Тонкости этикета знакомства с его мамой

      За обновлением страницы ничего интересного не появилось. Новостные сводки пошли по второму кругу, заставив Тоджи нахмуриться и перезагрузить ленту в надежде сфокусироваться на экране телефона. Однако боковое зрение то и дело отвлекало от беглого прочтения криминальных сводок и роста цены на нефть. Внимание улавливало кое-что занятнее, чем экономические проблемы национального масштаба.       Като мельтешила на фоне, то заходя в гостиную, то перебегая на кухню. И все бы ничего, если бы не ее аппетитная задница, половинки которой поочередно приобретали более четкие контуры при каждом суетливом шаге. Фушигуро вернулся к беде стагнации в стране и нехватке рабочей силы, а перед глазами — черная полоска белья, привлекавшая из-за контраста со светлой кожей. Тонкие шлейки с ремешками уже слегка впивались по бокам и создавали милые выемки на бедрах: об этом точно не стоило упоминать Аяме, иначе бы их ждал очередной порыв к тотальному похудению. Про себя Тоджи подметил купить пару-тройку комплектов на размер побольше и придумать веский повод избавиться от «неудобного и приевшегося старья».       Босые ноги девушки шлепали туда-сюда по вымытому полу, совсем не оставляя шансов на то, что Фушигуро дочитает прогноз погоды на следующую неделю. Палец провел по экрану, переходя на сайт брендового женского белья. Снова беглый взгляд на Като, и мужчина принялся за поиски похожей модели. Импровизировать было крайне недопустимо: он наслушался в прошлый раз, что и куда ей впивается, когда после его подарка от всей души они решили пройтись вечером по парку. Проблему-то Тоджи решил, но постоянно носить при малейшем неудобстве чужие стринги в заднем кармане джинсов он не хотел. Фетиш был довольно сомнительный.       — Ты в ванной убрался? — девичий голос вывел из мыслей.       Тоджи небрежно кивнул.       — А в гостиной?       — Угу, — промычал мужчина вдобавок к покачиванию головой.       — И в спальне? — в словах Аяме звучали нотки волнения.       — Милая, туда никто все равно заходить не станет, — пробормотал Фушигуро, не отрываясь от телефона.       Такое спокойствие девушку заставляло нервничать еще сильнее. Трудно было понять, действительно ли Тоджи был так уверен или ему просто-напросто было наплевать. Хотелось склоняться к первому, однако развалившийся на диване мужчина всем видом указывал на обратное.       — Мне напомнить твои недавние посиделки с друзьями?       Фушигуро цокнул языком. Начинается. Ему стоило поднять глаза над экраном, чтобы увидеть предсказуемое возмущение на любимом лице. Он отложил телефон в сторону, не успев оформить доставку, встал с насиженного места и возвысился над коротким негодованием, целуя то в макушку. Нос улавливал толику цитруса, оставшегося после мытья головы. Благо, шампунь был наконец-то не его.       — Помню я, помню, — говорил Тоджи, кончиком носа роясь среди высохших прядей. — Они узнали, что живущие вместе люди любят потрахаться. Наверняка их хватил инфаркт.       Мужчина не удержался от смешка, за что почти справедливо получил толчок в грудь. В его дом редко захаживали гости, поэтому об интересных вещицах на видных местах тот задумался слишком поздно. Впрочем, стыда Фушигуро не испытал совсем. Отчасти, ему было даже приятно случайно похвастаться перед женатыми приятелями разнообразием увлечений, которые, судя по рассказам за лишней бутылкой градусного, по причине бытовухи у них же сократились до совместного разгадывания кроссвордов в постели.       Нет, бывало, что и Като притащит в кровать настольную игру. Заканчивалось только это чьим-то банкротством в монополии и оплатой приятной обоим альтернативой. Упоминать, что Тоджи всегда удавалось заполучить самые дорогие улицы быстрее, не стоило. Аяме была уверена — он мухлевал. Фушигуро лишь пожимал плечами и временно давал валюту в кредит за поцелуи, зная о своей победе еще до начала партии. Девушка ведь никогда не соглашалась попробовать сыграть в нечто другое, где шансов на победу у нее могло быть гораздо больше.       Мужская ладонь заботливо погладила темную макушку и убрала выбившуюся прядь за ухо. Следом на нем остался мягкий поцелуй и жар от шепота:       — Расслабься и прекрати паниковать.       Большие пальцы поддели тонкие ремешки на округлевших бедрах и оттянули, шлепнув шлейками по мягкой коже. Звук, подобный на ласковый хлопок, вызвал у Тоджи приятные мурашки на загривке и не менее приятные воспоминания. Като определенно не нужно было знать о парочке появившихся аппетитных килограмм. Тихий голос раздался вновь:       — Иди наводи марафет. Остальные заботы сегодня на мне.       — Проследи за духовкой, — не прекращала щебетать девушка.       Хватка на бедрах тут же окрепла, сквозь поджатые губы раздалось протяжное рычание. Впиваясь пальцами в сочные формы, Фушигуро резко развернул Аямэ лицом к двери в спальню и звонким, но нежным шлепком по заднице отправил ее прихорашиваться. Затем все-таки вспомнил про брошенные ранее слова и на скорую руку прошелся по гостиной, подбирая мелочь, цеплявшуюся глазу, выровнял на диване подушки в ряд, вернул забитую пепельницу на балкон; выбрасывать окурки поленился.       Главным критерием уборки в ванной было запихнуть все ненужное так, чтобы оно не бросалось на глаза. С этим Тоджи справиться не доставляло проблем. Осталось только предупредить Като осторожно открывать верхние ящики, чтобы ненароком на голову не свалился какой-нибудь тюбик с кремом. Таблетки также пришлось спрятать подальше за лосьоны и дезодоранты, чтобы не вызывать лишние вопросы.       Со спальней дела обстояли совсем легко: всего-то взять покрывало побольше и накрыть им постель, пока девушка рыскала в шкафу и не видела махинаций, от которых бы Фушигуро отхватил по шее. Для отвода подозрений, мужчина демонстративно собрал по комнате разбросанную одежду и закинул в стиральную машину, ненамеренно скрутив с черной одеждой и белые трусики. Конечно, за такое после стирки Тоджи получит свою порцию возмущений, но для себя пометит минус одну проблему с избавлением от старого белья. Возможно, на следующий день он по ошибке постирает весь гардероб трусов Аяме. Кто знает.       Прихваченная с туалетного столика пачка презервативов полетела в карман домашних штанов. Она выбивалась среди разноцветных бутыльков и косметических приблуд у зеркала и лишний раз мозолила глаза. Беглый взгляд окинул прибранную спальню. Сойдет.       — Почему еще эта прекрасная задница щеголяет своей красотой? — мужчина подошел к Като из-за спины и бережно накрыл впадинки на бедрах широкими ладонями, наминая их пальцами.       — Твоя мама сильно строгая? — произнесла девушка скорее в воздух, перебирая вслух вертевшиеся в голове вопросы и приставляя к себе то одно, то другое платье. — Она любит скромных или раскованных женщин?       — Знаешь, таких наклонностей я за ней после развода не замечал, — Фушигуро усмехнулся, вновь зарылся носом в макушку и исподлобья взглянул на варианты нарядов в отражении зеркала. Разницу между ними сложно было заметить мужскому глазу, учитывая, что он был положен явно на вариант посередине. Идеальный на любой случай и подходящий на каждый день. Игривый шлепок по ягодице не заставил себя ждать.       — Я серьезно, — девушка толкнула его локтем в бок. — Какое?       Тоджи взглянул на два платья в зеркале, отличием в которых находил разве что цвет. Однако нужно было успокоить Аяме, иначе позже длительный стресс отразиться на ее настроении, а там под горячую руку попадет и он сам.       Состроив максимально задумчивое выражение лица и выдержав минуту на серьезное размышление, Тоджи указал на вариант покороче: черный цвет всегда был классикой, а отсутствие лишней мишуры в виде пайеток или рюш не отвлекало от девичьего лица. Плюсом ко всему, в нем будет однозначно удобнее наглаживать ее колено под столом в приступе вредности.       В конце концов, Като доверилась выбору мужчины и сразу же примерила платье. Заботливые ладони безмолвно подхватили язычок молнии и потянули вверх, предварительно убрав струившиеся по спине волосы через плечо. Девушка решила покрутиться перед зеркалом для финальной примерки и тщательно пройтись по возможным неровностям и недочетам. Совершив круг вокруг своей оси, она невольно замерла, почувствовав на плечах крепкую хватку вместе с мягкими поцелуями в оголенные плечи.       — Ты всегда для меня шикарна.       Губы, источавшие горячее дыхание, неспешно перебрались на шею, после сменились кромкой зубов, которая осторожно тянула за кожу, но следов оставлять не планировала. Впереди была встреча, что заставляла Фушигуро держать привычки при себе.       — Тоджи, духовка.       Мужчина издал тихий смешок. Следовало отдать должное Аяме: ее непоколебимость в подобные моменты вызывала восхищение и уважение, хоть надежды были немного на другой ответ. Закатив глаза, Фушигуро прижался к ее губам с легкой настойчивостью, но исключая всякую грубость. Он возьмет свое нежностью, на которую девушка всегда была падка.       Обхватив лицо Като широкими ладонями, Тоджи тягуче и томно целовал ее, оглаживая щеки, лишенные всякой косметики, большими пальцами. Пользовался моментом, пока начавшую пунцоветь от ласки кожу не покрыли тональником за баснословные деньги купленным где-то в торговом центре. Фушигуро запомнил те ценники надолго, потому ошибок прошлого больше не совершал. Портить свой макияж Аяме позволяла в исключительных случаях. К сожалению, сейчас им и не пахло.       Мазнув напоследок губами по мягкой щеке, мужчина отправился на кухню, откуда уже вовсю разносился по квартире приятный аромат выпечки. Фушигуро склонился над духовкой и заглянул внутрь: пирог был на месте, уже неплохо. Подгоревших краев также замечено не было, что и следовало ожидать от девушки. Готовка была ее сильной стороной, в отличие от того же Тоджи, который до их любовных сближений зачастую перебивался заказной едой. На сегодняшний день он и сам был научен баловать вкусным завтраком в постель. Виднелось влияние женской руки.       Убедившись в сохранности пирога, Фушигуро вернулся на диван. Вкладка с оформлением доставки наконец-то была заполнена, а чаевые за скорый заказ добавлены сверху. Велика была вероятность, что этим вечером Като примет пару-тройку комплектов и, конечно же, ее самый любимый мужчина не останется без добровольной благодарности.       Из приятных фантазий вывел голос девушки, наполненный уже привычным для этого дня волнением:       — Чего ты сидишь?       Тоджи показательно стал загибать пальцы.       — За продуктами сходил еще утром, квартиру убрал, пирог не съел, матери про встречу напомнил несколько раз.       Мужчина победно ухмыльнулся, потому что Аяме было нечем крыть. Ее нахмуренные брови кричали о нервозности, из-за которой она пыталась прицепиться к любой мелочи, однако в этом случае к Фушигуро было не подкопаться. Разве что одна вещь привлекла внимание.       — А переодеться? — девушка указала на домашний вид. — Ты в таком виде собираешься сидеть?       — Ну, штанов-то под столом не видно, — очередная небрежная усмешка заставила Като закатить глаза и молча уйти на кухню.       Тоджи поджал губы и резко выдохнул через ноздри. Возможно, эта шутка была лишняя. До прихода гостей еще оставалось время, поэтому важно было придать Аяме уверенности перед знакомством с его семьей, а не действовать на нервы.       Прикинув пару идей, Фушигуро проследил за ней и остановился в дверном проеме, оперевшись на деревянную раму. Като не сбавляла скорости, суетилась по комнате, доставая столовые приборы и приготовленные заранее блюда. Беспорядочное натирание бокалов и сервировку мужчина все-таки прервал, перехватив полотенце из девичьих рук и отбросив его на стопку тарелок.       Аяме не успела высказать возмущение на подобную выходку, как была прижата поясницей к кухонной тумбочке. Сильные ладони схватили ее за шею резко, но бережно, чтобы не коснуться свежего макияжа и не размазать ровный тон.       — Прекрати, — голос Тоджи звучал гораздо ниже привычного, отчего сразу же привлек внимание взволнованных глаз. — Это всего лишь знакомство, не более. Незачем так волноваться.       — Нет, это не просто…       — Тише, — мигом осек девушку Фушигуро, скользнув подушечками пальцев вглубь прически и начав неспешно массировать ее затылок. — Ты выглядишь шикарно, в доме убрано, на стол приготовлено. Расслабься.       — Твоя мама…       — Моя мать будет радоваться всему, что ей предложат в моем доме. Остальное только ее проблемы, которые не должны беспокоить твою головку.       Пальцы размеренно поглаживали круговыми движениями напряженный затылок, пока губы заботливо целовали накрученные пряди у виска. Оголенное декольте открывало вид на лакомый кусочек кожи, который пах чем-то сладким. Трудно было вспомнить, какой именно из множества бутыльков на ее зеркальном столике источал такой же аромат, однако этот парфюм звучал ново. Тоджи не удивился бы, узнав, что Като приобрела его специально по сегодняшнему случаю. До жути ответственная девчонка; порой это раздражало.       Опуститься к желанным выемкам над ключицами не дали ладони, уперевшиеся в массивные плечи.       — Мне еще стол накрывать.       И снова одна и та же песня. С языка слетело тихое ругательство. Фушигуро злился, однако причиной тому была совершенно не нервная любимая, а собственная неспособность дать ей заслуженный отдых. Он считал, что либо звучал недостаточно серьезно, либо приводил слабые аргументы.       Обернувшись, мужчина вновь заметил Аяме за бессмысленным натиранием бокалов до звенящего блеска. Нужно было что-то предпринимать, пока она не протерла в них дыру от усердия.       Ловким движением бокалы были убраны куда-подальше вместе с тарелками и приборами. На освободившуюся столешницу Фушигуро усадил девушку, предварительно задрав подол платье, чтобы не помять его.       — Тоджи! — на недовольный вопль он лишь перехватил вскинутые от возмущения ладони вверх и поднес к себе почти на уровень глаз.       — От звонка матери и прекращения всего балагана меня останавливает только то, что ты уже потратила на подготовку кучу времени и нервов. Понимаешь? — Тоджи бережно коснулся губами костяшек, не прерывая зрительный контакт. — Не хочу, чтобы твои труды улетели в трубу, но и видеть, как от волнения ты вся на иголках, тоже не намерен.       — И что ты предлагаешь? Я вообще-то для тебя стараюсь! — девушка попыталась вырваться из хватки. Бесполезно. Фушигуро держал ее руки намертво.       Разговор на повышенных тонах не клеился: Като уходила в отказ и совершенно не собиралась прислушиваться к мужчине, пока он сам едва не закипал от переполнявшего его раздражения. Еще чуть-чуть упрямства, и на его лбу обязательно проступят вены, так как терпение Тоджи было не бесконечным. Ради общего блага пришлось выдохнуть и заставить Аяме посмотреть прямо в глаза.       — Давай уясним одну вещь, милая. Мнение моей матери в наших отношениях не учитывается. И ее слова никак не повлияют на мои чувства к тебе. Я уже взрослый мальчик, чтобы спрашивать благословение родителей. Поэтому и тебе самой незачем париться по этому поводу. Хорошо?       Фушигуро выжидающе смотрел на поджатые девичьи губы и любимые глаза, которые сменили огоньки злости на подступившую влагу. Ответом послужил дрогнувший кивок, а с плеч будто свалился тяжелый груз. Объятия мужчины были заботливыми и, в какой-то степени, убаюкивающими, пока он, прижав к себе Като, немного покачивался из стороны в сторону.       — Теперь делаем глубокий вдох и успокаиваемся. Давай, солнце, — ласковый шепот согревал макушку теплым дыханием, пока руки с любовью поглаживали вдоль спины.       Губы Тоджи коснулись плеча, носом поддевая лямку платья. Оттянуть ее и шлепнуть о мягкую кожу велели свыше. Но потом был обязателен и благодарный поцелуй взамен на крохотную шалость. Кажется, Аяме действительно стала спокойнее и не так сильно была напряжена — хороший звоночек для следующего шага.       — Согласись, было бы несправедливо оставлять тебя без поддержки в такой трудный день, поэтому я попрошу мать не засиживаться у нас допоздна, — кончик носа прошелся по ключице, вдыхая манящий сладковатый аромат тела, — уберусь на кухне, помою посуду, — ладони огладили сочные формы по обе стороны от мужского торса, — и не оставлю тебя без награды за старания.       Коленями Фушигуро опустился на кухонную плитку, чувствуя легкий дискомфорт от твердого покрытия, однако сейчас были дела поважнее поиска подушки. И видневшийся на лице Като румянец, пробивавшийся сквозь макияж, лишь подбивал на дальнейшие действия.       — Хочешь, закажу на ужин что-то из нашей кухни? — едва ощутимый укус показался на внутренней стороне одного из бедер. — Или, может быть, порадовать тебя домашней едой? — второе бедро также чуть сжалось под кромкой зубов.       Тоджи кружил горячим языком вокруг быстропроходимых отметин и принимался за новые игривые покусывания, пока властной хваткой на округлых формах притягивал Аяме ближе к краю стола. Не услышав возражений, мужчина взял девичьи ноги под коленями и закинул к себе на плечи, ожидая, когда она обовьет ими голову и наконец притянет ближе, показывая хозяйские замашки. Однако вместо свершившихся ожиданий ответной реакцией послужил протяжный выдох.       — Твоя мама скоро придет, — неуверенно проговорила девушка, заставив Фушигуро перевести взгляд на настенные часы.       — Я сказал ей приходить к трем. Значит, раньше четырех ее ждать не стоит. К тому же, она наверняка запряжет моего брата ее подвезти, а это дает нам еще один час. Проблема решена?       Ответом послужили поджатые губы и отведенный взгляд на духовку за спиной Тоджи, что вынудило его стремительно придумывать другие причины внезапной зажатости.       — Ты не хочешь? — прямой вопрос подразумевал такой же честности взамен.       — Хочу, — на этот раз голос Като звучал намного увереннее.       Ее ладонь принялась поглаживать темную макушку.       — Но? — продолжил Фушигуро; ему не было достаточно половинчатого ответа.       Он прихватил двумя пальцами краешек ее трусов и оттянул в сторону. Никакого шнурка от тампона не виднелось, что напрямую исключало проблему в менструации. По календарю тоже не сходилось. Здесь было нечто другое.       — Твоего брата я тоже увижу впервые, поэтому…       Такой повод для волнения послужил для Тоджи веской причиной, чтобы впиться зубами в бедро, отчего девушка вскрикнула и механически попыталась свести ноги. Ее шокированные глаза прожигали в мужчине дыру, требуя объяснений.       — Перестань думать обо всех вокруг, когда перед тобой я. Ты ведь не драишь полы перед приходом моих друзей. Вот и сейчас отнесись к знакомству с моей семьей проще, — Фушигуро лизнул место укуса, как бы извиняясь за свой порыв. — Твои волнения и тревоги я беру на себя. А теперь расслабься и дай мне позаботиться обо всем. Хорошо?       Немым согласием послужили разведенные шире колени, каждое из которых попеременно Тоджи одаривал легкими поцелуями, спуская по желанным ногам мешавшееся белье. За недолгое время носки ремешки уже успели оставить красные полосы аккурат тазовых косточек. Оставив висеть его на одной из ступней, мужчина припал ближе к промежности, широким мазком языка пройдясь от низа вульвы до лобка и уткнувшись носом в немного жестковатые волосы. Хватка на бедрах становилась крепче от непомерной жажды охватить каждый кусочек любимого тела: сжимать его, ласкать, кусать, шлепать, целовать.       Любить.       Скрещенные на затылке икры все-таки притянули Фушигуро, отчего по спине пробежали до жути приятные мурашки, а заботливые пальцы, поглаживавшие его макушку, и вовсе отправляли в экстаз. Чувство победы обострялось долгожданным спокойствием Аяме, которая, в конце концов, доверилась ему вести этот день, а ее доверие мужчина ценил превыше всего.       При помощи пары пальцев Тоджи развел наружные половые губы и языком скользнул по нежным складкам, собирая влагу и перемешивая ее с собственной слюной, довольствуясь знакомым вкусом. Не теряя времени, он прильнул ртом к клитору, дразня девушку круговыми движениями. Свободная же ладонь пролезла между ног и большим пальцем принялась в неспешном темпе наглаживать вход во влагалище, то погружая его вовнутрь на одну фалангу, то вытаскивая наружу и размазывая вокруг новую порцию естественной смазки.       Като качнула бедрами навстречу, а ее ладонь сильнее ухватилась за волосы на макушке. Фушигуро усмехнулся ей в губы, обдав горячим воздухом чувствительную кожу, и посмотрел наверх. Его мокрый от слюны и выделений язык ласкал клитор, и мужчина не прерывал зрительного контакта, с нахальным взглядом наблюдая за тем, как Аяме то и дело проигрывала в гляделки, запрокидывая голову.       Грудь ее вздымалась все чаще и чаще, подначивая Тоджи ускориться хотя бы немного, но он предпочитал растягивать удовольствие наряду с податливыми стенками влагалища. Палец погрузился глубже, равномерно распределяя смазку изнутри. Стоило его достать, и Фушигуро обрамил вход ртом, не давая излишкам влаги стечь по промежности на стол, за которым им еще любезно общаться с родственниками.       — Разведешь ножки шире? — тягуче прошептал мужчина, с ухмылкой смотря на покрасневшие от прилившей крови девичьи щеки.       Просьба не заставила себя долго ждать. Като послушно раскрыла колени еще больше, в следующий момент пискнув от неожиданного рывка. Ладонями Тоджи резко обхватил объемные ягодицы и сжал их до белых пятен на коже, набросившись губами на чувствительные точки. Он оглаживал красноватые полосы от ремешков белья большими пальцами, зарывался носом в волосы на лобке, посасывая и нежно прикусывая клитор, не оставлял без внимания сочившуюся смазку, обводя языком вульву от начала до конца, шлепал Аяме по заднице, когда та пыталась отстраниться от интенсивных ласк, и притягивал ближе, едва не опрокидывая девушку на столе.       Оставаться в сидячем положении было крайне сложно, потому она переместилась в другую позу, опираясь согнутыми локтями на столешницу под ней. Помнется ли платье, уже никого не волновало, ровно как и дрожавшая посуда на краю стола. Все мысли Като теперь были заняты далеко не подготовкой к знакомству, не желанием понравиться семье любимого и совсем уж не этим чертовым платьем, которое скаталось до пояса. Искусные ласки Фушигуро забирали малейшие волнения, взамен проникая под кожу и смешиваясь в коктейль блаженства и такого необходимого спокойствия.       Не будь его рядом, то Аяме сожрала бы собственная тревожность по пустякам. Благо, место нервозности занимал Тоджи, обходясь с поеданием лакомых кусочков гораздо приятнее. Неудивительно, что от напористых манипуляций дыхание стало прерывистым и поверхностным, а пальчики на ногах мигом поджались, едва не обронив на пол трусики.       — Всё, Тоджи, готово. Всё! — неожиданно резко завопила девушка, приводя Фушигуро в ступор. Он был в самом разгаре процесса и, с точки зрения опыта и реакции ее тела, до «готовности» оставалось еще прилично времени. Глаза метнулись к Като с неозвученным вопросом. — Пирог приготовился, выключай духовку.       — Серьезно? — склонив голову набок, пробормотал Тоджи. Даже сейчас она думала о выпечке? В голове не укладывалось, но вслух об этом он не сказал.       Решение в голове промелькнуло быстро. Подхватив под ягодицы Аяме, мужчина пересадил ее на кухонную столешницу рядом с духовкой. Он на ощупь нашел ручку и выключил ее, слегка приоткрыв дверцу. С нынешним положением и разницей в высоте мебели оральные ласки дались бы с большим трудом, однако теперь уж точно ничего не должно было отвлекать их друг от друга. Белье, чудом еще висевшее на девичьей ступне (и которое обязательно потеряется при неизвестных обстоятельствах), перекочевало в карман домашних штанов, где лежали и презервативы. На губах Фушигуро проскочила ухмылка.       — Ты еще на таблетках, милая?       — Ага, а что? — с показной наивностью спросила Като, чувствую промежностью чужое возбуждение сквозь ткань.       — Не прикидывайся, — звонкий шлепок опустился на задницу, сжимая ту по-хозяйски. — Можно?       Изящные пальцы коснулись его запястий, откуда неспешными шажками поднялись с плечам и обвили шею, парой подушечек нажимая под адамовым яблоком. Она нежно поглаживала бугорок, томя Тоджи в мучительном для него, но таком сладкой ожидании для нее. Знала ведь, что без одобрения со стороны своей любимой женщины Фушигуро не двинется ни на сантиметр, как бы сильно ни пульсировало в сердце и паху. Он выждет, дождется четкого ответа, даже если Аяме будет издеваться над ним часами напролет. Опыт имелся, зато потом наслаждение поверженными стонами приносило значительно больше удовольствия.       Девушка вытерла чужие щеки, отдававшие блеском собственной смазки и прижала большой палец к тонким губам. Тоджи мигом обхватил фалангу губами, слизывая остатки влаги и покусывая подушечку пальца. Куда же без этого. Дурная привычка показывать зубы порой раздражала, ведь поначалу он оставлял довольно болезненные укусы, не рассчитывая силу. К счастью, мужчина поумерил пыл и выемки его челюстей почти не виднелись на аппетитных бедрах. Разве что в редких случаях прилива вредности, за что потом обязательно получал такие же.       Чтобы напомнить о себе, Фушигуро толкнулся навстречу. Стало очевидно, что во внимании он нуждался незамедлительно. Потому перед Като разворачивалась заманчивая дилемма: еще помучить мужчину или же поддаться взаимному влечению, так как приятная дрожь в ногах также давала о себе знать.       И вот долгожданный кивок, давший зеленый свет за терпение. Глубокий вдох Тоджи раздался под ухом, когда тот прижался к шее, с жадностью собирая мельчайшие нотки сладковатых духов. Одна рука мяла сочные ягодицы, вторая — приспускала резинку штанов, оголяя давно вставший член.       Головка сразу же пристроилась ко входу во влагалище, но не проникла внутрь. Обхватив твердый ствол, Фушигуро провел им вдоль промежности, размазывая по малым губам предэякулят. Это занятие его, несомненно, забавляло, иначе с таким усердием он бы явно не стал стараться ради нетерпеливых покачиваний женских бедер. Аяме просила, а мужчина лишь с игривой улыбкой постукивал головкой пениса по клитору, восхищаясь ее реакцией со смесью возмущения и желания.       Томить ожиданиями могла не только она, о чем Тоджи безмолвно напомнил подобной выходкой. Он раздвигал мокрые от смазки губы горячим членом, всей длиной проезжаясь по чувствительным складкам кожи и обнимая ладонью Като за плечи, также притягивая ее к себе и зарываясь носом в волосы.       — Ты ведь помнишь, что в играх на время я всегда оставался в выигрыше, м?       Кончик пениса коснулся входа, замерев снаружи. Бессмысленные попытки Като как-либо насадиться заканчивались очевидным провалом, потому что Фушигуро не давал столько, чтобы восполнить ее нужду, разгоряченную предыдущими ласками. Беглый взгляд на настенные часы давал уверенность в том, что на издевательства с любовью у них еще было время.       — Так и будешь измываться для своей любимой женщиной? — с прищуром поинтересовалась Аяме, снова попробовав толкнуться навстречу.       — Когда моя любимая женщина так очаровательно выглядит, прося о большем, то мучать ее — одно удовольствие.       — Придурок.       — Как скажешь, милая.       На этих словах Тоджи плавно вошел до упора и тихо хохотнул от того, насколько сильно его обхватили мышцы таза.       — Боишься, что убегу? — воздержаться от шутки он не мог, за что его член резко сжали до ощутимой боли, заставив сгорбиться и резко выдохнуть. — Понял. Сегодня без стендапа.       Отставив смех в сторону, Фушигуро прильнул губами ключицам. С каждым нежным толчком он оставлял на них сладкий поцелуй, утопая в аромате новых духов и свежей выпечки. Темп нарастал медленно, желая оттянуть неизбежный конец как можно дольше. Однако тело обливалось жаром и дрожало от мельчайших стимуляций, томные вздохи смешивались с более звучными стонами, а член дергался от ритмичных сокращений мышц и покачиваний девичьих бедер.       Их каждое столкновение сопровождалось ощутимым хлюпаньем теплой смазки, постукиванием кухонной столешницы о стену и хлопками кожи о кожу. С ускорением громкость шлепков только нарастала, заставляя забыть о внешнем мире и отречься от реальности. Перед Тоджи лишь она, желанная и любимая, горячая, нежная. Его. С прикрытыми веками и распахнутым ртом, пытавшаяся привести хаотичное дыхание в порядок. Чем только сильнее раззадоривала сорвать план и вогнать головку пениса резче, сбивая темп и вызывая протяжный стон с накрашенных губ.       Хотелось поцеловать. Яростно впиться в них и утянуть в долгий страстный поцелуй. Растереть весь макияж щеками и ладонями, ластясь к ней подобно бродячему щенку в порыве распиравшей сердце любви. Но запрет все еще действовал, потому приходилось восполнять нехватку тактильности покусыванием плеч и декольте, переменными по скорости толчками и мертвой хваткой на объемной заднице.       Шлепать мягкие половинки, притягивать вплотную и входить до самого отказа. Не мириться с этим, высвобождать член из упругих стенок влагалища и снова толкаться глубже, пока кончики пальцев не покроются легким покалыванием, а стоны Аяме совсем не выйдут из-под контроля, срываясь с губ беспорядочно и громко до пошлости. До такой, что различить дверной звонок едва получилось.       Фушигуро мигом глянул на часы, не прекращая движения. По прогнозам, для гостей было рановато, потому он надеялся, что у курьера хватит мозгов открыть незапертую дверь и оставить доставку с бельем в прихожей. Звон и правда прекратился. Встревоженную девушку Тоджи успокоил беглой фразой о заказе. Образовавшуюся тишину вновь наполнили лишенные всякой скромности шлепки двух тел.       Хотелось урвать самый лакомый, самый желанный стон в награду за проделанный путь. И Фушигуро получил его, толкнувшись последний раз и излившись внутрь. Стон был настолько громкий, что перешел в вопль и совсем уж неожиданные объятия за плечи, будто Като хотела от чего-то скрыться. Спустя мгновение осознание отразилось в глазах и самого Тоджи.       — Когда ты говорил, что дамочка твоя подготовит что-то особенное для знакомства, то отвечаю, такого даже не предполагал, — в проходе на кухню показалась высокая фигура незнакомца и протянутый палец вверх. — Но я оценил, ничё так. Хотя матери вряд ли сюрприз зайдет.       — Какого ты тут забыл, Наоя? — впившись руками в край столешницы и закрывая широкой спиной напуганную Аяме, процедил сквозь зубы Тоджи.       — Тупой вопрос, не находишь? — парень ехидно хмыкнул, не стесняясь скользнуть прищуренными глазами по оголенным ногам девушки, чем нарочно действовал Фушигуро на нервы; будто дразнил собаку, охранявшую свою территорию. — Мать привез. Она пока в машине ждет, чтобы мы спустились и помогли ей сумки поднять.       — Ну так хули ты тут стоишь?! — мужчина сорвался на злобный крик, намереваясь бросить в назойливого братца что под руку попадется. Хорошо, что ножи они хранили в полках.       — За тобой пришел. Одному впадлу спускаться, легче за один заход все сразу поднять, — пожал плечами Наоя, как ни в чем не бывало.       — Боже, блять, свали уже отсюда куда-нибудь! — заправляя член в штаны, продолжал орать Тоджи, помогая Аяме и ее саму привести в порядок и наконец опустить помявшееся платье. — Сейчас выйду, чтоб вас всех порвало. Всю жизнь опаздывали, а тут вовремя прийти приспичило, родственнички херовы.       Несмотря на очевидный гнев, Фушигуро посмотрел на любимую с извинением, надеясь, что из-за такой случайности она не будет сильно волноваться.       — Накрывай на стол, солнце, я пойду помогу.       Като понимающе кивнула, хоть и отблеск тревоги в ее глазах не пропал. Благо, хоть брат пропал из поля зрения, скрывшись в прихожей. Однако голос Наои прозвучал в очередной раз с еще большим задором:       — Кстати, тут у двери пакет оставили. Пообещал курьеру, что передам вам лично в руки.       — Я эту суку когда-нибудь точно прикопаю, — прошипел Тоджи, закатив глаза и направившись вслед за парнем, оставив Аяме в шоке стоять одну посреди кухни.       Знакомство с семьей определенно задалось.