***
Сидя за столиком кафе напротив Дио, Буччеллати ужасно нервничал, и его попытки скрыть это были, мягко говоря, забавными. Он уже выпил третью чашку чая, используя это как предлог, чтобы избежать зрительного контакта, и вся его поза была съежившейся, ноги скрещены, а руки плотно сложены над вырезом костюма. — Ты всегда такой тихий? — поддразнил Дио. Бруно напрягся, подыскивая ответ, но тот перебил его тихим смешком, опорожнив бокал в несколько плавных глотков. — Ради бога, расслабься, Буччеллати. Я не причиню тебе вреда. Плечи молодого капо слегка опустились, и он коротко вздохнул. — Прошу прощения, я просто кое-чего не понимаю. Дио поднял изящную бровь. — Да? — Это совсем несложное задание. Прибыль с этого тоже небольшая — миссия должна была укрепить доверие общества, не более того. Ты, наверное, заработал в десять раз больше, когда убрал того посла в прошлом месяце. Я ценю помощь, но, кажется, излишне подписывать капо и такого знаменитого киллера на что-то подобное. — Ты отчасти прав. Мы были на этой миссии вместе потому, что я попросил об этом. Дио немного знал о Пассионе, когда они с Джорно только переехали в Неаполь, но он не утруждал себя этим, пока Джорно не начал заводить сомнительных друзей в старшей школе. С его богатством и связями ему потребовалось лишь немного времени, чтобы узнать, что неуловимым боссом банды был не кто иной, как Дьяволо, странный парень, который продал Энии стрелы много лет назад, позволив Дио пробудить the World. Дьяволо, встревоженный внезапным выяснением его личности, напал на Дио во время поездки в деревню вместе с сыном и совершил серьёзную ошибку, угрожая Джорно. В считанные секунды Дьяволо понял, что King Crimson теперь не может ни видеть, ни пропустить остановленное время. Единственная причина, по которой он не был разорван на куски, заключалась в том, что вампир видел в этом выгоду и не хотел дестабилизировать такую прибыльную организацию. Он оставил Дьяволо, избитого до полусмерти, с обещанием, что будет выбирать миссии Пассионе и свободно пользоваться их ресурсами. За последние три года их маленькое соглашение работало как нельзя лучше. Но что так сильно беспокоило Буччеллати в Дио Брандо, так это тот факт, что этот человек не нуждался в деньгах — не было секретом, что их неуловимый компаньон богат. Из того, что Бруно слышал приглушенным шёпотом среди La Squadra, Дио брал задания не для заработка или повышения авторитета. Дио брался за задания чисто из спортивного интереса. — Просил об этом? — смущённо повторил Бруно. — Почему? Дио налил себе ещё бокал и, держа его за ободок, рассеянно взбалтывал тёмную жидкость. — Полагаю, ты знаком с моим сыном Джорно. У Бруно перехватило горло. Он на мгновение подумал, не соврать ли, но по золотистым глазам-щёлочкам, сверлящим его череп, понял, что Дио уже знает ответ. — Не очень хорошо, но мы виделись. Дио глубоко вздохнул, и его уверенная поза стала более открытой, когда он наклонился вперёд, положив скрещённые руки на стол. — Он ждёт ребёнка. Бруно моргнул, фраза тяжело повисла в воздухе между ними. — Джорно… О, бедняжка. Так вот почему они с Мистой расстались? Глаза Дио слегка сузились. — Отчасти, но я не верю, что ты не понимаешь меня, Буччеллати. Он никогда не спал с Мистой, и срок чуть больше пяти месяцев. У Бруно пересохло во рту. Был октябрь, и он очень хорошо помнил, что произошло в середине мая. — Ты… — его голос дрогнул, и его взгляд переместился на неестественный взгляд Дио. — Вы уверены? Подбородок Дио почти незаметно опустился. — Ты был первым и единственным. Бруно откинулся на спинку стула и уставился на свои колени. Как он мог быть таким идиотом? Он всегда держал презервативы в кармане на ноге, как это могло вылететь у него из головы? — Бруно, — ровный голос Дио прервал его мысли. Он поднял голову и увидел, что здоровяк смотрит на него с чем-то вроде сочувствия на остром лице, — я говорю тебе это только потому, что меня попросил Джорно. Он не хотел беспокоить тебя, но он теряет друзей, потому что не хочет, чтобы они знали. Я изо всех сил стараюсь занять его, но ему очень одиноко. У Бруно защемило сердце — Джорно думал, что это его обременит? Они оба были так молоды, и карьера Бруно могла бы пойти под откос, но смог бы что-то придумать. Он выпрямился, пытаясь проглотить комок в горле. — Как… Как он себя чувствует? Здоров ли ребёнок? — Лучше не бывает, — Дио вытащил из кармана прямоугольный конверт и протянул его Буччеллати, который взял его дрожащими пальцами. Судя по логотипу в углу, письмо было от врача. Он вытащил содержимое и ахнул, когда узнал горстку снимков сонограммы внутри. — Они сделаны пару месяцев назад, но я подумал, что тебе будет интересно, — сказал Дио, и уголки его зелёных губ изогнулись. Буччеллати прижал ладонь ко рту, смаргивая слезы. Фотографии были расплывчатыми и почти неразличимыми, но осознание того, что на них был изображён его ребёнок, заставило восторженное тепло расцвести глубоко в его груди. — Если я не ошибаюсь, Джорно завтра собирается купить новую одежду. Я собирался пойти с ним, но уверен, что он будет рад тебе. — Это было бы прекрасно. Я просто… я… — Бруно замолчал с тихим смешком, вытирая затуманенные глаза рукавом. — Я было подумал, что у босс недоволен мной, и он послал тебя, чтобы прикончить, но вместо этого оказалось, что я стану отцом. Злобно острые клыки блеснули в слабом свете, когда Дио ухмыльнулся. — И это предпочтительный сценарий? — Совершенно верно.***
— Papà, ты когда уже соберёшься? Я думал, мы уезжаем в одиннадцать. Джорно укоризненно поднял бровь, глядя на отца, который все ещё возился на кухне, готовя кофе. Дио требовалось как минимум сорок пять минут, чтобы привести себя в порядок между укладкой волос и нанесением подводки, без которой он отказывался появляться на публике, и он не начал ни с того, ни с другого, судя по впечатляюще растрёпанной голове. В то время как Джорно откладывал покупки до тех пор, пока его розовый костюм, сшитый на заказ, скрывал медленно растущий живот, наконец, смирился с неизбежным и решил приобрести одежду для беременных. Его беременность было достаточно легко скрыть во время прогулок с друзьями — пока он помнил, что не должен инстинктивно гладить живот, как делал дома, — но в последний раз Наранча дразнился, что должно быть, он ест слишком много сладкого. — Ты не выглядишь толстым, Джио, — успокоил его Дио, когда он вернулся домой, расстроенный насмешками, — но ты, вероятно, не сможешь долго носить одну и ту же одежду. В одну ночь весь мой гардероб превратился в огромные футболки и толстовки. Джорно был опечален перспективой отказаться от своих любимых нарядов, но, по крайней мере, это было временно. — Вообще-то, — сказал Дио, склонившись над столом с загадочной улыбкой, — я договорился, чтобы кое-кто отвёз тебя. Джорно открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Дио прервал его кивком в сторону кухонного уголка, и из-за угла выглянула знакомая фигура в белом костюме, в котором мягко позвякивали молнии. Для Буччеллати Джорно выглядел почти так же, как в мае: изящные изгибы и тонкие черты. Он солгал бы самому себе, если бы отрицал, что его взгляд сразу же скользнул по животу — он был немного округлым, и сердце Бруно наполнилось гордостью даже при этой незначительной перемене. Джорно молча смотрел на него, приоткрыв мягкие губы и широко раскрыв глаза. — Привет, — он неуверенно шагнул вперёд, не зная, что именно сказать, но тут руки Джорно сдавили ему грудь, и слёзы намочили воротник в том месте, где Джорно уткнулся лицом в шею. — Бруно… — почти всхлипнул он сдавленным голосом. Тонкие пальцы вцепились в ткань его куртки. — Я скучал по тебе. Бруно вздохнул в шелковистые волосы, запах дорогого ванильного шампуня наполнил его нос. Джорно был тёплым и мягким в его объятиях, и руки Бруно скользнули вокруг его талии, когда он отодвинулся достаточно, чтобы говорить нормально. — Мне очень жаль, — начал Джорно, тихонько откашлявшись, чтобы выровнять голос, — я хотел сказать тебе раньше, но не знал, что ты подумаешь, и… Бруно успокоил его, нежно приложив палец к губам и улыбаясь добрыми глазами. — Если кто и должен извиняться, так это я, но сейчас я здесь. Если тебе что-то понадобится, я помогу. Джорно просиял, и, несмотря на слезящиеся глаза, у него вырвался весёлый смешок. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Бруно целовал его до бесчувствия, пока все его тревоги не рассеются, но Дио все ещё стоял позади них — хотя его внимание было вежливо направлено куда-то в другое место, — и не стоило бросаться на капо, когда они снова встретились. — Пошли отсюда, пока я не расплакался, — сказал он, быстро взяв Бруно за запястье и потянув его к входной двери, — мы можем поговорить в машине. Буччеллати благодарно кивнул Дио, и его почти выволокли из комнаты. К счастью для Джорно, Бруно знал несколько бутиков, специализирующихся на одежде для беременных. Довольно скоро он очутился в просторной раздевалке, где на вешалках висел ряд всевозможных предметов одежды. Бруно выбрал довольно много из них, и хотя их вкусы были несколько разными, Джорно понял, что ему нравится его выбор. Там было несколько лёгких цветочных принтов и пастельных тонов, но с наступлением зимы большинство их вариантов вращалось вокруг свитеров, кардиганов и тёплых пальто. Их цветовые предпочтения тоже были разными: Джорно тяготел к ярким, смелым оттенкам, а Бруно предпочитал чёрно-белый, но у последнего был талант собирать наряды в ансамбли, а не просто покупать отдельные предметы. — Как тебе? Джорно вернулся в раздевалку, и Бруно одобрительно хмыкнул. Наконец он примерил чёрные брюки с высокой талией, которые предложил Бруно, и пышную белую шёлковую рубашку с глубоким v-образным вырезом. Толстый кожаный ремень с серебряной застёжкой в виде сердечка подчёркивал его узкую талию, а чёрный пиджак он накинул на плечи, не просовывая рук в рукава. Он изучал своё отражение в одном из многочисленных зеркал во весь рост, и Бруно с приятным покалыванием заметил, как талия брюк делает мягкую выпуклость живота ещё более заметной. Она была в основном скрыта одеждой, которую он носил изначально — что, как предположил Бруно, было сделано намеренно — и Бруно не мог отвести глаз, когда Джорно накрыл её ладонью. Она ещё не была большой, лишь лёгкий изгиб, но Бруно был доволен, зная, что долго так не будет. — Думаю, хорошо, — Буччеллати подошел к нему и с тёплой улыбкой оглядел его, — тебе очень идёт. Джорно слегка фыркнул, повернувшись, чтобы посмотреть на его профиль сбоку. — Если под словом «идёт» ты подразумеваешь «делает невероятно очевидным, что я беременный». — О, да ладно, это восхитительно, — сказал Бруно, и мягкие уголки его губ растянулись в улыбке. Ему ужасно хотелось прикоснуться к этой сладкому животику, но он скрестил руки на груди, чтобы подавить это желание. — Ну, если ты так считаешь, может быть, я дам ему шанс. Джорно вернулся в раздевалку с улыбкой через плечо, от которой у Бруно заколотилось сердце, и капо с тихим стоном опустился обратно в кресло, где сидел, проведя рукой по лицу. Он понятия не имел, почему этот милый золотой мальчик был так очарователен, но он был полон решимости позволить Джорно установить границы… какими бы ни были их отношения в данный момент. — Бруно, иди сюда! Он бросился прямо на голос Джорно. — В чём дело? — дверь приоткрылась, и он осторожно протиснулся внутрь. Джорно переоделся в кашемировый свитер тонкой вязки, ярко-розовая ткань которого подчёркивала его волосы и глаза. С заговорщицкой улыбкой он подозвал Бруно поближе. — Вот, потрогай, — он задрал подол свитера до середины туловища, придерживая его рукой, а свободной схватил руку Буччеллати и прижал её к животу. Бруно на мгновение запнулся, поражённый прикосновением невероятно гладкой кожи, но тут же затих, почувствовав внезапный мягкий толчок в свою ладонь. — Это шевеление, — пояснил Джорно с гордой усмешкой, — я начал замечать их пару недель назад. Было ещё одно тихое трепетание — Джорно хихикнул, и Бруно почувствовал себя так, словно из него вышибли дух. Он легонько погладил выпуклость, но ребёнок уже успокоился. Опустившись на колени, он поцеловал Джорно прямо под пупком, уткнувшись носом в тёплую кожу с довольным мычанием. Щеки Джорно сильно порозовели, когда они снова оказались на уровне глаз, а Буччеллати выглядел переполненным от любви. — Как ты ко всему этому относишься? — спросил он, беря обе руки Джорно в свои. — Немного боюсь, — признался он, глядя на их сцепленные пальцы, — я действительно взволнован, но пока много чего не знаю. Я вспомнил что, — зелёные глаза метнулись к лицу Бруно, — что на следующей неделе я должен пойти на второе УЗИ. Ты хотел бы пойти? Бруно успокаивающе сжал его руки. — Я бы с удовольствием. Я хочу быть рядом с тобой. С вами обоими. Джорно снова сжал его в объятиях.