Локи почувствовал, как что-то утянуло его в темноту. Он пытался пошевелиться, но его будто приковали к такой же тёмной неощущаемой поверхности под ногами.
Вдруг в самом конце этого, казалось бы, нескончаемого чёрного тоннеля показался рыжий, слегка красноватый огонёк.
Он приближался.
Вскоре к Локи прибежала маленькая лисица, оставляющая за собой пёстрое оранжевое сияние. Лисица так и бегала вокруг парня прямо по воздуху. Бегала она не в слишком быстром темпе, Локи смог разглядеть её получше: длинные, будто бы заострённые коричневые ушки, к кончикам плавно переходящие в чёрные; вытянутая, узкая по приближению к чёрному носику мордочка, от него шла рыжая полосочка. Вокруг зелёных хитрых глаз с тонкими зрачками-полосочками, на щёчках, на пышной меховой грудке и на животе шерсть белоснежная, словно неочищенный, только-только выпавший снег у входа в Хогвартс.
Рыжие лапки к кончикам тоже переходят в чёрные, а вот большой мягкий хвостик — наоборот, нежно переходит в такой же чистый белый, как грудка и животик.
Лиса начала гореть и забегала ещё быстрее, но теперь от Локи. Он побежал за ней, пытался ухватиться с хвост.
Чёрт возьми, бедная лисичка, она же вся в пламени! — кричал Лафейсон, но как-будто только у себя в голове. Он кричал, но не издавал ни звука. По-крайней мере, он своего крика не слышал.
А лиса всё бежала и бежала.
Вдруг Локи обернулся и увидел сзади себя медленно, как к будущей жертве, подходящего льва. Он огромен, в разы больше той лисицы — это всё-равно, что сравнивать голубя и Венгерского хвосторога¹.
При движении его большие лапы лениво опускаются на поверхность под ними, создавая глухой грохот из-за их тяжести.
Лев тоже горит, но, в отличии от лисицы, относится к этому хладнокровно, словно так и должно быть.
Он смотрит на Локи сверху вниз, а затем подозрительно замедляется.
Резкий прыжок.
Толстые острые клыки перед лицом, без труда сумевшие бы прокусить кожу насквозь.
Оглушающий визг, растворяющийся в тёмной пустоте.
Глаза Локи молниеносно и слишком широко распахиваются, заставляя веки ощущать сильный спазм.
Он чувствует, что что-то не так.
При одном взмахе тёмных ресниц золотые, почти оранжевые радужки со змеиными зрачками меняются на привычные изумрудные с обычными человеческими зрачками.
Локи дёргается и вздрагивает на кровати, полусадясь и облокачиваясь о её спинку.
— Локи, Локи, ты меня слышишь?! — слева от него взволнованно кричит Баки, придерживая друга за спину. Его каштановые волосы по плечи небрежно растрёпаны, видимо проснулся и сразу побежал к кровати Локи. Брюнет увидел справа от себя нервозного Клинта и шокированного Маркуса Белби.
— Да... Да, я слышу... — Локи пытался восстановить дыхание. Вся чёрная сорочка на нём в поту, причём в холодном. Тонкие пальцы (тоже липкие от пота) с силой сжимаются — парень пытается найти защиту. За то, за что можно ухватиться и не отпускать, пока тревожные мысли о недавнем кошмаре не уйдут прочь.
— Иди сюда... — Баки прижал друга к себе, к нему присоединился Клинт.
Объятия немного помогли Локи расслабиться в них, обдумать случившееся.
— Ты... Можешь рассказать о том, что случилось? Что тебе приснилось?.. — тихо, почти шёпотом спросил Клинт.
Локи кивнул и рассказал друзьям.
— То есть, тебя съел огненный лев? — подвёл итог Бартон.
— Я знаю, звучит глупо, но...
— Глупо? Ты чего, Лок? Это не глупо, это страшно. Я бы сам уже наложил от страха. — заоткровенничал Клинт, тем самым смеша друзей до боли в животе — пора бы позавтракать.
— Пошлите на завтрак? — спросил он, глядя на успокоившихся Локи и Баки. — Я ужасно голоден.
— Ты голоден всегда. — фыркнул Локи.
— И что? Сейчас время завтрака, так что идём. Как раз расскажешь Ванде о своём сне.
После последних слов, слетевших с губ Клинта, Локи поёжился, но виду не подал. Ванда будет беспокоиться.
Опять. Но ему уже не отвертеться, парни всё-равно когда-нибудь проболтаются, и помимо подробнейшего расспроса о сегодняшнем кошмаре, Локи получит от подруги ещё и оплеуху за то, что не рассказал сразу и самостоятельно.
На ходу в зал Локи рассказал о своём кошмаре и Ванде. У неё была примерно такая же реакция, как у Баки и Клинта, но после рассказа она задала иной вопрос:
— И тебя не смущает, что после пробуждения у тебя были змеиные глаза? — хмурясь, спросила Ванда.
— Почему именно змеиные? Я же сказал: «Как змеиные». У многих животных жёлтые глаза с узкими зрачками. Да и не только у животных, такое и у людей бывает.
— Серьёзно? — неверяще и как-будто усмехаясь спросил Баки. — Это же уродливо. Ау! — за что получил сильный удар в рёбра от Локи.
— Это очень странно, Локи. Я про твой кошмар. Почему именно лев? Почему именно лиса? И почему именно в огне? — всё не успокаивалась Максимофф.
— Спроси об этом у Трелони, она о тебе столько всего понарассказывает, что хиромантия² больше ей не понадобится. — усмехнулся Бак, похлопывая Локи по плечу.
Друзья пришли в большой зал и сели на свободные места за столом Когтеврана, рядом с Полумной Лавгуд, Роджером Дэвисом, Пенелопой Кристал и Дунканом Инглби.
— Здравствуй, Локи, Ванда, Баки, Клинт... — перечислила Полумна своим привычно потусторонним голосом, напоминающим голос профессора Трелони.
— Привет, Полумна. — миролюбиво ответил Локи, довольно кладя в рот шоколадный эклер и умело скрывая своё недоумение над поведением однокурсницы.
— Сегодня ЗОТИ. — обратилась к Локи Ванда, проигнорировав слова Полумны. — Ты должен рассказать Люпину. — она нарочно не уточнила о чём рассказать.
— Что, прямо должен? — улыбнулся Лафейсон. Он старался сохранять оптимистическое настроение, но его выдавали тревожные нотки в голосе и слегка дрожащие руки. — Ванда, я думаю, у Люпина и без меня дел по горло.
— Ты забыл, как он говорил лично нам четверым, что мы можем обращаться к нему за любым советом?
Локи ничего не ответил, продолжил тихо жевать эклер, проглатывая его остатки слишком заметно.
Немного шоколада осталось на подушечках пальцев, и парень с радостью бы их облизал, если бы не нагло пялющиеся на него и его друзей Поттер, Блэк, Петтигрю и ещё несколько Гриффиндорцев.
***
Первым уроком были сдвоенные Заклинания со Слизеринцами.
Всё начало урока профессор Флитвик внушал Когтевранцам, что в этом году они ОБЯЗАНЫ выиграть Кубок Хогвартса по квиддичу, Кубок Факультета и вообще быть лучше всех. Но Флитвик втайне и сам знает, что лучшими всё-равно будут любители директора — Гриффиндорцы.
— Итак, давайте же начнём наше занятие... — пропыхтел своим высоким голоском профессор Флитвик, взбираясь на стопку книг на столе.
Локи никогда особо не поражал гоблинский рост своего декана, но сейчас он невольно вспомнил рост мистера Одинсона и прикинул, до какой части его ноги декан дотянет — до голени или до бедра.
Вспомнив про тренера, Локи свёл ноги под партой и совсем чуть-чуть прикусил нижнюю губу.
Температура тела между ног невыносимо повысилась.
В надежде унять жар, Локи затрясся и с силой прижал одно бедро к другому. Он не выдержит, если хоть глазком не увидит Одинсона до сегодняшней тренировки.
Юноша совсем забыл глянуть на преподавательский стол во время завтрака, а ведь смог бы увидеть его.
В коридорах школы подловить Тора будет невозможно, нужно дождаться обеда.
— Мистер Лафейсон, назовите-ка мне, пожалуйста, заклинание, вызывающее манящие чары. — сказал профессор Флитвик, возможно, замечая задумавшегося студента, смотрящего в пустоту и спрятавшего руки под партой.
Локи моментально сменился в лице и встал.
— Манящие чары вызываются заклинанием «А́кцио» с добавлением названия предмета. — ровным, совершенно спокойным тоном ответил Локи.
Жар между ног начал постепенно пропадать.
— Отлично. Садитесь-садитесь, мой дорогой. Десять очков Когтеврану.
Слизеринцы, в отличие от Гриффиндорцев, не издавали звуков умирающих тюленей, когда противоположный им факультет заполучил десять очков. И почему Гриффиндорцы такие наглые?
— Давайте попробуем попрактиковаться. Возьмите с моего стола яблоки.
Студенты встали из-за своих столов и взяли каждый по яблоку, поставили на края столов, подальше от себя.
— Нужно совершить резкий выпад палочкой вперёд, в направлении предмета или вверх, если вы не знаете точное направление. В зависимости от предполагаемой дальности нахождения предмета, амплитуда выпада и направление разное. В голове представить, как вы держите этот предмет. Давайте, пробуйте! Все вместе: Акцио яблоко!
— Акцио яблоко! — дружно произнесли учащиеся, наводя палочки на яблоки. Те, у кого получилось, широко раскрыли глаза и по-детски удивлённо заулыбались, активно перешёптываясь с соседями по столам.
— Вот так, отлично! — профессору явно нравился такой ход событий.
— Акцио́ яблоко! Акци́о яблоко! АКЦИО́! — Клинт возбуждённо тряс своей палочкой, но голубое свечение из кончика палочки не появлялось, а яблоко в руку не прилетало.
— Да успокойся же ты! — крикнула Ванда, отбирая у друга палочку. Он смотрел на неё с высшей степенью непонимания.
Девушка бережно положила его палочку на стол, взяла свою и сказала:
— Смотри и запоминай! А́кцио яблоко!
Яблоко моментально оказалось у Ванды в ладони.
— Да как?!
— Очень просто!
Пока Ванда пыталась научить Клинта спокойно взмахивать палочкой и правильно произносить заклинание, Локи и Баки принялись оттачивать его на других предметах.
— Акцио перо! — в ладони Локи появилось перо Клинта.
— Акцио пергамент! — пальцы Баки сжимали лист пергамента, ранее лежащего рядом с Вандой.
— А вы на своих вещах не можете это делать? — возмущённо спросила Максимофф.
— Неа. — хмыкнул Барнс, направляя палочку на всё, куда глаза глядят.
Пара прошла очень весело и успешно.
Студенты выходили из класса со схожими усталыми вздохами, слыша, как профессор Флитвик громко говорит им вслед:
— Не забудьте выполнить домашнее задание: прочесть три книги о манящих чарах из списка дополнительной литературы! К следующему уроку можно только одну! Но чтобы остальные две мне потом досдали!
***
До обеда осталась только История магии.
Профессор Бинс рассказывал про гоблинское восстание восемнадцатого века как обычно — нудно и безэмоционально.
Локи, Ванда, Клинт и Баки еле выдержали эту монотонную каторгу, занимая себя магловской игрой «Крестики-нолики».
И всё же, выдержали.
Уже успевшие вымотаться, друзья пошли на обед, где встретили Пэнси Паркинсон позади Блейза Забини и Драко Малфоя.
— Привет. У вас История магии была? — поинтересовалась Пэнси перед тем, как сесть за свой стол. Сегодня её волосы распущены, но через чур сильно расчёсаны, из-за чего распушились.
— Привет... — необычно для себя пробормотал Баки, буквально впиваясь в девушку взглядом. — Да...
Ванда и Локи переглянулись между собой, и последний захотел незаметно глянуть душу друга, что-то давно он её не проверял.
— И как вы это выносите? Бинс же зануда, сидеть на его уроках — скука смертная... — Пэнси сложила руки на груди.
— Да, ага... — будто в бреду ответил Баки. Его ладони почти незаметно дрожали.
— Что «ага»? — нахмурилась Слизеринка.
— Пэнси, ну ты скоро там? — крикнул подруге Блейз, уже сидящий за столом Слизерина.
Пэнси отвернулась от парня и пошла к своему столу, будто этого разговора и вовсе не было.
Баки с отсутствием каких-либо эмоций на лице сел на лавку за стол Когтеврана.
— Ну и...
Что это только что было? — спросил Клинт, на удивление друзей, даже не притронувшийся к еде.
— А я знаю,
что это было. — Локи сел рядом с Клинтом, напротив Баки и Ванды.
— Локи, не надо... — встревоженно запротестовал Барнс.
— А что такого? Ты отвергаешь свою любовь к Пэнси Паркинсон?
— ЧТО?!
Крик Ванды оглушил рядом сидящих Когтевранцев, и в зале повисла неловкая тишина.
Ученики с других столов, а в особенности Гриффиндорцы Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Питер Петтигрю, Ромильда Вейн и Кэти Белл, и Пуффендуйцы Ханна Аббот и Лианна пялились на четвёрку, как на чокнутых.
— Что это значит? — уже намного тише переспросила Ванда. Вскоре любопытные глазёнки учеников отвели взгляды, и шум в зале возобновился.
— А значит это то, что Пэнси давно небезразлична нашему старому другу. — пояснил Локи перед тем, как заняться своим картофельным пюре.
— Но... Бак, почему ты не говорил нам?.. — расстроилась девушка. Её ростбиф давно бы остыл, если бы не чары горячего воздуха, наложенные на него.
— Да вы же засмеяли бы меня!
— Единственный, кто смеётся над своими друзьями — это ты, Бак. — немного невнятно, но всё же понятно пробурчал Локи, не отрываясь от своего пюре — надо было поесть что-нибудь после Заклинаний, а то сильно проголодался.
Баки недовольно замолчал и тоже начал есть. Ванда сжала губы в тонкую полоску прямо как профессор Макгонагалл, но, заметив не притронувшегося к еде Клинта, спросила:
— Клинт, ты чего не ешь?
Парень смотрел куда-то вправо вперёд.
— Ребят, мистер Одинсон...
Друзья тотчас повернули головы в сторону преподавательского стола.
В самом центре него сидит директор школы Дамблдор, по его правую руку профессор Макгонагалл, профессор Хагрид, профессор Флитвик и профессор Кеттлберн, а по левую руку профессор Слизнорт, профессор Люпин и (сердце Локи пропустило удар) мистер Одинсон.
Он довольно активно что-то обсуждал с Люпином и вроде бы даже приподнял брови — его взгляд чуть менее хмур, чем на прошлой тренировке.
Локи смотрел на Одинсона, словно на бога, совсем не мог оторвать глаз.
— Давайте когда доедим пойдём в гостиную? Напишем там сочинение по Трансфигурации и Зельеварению. — голос Ванды вернул Локи в реальность.
— Ага... Давайте. — сказал он, принимаясь продолжить трапезу.
Сытно отобедав, друзья поднялись по винтовой лестнице в Когтевранскую башню, временами поглядывая на чудесно виднеющиеся близлежащие горы и озеро, остановились у двери и без ручки, и без замочной скважины, лишь с бронзовым молоточком в виде орла.
Баки всё это время шёл первым, поэтому постучал этим молоточком.
—
Что было раньше: феникс или огонь? — задал вопрос кто-то, кого никто не видел и возможно не увидит никогда.
Баки посмотрел на Локи: он ещё с первого курса не силён в этих непонятных загадках, поэтому почти всегда ходил с кем-то, если ему нужно было в гостиную.
— Круг не имеет начала.
Дверь отворилась, и друзья вошли в красивую гостиную, выполненную в синих, голубых и бронзовых тонах. Стены в гостиной прорезают изящные арочные окна с шёлковыми занавесями. Куполообразный потолок расписан звездами. В нише напротив входа к спальням находится мраморная статуя Кандиды Когтевран.
В гостиной отдыхают не очень много человек: Майкл Корнер, Пенелопа Кристал, Дункан Инглби и Энтони Голдстейн.
Быстренько сбегав в спальни, Локи, Ванда, Баки и Клинт успели занять любимые места за столом у камина.
Также у камина стоят три диванчика — справа, слева и по-середине. Друзья сидят на них крайне редко, наверное, от того, что мало времени проводят в гостиной, а если и проводят, то только за уроками.
Они повесили сумки на спинки стульев и разложили учебники, пергаменты, перья и чернила.
Не успел Баки списать у Локи, а Клинт у Ванды не успели Когтевранцы дописать сочинение-описание способов, применяемых в трансформациях при межвидовых превращениях, как время обеда подходило к концу, и нужно было немедленно бежать в Северную башню на третий этаж, чтобы не опоздать на Защиту от Тёмных исскуств.
Ребята сложили всё нужное в сумки и выбежали из гостиной, быстро спускаясь по лестнице. Они старались бежать, но ноги заплетались, пару раз они чуть не упали со ступеней.
Друзья успели как раз к тому моменту, как остальные студенты начали заходить в класс, но по какой-то причине остановились так, что те, кто были в конце ещё не успели зайти.
— Ну чего стоим то?! — недовольно буркнул Баки. Ответом ему послужило молчание, и, переглянувшись с друзьями, они начали пробираться через учеников. Добравшись до первых рядов, друзья застыли с приоткрытыми ртами.
Профессор Люпин стоял у окна и заинтересованно слушал что-то рассказывающего и активно жестикулирующего мистера Одинсона.
Ничего удивительного в поведении Люпина не было, а вот на Одинсона явно наложили веселящие чары. Он частенько посмеивался и заражал своим смехом, скорее всего, уже не просто коллегу, а друга.
Наконец, заметив пришедших на урок студентов, преподаватели перестали разговаривать, обменялись полуобъятиями с хлопками по спинам, и Люпин встал ровнее перед студентами, а Одинсон пошёл на выход.
Когда мужчина подошёл, то сразу же обратил внимание на четвёрку, одним человеком из которой был Локи.
Локи смог мельком глянуть душу тренера: в принципе, всё то же одиночество и тоска, но появилось и кое-что новое. Веселье ещё плескалось в нём, но какое-то странное приятное чувство стало только более сильным.
Локи было очень тяжело хотя бы отдалённо понять, что это, и он почувствовал совсем маленькое сходство с тем чувством, которое испытывает Баки к Пэнси.
— Сегодня в пять тренировка, не забудьте. — обратился мистер Одинсон прямо к четвёрке, которая одновременно вздрогнула, услышав его голос. — Дайте пройти...
Квиддичист ушёл, а Люпин подозвал студентов к себе.
При виде Одинсона вблизи у Локи в памяти всплыл силуэт льва из его сегодняшнего кошмара, от которого он передёрнулся. Прежде всего, нужно не забыть рассказать о кошмаре профессору Люпину.
— Здравствуйте-здраствуйте! Я очень рад вас всех видеть! — шальная улыбка всё ещё не сходила с губ учителя. — Сегодня я приготовил для вас кое-что интересное.
— У вас каждый урок интересный! — выкрикнул какой-то Пуффендуец. Седрик Диггори, кажется.
Люпин смущённо улыбнулся и хлопнул в ладоши.
— Что ж... Тогда давайте начнём ещё один интересный урок! — уголки его губ поднялись ещё выше, как и уголки его золотистых усов.
Профессор подвёл студентов глубже в класс и закрыл его.
— Сегодня мы начинаем новую тему. Может кто-то знает, какую?
Локи поднял руку. Ну, а что? Просмотреть всё содержание учебника «Тёмные силы: пособие по самозащите» не должно быть чем-то удивительным для будущего мракоборца.
— Да, Локи?
— Сегодня мы должны начать проходить кентавров. — по толпе студентов прошёл удивлённый шёпот.
— Всё верно. Двадцать очков Когтеврану.
—
Есть... — шёпотом бросил Баки, сжимая ладони в кулаки и прижимая их к себе.
— Кентавр — это волшебное создание, происходящее из мифов Древней Греции. У кентавра человеческая голова, две руки, две грудные клетки, два живота, четыре лошадиные ноги, один набор мочеполовых органов и один хвост. Иначе говоря, кентавр выглядит как лошадь, у которой вместо шеи и головы находится торс человека. Эта информация вам для сравнения с людьми. — профессор расхаживал по классу, спрятав руки за спиной. — Кентавры очень умны и умеют говорить. Однако, Министерство магии³ советует обращаться с ними осторожно и относит кентавров к классификации XXXX⁴. Равных кентаврам в прорицании, астрономии и целительстве нету. Теперь защита. Самое главное при встрече с кентавром — это ни в коем случае не перечить, не оскорблять и не унижать его. Относиться к ним нужно с уважением! Итак, все меня услышали?
Студенты одобрительно закивали.
— Отлично. Тогда, пора вам познакомиться с Флоренцом. Флоренц, дружище, выходи!
Ученики стремительно напряглись, когда увидели, как за перегородкой показалась огромная длинная тень, а позже аномально высокое белокурое существо, кожа которого покрыта редкими чёрными пятнами.
Его синие глаза смотрели на учеников не менее заинтересованно, чем глаза самих учеников. Но в тех был не только интерес, а ещё и страх перед самым настоящим кентавром.
— Знакомьтесь, это Флоренц, Флоренц, это четверокурсники с Когтеврана и Пуффендуя. — сказал Люпин.
Кентавр сделал вежливый полупоклон, и большинство студентов сделало так же, но, скорее, не из вежливости и уважения, а из страха.
— Приветствую вас. — не умолчал Флоренц. У него был хриплый, довольно низкий голос, отдалённо напоминающий голос мистера Одинсона.
— Вы можете подойти познакомиться поближе. Давайте, не стесняйтесь! — сказал профессор Люпин, отходя к окну, где стоял, когда разговаривал с Одинсоном.
Ванда, Баки и Клинт с силой подтолкнули Локи к кентавру — зря встали в первых рядах. Флоренц прищурил глаза, разглядывая парня.
— А... Э... Здравствуйте... — неуверенно пробормотал Локи, проглатывая накопившуюся слюну. Конечно, он понимал, что этот кентавр не причинит ему вреда, если он не будет грубить ему, но всё же...
— Здравствуй. Как твоё имя, юнец?
— Локи...
— Я рад познакомиться с тобой, Локи.
— Я тоже с вами, Флоренц... — Лафейсон выдавил из себя улыбку.
Когда кентавр приблизился к нему, его сердце застыло, как он сам.
— Не бойся меня. Я знаю, что у тебя нет ко мне плохих намерений. — миролюбиво произнёс Флоренц, останавливаясь почти вплотную перед учеником.
— Что ж, ам... Вы как-то связаны с Хогвартсом, раз согласились показаться нам? Насколько мне известно, кентавры не очень-то любят людей...
— Это очень хороший вопрос, Локи. — кивнул Флоренц. — Я очень давний друг Дамблдора и Хагрида. С течением времени я познакомился и с другими преподавателями, такими, как ваш профессор Люпин. Возможно, вы также знаете профессора Слизнорта, декана Слизерина, профессора Макгонагалл, декана Гриффиндора, и мистера Одинсона и мадам Трюк, тренеров по вашей излюбленной игре — квиддичу.
— О, да, мы знаем каждого из них. — закивала недалеко стоящая Ванда, сложившая руки на груди.
— Все они были крайне добры ко мне, и я отвечал тем же. — добавил кентавр. — Поэтому мне совершенно не сложно выбираться из Запретного леса⁵ ради занятий Защиты от Тёмных искусств или Ухода за магическими существами. Мне также очень нравится смотреть на вашу игру в квиддич, но после того, как Министерство включило меня и мне подобных в категорию XXXX, я утратил возможность довольствоваться наблюдением этой игры.
Ученики смогли распознать тоскливые нотки в последних словах Флоренца.
И всё же, занятие прошло очень даже хорошо. Флоренц рассказал четверокурсником, как раньше кентавры преподавали прорицания и астрономию в Хогвартсе, как в Запретном лесу они встречали много разных необычных и опасных существ, как профессор Люпин и мистер Одинсон частенько навещают его в том же лесу.
После урока ученики довольные шли по своим делам, не прекращая обсуждать кентавров.
Локи, Ванда, Баки, Клинт, другие Когтевранцы и Слизеринцы за ними поднимались на седьмой этаж, в коридор Прорицаний.
Когтевранцы параллельно рассказывали Слизеринцам о том, что было на прошедшей ЗОТИ и отмечали, что лучше бы Флоренц преподавал Прорицание, чем "эта сумасшедшая Стрекоза-Трелони⁶".
В коридоре студентов ждала вышеупомянутая, сидя в своём старом потрёпанном жизнью кресле.
На удивление друзей, Баки отказался сидеть с ними на занятии и сел вместе с Пэнси Паркинсон. Но, конечно, после того, что произошло в обед, это не было так уж удивительно.
Баки и Пэнси совершенно свободно разговаривали, выполняли указания Трелони — проводили по линиям на ладонях друг друга.
Баки шутил — Пэнси смеялась, Пэнси что-то рассказывала — Баки увлечённо слушал её, полностью игнорируя слова профессора Трелони. Но его друзьям не было так весело. Они вообще никак не обращали внимание на Трелони. Их больше интересовало поведение друга вместе с этой Слизеринкой. И они заметили, что за другим столом Драко Малфой, Агнес Монкли и Блейз Забини смотрели на эту парочку так же, как и Ванда, Локи и Клинт.
В конце урока профессор Трелони задала ежедневную практику в хиромантии по изученным линиям.
Трое Когтевранцев вышли хмурые, как тучи, а позже к ним присоединился счастливый четвертый.
— Боже, почему я раньше не садился с Пэнси?! Она такая классная! — восклицал Баки, когда они спускались вниз. — А вы чего такие недовольные? Трелони по линиям вам смертей наговорила?
— Знаешь,
Барнс, я думала в нашей компании только Клинт тупее бубна. — Клинт укоризненно посмотрел на подругу. — Но теперь я понимаю, что ошибалась.
После своей твёрдой речи Ванда обогнала Локи и Клинта и поспешила спуститься по лестнице одной из первых, железными пальцами сжимая ремень сумки.
— В смысле? Не понял. — свёл тёмные брови Баки. — Ванда! Ты куда? Ребят, вы чего?
— Ничего. — так же твёрдо ответил Клинт, наращивая темп и почти догоняя Ванду. За ним быстро спускался Локи. Ноги уже не заплетались.
— Локи, друг, ну ты-то куда?!
— Ааа, то есть, только я твой друг? Тот, у кого в любой момент можно списать, потому что «Локи — добрая душа»,
да?
— Что?..
Троица быстрым шагом направлялась в свою башню, оставляя четвёртого где-то в хвосте.
— Ребята, ну простите меня, пожалуйста! Вы же понимаете, что я должен был сделать хоть какой-то первый шаг?! — кричал им вслед Баки, но трое друзей не слушали.
И когда Барнс уже подбежал к двери в их гостиную, она благополучно закрылась после того, как левая нога Локи скрылась в тени гостиной.
— Чёрт!
Баки ругался на своих друзей и на самого себя. Теперь остаётся только надеяться на то, что Роджер Дэвис — первый охотник и капитан сборной Когтеврана по квиддичу — и мистер Одинсон не прикончат его за отсутствие формы и метлы на тренировке, ведь форма в спальне, а в спальню можно попасть только через гостиную.
Барнс даже не пытался стучать молоточком и слушать вопрос, всё равно ничего не поймёт.
Эх, если бы Ванда и Локи не обиделись...
А Клинт такой же тупой, как он, так что всё равно.
Через двадцать минут дверь отворилась, и из неё вышел Локи, Клинт и Ванда.
На плечи Локи накинута мантия — вечером уже довольно холодно. Через одно плечо перекинута сумка. В неё парень положил лист пергамента, два простых карандаша, бинт и пузырёк с красной наклейкой: «Экстракт бадьяна⁷», на случай, если на тренировке, не дай бог, что-то произойдёт.
В Клинте изменилось только то, что он снял сумку, а так всё то же: полностью распахнутая мантия, выставляющая на всеобщее обозрение незаправленную рубашку, длинный сине-голубой галстук Когтеврана и чёрные брюки.
А вот Наташа уже переоделась в форму: длинную синюю мантию с элементами серого, широкими рукавами до локтей и эмблемой Когтеврана; сине-серый свитер без горла под мантией, светло-бежевые штаны, заправленные в высокие коричневые ботинки и наколенники; и налокотники.
В левой руке она держала свой излюбленный Нимбус-2001⁸ и ещё один такой же, а в правой форму, ту же, что на ней, но аккуратно сложенную.
Подойдя к Баки, она безмолвно и довольно резко протянула ему второй Нимбус и форму. Она грозно смотрела в его серо-голубые глаза, обиженно поджав губы.
— О, борода Мерлина, Ванда, ты самая лучшая! — Баки обнял подругу так, что её рёбра звонко затрещали. Она тихо зашипела и нехотя ответила на объятия.
— Какой же ты ублюдок, Бак... — прогудела она ему в шею.
— И я тебя люблю, Ванда. Прости меня.
Они оторвались, и Максимофф смогла сделать глубокий вдох, набирая побольше воздуха.
— А перед нами ты извиниться не хочешь? — возмущённо задал вопрос Локи.
— И перед тобой извиняюсь, Локичка... — Баки обнял и его, но уже более нежно.
Когда "провинившийся" повернулся к Клинту, тот протестующе поднял руки:
— Меня обнимать не надо.
Друзья негромко засмеялись.
— Идёмте уже на тренировку, переоденешься там. — сказала Ванда, отдавая Баки его вещи и начиная спускаться по лестнице. Друзья отправились за ней.
Пришли они как раз к началу.
Поздоровавшись с мистером Одинсоном, Локи и Клинт ушли на трибуны.
— Это последняя моя тренировка с вами. Я должен был присутствовать на первых тренировках лишь для того, чтобы подстраховывать вас. А то после каникул всегда приходите заторможенные и ленивые. — сказал Одинсон, когда команда собралась полностью и встала перед ним. — Начинайте. — мужчина пошёл к трибунам, причём именно к тем, где сидели Локи и Клинт.
Всего на всех трибунах сидело человек пятнадцать, все из Когтеврана, за исключением, естественно, Пэнси Паркинсон и Драко Малфоя вместе с Блейзом Забини и Агнес Монкли, которых, несомненно, притащила сама Пэнси.
Локи весь сжался и сжал пальцами края сумки, когда тренер поднялся до ряда, где сидел он с другом.
— Я присяду? — спросил он у Локи.
Парень нервно закивал, отодвигая ноги в сторону, чтобы мистер Одинсон смог пройти. Тот сел прямо между Локи и Клинтом.
Локи сидел с прямой спиной, не облокачиваясь о другой ряд и вообще не подавая признаков того, что он не статуя. Лишь глазами Когтевранец попытался увидеть Бартона, но эта груда мышц не позволяла взглянуть даже в конец ряда.
А вот Тор сидел с вальяжно раздвинутыми ногами, занимая очень много места. Локи пришлось с силой прижать к себе ноги, чтобы не касаться ими ног Тора.
Решив немного расслабиться, Локи закинул ногу на ногу и достал из сумки пергамент и карандаш. Это действие не осталось незамеченным тренером.
— Будешь что-то рисовать?
Локи ненарочно вздрогнул.
— Э... Да... Да, наверное... — он попытался найти натуру и избежать взгляда глаза в глаза с Одинсоном.
Почему-то во время их первой встречи Локи не боялся зрительного контакта с ним, а сейчас появился страх.
Остановив свой выбор на недалеко сидящей от него Пэнси, Локи решил нарисовать её, чтобы позже подарить Баки. Он будет настолько рад, что разнесёт всю спальню — Локи в этом уверен.
Грифель от карандаша мягко коснулся пергамента, выводя первую линию.
— Что это будет? — всё не унимался квиддичист, подсев к ученику ещё ближе, хотя казалось, что ближе некуда.
— Не что, а кто. — парниша самодовольно ухмыльнулся про себя после этих слов. — Пэнси Паркинсон. — он указал краем карандаша на именуемую. — Подарю её портрет Баки и он будет рад так, как будто выиграл Виктора Крама⁹ на мировом Чемпионате.
— У меня возникло несколько вопросов. — хмыкнул Тор.
Локи улыбнулся, и у него на душе потеплело. Он осмелился посмотреть тренеру в глаза и не пожалел. Сейчас тренер напоминал парню любопытного одноглазого щенка, только с бородой и кучей шрамов.
— Так задавайте.
— Во-первых, Барнс что, влюблён в Паркинсон? Во-вторых, ты знаешь Крама?
— Во-первых, да, я сам узнал это только сегодня, во-вторых, конечно, кто его не знает?
Локи всё это время смотрел на душу Тора, и всё это время она была поглощена очень большой симпатией, что заставляла студента глубоко задуматься.
— Вау... Ну, не каждый... Знает... Да, просто...
По бегающим туда-сюда зрачкам мужчины можно было понять, что он не может насмотреться на изумрудные глаза напротив.
Лица их опасно сблизились, а веки медленно опускались.
— Мистер Одинсон, я так больше не могу! — заорал Бреннан Дойл — вратарь. — Барнс избивает меня за каждый пропущенный квоффл¹⁰!
— Он лжёт! — Баки так сильно вздёрнулся, что чуть не упал с метлы.
Тор обречённо вздохнул и встал с ряда.
— Покажешь потом, как получилось. — тренер даже не спрашивал, а просто поставил Локи перед фактом, указывая на пергамент на его коленях.
Локи наблюдал за тем, как Одинсон разнимал квиддичистов уже на земле. Они кричали друг на друга в попытках перекричать и отстоять свою правоту.
В принципе, Локи уже знал, кто виноват: Баки вполне мог начать бить вратаря своей команды за пропущенный мяч. Правда, сейчас Локи интересовал не Баки, не Бреннан, не Пэнси. А мистер Одинсон.
***
— Да этот Дойл сам нарывался. Нечего мячи пропускать. — оправдывался Баки, когда друзья шли в большой зал на ужин.
— Ага-ага, верю. — закатила глаза Ванда.
Она благополучно подтвердила тот факт, что охотник бил вратаря.
Почему-то именно в этот момент в голове у Локи будто развеялся туман: он совсем забыл рассказать профессору Люпину о кошмаре! И забыл что-то ещё, но не мог вспомнить, что...
Сумка.
Локи отчаянно пытается нащупать сумку на своём плече, но безрезультатно — её нет.
— Чёрт... Я кажется сумку на трибунах оставил... — остановившись, сказал Когтевранец.
— Ну, молодец, растеряша. — хмыкнула Ванда. — Нам сходить с тобой или ты?
— Нет, я сам. Идите на ужин, я щас, я быстро.
Локи побежал к выходу на стадион.
Изредка мелькавшие друзья и знакомые спрашивали, куда это Локи так торопится, но ему приходилось их игнорировать, чтобы не отвлекаться на пустую болтовню.
Парень увидел последний поворот впереди и ускорился.
Уже намереваясь повернуть, он почувствовал, что врезался во что-то большое и твёрдое. Но по почему-то не упал.
— Чего же ты бежишь сломя голову?
Причиной его остановки оказался мистер Одинсон, по всей видимости, только-только ушедший со стадиона. Он держал юношу за талию, чтобы тот не упал.
— Я забыл сумку. Там, на трибунах.
— Эту? — мужчина поднял за ремешок коричневую Хогвартскую сумку, которую Локи купил в Косом Переулке¹¹ на первом курсе перед приездом в Хогвартс.
Локи широко раскрыл глаза от удивления.
— Да-да, спасибо, это она! — он встал на цыпочки и нагло выхватил у учителя сумку. Нетрудно было понять, что это именно его сумка — на ней значок в виде лисьего хвоста.
— Так, рисунок то покажешь?
Локи замер на несколько секунд.
— Ну... Я... Э... Стесняюсь...
— Да не стесняйся, я же не буду тебя критиковать! Мне просто интересно!
Лафейсон едва заметно сглотнул и трясущимися пальцами открыл сумку. Он через чур долго искал пергамент, в надежде на то, что у Одинсона кончится терпение и он пойдёт дальше по своим делам.
Но, казалось, что квиддичист готов был стоять здесь в ожидании целую вечность. На его висках не дрогнула ни одна венка, а желваки не сжимались. В нём вообще ничего не менялось.
Смирившись с тем, что ему суждено опозориться, Локи достал этот проклятый кусок пергамента и без слов протянул его Тору, стыдливо опуская глаза в пол.
После того, как Тор взял пергамент, прошло несколько минут мёртвого молчания. Локи слышал только бешено колотившееся сердце в груди.
— У тебя есть талант. Ты ходишь в какой-нибудь рисовательный кружок? Я просто знаю, что здесь есть всякие кружки типа «Плюй-камней¹²». — вдруг подал голос мистер Одинсон.
Четверокурсник посмотрел на него и на то, с каким выражением лица мужчина смотрел на свой же портрет.
— Даже все шрамы нарисовал, надо же... — вслух, но шёпотом комментировал блондин. На пергаменте и правда выведен каждый шрам от головы до шеи.
Локи резко вспомнил, что нарисовал на тренере распахнутую мантию и расстёгнутую на несколько верхних пуговиц рубашку, и стремительно покраснел.
— Знаешь, очень даже неплохо. — Тор отдал Локи рисунок.
— Спасибо...
— Можем пойти вместе до зала?
— Да, я не против... — Локи улыбнулся и повесил на себя сумку.
Они пошли на ужин спокойным шагом, хоть и понимая, что на сам ужин у них останется меньше двадцати минут.
— Мистер Одинсон, а можно задать вопрос? Только он деликатный. — спросил как-то Локи.
— Да задавай.
— Откуда у вас все эти шрамы?
Локи показалось, что Одинсон приостановился/замедлился.
Несколько секунд напряжённого молчания.
— ..Моя семья... Эм... Разводит гиппогрифов¹³. Ну и, сам знаешь, нужно за ними ухаживать, приручать... Бывают очень вредные и через чур самовлюблённые.
— Да? Фух... — после этого «фух» Тор посмотрел на парня в недоумении. — То есть, это наверное очень классно... Не то, что у вас много шрамов, а то, что ваша семья разводит гиппогрифов. Я читал о них. Чудесные, наверное создания...
— Ты хотел бы их увидеть?
— Ну... Да, я хотел бы увидеть их не только на картинке из книжки. — улыбнулся Локи.
Они молчали до того момента, когда до входа в зал осталась пара метров.
— Знаешь... Завтра ты их увидишь. Не на картинке из книжки.
Квиддичист быстрым шагом пошёл к преподавательскому столу, а Локи, пытаясь понять, что мужчина имел ввиду, спокойно направился к столу Когтеврана, туда, где сидят его друзья, как обычно, в компании Полумны Лавгуд, Роджера Дэвиса, Пенелопы Кристал и Дункана Инглби.
— Чего так долго? — прогудел Клинт.
— Я встретил мистера Одинсона. Наши догадки по поводу того, что он — бывший мракоборец, с треском обломились. — сказал Локи, садясь на освобождённое для него место.
— Почему? — Ванда нахмурилась.
— Его семья просто разводит гиппогрифов.
