За горизонтом

      Для Эрши начало его путешествия ощущалось как нечто значимое. Он вступал в новый мир, новые культуры, готовился изучать то, что ранее было ему недоступно. И он не знал, сколько лет пройдет прежде, чем он сможет достичь своей цели — создать новый, лучший из миров. Поэтому решил начать с малого.       После их беседы с Миноасом он понял — в царстве было множество интересного, прекрасного и необычного, но, слушая рассказы царя о других городах и крепостях, первый мастер понимал — ему не стоит долго стоять на одном месте. В силу своих обязанностей, как правителя, царь пустынь не мог отправиться вместе с ним в путешествие по миру, но пообещал — в знак благодарности за спасение одного из городов своего царства от пожирателя, он готов обеспечить Эрши безопасный и быстрый путь в столицу, а оттуда любые пути ему будут открыты, ведь столица не находилась вглуби пустынь. Их дружба только начинала зарождаться, хотя и это было спорно, оба не доверяли друг другу, притирались и, несмотря на широкую улыбку царя, Эрши знал — за ней скрывается уже множество принятых им, но пока что не озвученных решений.       И уже вечером оба отправились в путь. Игрид провожала их до последнего, до тех пор, пока могла бежать следом, размахивая руками, крича, что безумно благодарна за спасение. И слыша эти слова, Эрши только смиренно улыбался, не обращая внимания на широкую улыбку царя, почему-то больше напоминавшую звериный оскал — и нет, он не задумывал ничего дурного, его улыбка сама по себе была такой. Следом шли, и другие жители деревни и трудно было понять, провожали они их спасителя или наблюдали за царем, раньше казавшимся им богом. И таковым в этих землях считали Миноаса не просто так…       Путь им предстоял долгий, к тому же, неожиданно скучный. Нет, путь не должен был состоять из сражений, посиделок у костра и каких-то проблем. Такой расклад был явно не для великого царя. Но чтобы вообще ничего. Стоило им покинуть поселение в пустыне, как уже через час пути Эрши заметил — царь дремал, подпирая голову рукой и иногда смахивая попадавшие на лицо песчинки. И вскоре стало понятно, почему большую часть пути тот решил спать: пустыня не заканчивалась. Песчаные равнины были на востоке, западе, на юге и на севере. От песка исходил жар, невыносимый и страшный, солнце беспощадно пекло, заставляя неприкрытую кожу краснеть за считанные минуты. А по ночам все было ровно наоборот — пробирающий до дрожи холод не давал толком уснуть и, повидавший многое, посетивший множество миров первый мастер впервые сталкивался с настолько страшными и губительными для жизни условиями. Когда он только прибыл в этот мир, опьяненный новой находкой, он не считал эту жару для него хоть сколько-то опасной. Но сейчас кажется, что даже ему было тяжело дышать. И он не знал, как справлялся Миноас и, особенно, тянувшие их люди. Создалось впечатление, что продлись их путь хоть на день, они бы просто застряли посреди пустыни с несколькими хладными телами. И чем дольше тянулась их дорога, тем более вероятным казался расклад со смертью. И даже невозмутимое спокойствие Миноаса, того, кто десятки раз передвигался по пустыням подобным образом, нисколько не успокаивало его спутника. Ко всему прочему, за почти все время пути, они встретили лишь одну-две живые души, и те были скорпионами. Ни травы, ни деревьев, ни воды. Сплошные пески.       Непривычный, вязкий страх, которого Эрши не испытывал никогда до этого момента, отступил лишь когда на горизонте, среди песков заплясали силуэты зданий. Они все были разной высоты: какие-то в три этажа, какие-то в два или один, но только два здание возвышались вдалеке. Дворец Миноаса и храм богини Имирил — о ней царь упоминал лишь вскользь, говоря, что та покровительствует их городу, защищает от песчаных бурь, пожирателей и многих других опасностей, таящихся в пустыне. Сам город словно блестел на солнце: здания, построенные из камня, были покрыты плитами и блоками из белого известняка, а количество золота здесь поражало — ни в одном мире Эрши не видел столько этого металла. Золото почти не имело здесь цены. Его носили все, не считая рабов и самых бедных из бедняков. А вот метеоритный металл — вот то, что ценилось здесь больше жизни. Вокруг города были возведены стены, но не все дома были ими защищены. Большинство одноэтажных или двухэтажных зданий находились за пределами укрепленного района. К слову, город не был сплошной пустыней. Здесь были деревья, пусть и редкие, росла сухая, коловшая и царапавшая кожу трава, но, чем ближе была река, тем больше становилось растительности, появлялись поля и были видны ирригационные каналы, шедшие от реки, протекавшей в нескольких километрах от города, работали не покладая рук рабы, обрабатывая землю. Находились за стенами и некоторые торговые палатки, в которых едва ли продавалось что-то стоящее.       За стенами город оказался еще более величественным, чем ожидалось. Только рабы ходили следом за своими хозяевами, неся или какие-то вещи, или продукты. Остальные жители столицы были одеты в белые одежды, обшитые золотыми нитями, на запястьях у девушек были надеты резные браслеты и их головы были укрыты платками настолько плотно, что Эрши догадался — основной их функцией была далеко не защита от жары. Одежда мужчин мало чем отличалась от женской, не считая того, что золотых украшений и драгоценных камней на них было больше раза в два или в три. Ну и, конечно же, наличие оружия. Миноас резко выделялся из общей массы живших здесь людей, не только своими темными одеждами, в которых ему почему-то совсем не было жарко, но и поведением. Он не смотрел на своих подданных, склонивших головы настолько низко, что те уже касались песка, в его взгляде не было сожаления или чего-либо еще. Он в целом ни на кого не смотрел, созерцая лишь собственный дворец. Когда Эрши оборачивался, оглядывая людей, то те лишь перешептывались: как мог кто-то позволить себе ехать вместе с великим царем? Им он сейчас наверняка казался тоже каким-то богом.       Во дворце, в отличие от улицы, было по-приятному прохладно. Высокие потолки и резные колонны красиво гармонировали с расписанными стенами. Пол был выложен из мрамора, местами потрескавшегося, а освещением служили факела. Во дворце было много слуг, в основном мужчины, и все как один кланялись Миноасу. Тот шел вперед, ведя Эрши следом едва ли не за руку, но ничего не говорил и не спрашивал. И эта тишина уже начинала беспокоить. — Я благодарен, что вы помогли мне добраться до столицы вашего государства, премного вам благодарен за проявленное великодушие, — начал Эрши, но одним только взглядом Миноас осадил эти разглагольствования. — Прекрати. Все это лизоблюдство не настолько необходимо, — идя впереди заговорил царь. — Ты помог одному из подвластных мне поселений, я помогу тебе. Это взаимный обмен, а поскольку он неравноценный, то и жить ты в столице будешь как полагается герою, — перед Миноасом открыли высокие двери, покрытые позолотой. В изгибах вырезанного орнамента, напоминавшего символы солнца, были вставлены рубиновые и янтарные камешки.       Открывшееся перед Эрши помещение захватывало дух. Это была библиотека, полная свитков и талмудов, чтобы добраться до верхних полок необходимо было забираться по лестнице на этажа два вверх. В левой части помещения располагался большой круглый стол, на котором еще остались лежать свитки. Это была царская библиотека, хранилище местной истории, обычаев, нравов и писаний. — Хочешь узнать о новом мире? Приходи сюда, эта библиотека всегда будет для тебя открыта, — Миноас раскинул руки в стороны, словно пытаясь охватить ими помещение в форме эллипса, — это все труды, собираемые столетиями. Наслаждайся.       Эрши прошел вглубь помещения, чувствуя странный трепет в груди. Да, безусловно, он был восхищен тем, что видел перед собой, всеми этими свитками, книгами и каменными таблицами. Но трепет был вызван не только этим. Внутри все сжалось, стоило ему переступить порог, сжалось настолько неприятно и резко, что, покрасневшее от солнца, его лицо сморщилось, покрываясь испариной. Он огляделся, судорожно, быстро, искал источник этого странного чувства, ведь уже несколько раз до этого, в других мирах, ему уже приходилось его испытывать. Где-то здесь хранились могущественные таинства, свитки с заклинаниями или что-то похуже. И, может быть, Миноас об этом знал, а может и не подозревал. По его лицу трудно было понять — маг молча смотрел на приглашенного гостя, ожидая реакции на такой «дар». Обычно перед ним падали ниц стоило ему бросит на землю кусок хлеба бедняку, считая это даром божьим и так далее. Он соглал бы, если бы сказал, что первое время ему это нравилось, но сейчас это не вызывало в нем никаких чувств. Хотя хоть какой-то реакции от гостя он все же ждал. — Что ж, — Миноас прокашлялся, прислоняя кулак к губам. — Не поймите неправильно, — заговорил Эрши, подходя ближе. — В этой библиотеке хранятся какие-то заклинания? — царь смотрел на него почти непонимающе. — Конечно, — он махнул рукой одному из слуг, находившихся в библиотеке и тот, не поднимая головы, принялся старательно собирать с полок свитки. Но ни в одном из них первый мастер не нашел той силы, на которую отреагировала его душа. — Что-то не так? — спросил Миноас, беря со стола свиток и не слишком-то аккуратно раскрывая его, чем определенно вызвал возмущение у Эрши. Крутя несчастного в руках, царь вопросительно посмотрел на своего гостя. Никаких своих подозрений уточнять парень не стал, боясь гнева царя и надеясь в будущем найти то, что уже дало знать о своем существовании.       Вскоре Миноас ушел, возвращаясь к своим прямым обязанностям, пока, прихвативший несколько свитков из библиотеки, Эрши решил прогуляться по городу, рассмотреть здания и людей поближе.       Улицы столицы были оживленными. Где-то кричали продавцы, подзывая народ покупать их товары, где-то играли на причудливых музыкальных инструментах бродяги, где-то, подальше от дворца, расположились жилые кварталы. Центром города и главной дорогой ко дворцу Миноаса была торговая площадь — она была просто огромной, размером, наверное, около двух гектар. Вся она была утыкана торговыми палатками, напоминая больше лабиринт, чем просторную площадь. Здесь продавалось все: украшения, продукты, одежда, обувь, орудия труда и даже стояло несколько волов, недовольно махавших хвостами. Продавали и какие-то свитки, написанные от руки. — Что в этом свитке? — спросил он у торговца, подходя ближе и указывая рукой на один из лежавших вверху свитков. — Подвиги царя Миноаса! — подошел к нему полный мужчина, осторожно, почти трепетно, беря в руки бумагу и разворачивая ее перед лицом странника. — Подвиги начиная с его юношества и по сей день, — мужчина наклонился чуть ближе, шепча, — даже те, о которых мало кому известно. 250 акр и эта драгоценность ваша! — он протянул было уже руку Эрши, дабы тот вложил туда мешочек звонких монет, но тот, хмыкнув, развернулся и пошел дальше. Он был уверен — он мог узнать об этом и бесплатно.       Сама фигура Миноаса была в столице слишком обожествлена, в отличие от их богини Имирил, обереги которой и молитвы ей продавали лишь монахини, разные свитки, украшения и накидки, похожие на те, что носил сам царь, продавались почти повсеместно. И стоили, откровенно говоря, куда больше, чем должны были. Заинтересовало Эрши лишь одно полотно: на нем был изображен уже знакомый ему царь, выглядящий немного моложе, чем сейчас. В руке тот сжимал копье, которым пронзал грудь некоей женщины, что немного смутило странника. Заметив изменения в его лице, к нему поспешил подойти один из торговцев. — Вы, верно, не здешний. Позвольте объясню, — на вид мужчина был куда приятнее всех остальных торговцев и явно не был намерен продать все, что попадется ему на глаза в три дорога. — На полотне изображен наш властитель и хранитель царь Миноас Самбра Неубиваемый, — проговорил, как оказывается, сокращенный титул царя мужчина, — это момент его битвы с богиней Имирил. Грубо говоря, он сразил не богиню, а одну из ее последовательниц, считавшую себя сосудом богини и решившую узурпировать власть, а, тогда еще юный принц, Миноас вступился за свои наследные земли, — мужчина указал рукой на полотно. — Значит, ваш царь еще подростком был героем? — Эрши посмотрел на торговца, а тот, видимо только ждавший дополнительных вопросов по теме, поправил круглые, с треснувшей линзой, очки. — Можно сказать и так, — он несколько раз кивнул головой, подходя к своей палатке и вытягивая из-под груды свитков талмуд. — Вот здесь, — он положил ладонь на потрепанную обложку, — указана вся родословная царя. Так уж выходит, что в древе его семьи множество пробелов, а потому подвиги многих его предков присвоили нашему славному правителю, поскольку или хотели стереть неугодных из своей истории, или возвысить нынешнего царя, или же, просто присвоить «ничейные» подвиги хоть кому-то.       Эрши, приоткрыв рот, взял в руки протянутый ему талмуд и с интересом пролистал десятки страниц, с указанными именами, датами, важными событиями и прочим. Обычно после длительных перерывов в династии или пробелах в истории следующие по очереди цари имели самые объемные по количеству подвигов и дел главы. А значит и Миноас знал об этом. «Может, поэтому он пресек меня, когда я с излишним уважением обращался к нему?» — мысль казалась вполне разумной, но спрашивать у царя напрямую не хотелось.       Еще несколько часов он провел, гуляя по столице, разглядывая жилые здания, какие-то вывески, написанные от руки. Постепенно он подходил все ближе к храму. Несмотря на легенду о победе царя Миноаса над богиней Имирил, около входа в здание столпилось несколько десятков женщин. Головы каждой из них были прикрыты белыми платками, смоченными водой, а сами женщины стояли на коленях перед храмом, пальцами что-то вычерчивая в воздухе и бормоча неясные молитвы. Ни одного молящегося мужчины здесь не было. Само здание храма выглядело ухоженно и величественно, от дворца оно находилось на приличном расстоянии. Ко всему прочему, когда мимо молившихся женщин проходили люди, некоторые из них норовили наступить на их белые одежды, облить чем-то или уронить что-то рядом — в общем, выказывали сплошное неуважение.       Среди толпы взрослых и пожилых женщин, были и молодые девушки, даже еще совсем дети. Одна из них поднялась, стоило очередному проходившему мимо мужчине бросить в нее огрызок какого-то фрукта так, что тот запачкал ткани ее одежды. Выпрямившись, та обернулась, проводя взглядом грубияна, после наклонилась, подняв брошенный в нее огрызок и, замахнувшись, швырнула его прямиком в затылок негодяю. В отличие от женщин, молившихся и до этого не обращавших внимание на поступки окружавших, явно обделенный многими положительными качествами мужчина развернулся, едва ли не с кулаками налетая на свою «обидчицу». — Стерва! Вообще страх потеряла, сектантка! — прокричал он, занося руку над головой той.       Эрши подбежал ближе, хватая того за запястье и почти выворачивая его. — А! — вскрикнул мужчина. — Еще один лезет? — теперь его кулак уже был нацелен на странника. Рука мужчины разжалась, отпуская ткани одежды девушки, которая, немного покачнувшись, отошла назад.       Эрши не чувствовал никакой опасности от мужчины и, уж тем более, не собирался драться с ним всерьез. Победить, не нанеся ни одного удара, сейчас было куда более возможным и правильным, чем заламывание рук и удар лицом о горячую землю. Ни одна из попыток незнакомца ударить даже и близко не достигла лица и тела Эрши: тот уклонялся настолько расслабленно, что постепенно собиравшаяся вокруг толпа зевак начинала воспринимать это как издевательство. Сам бой даже «боем» назвать было трудно. От очередного кулака странник уклонялся, от подножек — отходил на пару секунд раньше. Ко всему прочему мужчина, судя по всему, не был воином, отчего его потуги в нападениях оказывались еще более смешными. А со временем тот и вовсе выдохся, прекращая так активно махать кулаками.       Собравшаяся вокруг толпа зевак своим шумом привлекла стражников. Громко вышагивая вдоль зданий, четверо мужчин вошли на площадь, раздвигая толпу и оглядываясь. Они были одеты в красно-белые одежды, на их поясах висели сабли и еще какие-то небольшие мешочки с непонятным для Эрши содержимым. Один из них прошел вперед, ближе к дравшимся, окинул взглядом разбежавшихся женщин, с ужасом смотревших на происходящее. Когда оскорбленный прохожий в очередной раз попробовал ударить, его руку остановил стражник, сжимая с такой силой, что тот не сдержал крика. К Эрши подошли другие двое, став по оба плеча. — Пройдемте за нами, — громко произнес, видимо главный из них. Это был рослый мужчина крепкого телосложения. В отличие от остальных белые части его одежды, ко всему прочему, были обшиты красными нитями, а волосы заплетены во множество мелких кос. Он, прищурившись, посмотрел на Эрши, разглядывая его с ног до головы. — Ты драку устроил? — наклонившись ближе и немного понизив голос, спросил стражник. — Нет. Этот мужчина пытался ударить девушку, — смело глядя тому в глаза ответил странник. — Он хотел напасть? — стражник глянул в сторону скрученного мужчины. — И на кого же из них? — спросил он, окидывая взглядом столпившихся женщин, старавшихся почти вжаться в здание храма — их единственную защиту. — На… — Эрши огляделся, пытаясь найти девушку, за которую вступился, но из-за их почти одинаковых одежд найти в толпе незнакомку было почти невозможным. Он растерянно огляделся, не замечая ничего, что могло бы указать на нее. — Ясно. Его тоже берем, — к страннику подошел еще один из мужчин, беря его под руку и, без особого сопротивления, уводя того следом за остальными. Куда конкретно их вели — странник не знал, хоть и предполагал изначально правильно. Его не отвели к какому-нибудь главнокомандующему и не отвели даже в простую темницу, в отличие от мужчины, которого уволокли в другую сторону. Странника почти затащили во дворец Миноаса, где в одной из богато обставленных обеденных зал сидел царь, что-то писавший в свитке и параллельно макавший ржаной хлеб в какой-то бульон. Мужчины, став на колени, склонили перед ним головы, говоря тихо, почти шепотом, но благодаря овальной форме помещения и расположению стола царя тот все прекрасно слышал, недоумевающе поглядывая на тоже вставшего на колени Эрши. — Подрался? С кем? — хмуря брови, пробормотал царь и склонил голову в бок. — На площади у храма. Имени еще не знаем, но, предположительно, простой рабочий. Подрались из-за одной из последовательниц Имирил, — не поднимая головы продолжил отчитываться мужчина. Эрши поджал губы, бросив беглый взгляд на царя. Его эмоции оставались не до конца ясными, а мысли и тем более. Взмахом руки Миноаса странника отпустили. Царь провел ладонью по лицу то ли смахивая пот, то ли стараясь скрыть свою усталость. С расстояния, на котором от него находились Эрши и стражники трудно было это понять. — Оставьте нас, — махнул рукой Миноас. Стражники, поклонившись еще ниже, чем до этого, сделали несколько шагов назад, не смея поворачиваться спинами к царю. Странник лишь проводил их взглядом, после поворачиваясь к Миноасу, который уже начал подниматься со своего места. — Зачем ты вмешался? — спросил он, подходя ближе. В его тоне можно было различить даже какую-то небольшую долю укора, хотя, в общем-то, внешне его недовольство почти ничем не выдавалось. — Он хотел ударить девушку, — несмотря на то, что Миноас общался и вел себя со странником по большей части фамильярно, Эрши все еще старался не выказывать свои эмоции, боясь ударить в грязь лицом. — Это я понял. Но ты ведь не знаешь, кто они такие, — Миноас развернулся, складывая руки за спину и возвращаясь к своему столу. Эрши пошел следом. — Последовательницы Имирил… Они, нельзя сказать, что опасны. Но порицаемы, — царь несколько раз махнул рукой одному из слуг, что-то быстро прошептав тому. Вскоре на стол принесли еще несколько дополнительных тарелок с едой, явно предназначавшихся для Эрши. Среди еды он увидел и странный потрепанный свиток, не похожий на те, которые он видел на торговой площади.       Эрши подошел ближе к столу, садясь на место, на которое ему указал Миноас. Последний садиться не спешил. Обойдя стол, он несколько секунд молчал, разглядывая гобелены на стенах: на них были изображены его предки и даже было подготовлено место для нового гобелена, который уже вот-вот должны были завершить. Его гобелена. — Последовательницы Имирил обладают одной характерной только для них чертой, — Миноас обернулся к Эрши, немного хмурясь. — Их жестокость по отношению к мужчинам не имеет никаких границ. Сама их Богиня — воплощение женского начала, женской силы и власти. Она же и богиня жестокой войны.       Эрши немного непонимающе посмотрел на царя, вспоминая то, что видел на площади у храма и рассказ торговца об одном из подвигов Миноаса. Перебивать он также не спешил. По лицу самого царя было видно, что говорить на эту тему ему, в общем-то, тяжело. Он то причмокивал губами, хмурясь, то пальцами теребил ткань своей одежды, поправляя видимые только ему одному складки, то вовсе пальцами растирал шею. — Они способны на многие страшные вещи и, до прихода к власти одного из моих предков, власть в этих местах делили двое: монахиня из храма и царь. Последний обычно отвечал за армию, ведение сражений, ну и защиту царства от угрозы извне и изнутри. Монахиня же обладала большей властью, но, во время правления моего отца, последовательницы Имирил решили, что и этой власти им мало.       Миноас подошел к столу, кладя руку на принесенный свиток. — Здесь описана легенда, давнее предание о том, что «влюбленный в собственную смерть великий и могучий воин, в миг займет место верховнейшее из всех доступных его крови. И возлюбленной им смерти сие не понравится столь сильно, что совершив тяжелейший из грехов во имя смертоносной богини Имирил, та будет искать отмщения. И воплотившись в бесовы силы явится его смерть, заберет и отданное ей сердце, и его жизнь, и само бескрайнее царство. И падет великий град. И воцарятся здесь бесы, храня сие земли от непригодных им существ.», — произнес Миноас довольно быстро и без выражения, словно этот не слишком-то складный текст он уже давно заучил наизусть. — В общем, не знаю, когда именно это предание воплотится в жизнь и, безусловно, надеюсь, что оно не воплотится вовсе, но после того, как этот свиток, — Миноас несколько раз похлопал ладонью по пожелтевшей бумаге, — был найден в одном из архивов храма лет семьдесят назад, к последовательницам богини стали относиться с подозрением. Сначала им запретили благословлять воинов в бой, затем запретили и самим участвовать в сражениях. Вынудили покрыться, спрятать свои тела и волосы. Запретили общаться с царями на равных и еще много-много ограничений, которые затронули большую часть женщин тех времен. Последним изменением стало лишение Храма Имирил хоть какой-то власти, — Миноас отошел, садясь за свое место во главе стола и глядя на Эрши. — А почему их заставили спрятать свои тела и волосы? Это связано с их религией? — уточнил Эрши, пальцами цепляясь за свиток и надеясь уже к вечеру его дочитать — размеров он был внушительных. — В общем-то, да. Понимаешь, — царь вздохнул, делая небольшую паузу, словно подбирая слова. — Ты ведь видел, что многие маги превосходно контролируют песок, камень и прочее, — начал он говорить. — Но есть одна ступень магии, которую не то, что бы считают вершиной… Это скорее конечная точка, пути назад из которой нет. Людей, достигших этой точки немного, они, как правило, совершают страшнейшие преступления, ради этой силы и отказываются от чего-то особенно значимого для них настолько, что сам отказ от этого ведет едва ли не к смерти.       Эрши молчал, не совсем понимая, к чему именно вел царь. — Такие маги, достигнув конечной точки, как бы… сливаются со своей стихией. Они ею живут, чувствуют, слышат. Эта магия становится полностью им подвластна и сами они становятся ее живым воплощением. И у всех магов подобного плана есть одна общая черта. По крайней мере на наших землях, — произнес Миноас, спеша добавить, — все они поклоняются Имирил. Они верят в то, что именно она дарует им эту великую силу, а поскольку поклоняются ей только женщины, то и ограничить было решено только их. Объясню: этим магам, слившимся со своей стихией, необходимо, чтобы все их тело могло в любой точке соприкасаться со стихией. Грубо говоря — они должны быть едва ли не полностью нагими. — И поэтому этих верующих женщин заставили полностью покрыться? — Ага, — Миноас несколько раз кивнул головой. — И, более того, некоторые сейчас предполагают, что существует еще одна причина. Но она неофициальная, — царь усмехнулся, уточняя. — Мой дед был ужасным магом. И, как бы это ни пытались скрыть в летописях, мне, как никому, известно, что даже ребенку он проигрывал в самой базовой магии. А потому сам факт того, что в царстве несколько сотен женщин, которые в разы сильнее его в магии, наверное, оскорблял его. Вот он и решил воспользоваться моментом и максимально их принизить.       Эрши поджал губы, вспоминая то, как относились к молившимся на площади женщинам, как бросали в их сторону объедки и прочий мусор. Вспомнил и то, что рассказывал ему один из торговцев — теперь многое стало чуть более ясным. Оставалось лишь узнать о том, что так напрягает все его нутро в библиотеке Миноаса, давя темной магией. Он взглянул на царя: тот сам сидел, задумавшись. — Легенда о вашей победе над «Имирил»? Правдива? — спросил Эрши, видя, как на несколько секунд на лице мужчины проступает странное выражение боли. Словно ему неприятно было о подобном слышать. — Да. Сражался с одной из последовательниц-фанатичек. Она успела уйти до того, как я ее убил, но люди решили стереть этот факт из летописей, — пробормотал Миноас и поднял взгляд на своего гостя. Несколько минут они просто молча глядели друг другу в глаза, но вдруг царь заговорил, — Ты еще в той деревушке говорил, что хотел бы обучиться нашей магии. Все еще хочешь? — Эрши кивнул головой. — Я обучу. Займемся этим в ближайшие несколько дней.

***

      Прошло несколько недель с прибытия Эрши в столицу. С Миноасом сейчас он стал гораздо ближе. Друзьями они не были, но и незнакомцами друг другу уже не являлись. К тому же, теперь его начинали узнавать на улицах, кланялись ему, как кланялись и Миноасу. От этого по улицам передвигаться было трудно: хотелось спокойно пройтись по торговым лавочкам, набираясь трав и прочего. К слову об этом: на шее у царя Эрши не сидел. В первые же несколько дней потребовал у того возможность как-то помогать с работой во дворце и сразу же отхватил себе выгоднейшее из всех мест: помощник дворцового целителя. Это было настоящим подарком судьбы ведь целитель, ходивший по этому свету уже более века, оказался превосходным рассказчиком. Сколько всего он услышал из его уст! Восторгу первого мастера не было предела, к тому же, он успевал одновременно обучаться и местным целительским традициям, и культуре поведения, и магии земли. Миноас был отличным учителем, но строгим. К тому же, Эрши удавалось увидеть и самого царя в деле: во время их занятий царь на собственном примере показывал многие движения и приемы, демонстрируя явно малую часть своих навыков. Удалось Эрши познакомиться и другими жителями дворца: несколько раз на дню к нему забегали младшие сестры Миноаса и вдовствующая царица — его мать. Они явно скучали в четырех стенах, не имея возможности сделать ни шагу за порог без сопровождения мужчин и охраны. А потому появление нового знакомого для них всех стало глотком свежего воздуха.       Сейчас же Эрши шел по улице, держа в руке небольшой мешочек для трав: дворцовый целитель отправил его на торговую площадь за цветками дурмана, начавшими цвести как раз в эти месяцы. Он шел в сторону торговых палаток, уже видневшихся в переди, но, так и не дойдя до них, он свернул в сторону. В одном из проулков он заметил несколько последовательниц Имирил, спешивших спрятаться в подворотни. За эти недели наслушавшись о них многого, парень, смутившись всеми этими знаниями, поспешил следом — вдруг те планировали свергнуть власть царя или нечто иное. Не в его привычках было подслушивать, но предчувствие подсказывало, что сейчас именно это ему и нужно сделать.       Несмотря на то, что передвигался парень почти бесшумно, незамеченным ему уйти не удалось. Сверху на него вдруг спрыгнул кто-то, всем своим весом давя вниз, оказываясь куда сильнее его (что даже немного удивило). Оказавшись придавленным к горячим камням, Эрши попробовал повернуть голову, замечая только белые одежды и тонкую женскую руку, которая сжимала его запястья с такой силой, что, казалось, вот-вот сломает. — Зачем пришел? Он тебя послал? — голос грубоватый, с небольшой хрипотцой, словно девушка долгое время не пила, раздался над самым ухом. Другая рука девушки, сжимавшая до этого другое его запястье, сменилась стопой. Пальцы девушки принялись шариться по одежде, ощупывая того на наличие оружия или чего-то еще. — Кто «он»? — Отвечай. Он? — Ты о царе? — Да… Да, о царе, — как будто не слишком-то желая произносить это вслух, ответила девушка. — Нет, меня он не засылал. — А кто? — Никто меня не засылал! — руки девушки сжали его запястья сильнее, а попытка Эрши вырваться была встречена вдруг обрушившимся на него давлением, захватившим в миг все тело. На нем сидела словно не исхудавшая из-за жажды и голода девушка, а огромная гора песка, которую все продолжали насыпать. — Не смей говорить со мной в таком тоне, чужак, — также быстро эта тяжесть и сползла с него. Поднявшись, он отряхнул одежду от песка, чувствуя, как ноют места, на которые надавливала девушка, чтобы удержать его.       Сейчас он мог полностью разглядеть девушку: ее волосы не были спрятаны под тканями (на голову была накинута только белая тряпка, спасавшая от солнца), одежда была все такой же закрытой, как и у других последовательниц Имирил, но на выглядывавших из-под белых тканей одежды не было обуви. На раскаленных камнях она стояла босиком и никак не реагировала на это, словно не чувствуя этой жары. Последовательницу жестокой богини в ней выдавало все, даже взгляд: ни милости, ни тепла взгляд ее темных карих глаз не нес. В них виднелась бесконечная и глубочайшая грусть. Наравне с грустью виднелась и злоба, едва ли не звериная. Сама девушка была невысокой, на ее шее виднелось широкое золотое ожерелье с вставленными в него рубиновыми камнями, а светло-русые волосы были заплетены в десяток кос. Сама девушка отличалась, в общем-то, почти неземной красотой, имела правильные и немного резковатые черты лица, выдававшие твердость ее характера и души. Но вся ее красота была сокрыта под почти болезненной худобой. — Девира! — вдруг крикнул кто-то из-за спины девушки и та испуганно обернулась, разглядывая подбегавшую к ним девушку. Ту самую девушку, которую Эрши несколько недель назад защитил от мужчины, обезумевшего от брошенного в него огрызка. — Вори, тише, — шикнула названная Девирой и вновь обернулась к Эрши. — Уходи, тебе здесь не место.       Девушка, только-только подошедшая к ним, внимательно вгляделась в лицо странника и взгляд ее глаз тут же радостно блеснул. Сейчас она его ни боялась, ни считала врагом для себя. — Это же тот парень, который вступился за меня на площади! — воскликнула она, подходя ближе и, ухватившись за руку Эрши, крепко-крепко пожала его ладонь. — Спасибо огромное тебе, да благословит тебя Имирил за твою доброту. — Вори! Не желай подобного мужчинам. — Не ворчи, Деви. Ничего с ним не случится от того, что я просто поблагодарила его за помощь.       Эрши все это время молчал. Встревать в этот небольшой разговор девушек ему не хотелось, да и сейчас куда больше его интересовало ощущение на пальцах руки, потирая которые он чувствовал мелкие-мелкие песчинки на коже. — Скажите, прошу, зачем вы сюда пришли? — уточнила названная Вори, вновь поворачиваясь к Эрши. — Я просто мимо проходил, — немного помедлив ответил он, чувствуя, что, в общем-то, не врет, но определенно многое недоговаривает. — Вот видишь, он просто проходил мимо. Не пришел он за твоей головой, Девира, — сказав это, девушка сразу же охнула от полученного от Девиры хлопка по затылку. — Ты вообще все ему сейчас разболтай! Проблем не оберемся. Живо к остальным! — указала рукой на дверь девушка, выглядя строго. Даже строже, чем недовольный неудачами в учении магии Миноас.       Вдруг мимо них пронеслось несколько тонких полосочек песка, несшихся едва ли не на уровне глаз Эрши. Тот обернулся и увидел, как эти полосочки песка, ударяясь о землю, столбом поднимаются вверх и принимают вид девушек, одетых уже куда более открыто: ни их головы, ни тела не были скрыты под одеждами — только плотно обмотанная вокруг груди белая ткань и что-то вроде юбок на бедрах, едва-едва скрывавших вообще хоть что-то. Появившаяся тройка девушек непонимающе взглянула на стоявших у входа людей. Точнее — только на Эрши, но ни говорить с ним, ни надолго задерживаться на улице они не стали — явно нарушали множество законов сейчас. Быстро юркнув за двери, девушки вновь оставили их втроем. Девира, громко и обреченно вздохнув, едва ли не силой запихала Вори в здание, а сама, став лицом к Эрши, нахмурилась. — Уходи, — парень продолжил стоять на месте, поглядывая то на девушку, то на дверь, за которой явно что-то происходило. Или должно будет произойти. — Уходи, — вновь повторила Девира, толкнув Эрши в грудь. Тот сделал несколько шагов назад, замечая во взгляде девушки уже куда более яркое недовольство. Испытывать ее терпение больше не хотелось, так как он не знал на что та способна, да и судя по той силе, с которой она до этого его прижимала к земле — слабачкой ее точно нельзя было назвать.       Развернувшись, Эрши неторопливо побрел прочь из заулка, иногда оборачиваясь. Девушка следила за ним, продолжая стоять на месте. Завернув за угол, парень около секунд сорока стоял на месте, прислушиваясь. Дверь там закрылась тихо, без скрипа или слышных из-за нее голосов. «Ладно, вернусь сюда, когда куплю дурман», — решил он, все же надеясь выполнить поручение целителя до заката и заняться чтением свитков в библиотеке. На торговой площади, в общем-то, не происходило ничего интересного. По крайней мере так казалось парню. Шум голосов торгашей, старавшихся продать прохожим любой из своих товаров, то сбрасывая цену до неприличия, то описывая свои товары как нечто невероятное. Найти цветки дурмана хорошего качества и по доступной цене оказалось труднее, чем ожидал парень и он, до этого надеявшийся еще последить за местом, где собирались последовательницы Имирил, начал думать, что едва ли успеет их там застать.       С полным купленных трав мешочком, уже спустя час, парень вновь стоял у двери, за которой до этого прятались девушки. Та была открыта, поскрипывая на резких порывах поднимавшегося ветра. Зайдя внутрь, Эрши осторожно огляделся: внутри было всего три помещения и все пустые, заброшенные. Внутрь уже давно было занесено много песка, правда, неясно, занесли его туда девушки или ветер. Возможно, что все разом. На плетеном столе, явно выбивавшемся из общего интерьера, осталось несколько кувшинов с недопитым вином, игральные карты, на которых были изображены нагие девушки и несколько неаккуратно брошенных запачканных кровью бинтов. Эрши подошел ближе к столу, беря в руки один из них. Кровь была засохшей, но сам бинт, кажется, едва ли не отдирали от кожи. В кувшинах с вином плавали песчинки и еще какие-то травы, придававшие тому более свежий вкус — да, Эрши на свой страх и риск взял пробу.       Вопреки его ожиданиям он вышел на улицу также легко, как и зашел в здание. Он ожидал, что на него нападут со спины, попробуют перерезать глотку или еще что-нибудь в этом роде, но всем, что ему досталось был только глоток вина, показавшегося даже очень вкусным, несмотря на то, что чувствовалась его дешевизна.       Пора было возвращаться во дворец.

***

      Прошло еще около месяца. Эрши стоял на берегу реки, слушая указания Миноаса. Тот руками указывал направления, в каких страннику было бы лучше идти в другие города. Поскольку многие их них строились у берегов рек, то и идти нужно было вдоль нее. Ближайшим был еще один пустынный город, но уже находящийся ближе к зеленым землям, на которых росли столетние деревья и водились звери, о которых даже Миноас и другие ученые мужи дворца знали немного. В руках Эрши сжимал небольшую, но очень тяжелую сумку, в которую сестры царя напихали страннику всего, что только попалось им под руки. За это время они успели сдружиться и девушки упорно отказывались отпускать того ни с чем, несмотря на то, что Эрши также упорно отказывался принимать эти дары. Он не знал, что именно ему туда упрятали девушки, но, признаться, ему было очень интересно узнать.       Вскоре он расстался и с Миноасом, отправляясь в долгий путь. За время, проведенное во дворце, он узнал многое об этих землях, ее жителях, о соседних городах-государствах и царствах, узнал и об иных видах магии. Магией земли сейчас он владел хорошо. Не на уровне Миноаса или местных жителей, но хорошо. В сумке позванивали сложенные туда молодыми царевнами монеты, кольца и, кажется, какие-то склянки с водой или чем-то другим. Позже, останавливаясь попить воды, парень обнаружил в сумке и аккуратно сложенную накидку, какие носили здесь местные. Она была обшита нитями в разных узорах, а на рукавах, кажется, девушки оставили небольшое послание, старательно вышив его небольшими буквами: «Надеемся, ты к нам еще придешь, Эрши». Сама эта короткая фразочка вызвала у молодого мастера улыбку, не скрывая которой тот поднялся. Смахнув рукой с губ воду, парень поднял глаза на другой берег реки. Река была широкая и силуэты на том берегу было бы трудно определить как знакомые или незнакомые, но Эрши довольно скоро различил в них Вори и Девиру. Вторая стояла повернутой немного боком и рассматривала что-то у себя под ногами, а Вори, наоборот, махнув Эрши рукой, несколько раз огляделась, словно проверяя — есть ли лишние глаза вокруг. Странник внимательно наблюдал за тем, как с плеч девушки соскальзывает ее накидка, открывая взору спортивную фигуру, а сама девушка вдруг, под дуновением ветра, разлетелась на мелкие-мелкие песчинки. Те золотистой россыпью пронеслись над водой достаточно высоко, чтобы ни одна капля их не задела, и начали быстро собираться в силуэт девушки уже около Эрши. Вори, оставляя за собой на зеленой траве песчаные следы, подошла к Эрши ближе, заглянув ему в глаза. — Куда ты направляешься? — она явно воспринимала его как своего друга или хотя бы хорошего знакомого. Улыбалась и без каких-то злых умыслов разглядывала парня. Хотя насчет злых умыслов странник сомневался. — Отправляюсь исследовать мир, — честно ответил Эрши, видя, как девушка немного сощурилась. — А ты сам откуда? — она немного склонила голову вбок, подходя ближе. — Не из этих мест. Мой дом находится очень далеко отсюда. — Да? Даже дальше Края мира? — Да, — не задумываясь ответил Эрши.       Вори улыбнулась как-то странно. «Ну, удачи», — протянула она, наклоняясь ближе к его уху. Настолько близко, что Эрши должен был почувствовать ее дыхание на своей коже, но… ничего. От этого внутри все похолодело, словно он и не разговаривал с человеком: «Надеюсь, мы еще встретимся», — добавила девушка и, почти впихнув что-то ему в руку, вновь песком разлетелась над рекой, возвращаясь к ждавшей все это время Девире. Проследив взглядом за ними, странник поежился. Вдруг, в один миг из приятной и дружелюбной на вид девушки, она превратилась в нечто нечеловеческое, холодное и не принадлежащее этому миру. Эрши еще многого не знал о том, как становились такими, как они, как жили и прочие детали. Всем, что ему было известно на данный момент оставалось лишь то, что доверять таким, как они лучше не стоит.       Когда девушки скрылись в тени деревьев, парень взглянул в собственную ладонь, в которой все это время сжимал то, что ему всунула девушка. Этим чем-то оказался на вид безобидный браслет, явно сделанный самостоятельно. На небольших бусинах-кубиках странник отчетливо различил буквы, складывавшиеся в «спасибо». Надевать он его побоялся, спрятав подальше в сумку среди вещей, упакованных ему царевнами.       Долгий и далекий путь брал свое начало именно отсюда.

***

      После возвращение Коула ниндзя не стали долго ждать. Чем дольше они стояли на месте, тем с большей вероятностью их могли бы обнаружить солдаты Дорритуан. Все же, нелегально пересекшие границу, они вряд ли сейчас были здесь особенно желанными гостями. Идти приходилось осторожно. Не только потому, что их до сих пор наверняка искали по всей округе, но и из-за непроходимой чащи. Впереди шел Зейн, старавшийся не оставлять следов в виде обрубленных веток. И его примеру следовали остальные. Ниндроиду трудно было ориентироваться в местности несмотря на то, что их путь он запоминал. Слишком много здесь было мест, где деревья, росшие приблизительно похожими друг на друга, путали его сканеры, мешая наверняка удостовериться в правильности пути. Остальные шли настороженными, останавливаясь на каждый шорох, всматриваясь и надеясь на то, что это был просто зверь. Джей и Ния, несмотря на их «перемирие», почти не разговаривали и не пересекались взглядами. Пусть девушка и считала, что их конфликт, если его таковым еще можно было назвать, был исчерпан, сам Джей, а к тому же еще и Кай — так не считали. По крайней мере не до конца. Кай то и дело недовольно поглядывал на друга, ведь надеялся, что еще там, в номере, Джей и Ния должны были все обсудить. Но, видимо, не все шло по его планам. Ллойд шел следом за Зейном, поглядывая то на Аклину, вновь замолкшую и ведшую Селе за собой, то на Коула. Девушка вновь притихла, явно не всегда следя за тем, куда идет и постоянно спотыкалась о выступающие корни и камешки, тихо ругаясь. Вид у нее был уставший, лицо немного осунулось, а под ее глазами начали закрадываться синяки. Та явно устала, ведь в пути она была куда дольше, чем ниндзя и, ко всему прочему, ела меньше остальных. Нетрудно было догадаться, с чем именно это ее поведение было связано.       Коул же привлекал внимание не только своей недавней пропажей и историей о некоей незнакомке, великодушно помогшей ему. Многих, если не всех из них, интересовало: что именно мастер земли утаил от них. Сам факт сокрытия чего-то был очевиден: взгляд, который он отводил всегда, стоило только спросить о чем-то конкретном про эту девушку, руки, сразу же прятавшиеся в карманы, словно тот боялся, что остальные увидят его потеющие от волнения ладони (а так оно и было) и отсутствие какой-либо конкретики. Образ этой незнакомки для ниндзя казался слишком расплывчатым, и никто за все время пути так и не смог найти хоть какую-то ниточку, за которую можно было потянуть. Никто, кроме Аклины. Когда они проходили вдоль реки, по словам Зейна ведшей к двум соседним имперским городам, где уже никакая таможня и армия не могла им навредить в таком огромном количестве, какое было на границе, девушка бросила взгляд на себя в струившуюся по земле воду. Ее не слишком-то беспокоил ее внешний вид: усталый взгляд, потрепанная одежда и спутавшиеся местами волосы нисколько не беспокоили ее душу. Взгляд ее зацепился лишь за одну деталь, которую она регулярно переплетала и за которой так старательно ухаживала. — Коул? А у той Торменты, были косички? — девушка повернулась, пальцами сжимая свою, можно сказать, гордость.       Первые несколько секунд мастер земли недоумевающе смотрел на нее, в прочем, как и все остальные. Какое значение имели косички в этих землях? — Да, — несколько неуверенно или скорее непонимающе протянул он, немного склоняя голову в бок. — Три вроде бы, — примерно представляя образ своей новой знакомой в голове, прикинул Коул. Он несмотря на то, что хорошо запомнил ее лицо и походку, совсем не обращал внимание на эти косички, которые, казалось, и не вписывались в общий внешний вид девушки, выбиваясь даже своей длиной. — Это имеет значение?       Аклина кивнула головой и все с интересом взглянули на нее. Девушка решила поделиться с ними небольшим, но очень занимательным фактом о местной культуре. — Многие маги земли заплетали небольшие косички из своих волос по мере их достижений в области владения стихией, — без особого огонька в глазах пробормотала девушка. — Но по мере того, как шла война, косы стали заплетать не только маги, но и обычные солдаты империи Дорритуан. Заплетают косы лишь за, можно сказать, героические или важные для хода войны подвиги солдата, поэтому, обычно встречаются люди с одной-двумя косами. Эта небольшая традиция когда-то перекинулась и на соседние государства, где, конечно же, численность магов земли была почти такой же большой, как в империи Дорритуан. А потому и в моем царстве эта традиция присутствовала долгие годы, пусть и исключительно только за достижения в войне. — О-о, — Джей подошел к Аклине ближе. — Так ты подвиг совершила? — Можно сказать и так. И, честно, я надеялась, что после того, как вы попали бы на встречу с моей королевой, мне заплели бы косу. Вторую, — она ненадолго замолкла, опуская взгляд в воду и немного поджимая губы. — Но, пока что, мне хватит и одной. — А косы должен заплетать кто-то? — спросил Ллойд, видя, что Ния уже потянулась в тяжелую на вид сумку, перекинутую через ее плечо, роясь в поисках маленькой резинки, которой иногда собирала челку, чтобы та не лезла в глаза. — Да, конечно. Или такой же герой, или кто-то из высших сословий, — девушка взглянула на подходившую к ней с улыбкой Нию. Между ее указательным и большим пальцем была растянута светло-серая резинка. — Ой, нет-нет, — сразу же замахала руками Аклина, отходя на несколько шагов назад. — Да ладно тебе! — Кай, выглянув из-за спины сестры, развел руками. — Мы герои Ниндзяго, а ты привела нас сюда спасти вас от разрушительной войны. За это ты определенно заслуживаешь эту косу, — Ллойд и Джей несколько раз согласно кивнули, замечая, как заливаются почти алым румянцем щеки девушки.       Она не сопротивлялась, пока Ния осторожно заплетала ей небольшую косичку сбоку, стараясь сделать ее похожей на ту, что была у Аклины. И вот, спустя две минуты, возле уже полученной девушкой когда-то косички красовалась еще одна — аккуратная и, как считали все мастера стихий, заслуженная. — А что с косами Торменты? — уточнил все это время молчавший Зейн. Аклина тут же отвлеклась от созерцания своего маленького трофея в собственном отражении, и поспешила продолжить. — Так вот. Есть два варианта: или она суперсолдат, сильно отличившийся на поле боя, или отменный маг, — она взглянула на Коула, видя, что тот, нахмурив брови, смотрел куда-то в землю, явно погрузившись в воспоминания о внешнем виде девушки и ее поведении. Она была очень ухоженной в день их встречи. Обеих встреч. Несмотря на то, что в первую их короткую встречу девушка была одета куда более открыто и легко, даже в тот день она ну никак не выглядела измотанным битвами воином. А во вторую встречу и подавно. От Торменты так и веяло высоким положением в обществе. — Я не думаю, что она солдат. — Ясно. С ней ведь был тот скиталец, так? Значит, скорее всего, она его наняла для более быстрого перемещения? — вновь спросила она у Коула, подходя ближе. Тот, немного замявшись, кивнул. Знал куда больше, чем мог сказать. — Чтобы нанять воздушного для подобных дел нужно заплатить им немалую сумму. Многие из них отказались бы даже до крыши подбросить за сотни золотых, что уж говорить о пути до других городов. Я, конечно, плохо знаю, какие из знатных семей столицы обладают такими кошельками, чтобы иметь возможность оплатить подобную услугу, но уверена — их немного.       Коул вдруг, почти не к месту, вздохнул, словно ожидая, что девушка все же назовет нужную фамилию, но, к счастью или к горю, этого не произошло. — Нам нужно идти, — напомнил Зейн спешивший поскорее покинуть возможную зону доступа имперских солдат. Остальные пошли за ним молча, но у каждого из них оставалась уйма вопросов. Не только к Коулу. Кай, признаться, даже начинал вскипать, понимая, что это, пожалуй, один из тех случаев, когда Коул действительно держит язык за зубами через чур упорно. По крайней мере, у многих из них сейчас было то, о чем хотелось думать, чтобы отвлечься от всего того напряжения, которое их наполняло сейчас.

***

      Прошло чуть меньше двух дней. Дошли до следующего города без каких-либо значимых происшествий. Благодаря Зейну им, кажется, удалось обойти многие из точек, которые прочесывали солдаты. Пару раз, конечно, приходилось некоторое время скрываться по кустам и веткам, выжидая удачного момента, чтобы проскользнуть, но вот, в вечер одного из дней они уже сидели на краю широкой реки, отдыхая. По одну сторону, на которой они и находились, располагались поля, граница леса, из которого они вышли и широкая дорога. Чуть вдалеке виднелись небольшие деревенские домишки из дерева или кирпича, украшенные резными узорами и рисунками. Впереди шел мост через реку, ведший в город, казавшийся настолько масштабным и богатым, что при взгляде на высотные здания захватывало дух. Архитектура здесь, напоминая смесь модерна и местной культуры, выглядела причудливо, почти волшебно. Стеклянные здания не выглядели простыми прямоугольниками. Здесь город словно состоял из нескольких уровней, улицы располагались каждая на разной высоте. Некоторые здания буквально были вмонтированы в гору, которых в этих местах было на удивление много. Перед самим входом в город расположился большой парк, среди деревьев которого ниндзя смогли разглядеть какие-то памятники. Все в нем выглядело опрятно и ухоженно. Настолько ухоженно, что ниндзя подумали, что им стоило бы помыться хотя бы в реке прежде, чем ступать на улицы города. Они все чувствовали себя уж слишком грязными, в отличие от прохожих. Те из них, которых они видели или на мосту, или на другом берегу, иногда заглядывались на ниндзя. Пробегавшие вдоль реки дети руками указывали на мастеров стихий, что-то кричали друг другу и смеялись. Двое мальчишек и вовсе, подняв какие-то камешки с земли, метнули их в сидевших на том берегу, но, ожидаемо, брошенные «снаряды» не долетели и до середины, плюхнувшись в воду.       Ноги ниндзя ныли от длительной ходьбы. Ко всему прочему присутствовала и сильная, почти невыносимая усталость. Чтобы попасть в столицу им нужно было пройти еще около двух небольших городов, расположенных близко друг к другу, если верить карте, но благодаря тому, что хвоста теперь за ними точно не было, они могли более-менее спокойно двигаться по небу, а значит, и путь займет у них в два раза меньше. По расчетам Зейна. Но по Селе еще на половине их пешего пути по лесу было видно, насколько тот устал идти. Только последние два часа пути они посвятили полету, ради проверки их положения. Также чувствовали себя и остальные крылатые, сейчас столпившиеся у берега и опустившие морды в холодную воду, в попытке выловить рыбу. И все же отдых, в котором нуждались ниндзя, не мог заставить себя ждать. Кай страдальчески вздохнул, кладя голову на такую мягкую ярко-зеленую траву, и вытянул руки над головой. Тишина в этом месте изредка прерывалась шумом проезжавшего мимо транспорта или громкими голосами людей с другого берега. — А твоя подружка не могла и нас до столицы подбросить? — вдруг спросил он у Коула, лежавшего чуть повыше на склоне.       Между пальцами тот покручивал золотую бусину, красиво поблескивающую на солнце. Сейчас на каждой из подобранных им пару дней назад бусин, оставленных кем-то, кто за ними наблюдал в лесу, можно было разглядеть различные узоры: какие-то из них были круглыми с резными изображениями спиралей или волн, какие-то имели ромбовидную форму, пара штучек больше напоминали цветок, вместо сердцевины в котором был маленький рубин. И даже если бы не эта маленькая деталь, он наверняка знал бы, что столь ранний гость в их лагере — Тормента. Пусть он и не ведал всех ее мотивов и была ли это именно она, но сама мысль о том, что их то «случайное» столкновение на лестнице было вовсе не случайным, почему-то грела ему душу. Ему до сих пор было не понятно, почему она решила наладить контакт именно с ним, а не с Ллойдом или кем-то другим. Но эти мысли он старался отогнать от себя подальше. Они толком не были знакомы, о ней он знал решительно ничего, а она о нем — куда больше, чем стоило бы.       Вдруг перед его глазами несколько раз щелкнули чьи-то пальцы, над которыми вскакивали маленькие алые искорки. Проморгавшись, мастер земли приподнялся, оглядывая повернутые к нему головы ниндзя и странную, почти раздражающе довольную, ухмылку Кая: — Ты долго будешь молчать, м? — спросил мастер огня, подползая ближе и почти вырывая из пальцев Коула бусину. — Что это? — Нашел у лагеря, когда рано утром звери подняли бунт, — ответил Коул быстро и честно. Кай сначала не поверил, но стоило мастеру земли достать и остальные бусины, как Кай хмыкнул, возвращая ставшую неинтересной бусину Коулу и только пробормотав: «Как будто по детскому рисунку делали». Еще несколько секунд мастер земли недоумевающе смотрел на компанию, не понимая, что спросили у него до этого — настолько он погрузился в тот момент в свои мысли и воспоминания. — Ладно уж, — Ллойд махнул рукой, поднимаясь с травы. — Не могла и забыли, — он повернулся лицом к мосту. — Нам бы сходить, купить еды в путь. — Мы на улице спать будем? — на вопрос Джея зеленый ниндзя кивнул головой и только и слышал за спиной нечто похожее на хныканье. Все устали спать в палатках, но снимать где-то комнаты не решались, ко всему прочему, даже с теми деньгами, которые дала им на проживание в столице Тормента, средств у них было не так много. Несмотря на то, что денег, врученных Коулу, было немало. — Я и еще кто-нибудь один сходим в город, остальные займитесь делом и разбейте лагерь. После того, как отдохнете, конечно, — кивнул Ллойд, замечая, как с травы тут же поднялась Аклина. Разумнее всего пойти было именно с ней, да и сам Ллойд был не против ее компании. Возможно, им удалось бы даже поговорить о чем-то кроме задания и решения проблем воинствующих государств. — Но нам нужно сменить одежду, — пробормотала девушка, открывая одну из сумок, снятых со спины Селе. — Да, она права, Ллойд. Пахнет от тебя так себе, — решил поддать Джей, слыша за своей спиной смешок Коула: «От тебя будто бы лучше». — Нам всем лучше переодеться в то, в чем нас не видели солдаты, — поднялась с травы Ния, ладонями сбивая с ткани несколько травинок.       Вскоре, переодевшись и взяв остатки денег, которые с собой изначально привозила Аклина, они пошли в сторону города. Остальные провели на берегу еще около пятнадцати минут, пока Ния одним взмахом руки не вынудила мастеров подняться с места. Первым делом, отойдя подальше от города к деревьям, ниндзя нашил небольшой карман в русле реки, где можно было бы укромно расположить их лагерь. Со стороны города их наверняка не было бы видно, разве что только дым, а потому место самое удачное из всех, которые они видели. Обустроив кострище и поставив ставшие уже родными три палатки, ниндзя поспешили сменить одежду. Коул и Ния доблестно отправились к реке ополаскивать вещи, хотя Коула утащили туда силой. Джей и Кай занялись хворостом и прочими вещами, пока Зейн, рассчитывая максимально выгодный маршрут, параллельно пытался связаться с Даром судьбы, который уже как сутки не откликался на сообщения. От этого внутри у ниндроида закралось странное ощущение беды, ведь даже в самые сложные моменты сенсей Ву или П.И.В.В.Ж. всегда выходили на связь, предупреждали о чем-то. В этот раз так не произошло. И беспокойство за наставника и любимую девушку начинало все больше и больше закрадываться в душу.       Коул и Ния, дошедшие до воды, присели на корточки. Мастер воды то и дело поглядывала на Коула, замечая то, с какой сосредоточенностью тот натирал мылом ткань одежды Ллойда, явно немного увлекшись. — Как думаешь, — заговорила она, плавным жестом руки поднимая из течения реки крупный водный шар и быстро опрокидывая его на несколько вещей сразу и тем самым смывая все остатки мыла. — А сколько бы кос было у нас? — Вся голова, — хмыкнул Коул, но, через пару мгновений усмехнулся. — Что? — с улыбкой спросила девушка, дожидаясь, пока парень озвучит свои мысли. — Ну, у тебя явно было бы их больше, чем у Джея, — хохотнул Коул, слыша, как девушка сама прячет улыбку за ладонью. Слабо стукнув того в плечо, она услышала, что тот начинает смеяться только громче.       Словно услышав свое имя, к ним подошел мастер молнии, вопросительно глядя на двух хохотавших ниндзя. Усталость явно давала о себе знать.

***

      Ллойд и Аклина, зайдя в город, огляделись. Далеко идти они не собирались, планируя ограничиться только продуктами, но вот, миновав уже пять магазинов с неоправданно высокими ценами, они перебрались в район поближе к центру. Там та жизнь, что так яростно бурлила на улицах города, втянула обоих силком. В миг они оказались едва ли не в эпицентре какого-то рынка. Всюду на широкой площади стояли палатки с товарами абсолютно разных мастей, играла громкая музыка, доносившаяся откуда-то из центра площади, где, как потом они увидели, играли на музыкальных инструментах несколько парней, а вокруг них танцевали дети и, чуть поодаль от центра, влюбленные пары молодых и пожилых людей. Девушка бегло пробежалась взглядом по прилавкам: — Там есть продукты, — схватив блондина за руку, она потянула его в сторону одной из палаток, под которой пряталась пожилая женщина, устало потиравшая глаза. Рука Ллойда показалась ей на удивление горячей, а потому она поспешила убрать ладонь с его запястья. Да и сам Ллойд порядком смутился, быстро пряча руку в карман. Они подошли к продававшей мешки с какими-то крупами женщине. Помимо всего прочего там лежали украшения, на вид очень старые, но явно не представлявшие собой никакой ценности. Вид у хозяйки прилавка был, можно сказать, плачевным: под коротко остриженными потрескавшимися ногтями закралась грязь, кожа на ладонях потрескалась, а на запястьях виднелось с десяток горизонтальных тонких порезов. Одета она была в легкую рубаху, застегнутую на пуговицы разных цветов и размеров, и широкие красно-коричневые штаны. Кожа на ее шее и лице была сильно загорелой, местами даже проступали пигментные пятна и волдыри. А усталые зеленые глаза смотрели как будто сквозь Аклину и Ллойда. В редких черных волосах, собранных в тугой пучок, проглядывалась седина, шедшая от самого лба до затылка. Виски оставались черными. — Смотри, мы можем взять немного сушеных фруктов в дорогу, чтобы можно было быстро перекусить в пути, — заговорила Аклина, явно не спрашивая разрешения. Она указала ладонью женщине на несколько пакетиков с сухофруктами, бегло говоря, сколько конкретно им нужно. Ллойд же, не особо вслушиваясь в ее слова, смотрел на запястья женщины, словно завороженный. Она не выглядела старой и наверняка ею не являлась. Судя по лицу, ей было около сорока шести лет, может чуть больше. Но жизнь у нее явно была тяжелая. Аклина вновь потянула за собой Ллойда, перебегая от одной торговой палатки к другой, иногда даже торгуясь насчет цены и, к слову, делая это умело. Ллойд же скорее выступал в роли вешалки для сумки и пакетов, но на это не слишком обижался, все еще боясь, что рука девушки с ожогом от молнии Тира может болеть и только сильнее пострадать. Заметил он и другое: у многих людей, торговавших здесь были шрамы на руках и лице. У одного мужчины, сидевшего за прилавком со своей дочерью, Ллойд разглядел две седые длинные косы, которые тот даже повязал красной лентой (хотя может это сделала его дочь). И, наконец набравшись сил, он спросил: — А праздник в честь чего? — спросил он, видя почти осуждающий взгляд мужчины. Тот оглядел Ллойда с ног до головы, едва ли не разглядывая каждый миллиметр. В Ллойде сразу же можно было различить человека, принимавшего участие далеко не в одном и даже не в десяти боях. — Не местные? — спросил мужчина, чей голос оказался неподходящим его внешности. На вид грубый мужчина говорил тихо, едва ли не шепча. И, кажется, все было из-за шрама на его шее. Ллойд кивнул на вопрос того, и мужчина поднялся. — Райж, — он протянул руку, пожимая ладонь блондина. — Это праздник в честь победы, — эти слова заставили холод пройтись по спинам Ллойда и Аклины. Но мужчина поспешил уточнить, — мы наконец получили выход к пустыням! А значит и копье найдем в ближайшие несколько лет. Это ли не удача? — мужчина хохотнул, не замечая натянутых улыбок своих собеседников. — Простите, пара месяцев? — уточнила Аклина, бросая взволнованный взгляд на Ллойда. — Да. Говорят, семья Неридэй вот-вот найдет разгадку местоположения древнего царства, — мужчина едва ли не прыгал на месте от счастья. Вскоре к разговору подключилась и его дочь, но она явно энтузиазма не разделяла. — Там же есть Часа Неридэй, зачем им еще и искать древний город? — пробормотала девушка, сразу слыша возгласы отца. — Талантливый парнишка. Еще и умен! Вот он — настоящий образец верного своему государству солдата, — Ллойд бросил беглый взгляд на Аклину, не совсем понимая, о ком шла речь, но по выражению лица девушки стало понятно, что ничего хорошего им не говорили. — Вы молодцы, детишки, то решили приехать к нам в город. Сюда как раз должна вот-вот прибыть Трира Неридэй, — его ладонь плюхнулась на плечо Ллойда, немного сжимая его. — Хоть и женщина, а польза-то есть, ха-ха!       От услышанного по спине шел холод. Даже спокойный вечер, на который, казалось бы, надеялись не только они вдвоем, но еще и остальные ниндзя, опять был под угрозой срыва. Ллойд и Аклина сразу же поспешили ретироваться, стоило обоим услышать неутешительные новости. Отойдя на достаточное расстояние, они быстро поняли, что та атмосфера праздника, окружавшая площадь теперь уже не казалась такой дружелюбной и веселой. Расхотелось и гулять, и танцевать. Они быстро отошли на несколько метров от толпы, оглядываясь. — Кто такой Часа Неридэй? — спросил Ллойд, вновь замечая пробежавший по лицу девушки страх. — Старший сын Триры. В их семейке все поголовно твари, — буркнула девушка, немного ускоряясь. — Мой подвиг, — вдруг добавила она, пальцами касаясь одной из своих кос. — Я в тот день была в разведке с еще пятнадцатью или двадцатью наездниками. Мы должны были тогда проверить границу, пока союзнические войска двигались за нами с разрывом по времени где-то в часа два или три. Уже и не помню точно. Я тогда летела позади остальных, всего два года была в наездниках, да и сама ребенком еще была. И с Селе не так управлялась, как сейчас. Только притирались друг к другу. Мы и не думали, что в километрах сорока от границы уже будут солдаты империи. Погода тогда была пасмурная, к тому же холодно. Мы пролетали над лесом, он был не очень густой, знаешь, но все равно не успели заметить солдат. Троих или четверых из нас сразу же сбили, некоторые умерли при падении, кого-то добили уже на земле. Я и еще пара человек успели отлететь, но… В первых рядах стоял тот самый Часа. Видел шрамы у Селе, на брюхе? Это он оставил своими каменными копьями, к тому же и смеялся над всеми нами, пока чуть ли не умывался чужой кровью. Многие из нас остались сражаться, там были и маги, и поэтому несколько минут против армии они продержались. — А ты? — перебил ее Ллойд, который старался представить весь тот ужас, который испытывала тогда девушка. Столько смертей в один миг выдержать может не каждый, а что уж говорить о девушке, еще толком не ставшей солдатом. — Я развернулась и предупредила войска. Меня чудом не задело, но Селе долго еще оправлялся после этого. Если бы я тогда не развернулась и не предупредила, возможно, уже тогда наше царство пало бы под натиском Часа, — пробормотала девушка, едва поведя плечами, чтобы смахнуть дрожь, пробежавшуюся по телу.       Несколько минут они молча шли в темноте, пока Аклина снова не заговорила: — Трира Неридэй и ее дети сами по себе очень опасны. Они не непобедимы, но это не умаляет того, что Трира их всех воспитывала как солдат. Даже дочь. — А сколько их? Детей. — Трое. Старший — Часа, следом идет еще один сын — Кадаар. И дочь. Айшара, — последнее имя Аклина произнесла не так, как два предыдущих. Не было слышно ни ненависти, ни страха. Голос Аклины был пропитан насмешкой. Ллойд тоже слышал это имя от Мэла, вспоминая, что именно у нее в свите была Бритта. Как, оказывается, был тесен мир. — Помимо Триры, есть и другие жены, есть и другие дети. Но Трира — самая воинственная и известная из всех и то, что она едет сюда — плохо. Остальные жены скорее занимаются торговлей и проведением каких-либо мероприятий. Явно не по чину Трире. — Да. Нам нужно предупредить остальных, — Ллойд и Аклина прошли еще несколько улиц, выходя к мосту и видя вдалеке дым от костра. Шаг ускорился. — А эта Айшара, — начал говорить Ллойд, но девушка едва ли не взвыла, закрывая ему рот ладонью, от чего тот, немного замедлившись, удивленно посмотрел на нее. — Не говори о ней, прошу. Из одних только слухов о ней можно извлечь, что она та еще штучка, — Ллойд округлил глаза, видя, как искажается странной эмоцией симпатичное лицо девушки. — Ее из-за характера и упертости даже выперли из Имперской Академии истории и искусства, с выпускного курса! Даже несмотря на ее громкую фамилию, — произнесла она, говоря это почти с насмешкой. — А все из-за чего — затеяла спор с преподавателем истории на тему того, что царь Миноас сам был виновен в падении своего царства и что от величественного в нем — только имя. И ладно, окончись это простым спором, так нет. Та не успокоилась, так и не получив согласия со своим мнением, и опозорила его на всю столицу, выслав на адреса едва ли не трехсотен человек, среди которых были ректора академий и университетов, владельцы банков и студенты других учебных заведений, папки с фотографиями и компроматом на этого преподавателя с припиской: «Истинный поклонник царя Миноаса поклоняется и его вкусам в девочках и чтит традиции того времени».       Ллойд несколько непонимающе посмотрел на девушку. — Не пойми меня неправильно, но эта Айшара — знает историю едва ли не наизусть. Таких как она отправляют искать информацию о местоположении древнего города, — добавила Аклина, останавливаясь и поворачиваясь к Ллойду. Она дышала тяжело, сбито. Громкое сопение казалось одновременно очаровательным и беспокоило, поскольку девушка немного пошатывалась, стоя на месте — она давно не ела достаточно плотно, чтобы устраивать вот такие марш-броски. — Когда ее мать вернется в столицу, я тебя уверяю, она найдет что нужно за считанные недели только из вредности, чтобы утереть нос имперским архивариусам, которые не могут с этим справиться уже много лет.       Блондин шумно вздохнул, вспоминая: девушка ведь не знала о том, как именно они планировали искать информацию. Она знала, только что они будут искать некую Бритту, но наверняка не была в курсе того, что та была связана с Айшарой. — Послушай, — набросив ручку пакета на запястье, парень коснулся пальцев девушки, заглядывая ей в глаза, уставшие и взволнованные глаза. — Мы придем в лагерь, спокойно переночуем и отправимся дальше. И расскажем тебе о том, кого именно мы будем искать в столице, хорошо? — Ллойд улыбнулся, видя неуверенный кивок Аклины. Несколько секунд они стояли, глядя друг другу в глаза, а после, быстро отвернувшись, точно сделали что-то неприличное, поспешили вернуться к остальным и рассказать о том, что услышали.

***

      Почти прибежав в лагерь, оба застали остальных сидевшими у костра. Все они сидели в каком-то около траурном состоянии, кажется, даже не сразу заметив подошедших Ллойда и Аклину. Первым обратил внимание Кай. — О, ребят, идемте! — махнул он им рукой и поспешил вновь вытянуть ноги к костру, пока эту вакантную позицию не занял кто-то другой. — Что-то случилось? — спросил Ллойд, подходя ближе и оставляя купленную еду около Нии, которая поспешила сразу же оценить покупки, чтобы знать, как именно они будут питаться в пути и какими порциями. — Можно и так сказать, — Кай кивнул на Зейна, кажется, до сих пор тщетно пытавшегося связаться с Даром судьбы. Все уже беспокоились на этот счет, а потому-то и сидели все это время у костра в напряжении. — Есть еще одна проблема, — заговорила Аклина, садясь около Ллойда, словно так ей было бы спокойнее рассказывать о человеке, с чьим именем связано падение ее родного дома. — Сюда приближается Трира Неридэй, возможно ей уже даже доложили о некоей группе, которая нелегально пересекла границу, — продолжила она, видя, как ниндзя только сильнее мрачнеют. — Мы толком не отдохнули и опять в путь? Может действительно просто в бой вступить? — вздохнул Джей, поглядывая на Коула, все продолжавшего покручивать между пальцев бусины. — Просто потушим костер. Вряд ли она лично будет заниматься поисками, — заговорил Мастер земли, не отрывая взгляда от бусины. — Уверен? Мне вот кажется, что наоборот. — Головой подумай, Джей. Делать ей нечего, максимум нескольких своих людей отправит.       Джей на слова друга только выгнул бровь: — Тебе и это та Тор-мен-та сказала? — протянул имя девушки парень, закатывая глаза. — Нет. — Ладно-ладно. Мы услышали и о том, что возможно, когда Трира вернется в столицу, а именно туда она и направляется, семья Неридэй начнет искать информацию о Дранзэне, — поспешил добавить Ллойд.       Но никто не успел ничего толком ответить на это: Зейн вдруг вскликнул, едва ли не подпрыгивая на месте. — П.И.В.В.Ж.! — позвал он девушку, слыша первые несколько секунд только помехи и редкие прерывистые фразы по ту сторону. Все затаили дыхание, стараясь самим прислушиваться к собственным коммуникаторам. Аклина же прижалась ухом к коммуникатору Ллойда, стараясь различить хоть что-то из общего шума. — Зе-… Зейн- — отрывисто прозвучал голос Пиксал, заставляя многих немного расслабиться. Правда ненадолго. — У нас проблемы, — помимо голоса девушки слышался и отчетливый шум то ли взрывов, то ли чего-то подобного. Девушка явно говорила второпях, стараясь побыстрее сообщить все самое основное. — Порт захвачен. Тир сказал, что это те же-… что и в Золотых вратах. Мы-… Мы отправляемся в столицу империи, — последнюю фразу она едва ли не прокричала, явно стараясь хоть как-то быть услышанной. — Вы в порядке? — спросил Ллойд у девушки, но ответа дальше не последовало. Сколько бы они не ждали. Их небольшой лагерь погрузился в тишину, немного давящую на голову. — Нам нужно отдохнуть. Утром сразу же отправимся, чтобы не задерживаться здесь, — констатировал мастер энергии, поднимаясь с земли.       Остальные, как будто бы нехотя, поднялись следом. В этот раз Коул, Кай и Джей спали снова вместе, чему явно были не очень-то рады. А потому едва ли не бежали к своей палатке, спеша занять наиболее вакантное место, чтобы и лежать было удобно, и вылезать утром тоже. Первым в палатку запрыгнул Коул, едва ли не снося ее с места. Следом за ним, отталкивая Кая в последним момент, с громким смешком запрыгнул Джей. Каю оставалось залезть последним, предвкушая тяжелую ночь у подтекавшей и продувавшей стенки палатки. Друзья определенно оставили ему самое лучшее из трех месте. — Ну спасибо, — пробормотал он, стараясь улечься хотя бы немного поудобнее. У Нии и Аклины в палатке наоборот царил мир, пусть спокойствием и не пахло. Обе беспокоились о грядущих днях и ждавших их на каждом углу проблемах. Ниндзя сейчас словно попросту плыли по течению, не имея ни четкого плана, а лишь возможности, ни каких-либо преимуществ. По крайней мере пока. — Ллойд говорил, что вы хотите с кем-то связаться в столице, — спросила Аклина, поворачиваясь лицом к лежавшей рядом Ние. Та уже закрывала глаза, немного посапывая. — Да, — тихо пробормотала мастер воды, зевая. — С дочерью Мэла, она может нам помочь, — и отвернулась, явно давая понять, что настроена поспать и встать ни свет, ни заря.       Аклина только молча прикусила губу, тоже отворачиваясь. И пусть легли все в одно и то же время, многие уснуть не могли еще долго: Зейн обеспокоенно думал о П.И.В.В.Ж., надеясь, что утром связаться и поговорить с ней получится, Ллойд не засыпал также, думая и о Сенсее Ву, и о предстоящем пути в столицу, и об, как ни странно, Аклине — его беспокоило не только состояние девушки, но и в целом то, как она могла бы себя повести, узнай, к кому именно они идут обращаться за помощью. Ей ведь даже сейчас не сказали. Ко всему прочему все больше и больше хотелось, чтобы всего этого не было. Чтобы были только спокойные дни и возможность пообщаться с глазу на глаз, узнав об этих местах что-то не связанное с войной. Коул не мог уснуть, вспоминая их беседу с Торментой, прежде чем оба разошлись на дороге. Она в тот день вновь исчезла бесследно, словно ее и не было на том месте. В ней было нечто одновременно привлекавшее его и смущавшее настолько, что становилось даже страшно. Она явно не была им другом, но и врагом ее назвать он вряд ли смог бы. Вынужденный союзник? Вполне возможно, но даже так мотивов девушки он не знал и не смог бы у нее узнать.

***

      Уже утром, собрав лагерь, ниндзя отправились в путь, спеша и надеясь сократить время полета максимально. Откладывать уже попросту нельзя было, ведь, чем дольше они тянули, тем вероятнее был их провал в этом деле. А такого допустить они никак не могли. Но даже так добраться они смогли до столицы только через полтора дня. Звери, которых они гнали без устали, явно устали, опускаясь на землю и почти скидывая ниндзя с себя.       Столица империи не была похожа ни на те города, которые они видели до этого, ни на Ниндзяго. Этот город был чем-то иным, чем-то более масштабным и богатым. Все здания здесь словно были украшены золотыми скульптурами и колоннами. В окнах сияли разноцветные витражи, а на зданиях красиво мерцали рекламные огни. Город буквально сиял и бурлил. Жизнь здесь кипела и потому никому и дела не было до прибывших в город путешественников — все спешили по своим делам. — Коул, — окликнул мастера земли Ллойд, подходя ближе. — Тормента говорила тебе, где именно находится нужное нам место?       Он, немного подумав, кивнул и огляделся: — Зейн, можешь найти нам «Белую землю»? — спросил Коул, надеясь, что вспомнил название правильно. Ниндроид совершил несколько неудачных попыток поиска, но, поскольку сегодня удача явно была на их стороне, ниндзя быстро нашли нужное здание, а ведь стоило пройти всего три квартала.       Здание гостиницы выглядело роскошно, чем явно немного смутило ниндзя. Стены здания были буквально исписаны различными изображениями, скульптурными композициями. У входа располагались статуи двух женщин, державших в руках чаши с фонарями. Этажей здесь было около двадцати и почти в каждом из окон горел свет. Под самой крышей расположились еще несколько статуй, напоминавших чем-то связанных мужчин и женщин, а над ними можно было увидеть расхаживавших из стороны в сторону постояльцев — кажется, на крыше располагалась смотровая площадка, что явно могло бы пригодиться ниндзя. — Это она сказала нам деньги на три дня в самой дешевой? — присвистнул Кай, подходя ближе. — Страшно представить, как выглядит люкс.       Внутри убранство здания выглядело еще лучше: кафельный белый пол, вымытый до блеска отражал свет от хрустальной люстры на потолке. В холле располагалось несколько обшитых красной кожей диванов, а на стенах висели десятки портретов знатных особ, когда-то вложившихся в развитие данного заведения. Среди множественных мест для ожидания заселения расположились столики с закусками и напитками, а на некоторых стенах располагались телеэкраны, транслировавшие какие-то местные фильмы. — Повторюсь, мы точно туда пришли? — переспросил Кай, проходя следом за остальными к стойке регистрации. — Добрый день, — улыбнулась им девушка, одетая в черно-зеленый смокинг, и ожидающе посмотрела на ниндзя. — Вы бронировали номер? — уточнила она, замечая небольшую растерянность на лицах ниндзя. — Нет, наверное, — заговорил Ллойд, замечая немного непонимающий взгляд девушки. — Что ж, в таком случае у нас остался только один номер на четверых, остальные, пока что, заняты другими постояльцами. Если хотите, мы могли бы зарезервировать его за вами и просто, за дополнительную плату, перенести вам в номер еще несколько дополнительных спальных мест…       Признаться, само заселение не было бы долгим, если бы не одно но. Когда ниндзя каждый по очереди называл свою фамилию и имя, на Коуле девушка вдруг притихла, задумавшись. — Подождите, пожалуйста, — быстро пролепетала она, отбегая на несколько шагов назад и подзывая к себе, видимо, еще одного администратора, что-то шепча ему. Ниндзя непонимающе переглянулись, видя, что и сам Коул не понимает, что происходит. — Прошу прощения за ожидание, — к ним подошли уже двое. — Желаете ли вы продолжить регистрацию в этом номере или же воспользоваться своей бронью на один из номеров? — Бронью? — переспросил Коул, слыша тихий шепот Джея и Кая на ухо «соглашайся». — Да, верно. К тому же, у вас все уже оплачено.

***

      Сначала Ниндзя занесли вещи в номер, которые они зарезервировали на деньги, врученные Коулу Торментой, а после поспешили в номер, который почему-то уже был забронирован для Коула. Его решили оставить Аклине и Ние, дабы не смущать тех, но все же взглянуть на это помещение хотелось. Несмотря на то, что этот номер решительно ничем не отличался от номера, который они взяли сегодня, внутри все равно место ощущалось как-то иначе. Словно куда более дорогим, что, по сути, было не так. — Почему эта Тормента только тебе номер забронировала и оплатила? — спросил Джей, разглядывая номер, теперь уже принадлежавший девушкам. — Не знаю, о таком и речи не шло, — как-то неуверенно пробормотал парень, словно погрузившись в собственные воспоминания и надеясь хотя бы в них отрыть что-то, что могло бы ответить на поставленный вопрос. — Ну. Это не так уж трагично. Главное, что он оплачен, и всем нам не придется ютиться в двух комнатках, — пожал плечами Ллойд, проходя дальше к одному из окон. — Но вид здесь конечно неплохой…       Закончив осматривать номер, они решили все пройтись по городу, изучить его улицы, на случай необходимого побега, и в целом познакомиться с местной культурой. О том, как выглядит Бритта ниндзя знали лишь то, что они с Нией сильно похожи, но, кто же знал, что проходя мимо одного из кондитерских магазинов, расположенных в центре города, они вдруг наткнутся на точную копию мастера воды. Бритта отличалась от Нии лишь одеждой и тремя короткими черными косичками, заплетенными на левом боку. Кажется, та сама удивилась, увидев в паре метров от себя — свою же копию.       Встреча с нужным человеком случилась слишком уж внезапно.