Почему ты не ушел?

      Чуя зашёл в почти не изменившейся актовый зал, единственное– пропали мольберты и появилось фортепиано, посреди сцены. Чуя проходил дальше, доходя до зоны со стульчиками он понял, что на театральном кружке людей намного больше. И большинство из них он в даже не знает. Хотя были и знакомые лица. Например: Танизаки и Наоми с класса Акутагавы, он сам расказавал про них, во время вчерашнего телефоного звонка. Суэхиро Тэтте с того же класса, и ещё несколько людей. Справа раздался знакомый голос. —Принцеска! Передумал и решил прийти?! — Голос принадлежал высокому парню, подходящего с правой стороны. —Стоп, как ты меня назвал?! — если крики Дазая были радостными, то крик Чуи –раздражённым. Хоть Чуя и был раздражителен и вспыльчив с самого детства он и сам не понимал почему этот парень выводит его из себя уже в третий раз. Он за всю жизнь не раз общался с «клоунами», неженками и обиженками, или подобными раздражающими его людьми, и у них выходили спокойные диалоги. А этот Дазай ещё ничего не сделал, а уже вывел Чую из себя. —«Принцеска»! — произнёс Дазай в ответ на вопрос рыжего. — А что не так? — додал он корча милое личико. Делая это уже в привычной манере, выводя Чую из себя ещё больше. Кличка срабатывала как триггер, заставляя подсознательно думать, что вот сейчас кто-то нападет, обзовёт, сломает руку, или ногу. Защитная реакция срабатывала сразу, заставляя Чую подготовить кулаки. — Не будь таким опасным и не доступным. — проговаривал Дазай в привычной манере. Подходя ближе, пытаюсь схватить один из сжатых кулаков. Руки поднялись выше, направляясь выше живота, скорее всего в грудь Дазая. Рука была остановлена ещё не попав в место предназначения. Запястья обвили длинные пальцы одной руки, обтянутые здоровой, крепкой, но от природы бледной кожей. Очевидно эта рука принадлежала кому-то, кто подошёл к Чуи сзади, поза человека не давала себя так просто увидеть, покатому Чуе пришлось обернуться. Обернувшись назад, взгляду Чуи открылось лицо державшего. Высокий, спортивный парень с белой косичкой и в очень странном костюме. С первого взгляда стали ясны две вещи, первое – это Гоголь, второе – он кого-то играл. Но «кого играл» сказать было сложно. На глазу красовалась игральная карта, непонятно на чём держащаяся и полосатый жилет, и штаны. Первым заговорил держащий запястья парень. — Ей, парень, ты его при каждой встрече разукрашивать собираешься? — вопрос был риторическим и произнесен в наиграно-обиженной форме. Предложения Гоголя на этом не закончилось. — Если собираешься оставлять на нем синяки при кадной встрече хоть предупреди. Знаешь второго хорошего фортепианиста сложно найти. Первым на слова Гоголя отреагировал Дазая, решивший исправить его ошибку. — К сожалению такого термина не существует, — поправки от Дазая заставили Гоголя остановиться. Он все так же держал Чуя за шиворот, услышав, что Дазая начал говорить тот обернулся и скорчил недовольное лицо. — люди играющие на фортепиано – пианисты, так же как и люди играющие на рояле. Поэтому формулировка «фортепианист» не сущ… —всем похуй Дазай. — монолог Дазая был прерван кратким комментарий Гоголя. Улыбка на лице Дазая стала нервнее, хотя возможно эта раздражённостью и нервность была наигранной, но этот жест означал недовольство, а выражения лица Чуи выражало непонимания, хотя его определённо забавил этот комментарий.       Чья-то холодная рука легла на плечо Гоголя, справа появилась голова с темными волосами и такими же темными глазами, приятный голос разнесся по комнате. Жаль из-за шума его услышат не все. — что у вас тут происходит ребят? — Фёдор переводил взгляд то с Гоголя на Дазая, то с Дазая на Чую, а с Чуи на Гоголя. И так по кругу. На вопрос Фёдора ответил парень, стоящий к нему ближе всех – Гоголь. —Ничего особенного, готовимся к репетиции, разбираюсь с Чуей, знаешь ли сложно найти такого прекрасного пианиста за короткое время. А если Дазая останется побитым, он не сможет выступать. — Понятно, защитник хренов — Фёдор перевёл взгляд на Чую и начал говорить. — вам что-то нужно было здесь. Ты ведь не состоишь в рядах актёров. — А я? Я… я не, — голос начинал подрагивать, а тревога ставать заметной. — я просто посмотреть… хотел. — Ну хорошо. — Голос Фёдора был всё таким же безразличным и отстранённым. Он взял Чую за локоть притягивая в свою сторону, перетягивая себе за спину. Достоевский стоял перед ним похлопывая Гоголя и Дазая по плече, и совсем не тонко намекая, что им уже пора. — у вас скоро репетиция начинается, идите, актёры погорелого театра. — Ну какой же ты злой, Федя, — добрая насмешка, которую Дазай даже не попытался скрыть выдала его с потрохами. Он даже не собирался обижаться на друга, как раз наоборот реплика была дружеской. Вроде «дружеские оскорбления» невероятно маленькая вещь, но именно этого Чуи и не хватало в жизни. Он не сомневаюсь в их с Юан и Куникидой дружбе, но им до такого доверия ещё не мало времени расти.       Отправивши Осаму и Гоголя на репетицию Фёдор, взявши с собой Чую направился к стульчикам. В ряд стояли сидения как из театра, оббитые искусственной, немного дешёвой кожей. Сейчас на них почти никто не сидел, как Чую понял, сейчас там сидят те же актёры, что должны играть. Наверно, второй состав, или новички, которым ещё не дали роль. Также среди них Чую заметил человека, который по его предположению занимался декорациями, костюмами и тому подобное. Вернее это были даже два человека. Не высокая девушка в чёрном платье и рыжими волосами, которые были ещё ярче чем у Чуи седела с боку от них. Её ноутбук стоял на крышке старого пианино, а на экране открыт сайт с какими-то красками для грима и косметикой. А рядом с ней крутился рыжеволосый парень в белой рубашке, наполовину расстёгнутой. Почти двадцать минут репетиции Фёдор и Чуя провели в молчании. В то время как Фёдор наслаждался происходящим Чуя не мог из головы выкинуть одну вещь. О том что случилось знает Куникида, знает Гоголь, кто же ещё об этом знает? Тут о случившемся узнаёт вся школа за столь короткий срок, или только важные люди? Ведь если так подумать логично откуда знает учитель, он ведь будет первым, кому сообщат. А Куникида староста класса, было бы странно, если бы он не узнал. А вот откуда об этом знает Гоголь? Хотя тоже логично, видно, что они с Дазаем отличные друзья. Тогда и Фёдор должен знать, что произошло. И не только Фёдор, если учитывать с каким количеством людей общаться Дазая, и с какой скоростью разносятся слухи, что о произошедшем должна знать половина параллели. Первым тишину перервал Чуя, который как раз нашёл причину заговорить. — ты ведь уже тоже знаешь, что произошло между нами с Дазаем? — внезапный вопрос заставил Фёдора немного вздрогнуть и оторваться от присмотра за Осаму и Николаем. —Да. — ответ Фёдора, при посторонних людях всегда чёток и краток. Тёмные глаза смотрели в притык, ожидая продолжения диалога. —Понятно, — краткий ответ Чуи не был окончаниям предложения, что он четко дал понять своей интонацией. Поэтому Фёдор покорно продолжения, которое наступило в виде ещё одного вопроса, интересующего Чую. — а сколько людей об этом знает? —Сложно сказать точно. Осаму написал мне это в одиннадцать, а значит точно написал про это Йосане, они списываются не позже восьми вечера. Из уст Йосаны она с вероятностью сто процентов попадёт Ацуши, а кроме Ацуши ещё и всей старшей школе. — весь монолог Фёдора был будто заготовленными. Было ощущение будто он целую ночь собирал информацию лишь для вопроса Чуи, либо он и вправду знал своих друзей, что было вероятнее. В конце Фёдор просто процитировал фразу из головы Чуи, про которую тот раздумывал ещё до начала их диалога. — скорее всего, вся твоя параллельно уже знает об этой истории. —Ясно, — Чуя не был расстроен этим, скорее стоило принять это как факт. Хотя это определённо затрагивало что-то внутри Чуи, заставляя чувствовать то, чего он чувствовать точно не хотел. Вести диалоги с, таким как Фёдор было странно, его голос был всегда холоден, а ответы скорее констатацией фактов. Он не осуждал такую модель поведения, но в разговорах с ним задавался только одной мыслью. "Как такие, как Гоголь и Осаму вообще с ним подружились?" — наблюдая как холодное и без эмоциональное лицо сменяется непринуждённой улыбкой было понятно, что при друзьях он ведёт себя мягче. Но как же быть с их знакомством? Интересно пытались ли тринадцатилетние Осаму и Гоголь выдавить из Фёдора эмоции? Загадывали ли при выигрыше в карты на желания «Федь, а улыбнёшься?». Радовался ли сам Фёдор при выигрыше, припустим в тех же картах, или оставался полностью без эмоций. Решив продолжить диалог в том же русле, при котором Чуя задаёт вопросы, а Фёдор развёрнуто отвечает, после не долгого молчания рыжий спросил. — а ты сам как к этому относишься? — Предпочитаю сохранять нейтралитет во всём. — Небольшая фраза была дополнена, кроме ещё одной маленькой реплики, от того же Фёдора, — Почти во всем. — ещё и объяснениям того, что тот имел в виду. — знаешь никто из вас не поступил правильно. Поэтому встать на чью-либо сторону будет лицемериям. Я осуждаю любые действия подобного характера, приводящие к сорам. —Но я же не совсем собирался его бить, это случайно получилось! — резкое желания защитить свою честь и очистить репутацию хотя б перед одним человеком заставляла выкрикнуть подобную фразу, направленную на самозащиту. — я просто пытался защитить ту девушку. —Хм? — Фёдор задумчиво ухмыльнулся, а потом произнёс. — попытка оправдать свои действия, спровоцирована страхом быть отвергнутым обществом из-за ошибок. — подобный комментарий заставил Чую сдаться, немного вздрогнуть опустив взгляд в низ. — Нет, нет ты не прав… я просто. — какое-то неразборчивое бормотания Чуи заставило Фёдора лишь утвердиться в своей теории. — Да, определённо она. Но если хочешь, можем забыть о всём мной только что сказанном. В любом случае не сое дело. —Да, было бы славно. —Без проблем. Между Чуей и Фёдором настала тишина, которую точно не можно было назвать напряженной. До них долетали урывками фраз не до актёров, которые улавливал слух и это, какое-то время было единственным, что прерывала тишину между ними. В какой-то момент возгласы разных тонов и с разной интонацией, которые выдавали актёры, давно вжившиеся в роль были прерваны игрой на фортепиано. Ноты раздавались по комнате, витали в воздухе, пропитывали каждую частичке плоти. Игра на фортепиано в исполнении Дазая было чем то не земным, заставляло многовековой успокоиться, привести мысли в порядок и зацикливаться только на нем, и его игре. Лицо Фёдора выражало полное спокойствий, теперь он сидел в более раскрепощенной позе. —Красиво, правда? — недолгая тишина между парнями была прервана самым молчаливым из них. —Да, — подсознательно он был согласен с вопросом Фёдора, поэтому короткий ответ в виде простого «да» было первое, что тот сказал. Решив, что он нашёл за какую тему можно уцепиться в разговорах с Фёдором Чуя продолжил её растягивать. — Ты любил музыку? —Да, а кто не любит. — свой же ответ Достоевский дополнил маленьким уточнениям и ответным вопросом. — особенно классическую. А ты какую предпочитаешь? —Даже не знаю, — вопрос заставил Чую погрузиться в собственные размышления. Хотя ответ был очевидным, он почти всё время слушал музыку одного жанра. — думаю тяжёлый метал. Репетиция закончилась в восемь вечера, а значит время ехать домой настало. Автобус занял примерно тридцать минут, и, таким образом, уже в девять вечера он был дома. Так как Кёнсукэ написала, что задержится с подругой значит у него не менее полутора часа. За это время было бы славно убраться и приготовить какой-то ужин, а уже вечером он сделает уроки. Много убирать не пришлось, он помыл посуду, которая осталась ещё с утра и проветрил комнаты. Больше мороки занял ужин. Рис получился не плохо, а курица почти что не сгорела. Ужин с матерью прошёл как обычно. И в десять вечера пришло время делать уроки. Почти все домашние задания решались легко, единственное на чем ему пришлось задержаться – математика, но даже она сегодня далась легко. Вечером, после всей проделанной роботы он занялся вечерней рутиной. Помыл и высушил голову, сходил в душ, потом уход за лицом и только в двенадцать вечера он оказался в кровати, и проваливался в мир снов.

***

      Экран часов на телефоне показывал восемь тридцать. Он успел проводить Достоевского и Гоголя к той же остановке, где ехал и он, просто на разных автобусах. В торговом центре, как и положено в это время было много людей. Они расхаживали по магазину, каждый в своих делах. Дазай обожал размышлять о жизни таких людей, анализировать их действия, предполагать об их личных делах и так далее. Например, девушка стоящая на кассе в магазине. Ей пробивают молоко, овощи и рис, она выглядит молодо, не старше двадцати двух лет. На плечах большой по форме, но лёгкий на вид рюкзак, значит – студентка. Поднявшись по экскаваторе на второй этаж, где было скопления большинства кафе он заметил нового случайного человека. Мужчина лет тридцати, в недорогой, но достаточно качественной одежде. За руку тот держал руку мальчика лет семи, который увлечённо что-то раскалывал. С локтя той же руки, за которую он держал мальчика, свисал пакет-майка, белый и просвечивающий. Виднелась яркая коробка от какой-то новомодной игрушки, полиэтиленовый пакет, наполнимся которого, вероятно, была курица и прокладки. А в другой руке мужчина держал телефон, нежно улыбаясь и что-то печатая. Вывод один – женат, скорее всего счастливый брак. Пораздумывав о ещё нескольких людях, и пройдя половину этажа он наконец-то завидел столик, в одной из деловых кафешка, за которым сидела девушка со спортивным костюмом и и светленький парень, разглядывающий меню. Девушка обернулась услышав весёлый смешок неподалёку. Тоже сделал и парень, следящий рядом, отстранившими от меню. Тот же момент Ацуши заговорил. — Дазай-сан! Мы уже думали вы опоздаете! — светленький парень вскочил со своего кресла, обнимая его, смыкая руки на спине старшего. Хотя Ацуши и был практически единственным человеком, которому Дазай позволял к себе прикасаться доже он поспешил расцепить объятия, чтобы не причинять старшему дискомфорт. — Запомни Ацуши, Осаму Дазай некогда не опаздывает! Третий голос вставила всё ещё сидящая, но уже улыбающаяся во все тридцать два зуба девушка, приветствуя его. — Безумно рада тебя видеть Дазай-кун. — И я вас, прекрасная дама. — заученный и привычный ответ, который он использовал во всех приветствиях с Йосано. Он уже давно никого не удивлял, хотя заставлял губы Ацуши растянуться в удовлетворённую улыбку. А лицо Дазая, в такие моменты озарялось искренней улыбкой. Севши за стол, запада мгновенная тишина. Но Сразу заговорил Ацуши, уведомляя о невозможности своего перебываете тут в долгосрочной перспективе. — К сожалению я не смогу остаться столь долго, сколько мне и нам всем хотелось бы. Папа сказал прейти не позже десяти. — Ацуши немного замялся на последнем предложении, тема прочего отца не для кого не была приятной. Через секунду он заговорил. — поэтому предлогам быстрее заделать заказ. Светленький мальчишка подбежал к столу таща шатена за локоть. Никому из трёх ребят не понадобилось много времени, чтобы определиться з заказом. Ацуши полистал меню не более трёх минут и смело тыкнул пальцем на молочный, клубничный коктейль, давая понять, что будет брать именно его. Йосане же даже листать меню не пришлось, она сразу сказала «Я возьму латте с сиропом, и тот батончик с прилавка». Она проговорила предложения и указала пальцем на стандартный, но достаточно большой шоколадный батончик. Последним оставался Дазай, но все и без слов знали чего он хочет. Он Ацуши всё равно уточнил. —Дазай-сан, вам взять как всегда? — это выражения всегда подразумевало американо с молоком. —Именно, маленький гений — выражения было по-доброму насмешливое. —Хорошо, тогда я закажу сразу всем. —Понятно, — промолвила Йосано с почти без эмоциональным выпадениям лица, и в то же время с предвкушениям последующего разговора. Но подала свой голос, когда Ацуши уже собрал у них деньги и двинулся к кассе. — Точно всё помнишь Ацу? —Да Йосано-сан! — краткий возглас Ацуши заставил Йосано нежно улыбнуться. Пока Ацуши стоял около кассы и ожидал своей очереди, и хотя кафешка дешёвая, а людей тут побольше чем в большинстве находящихся рядом Йосано решила поговорить о более интересующих её темах. Девушка обернулся к оппоненту, хитро ухмыльнулась и выдала. —Так как у тебя там дела с рыжим? — Вопрос на мгновение ввело Дазая в ступор, но тот быстро сообразил о чём темноволосая девушка говорит. — Серьезно…— Дазай скривил уставшее лицо, потёр ладонями лицо, от чего, то слегка покраснело, и слегка нервно посмеялся. А только потом начал говорить. — Знаешь, дорогуша, я тебе больше вообще ничего не расскажу. Ладно там Гоголь и Дост-кун, я им сам рассказал, но почему мне вчера вечером написал с озолочёнными вопросами Ацуши, Куникида, Мичудзо. А двое последних сказали «мне Йосано об этом рассказала.»… —Ну прости, — Йосано игриво посмеялась, а потом продолжила. — так получилось. Мы с Тачихарой вчера вечером и так к слову обмолвилась об этом. А он по итогу попросил больше подробностей. Я конечно не всё пересказала, но всё самое главное уже услышал. —А Куникида? — Как могло показаться на первый взгляд он не был недоволен. Да во время дня его слегка раздражали вопросы от людей, который «беспокоились» о нем, хотя на самом деле им было всё равно, и они пытались оставаться ближе к «популярному» парню школы. Как бы самовлюблённо это не звучало, но Осаму прекрасно знал каким статусом он пользуется в школе и почему бы не воспользоваться этим в некоторых. Но подобные, приставучий люди выводили его из себя. А вот разговоры с подругой наоборот вызывали только позитивные эмоции. —А Куникида вчера написал с вопросом «Как прошёл день», ну в целом всё как обычно. Ну я ему и рассказала. А там упомянула, что ты рассказывал о драке. А потом вспомнила, что Чуя и Куникида очень сблизились за последнее время. Теперь они вроде как друзья, поэтому решила, что он должен об этом знать. —Ладно, с этими двумя мы разобрались. — Осаму томно вздохнул, поглядел на Ацуши, очередь которого уже почти подошла, а значит через несколько минут он уже будет с ними. — но этому ребёнку ты то зачем рассказала? Он же за меня теперь беспокоится… —Ей! Хахах, — после легкого негодования, и нежного смешка Йосано последовала её же прямая речь. — вообще-то твой «невинный ребёнок» вчера поставил сотку на то, что вы подружитесь. —Боже, вы его ещё и в это втянули, — Дазай легонько посмеялся, а потом задал вопрос, за-ради продолжения разговора. — первый вопрос, как, когда, с кем и где? А второй остальные на что поставили? —Сразу отвечаю на первый, — Йосано говорила очень четко, будто заготовочную речь. Но для близких ей людей это не было чем-то необычным, а просто обычным стилем общения. — Вчера вечеров, я решила, что если у нас с ребятами есть общая тема для обсуждения мы можем созвониться. Там были Я, Фёдор, Гоголь, Тачи и Ацуши. Ну мы разговаривали и в какой-то момент Мичудзо сказал, что готов двухвостку готов поставить на вашу дружбу. Ацуши поставил последним, но решился только потому, что Тачихара друг Чуи, и неплохо знает его. — а ты на что поставила? — лицо Дазая приобрело заинтересованы оттенок. А Йосано хитро улыбнулась. — Всё с тобой ясно. Знаешь раз уж ты ходишь на свидания девушками это не значит, что другие в твоём окружении будут нетрадиционной ориентации. — ну и чего ты так злишься? Гоголь тоже на это поставил. —Странно, он сегодня его спугнул. — в каком смысле? —Ну типа стою я, готовлюсь к игре и тут вижу лицо знакомое. — Осаму потратил две минуты на краткий пересказ всего произошедшего и ответы на вопросы Йосано, и наконец-то подошёл к концу рассказа. — Ну и по итогу Фёдор забрал его. Кстати, дай угадаю, Фёдор ни на что не поставил. —Именно. Наш общепринятый гений опять что-то знает и молчит. —Как ты его назвала? — лёгкий смешок сорвался с губ Осаму — Да… необычное название… — но мне нравиться. Ацуши подошёл с боку, и если Дазай завидел того периферическим зрениям, то Йосано, из-за того что сидела к кассе спиной не смогла этого сделать. У Дазая вызвало улыбку то, как Йосано судорожно пытается придумать тему для разговора, а её лицо метаться от одной эмоции к другой. По итогу своих недолгих раздумий Йосано вспомнила шутливый комментарий Дазая. И решила поднять именно эту тему. —Я недовольство встретила такую девушку. — То что говорит Йосано сейчас, и будет говорить далее безусловно не было ложью. Поэтому долго выгадывать историю не пришлось, ей было просто нужно рассказать произошедшее. К сожалению, монолог, который Йосано собиралась произнести был прерван Ацуши, который уже сел за свой стул и протягивал ребятам их заказы. —Йосано-сан, это ваше. —Ой, спасибочки. — даже несмотря на всю серьезность такого человека как Йосано и она зачастую была излишне эмоциональной. —Так что там с той девушкой? — Дазаю было интересно послушать очередную историю подруги о невероятной девушке, которую та встретила. Ещё интереснее была загвоздка этой истории, что же случилось? Девушки обменялись номерами? Подружились? Или же наоборот поссорились? —Да! Что там произошло?! — поддержал Ацуши Дазая. И со светящимися глазами, с ноткой нетерпения ждал рассказа Йосано. —Ну в общем, — Начала Йосано. — Зашла три дня назад в торговый центр, но не в этот, в тот который мы особо не ходим. Хожу, выбираю на новый учебный год юбку, как тут девушка. Потом узнала имя. Акари зовут. Ну просто превосходная. Блондинка, голубоглазая, высокая, на год старший нас. По переписывались, а как только она узнала, что я по девушкам ушла. —Стоп, а откуда она узнала. — вопрос Ацуши заставил слушающее выражения лица Дазая смениться на вопросительное. —Я ей сама сказала. Я ей встречаться предложила, а ту переписку удалила и меня заблокировала. — Тон Йосано стал куда более грустный, сразу было видно, либо ей обидно, либо девушка и вправду заинтересовала. Выражения лица Йосано сменилось в мгновение. Она перевила хитрый взгляд на Ацуши и задала вопрос. — Ну что мы всё обо мне, Ацуши, а у тебя как делишки? — На этом вопросе и Дазай перевёл взгляд на Ацуши, все трое прекрасно понимали про что говорит Йосано. —Что?! — За некоторое время от первоначальных сопротивлений не осталось и следа. Ацуши сломался под двумя пристальными взглядами и доложил правду. — ну, мы с Акутагавой сходили… в кино… Голос звучал неуверенно, но Йосану это удовлетворило. Она отвела от бедного паренька свой пристальный взгляд и хитро спросила. —Так это свидание? Ацуши не ответил и даже не обратил внимания. Он всё так же остался под пристальным взглядом Дазая. Который знал, что Ацуши что-то не договорил, и смиренно ждал продолжения рассказа. Двое парней сидели на одном из задних рядов кинотеатра. Между ними постоянно западала неудобная тишина, никто из них не понимал, что нужно делать. Хотя это не было их первая встреча, первая посиделки в кино, а смущения было такое, как будто они на первом свидании. Хотя наверно это можно было считать таковым. Они впервые собрались куда-то, осознавая, что о чувствах друг друга. Вся неловкость ситуации была прервана только под конец фильма. Сначала первые в сторону улучшения их взаимоотношений, хотя лучше сказать начала отношений начал Акутагава. Потом инициативу на себя взял Ацуши. Ацуши сломался под натиском любопытных глаз друга. Да и Акико заинтересовалась в происходящем. Вместо того чтобы произнести хоть слово, тот протянул телефон с открытии на нем снимком, одновременно с этим закрывая ладошкой лицо. Толи он прятался от ребят, толи хотел скрыть выражения лица, чтобы не выдать смущение. На экране красовалась фотография с двумя парнями. Профиль парням с темными волосами был направлен в сторону плазмы в кинотеатре, а взгляд на Ацуши, который целовал его в щеку. Это не было чём-то значимым, не было поцелуем в губы, или тем более признанием в любви, но уже прыгающим от радости Осаму и Акико этого хватало. Времяпровождение с Ацуши не было блинным и прошло очень быстро. Оба провели его до выхода, а поцелуй Йосаны в лоб стал последним взаимодействием между Ацуши с Йосаной и Дазаем. Отправив самого младшего домой они шли всё тем же торговым центром, и наконец-то у Йосаны появилась возможность перевести разговор на свою тему. Нет. Ацуши знал о секретах Йосаны. Он не был втянут в это дело, когда он сблизился с ребятами сам вызвался помогать их. Все другие из компании тоже знали правду, поэтому секрет Йосано давно стал общей заботой. —Знал у Фукудзавы-доно была девушка? — реплика приговорённая Акико безусловно заинтересовала его, он не был удивлён, не удивительно, что у него были отношения, это же живой человек. Он скорее был заинтересован в последующем разговоре который тот сможет построить с Йосано. Дазай перевёл заинтересованный взгляд на Акико, а потом вспомнил, что год только начался. И когда она вообще успела это разведать? С этого Дазай и начал разговор. —Ну это хоть что-то. Вот все прошлые пол года были настолько скучными, что я думал сума сойду. Но вопрос, — и если во время когда Осаму проговаривал первые реплики она чувствовала гордость, то начало третьего предложения заставило её занервничать. Но это чувство прошло после того как Дазай озвучил вопрос полностью. — где и при каких условиях ты раскопала эту информацию? Мы облазили все его сот сети ещё года три назад. А учебный год только начался. Не верю что ты распростилась эго об этом за эти два-три дня. Выслушав монолог Дазая до конца она начала говорить. — Мы, вернее я разузнала об этом ещё до каникул. Он заикнулся об этом, когда я попросилась помочь ему с журналами. —Ладно это уже более похоже на правду, но кто «мы»? И, во-вторых, ты очень редко раскалываешь непроверенную информацию. —Да, во второй раз мы заговорили об этом через несколько недель. Я помогала эму разбирать документы в этот день. — На лице у Дазая появилась улыбка, когда он вспомнил этот день. Он вспоминал счастливое лицо Йосаны когда та с воодушевлением рассказывала, что смогла прогулять историю, которую так невзлюбила ещё с первого года обучения. — Я тогда ещё узнала, что он не против однополых отношений. —Да, это я уже слышал. А если ближе к делу. —А да, прости. — ответила Йосана с виноватым лицом, понимая как Осаму хочется узнать, что же она там узнала. Но потом продолжила говорить с абсолютно повседневным лицом. — Ну я тогда разузнала от него о внешности той девушке, и не только. —Хорошо, и что дальше? —Мне потом Рампо помог, — ответила девушка, и после вопроса «как?» продолжила говорить. — Ну, я с ним обговаривала. Он сравнивал нас, и не только нас. —Понятно. Для кого-то подобные ситуации могли показаться неприятными. Но за годы общения всё чувство ревности давно прошло, осталось только доверие. В подобных ситуациях чувство недоговорённости не было, это казалось как что-то должное. Казалось будто не расскажут сейчас, так расскажут потом. В любом случае все близкие люди Дазая прекрасно следовали правилу «его тело — его дело». Вот только в их случаи оно звучало как «его жизни — его секреты». Они осознавали, что не могут знать всё о всех, хотя они и пытались раскатывать о своих переживаниях. Хотя как «они», скорее друзья Дазая раскатывали о таком, самому же Дазаю больше нравилось жить по правилу «помогай другим и забудь о себе», хотя он никогда это не признаёт. Поразговаривав с Йосано она рассказала всё о чём они говорили с Рампо и к каким итогам пришли. Время стремительно наблюдалось к десяти. Йосано уже давно села на такси, заказное её бабушкой. А сам же Осаму ждал приезда автобуса на его остановку. Дом, как всегда, встречал приятной атмосферой. Комнаты нижнего этажа, такие как кухня и гостиная, которые были почти одной комнатой. Их разделяло что-то типо стеллажа. Из-за отсутствия стены тёплый свет проникал в коридор, поэтому включать свет пока разуваешься и раздеваешься, и портить атмосферу не хотелось. С кухни доносился приятный запах судя по всему недавно приготовленного удона и собы. Помимо этого можно было унюхать кофе, что удивительно для других людей, как можно пить почти в одиннадцать вечера кофе, и не капли не удивительно для Мори, учитывая количество его роботы. Ещё можно было учуять лёгкий запах коньяка, шоколада и мармелада. Единственный вывод который можно из этого сделать, — Кьюсаку не дома. Именно эта мысль первой пришла к Дазаю когда тот зашёл домой. На это указывали несколько факторов. Во-первых, Мори редко пьёт алкоголь, тем более в будние дни, — значит шоколадные конфеты с коньяком. А это значит Мори устал, ещё один фактор указывающий на отсутствие Кью в дома. Мори практически не показывал свою усталость детям. Во-вторых — мармелад. Мори хоть и покупает сладкое всё же редко даёт его детям, одно из правил в их доме. Они привыкли его выполнять и есть сладкое в доме разве что по выходным. Что теперь это не казалось чем то тяжёлым. "Осталось выяснить где Кью…"— пронеслось в мыслях шатена, когда тот шёл по направлению на кухню. —О, ты уже вернулся? Поздновато, — Сказал Мори, когда Дазай зашёл в комнату. Он посматривал то на часы, то на приёмного сына. —Да, я знаю. Прости, — начал объясняться Осаму. — загулялся с Аки, поздно разошлись. —Да ничего. Садись кстати, — Мори указал на стульчик параллельно от себя. На столе стояла ещё одна порция еды, рядом вскрытая, маленькая пачка мармелада, наполовину скушанная. И коробка конфет с вином и коньяком. — покушаем. —Хорошо, — младший сел на указанное место, перед этим скакнув с плеч рюкзак. Они сидели в спокойной атмосфере и кушали. Мори раскалывать какие-то истории с роботы. Парень упавший с мотоцикла, девушка сломавшая руку, дети болеющее какими-то серьезными заболеваниями. И вот, спустя некоторое время Осаму смог задать интересующий его вопрос. —А где Кью, кстати? — Дазай перевел взгляд на Огая, который уже был готов дать ответ на его вопрос и начал слушать. — Он пошёл домой к Кензи —А разве они так хорошо общались, чтобы ходить к другу домой? —Ну там ещё Кёка, — начал объяснять Мори. — они вроде как лучшие друзья. —Три тринадцатилетних подростков, — Дазай игриво присвистнул и продолжил. — Дома, одни… —Ой, Дазай, что за фантазии. Да что они там вообще могут натворить? — Ну не знаю, мы з Гоголем…— Дазай вспоминал прошлое, чтобы дополнить реплику каким-то весёлое воспоминания. Но вспомнив сколько нервов ябедниц Огай на них потратил, решил обойтись кратким. — А в прочем мы много чего натворили. —Вы сожгли мне кухню. — Промолвив Мори с наигранной обидой. —Ой, да не гиперболизируйте, вы, Мори-сан. — Дазай погружался в приятный вечер из воспоминаний. Николай заливающийся нервным смехом, с долей страха в глазах, Фёдор, с извечным спокойствиям, питающийся всё потушить. — тем более мы сожгли только занавески. И вообще это должны были быть сырники… —Хпхах! Приятный смех заливал кухню, Теперь уже с двух уст. Тёплый свет, запах и вкус тёплой еды, сладкий вкус мармелада. Всё это создавали атмосферу комфорта, успокаивали, как всегда, разыгравшиеся нервы. Всего этого зачастую так не хватало Осаму в жизни.

***

—Принесите ещё подушек. — Кёка, в основном занимающая лидерскую позицию раздавала всем роботу. —Да! Больше подушек! — Голос, почти всегда радостного Кьюсаку заполнил комнату. Он схватил Кензи за локоть и потащила к дивану с оставшимися подушками. —Хорошо! — Кенджи всегда был чём-то средним между нами, комок милоты и счастья. Кенджи схватил подушку в форме морковки, а Кью схватил последнюю подушку, находящаяся на втором этаже этого дома. Они забежали в комнату и кинули подушки на кровать. На которой Кёка строил баррикады с них же. Первым заговорил Кенджи. —На первом этаже эстет ещё одна. Красненькая подушка, на диване. Его идею подхватил Кьюсаку. —Я сбегаю! — подросток выбежал из комнаты в направлении лестницы, оставив парочку в комнате. В воздухе витал запах неловкости. Кёка вылезла с кровати и подошла к блондину стоящему рядом. —Так чем мы будем заниматься? — Изуми поставила руку ему на плечо и посмотрела на него своими большими глазами с лёгким румянцем из-за смещения. Миядзава легко поцеловал девушку в щеку, заставляя покраснеть ещё больше, хотя и его щеки залились красным. Только после этого действия он и заговорил. —Ну вообще можем посмотреть что-то… —Да, — Кёка на несколько секунд задумался, думая как же продолжить диалог. Но в голову ничего не пришло. —Вот, только надо придумать что. —Что «что»? — ворвавшийся в комнату Юмено и кинувший на кровать подушку прервал их идиллию. Но был первым кто, предложил стоящий вариант времяпровождения. На вариант ужастиков согласились все. Поэтому уже через пол часа на прикроватной тумбочке лежали какие-то деловые конфеты, сладкое какао и бутерброды. А на экране ноутбука Кенджи высвечивались ответы на запрос «фильмы ужасов». Выбрав стоящий по названию вариант, они вселись на кровать и накрылись одеялами. —Ну что, смотрим? — вопросом Кенджи пытался оторвать Кью от переписки с кем-то. Ведь Кёка уже давно была готова к просмотру. —Да, только Дазай ответит сразу начинаем. Наконец-то получив ответ «Да.» на вопрос «Ты сможешь забрать меня, завтра утром, перед школой?» они начали смотреть. Единственная девушка в компании положила голову на плечо блондина, лежащего справа, а а оставшийся мальчик лежал чуть отстранённо. Полтора часа фильма пролетели как по щелчку и сон на наконец-то заполнил комнату, убаюкивая находящихся в ней подростков.