Midnight Rendezvous

Рэй — Я никогда не лгал тебе, Сан, — начал я. — Мы с Мью просто друзья, и что бы там ни было, мы с тобой тоже просто друзья. Разве мы оба не договорились об этом? «Мы так и сделали, и я также сказал, что хочу прекратить это», — ответил Сан. Я никогда не думал, что разговор может обрушиться на меня, как тонна кирпичей, но вот он я, стою перед Саном, ощущая тяжесть его слов. Я видел боль в его глазах, разочарование и неприкрытую честность, которую он, наконец, высвободил. Я думал, что мы на одной волне, что наше согласие остаться друзьями было взаимным и защитит нас от подобного. Но, очевидно, я недооценил глубину чувств Сана. Когда я, запинаясь, ответил, я понял, что Сан не нес чепухи; он просто обнажал свое сердце. Образ Мью и Топа, любящих друг друга, появился в моем сознании, как заезженная пластинка, и боль Сана была ощутима. Это было похоже на то, что мои собственные действия вызвали раскол между нами, который я до конца не осознавал до этого момента. Мой голос срывался, когда я говорил, мои эмоции были в беспорядке. — Я действительно не понимаю, Сан, — повторил я, и в моих словах прозвучало отчаяние. — Стал бы я пытаться? Я хотел, чтобы он знал, что я искренен, что я не пренебрегаю его чувствами. Но чем больше Сан говорил, тем яснее становилось, что я не смог оценить серьезность ситуации. Насмешка Сана и его слова выбили меня из колеи. Мне пришлось перевести дыхание, чтобы переварить то, что он сказал. Я нравился ему. Не как друг. Мои мысли метались, пока я пытался осмыслить его признание. Как будто приподнялась завеса, открыв мне ту сторону Сана, которую я никогда раньше не видел. «Ты мне понравился. Ты мне нравишься. Не как друг, — слова Сана эхом отозвались в наступившей тишине. Его уязвимость повисла в воздухе, и я почувствовал смесь вины и замешательства. Я неправильно истолковал сигналы, проигнорировал знаки, и теперь мы стояли на пороге перемен. Боль в голосе Сана было невозможно проигнорировать. Ему было не просто больно, он был уязвлен. «Я больше не могу быть вторым после Мью. Я думаю, что это все, что я мог сделать.». То, как он говорил о том, что заменил Мью, было суровым напоминанием о том, как мои действия непреднамеренно причинили ему боль. Это правда, Мью был моей опорой в самые тяжелые моменты моей жизни, и я сильно полагался на него. Но я никогда не задумывался о том, как это влияет на окружающих меня людей. Слезы навернулись на глаза, когда слова Сана продолжали пронзать мое сердце. Боль в его глазах отражалась в моих собственных, и я почувствовал, что тону в море сожалений. «Но я никогда… Я не хотел, чтобы ты так себя чувствовал, Сан, — признался я, и в моем голосе смешались шок и раскаяние. Я хотел подойти к нему, заключить его в объятия, чтобы как-то выразить, как мне жаль. По мере того, как Сан слушал меня, выражение его лица, казалось, немного смягчалось, как будто он впитывал мои слова и обдумывал их. Мое сердце бешено колотилось в груди, и на мгновение мир, казалось, замер. Именно в этот напряженный момент я набрался смелости выразить свои собственные чувства. — Ладно, ты хотел знать, нравится ли мне Мью, да, нравится, — признался я, и мой голос задрожал от этого. — Я уже давно люблю. Он был единственным, кто у меня был с тех пор, как умерли мои мать и сестра, и мой отец решил, что не может быть со мной, потому что это слишком болезненное напоминание о том, что он потерял. Мью был рядом со мной, когда больше никого не было, и за это я всегда буду любить его.» Мой голос снова дрогнул, эмоции угрожали захлестнуть меня с головой. «Но я знаю, что он не испытывает ко мне тех же чувств, и я давно смирился с этим. Мы просто друзья». Было больно произносить эти слова вслух, признаваться в неразделенной любви, которую я так долго испытывал. Но мне нужен был Сан, чтобы понять. Когда взгляд Сана встретился с моим, я увидел смятение в его глазах, смесь боли и растерянности. — То, что произошло между нами, я не знаю, почему все так усложнилось, но мы здесь, — продолжил я, теперь уже более мягким голосом. «Я не провел эти недели в одиночестве, тоскуя по Мью. Я провел их, скучая по тебе, желая, чтобы ты был рядом со мной». Как будто прорвало плотину, и все эмоции, которые я подавлял, вырвались наружу. «Я не знаю, что это такое, значит ли это, что ты мне тоже нравишься больше, чем друг? Потому что я не знаю», — признался я, обнажив свои чувства. «Мне никогда никто не нравился, кроме Мью. Я даже не знаю, как теперь к этому относиться, но Сан.… Я хочу быть с тобой. Ты нужен мне здесь, рядом. Я чувствую, что вот-вот сойду с ума от мыслей о тебе, от того, что скучаю по тебе. Пожалуйста, Сан. Ты можешь просто помочь мне разобраться с этим? Мы можем разобраться вместе?» Слезы текли по моему лицу, смешиваясь с начавшимся за окном дождем. Я чувствовал, как бешено колотится мое сердце, как сжимается грудь в предвкушении ответа Сана. Все рухнуло — стены, предположения, непонимание. И теперь, посреди крушения, все, что я мог сделать, это ждать и надеяться, что Сан найдет в себе силы простить меня и даст нам шанс исправить то, что было разбито. Я был так сосредоточен на своих чувствах и борьбе, что упустил из виду общую картину. Сан заслуживал лучшего, чем чувствовать себя обделенным вниманием. Он заслуживал того, чтобы быть приоритетом в моей жизни, а не просто второстепенным вариантом. Сан Ну, разве жизнь не похожа на безумные американские горки? В какой-то момент ты уверен, что все понял, а в следующий вселенная решает бросить тебя в ловушку, от которой у тебя сводит желудок, а сердце колотится, как у кролика, за которым гонится голодная лиса. И вот я сидел на краю его чертовой кровати и пялился на Рэя так, словно у него выросла вторая голова. Этот парень только что сбросил бомбу так неожиданно, что это поразило меня, как удар кирпичом под дых. Да, ты не ослышался — Рэй, мистер «У меня-Позиция-Выше-Техаса», только что признался, что его чувства ко мне тоже выходят за рамки нашей договоренности. Кстати, о неожиданностях! Я так долго был настороже, убежденный, что мои чувства надежно спрятаны и заперты под замок. Но, услышав эти слова из уст Рэя, что-то внутри меня начало рушиться. Я не мог удержаться и заглянул в его глаза, глаза, которые приводили меня в бешенство и заставляли таять одновременно. — Сан, я знаю, что был бесчувственным придурком, — сказал он, и в его голосе звучала смесь сожаления и искренности. — Но дело не только в Мью. Есть нечто большее, что-то, что не давало мне покоя, даже когда мы были в разлуке. И вот я сидел там, и весь мой гнев и обида боролись с этим признанием. Вселенная словно испытывала меня, призывая сохранять невозмутимый вид, когда все, чего я хотел, — это провести пальцами по его растрепанным волосам и сказать ему, что все будет хорошо. Он посмотрел на меня своими чертовыми щенячьими глазами, и я почувствовал, как стены внутри меня рушатся быстрее, чем замок из песка, на который обрушивается приливная волна. Как, черт возьми, я мог злиться на парня, который был готов вот так обнажить свою душу? Это было так, словно он проник внутрь меня и потянул за что-то, о существовании чего я даже не подозревал. Пока он продолжал говорить, признаваясь, что скучал по мне, пока мы были в разлуке, я почувствовал, как у меня в горле образовался комок. Это была смесь эмоций — гнев, замешательство, тоска и большая доза «Что, черт возьми, мне теперь делать?» Но среди всего этого осознание поразило меня в самое сердце: я злился не только на него за то, что он причинил мне боль. Я злился на себя за то, что все это время не признавал правду. Черт возьми, Сан. Ты действительно пошел и сделал это сейчас, не так ли? Мой внутренний голос насмехался надо мной, его слова звучали громче с каждой секундой. Потому что, как бы я ни старался сдержать свою злость, я не мог избавиться от того факта, что Рэй был моим придурком, каким бы раздражающим и назойливым он ни был. И сейчас, в этот момент, он показал мне себя с такой стороны, какой я никогда раньше не видел. Слезы навернулись на его глаза, и я почувствовал острую боль в груди. Его боль становилась моей болью, и осознание этого было ударом под дых. Казалось, что вселенная перевернула все с ног на голову и вывернула наизнанку, и все, что я мог сделать, это держаться за край кровати и надеяться, что не упаду. «Ты действительно влюбленный идиот, Сан», — пробормотал я себе под нос, прерывисто вздохнув. Но в тот момент это была правда, которую я не мог отрицать. Я был пойман в ловушку эмоций, в вихрь чувств, которые я так чертовски старался игнорировать. И когда слезы Рэя потекли по щекам, я почувствовал, что они словно вонзаются в мое сердце крошечным кинжалом. Я хотел быть сильным, держаться за свои стены и играть крутого парня. Но правда была в том, что гнев покинул меня, сменяясь потоком эмоций, которые я не мог сдержать. И как бы мне ни было больно, в глубине души я понимал, что в этой битве мне не победить. Черт, мне действительно было плохо.