❅❅❅❅❅
– Вы когда-нибудь обсуждаете что-то кроме реконструкции? – простонал Не Хуайсан, спрятав голову под руками. Цзян Чэн нанёс свой первый визит в Цинхэ, короткое путешествие в выходные дни, образовавшиеся из-за того, что его существующие планы были неожиданно отменены, а Пристань Лотоса могла продолжать восстанавливаться даже без его постоянного пристального внимания. – Это самый скучный ужин за всю мою жизнь! Самый! – Мы также говорим о совершенствовании, – заметил Не Минцзюэ, что было вполне справедливо, по мнению Цзян Чэна. – Это не лучше, дагэ! – Мне нравится говорить о совершенствовании, – заметил Цзян Чэн. – И о реконструкции. Не Хуайсан бросил на него взгляд, демонстрирующий, что он считает это предательством их старой дружбы (Цзян Чэн не был уверен, что несколько месяцев общих страданий от присутствия Вэй Усяня можно было так квалифицировать, но как бы то ни было). – Вы когда-нибудь обсуждаете что-нибудь другое? – …войну? – Безнадёжно, – заявил Не Хуайсан. Цзян Чэн закатил глаза, повернувшись к Не Минцзюэ, который выглядел просто позабавленным. – Пойду-ка я спать. Я пролетел весь путь сюда и очень устал, – сказал он. – И не забудь, что ты обещал показать мне всё здесь утром, лидер секты Не. – Конечно, лидер секты Цзян. Когда проснёшься, приходи на западную тренировочную площадку. Мы сможем отправиться на прогулку, как только закончим утренние упражнения. Цзян Чэн кивнул, план звучал хорошо. Он встал и намеренно похлопал Не Минцзюэ по руке в знак предупреждения, – они согласовали сигнал, указывающий на то, что в данный момент проявление физической привязанности приветствуется, поскольку они оба были ветеранами войны и имели склонность пугаться неожиданных жестов вблизи от своего личного пространства, – прежде чем наклониться, чтобы получить свой поцелуй на ночь перед уходом. – Ты тоже можешь завтра показать мне свои веера, Хуайсан… – Остановись сейчас же! – вскричал Не Хуайсан. – Что это было?! Цзян Чэн моргнул, глядя на него. – …откровенно снисходительное предложение позволить тебе пытать меня своими глупыми веерами в течение нескольких часов или около того, даже если я явно этого не хочу? Не Минцзюэ фыркнул. Он действительно находил Цзян Чэна забавным, а Цзян Чэн всё ещё находил это поразительным. – Не это! Поцелуй! Ты поцеловал моего дагэ! – Ну, да, – сказал Цзян Чэн. – Мы собираемся заключить брак. Важно заранее выработать привычки, чтобы… Он собирался объяснить идею практики, но Не Хуайсан, похоже, был в этом не заинтересован, подпрыгивая на своём месте и размахивая руками, требуя объяснить, почему его ещё не проинформировали. Справедливости ради, Цзян Чэн сильно сомневался, что Не Хуайсан понял бы идею практики в любой форме, так что, вероятно, он просто зря тратил дыхание. – Хватит суетиться, – сказал Не Минцзюэ. – Я позволю тебе помочь с планированием свадьбы. – Дело не в этом! Ты должен был сказать мне! – Я нужен для этого разговора? – спросил Цзян Чэн. – Нет, он просто поднимает шум. – Я не. И нет, Цзян-сюн, но спасибо за предложение… Наверное, утром я найду для тебя слова. Прямо сейчас ничего в голову не идёт. – Слова? – Разного рода угрожающие слова, – объяснил Не Хуайсан. Цзян Чэн посчитал это справедливым, учитывая то, что он собирался заключить брак с любимым братом Не Хуайсана. – Тогда завтра. Спокойной ночи, Хуайсан, лидер секты Не. – Почему вы до сих пор зовёте друг друга по титулам? – услышал он жалобы Не Хуайсана, когда уходил. – Вы собираетесь стать супругами!.. Очевидно, потому что мы только что обручились, и перемены – это непросто, подумал Цзян Чэн, закатывая глаза. Иногда Не Хуайсан действительно просто ничего не понимал.❅❅❅❅❅
Цзян Яньли взяла за правило регулярно навещать Пристань Лотоса, сопровождаемая своим любящим мужем, и Цзян Чэн каждый раз приветствовал её. На этот раз всё было по-прежнему, и он показал ей недавно отстроенные здания, прежде чем устроиться вместе за обеденным столом. – Когда вы двое собираетесь сообщить мне радостные новости? – поинтересовался он, стремясь подразнить, но вместо этого больше походя на ворчливого старика. – Вы уже женаты – нет причин ждать, чтобы завести детей. – Всему своё время, А-Чэн, – со смехом сказала Цзян Яньли, в то время как Цзинь Цзысюань закатил глаза, но в целом выглядел слишком счастливым, чтобы протестовать. – А что насчёт тебя? Какие у тебя радостные новости? Цзян Чэн моргнул, прокручивая в уме весь их предыдущий разговор. Он сообщил ей обо всех важных вещах: о новой части пристани, о жилье для ветеранов войны, о новом приюте для сирот… он даже упомянул новую плотину, которую они строят. Неужели он что-то упустил? – Твоя шея, – сказал Цзинь Цзысюань. Это ничего не прояснило, и Цзян Чэн уставился на него в крайнем недоумении. Цзинь Цзысюань прикрыл глаза. – У тебя отметина на шее, – сказал он. – И не похоже, что её оставило насекомое. Цзян Чэн встал, чтобы взглянуть в зеркало, и, конечно же, она была там. Её должен был закрывать ворот ханьфу, но день был жарким, и он вспотел, поэтому распахнул ворот достаточно, чтобы отметину стало видно. – Ах, это, – сказал он, сделав мысленную пометку попросить Не Минцзюэ целиться в следующий раз немного пониже. Цзян Яньли рассмеялась, но выражение лица Цзинь Цзысюаня выглядело немного более серьёзным, и мгновение спустя он спросил свою жену, есть ли у неё какие-нибудь из тех деликатесов, которыми он наслаждался в прошлый раз. Она кивнула и покинула комнату, чтобы принести их. Цзинь Цзысюань обратил своё серьёзное лицо в сторону Цзян Чэна. – Если это не что-то серьёзное, скажи Яньли сейчас. Она убеждена, что ты женишься на том человеке, который оставил след на твоей шее, кто бы это ни был, и я не хочу, чтобы она разочаровывалась. – Разумеется, я заключу брак с этим человеком, – сказал Цзян Чэн. – Кого вообще в этом мире я подпустил бы так близко к своей шее, если бы не планировал… – примерно в этот момент он вспомнил об отце Цзинь Цзысюаня и неловко кашлянул, отчаянно пытаясь сменить тему. – Пока ты ждёшь цзецзе, почему бы тебе не попробовать немного этих булочек? – предложил он. – Их привезли из Цинхэ. Несмотря на очевидное уклонение Цзян Чэна от поднятого вопроса, выражение лица Цзинь Цзысюаня значительно смягчилось, и он снова стал выглядеть счастливым. – Нет, всё в порядке. Это хорошо! Как её зовут? – Лидер секты Не, – ответил Цзян Чэн. – Нет, не тот, кто принёс тебе булочки, а человек, на котором ты женишься. – Лидер секты Не. – Нет, я имел в виду… – Я отвечаю на твой вопрос. – …ох. Вскоре вернулась Цзян Яньли, неся на подносе немного деликатесов, и удивилась тому, что Цзинь Цзысюань выглядел так, словно его несколько раз ударили по лицу – правда, без каких-либо следов опухоли, так что на самом деле этого не произошло. – В чём дело? – Он ведёт себя странно из-за того, что я собираюсь взять в свои супруги лидера секты Не, – хмуро объяснил Цзян Чэн. – Я не знаю почему. – Лидер секты Не? – переспросила Цзян Яньли, ставя на стол поднос. – О, он показался мне очень хорошим человеком. Он тебе нравится? – Думаю, мы подходим друг другу? – сказал Цзян Чэн, немного колеблясь. В конце концов, «нравится» было таким сильным словом. – Он удивительно сдержан, и это довольно освежающе. Цзинь Цзысюань пробормотал что-то бессвязное себе под нос, – возможно, что-то о том, что Бася не была сдержанной ни в малейшей степени, – но Цзян Чэн проигнорировал его. – Я уверена, что он сделает тебя очень счастливым, – сказала Цзян Яньли, с лёгким оттенком стали их матери в её глазах, предполагающим, что ему лучше именно так и поступить. – Вы уже начали планировать свадьбу? – Нет, пока нет. Мы подготовили черновик брачного договора, но нам нужно немного времени, чтобы убедиться, что мы совместимы, прежде чем мы перейдём к деталям. – Хорошая идея, – сказала его сестра, и воспоминания, отразившиеся в её глазах, были такими же, как и у него самого – они оба очень любили своих родителей, но ни один из них не желал повторить такой опыт брака, который им довелось видеть. – Что ж, дайте нам знать, когда вы сделаете официальное объявление, и мы отпразднуем это. – Я не скажу отцу раньше времени, – внезапно вмешался Цзинь Цзысюань. – Обещаю. – …спасибо, – сказал Цзян Чэн, не совсем уверенный, что в этом предложении есть смысл – Цзинь Гуаншань в любом случае выяснит это рано или поздно, тем или иным способом, – но понимая, что Цзинь Цзысюань пытался сделать что-то хорошее. – Я ценю это. Цзецзе, не хочешь попробовать немного лакомств из Цинхэ? Лидер секты Не оставил их перед тем, как уйти. – С удовольствием.❅❅❅❅❅
Были разные фразы, которые Цзян Чэн предпочёл бы не услышать никогда в своей жизни, и Старейшина Илина только что напал на делегацию секты Не, вероятно, была где-то в начале этого списка. Он тут же бросился туда, где разбила лагерь прибывшая на охоту секта его будущего супруга. К счастью, Вэй Усянь на самом деле не нападал на секту Не; он в основном просто кричал на Не Минцзюэ, который даже не обнажил Басю и в целом выглядел так (если вы знали его достаточно хорошо, чтобы различать градацию хмурости на его лице), как будто он изо всех сил старался не рассмеяться. Вероятно, именно поэтому Лань Сичэнь, стоявший рядом со своим каменнолицым братом, похоже, не собирался вмешиваться, пусть даже и выглядел растерянным. – Что здесь происходит? – рявкнул Цзян Чэн, приблизившись к ним. – Вэй Усянь!.. – Нет, объяснение Вэй Усяня не будет иметь никакого смысла. – Лидер секты Не, лидер секты Лань?.. – Я использую, – сказал Не Минцзюэ. – По-видимому. – Что? – Насколько я могу судить по крикам, ответом будет: вас, лидер секты Цзян, – ответил Лань Сичэнь. Цзян Чэн воззрился на присутствующих. – Меня? – он посмотрел на Вэй Усяня. – Что? Как? Для чего? В любой другой ситуации он сразу же отверг бы подобное обвинение, но, несмотря на всё безрассудство своего шисюна, он обычно старался верить, что Вэй Усянь пытался действовать в его интересах… с другой стороны, Цзян Чэн действительно не мог себе представить, чтобы Не Минцзюэ сделал что-то настолько подлое. Кроме того, если бы ему что-то понадобилось от Цзян Чэна, он мог бы просто попросить. Вэй Усянь скрестил руки на груди, всё ещё сердито глядя на Не Минцзюэ. – Он знает, что сделал. – Хорошо для него, но не очень помогает мне, не так ли? – заметил Цзян Чэн, вскидывая вверх руки. – Не то чтобы было хоть как-то очевидно, что лидер секты Не обманывает меня. Я был бы признателен за некоторые факты. – О, я не обманываю тебя, – возразил Не Минцзюэ, и вот теперь он явно веселился. – Я использую тебя. Брови Цзян Чэна едва успели нахмуриться от раздражения и растерянности, как его жених добавил: – Сексуально. Цзян Чэн никогда прежде не испытывал такой быстрой смены эмоций от разочарования и ярости до абсолютного ужасающего смущения. – Вэй Усянь! – взвыл он. – Лучше бы это было не так! – Прошлой ночью он зашёл в твою палатку! – запротестовал Вэй Усянь. – Ты уснул за своим столом, а он поцеловал тебя… Это больше походило на Не Минцзюэ, чем идея, что этот человек каким-то образом обманывал его. В конце концов, Цзян Чэн сам пригласил его к себе вчера, но в итоге уснул ещё до его прибытия – было вполне разумно, что Не Минцзюэ придерживался их согласованного графика поцелуев на ночь… Хах, щёки Цзян Чэна снова покраснели. – Всё в порядке, – сказал он. – Я не… всё в порядке. Я не возражаю. – Что значит, ты не возражаешь? Ты не можешь просто так подарить свой первый поцелуй любому, кто захочет его украсть… – Во-первых, это немного лицемерно со стороны человека, который вернулся из леса после охоты на горе Феникс, распевая дифирамбы своему «тайному поклоннику», посмевшему напасть на него и украсть его первый поцелуй, – заявил Цзян Чэн, потому что он был мелочным и потому что это заставило Вэй Усяня возмущённо фыркнуть (а Лань Ванцзи – почему-то вздрогнуть; вероятно, неодобрительно). – Во-вторых, с чего ты взял, что это был мой первый поцелуй?! Потому что это не так! – О, да? Тогда с кем был твой первый поцелуй? – …тоже с Не Минцзюэ, как это и бывает, – признал Цзян Чэн. – Но это потому, что он мой жених! Ему разрешено меня целовать! – Ему не разрешено… погоди. Жених?! С каких пор?! – Это очень хороший вопрос, – вмешался Лань Сичэнь, выглядя ошеломлённым. – Дагэ, ты собираешься заключить брак? – Да, – подтвердил Не Минцзюэ. – Мы ещё не определились с организацией церемонии, потому что Хуайсан не может решить, какой использовать метод для выбора благоприятной даты, поэтому я не стал никому рассказывать. Цзян Чэн подумал, что это звучит совершенно разумно – нет смысла претендовать на время в расписании людей ещё до того, как они выбрали дату, – но Вэй Усянь, казалось, обиделся ещё больше. – Почему ты ему не сказал? Разве ты не гордишься тем, что будешь мужем моего шиди? Разве ты не хочешь, чтобы весь мир узнал об этом? – требовательно спросил он. – А разве ты не был против этого мгновением ранее? – парировал Цзян Чэн. – И он только что тебе объяснил. Я тоже не хожу и не рассказываю об этом людям. Теперь Вэй Усянь сердито смотрел уже на него. – Хотя бы шицзе знает? – Конечно, она знает… – после того инцидента с отметиной на прошлой неделе. – …и она не против. – …о. Правда? – Вэй Усянь резко сдулся. – Почему ты не сказал мне? – Я собирался, – раздражённо ответил Цзян Чэн. – Но мы ещё не выбрали дату. Не то чтобы я думал, что у тебя возникнут проблемы с освобождением твоего расписания для присутствия, учитывая твои… твои… твои трупы и твой редис, и всё в таком духе. – Трупы и редис, – повторил Не Минцзюэ. – Очаровательно. – Знаете, я уже много лет не был в Илине, – задумчиво отметил Лань Сичэнь. – Это кажется подходящей нейтральной территорией для объявления такой величины, вам не кажется? Цзян Чэн даже не думал об этом, но это было бы идеально – у всех не было бы другого выбора, кроме как прийти с миром, и у его шисюна (пусть даже технически покинувшего секту) было бы право присутствовать на своём собственном собрании. И, что ещё лучше, он был бы социально обязан пригласить человека, который устроил объявление о его свадьбе, на саму свадьбу, независимо от того, какая у него репутация. Он повернулся и посмотрел на Вэй Усяня, который задыхался от шока. – Вы хотите, чтобы я провёл… Я даже не был официально приглашён на это мероприятие! Я просто пробрался, чтобы… И в итоге устроил скандал! – А в следующий раз ты этого не сделаешь, – сказал Не Минцзюэ. – Значит, решено. Тебе, вероятно, стоит пойти и подготовиться. Цзян Чэн мысленно предположил, что никогда не видел Вэй Усяня настолько удивлённым – вообще ничем. Он не был уверен, что для него в принципе возможно выглядеть более удивлённым, чем в данный момент. Довольный собой и Не Минцзюэ, он требовательно наклонил голову и получил поцелуй от своего будущего супруга. О, хах. Очевидно, это всё же было возможно.