Невеста

      Он не хотел принимать этот Сценарий — не хотел, как жопой чуял, дрянь выйдет.       Сомнительный Сценарий, сомнительное предложение, да даже оформление окошка Сценария и то было подозрительным!       Да и награда не лучше. «Благосклонность Теневого Монарха». Ха. Еще бы знать, кто это. В Способах Выживания не было созвездий с таким идентификатором. Ким Докча не помнил.       Мир, с другой стороны, был гораздо шире, чем написанный роман.       Но все равно, мать его, он не хотел в это лезть! Так нет, блядь, не мытьем, так катаньем, в качестве штрафа всунули.       Ким Докча длинно выдохнул и пожелал тому ублюдку, что дал это задание, гореть синим пламенем. А он поможет. Вот как выберется — сразу поможет. От всей широты демонической души.       Странно еще, что не было комментариев от остальных Созвездий. Они же такое любят. Любят, блядь, зрелища.       Но Звездный Поток молчал.       Совсем молчал — и не работали даже особые скиллы. Ни сил, ни сообщений от Созвездий. Словно он вновь обычный человек.       Будто бы пропало все совсем — но нет, висело окошко задания. И само задание сменилось одним четким и понятным словом — «Выжить».       Что, знаете ли, непросто сделать! Его тут жечь собрались. Ну так, Ким Докча даже не понял за что. То ли за что-то конкретное, то ли у них тут просто такие обычаи — пойди еще разбери, когда тебя тащат на костер.       Ким Докча медленно вздохнул и понадеялся, что возродится после смерти — что-то с неработающими способностями даже в этом начнешь сомневаться.       Блядь.       Это будет больно.       — Вот и все, ведьма, — словно издевательство включился перевод.       Ким Докча удивленно приподнимает брови.       Человек в серой рясе отвернулся — и начал говорить. Да так, что невольно брови приподнялись еще выше.       Он же даже не девушка, эй! Ну как бы, сложно перепутать, знаете ли! И что еще, блядь, за терминология, «Невеста Полночного Царя», поэтично, но он на такое не подписывался!       На перечислении его — или ее, гм, — прегрешений, Ким Докчу потянуло нервно смеяться, потому что он многое о себе не знал — кража младенцев и сношение с дьяволом под луною было в числе этих фактов.       Хотя он сам, на минуточку, Демонический Король. Ну так, к слову. Совсем незначительный факт.       Тянуло нервно смеяться — и материться в голос.       Потому что, похоже, они даже не видят его. Ким Докчу. Видят какую-то девушку — обращались, по крайней мере, как к ней.       Тот, кто дал этот сценарий его ненавидит, блядь. Очень-очень ненавидит.       А собравшиеся люди — что ж вас так много — пришли как на праздник. Как на развлечение — даже детей привели. Те смеялись и дразнились — и от этого стало еще более жутко.       Праздник такой. Человека жечь. Ничего необычного. Все нормально.       И ни слова протеста, ни грамма жалости на лицах.       Словно так и надо.       По спине побежали ледяные мурашки — жутко стало чуть ли не до крика. Потому что ну нельзя же так, это же даже не бой…       Людям только было все равно. У людей был праздник.       Ким Докча жмется к столбу, чувствуя, как по спине катится ледяной пот. Это ничего, его сейчас… согреют.       Ким Докча жмуриться, не желая ни смотреть на лица, ни слушать одобрительных выкриков. Ким Докча судорожно пытается отвлечься — вновь цепляется взглядом за тусклое окошко сценария с единственным заданием «Выжить».       Как, блядь?       Ему до последнего, наверное, не верится. Нет, он помнил, что люди… Его жизнь уже пытались разменять на свою — и тогда он согласился на такой размен. Но тогда у них не было выбора. Тогда было не как сейчас.       А сейчас из его смерти — весьма мучительной в перспективе — устраивают праздник.       Ему до последнего не вериться, что это по-настоящему — словно стена в голове, и он не про Четвертую. Ему до последнего не верится — ровно до того, как бросают факел.       Вот и все, блядь. Его сил сейчас не хватает даже для того, чтобы порвать чертову веревку, которая связывает ему руки, не то что…       Ким Докча прикрывает глаза, чувствуя жар.       Вот только жар сменяется холодом.       Ким Докча открывает глаза.       Мир потемнел. Скрылось солнце за черными тучами, тьма поползла по земле, а люди с воплями разбегались от поднявшихся с земли чудовищных теней. И ощутимо потянуло морозцем.       Лицо Ким Докчи прорезала ухмылка. Он ошибался. Вот теперь — пиздец.       А силы так и не вернулись.       Ебучий Сценарий. Гребаные эмоциональные качели — он так поседеет, правда.       — Невеста, хо? — послышался глубокий низкий голос.       Свист клинка Ким Докча слышит — и чует, как меч перерубает веревку, но знаете ли, очень нервно не чуять, как к тебе подошли! Он кидает мрачный взгляд на теневого рыцаря и отодвигается подальше.       — Божество иного мира? Как интересно…       К ним не спеша подходит иной рыцарь — или вернее сказать, их командир?       Человек — если это, конечно, человек — облачен в черно-фиолетовую броню. Сказать, что красив — не сказать примерно ничего. Ослепительно, да. Джунхъеку может пощечин надавать — а тот, между прочим, Главный Герой.       Человек старше Ким Докчи. Не сильно, но достаточно, чтобы никто не посмел назвать его юнцом. Впрочем, даже если бы и выглядел младше, над ним никто не посмел бы подшучивать. Слишком уж остро ощущалось присутствие его силы — ледяной, давящей. Слишком уж остро ощущалась его чуждость — и идеальная внешность лишь дополняла ее. Ему шел и черно-фиолетовый доспех, и длинные волосы… или это были тени? Ким Докча не мог понять. Быть может, это было влиянием силы, что обнимало это существо. Доспех, тени — все это было частью его силы.       Он двигался с достоинством императора, не меньше — и с поистине императорской наглостью ухватил Ким Докчу за подбородок, рассматривая. Поворачивая лицо, чтобы было удобнее рассмотреть.       И, если честно, ему за это захотелось врезать.       — Ха. Не божество — демон. Вот так шутка. Кто же над тобой так подшутил, демоненок?       Существо — кто он? Этот их… Полночный Король? Убирает руку — а после делает движение, будто снимает вуаль.       — Так тебе намного лучше.       Да уж, Ким Докча чует. Вот всеми своими вернувшимися силами — и даже более ярким и явно повеселевшим окошком системы чует.       Существо сверкает фиолетовыми глазами — так, словно ему весело.       — Система? Это навевает ностальгию…       — Вы… Полуночный Король? — спрашивает Ким Докча, растирая запястье. Что-то не уверен он, что хочет меряться с этим существом силами — даже так, больше не ограниченный в них.       — Верно. Впрочем, я предпочитаю — Теневой Монарх. Но можно и проще. Сун Джинву.       Ким Докча хочет зажмуриться. Потому что с этими словами видит — видит фиолетовые письмена его Истории, видит ее как наяву — много, ярко, остро — Ким Докча не уверен, что ее стоит читать здесь и сейчас. Это не то, в чем легко не потеряться.       История до странности ластиться к нему.       Существо — не Созвездие, что-то иное, чуждое. Незнакомое.       Он был когда-то человеком. Когда-то, безумно давно — он видел это в мелькающих образах Истории.       Он — чудовище. Ким Докча знает это, видит в письменах истории, чует в силе, что тяжело легла на плечи холодом.       — Ким Докча, — с трудом говорит он.       — Приятно познакомиться с моей прекрасной невестой, — усмехается Монарх. Ему весело, точно весело — странно так, лицо застыло точно маска, но Ким Докча видит. Чует.       — Уж точно не прекрасной, — говорит он.       Его щеки вновь касаются когти перчатки. Едва ощутимо. Бережно.       — Я бы поспорил, — серьезно говорит Сун Джинву.       — Вам, я погляжу, весело, — почти огрызается в ответ Докча.       — Очень, — с ним неожиданно соглашаются — просто и открыто, — а еще интересно. Давно мне не было так интересно. Хотите сделку? Я пойду с вами. В ваш мир — вы ведь вернетесь, я знаю…       Что-то Ким Докче совсем не хочется. Черт его знает, что это за существо вообще — и с какими целями он с ним хочет пойти…       У Докчи на мгновение возникает ощущение, словно он ненароком открывает ящик Пандоры.       — А если я откажусь?       — Тогда мне придется найти вас самому. Вы ведь моя невеста, — Монарх подхватывает его руку, склоняясь к пальцам — Ким Докча вырывает руку быстрым движением, пряча ее за спину — и черт бы его побрал, если этот тихий смешок ему почудился.       Как и весело блестящие фиолетовые глаза.       — Как приличный жених, к свадьбе я обязан преподнести руку и сердце… того, кто учинил над вами эту злую шутку, разумеется.       Развлекается, зараза. Вот точно развлекается.       — Боюсь, это тоже не лучшая шутка, — говорит Докча. Вот ведь заладил с этой «невестой»…       — А мне нравится.       Ким Докча мрачно сверлит предложение «Благосклонность Теневого Монарха» в полупрозрачном окошке. Он может отказаться?