Ничто.

      Пару месяцев спустя.       Стоя на параходе, вместе с Теодорой и Лоуренсом и Куртом скрипач облегчённо вдохнул воздух. После того, как Фредериха выписали с больницы им удалось сбежать от Нойманна. Сейчас он робко улыбнулся наблюдая за тем, как Лоуренс что-то шепчет Доре. Девушка смущается. Именно в этот момент его и обняли сзади, отчего он вздрогнул. Курт усмехнувшись, робко прижал друга к себе, отчего тот покраснел. И хоть события все еще были свежы, они не причиняли столько боли, столько ужаса, как раньше. Блумхаген прикусил губу, чувствуя то, как воспоминания о случившемся медленно лезли в голову, медленно били по телу. Заметив это Курт обнял еще крепче, прижал к себе, ласково нежно. — Мы справились, Фредди, — он улыбнулся. — Да, — ответил немец.       Так они и стояли. Ветер трепал им волосы, а на лицах сияла счастливая улыбка. И хоть война продолжалась, Альберт Нойманн не успокоится, слухи о их побеге будут без остановки приследовать их. Они до последнего были уверены, что не смотря на все дерьмо, что выпало на их долю, они были уверены, что вполне могут с ними справится. И хоть по-прежнему было не уютно, они предали свою страну, но. В то же время они были счастливы. Обнимая Курта в ответ, Фредерих улыбнулся. Дышать после болезни было легко и спокойно, никаких лепестков внутри не осталось. — Я тебя люблю, — прошпетал он улыбаясь. — Я тоже тебя люблю, — таков был ответ. Смотря на них Теодора улыбнулась. Она прижалась к Лоуренсу и смущенно покраснев, улыбнулась чуть шире. Так они и плыли по морю на параходе. Возвращаясь домой.