Lettie
Иду по магазинам во вторник
Одна!
Никого со мной не будет
Потому что будет какая-то важная встреча, на которой все должны быть
Сукуна разочарованно стонет. Он знает, на какой встрече должны быть все Капурэти, потому что он и сам должен на ней присутствовать. Мозг хаотично подбрасывает, как же он может успеть везде – и с Зенинами пообщаться, и с Джульеттой встретиться. Даром, что не дурак – выход находится быстро. – Через полчаса с начала встречи подойдете ко мне и скажете о какой-нибудь чрезвычайной ситуации, на месте которой я обязательно должен быть. Годзё и Гэто лишь кивают. Надо значит надо. Получаса должно хватить на основные вопросы – все остальное время, которое ушло бы на переговоры с Капурэти, не иначе, чем его потеря. Джульетта отрывалась на полную катушку с black business card Наои. Он не поставил перед ней лимит расхода средств, так что она решила не экономить: в случае нужды оправдается, что хотела сделать приятное ему, любимому. Девушка заходит в дорогие бутики и покупает одежду, почти не глядя, не говоря уже о том, чтобы все эти прикиды мерить. Они ей в скором времени вовсе не понадобятся, если задуманное осуществится. Наиболее внимательно она отнеслась к выбору одежды «для перелета». Она должна была быть максимально удобной, невзрачной и практичной, на случай, если придется убегать от клана Капурэти по всему аэропорту Нарита. Именно по этой причине Джульетта выбирает хлопковый трикотажный костюм: леггинсы и толстовку, а на ноги подбирает практичные кроссовки new balance. Это не все, что ей нужно. Сумка-напузница через плечо завершает самый главный образ. Внезапно раздается телефонный звонок. Девушка вздрагивает от неожиданности. Это принц Чарминг. – Ты где? – спрашивает он довольно резко. Словно торопится. Джульетта лихорадочно вспоминает название магазина и называет его. – Никуда не уходи, – коротко бросает Сукуна и обрывает звонок. Он оказался как раз поблизости, потому что заходит в Agent Provocateur буквально через три минуты. Джульетту довольно сложно смутить. Должно быть сложно смутиться и при Сукуне – чего стоят только их раздевания взглядами, а потом и ласки в её комнате в поместье, но это, тем не менее, происходит: она смущена. Она не могла совладать с соблазном зайти и позалипать на произведения бельевого искусства, но таких подарков от Наои она получать не хочет. Как и преподносить. Девушка восхищенно трогала красное кружево, когда её застал за этим интимным занятием Рёмэн. И становится примерно такого же красного цвета, как и белье, привлекшее её внимание. – П-привет, – впервые чувствует перед ним неловкость. Нужно было уйти в соседний магазин! Мужчина проходит к ней, чувствует себя уверенно, естественно – будто в своей среде обитания. Его вот ничего не смущает. Останавливается за её плечом, тоже смотрит на то, что в руках Джульетты. – Симпатичное. Тебе бы пошло. – Куда… пойдем? – Я думал, ты только зашла. Несложно догадаться – он нашёл Летти практически у самого входа. Наверняка она только начала осмотр. – Но уже готова идти дальше. – Уверена? – он ухмыляется. Она хмурится. Он точно издевается. Но его издевки приятнее, чем остроты Наои. Очевидно, он хочет поиграть. Что же, Джульетта тоже не из робкого десятка – в клане Капурэти иначе долго не прожить, сохранив рассудок. – Слишком закрытое, не находишь? – и правда, в полупрозрачном бюстгальтере и стрингах как-то слишком много ткани. Прыгает с темы на тему, забавляя главу Монтэки. Он включается в эту игру не только с удовольствием, но и со знанием дела. – Хочешь, подберу тебе на свой вкус? У Джульетты живот делает приятное сальто. Она смотрит на него широко распахнутыми глазами, и мужчина с наслаждением наблюдает, как на её лице смущение сменяется удовольствием. – Хочу, – отвечает она дерзко. Он в ответ на это хмыкает и оглядывает помещение магазина. Отдел с нежными розовыми и кружевными белыми комплектами одежды для него попросту не существует. Король оглядывает все комплекты не то, что с видом завсегдатая, с видом знатока, еще и движения у него такие слаженные, небрежные, как будто он каждый день в такие места ходит. Отметает один комплект, второй, третий – все не то. Вешалки жалобно скрипят на своих подставках. Вдруг легким движением руки он снимает маленькую вешалку с черным кружевным комплектом белья, оценивает, трогает, потом прикладывает к девушке и с ухмылкой протягивает ей, чтобы оценила. Джульетта краснеет до кончиков ушей. – Но оно же прозрачное, – шепчет она. – И-и? – с ухмылкой уточняет Сукуна. Кажется, что еще больше покраснеть нельзя, но девушке это удаётся. – Ты думаешь, оно для носки предназначено? – решает уточнить он. Смотрит на неё игриво, глаза сверкают по-блядски. Джульетта больше не может на него смотреть, бьет его по предплечью и идет с комплектом на кассу. Её догоняет его смех. Она надеется, что остынет, пока будет общаться с вежливыми кассирами. Однако она кое-чего не учла. – Не думаешь же ты, – раздаётся за её спиной сексуальный голос Сукуны, – что я позволю оплатить эту покупку чертовыми деньгами Зенина? Она действительно об этом не подумала. Но её мысль идёт еще дальше. – Если… если оставить его у меня, – говорит она, смело поднимая глаза на мужчину, – тогда он потеряется и… жалко будет. Он посмеивается и оставляет красивый пакет при себе. Понял все. И все же они выходят из магазина не вместе. Сначала она, затем он – мало ли где у Капурэти есть глаза и уши. Джульетта заходит за кофе – потому что хочется и потому что им нужно разделиться – и ждёт сообщения с названием места, где они с Рёмэном могут встретиться без риска быть замеченными и услышанными. Этим местом оказывается ресторан, владельцу которого очень помогают Монтэки, – можно не опасаться. Тем более, там есть приватные комнаты. Это особенно хорошо в их случае. Сукуна не раз их проверял – звукоизоляция на высоте. Не зря же он вложил кучу своих денег в это предприятие. Джульетте даже не нужно называть своего имени – миловидная девушка-хостес проводит её сразу в вип-комнату, в которой, расслабленно раскинувшись на диване, её ожидал мужчина для аудиенции. Дверь за девушкой закрывается. Они снова одни. И здесь нечего бояться. Капурэти медленно, покачивая бёдрами, подходит к креслу, на котором сидел Рёмэн. Смотрит сверху вниз. Он обычно такого не позволяет, но ей, почему-то, запретить не может. Хороша очень и с такого ракурса. Сам не против полюбоваться. Она наклоняет голову в бок. – Ну что? Обсудим важные деловые вопросы? К важным деловым вопросам обстановка не располагала. В принципе к разговорам. Но это было жизненно важно. Сукуне хочется похлопать по своему колену, на котором, он уверен, Джульетта отлично бы устроилась, но боится, что не сможет нормально соображать, если это случится сейчас. Сначала обсудят план – потом потешатся. Она все еще возвышается над ним, колеблется либо пользуется случаем, и ему хочется сбить немного с неё спесь. – Вот сейчас бы тебя да в этом белье, – делает он легкое движение подбородком в сторону пакета из недавнего магазина. Ногой вальяжно качает. Наклоняет голову в бок, противоположному девушке. Джульетта спешно садится на диван напротив Сукуны, оправляя юбку на бедрах. Мужчина смотрит на это снисходительно. Пускай понервничает. – Итак, – он не даёт ей времени прийти в себя и достаёт мобильный телефон и кладёт на столик между ними, – обсудим дела. Нужно, чтобы ты все запомнила. Фотографировать на телефон опасно – в твоём случае. – Правда, – отвечает она, заправляя прядь волос за ухо. Её мобильный телефон хранился за подвязкой на бедре, именно по этой причине она надела юбку. Больше его спрятать было некуда. Не то чтобы Наоя осматривал её или её вещи – сумочку, но мало ли… – Итак, что я должна сделать? – Мы все делать будем самостоятельно, – резко отвечает Король. – Подкупим сотрудников аэропорта, которые проводят досмотр. Твоя задача – делать все, что они тебе скажут, и не сопротивляться. Если Наоя начнёт возбухать, тебе нужно его успокоить. Он вообще тебя слушается? – поднимает на неё глаза Сукуна. – Не думаю, но… – она качает головой, – я справлюсь. На самом деле, вопрос немного глупый, особенно учитывая то, что Рёмэн знаком с Зенином. Наоя? И слушаться женщину? Даже свою собственную невесту. Ни за что и никогда. Но у Джульетты нет выбора – важен только успех. Им же можно манипулировать, чтобы он, не слушаясь её, делал то, что ей нужно. Она расплывается в довольной, хитрой улыбке. Задумала что-то. Сукуне нравится эта дьяволинка в ней. Мужчина доволен её настроем. Никаких сомнений, волнений глупых вопросов. Она видит цель и почти не видит препятствий. Препятствия видит, но знает и верит, что найдёт способ их обойти. – Ты просто не сядешь в самолет, – объясняет финал Монтэки, – нужно, чтобы Наоя сел в самолёт без тебя. Оттуда его уже не выпустят, он улетит в свою Малайзию. А мы тебя перехватим. Девушка кивает. Задаёт хорошие уточняющие вопросы. Каждый Сукуна про себя одобряет – голова у неё работает, что очень радует и ещё больше поднимает её в его глазах. Хочется её ещё больше. Но один вопрос, очевидно, глупый, она оставляет на конец. Боится, что он не оценит, но для её личного спокойствия – это очень важно. – Последнее… – мужчина кивает, готов выслушать, – Сукуна, ты… будешь там? – Конечно, – вопрос не раздражает. Он понимает, почему она его озвучила, и он, в принципе, правильный – ведь чисто в теории он бы мог раздать указания подчиненным, а сам заниматься своими делами или не заниматься ничем – просто ждать. Но нет. Не его случай. – Я буду там все время. И встречу тебя на свободе. Джульетта, удовлетворенная его ответом, кивает. Теперь можно. Встаёт со своего места, делает пару шагов к Сукуне. Опускается аккуратно на его колени, обхватывает его плечи руками, прижимается ближе, обнимает. Мужчина в целом доволен таким поведением своей подопечной. Но он сидит и ничего не делает, откинулся на спинку кресла, положил локти туда же. Интересно, что она будет делать дальше? Ему непросто сдерживаться, но он заставляет себя не трогать её – пока что. – Как мне благодарить тебя? – спрашивает она, устраиваясь поудобнее. – Как угодно, но только – не телом, – отвечает он, подставляя руку под щеку. Сдерживать себя становится сложнее, особенно после того, как Джульетта располагает ягодицы у него на бедрах. – Принимаю оплату только любовью. – Кажется, я должна была тебе танец, – задумчиво тянет девушка. Брови мужчины удивленно поднимаются вверх. Обстановка располагает. Но только к приватному танцу. – Раз должна, то танцуй, – предлагает он. Его глаза искрятся приятным волнением. – Но это будет на пятьдесят процентов оплата телом, – задумчиво тянет Джульетта, расстроенно прикусывая губу. – А с другой стороны, на пятьдесят процентов оплата любовью. – Можно, – вальяжно отвечает Сукуна, делает жест пальцем. Мол, крутись, танцуй. – Мы договаривались на танго, – улыбается девушка, вспоминая условия договора, – так что ты мне для танца тоже понадобишься. – А ты меня заставь. – Вот оно как, – деланно удивляется Капурэти. – Ну, включи мне тогда музыку, господин. Повторять не нужно. Комната наполняется тягучей мелодией и чарующим голосом исполнительницы. Джульетта сразу оказывается в своей естественной среде обитания. Она двигается медленно, соблазнительно проводит руками по изгибам тела, выделяя более резкими и чёткими движениями акценты в песне. Стоит достаточно далеко от Рёмэна, чтобы он мог увидеть её полностью, без надобности быстро переводить взгляд с одной части её тела на другую – как на ладони. Её закрытая одежда скрывает все самое интересное, но глава Монтэки хорошо запомнил все детали ещё на балу. А хотелось бы не только на глаз, на ощупь, на вкус. Сукуна перекладывает ногу на другую ногу и подставляет другую щеку под руку. Невольно облизывает клыки. Джульетта не отводит от него своего взгляда, поэтому замечает вообще все. – Вот бы ещё в этом посмотреть, – провоцирует он её, доставая из пакета прозрачное белье и покручивая на пальце трусики. – А это – только за отдельную плату, – девушка подходит к нему ближе и опирается руками о чужие колени. Наклоняется над ним и зависает в сантиметре от лица мужчины. Он задерживает дыхание. Хочется поцелуй. Она не дается и отходит дальше, продолжает танцевать, соблазнительно двигая бедрами. – Сколько? – вздыхает он, наклоняясь вперед. – Вся твоя любовь, – улыбается она. – Не очень дорого. Я бы сказала, что бесценно. – Бесценно, – легко соглашается он, – но ты того стоишь. Он поднимается со своего места и подходит к ней. Берет крепко за ладонь и прижимает девушку к себе. – Будет танго? – игриво спрашивает она. – Будет танго, – безапелляционно отвечает он, кладя руку ей на спину. Как известно, танцевать танго можно подо все, поэтому проблем с тем, чтобы найти подходящую композицию, нет – они продолжают двигаться под ту же. Небольшими, но очень правильными с технической точки зрения шагами, с не очень объёмными фигурами, но это было танго с ней. Первое. Будут ещё. Но это запомнится по-особенному. Она невеста другого. Невеста врага. Но сама им не является. Бьётся в этой созданной для неё клетке, пытаясь вырваться на свободу, в чем Сукуна с удовольствием ей поможет. И ни за что не поступит с ней, как Наоя. Зенин не любит её. Возможно, она его влечёт внешне – хороша, но она сама – нет, раз он пытается её переделать, сломать под себя. Сукуна сломал не одного человека, не одну жизнь. Но обрезать крылья этой пташке – он не такой монстр. Ею нужно восхищаться и давать то, чего она достойна – целого мира. Сукуна пока еще не понял, что это – любовь. Он никогда подобного ни к кому не испытывал. Пространства очень мало в этой маленькой вип-комнатушке. Мужчина наклоняет её, поддерживая за поясницу, в танце, крутит, вертит, а когда она прижимается к щеке или к шее – он весь жаром пышет. В какой-то момент он просто останавливает танец и отдаёт предпочтение поцелуям на её шее. Джульетта трепещет, как синица, пичужка в его руках. Подставляет кожу под его губы, словно он – вампир, а она прекрасная добыча, пища, источник жизни. – Ты очень меня волнуешь, – шепчет девушка очевидные слова. Он не понял: это она так ему в любви признается или что? Просто продолжает целовать, покрывает губами ключицы, шею, подбородок, а потом находит губы. Девушка обвивает руками его за шею и целует в ответ. Она целуется с закрытыми глазами, Сукуна специально проверил – ему было интересно, как она выглядит в этот момент со стороны, и она – просто бесподобна. Как, впрочем, и во всем остальном. Мужчина чувствует, как у него потихоньку срывает крышу. Ему мало, ему чертовски ее мало. Хочется ее больше, ее всю, чтобы не нужно было прятаться и чтобы у них было все время мира. От осознания факта, что этого нужно дождаться – больно физически. Его ласки становятся ощутимее, настойчивее, голоднее. Джульетта чувствует это и не позволяет себе скрыть то, что ей это нравится – стонет для него одобрительно. Наоя груб с ней. Всегда и везде. Даже когда говорит с ней елейно, деланно ласковым тоном – грубость чувствуется едва ли не физически. Когда она ему подарила себя, еще не знающая даже в теории о том, как должна происходить любовь между мужчиной и женщиной, она не смела жаловаться – ей некому было рассказать, что крови, боли и опустошения после быть не должно. Уже гораздо позже, получив возможность проводить вне дома больше времени, и найдя подруг чуть более опытных, чем она, выяснилось, что то, что между ними было, иначе как насилием не назовешь. Проснувшаяся бунтарка была вне себя от злости. Не подпускала к себе Зенина ни на шаг не меньше трех месяцев. Когда же ускользнуть от него не вышло – старалась превратить это в акт насилия с ее стороны: кусалась, кричала на ухо, царапала кожу до крови, так, чтобы шрамы остались. Будет стыдно признаться перед мужчинами, что получил это не в доблестном бою, а кувыркаясь в постели? Все, что угодно, лишь бы поставить его в неудобное положение. Наое она такая не понравилась. Про себя сослался на месячные. Но с тех пор лезть к ней стал гораздо реже. Практически никогда. Видимо, решил справляться на стороне. Но почему он тогда все еще хочет жениться на ней? С Сукуной так не хотелось. Хотелось плавиться под его прикосновениями, сладко стонать, гладить и целовать. Позволить ему получить удовольствие, стать той, кто это удовольствие принесет. Где его эрогенные зоны? Какие части женского тела ему нравятся больше, и какие части ее тела привлекают его особенно? Какие поцелуи он любит? Нежнее или напористее? Громко или тихо? Медленно или быстро? Резко или тягуче? Миллион вопросов крутится в ее голове, пока они продолжают целоваться. Тело пробивает болезненный спам – нехватка Рёмэна в организме. Сводит низ живота уже без остановки, а трусы безбожно мокрые – хоть выжимай. И всему причина – он. Знает ли он об этом? Судя по его ублюдскому взгляду – знает, более того, сам этим с большим удовольствием пользуется. Сукуна садится на диванчик и влечет Джульетту за собой. Сажает на себя, руками проводит по бедрам, отчего юбка задирается. Она и не против. Тянет его за галстук ближе к себе. Мужчина снова наклоняется к её шее и вгрызается в нежную кожу. Секунда, две. Внезапно вспоминает о чем-то и резко отстраняется. Джульетта стонет недовольно, смотрит удивленно: отчего? Почему он перестал? – Прости, – Монтэки прикрывает ладонью свои зубы и смотрит в сторону. – Увлекся… Внезапно девушка понимает, в чем заключалась ошибка. Он укусил её достаточно чувствительно для того, чтобы на шее осталась метка. Внутри все холодеет от волнения и страха: а если Наоя увидит?.. – Ох, – вскакивает она с его коленей и скачет скорее из вип-апартаментов в дамскую комнату. Там есть зеркало, и она спешно смотрит в отражение на шею. След красный, багровый почти. Плохо дело. Очень плохо. Вслед за ней в комнату, не стесняясь, проходит Сукуна. На лице у него виноватое выражение – хотя в душе он скорее ликует от мысли, что оставил метку на возлюбленной самого жесткого врага. – Пойдем, – берет он её за руку, – не волнуйся. Куплю тебе лучший тональный крем. Или шарф. Или чокер. Или колье. Он ничего не узнает. Но у нее, несмотря на всю силу воли, в глазах собираются слезы, а дышать становится сложнее – кроме всего того, что в ней есть, она слишком хорошо знает Наою и знает, что ни один из предложенных Сукуной вариантов не поможет. У Зенина будто чуйка на такие проказы. А это и проказой не назовешь – настоящее преступление, грех перед ним – богом клана Капурэти. Тональник – сотрет, шарф или чокер – снимет, колье – сорвет, рассыпав все красиво соединенные драгоценные камни, глазом не моргнув. Узнает, разгневается, накажет и посадит в башне под наблюдением дракона, откуда ее будет уже не спасти. Рёмэн видит, до чего своей слабостью довел девушку, и хочет сам себе выбить зубы, которыми это натворил. Но этим ей не поможешь. Нужно что-то другое. А для начала – успокоить ее. Обнимает ее. Уже по-другому. Утешающе, пряча в объятиях от всего мира. Поглаживает по волосам, шепчет ласковые слова и угрозы Наое, если хоть один волосок с ее головы упадет. Мокрого места от этого ублюдка и его прихвостней не оставит. Сотрет с лица земли всех Зенинов и память о них, предаст огню. Возвращается с ней в вип-комнату – эту сцену уж точно никому не стоит видеть, продолжает успокаивать и параллельно обдумывать варианты решения проблемы. Догадывается, что глава Капурэти, и так в недобром расположении духа сегодня, наверняка захочет прицепиться и к Джульетте, точно найдет, за что. Значит, возвращаться в поместье ей нельзя. Но как? У нее, к сожалению, все еще домашний арест. И все же… – Скажи, что останешься у подруги, – предлагает Сукуна, когда всхлипы на его груди стихают, и он понимает, что девушка готова воспринимать информацию. – Я придумаю, как его отвлечь, чтобы он отпустил тебя. А может, получится и без этого. Позвони кому-нибудь, у кого могла бы остаться хотя бы на ночь. Или… женщины Зенинов? Какая-нибудь жена, у которой ты могла бы “поучиться” уму разуму пару дней, и которая тебя не сдаст? Есть такие? Джульетта не отвечает, молчит, задумывается. Рёмэн дает ей время – столько, сколько ей нужно. Наконец, кивает. Что-то нашлось подходящее. – Есть… одна женщина. К ней можно… поучиться. На несколько дней. Он должен отпустить. Мужчина смотрит на нее тепло, гладит по волосам, по спине. – Умница. Хорошая девочка. Вот увидишь, все будет в порядке. Я буду следить, чтобы Наоя не приблизился к тому дому.