Ошибки исправим мы, книги читая

Мин И и Ши Цинсюань медленно шли по Призрачному городу. Со всех сторон разносились крики продавцов и покупателей. Повелитель Ветра в шоке разглядывал улицы территории Хуа Чэна. — Мин-сюн, мы же здесь в первый раз. Почему ты так уверено идешь? И главное куда? - воскликнул младший Ши, не поспевая за Повелителем Земли.  — Я уже бывал здесь по заданию Владыки. - ответил Мин И, умолчав о том, что почти каждый раз, приходя в этот город, он только увеличивает свой долг.  — Значит ты знаешь, куда нам нужно идти? - обрадовался Ши Цинсюань.  — Имею приблизительное понятие. - соврал Повелитель Земли. Он конечно же знал, где располагается резиденция Собирателя Цветов под кровавым дождём. — Мин-сюн, что мы будем делать когда найдём Наследного Принца Сяньлэ? - спросил Повелитель Ветра, когда двое лазутчиков подошли к величественному зданию.  — А что ты предлагаешь?  — Если Принц здесь по своей воле, то не вижу смысла как-либо вмешиваться в их с Хуа Чэном отношения. - улыбнулся Повелитель Ветра — Но если Собиратель Цветов похитил Се Ляня, тогда я точно сделаю так, чтобы Наньян и Сюаньчжень в тот же миг оказались здесь. Они хоть и ругаются между собой, но я заметил, что когда дело доходит до Се Ляня, их мысли во многом сходятся.  — Тогла давай придумывать план, как проникнуть в резиденцию Хуа Чэна, чтобы при этом мы остались живы. - усмехнулся Мин И.  Гомон во дворце Линвэнь не утихал ни на минуту. Как только была дочитана глава, Покровители Юга были готовы сиюминутно спуститься в Призрачный Город для того, чтобы самолично искать Се Ляня. В это же время Генерал Мингуан и Повелительница Луны нашли общую тему - отношения Се Ляня и Хуа Чэна. Когда Линвэнь вслушалась в разговор, то была очень удивлена. Оба сошлись во мнении, что свадьба небожителя и демона не такая уж и проблема.  — Господа! - громко сказала Богиня Литературы, привлекая всеобщее внимание — Давайте продолжим чтение.  — «Се Лянь спросил: — Собиратель цветов под кровавым дождём? Хуа Чэн произнёс в ответ: — Ваше Высочество наследный принц. Се Лянь развернулся к нему и, улыбаясь до ушей, заметил: — А ведь я в первый раз слышу, чтобы ты меня так называл. Юноша в красных одеждах, сидя на циновке, вытянул одну ногу и с такой же широкой улыбкой поинтересовался: — Ну и как ощущения? Се Лянь, призадумавшись, искренне ответил: — Кажется… в сравнении с тем, когда меня так называют другие, ощущения немного отличаются. — Хм, и в чём же? Се Лянь слегка наклонил голову набок, прищурил глаза и проговорил: — Я и сам не могу объяснить, просто… Другие звали принца Его Высочеством либо без какой-либо эмоциональной окраски, к примеру, во время официального обращения по служебным делам, как это делала Линвэнь; либо с намерением подшутить, как если бы уродца называли красавцем, причём делали это умышленно с ноткой сарказма. Но произнесённое Хуа Чэном «Ваше Высочество» было сказано с предельным почтением, словно принц   являлся драгоценной особой. Поэтому, даже не в силах выразить словами, Се Лянь всё же ощутил, что обращение «Ваше Высочество» в устах Хуа Чэна звучит не так, как от кого бы то ни было другого.» — Теперь мы в очередной раз убедились, что Хуа Чэн неровно дышит к Сяньлэ. Как бы странно это не звучало о демоне. - прокомментировал Повелитель Огня.  —«Се Лянь произнёс: — Тот жених, что вёл меня за собой на горе Юйцзюнь, — это ведь был ты. Уголки губ Хуа Чэна приподнялись ещё чуть выше. Се Лянь лишь тогда понял, как двусмысленно прозвучал вопрос, и сразу же исправился: — Я имел в виду, это ведь ты прикинулся женихом, что увёл меня за собой на горе Юйцзюнь? Хуа Чэн возразил:  — Я не прикидывался. Его слова в данном случае прозвучали вполне правдиво. Ведь в ту ночь юноша не сказал ему ни слова лжи о том, что он — новобрачный и всё прочее. Строго говоря, он вообще ни словечка не проронил, только остановился у двери паланкина и протянул руку. Принц по собственной воле пошёл за ним! Се Лянь произнёс: — Что ж, хорошо. В таком случае, почему ты в ту ночь оказался на горе Юйцзюнь? — На этот вопрос можно дать два разных ответа: первый — я специально отправился туда, чтобы встретиться с Вашим Высочеством; второй — просто проходил мимо, от нечего делать. Как ты думаешь, какой ответ более правдоподобен? Подсчитав то время, которое Хуа Чэн потратил, находясь подле него, Се Лянь ответил: — Не уверен, какой ответ более правдоподобен… но тебе, кажется, в самом деле больше нечего делать.» — А я всё больше и больше убеждаюсь, что он пришёл на эту гору ради Се Ляня. - ухмыльнулся Пэй Мин.  —  У меня возникает ощущение, что действия Собирателя Цветов по большей части неотрывно связаны с Его Высочеством Се Лянем. - тихо прошептала одна из небожительниц. Когда все в удивлении уставились на неё, она решила пояснить свои мысли — Вы не думали, что число оскорбивших Наследного Принца и количество небожителей, что вызвал Хуа Чэн подозрительно одинаковы? Или то, что Собиратель Цветов каждый раз, когда встречается с Генералами Юга, начинает их изводить.  Зал погрузился в молчание.  Многие Боги обдумывали услышанные слова.  — Даже если его действия были сделаны во имя Се Ляня, мы не знаем их истории.  Особенно после того, как будущее уже начало меняться. - вздохнула Линвэнь — По этой книге, Сяньлэ и Хуа Чэн должны были встретиться только на Севере. Но как мы знаем, они уже встретились. Мы теперь не можем быть уверены, что информация, которую мы узнали, будет гарантировано исполнена. В книге не написано по какой причине Се Лянь вознёсся в третий раз, а значит то, что Хуа Чэн забрал его в Призрачный Город может повлиять на его срок поднятия на Небеса.  — Даже не знаю, хочу ли я чтобы Наследный Принц вознёсся раньше написанного или позже. - хмыкнул Повелитель Огня.  —«— Оу? В таком случае, как Ваше Высочество выяснили, что я и есть — Собиратель цветов под кровавым дождём? В голове Се Ляня замелькали воспоминания: зонт, которым Хуа Чэн укрывал его от кровавого дождя, нежный звон серебряных цепочек, ледяной металл наручей… После чего принц мысленно заключил: «Ты даже не пытался как следует скрыть это от меня». Вслух же произнёс: — Не важно, как я это выяснил, но придраться к маскировке невозможно, и это неизбежно навело на мысли о ранге «непревзойдённый». Одежды на тебе красны словно клён или кровь, ты будто знаешь всё на свете, для тебя нет ничего невозможного, как нет в тебе ни капли страха. Под такое описание, помимо «Собирателя цветов под кровавым дождём», от звуков имени которого меняются в лице все бессмертные небожители, кажется, трудно подобрать более подходящего претендента. Хуа Чэн с улыбкой произнёс: — Ты так меня описал, могу ли я принять это как похвалу? Се Лянь подумал: «Разве ты не понял, что это она и была?» Улыбка Хуа Чэна немного поблекла, когда он спросил: — Столько слов было сказано, почему же Ваше Высочество до сих пор не спросил, для чего я сблизился с ним? — Если ты не захочешь говорить, то не скажешь, даже если я спрошу. Или же ответ твой не будет правдивым. — Вовсе не обязательно. Кроме того, ты даже можешь меня прогнать. — Ты владеешь столь удивительным магическим мастерством, что даже если я сейчас тебя прогоню, разве ты не явишься снова в ином обличии, если в самом деле захочешь сделать мне пакость? Они посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.» — Думаю, если бы Собиратель Цветов действительно задумал бы пакость, то непременно её осуществил бы. - улыбнулся Пэй Мин.  — Кто знает, что действительно он задумал. - закатил глаза Му Цин.  — Спрятать Наследного Принца от Небес и единолично наслаждаться его компанией. - хохотнул Мингуан.  На что получил по ноге от Линвэнь и по голове от Ши Уду.  —«Неожиданно временное спокойствие монастыря Водных каштанов нарушил странный шум, будто что-то покатилось. Собеседники обратили взор на источник звука, но не увидели никого, лишь чёрный глиняный сосуд, который катался по полу. То оказался горшок, в котором для восстановления сил была заключена душа Бань Юэ. Се Лянь последовал за ним, но, оказавшись на траве, сосуд сам по себе встал ровно. Это был всего лишь обыкновенный глиняный горшок, но наблюдателю могло показаться, что он как будто смотрит наверх, где в небе сияют звезды. Хуа Чэн тоже вышел из монастыря Водных каштанов. Се Лянь обратился к горшку: — Бань Юэ, ты пришла в себя? К счастью, когда они вернулись из пустыни, здесь уже стояла глубокая ночь. В противном случае, если бы кто-то из местных увидел, как Се Лянь стоит под звёздами и спрашивает, как себя чувствует глиняный горшок, скорее всего, люди устроили бы переполох. Спустя какое-то время из сосуда раздался печальный голос: — Генерал Хуа. Се Лянь присел на траву рядом с ней. — Бань Юэ, выходи посмотреть на звезды? Не хочешь выйти посмотреть? Хуа Чэн встал неподалёку, опершись о дерево, и произнёс: — Она только что покинула город Баньюэ, всё-таки ей лучше какое-то время побыть внутри. Бань Юэ провела целых двести лет в государстве   Баньюэ, и такая резкая смена обстановки наверняка будет для неё непривычной. Се Лянь согласился: — Что ж, тогда оставайся внутри подольше, восстанови силы как следует. Это место, где я занимаюсь самосовершенствованием, здесь тебе нечего бояться. Сосуд качнулся из стороны в сторону. Не совсем ясно, что девушка хотела этим выразить. Поразмыслив, Се Лянь добавил: — Бань Юэ, если честно, в этот раз ты совсем ни в чём не виновата. Ведь твои скорпионовые змеи… Бань Юэ перебила: — Генерал Хуа, тогда я лишь не могла пошевелиться, но слышала всё, о чём вы говорили. Се Лянь в нерешительности застыл. Он лишь теперь осознал, что Пэй Су забрал у Бань Юэ только способность двигаться, но сознание не запечатал. Принц произнёс: — Так даже лучше. Даже лучше, что она всё слышала. Из сосуда раздалось: — Генерал Хуа, что теперь будет с младшим генералом Пэем?» — Советница переживает о Сяо Пэе? - удивились небожители.  — Я думала, что их связывает только Генерал Хуа и трудное детство. - вздохнула Повелительница Луны.  — Тяжелые испытания очень сближают. - тихо ответил Фэн Синь, скосив глаза на Му Цина.  —«Се Лянь убрал руки в рукава и ответил: — Не знаю. Но… каждый должен принять наказание за свои ошибки. Спустя недолгое молчание сосуд снова качнулся из стороны в сторону. На этот раз Се Лянь наконец понял — такие покачивания означают кивок головой. Бань Юэ произнесла: — На самом деле младший генерал Пэй вовсе не такой плохой человек. — Правда? — Да, — Бань Юэ добавила: — Он помогал мне. Бань Юэ добавила: — И пускай Кэ Мо бранился, что Пэй Су забрал у меня способность ясно мыслить, он вовсе не использовал меня. Но это и не важно. Я знаю, что желание открыть городские ворота было моим собственным. Се Лянь и сам не знал, что следует сказать. Только ощутил, как где-то в сердце что-то смягчилось. Спустя какое-то время он похлопал глиняный сосуд рукой и произнёс: — Ну ладно, всё уже в прошлом. Его размышления прервала Бань Юэ: — Простите, генерал Хуа. Се Лянь повернулся к сосуду и немного расстроенно поинтересовался: — Бань Юэ, ну почему ты всё время просишь у меня прощения? — Я… стремилась помогать простым людям, попавшим в беду. Се Лянь так и остолбенел. — Генерал Хуа, это ведь вы когда-то сказали.» Лица Генералов Юга ничего не отображали. Только в глаз полыхнуло что-то странное. Повелительнице Луны показалось, что это была ностальгия.  — Он действительно говорил так. - вздохнул Фэн Синь.  — И действительно старался сделать всё, чтобы помочь этим простым людям. Даже если ему это будет во вред. - закатил глаза Му Цин.  — Но то, что его слова помогли Советнице Бань Юэ не превратится в озлобленного духа много стоят. - произнесла Повелительница Луны.  —«Принц торопливо накрыл сосуд руками и проговорил: — Постой, подожди! — Чего подождать? Се Лянь скосил взгляд на Хуа Чэна, который стоял неподалёку под деревом, скрестив руки на груди. Затем тихо спросил: — Я правда когда-то такое говорил? Фразу эту принц, вне всякого сомнения, больше всего любил повторять, когда ему было около семнадцати. Но в последние пару сотен лет он по понятным причинам даже не упоминал о ней. Теперь же, внезапно высказанная вслух, фраза нанесла такой серьёзный удар, что он не смог его стерпеть. Бань Юэ же заметила: — Генерал, вы это говорили. Се Лянь, всё ещё пытаясь воспротивиться, протянул: — Вовсе не говорил… Бань Юэ безжалостно пресекла его попытки: — О нет, говорили. Однажды вы спросили, чем я хочу заниматься, когда повзрослею. Я ответила, что не знаю, и вы спросили: «Как же можно не знать, чем хочешь заниматься, когда вырастешь?» Тогда я поинтересовалась: «А вы, генерал Хуа?» И вы ответили: «С самого детства я мечтал об одном — помогать простым людям, попавшим в беду!» Вот оно как. Се Лянь воскликнул: — Да ладно! Бань Юэ, зачем ты так хорошо запомнила фразу, которую я сказал, совсем не подумав? — Не подумав? Но, генерал Хуа, мне показалось, что вы говорили очень искренне. Се Лянь сдался и поднял взгляд к небесам со словами: — Ха-ха… Правда? Возможно, так и было. Я уже ничего не помню из того, что ещё говорил. — Ещё вы говорили: «Делай то, что тебе самой кажется правильным!», «Ничто не должно вставать у тебя на пути!», «Даже если ты упадёшь в грязь сотню раз, найди в себе силы подняться!», и многое другое, вроде этого.» — Если Наследный Принц живет по этим же принципам спустя столько лет, то я готов пожать ему руку! - воскликнул Пэй Мин.  —«— Пфф… Не было нужды оборачиваться, чтобы понять: наверняка это Хуа Чэн под деревом рассмеялся, услышав слова девушки. Се Лянь, даже закрывая глиняный сосуд руками, не мог заглушить голос Бань Юэ, и подумал: «Что за бесполезная чепуха… И почему я так любил бросаться подобными фразами?.. Я ведь совсем не такой человек… Разве я такой человек?» — Но… я не знаю, что было правильным, — сказала Бань Юэ. Се Лянь неловко застыл. Бань Юэ продолжила: — Я хотела, как и сказал генерал Хуа, помогать простым людям, попавшим в беду. Но в итоге… я уничтожила государство Баньюэ. — Затем растерянно добавила: — И к тому же, кажется, не важно — какой путь я бы избрала… результат был бы ужасен. Генерал Хуа, я знаю, что поступила плохо, но можете ли вы указать мне, в чём именно я ошиблась? Как я должна была поступить, чтобы в самом деле, как вы и сказали… помочь людям, попавшим в беду? Се Лянь, помолчав, произнёс: — Прости меня, Бань Юэ. Как помочь людям, попавшим в беду, как спасти абсолютно всех… Ответа на этот вопрос я никогда не знал, не знаю и сейчас. Спустя несколько мгновений Бань Юэ вздохнула: — Генерал Хуа, честно говоря, мне кажется, что все эти двести с лишним лет я даже не знала, что делаю. Я ужасная неудачница. Се Лянь расстроился пуще прежнего и подумал: «Но разве я в таком случае не ещё более ужасный неудачник? Я-то целых восемьсот лет так мотаюсь…»» — Судя по тому, что мы уже успели узнать, Наследный Принц не маялся дурью. Мы все считали его неудачником из-за падения его страны, из-за того, что он был дважды низвергнут. Но мы не знаем истинную причину всех его поступков. - тихо проговорила Повелительница Луны. Её сердце сжалось от сочувствия к Принцу. Она хотела помочь ему. Хоть немного избавить его от проблем и неудач.  —«— Честно говоря, если младший генерал Пэй действительно не хотел оставлять воинов Баньюэ на этом свете и также не мог позволить, чтобы кто-то на Верхних Небесах что-то заметил, он мог тайно создать двойника, который расправился бы со всеми воинами. Для чего нужно было избирать именно такой способ? — Силы двойника ограничены. Ты и сам видел этого А Чжао, которого создал Пэй Су. Ему не под силу единовременно расправиться с таким количеством воинов Баньюэ, оставалось только кормить их живыми людьми, как скот. Так тёмная энергия рассеивается быстрее, да и способ самый простой. — Но для чего нужна была такая спешка? — Возможно, он хотел сократить страдания малышки Бань Юэ вместе с количеством повешений. Помолчав, Се Лянь спросил: — Но что насчёт простых смертных? Хуа Чэн бесстрастно ответил: — Он ведь небожитель, для него жизни простых смертных — что жизни муравьёв, не более того. Пэй Су — типичный представитель высшего общества небожителей. Пока никто не разузнал об этом, для него убить несколько сотен людей было всё равно что раздавить несколько сотен букашек, разницы никакой. Се Лянь глянул на него и вспомнил, как Сань Лан после прыжка в Яму Грешников в одно мгновение расправился со всеми воинами Баньюэ на дне Ямы. Отвернувшись, принц заметил: — Силы двойника ограничиваются в любом случае? Но на мой взгляд, твой двойник очень даже силён. Хуа Чэн же приподнял бровь, глядя на принца, и ответил: — Разумеется. Однако я нахожусь в своём истинном воплощении. Се Лянь обернулся и с лёгким изумлением спросил: — А? Это твоё истинное воплощение? — Самое что ни на есть истинное. Если кого и винить в случившемся далее, так это самого Хуа Чэна, поскольку он произнёс последнюю фразу с таким выражением, будто приглашал принца лично убедиться в этом. Поэтому Се Лянь, не успев осознать, что творит, протянул палец и коснулся щеки Хуа Чэна. Ткнув пальцем в лицо собеседника, Се Лянь резко опомнился и множество раз повторил про себя: плохо, плохо, плохо. Ему просто было интересно, какова на ощупь демоническая личина Князя Демонов ранга «непревзойдённый». Однако принц и не думал, что тело окажется быстрее мысли, вскинет руку и ткнёт юношу в лицо. Это просто не лезло ни в какие ворота. Когда Се Лянь без предупреждения дотронулся до его лица, Хуа Чэн, кажется, тоже немного изумился, однако, будучи всегда спокойным, он быстро пришёл в норму и ничего не ответил, лишь одна бровь приподнялась ещё чуть выше. Да улыбка в глазах заиграла очевиднее некуда, словно он ждал объяснений от принца. Се Лянь, разумеется, никакого объяснения дать не мог. Посмотрев на свой палец, он убрал руку, будто ничего не произошло, и произнёс: — …Недурно. Хуа Чэн наконец в голос расхохотался. Скрестив руки на груди, он наклонил голову и спросил: — Что именно недурно? Этот облик показался тебе недурным? Се Лянь, не кривя душой, ответил: — Ага, очень даже ничего. Но… — Но — что? Се Лянь уставился на его лицо и внимательно пригляделся. В конце концов, принц всё же решился спросить: — Но… могу ли я взглянуть на твой истинный облик?» — Если Собиратель Цветов согласится с Сяньлэ, то я уже не знаю, что это если не любовь. - ухмыльнулся Пэй Мин.  —«Не дожидаясь ответа, Се Лянь улыбнулся и произнёс: — Я это просто так сказал, не стоит принимать близко к сердцу. Хуа Чэн закрыл глаза, помолчал немного, и с улыбкой ответил: — Как-нибудь потом покажусь тебе, если представится такая возможность. Обычно люди говорят подобную фразу, чтобы отвязаться от собеседника, «как-нибудь потом, если представится возможность» означало «даже не думай и вообще забудь». Но раз уж это прозвучало от Хуа Чэна, Се Лянь почувствовал, что «как-нибудь потом» — значит как-нибудь потом, и Хуа Чэн наверняка выполнит обещанное. Поэтому Се Ляню вновь стало интересно. Улыбаясь до ушей, он произнёс: — Хорошо. В таком случае, когда решишь, что уже можно, покажешься мне. А сейчас давай готовиться ко сну. — У вас в мире демонов, кажется, всё устроено так просто и свободно! И не нужно ни перед кем отчитываться о своих перемещениях? Хуа Чэн не только заложил руки за голову, но и закинул ногу на ногу со словами: — С чего я должен перед кем-то отчитываться?» — Действительно! Перед кем ещё должен отчитываться сильнейший демон! - воскликнул Повелитель Огня. — С ним справится только Владыка, а демона сильнее Собирателя Цветов ещё не было. Даже Безликий Бай уступает ему по силе и влиянию.  —«— Вот как? А я-то думал, что у вас всё как у Верхних Небес, полная централизация для вершения общих дел. Но если всё так, как ты сказал… тебе когда-нибудь приходилось встречаться с другими Князьями Демонов? — Приходилось. — И Лазурного демона Ци Жуна ты тоже видел? — Ты про эту низкосортную бесполезную дрянь? Се Лянь подумал: «И как я должен ответить на это? Да? Нет?» К счастью, отвечать и не пришлось, Хуа Чэн продолжил: — Как-то поздоровался с ним, да только он сбежал. Шестое чувство подсказало Се Ляню, что под словом «поздоровался» наверняка имелось в виду не обычное приветствие. И действительно, Хуа Чэн вольготно протянул: — Заодно заполучил прозвище «Собирателя цветов под кровавым дождём». Так значит, разворошённое Хуа Чэном гнездо демона, о котором он упоминал ранее, принадлежало именно Лазурному демону Ци Жуну. И к тому же «поздороваться» означало «устроить кровавую баню». Се Лянь подумал — вот уж действительно незаурядный способ приветствия. Потерев подбородок, принц продолжил спрашивать: — Между вами возникли какие-то разногласия? — Возникли. — Какие? — Он мне не понравился.» — Он никому не нравится. И если Сяньлэ просто был посмешищем трёх миров, то Лазурный демон — головная боль всей поднебесной. От него столько проблем возникает. - вздохнул Повелитель Огня.  — А может ли быть такое, что Хуа Чэн и Ци Жун были знакомы до посмертия? - вдруг спросила одна из богинь Литературы.  — Нам неизвестно, кем они были при жизни. - вздохнула Линвэнь.  —«Се Лянь, не зная даже, что на это сказать, подумал: «Неужели ты и тридцати трём небожителям бросил вызов лишь потому, что они тебе не понравились?», вслух же произнёс: — Кое-кто из небожителей Верхних Небес говорит, что вкусы у Ци Жуна слишком низменные, а ещё говорят, что все в мире демонов относятся к нему с презрением. Неужели это действительно так? — Да. Черновод тоже его презирает. — Черновод? Кто это? — затем сразу же вспомнил: — Тот, кого называют «Хозяином чёрных вод»? — Именно. Его также зовут «Демон чёрных вод Сюань». Се Лянь вспомнил, что этот Демон чёрных вод Сюань — тоже «непревзойдённый». А Лазурный демон Ци Жун — всего-то притянутый для ровного счёта «почти непревзойдённый». С большим интересом принц спросил: — Ты хорошо знаком с Чёрным демоном? Хуа Чэн лениво протянул: — Почти не знаком. У меня вообще нет хороших знакомых в мире демонов. Се Лянь слегка удивился, услышав такой ответ. — Что, правда? Я раньше думал, что у тебя, должно быть, множество подчинённых. Возможно, у нас немного расходятся понятия слова «знакомый». Хуа Чэн приподнял бровь со словами: — Это верно. В мире демонов никто не смеет говорить со мной, не обладая статусом «непревзойдённый». Это была крайне высокомерная фраза, но Хуа Чэн произнёс её столь уверенно и спокойно, что она воспринялась как нечто само собой разумеющееся. Се Лянь, мягко улыбнувшись, заметил: — У вас в мире демонов довольно неплохо, всего несколько сильнейших. Совсем не так, как на Небесах. Всех небожителей Верхних Небес и не упомнишь. А на Средних Небесах ещё целое море тех, кто ожидает вознесения. — Было бы, что запоминать! Даже не пытайся, только зря потратишь силы. — Ха-ха, если не запоминать имена и титулы, можно кого-нибудь невзначай оскорбить. Надо сказать, небожители весьма заботились о своей репутации. Хуа Чэн так и прыснул: — Если для кого-то даже такая ерунда считается оскорблением, сразу ясно — личность это мелочная и совершенно никчёмная.» — А Хуа Чэн то дело говорит.  - ухмыльнулся Пэй Мин — Сейчас на Небесах столько небожителей, что всех поименно и не упомнишь.  — Но это не значит, что мы должны вести себя, как Собиратель Цветов. - вздохнула Линвэнь.  —«— Эх. Ну ладно, всё это уже не важно. Бань Юэ рассуждает довольно неплохо. Когда я был помладше, я ещё и не такие глупости говорил. Хуа Чэн, улыбнувшись, поинтересовался: — Оу? Какие ещё глупости? Расскажи, я хочу послушать. Погрузившись на пару мгновений в себя, Се Лянь, вспоминая, начал с улыбкой рассказывать. — Много-много лет назад один человек сказал мне, что не может жить дальше, и спросил меня, ради чего ему стоит жить, какой смысл в его жизни. — Он посмотрел на Хуа Чэна и спросил: — Знаешь, что я ответил ему тогда? Возможно, это был лишь обман зрения, но взгляд Хуа Чэна словно едва заметно сверкнул. — Что ты ответил? — тихо спросил он. — Я сказал ему: если не знаешь, ради чего жить, живи хотя бы ради меня. Если не можешь найти смысла в жизни, тогда пока что сделай меня смыслом своей жизни, опорой, которая будет помогать тебе жить дальше. Ха-ха-ха… — Вспоминая и говоря об этом, Се Лянь вдруг не удержался от смеха. Покачав головой, он добавил: — Я до сих пор не могу понять, о чём я вообще думал в тот момент? Откуда во мне взялась смелость высказать пожелание стать чьим-то смыслом жизни? Хуа Чэн хранил молчание. Се Лянь продолжил: — В самом деле, только будучи молодым, можно сказать что-то подобное. Тогда я правда считал, что мне всё подвластно, что я ничего не боюсь. Но если сейчас ты попросишь меня повторить те слова, я не смогу даже рта открыть. — Принц неторопливо заключил: — Не знаю, что потом стало с тем человеком. Быть смыслом чьей-то жизни — задача уже весьма нелёгкая. Что уж говорить о помощи всем людям, попавшим в беду.» — Се Лянь действительно говорил эти вещи. - закатил глаза Му Цин — Хорошо, что со временем он избавился от этого.  — А действительно ли это хорошо, Генерал Сюаньчжень? - обратилась Повелительница Луны — Мы не знаем как жил Принц. Но просто так растерять всю свою смелость довольно тяжело.  —«Они оба какое-то время рассматривали кровлю над монастырём Водных каштанов, пока Хуа Чэн не нарушил молчание: — К слову, Ваше Высочество, мы с тобой знакомы всего несколько дней, а ты уже так много всего мне поведал. Это ничего? Се Лянь бросил безразличное «Ай», затем добавил: — А что здесь такого? Какая разница. Даже люди, знакомые несколько десятков лет, могут стать чужими всего в одно мгновение. Захотел поведать, вот и поведал. Это ведь просто случайная встреча, мы сошлись, а потом вновь расстанемся. Если так повелит судьба, мы встретимся снова, если же нет, то наши пути разойдутся. Говоря начистоту, любому пиршеству настаёт пора завершиться[54], к чему нам эти предрассудки. Хуа Чэн как будто едва слышно усмехнулся и вдруг сказал: — Предположим. Се Лянь повернулся к нему с вопросом: — Предположим — что? Хуа Чэн не смотрел на принца, его взгляд был направлен на дырявую кровлю монастыря Водных каштанов. Се Лянь видел лишь левую часть несравненно прекрасного лица юноши. — Я не красив, — безразличным тоном произнёс Хуа Чэн. — А? Демон слегка повернулся к нему и спросил: — Предположим, что в первоначальном образе я не красив. Ты всё равно захочешь взглянуть на меня?» — Пха-ха-ха! — взорвался смехом Пэй Мин — Демон, что заставил трястись Небесе переживает не понравиться Наследному Принцу. Ой не могу! Я даже представить не могу, как он собирался на встречу с ним на тележке! - продолжал ухохатываться Мингуан.  —« Поэтому Се Лянь, задумавшись над ответом, протянул: — Ну, как… — Затем принц совершенно искренним и самым мягким и тёплым тоном, на который только был способен, произнёс: — Если честно, я хочу увидеть твой первоначальный образ только потому… видишь ли, мы уже в таких отношениях… — Хм? «В таких» — это в каких? — …Мы ведь теперь, можно сказать, друзья, не так ли? Так вот, если уж мы друзья, разумеется, нужно быть откровенными друг с другом. Поэтому я и сказал, что хотел бы увидеть твоё истинное лицо. Разве это имеет какое-то отношение к тому, красив ли ты в изначальном облике? Ты спросил, как я себя поведу, так вот — конечно, никак. Будь спокоен, главное, что это твой настоящий образ, я в любом случае точно… Чего ты смеешься? Я говорю абсолютно серьёзно. Договаривая последние фразы, Се Лянь ощутил, что юношу рядом с ним как будто бьёт мелкой дрожью. Вначале он удивлённо замер и подумал: «Неужели я высказался столь проникновенно, что растрогал его до такой степени?» Однако принц не осмеливался повернуться и посмотреть, что же случилось. К его неожиданности, спустя пару мгновений сбоку раздался едва слышный смешок, который и выдал юношу. Се Лянь тут же расстроенно толкнул его в плечо. — Сань Лан… ну почему это кажется тебе настолько смешным? Неужели мои слова в чём-то неверны? Хуа Чэн мгновенно перестал дрожать, развернулся к принцу и ответил: — Нет, ты всё верно сказал. Се Лянь расстроился ещё сильнее. — Ты совершенно не искренен… Хуа Чэн возразил: — Я клянусь, на целом свете ты не найдёшь никого более искреннего, чем я. Се Лянь решил закончить разговор, перевернулся на другой бок, спиной к Хуа Чэну, и произнёс: — Ну ладно, давай спать. Засыпай как положено, без разговоров. Хуа Чэн ещё немного тихонько посмеялся, затем сказал: — В следующий раз. Принц уже твёрдо решил заснуть, но стоило Хуа Чэну открыть рот, Се Лянь, не сдержавшись, вновь спросил: — Что будет в следующий раз? Хуа Чэн прошептал: — Когда мы встретимся в следующий раз, я предстану перед тобой в первоначальном образе. Эта фраза давала немалую пищу для размышлений, и Се Лянь уж было хотел расспросить ещё, но усталость, накопившаяся за вечер, накатила волной. Принц не мог больше держаться — он погрузился в сон. На рассвете следующего дня, когда Се Лянь проснулся и приподнялся, половина циновки уже пустовала. Принц, покачиваясь, встал на ноги и растерянно прошёлся по монастырю Водных каштанов. Затем открыл дверь, но и снаружи никого не увидел. Очевидно, юноша в самом деле ушёл. И всё же опавшие листья были сметены в кучу, а рядом стоял глиняный горшок. Се Лянь вышел, взял горшок и занёс его с собой в монастырь, поставив на стол для подношений. И тут вдруг непривычно почувствовал на своей груди что-то лишнее. Се Лянь дотронулся рукой и обнаружил, что пониже про́клятой канги свободно болтается тонкая цепочка. Одним движением принц снял её с шеи. Это оказалась серебряная цепочка, настолько тонкая и лёгкая, что он совершенно не ощущал её на теле. А на цепочке висело сверкающее на свету кольцо.» — Интересно, что же это за украшение? - удивился Пэй Мин. За столько лет он не единожды дарил своим пассиям украшения. Но кольцо, что оставил Князь Демонов должно быть поистине великолепным.  — Чтож, встретимся завтра во дворце Мингуана. - подвела итог сегодняшнего дня Линвэнь.