***
Мучения Алисенты Алисента нервно ковыряла свои руки, пока служанки снимали с нее свадебное платье и надевали тонкую рубашку. Она потянула глубокий вырез вверх, стараясь, чтобы грудь не была видна, но это только подчеркнуло ее эрегированный сосок, и ей пришлось сгорбить плечи и прикрыть грудь волосами. Она встала и сделала реверанс, когда вошла принцесса. Она знает, что теперь она королева и технически превосходит ее, но годы почтения принцессе крови нельзя забыть за один день. Принцесса попрощалась со всеми и принялась расчесывать ее волосы. Она растроганно улыбнулась ей. Принцесса была холодна к ней с тех пор, как король объявил об их свадьбе. Она пыталась поговорить с ней, но та была слишком занята переездом в апартаменты королевы, чтобы уделять ей хоть какое-то внимание. Единственный раз, когда принцесса заговорила с королем после их помолвки, она попросила переселить ее в апартаменты бывшей королевы, чтобы чувствовать себя ближе к ней. Король сразу же согласился, несмотря на то что Десница упорно пытался отговорить его, говоря, что эти апартаменты должны принадлежать новой королеве, Алисенте. Принцесса сказала, что ее комнаты должны быть ближе к королю, чтобы они могли убедиться, что она забеременеет сразу после свадьбы. — Если поселить Алисенту в королевском крыле, так будет удобнее, нам нужен сын от нее как можно скорее, не по этой ли причине свадьба состоится так скоро после смерти королевы Эйммы? — возразила принцесса во время одного из заседаний Малого совета. — Или в ее животе уже есть ребенок, поэтому вы не видите причины для этого? Она помнит, как пыталась стать незаметной, когда члены Совета смотрели на нее, в частности на ее плоский живот. Она знает, что вокруг ходило много сплетен после того, как принцесса увидела ее наедине с королем в его опочивальне. Ей хотелось крикнуть всем, что ничего не произошло, а выходка Рейниры — всего лишь детская истерика, но куда бы она ни пошла, люди шептались о ней. Леди, завидев ее, переходили на другую сторону, матери хватали детей за руки и торопили их прочь, когда те сталкивались с ней в коридоре. Некоторые лорды смотрели на нее с пристрастием, а один стражник осмелился взять ее за руку и шептал ей гадости. Ей хотелось встряхнуть подругу и заставить ее признаться двору, что все, в чем она обвиняла ее в ту ночь, было ложью. Но принцесса даже не соизволила посмотреть в ее сторону. Только сейчас. Рейнира пригласила ее сесть перед позолоченным зеркалом и нежно расчесала ей волосы, как делала это, когда они были совсем юными. — Я рада, что вы здесь, принцесса, — прошептала она. — Конечно, я буду здесь. — Она улыбнулась ей. — Септа говорила с тобой о твоем долге? — спросила она. Она почувствовала, что щеки ее покраснели, и опустила взгляд, продолжая ковырять ногти. — Д-да. — Хорошо. Ты должна забеременеть как можно скорее, Алисента, ты должна приходить к его постели каждый день. Даже если он не позовет тебя, ты должна приходить к нему, пока не забеременеешь, — сказала принцесса строгим голосом. Алисента сглотнула желчь, подступившую ко рту при виде картины, которую она представила в своем воображении, но медленно кивнула. Она знала свои обязанности, отец вдалбливал им с братьями это всю жизнь. Служить лорду Хайтауэру, ублажать принцессу, а теперь еще и вынашивать детей короля. Она знает это слишком хорошо, но все равно ей не по себе. Служанки постучали и сообщили, что пора идти в покои короля. Она в панике посмотрела на Рейниру и крепко сжала ее руки. Принцесса лишь улыбнулась ей и убрала свои руки. — Сделай все, что в твоих силах, и порадуй своего короля. — Сказала она и заспешила в свои покои. Снаружи комнат к принцессе подошли ее фрейлины, хихикая и шепча на ухо, но при этом незаметно оглядываясь на нее. Джоанна Вестерлинг с ужасом смотрит на ее одежду и она снова поправляет широкий и глубокий вырез, чтобы сохранить свою добродетель, а леди Аллана Тирелл смотрит на нее с жалостью в глазах. Анелла Стронг и Лиарра Карстарк даже не взглянули на нее, а вместо этого ухватились за руки принцессы когда уходили из ее опочивальни. Ей было горько, что принцесса, похоже, заменила ее более знатными дамами. Долгие годы они были только вдвоем, а теперь у принцессы больше спутниц, а от нее ждут, что она будет посещать постель короля и вынашивать его детей.***
На следующий день ее разбудили служанки, которые сняли с кровати окровавленные простыни и накинули на нее халат. Она поморщилась, почувствовав боль между ног и дрожь в бедрах от того, что прошлой ночью ее долго держали открытой. Она видела, как служанка отдала простыни другой служанке, которая, несомненно, доставит их в Малый совет. Она почувствовала, как загорелось ее лицо от осознания того, что даже ее отец будет свидетелем доказательства ее невиновности, но таковы судьбы королев. Слуги сообщили ей, что у короля в начале дня встреча с Малым советом. Ее проводили обратно в комнаты в одном халате. Служанки и стражники, населяющие замок Мейгора, кланялись ей, но она видела, как они подавляли свои ухмылки и гримасы. Она видит, как они смотрят на ее испачканное платье и растрепанные волосы. Служанки даже не дали ей воды, чтобы умыть лицо, или полотенце, чтобы вытереть тело, они просто сразу же выпроводили ее из королевских покоев. Старшая горничная даже имела наглость сказать ей, что ей не подобает оставаться в королевских покоях до утра и что после того, как король уснет, она должна будет вернуться в свою комнату. Она понимает, что теперь, если бы она ушла посреди ночи, никто бы не увидел, как она покидает его комнату. Только в этот раз она благодарит богов за то, что ее комната находится гораздо ближе, чем покои королевы, расположенные в совершенно другом крыле. Иначе ее позорная прогулка затянулась бы надолго. Войдя в свою комнату, она первым делом умылась, вытирая засохшее семя на бедрах и пот на груди. Прошлой ночью король трижды брал ее, что-то о чем септа ей не говорила. Она думала, что после того, как он прольет свое семя, ей дадут передышку, но король Визерис разбудил ее еще два раза, он задыхался и стонал ей в уши. Хуже того, он прошептал имя королевы Эйммы, когда пролился. Она терла все сильнее, пока кожа на внутренней стороне бедер не покраснела и не стала чувствительной, и служанка велела ей выйти из ванны и поесть. Когда тетя вошла в комнату, она уже облачилась в свежее платье. — Леди тетя, — сказала она, подавляя желание сделать реверанс в сторону пожилой женщины. Линес Хайтауэр — кругленькая женщина на четвертом десятке лет жизни. Как и все в Староместе, она носит платье, которое вздувается на ее талии. Под юбкой у нее кринолин, который создает широкий, колоколообразный силуэт. Это создает широкую окружность вокруг нее, которая дает значительное пространство между ней и окружающими. Для Веры важно, чтобы приличия соблюдались должным образом, и ношение кринолина позволяет ей это делать. Ей всегда хотелось носить такое, но она была слишком молода, когда жила в Староместе, а здесь, в Столице, кринолин был не в моде. Возможно, она станет первой, кто наденет его, и когда дамы увидят ее, то тоже начнут носить. Она улыбнулась: да, она может это сделать. — Алисента, что случилось? — Спросила тетя, нахмурившись. Она с любопытством посмотрела на нее. — Что вы имеете в виду? — спросила она. — В коридорах шептались, что простыни, представленные в зале Совета, чистые! — Воскликнула она, держа в руках Семи конечную звезду, которую она носит на шее в качестве ожерелья. — Почему ты сказала мне, что между тобой и королем ничего не произошло за те месяцы, что ты бывала у него? Мы могли бы избежать этого унижения, если бы только ты сказала мне правду! Она задохнулась, слезы грозили пролиться из ее глаз. — Это невозможно, тетя Линес! Я сама видела, как горничные забирали окровавленные простыни! — Где горничные? — Громко спросила тетя. Приставленных к ней служанок позвали внутрь, и они поклялись, что простыни, которые они взяли с кровати, были чистыми и их передали непосредственно королевскому жениху в сопровождении лорда-командующего королевской гвардией. Ей хотелось дать каждой из них пощечину и заставить сказать правду, но тетя огрызнулась, сказав, что истерикой делу не поможешь. Она беззвучно заплакала, спрятав лицо в ладонях. — Что теперь со мной будет? — Ничего, — ответила тетя. — Ты — королева, ты вышла замуж и легла в постель, дело сделано, но унижение… — пролепетала она и попыталась прикрыть покрасневшее лицо веером. — Это неважно. Убедись, что ты верно служишь королю. Будь нежной и доброй, всегда улыбайся. Король уже полюбил тебя, тебе нужно лишь позаботиться о том, чтобы это так и осталось.***
POV Рейнира Она улыбнулась, когда леди Касвелл рассказала, сколько гобеленов с изображением Семи было прислано Хайтауэрами с тех пор, как новая королева вышла замуж за короля. — Я набожная женщина, но это просто смешно! Слуги уже вешают гобелены в два слоя в солярии королевы, и еще осталось столько же, скоро они начнут развешивать их на потолке. — Пожилая женщина сказала это с гримасой на лице. Лорд Аллан Касвелл был кастеляном Красного замка с тех пор, как ее отец вступил на престол. Поэтому никто лучше него не разбирался в том, что происходит в Красном замке. И, конечно же, женскими делами по большей части занималась его жена. — Возможно, Хайтауэры хотели повесить гобелены не только в комнате королевы, миледи, — невинно сказала она. Все задохнулись. — Не могут же они всерьез хотеть изменить эстетику замка? — воскликнула леди Дарклин. — С момента завершения строительства замок был украшен реликвиями Таргариенов и валирийцев, и они точно не должны в это вмешиваться! Леди Масси фыркнула. — Они уже вмешались, миледи, вот почему у нас новая королева спустя всего шесть лун после того, как наша любимая королева Эймма покинула нас. Даже леди Редвин фыркнула с отвращением. Мать Алисенты была Редвин, а нынешняя леди Редвин когда-то была Матис, ее предыдущей спутницей. Она не может сказать ничего хорошего о своей бывшей подруге, тем более о ее дочери. Леди Редвин, вероятно, обладает самым острым языком среди всех придворных дам. Ее не собирались приглашать на чай с другими замужними женщинами при дворе, она должна была развлекать своих фрейлин и незамужних дочерей придворных, но ей хотелось убедиться, что каждая матриарх семьи, живущей в Красном замке, не забудет ее так скоро после коронации новой королевы. Мать всегда приводила ее на чай с придворными дамами, она только ела с ними, а потом играла неподалеку, но всегда была в поле их зрения, они уже привыкли к ее присутствию, так что даже если ее матери здесь нет, они не видят ничего предосудительного в ее присутствии. Она позаботится о том, чтобы все смотрели только на нее, а не на кроткую, как мышка, Алисенту. — О, ваша светлость! — сказала леди Прунелла Дарклин, и все встали, чтобы сделать новой королеве почтительный реверанс. Она улыбнулась Алисенте, но не встала со своего места. — Садись, Алисента, и присоединяйся к нам за пирогом, — мягко сказала она. Слуги тут же принесли еще один стул для новой королевы и подали ей еду. Алисент улыбнулась ей и кивнула другим дамам, которые выжидательно смотрели на нее. — Хорошо, что я смогла увидеть вас здесь, миледи. Сегодня такой хороший день для пикника в саду, — сказала Алисент. — Обычно мы всегда здесь по утрам, ваша светлость, вы бы знали, если бы соизволили обратиться к нам после свадьбы. — Леди Редвин добавила мед в чай. Она заметила, как улыбка Алисент померкла от явного упрека. — Простите меня, леди Редвин, миледи, я была очень занята служением королю. — О, мы знаем! — сказала пожилая леди Прунелла, хихикая, словно девица. — Слуги сплетничали, что за последние два месяца вы ни разу не пропустили поход в королевскую опочивальню! — И что последние три дня король вынужден был отказывать вам, потому что бедняга совсем измучился! — Сказала леди Мэсси. Алисента, похоже, готова была разрыдаться, она так покраснела, что стала похожа на вареного омара. — Я всего лишь выполняю свой долг! — Королева Алисента, учитывая, что у вас нет матери, которая могла бы научить вас этим вещам, позвольте мне рассказать вам об этом, — предложила леди Редвин. — У короля много обязанностей, ему нужен полноценный отдых и покой. Вы должны были посоветоваться с мейстером, когда наступит наиболее благоприятное время для зачатия, и именно тогда вам следует уложить короля в постель. Полагаю, слуги и конюхи короля уже знают об этом и подготовились, но вы постоянно навязываетесь ему почти каждый день — это крайне неподобающе! — И король сам придет в ваши покои, если вы ему понадобитесь. Вам не придется пробираться через весь замок, чтобы прийти к нему, как шлюха, — добавила леди Дарклин. Алисента в ужасе вскинула голову, ее лицо побледнело и осунулось. — Я… я не знала… — Все в порядке, ваша светлость, мы знаем, что ваше образование оставляет желать лучшего, учитывая ваш статус служанки принцессы, но именно поэтому мы здесь, чтобы помочь вам, — сказала леди Масси и ободряюще похлопала королеву по руке. — О боже, принцесса Раэнира, простите нас за прямоту, но подобные вещи нужно исправлять как можно раньше, чтобы фрейлины в Девичьем склепе не услышали, что делает королева, и не подумали, что это правильно, — объяснила Леди Прунелла. — Им и так нелегко объяснить, что забираться в постель к мужчине до брака недопустимо, когда тому, кто это сделал, дали корону, а не предали вере, — Леди Редвин скорчила гримасу. — О, не беспокойтесь обо мне, я с радостью приму все ваши советы. — Ответила она и скромно улыбнулась старшим женщинам. Эти женщины — те самые, что называли королеву Эймму неполноценной и бесплодной за неспособность родить сына. Теперь они станут ее союзниками для ограничения влияния Алисенты при дворе. Ее репутация и доверие к ней и так крайне низки. Ей просто нужно держать ее в повиновении и кротости, и она позаботится о том, чтобы на этот раз у Алисент не было шанса стать той злой и мстительной женщиной, которая подожгла Королевство ради собственных амбиций. Она встала и попрощалась с Леди, которые улыбнулись и она сделала почтительный реверанс, протягивая руку Алисенте, как они обычно делали в молодости. Алисента радостно улыбнулась ей. — Не принимай их слова близко к сердцу, ты же знаешь, как злы эти ведьмы. — Сказала она, когда они шли обратно к девичьему склепу. — Принцесса! — Воскликнула Алиснета, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что ее никто не услышал. Рейнира похлопала ее по руке, затем наклонилась и прошептала ей на ухо. — Ты знаешь, как умерла моя мать? — Неожиданно спросила она. Алисент растерянно посмотрела на нее. — Она умерла в родильной постели. — Но ты знаешь, как она умерла? Алисента покачала головой, чувствуя себя неловко из-за этой темы. — Великий мейстер сказал, что мой брат повернулся неправильно, а мать была слишком слаба, чтобы тужиться. Он сказал, что если они ничего не предпримут, ребенок умрет, и посоветовал моему отцу разрезать матери живот, чтобы освободить ребенка. — Королева смотрела на нее с ужасом на лице. — Они уложили ее на кровать и разрезали от таза до груди, пока она умоляла моего отца не делать этого. Акушерки сказали, что до сих пор иногда слышат ее крики. Алисенте показалось, что ее сейчас вырвет, но она крепко сжала ее руку. — Мой отец говорил, что королева Эймма была его единственной настоящей любовью, они росли вместе с тех пор как ей было десять лет, и он все равно убил ее из-за младенца, который не прожил и дня. Что ты думаешь, что он сделает с тобой, простой девушкой, отец которой безземельный рыцарь, способный похвастаться лишь родством с богатым Домом? Будем надеяться, что он не прирежет тебя, как свинью, в твои первые роды. — Она мило улыбнулась Алисенте и отправилась дальше. У нее еще были уроки вышивки с ее Леди.