созависимость.

      В палату Суворовой вошел Турбо. Та все так же делала вид, что она не пришла в сознание. Парень подошел ближе и сел на стул рядом с кроватью, посмотрев на Сашу. Она нутром чувствовала, что это был именно он. Была действительно рада ему, даже после всего, что он ей наговорил. Тем более сейчас он появился как нельзя кстати.       — Саша, прости, я был не прав, — собравшись с мыслями, начал он. — Не разобрался в ситуации, вспылил. Мне очень стыдно, правда. — Он провел рукой по волосам и опустил голову. — Я говорю это сейчас, потому что, когда ты придешь в себя, возможно, не захочешь меня видеть.       Саша не могла увидеть, но чувствовала, что тот сидит и улыбается. Да, она прекрасно понимала, что сейчас с ней все будут любезничать, словно с маленькой. Ей этого не очень-то и хотелось бы. Просто спрятаться бы ото всех, чтобы сто раз не отвечать на вопросы о самочувствии. Резко из шкафа раздался негромкий звук шороха, но в тишине больничной палаты Туркин отчетливо услышал его. Он не придал этому значения и встал со стула.       — Ладно, пойду я.       Суворова поняла, что сейчас он уйдет и человек, который прячется в шкафу, сможет сделать с ней всё, что и хотел, и сама дать отпор она ему не сможет. Она внезапно схватила парня за запястье. Открыла глаза, выдавая себя, и датчики, к которым была подключена девушка, резко запищали быстрее. Валера обернулся на нее и посмотрел, оказавшись в замешательстве.       — Саша?       Испуганными глазами она в ответ лишь указала другу на шкаф. Кучерявый без лишних вопросов подошел к шкафу и открыл его. Там он увидел того, от которого еще больше пришел в изумление.       — Сутулый?!       Но тут в палату заходит врач, услышав сигнал датчиков, подключенных к Суворовой.       — Что вы здесь делаете? — возмущенно спросил тот, увидев неожиданных гостей у его пациентки. — На выход оба!       — Доктор, можно еще минуту, пожалуйста? — попросил врача Турбо. — Это очень срочно. Вопрос жизни и смерти.       Врач, опешив от такого пререкания, все-таки вышел из палаты. Сутулый попытался пробежать мимо Туркина, но тот силой затащил его обратно в шкаф и встал, придерживая дверцы. Затем он обернулся на девушку. Она приподняла голову, пока смотрела за происходящим, и выглядела испуганной и растерянной.       — Саш, что он тут забыл?       Саша хотела все рассказать, однако когда она пыталась это сделать, голосовые связки не поддавались. Даже шепот не получался. Туркин, кажется, сам все понял и еще раз вопросительно посмотрел на подругу, указывая пальцем на дверцу шкафа. Девушка кивнула, подтверждая его догадки. Парень резко вытащил Сутулого из шкафа за шкирку и, бросив на пол, накинулся и начал избивать. В палату забежал врач вместе с санитаром и вывели дерущихся парней из нее. Врач подошел к Суворовой и начал осматривать ее.       — Как вы себя чувствуете? — спросил он у нее, на что та, открыв рот, словно онемела и ничего не могла произнести, — у вас стрессовое состояние, такое бывает. Скоро пройдет.       Пацаны стояли у качалки, что-то обсуждая. По крайней мере, пытаясь не затрагивать лишний раз больную тему. Вова уже не знал, куда себя деть. Нервно пытался прикурить сигарету, отвлекаясь на снегопад, окутывающий город. Метель — это вообще такое странное явление. Очень спокойно, но при этом настолько тревожно завораживающе. Мама Володи и Саши погибла, когда на улице была метель. Теперь каждый раз сталкиваясь с этой погодой, он вспоминает ее. Вот и сейчас. Не к добру это все было. И сигарета ему никак не поддавалась. Зима протянул ему зажигалку и помог.       — Как Айгуль?       — Вчера созванивались, сказала, завтра вернется, — ответил Марат, — вроде, уже лучше.       Парочка ребят из «скорлупы» как ошпаренные вылетели из помещения.       — Вы че? — спросил у них старший.       — Да там Кащей наехал и выгнал, — ответил один из ребят и, получив кивок от Адидаса, они удалились. Он смотрел им в спины, выдыхая сигаретный дым. И Кащея он прекрасно понимал. Тот так и не выдал ему всего, что там произошло. А если это так, то происходило на самом деле что-то, что обоим им хотелось бы забыть как страшный сон. Углубившись в свои личные мысли, он не заметил, как все остальные парни тоже молчали и смотрели на него.       — Он опять нажрался? — спросил у Вовы Вахит, на что получил утвердительный кивок.       — Я бы тоже нажрался, — вдруг сказал Адидас младший.       — Марат! — прикрикнул на брата Вова.       — Да че Марат-то? — не выдержав, пререкнулся со старшим братом Марат, — ты бы нет, что ли?       — Угомонись, — попытался успокоить парня Вахит, до этого не встревавший в перепалку.       В воздухе повисла напряженная тишина. Но тут Зима, обернувшись, заметил Турбо, который, таща Сутулого за шкирку, заворачивает на улицу и подходит к пацанам.       — Турбо! — позвал друга Вахит, после чего все обернулись, — чего творишь?!       — Он добить Сашу пытался сейчас, — ответил Туркин, выкинув парня так, что тот оказался у ног Вовы.       — Что?! — опешив от неожиданности, переспросил Адидас.       — «Крыса» сама себя нашла, — ответил разъяренно Турбо, — «Домбыту» все сливал!       Парни спустили Сутулого в качалку и привязали к столбу. Вова еле сдерживал себя, чтобы не порешить пацана прямо тут, однако надо было убедиться. Марат отнюдь не выдержал и стал агрессивно бить беспомощно связанного пацана по лицу.       — Остановись, блять! — пытался остановить его Адидас и с помощью Вахита оттащил малого от Сутулого.       Кащей выполз из каморки и смотрел на все происходящее, пытаясь допереть на нетрезвую голову, что происходит. Он держался до последнего, но вчера, после того, как увидел Суворову в таком положении, сорвался и всю ночь глушил бутылку за бутылкой. Хотел бы напиться до беспамятства, но это не оставляло его в покое.       — Да с чего вы взяли, что это я? — пытался оправдать себя парень, — может это этот, — он указал головой на Турбо, — а мной прикрылся?       — Да че ты мелешь?! — прикрикнул на него Туркин, потом посмотрел на Адидаса, — Вов, у Саши спроси, она подтвердит.       — Она пришла в себя? — взволновано спросил Кащей, вычленив из множества ему пока непонятных, в меру его состояния, слов, имя девушки, и посмотрел на Турбо, а тот утвердительно кивнул.       — Схожу к ней, — объявил Суворов, накидывая куртку, — Зима, смотри за ними, чтобы не трогали этого пока что.       — Я с тобой, — бросился вслед за собирающемся уходить Вовой Кащей, но тот остановил его рукой.       — Ты в таком состоянии туда даже не зайдешь, — сказал, словно отрезал, Адидас. Брюнет агрессивно кинул пустую бутылку из-под водки в стену и она разбилась на миллиард маленьких осколков. Он удалился в свою каморку, громко захлопнув дверь. Вова настоятельно посмотрел на суперов, чтобы приглядели за ним в крайнем случае.       Суворова почувствовала, что ей не хватает воздуха в легких, и, сорвав датчики, аккуратно встала с кровати. С капельницей в руке она медленно подошла к окну и открыла его. Свежий воздух. Как давно она не ощущала его. Такое странное ощущение. У нее закружилась голова и она облокотилась об подоконник. Ее организм все же был слаб. Она увидела свои руки и ужаснулась. Наверное, хорошо, что в палате не было зеркал.       — Саш, — Вова, окликнув девушку, зашел в палату. Но тут он поднял взгляд и увидел, что сестра с трудом стоит, и быстро подошел к ней. — Ты зачем встала?       — Дышать тяжело… — с трудом шепотом произнесла она, запинаясь после каждого слова. — Будто паленым пахнет постоянно.       Вова осторожно прижал младшую сестру к себе, гладя по голове. Она никак не могла расслабиться, даже в объятиях брата. Какая-то непонятная тревога, вызванная всем произошедшим, подействовала как блок для ее психики. Она отстранилась, снова хватаясь за подоконник, и посмотрела виновато на старшего брата. Он улыбнулся, пытаясь ее успокоить.       — А чего медсестру не позвала?       — Тревожить по пустякам не хотелось.       — Пустяк, говоришь?! — чуть повысив тон, возмутился молодой человек, — ты еле стоишь… — он довел Сашу до койки и помог лечь, позвав кого-нибудь из медперсонала, чтобы подключили ее обратно, несмотря на все ее возгласы. Саша опять оказалась на кровати и смотрела на Вову, который пытался отвлекать ее, рассказывая новости про семью, про отца, который в ближайшие дни собирается навестить ее. Посмотрев ей в глаза, он понял, что бесполезно. Она, конечно, немного улыбнулась, когда тот говорил про родных.       — Отец хочет навестить тебя, но я пока не пускал.       — Мм, — сказала Саша в ответ.       — Ты много не говори, а-то напрягаешься, — указал ей брат, — Марат тебе записку передал, в пакете с передачкой.       — Сань, — окликнул ее Вова, и она посмотрела на него, — то, что Турбо за Сутулого говорит, правда?       Суворова утвердительно кивнула.       — Вот сука.       В палату зашла Наташа. До этого злосчастного попадания сюда Саша знала блондинку лишь по рассказам абсолютно влюбленного в нее брата. Вова, увидев ее, сразу покраснел словно мальчишка, что не утаилось от Саши и она улыбнулась. Наташа смущенно отвела взгляд. Кажется, этих двоих точно свела судьба. Вернее, простреленная нога Адидаса.       — Она тут погулять пыталась, — строго сказал он, — вы ее накажите.       — Ну, Вова, — отреагировала Саша и голос ее неожиданно дал о себе знать, прорезавшись.       — Что «Ну, Вова»? — возмущенно спросил тот, перейдя на серьезный тон, — тебе лежать нужно. Я прав?       — Правильно говорит, — согласилась с ним Наташа, посмотрев на Сашу, на что та закатила глаза.       — Вы, если она слушаться не будет, меня зовите, — заключил Вова.       — В следующий раз обязательно, — ответила блондинка, смутившись.       Вова вернулся в качалку, застав там уже полуживого Сутулого. Он осмотрелся, провел глазами по всем, кто находился в качалке, остановившись на Зиме.       — Я же просил ничего с ним не делать! — разъяренно крикнул он, — кто, блять?!       — Кащей, — ответил ему Зима, — я не мог ничего поделать, Адидас.       — Приведите в чувство и обработайте, — приказным тоном сказал он, — нужен будет для дела, — сказав это, он зашел в каморку.       — Все, кто причастен к этому, должны быть наказаны. Кащей сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене. В его руках в очередной раз была зажженная сигарета, из которой валил легкий дым. На журнальном столике перед ним лежало пару ампул, однако ни одна из них не была тронута. Он не кололся с того дня, как Суворова нашла его тут же с передозом. Вова молча сел рядом с брюнетом. Тот даже не обернулся на него, продолжая пялиться в противоположную стену.       — Че, даже ничего не скажешь?       — А что тут говорить? — отреагировал Адидас вопросом на вопрос.       — Вов, ты уверен, что эта гнида сдохла тогда?       Суворовой не спалось. Она встала с кровати, так как все тело затекло от долгого лежания. Пройдя к окну, выходящему в коридор, девушка выглянула туда. Вдруг она увидела, как санитары везли на каталке человека, благодаря которому она сейчас находилась в таком положении. В ее голове пронеслись все дни, проведенные там. Его ужасный оскал и полные ужаса глаза. Тут же она снова почувствовала запах дыма. Он добил девушку. Дыхание резко участилось, и она потеряла сознание.       Наташа шла по коридору. Посмотрев в окно, она увидела Сашу, лежащую на полу. Она позвала санитаров и рванула в палату. Вместе с санитарами они перенесли девушку на койку и вызвали врача. Тот пришел, начал проверять состояние девушки.       — Давление повышено, — сказала ему Наташа, убирая тонометр.       — Готовьте два кубика трифтазина и обновите капельницу, — заключил доктор, — нервный срыв.       Вова шел по коридору больницы и увидел, как из операционного блока вывозят Колика на каталке. Он мигом сорвался и побежал в сторону палаты сестры. Странное предчувствие не давало ему покоя и он растерянно почти добежал до палаты, не слушая его останавливающих людей.       — Володь! — остановила его Наталья, выходящая из другой палаты.       — Наташ, что…       — Ей хуже стало, — перебила его девушка, — нервный срыв…       Парень скатился по стене, обхватив голову руками. Наташа присела к нему и обняла его, успокаивая. Он готов был буквально лечь в койку вместо сестры, чтобы этого ничего не случалось. Неистовая метель на улице не успокаивалась. Как и в душе Вовы. Он своей рукой прижал к себе ближе Наташу, которая носом уткнулась в его шею.       Саша пришла в себя. Она увидела брата, который уснул, сидя на стуле рядом с кроватью девушки.       — Вов, — позвала она его.       Парень резко вскочил с места и посмотрел обеспокоенно на младшую сестру.       — Напугала, — сказал Вова, — ты как?       — Ужасно.       — Сашуль, — тяжело вздохнув, он продолжил, — я не посмею, чтобы он подошел к тебе ближе, чем на метр…       — Не надо об этом больше, — резко прервала его девушка.       — Все, все, прости.       — Вов, — она вновь окликнула его.       — А?       — Спасибо тебе, что ты рядом…       — Конечно, я рядом буду, дурочка моя мелкая.       Он накрыл ее руку своей и посмотрел в ее глаза. Стремясь увидеть там хоть что-то, он увидел лишь отстраненность. Но отнюдь не к нему. Она смотрела за его спину. Он обернулся и увидел на пороге палаты Костю, а Сашина рука резко дрогнула и вырвалась из-под Вовиной.       — Вов, ну зачем? — отвернувшись в другую сторону, спросила Суворова.       — Саша, он так к тебе рвался, — пояснил Адидас. — Я не смог. Завтра приду, хорошо?       Он поцеловал ее в лоб и вышел, похлопав Кащея по плечу, который стоял у двери и смотрел на Сашу. Саша посмотрела на Костю, но потом вновь отвернулась, чтобы он не видел ее такой. Дыхание участилось. Она не знала, куда себя деть. Хотелось провалиться под землю. Она боялась.       — Саш, родная… — начал говорить он, — я подойду?       Не услышав ответа, он все же подошел и сел рядом, взяв ее за руку. Но Саша резко дрогнула и отдернула руку. Испугалась. Прикосновений. Даже его. Не она, а ее подсознание.       — Саш, — он не переставая смотрел прямо на нее. — Все хорошо, слышишь? — пытался успокоить девушку Костя, — Я с тобой…       — Уйди, пожалуйста.       Она, сама того не осознавая, вжималась в спинку кровати, не обращая внимания на физическую боль от гематом. На брюнета она старалась не смотреть. Как бы то ни было, ей было тяжело осознавать, что ее сделали грязной. Еще и на его глазах. Саша чувствовала себя беспомощной и виноватой. Костя все еще не сводил с нее взгляд.       — Прости меня…       — Пацаны не извиняются, — кинула она фирменную фразу.       — Суворова, не отталкивай меня, прошу.