Мне требуется вся моя сила, чтобы просто вставать каждый день.
Но это замечательно — видеть, что с тобой все в порядке.
• Мистер Совершенство,
Тейлор Свифт (Бесстрашный)
—
— Сынмин-а! Не мог бы ты принести сюда несколько чашек кофе? — Иду! Минутку! — позвал Сынмин, а затем улыбнулся сам себе, разливая кофе в пять чашек, расставленных по кругу на керамической тарелке. Вытирая руку о фартук, он поднял глаза и увидел, что Хан входит в заднюю комнату, качая головой. — Ты всегда на побегушках у этих женщин, а они даже ни за что не платят. Сынмин закатил глаза, достал еще одну маленькую тарелку, разложил свежеиспеченное печенье и поставил обе тарелки на поднос. — Они мне ничего не должны платить, — он взял поднос и прошел мимо Хана. — И, кроме того, они приводят клиентов. Это хороший бизнес, — Ким закончил, пожав плечами, и направился в сторону женщин, в то время как Хан просто цокал языком, наблюдая за удалением своего друга, пораженный наивностью всего этого. Сынмин вошел через арочную перегородку, отделяющую его цветочный магазин от кафе, и лучезарно улыбнулся женщинам, сидящим за одним из трех столиков. Идея открыть небольшое кафе, хотя сейчас всего на три столика, была идеей миссис Ли, которая утверждала, что это будет полезно для бизнеса, но Сынмин знал, что это потому, что ее группе друзей нужно было место, где можно было бы посидеть и непринужденно поболтать. Громкая миссис Ли, очаровательная миссис Пак, две озорные сестры Ча и тихая миссис Бан были подругами его матери со времен колледжа. Перед смертью его мамы эти сплетни обсуждались за круглым столом в их гостиной. Даже будучи малышом, Сынмин участвовал в этих сессиях, иногда задремывая на руках у матери или просыпаясь, когда женщины оживленно рассказывали о людях, которых он не знал. После ее смерти 3 года назад он не хотел видеть распад группы, поэтому, когда миссис Ли заговорила с ним об этом год назад, Сынмин согласился без малейших колебаний. Он скучал по ним так же сильно, как по своей матери. — Надеюсь, вы недолго ждали, — Ким поставил пять чашек перед каждой из женщин. — Вот ваш травяной чай, миссис Бан. Я знаю, вы не любите кофе, — прошептал он последнюю часть, ставя чашку перед самой старшей женщиной, которая улыбнулась, когда он тайно подмигнул ей. Он выпрямился с подносом в руке. — Мои дамы хотели бы чего-нибудь еще? Женщины захихикали, глядя на него, а миссис Ли, стоявшая к нему ближе всех, восхищенно похлопала его по руке. — Сынмин-а. Ты вырос и стал таким хорошим мальчиком. Надеюсь, ты знаешь, что твоя мама гордится тобой. — Все остальные женщины кивнули в знак согласия, и Сынмин глубоко вздохнул, кивая в ответ. — О, Сынмин-а. Я забыла спросить, ты помнишь Соджин? Дочь мистера Со, которая раньше жила в доме через дорогу? — миссис Ча, одна из близняшек, наклонилась вперед, чтобы спросить. — Ммм… да? А что насчет нее? Разве она не в Англии, заканчивает учебу? — спросил Сынмин с ноткой настороженности в голосе, поскольку ему не нравилось направление, в котором развивался этот разговор. — Она вернулась! Я только вчера видела, как она выгружала свой багаж из машины, когда проезжала мимо, чтобы сходить на рынок! — миссис Ча громко воскликнула, и мгновенно по группе прокатилась волна возбуждения. Все женщины повернулись к ней, но миссис Ча уставилась прямо на Сынмина вместо того, чтобы отвечать на различные вопросы, которые женщины забрасывали ее вопросами. — Эм… это мило. Наверное, — тихо сказал он и попытался улыбнуться, но его глаза начали искать выхода. Сынмин посмотрел на Хана, стоявшего у прилавка, и молча умолял вывести его туда, но Хан только пожал плечами с озадаченным выражением лица и вернулся к поливке лилий, стоявших в большой вазе. — Почему бы тебе не познакомиться с ней? Я уверена, она будет очень рада тебя видеть, — миссис Пак присоединилась к разговору и попыталась приподнять брови, надеясь, что он поймет намек. Он высказался громко и ясно в тот момент, когда возникла эта тема. — Я уверен, что она очень милая. В любом случае, дамы, наслаждайтесь кофе и дайте мне знать, если вам понадобится что-нибудь еще, — Ким закончил с улыбкой и повернулся, чтобы уйти, когда миссис Ли поймала его руку и посмотрела на него своими большими карими глазами. — Мы просто желаем тебе всего наилучшего, Сынмин-а. Ты так долго был один. После того, что случилось с Минхо… В этот момент звякнул колокольчик над дверью, оповещая о входе клиента. Сынмин вырвался из объятий миссис Ли с вежливым «Извините» и вывалился из арочной двери. Он крепче вцепился в поднос, чтобы унять дрожь в руках, и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить сердцебиение, которое в тот момент определенно было ненормальным. Через несколько секунд Ким натянул улыбку, чтобы поприветствовать своего нового клиента, но с облегчением увидел, что это всего лишь его друг Феликс, который идет к нему со свистом. Феликсу хватило одного взгляда на бледное лицо Сынмина и группу женщин, сидящих в кафе, и ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что произошло. Он поклонился в знак приветствия своей матери и ее друзьям, а затем вздохнул, подойдя к своему другу и взяв поднос из его рук. — Не думай об этом слишком много. У них добрые намерения. — Я знаю, — пробормотал Сынмин и направился с Феликсом к прилавку. Хан вышел оттуда с вазой с маргаритками в руке и посмотрел на них двоих. — Эй, Феликс! Новый цвет волос! Тебе идет синий! — Хан присвистнул, ставя вазу на один из столов у стойки. — Да, скажи это моей маме и ее группе вон там, — он указал большим пальцем на стеклянную перегородку кафе, через которую они могли видеть, как женщины то и дело оборачивались, чтобы посмотреть на Феликса, и разговаривали, часто жестикулируя. Их голоса были приглушены, но жестов было достаточно, чтобы объяснить их неверие. Мать Феликса, миссис Ли, разочарованно качала головой при виде Феликса и незаметно махала ему, чтобы он подошел и объяснил свой отвратительный выбор цвета. Феликс решил проигнорировать ее призывы. — Феликс Ли, разжигающий скандалы, куда бы ни пошел, — Сынмин толкнул своего друга локтем, и Феликс ухмыльнулся ему сверху вниз. Он с облегчением увидел, что мрачное облако рассеялось с лица его друга. — Что я могу сказать? Я должен для чего-то использовать это красивое лицо, — сказал Феликс со смешком, и Хан раздраженно закатил глаза. — В любом случае, почему ты вдруг решил покрасить волосы? Есть что-то, что мы должны знать, мистер нарциссизм? — Хан наклонился вперед, облокотившись на стойку, и Феликс немного отодвинулся под пристальным взглядом его прищуренных глаз. Сынмин вздохнул и похлопал Хана по плечу, направляясь к задней стойке, которая также служила кухней их кафе. — Не допрашивай его, Хан. Если что-то происходит, я уверен, он даст нам знать, когда захочет. Верно, Феликс? — он подмигнул и ободряюще улыбнулся мальчику с голубыми волосами, когда тот начал расставлять чашки и подносы. Сынмин слышал, как Хан что-то недовольно ворчит, а Феликс в ответ заливисто хихикает, пока мыл руки. Казалось, что двое его единственных друзей в мире всегда о чем-то спорили, независимо от того, насколько незначительной была проблема. Его мысли снова блуждали, когда он думал о словах миссис Ли, и Сынмин не мог не заламывать руки в отчаянии. Прошло больше года, и он думал, что с этим покончено. Но, похоже, это было не так, поскольку ему хотелось плакать. Снова. Будь ты проклят, Минхо. Будь ты проклят за то, что заставляешь меня так себя чувствовать. — Феликс. Что привело тебя сюда? Разве ты не должен быть сейчас в университете? — Сынмин прервал речь Хана о красках для волос, вызывающих рак, когда вернулся к своим двум друзьям. — Ах, да. Но мой куратор сегодня взял выходной, а у меня утром было только одно занятие. Поэтому я решил потусоваться, — при этих словах он широко улыбнулся и почти увидел, как глаза Хана выкатываются из орбит, хотя его внимание было приковано к Сынмину. — Похоже, сегодня у нас будет не так много клиентов. Хочешь, я приготовлю тебе чашечку кофе? — спросил Сынмин, поскольку знал, как Феликс устает с каждым днем. Его научный руководитель только что одобрил предложение о его диссертации несколько месяцев назад, и он знал, что, хотя это и повод для празднования, нагрузка Феликса теперь только увеличится. — Позволь мне сегодня оказать тебе честь! По какой-то причине меня переполняет энергия! — Феликс вскочил на ноги и воскликнул. — И это помогло бы мне избегать встречи с моей матерью, — добавил он, подмигнув, и Сынмин усмехнулся. — Тогда ладно. Хан, ты позаботишься о дамах? Я собираюсь взглянуть на цветы снаружи, — Ким взял со стойки баллончик с распылителем, когда Хан показал ему поднятый большой палец. Колокольчик на входной двери звякнул, когда Сынмин выходил из магазина, и он не смог удержаться от глубокого вдоха. У цветов действительно был чудесный запах, но оставаться в цветочном магазине целый день иногда бывает невыносимо. В воздухе все еще витал фруктово-земляной запах цветов, но он был достаточно слабым, чтобы головная боль Сынмина постепенно прошла. Мне следует чаще гулять. Погода определенно располагает к этому. Он наклонился, чтобы полить цветы, стоявшие в корзине на полке возле магазина. Сверху маргаритки, снизу тюльпаны. Любимые цветы его матери. «Маргаритки для новых начинаний». — Его мать заправила маргаритку ему за ухо, пока он смотрел на цветы, разбросанные по столу. Мама раскладывала их на пластиковом листе, и хотя он не знал, что она делает, ему нравилось наблюдать за ее работой. Он был очарован разными цветами цветов, в большем количестве оттенков, чем он мог себе представить. Там были оттенки цветов, которых он не видел даже в своей пачке карандашей, в которой, по словам его матери, была самая большая коллекция красок, хотя их было всего двенадцать. «И тюльпаны, за эту глубокую и совершенную любовь», — сказала его мать, заправляя тюльпан за другое ухо сына. «Сынмин, я надеюсь, ты найдешь того, кто достоин твоих тюльпанов и ромашек». — Он засмеялся, потому что это щекотало, и его мать рассмеялась в ответ. Глядя сейчас на эти цветы, ему было трудно поверить словам своей матери, когда эти два цветка означали конец любви, которая, как он считал, была идеальной. Он вздохнул и начал поливать цветы водой, когда через несколько минут услышал шаги, медленно приближающиеся в его сторону. Он поднял глаза, чтобы поприветствовать человека, надеясь, что это клиент, но остановился на полпути, когда понял, кто это. — Минхо… хен? — Сынмин-а.***
Сынмин вздрогнул, когда Хан грохнул подносом об стол, отчего чашки громко зазвенели. Шум, казалось, отразился от стеклянных стен кафе. Он чувствовал на себе пристальные взгляды женщин за другим столом, когда они тихо перешептывались о парне, который в данный момент сидел напротив него. Хан свирепо смотрел на Минхо, костяшки его пальцев побелели, когда он сжал края подноса. Второго, казалось, не волновало всеобщее внимание, его глаза были прикованы к Сынмину. — Хан-а, — Сынмин на мгновение похлопал своего друга по руке, и Хан оторвал взгляд от Минхо, чтобы посмотреть на него сверху вниз. — Со мной все будет в порядке. Иди помоги Феликсу, я сейчас приду. — Казалось, Хана это не убедило, но он неохотно отпустил поднос и направился обратно к цветочному магазину. Он был почти у двери, когда снова оглянулся на Минхо с глазами, полными отвращения, и стиснул зубы от злости. — Если ты хотя бы коснешься пряди волос у него на голове, я выпотрошу тебя, как рыбу. Сынмин почувствовал, как за его спиной нарастает ропот, и вздохнул, когда Хан наконец вышел из кафе и перегородка за ним закрылась. Некоторое время они двое ничего не говорили, и Минхо, казалось, довольствовался тем, что просто смотрел на Сынмина, который нервно теребил пальцами под столом. Секунды превратились в минуты, и Ким больше не мог этого выносить. — Почему ты здесь, Минхо-хен? — он спросил голосом чуть громче шепота, и Минхо, казалось, немного удивился, услышав его слова. Он не ожидал, что Сынмин первым начнет разговор, и, услышав печаль в его голосе, Минхо запнулся, чтобы дать свой ответ, все отработанные слова обрели крылья и вылетели у него из головы. — Сынмин-а… Я… Мне жаль, — Ли в отчаянии комкал в руках скатерть, пытаясь найти слова, чтобы оправдаться в глазах Сынмина. Но затем Ким поднял голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, и Минхо понял, что все потеряно. В глазах, которые когда-то смотрели на него с любовью, теперь была только пустота. И этого ответа было достаточно. — Я понимаю. Тебе нужно что-нибудь еще? Если нет, я вернусь к работе, — Сынмин резко встал, но прежде чем он смог оставить Минхо позади, как старший сделал год назад, он почувствовал пальцы на своем запястье и внутренне вздохнул от разочарования из-за того, что это простое прикосновение все еще могло заставить его сердце биться неровно. — Сынмин-а. Пожалуйста… пожалуйста… просто послушай меня. Хотя бы раз. Клянусь, я все объясню, — Минхо тоже встал, и поскольку он возвышался над Сынмином на несколько дюймов, он бы солгал, если бы сказал, что не скучал по Минхо все эти месяцы. Месяцы, проведенные в слезах, месяцы, проведенные в ожидании, месяцы, когда он забывал о нем только для того, чтобы Минхо снова вернулся в его жизнь и в одно мгновение разрушил его стену. Было бы так легко прижаться к знакомому теплу и комфорту, позволить слезам течь по щекам и показать Минхо, как он причинил ему боль, и позволить ему смахнуть эти слезы поцелуями, как он делал раньше. Но это было год назад. — Приятного тебе кофе, — Сынмин оттолкнул руку Минхо от своего запястья с силой, которая шокировала даже его самого, а затем повернулся и вышел из дверей, не оглядываясь на лицо Минхо. Проходя мимо их столика, он поклонился и натянуто улыбнулся женщинам, которые тут же начали перешептываться, и когда он, наконец, оказался на кухне в задней части цветочного магазина, Ким громко выдохнул. — Чего хотел этот ублюдок? — спросил Хан, постукивая ногой по полу и скрестив руки на груди, когда Феликс подошел и протянул ему кружку кофе. Сынмин сделал глоток и пожал плечами: — Он сказал, что сожалеет. — Прости, моя задница. Держу пари, он проиграл все свои деньги где-то в азартных играх или на вечеринке и теперь пришел сюда за твоей помощью, — Хан был более зол, чем Сынмин, и последний не смог сдержать легкой улыбки, глядя на сердитое лицо Хана, на его надутые щеки. — Ты знаешь, что Минхо-хен не устраивает вечеринок и не играет в азартные игры. — Ну, тогда зачем он пришел сюда? И с этой большой дурацкой спортивной сумкой сверху? И прекрати называть его хеном, он больше не твой хен! — Хан громко воскликнул, и Сынмин слегка вздрогнул от яда в его голосе. — Хан, успокойся. Почему ты кричишь на него? — Феликс похлопал Хана по руке, чтобы успокоить его, и мельком взглянул на Сынмина. — Ты в порядке? — одними губами он обратился к другу, который слегка кивнул ему. — Прости, я не хотел кричать. Я просто так зол на этого говнюка. Я хочу выбросить его вместе с сумкой на улицу, откуда он пришел, — Хан все еще кипел от гнева, бормоча непристойности, которые заставили бы всех женщин в кафе схватиться за свои несуществующие жемчужины. Ну, кроме миссис Бан. У нее было настоящее жемчужное ожерелье, которое она отказывалась снимать, даже когда спала. — Все в порядке, Хан, — Сынмин одарил друга улыбкой, которая, как он надеялся, не выдавала его истинных чувств. — Я ненадолго поднимусь наверх. Ты не займешься магазином какое-то время? — Посетителей все равно нет. Если не считать пустой траты места и воздуха. — Сынмин улыбнулся, когда начал подниматься по лестнице рядом с кухней, когда снова высунул голову, чтобы посмотреть на своих друзей. — Не забудь взять с него деньги за кофе. — И это, наконец, вызвало улыбку на лице Хана, и он с энтузиазмом кивнул, как будто ему поручили удерживать оборону против вражеских войск, в то время как Феликс просто покачал головой и издал глубокий смешок. Сынмин улыбнулся им, а затем направился к месту, которое всю свою жизнь называл домом. Когда он, наконец, опустил голову на мягкий матрас и вдохнул цветочный и сладкий запах свежевыстиранных простыней, головная боль, бушевавшая в его голове, частично утихла. Сынмин несколько раз моргнул и попытался проглотить комок, который образовался у него в горле, но после нескольких разочаровывающих моментов он больше не мог. А потом он заплакал. Впервые за много месяцев. Он рыдал, и рыдал, и плакал еще сильнее, когда понял, что пачкает чистые простыни своими слезами. Почему у этого человека все еще была сила делать его таким слабым, даже спустя столько времени? Почему он дал ему эту силу? Тогда Сынмин ненавидел себя, ненавидел за то, что снова так себя повел, когда сказал себе, что все кончено, и был очень близок к тому, чтобы в отчаянии биться головой о спинку кровати. Вместо этого он свернулся калачиком на матрасе и несколько раз глубоко вдохнул, пока его слезы, наконец, не перестали литься. Через несколько минут он налил стакан холодной воды и, расхаживая по квартире, наслаждался тем фактом, что никто не видит его таким. Но в то же время от этого ему стало еще грустнее. Он убеждал даже себя, позволяя верить, что ему лучше одному, хотя на самом деле он знал, что ему одиноко. За последний год у него было несколько серьезных споров и драк с Ханом и Феликсом, когда они пытались подразумевать то же самое, но Сынмин знал, что больше не может этого отрицать. Не после встречи с Минхо. Не после того, как почувствовал прикосновение к своему запястью, от которого покраснели уши под завитками волос. Боже, он действительно изголодался по прикосновениям. В детстве он был очень прилипчивым. Он где-то прочитал, что человеку нужно по крайней мере пять объятий в день, чтобы остаться в живых, и в детстве его задачей номер один было выполнить поставленные на день цели. Обычно для него это не было проблемой, так как мать осыпала его достаточным количеством объятий и поцелуев, чтобы восполнить десять дней, но иногда, когда она была по-настоящему занята в магазине, у него случалась почти паническая атака, когда он подсчитывал свои объятия в конце дня, и их оказывалось недостаточно. Сынмин вспомнил, как, пошатываясь, спустился по лестнице в магазин, где его мать расставляла цветы для оптового заказа, и крепко обнял ее, прежде чем часы пробили полночь. Он боялся, что умрет или, что еще хуже, превратится в тележку с тыквой. «Ты маленькая Золушка, не так ли?» — Его мать щелкала его по носу каждый раз, когда он выражал серьезные опасения по поводу своей возможной метаморфозы, а он возмущенно заявлял, что между ним и Золушкой нет ничего общего. Тогда его мама только смеялась, и если бы Ким только знал, каким драгоценным был этот смех, он бы не злился на это. — Сынмин, ты в порядке? Можно мне войти? — Он услышал голос Феликса с другой стороны двери и нацепил широкую улыбку на лицо, прежде чем открыть дверь, готовый заверить своего друга, что с ним, на самом деле, все в порядке. Очевидно, он выглядел не в порядке, потому что в тот момент, когда он открыл дверь, Феликс бросил на него один взгляд и бросился вперед, чтобы заключить в крепкие объятия, его широкое тело обеспечивало ему именно то количество тепла и уюта, которого он жаждал. Ким глубже втянул голову в плечи, и ему снова захотелось заплакать, когда почувствовал, как Феликс мягко гладит его по волосам. — Все будет хорошо, Сынмин. — Будет ли это? — Ну, я не могу гарантировать, что это перестанет причинять боль, но я могу заверить тебя, что это перестанет иметь значение. Сынмин отступил назад, чтобы посмотреть на него, и вытер глаза рукавом, когда увидел застенчивое выражение на лице своего друга. — Это из книги, не так ли? — В свою защиту скажу, что это отличная книга. Тебе стоит когда-нибудь ее прочитать, — Феликс возмущенно фыркнул, и это немного рассмешило его. — Внизу все в порядке? Хан ничего не сломал, не так ли? — О, да! Я совсем забыл! — Феликс схватил Сынмина за руку и потащил его вниз по лестнице, пока объяснял. — Несколько минут назад я обнаружил одного человека, слоняющегося без дела возле магазина, и, по-видимому, он утверждал, что работает в каком-то малоизвестном агентстве. Он хотел, чтобы я подарил это владельцу этого «прекрасного и мечтательного магазина, упавшего прямо с небес, чтобы благословить его душу». Его слова, не мои. Он сунул карточку Сынмину, глаза которого расширились, когда он посмотрел на символ и буквы, выбитые на глянцевой поверхности. — Феликс, где он? Только не говори мне, что вы, ребята, его прогнали! — он драматично взвыл и бросился вниз по оставшейся лестнице. Его взгляд остановился прямо на мужчине примерно его возраста, сидевшем за одним из дальних столиков кафе. Он осторожно потягивал кофе и притопывал ногами с такой частотой, что Сынмин был уверен, что это стало бы причиной небольшого землетрясения, если его немедленно не остановить. Он бросил быстрый взгляд в сторону Хана, который как раз заворачивал букет для пары, прильнувшей друг к другу, и восхищалась каждым маленьким дополнением, которое Хан вносил в красочную композицию. На полпути к кафе он понял, что в своем всеобщем волнении забыл поискать этого человека, и почувствовал облегчение, когда не увидел его лица среди людей внутри застекленной зоны. Он испытал двойное облегчение, обнаружив, что миссис Ли и ее группа тоже ушли, возможно, чтобы заняться тем, чем занимаются женщины за 50 в такой сонный полдень в таком городке, как их. Он низко поклонился, когда подошел к человеку, который немедленно встал и ответил взаимностью. Они оба сели, и человек снова начал притопывать ногами, хотя и с меньшей частотой, чем раньше. — Извините, что ворвался в ваш магазин без приглашения. Меня зовут Джиен. Пак Джиен. — Люди обычно врываются в магазины без приглашения, мистер Пак. Иначе это было бы очень плохо для бизнеса. Но чем я могу вам помочь? — Пак слегка усмехнулся и заметно расслабился. — Пожалуйста, зови меня Джиен, я намного моложе тебя. Я стажер в агентстве SRV, как ты, наверное, знаешь, — он указал на карточку, которую Сынмин держал в моих руках, — и я работал координатором у звездной модели последние три месяца. У нас запланирована фотосессия в эту субботу, и мне поручили найти компанию, которая могла бы поставлять цветы для съемки, — он сказал все это на одном дыхании, а затем сделал глубокий выдох, как будто рад избавиться от этого. — Я понимаю… но… поправь меня, если я ошибаюсь, но ты просишь меня доставить цветы для фотосессии в SRV компании? — Сынмин спросил осторожно, боясь ступить не на ту дорожку и сломать бутон цветка еще до того, как он успеет распуститься. Работа на подобной работе в огромном агентстве могла бы обеспечить маркетинговый импульс, в котором его бизнес явно и отчаянно нуждался, и Сынмин мог буквально видеть, как облака рассеиваются, позволяя солнечному лучу упасть на этого ангельского человека. — Да! — он воскликнул и схватил руки Сынмина, возбужденно пожимая их. — Я имею в виду, технически фотосессия будет проходить в агентстве журнала A Star, а не в компании SRV, но да! Ты сделаешь это? — он посмотрел на Кима, изо всех сил стараясь придать ему щенячий вид, но с его узкими серо-стальными глазами это оказалось довольно сложно. Но Сынмина не нужно было уговаривать. — Я так и сделаю! Спасибо тебе за это предложение! — Сынмин широко улыбнулся Джиену, который сам выглядел так, словно был на грани слез. — Спасибо, мистер Ким! Ты не представляешь, как я был обеспокоен. Я провел все выходные в поисках цветочных магазинов по всему городу, и все они мне отказали. «У нас сейчас недостаточно запасов. Сейчас не сезон для этих цветов. У нас не хватает работников, чтобы поставлять такое огромное количество цветов.» Я был близок к увольнению еще до того, как стал официально сотрудником, но ты спас мне жизнь! Сынмин понял, что ему, вероятно, следовало спросить больше информации запроса, прежде чем принимать его, но, ну да ладно, нищим выбирать не приходится. Он просто должен заставить это работать. Как всегда.