Путь к свободе

      Астарион шел в свой кабинет от Тавэла и едва мог спрятать улыбку. Где-то в глубине души было тревожно, но это перекрывалось приятным общением и порцией горячего шоколада с одними из самых любимых Астарионом конфет (и как коллега догадался купить именно их?). Настроение было...       Напротив двери его кабинета, устремив взгляд в окно, стоял Касадор. Идеально ровная спина, горделиво вскинутый подбородок, даже когда просто смотрит на проплывающие мимо облака. Артист неосознанно затормозил, чувствуя, как пульс застучал в висках. Не вовремя. Как же не вовремя. Почему он здесь? Как давно он ждет? И... Ох, проклятье!       Мужчина едва подавил желание протереть губы рукой, проверяя, не осталось ли где-нибудь в уголке предательской крошки или капельки.       Давай же. Он ничего не знает.       - Ох, давно ждете? Простите, не знал, что вы сегодня заедете! - он пошел вперед, улыбаясь с помесью радости от встречи и, конечно же, вины, что заставил ждать.       - А вот и ты, - Касадор отвернулся от окна, окидывая своего подопечного взглядом.       Классическая проверка внешнего вида - опрятен ли он, от костюма до укладки, подобающе ли смотрит... Взгляд маэстро всегда подмечал детали. Но сейчас Астариона не в чем было упрекнуть. Кроме, конечно, отсутствия на рабочем месте.       - Где же ты был, когда у тебя в расписании окно? - улыбка мужчины была старательно вежливой, он проводил взглядом студентов в конце коридора.       - Да просто... Вышел прогуляться, - Астарион улыбнулся, кивнув в окно. - Погода сегодня чудесная, чего в кабинете сидеть после серьезного урока.       Даже не ложь, так, полуправда, которая оказалась убедительной. Мастер двинул бровью, принимая информацию и кивнул на дверь кабинета, открывай дескать.       И, казалось бы, вроде можно немного выдохнуть, вот только пока Астарион возился с замком, Касадор подступил ближе, наклонился, будто собираясь что-то сказать, в после резко выпрямился, поджав губы.       Знак, означающий шаг до катастрофы. И этот шаг нужно было сделать в свой же кабинет.       Подавив совершенно детское желание отступить, спрятать ключ и предложить мужчине посидеть в кафетерии ("конечно же я просто возьму себе воду"), артист отпер дверь и открыл ее, предлагая Касадору войти первым. Пульс, почти успокоившийся за время их короткой беседы, скакнул снова.       Все будет хорошо. Все будет хорошо.       Маэстро прошел мимо него, остановился посреди комнаты и развернулся, сложив руки за спиной. Идеально к такой осанке, да...       - Подойди, - тон явно не предвещал ничего хорошего.       Не подавая виду, Астарион прикрыл за собой дверь. Хотелось, конечно, распахнуть ее полностью и оставить так, но... будет только хуже.       Подходил без вопросов. Начнешь задавать вопросы - будет еще больше подозрений. Ни в чем не виноватый не будет юлить, а просто выполнит... просьбу. Конечно это просьба, что же еще.       Едва он оказался в шаге от мужчины Касадор снова наклонился к нему, повел головой и выпрямился с очень недобрым взглядом.       - Скажи мне, мальчик, - процедил он сквозь зубы, - почему от тебя пахнет шоколадом, хотя я не покупал тебе таких духов?       - Шоколадом? О чем вы говорите? - Астарион немного отпрянул, совершенно инстинктивно.       Глупый, глупый. Идиот. Искреннее, ты должен был звучать искреннее!       Но страх, взметнувшийся внутри от одного слова "шоколад", прозвучавшего из уст мастера, выключил весь "великий талант" вживаться в самые сложные роли.       А тот, естественно, сразу почуял такую неумелую фальш.       Быстрый шаг вперед и вот уже Касадор крепко хватает подопечного за челюсть, не давая увернуться, и смотрит прямо в глаза, будто прожигая насквозь. А после меняет хват - в этот раз страдают волосы на затылке - и крепко, резко целует.       Астарион упирается ладонями ему в грудь, но не смеет на самом деле оттолкнуть. Мгновение паники сменяется пониманием неизбежного, подкрепленным болью от неудачно схваченных волос.       Это только начало... Соберись!       - Лжец, - слово, хлёсткое, как пощечина, хоть маэстро, отстранившись, всё еще держал его за волосы. - Где ты взял эту гадость? Говори!       - Я не понимаю, о чем вы, - выдох, взгляд глаза в глаза.       Да, он лжец. Да, это усугубит. Но ему нужно пару мгновений, чтобы придумать ответ. Он не может сказать правду. Ни за что.       - Ты меня смеешь за идиота держать? - глаза Касадора опасно вспыхнули, а хват на затылке стал крепче. - Лучше бы тебе перестать это делать, мальчик. Думаешь, я не почувствовал вкус каких-то конфет?       - Хорошо, хорошо, простите, - Астарион невольно сильнее запрокинул голову, будто это могло ослабить натяжение в волосах. - Виноват. Я... Я нашел немного денег на тротуаре, и купил конфет. Я не хотел вас расстраивать, правда! Просто... Просто я слаб, все еще слаб, мастер! Минута глупости, я не хотел! Хотите... Я сейчас же пойду в туалет и избавлюсь от этой гадости, пока она не впиталась в мое тело до конца? Хотите?       Говорить, нужно больше говорить, спрятать ложь за покаянной тирадой.       - Столько лет, а ты все так же творишь глупости! - шикнул Касадор, выпуская его так, что мужчину пошатнуло. - Столько лет усилий, консультации с диетологами, а ты все так же смотришь в сторону этого вредного продукта! Сахар и сплошные калории, Астарион, сколько можно повторять? Сегодня же взвесишься при мне. Я очень надеюсь, что этот случай единичный и никто по глупости не повадился оставлять в учительской сладости...       Он был очевидно зол, но сдерживался как мог, не смея сильно повышать голос в учебном заведении, где у стен могли быть уши. Престиж, что поделать. В общественных местах продюсер всегда держал лицо.       - Я оступился, признаю, - артист отступил на полшага, оперся задницей о свой стол, чтобы иметь хоть какую-то опору. - Будет справедливо, если вы меня накажете. Дыхание перехватывало, будто Касадор его душил - хотелось схватиться за горло, откашляться... А в идеале почистить зубы, стирая и предательский вкус сладкого, и касания маэстро. Но вместо этого Астарион заполошно трогал волосы, пытаясь вернуть идеальность прически, чтобы еще больше не злить наставника. Отсюда и слова о наказании - лучше попросить его самому, тем самым смягчая немного ситуацию. Он полностью признал вину, он готов подумать над своим поведением. И больше никогда, никогда... До следующего проступка.       - Я что-нибудь придумаю, не сомневайся, - процедил тот сквозь зубы, - но сначала нужно еще понять, какие последствия мне теперь разгребать. У тебя еще одна пара, иди, проведи ее как подобает. А после чтоб ждал меня здесь.       - Как скажете, мастер.       Астарион покорно опустил взгляд в пол, шустро направляясь к двери. Он готов выполнять приказы, с рвением! По крайней мере, он надеялся, что это выглядит именно так в недовольных глазах. Что Касадор польстит себе, и правда, что он просто хочет поскорее убраться подальше, из зоны видимости наставника, останется для этого самого наставника вне поля мыслей.       Выскочив из собственного кабинета, Астарион широким шагом направился в уборную. Нужно проверить, как он выглядит, точно привести волосы в порядок. Ему нужна минутка, чтобы мать его, подышать, и понадеяться, что дрожь по позвоночнику немного угаснет, прежде чем он войдет в аудиторию, под цепкие взгляды его собственных студентов.       Заскочив в нужную комнату, он едва подавил желание запереться. Все же, общественное место! Заполошный взгляд в зеркало, и артист снова запустил пальцы в волосы, поправляя пряди. Вот так, да, вот так, и вот эту еще... Дьявол! Он резким движением опустил руки на раковину, схватился за ее край, сжимая челюсти, шумно выдохнул. Злость, смешанная со страхом, разрывала изнутри, заставляя сердце гулко колотиться в груди, биться о ребра бешенным зверем.       Сейчас, сейчас это пройдет.       Астарион попытался собрать мысли в кучу. Как же неожиданно всё! Но он сумел сохранить свою маленькую тайну. Сумел. Касадор не догадывается о Тавэле. Упомянул учительскую, но это ложный путь. Это хорошо, хорошо. Вечером... О вечере сейчас думать нельзя! Соберись. Пара. Нужно идти на пару и показать студентам себя во всей красе. Чтобы никто в нем не усомнился. Чтобы знали свое место, да. Он пойдет, и сделает все по высшему разряду. Как и должен. Вот. Сейчас это - цель. А остальное - не важно.       Астарион поднял на свое отражение слегка безумный взгляд, потом выпрямился, отряхнулся, и улыбнулся.       Он справится. Как и всегда. Не самое страшное, что с ним приключалось. Какая мелочь, ха-ха!..       Широким шагом он покинул уборную и направился на пару.       Все хорошо. Подумаешь.       После пары, когда театрал вернулся в кабинет, Касадор все ещё был там, сидел в его кресле, просматривая учебник по истории искусств, а когда его подопечный вошел, захлопнул книгу и встал.       Невооружённым взглядом было видно, что вещи на столе стояли чуть иначе. А то, что маэстро проверил все ящики, которые только мог, можно было предположить наверняка.       - Когда-нибудь я научу тебя меня еще и слушать, а не убегать, пока я не скажу, что ты можешь идти, а также некоторой логике, - Астарион удостоился холодного взгляда, - об этом мы тоже поговорим, немного позже. Собирайся, едем домой, сегодня на моей машине.       - Как скажете, мастер.       В этот раз голос артиста звучал увереннее и спокойнее. Плевать, что ему, вообще-то, нужно ещё заполнить некоторые документы. Делать это под ледяным взглядом все равно то ещё удовольствие. За время пары Астарион смог успокоиться и даже взять себя в руки. Истерикой делу не поможешь. А для хорошей игры нужно быть спокойным и уверенным. Он сможет. Он ведь выдающийся актёр!.. Вот только с Касадором всегда было сложнее. Он будто заглядывал в самую душу. Знал все слабые места. И знал, как на них давить. Не только банальной грубой силой. И всё же... Он готов к вечеру. Да. Не бежать же сейчас по коридорам с криками, в конце-то концов.       Весь путь до квартиры подопечного Касадор предпочел молчать. Даже очередную лекцию о вреде шоколада не устроил. Причина была одна - он выжидал, тоже успев немного остыть.       Зачем начинать жестокий спектакль заранее, когда декорации еще не готовы, а в сценарии непонятны некоторые моменты? Это позже он вполне может развернуться на полную...       Едва дверь в квартиру захлопнулась за ними, отрезая от остального мира продюсер снова взглянул на Астариона.       - Переодевайся и на весы, - коротко сказал он, уходя в гостиную.       Там собственно весы и стояли. И блокнот лежал с показателями веса театрала расписанными понедельно.       Астарион, подавив вздох, пошёл выполнять приказы. В целом, даже сам виноват. Знал же, что от Касадора ничего не скрыть, что рано или поздно все равно к этому придёт. И все равно делал. Маленькая конфета на корпоративе это одно, регулярные посиделки со сладостями - это уже совсем другое. Но... Дьявол, нельзя допускать такие мысли!       Переодеться в данном случае означало надеть лишь тонкие брюки. Босой и без рубашки, Астарион вернулся к Касадору и покорно встал на весы. Будь что будет. Это надо просто пережить.       Но внезапно цифры его не подставили.       - Даже ниже нормы, - приподнял брови наставник, глядя на вес протеже. - Странно.       Согнав его с весов и заставив на них вернуться, мужчина увидел всё ту же цифру. Хмыкнув, он отошел и придирчиво оглядел актера.       - Твоя следующая большая роль это вампир. Вероятно, можно было бы скинуть пару кило, однако мне, после того как я просмотрел сценарий и описание персонажа, не кажется, что он должен быть изможденным, - задумчивая речь Касадора будто и не для Астариона предназначалась, - значит оставим всё как есть. Я скажу шефу, чтобы скорректировал твой рацион, худеть пока не планируем, ясно?       Что ж, пока диалог шёл лучше, чем можно было предположить. И это настораживало.       Но, видимо, отсутствие лишнего веса немного успокоило мастера.       - Хорошо. Ох, как я рад, что мгновение глупости обошлось без критических последствий! Но я всеми силами постараюсь больше не допускать таких происшествий! Оно того не стоит, конечно, не стоит!       Астарион уставился на мужчину насколько мог искренним, полным раскаяния и осознания своих ошибок взглядом.       - Не тараторь, - оборвал его тот и, вернувшись на диван, закинул ногу на ногу. - Отвечай четко без лишних разглагольствований. Ты ешь всё, что тебе приносят от повара?       Ну конечно, вес хоть и в порядке, все же ниже нормы...       - Конечно. До последней крошки.       - Твоя нагрузка увеличилась каким-либо образом в зале или на работе?       - Нет, все как прежде.       - Тогда... Принеси-ка мне свой телефон, живо! - голос Касадора стал более стальным.       Конечно же не просьба, приказ.       Астарион, едва заметно дернувшись, широким шагом пошёл в комнату где оставил телефон, когда переодевался.       Удивительно, что он у меня вообще есть.       Он старался вернуться как можно быстрее, чтобы мастер, не приведи бог, не подумал, что он там на ходу что-то удаляет. А потому едва не врезался в мужчину, уже стоящего прямо за углом у двери, вне поля зрения из комнаты.       - Ох... - невольно отшатнувшись, выдохнул он.       - Шустрый, молодец, - холодно улыбнувшись Касадор протянул руку за гаджетом.       Астарион без промедлений вложил в неё телефон. Пароль, Касадор, конечно же, знал.       - Сядь, - коротко кивнув на кресло, мастер снова устроился на диване и стал проверять контакты, звонки, сообщения...       Все, что в каком-то другом мире считалось конфиденциальностью.       - Кто это? - через время спросил он, продемонстрировав подопечному чат с Тавэлом.       Этот самый чат, правда, выглядел как одно единственное сообщение от Астариона со списком классической музыки.       - Мой коллега из университета. Ведёт курсы по... Выживанию, что ли. Не помню точно, - не моргнув и глазом, спокойно отчитался артист.       - Тогда зачем ему классическая музыка?       - Не знаю, попросил несколько композиций атмосферных, да и все. Я не углублялся, зачем мне это?       Астарион пожал плечами. Интересоваться другими людьми? Пфф, будто у него своих дел нет, право слово!       - Покажи мне его, у него наверняка должно быть фото на сайте университета, - Касадор протянул телефон подопечному.       Искать самому у него не было желания, такое простое дело мог выполнить и другой человек.       Астарион быстро зашёл на сайт университета, нашёл список преподавателей, где красовались и должности, и фотографии. Долистал до Тавэла, вернул телефон мастеру. Скрывать такие вещи нет смысла.       Едва взглянув на изображение маэстро поморщился. Полистал ниже, увидел некоторые фото, что были сняты на занятиях. Там Тавэл стрелял из лука, объясняя ученикам технику, разводил костер либо вовсе демонстрировал студентам травы.       - Что за дикарь, право слово, - покачал головой Касадор, - к тому же даже не удосужился тебя поблагодарить. Хотя что с него взять.       Отложив телефон, мужчина тяжело посмотрел на Астариона. Было видно, что он надеялся обнаружить гораздо больше поводов для нотаций.       Или рукоприкладства.       - Я как-то не обратил внимания, - мужчина сделал вид, что не замечает этого взгляда. - Уже и забыл, что он что-то просил. Мои мысли другим заняты.       - И правильно. Надеюсь это предстоящая роль, а не где бы раздобыть еще денег на конфеты?       - Конечно роль! - Астарион позволил себе лёгкую нотку оскорбленности в лучших побуждениях. - Вы же знаете, как я хотел сыграть в этом театре! Этот шанс нужно превратить в достижение! Знаете, признаться честно, позволяю себе немного репетировать по утрам.       - Правильно делаешь, - кивнул мастер и, встав, прошелся по комнате, - я вложил в тебя много сил, времени и отнёсся к твоему развитию с вниманием, достаточным, чтобы ты блистал на сцене престижного тетра. И не только, - он подошел к подопечному и поправив прядку волос, сделал голос тише и холоднее. - Всё это может очень быстро разрушиться, Астарион. Если ты будешь потакать своим глупым порывам.       - Я не буду. Наверное, я расслабился от радости, что получил такую важную и долгожданную роль. Но я уже осознал свой промах. Спасибо, что напомнили о важности самоконтроля, мастер. Артист уставился на него полным благодарности взглядом. Покладистый, послушный, податливый, как талантливая кукла, которой ему и полагается быть. - Хотите, порепетируем сейчас вместе? Может, подскажете, на что мне следует обратить внимание.       - А кроме этого, какое правило ты еще сегодня нарушил? - Касадор будто и не слышал последнего вопроса.       - Не дождался, когда вы меня отпустите там, в кабинете, вместо этого сразу пошёл выполнять ваш приказ? - предположил Астарион.       - Кстати, это тоже, спасибо, что напомнил, - ядовито улыбнулся мастер. - Раньше.       Астарион быстро промотал день в памяти. И почувствовал, как по спине пробежал холодок.       - Я вам солгал, - выдох, и опущенный в пол взгляд.       Он раскаивается, он очень раскаивается.       И именно это помогло поймать момент, когда Касадор коротко ударил ему в живот кулаком.       Наставник знал, как бить, чтобы было больно и не осталось синяков. Он нередко применял это наказание в качестве воспитательной меры, особенно раньше, когда артист чаще смел выражать своё мнение. Давно это было...       - Ты снова заставляешь меня прибегать к таким методам объяснения, - услышал Астарион голос возвышающегося над ним маэстро, пока сам он согнулся пополам. - Но что поделать, если с тобой они самые действенные.       Сука       Астарион опал на колени, опершись одной рукой в пол, а вторую прижимая к животу. Нет, он мог бы устоять, за годы болевой порог стал повыше, но... Так лучше. Ногами Касадор быть не будет. А вот посмотреть на провинившегося идиота у своих ног ему понравится.       Проклятье, удачно попал, болеть будет несколько дней.       - Простите, мастер, - тихо пробормотал.       Получилось с лёгким шипением, хорошо, что вполне может сойти за хрип.       - "Я не должен был вам лгать" - подсказал Касадор.       - Я не должен был... - выдох, - Вам лгать, мастер.       - Держи это в голове. Всё, что я делаю, для твоего же блага, мальчик... А теперь вставай, займись чем-нибудь полезным, лучше своей ролью. Можешь не провожать.       Удаляющиеся шаги, хлопок двери и вот Астарион снова один в своей... ну, почти своей квартире.       Артист медленно выдохнул и сел, оглядываясь. Будто ожидал, что несмотря на услышанное, Касадор все еще стоит за спиной, готовый обвинить в новой провинности.       Но он был, к счастью, один.       Бесит. Как же, сука, бесит...       Вдохнув поглубже, мужчина встал, прошел на кухню, достал из морозилки пакет со льдом, обернул его полотенцем и прижал к месту удара. Вернулся в гостиную, уселся на диван, на несколько секунд прикрыв глаза.       После такого всегда хотелось творить еще больше глупостей. Назло. Вопреки. Но нельзя. Никак нельзя. Сейчас наоборот, нужно затаиться. Быть самым примерным паинькой, пока орлиный взгляд не отвернется, немного ослабив хватку когтей. Нужно держать себя в руках.       Хотелось ругаться вслух, но он не станет. Не может себе позволить. Ведь кто может утверждать, что здесь нет прослушки? Да никто. Это место определенно нельзя назвать зоной безопасности.       "Я все делаю для твоего же блага"       Ага, сука, как же.       Скрипнув зубами, Астарион потянулся к телефону, брошенному Касадором здесь же, на диване. Нужно включить музыку. Надрывные ноты органа хоть и были тяжелыми, для кого-то даже усугубили бы ситуацию, но ему они помогали пережить всю злость внутри, не натворив дел, которые будет посложнее разгребать.       Быстрыми движениями введя пароль, Астарион притормозил, глядя в экран телефона. Там все еще была открыта фотография Тавэла на сайте университета. Маэстро не потрудился ни закрыть страницу, ни свернуть браузер.       Мужчина на фото улыбался, глядя в камеру своими непривычно зелеными для его крови глазами. Такой... теплый взгляд, хоть и фото просто "для дела". И улыбка эта... Тавэл сам как шоколадка. И дело не только в цвете кожи, так напоминающем молочный шоколад. Он добрый и приятный... "Интересно, а на вкус сладкий?"       Астарион откинулся затылком на спинку дивана. Такие мысли... опасны. Ох, как же опасны. Но мозг в поисках спасения уже вспоминал. И мягкий, глубокий голос, и теплый взгляд, и вкус горячего шоколада на губах. Астарион неосознанно облизнулся. Мысли потекли в совсем уж нехорошем направлении. Тавэл ведь тоже пил горячий шоколад. А значит, его губы были того же вкуса...       Мазнув затылком по дивану, мужчина посмотрел в сторону входной двери. А потом встал, и пошел в ванную. Репетировать он будет, как же.