Getting Bored

Цзян Чэн начал думать, что Не Минцзюэ заскучал после войны. Он не имел в виду ссоры между сектами Не и Цзинь, – этого следовало ожидать, учитывая то, как высокомерно секта Цзинь вела себя, будто они в одиночку выиграли войну, и в глубине своего сердца Цзян Чэн довольно сильно поддерживал позицию секты Не по большинству вопросов, хотя, разумеется, недавний брачный союз его шицзе означал, что ему приходилось быть деликатным в выражении этого, – а скорее то, как часто этот человек оказывался на Пристани Лотоса, помогая с восстановлением. Не то чтобы он не был полезен. Он был! Было хорошо иметь рядом кого-то, кто помнил, какой была Пристань Лотоса раньше – собственные воспоминания Цзян Чэна периодически путались снами, желаниями, а иногда (что неловко) ростом, когда дело касалось мест, которые он не посещал с детства. Не Минцзюэ был на семь лет старше и не раз наносил визиты в качестве уважаемого гостя; он имел удивительно хорошую память и ещё более удивительную способность воплощать свои воспоминания в довольно пристойных зарисовках. У него также было своё мнение по этому поводу, которое Цзян Чэн поначалу не принимал, – он хотел восстановить свой старый дом в прежнем виде, – но в конце концов даже ему пришлось признать, что ту колонну, на которую оба его родителя бесконечно жаловались, потому что каждый врезался в неё, но которую они так и не потрудились убрать, вероятно, можно было не включать. И, ну, возможно, кое-что ещё. Цзян Чэн думал, что Вэй Усянь и Цзян Яньли будут рядом с ним во время этого процесса, споря из-за решений что-то поменять и предаваясь старым воспоминаниям вместе, но… что ж. Их здесь не было, не так ли? Не то чтобы имело сколько-то больше смысла то, что Не Минцзюэ был. Он был лидером секты! У него имелись свои обязанности, ответственность, задачи, которые нужно было решать… – Я заставляю Хуайсана заниматься этим, – пояснил Не Минцзюэ, когда его спросили. – Полезно для него. – Он сделал что-то, что тебя разозлило? – подозрительно спросил Цзян Чэн. – Говорю тебе, он никогда не станет лучше обращаться со своей саблей. Не Минцзюэ хмыкнул, что было равносильно признанию его слов. – Но почему ты здесь? – настойчиво поинтересовался Цзян Чэн. – Ты мог бы навестить… ну, кого угодно другого. У тебя есть два побратима! – В секте Лань и в секте Цзинь, – сказал Не Минцзюэ, кивнув. – Да. Другие места. – Другие секты, – поправил Не Минцзюэ. – Три из четырёх великих сект имеют союз, пусть даже неформальный, и это оставляет твою секту Цзян политически изолированной. Цзян Чэн поморщился, отчасти потому, что это было правдой, отчасти потому, что он не нуждался в том, чтобы кто-то указывал ему на это. Не Минцзюэ не ошибался, утверждая, что ему следовало тратить столько же, если не больше времени на построение альянсов, сколько он тратил на построение своего дома – он просто был очень плох в общении с людьми и дипломатии, и ему не нравилось делать то, в чём он был плох, и было так много дел, что легко было отложить это… Однако после этого он нахмурился и оборонительно скрестил руки на груди. – К чему ты клонишь? В любом случае, вы не так уж хорошо ладите с сектой Цзинь – с которой у нас тоже есть союз, причём более сильный, чем ваш. Моя сестра замужем за их наследником. Твой названный брат всего лишь… – Не говори этого. Цзян Чэн не стал говорить, но они оба знали, о чём шла речь. На мгновение повисла тишина; Не Минцзюэ явно пытался подобрать слова, судя по его хмурым бровям и резко обозначившимся уголкам губ. – Ты видел, как ведёт себя секта Цзинь, – наконец сказал он. – Как будто мы сбили солнце только для того, чтобы освободить для них место на небесах. – Да, точно. Только в отличие от Вэнь Жоханя, которого никогда особенно не заботили другие секты, они установили альянсы со всеми четырьмя великими сектами. Со всеми четырьмя, мысленно повторил Цзян Чэн и внезапно осознал проблему. Секта Не конфликтовала с сектой Цзинь из-за принципиальных вопросов, таких как должен ли быть назначен Верховный Заклинатель и если да, то кто им должен быть, а брак его сестры с мужчиной, который ей нравится, непреднамеренно поставил секту Цзинь в более выгодное положение – они почти наверняка начнут давить на него через неё теперь, когда она живёт там, и он уже знал, что ему не хватит навыков, чтобы найти выход из этого. Если бы секта Цзинь считала, что секта Цзян твёрдо на их стороне, а Лани колебались бы между двумя своими побратимами… секте Не было бы трудно помешать им делать то, что им заблагорассудится, и это только усугубило бы их высокомерие. Как ни трудно было поверить, что такое вообще возможно. – Я думаю, что в целом ты согласен со мной по большинству вопросов, – продолжил Не Минцзюэ. – Да, – признал Цзян Чэн. Он не упомянул, что сам мужчина также нравился ему гораздо больше – Цзинь Гуаншань был мерзким существом, язык которого источал намёки и инсинуации, и Цзян Чэну всегда казалось, что что-то умирает внутри него, когда он находился рядом с ним слишком долго. – Как ты предлагаешь уравновесить чашу весов? Не Минцзюэ выглядел довольным тем, как быстро Цзян Чэн всё понял (что ж, во всяком случае, быстро теперь, когда они об этом заговорили). – Личный союз всегда превосходит политический. Вот почему брак твоей сестры так быстро развалился, даже если оставить в стороне личную привязанность между ними. Если мы хотим уравнять шансы или даже обратить их в свою пользу, нам также следует сформировать связь. Более сильную, чем между Цзян и Цзинь. Цзян Чэн фыркнул. – Как бы это сработало? Цзинь Цзысюань – наследник секты Цзинь и женился на моей старшей – и единственной – сестре. Я вижу только один способ сформировать более сильную связь, чем эта, – заключить брак между мной и прямым учеником твоей секты Не. Но независимо от того, как он выглядит в платье, я не женюсь на Не Хуайсане. – Если бы я предлагал Хуайсана, – сказал Не Минцзюэ, – то не присутствовал бы здесь лично. И что это значит? Погодите. Что? Нет. – …серьёзно? – пискнул Цзян Чэн. – Если ты готов рассмотреть это, – сказал Не Минцзюэ, пожав плечами. – Я не проживу слишком долго. Когда я умру, тебе будет ещё не поздно жениться на женщине и завести детей, если ты хочешь придерживаться традиции своих родителей иметь только одного супруга – хотя, если ты предпочтёшь просто взять себе наложницу, чтобы продолжить родословную, я не буду возражать. Цзян Чэн почувствовал отчётливую потребность присесть. – Естественно, такой альянс принесёт значительные преимущества нашим сектам. Цзян Чэн определённо был сумасшедшим, раз обдумывал это. – Давай зайдём внутрь и обсудим, какие именно преимущества, – предложил Цзян Чэн, и Не Минцзюэ искренне улыбнулся, пусть и едва заметно – это заставило его казаться гораздо менее устрашающим и намного моложе. – А также то, как ты собираешься удержать Вэй Усяня от попыток придушить тебя за соблазнение его шиди, несмотря на то, что он был формально исключён из секты Цзян. Это вызвало весёлый фырк. Неужели Цзян Чэн наконец нашёл кого-то, кто считал его забавным? Вэй Усянь много лет назад сказал ему жениться на таком человеке, кем бы он ни был, независимо от того, какие у него были бы преимущества или их отсутствие; это был его способ намекнуть, что найти такого человека было бы всё равно, что найти иголку в океане. …почему-то Цзян Чэн не думал, что Вэй Усянь посчитает это таким же забавным, как он сам.