Ошибки исправим мы, книги читая

Как только наступило утро, Ши Цинсюань связался с Наследным Принцем чтобы сообщить время и место встречи. Убедившись, что Се Лянь придёт, Повелитель Ветра направился во дворец Тайхуа.  — Лан Цяньцю, вставай! Через час отправляемся в мир смертных! - влетел во дворец младший Ши.  — Наставник согласился? - щурясь спросонья спросил Принц Тайхуа.  — Да! И поэтому тебе нужно скорее собираться. Только умоляю тебя, постарайся держать себя в руках. - вздохнул веером Повелитель Ветра — Недовольство Хуа Чэна - это последнее, что ты хотел бы ощутить.  — Я помню. Просто очень нервничаю. Что мне сказать Наставнику? Как мне извиниться? - дрожащим голосом произнёс Цяньцю.  — Не волнуйся ты так. Се Лянь не держит на тебя зла. Вам нужно просто поговорить. - пытался успокоить Цинсюань.  — Я бы очень хотел восстановить общение. Мне так не хватало Наставника. - грустно произнёс Тайхуа.  — Вот так ему и скажи. - хлопнул в ладоши повелитель Ветра — И если ты готов, то нам пора отправляться.  Остальным небожителям тоже не спалось. Всем была интересна история войны в Сяньлэ. Поэтому, как только наступил час Дракона, Боги собрались во дворце Линвэнь.  — Жаль, что Тайхуа не услышит историю того, что сделали его предки, но ему и в правду нужно о многом поговорить с Сяньлэ. - произнесла Богиня Литературы, открывая книгу.  —«Пострадавшие от засухи и лишившиеся крова беженцы из Юнъани против императорской армии Сяньлэ — всё равно что богомол против колесницы, их противостояние походило на попытки разбить камень яйцом. Но если людям некуда отступать, они обладают именно тем мужеством, которое необходимо, чтобы богомолу выйти против колесницы, чтобы пытаться разбить камень яйцом. После первого столкновения и последовавших за ним беспорядков несколько десятков тысяч жителей Юнъани наконец отошли от городских стен, отступили на некоторое расстояние и разбили лагерь уже в другом месте. Они просто не желали уходить. Ведь в пути их, возможно, ждёт смерть. И бесконечное сидение здесь, скорее всего, сулит то же самое. Так есть ли разница? На воде и пище, которую ранее распорядился раздать государь, на коре растущих вокруг деревьев, диких травах, съедобных корнях, мелкой живности и насекомых, а также на злобе и нежелании подчиняться, которые они подавляли внутри многие дни, эти люди с превосходящим ожидания упрямством и живучестью, через силу, непоколебимо держались на ногах под тяжкой ношей. Спустя несколько дней они в спешке кое-как собрали тысячную армию, вооружённую мотыгами, вилами, камнями и ветками, и вернулись сражаться. Бой прошёл совершенно беспорядочно, их разбили в пух и прах, из более чем тысячи человек погибли и получили ранения больше половины, но всё же они вернулись с поля битвы не с пустыми руками. Лан Ин в одиночку прорвался за городскую стену и вынес несколько мешков продовольствия и пару связок оружия. Он тоже вернулся тяжело раненным, однако это только сильнее подняло боевой дух изгнанников.» — Вначале армия Сяньлэ действительно быстро побеждала в сражениях. Но потом сражаться становилось труднее. - произнёс Фэн Синь — Те люди очень быстро обучались. Да и то, что они могли утащить из города подходило для сражения лучше, чем вилы и мотыги.  —«— Владыка, я намерен спуститься в мир людей. Присутствующие небожители были поражены, но тут же замолчали, дабы не демонстрировать свои эмоции по данному поводу. Цзюнь У, поразмыслив пару мгновений, поднялся с трона и мягко ответил: — Сяньлэ, я в общих чертах осведомлён о случившемся, но… для начала, успокойся. Се Лянь возразил: — Владыка, я пришёл не для того, чтобы спросить разрешения, а чтобы уведомить вас. Мой народ переживает невыносимые страдания. Простите, но успокоиться я не могу. — Судьба мира предопределена. Ты ведь понимаешь, что своим поступком нарушишь запрет. — Нарушу, так нарушу!» — Се Лянь заслуживает восхищения своим ревнителем в помощи своему государству. - произнесла Повелительница Луны — Ни один небожитель не стал бы так действовать ради простых смертных. Он подходит на роль бога больше чем большинство жителей Небесных Чертогов.  «Говоришь прям как одноглазый.» - вздохнул про себя Повелитель Земли - «Сколько раз я слышал от него, что Се Лянь лучший из всех Богов.» —«Се Лянь же немедля склонился с опущенной головой и произнёс: — Прошу вас допустить послабление и дать мне немного времени. Война уже началась, смертей и ран не избежать. Но если я смогу подавить сражения, сократить количество погибших, остановить развитие событий в  самых меньших масштабах, то после того как война прекратится, я непременно добровольно вернусь, чтобы просить о наказании, и тогда подчинюсь любому вашему решению. Пускай даже меня придавит горой на сто лет, тысячу лет, десять тысяч!.. Я ни за что не стану сожалеть о содеянном.» — И Принц действительно никогда не жалел о том, что спустился. Даже когда его низвергли он никогда не винил ни богов, ни людей. - тихо произнёс Му Цин.  — Но если он не винил Небесные Чертоги, то почему накинулся на Владыку при втором вознесении? - спросил Повелитель Огня.  — Я думаю, что нам поведают об этом. - произнесла Линвэнь — Могу сказать, что он сразился с Владыкой по другой причине.  —«Цзюнь У позвал: — Сяньлэ! Се Лянь остановился. Цзюнь У посмотрел на него и со вздохом сказал: — Тебе не под силу спасти всех. Се Лянь медленно выпрямился. — Под силу это мне или нет, я узнаю, только если попытаюсь. И даже если Небеса скажут, что я непременно должен умереть, пока меч не пронзит моё сердце, пригвоздив к земле так, что нельзя пошевелиться, я всё ещё буду жить и я всё ещё буду, на последнем издыхании, бороться до конца!» — И Се Лянь боролся до конца. - грустно произнёс Фэн Синь — Жаль, что это не помогло.  — Не думаю, что кто-то справился бы с Поветрием Ликов. - тихо сказала Повелительница Луны — Небесам до сих пор неизвестно, как справиться с этой напастью.  — Полагаю Наследный Принц всё-таки знает. - высказался Пэй Мин — Когда нам описывали демонёнка Лан Ина, то Се Лянь произнёс, что он излечился. Причём сказал так, что способ явно не понравится Богам.  —«В этот раз возвращение в мир смертных отличалось от всех предыдущих. Се Ляню казалось, будто бы он отбросил какую-то ношу. Он ощущал и лёгкость, и в то же время — тяжесть. И первым делом безотлагательно отправился в императорский дворец. Государь и государыня сидели во внутренней комнате императорского кабинета и тихо разговаривали, их лица были усталыми и сосредоточенными. Се Лянь подошёл к двери, немного постоял, волнуясь, затем утихомирил эмоции, приподнял занавеску и вошёл. — Отец. Государь и государыня одновременно обернулись и застыли в потрясении. Через мгновения всё-таки первой на ноги вскочила государыня с радостным криком: — Наш сын! Она протянула руки и подошла поприветствовать его, Се Лянь поддержал матушку за плечи. Но улыбка не успела сойти с его лица, когда принц вдруг увидел, как помрачнел государь, восклицая: — Зачем ты спустился?! Улыбка на лице принца застыла. — Почему я спустился? Не по вашей ли вине? Народ Юнъани поднял восстание. Не потрудитесь ли спросить у своей совести, может быть, определённая ответственность за это ложится и на вас? Лицо государя мгновенно исказилось, он сурово бросил: — Моя ответственность? Тебе ли говорить мне подобные слова?! Государыня, уронив слезу, произнесла: — Дело приняло подобный оборот… ну зачем же вы ещё ссоритесь? Се Лянь ответил: — Мы не ссоримся, а говорим по существу. Пусть ты — глава государства, мой отец, но если на тебе лежит ответственность за случившееся, почему я не могу сказать об этом? Почему ты не приложил все усилия, чтобы помочь людям, пострадавшим от бедствия? Пускай выделенные на это деньги пошли на корм чиновникам на местах, почему ты не занялся избавлением от взяточников и казнокрадов? Если бы ты, действуя быстро и решительно, расправился с каждым, кто попался на воровстве, кто из этих паразитов посмел бы снова позариться на деньги государства? Неужели положение дел было бы не лучше сложившегося сейчас? На висках государя вздулись вены, он ударил по столу. — Придержи язык! Ты думаешь, государственная казна — это бездонная яма? Что ею можно заполнить все дыры, какие есть? Да ещё расправляться с каждым, кто попался! Если бы это было так просто, если бы один приказ государя мог дать немедленный результат, исполненный неукоснительно, откуда бы тогда взялись эти взяточники и казнокрады, которых невозможно искоренить из поколения в поколение? Что ты понимаешь, невежественное дитя? А ещё пришёл учить меня управлять государством! — Хорошо, я действительно ничего в этом не понимаю. Но даже если в столице беженцам не осталось места, если необходимо было их прогнать, почему вы не выделили им больше путевых расходов? Почему бы не проводить их на восток под конвоем, чтобы никто не пострадал в пути? От гнева государь выпучил глаза, указал на небо и закричал: — Убирайся. Сейчас же убирайся! Убирайся обратно к себе на небеса! Ты раздражаешь меня одним своим видом! И чтобы больше не появлялся здесь!» — Почему Император так говорит? - удивился Пэй Су — Я понимаю, что он раздражен, что его сын критикует его действия. Но не прогонять же? — Он пытается защитить Сянлэ от последствий. - произнёс Пэй Мин — Видимо Государь понимает, что крах страны близок, и не хочет, чтобы это отразилось на Се Ляне.   —«Принц не ответил ни звуком, лишь отвесил поясной поклон и вышел прочь. Государыня выбежала задержать его: — Мой сын! Се Лянь мягко ответил: — Матушка, вам не стоит беспокоиться, я просто пройдусь по столице, посмотрю, как обстоят дела. Государыня покачала головой: — Мой сын, я ничего не знаю о великих государственных делах, но я прекрасно знаю твоего отца. И все эти годы я видела, каким правителем он был. Тебе может казаться, что он поступил нехорошо, иногда мне самой так казалось, я просто не высказывала, только и всего. Но тебе не стоило заявлять это ему в лицо, ведь он же твой отец. Если ты говоришь такое, глядя прямо ему в глаза, для него это звучит жестоким упрёком. Се Лянь открыл рот, но всё же промолчал. Государыня продолжила: — Пускай ты — наследный принц, но ты никогда не был правителем государства. А управлять страной — это совсем не то, что твой путь самосовершенствования.   Когда ты только вошёл в число учеников монастыря Хуанцзи, советник сказал: чтобы идти по пути самосовершенствования, необходимо запастись лишь истинным намерением, он ведь так сказал, верно? Се Лянь мягко кивнул. Государыня, сжав его руку, произнесла: — Но в мире очень много других проблем, которые не решаются одним лишь усердием, ты должен иметь необходимые для этого возможности; и не только ты, но и те, кто тебе служит; и не только возможности, эти люди также должны действовать в полном единодушии с тобой. Се Лянь замолчал, ничего не говоря в ответ. Спустя долгое время он спросил: — Государственная казна сильно обеднела? Мне не нужны храмы, скажи ему, чтобы не возводил их для меня так много. И все те золотые статуи, пусть все снимут с постаментов.» — Се Ляню действительно было ничего не жалко ради благополучия простого народа. - вздохнула Повелительница Луны — Возможно, если б он раньше узнал бы о проблемах в Юнъани всего этого можно был избежать.  — Нам не известно, что случилось бы. Слишком подозрительно, что такая масштабная проблема произошла ровно спустя три года. - задумчиво произнёс Ши Уду — Принц ведь тогда ровно три круга прошёл на шествии. Будто кто-то специально дёргает за ниточки.  — Да и Поветрие Ликов, что появилось в это время. Думаешь, что Безликий Бай в любом случае что-то сделал бы с Сяньлэ? - высказался Пэй Мин.  — Вполне возможно. Ведь эта чума не вспыхивала в других государствах, хотя войны были много где. - ответил Ши Уду — Там где воевал ты, никто же не болел.  — Но тогда возникает вопрос, чем привлекло Сяньлэ? Не Наследным  Принцем же. - хлопнул веером Повелитель Вод — Но это действительно подозрительно.  —«Государыня беспомощно ответила: — Ну что ты за дитя… Постройка храмов — это, разумеется, личное пожелание твоего отца, он желал тебе блага, хотел, чтобы ты на небесах затмил всех сиянием своей славы. Но знаешь ли ты, сколько храмов и монастырей среди восьми тысяч по-настоящему построил твой отец? Тебе, должно быть, это не известно. Се Лянь действительно не знал. Подумав, он предположил: — Половину?.. — Если бы твой отец на самом деле взял из государственной казны деньги на постройку более четырёх тысяч храмов наследного принца, не пришлось бы дожидаться возмущения народа Юнъани, жители столицы взбунтовались бы первыми. Казна и так пустует, откуда взяться деньгам на строительство такого количества храмов? Твой отец построил всего чуть больше двадцати, а остальные храмы, подражая ему, взбудораженная толпа принялась строить следом, чтобы угодить ему, угодить тебе. Это ты тоже хочешь приписать к его деяниям? — Я… Государыня понизила голос: — Твой отец сделал недостаточно, чтобы добиться наилучшего исхода, но он… сделал всё, что мог. Только в этом мире… лишь приложить все усилия — не достаточно. — Помолчав, она добавила: — Ты сейчас жалеешь этих людей из Юнъани, поэтому обвиняешь отца. Но все они — его народ, неужели ты думаешь, что это мы всё время их обижали? На самом деле… Она не договорила, из кабинета государя раздался его гневный голос: — Зачем ты тратишь на него слова, пусть поскорее убирается обратно на небеса! Государыня обернулась и со вздохом сказала: — Мой сын, тебе… не нужно к нам спускаться. Всё-таки, лучше возвращайся.» — Его родители такие заботливые. - произнесла Повелительница Луны.  — Но неизвестно что было бы, если Се Лянь остался на Небесах. - высказался Повелитель Огня — Война разгорелась бы в любом случае. А там остаётся только гадать, стали бы люди и дальше верить в Наследного Принца.  — Но часть верующих бы осталось точно. - произнёс Пэй Су — Наследный Принц остался бы небожителем.  —«Как раз в тот же миг по главной улице проходила процессия из нескольких тысяч простых жителей столицы. — Покуда не истребим Юнъань, спокойных дней в стране не будет! — скандировали люди. — С опухолью, что ввергла в смуту государство, примириться нельзя! Люди Сяньлэ раньше никогда и ни к чему не проявляли такой агрессии, не говоря уже о том, чтобы устроить подобный грандиозный марш. Се Ляня невольно постигло ощущение неправильности происходящего. Фэн Синь же нахмурился и спросил: — Откуда среди них ещё и женщина? И действительно — среди участников процессии в первые ряды вырвалась молодая девушка. Очаровательная тонкая фигурка, белоснежная кожа, яркий взор чёрных глаз, румяные щёки… Только вот румянец этот заливал лицо не смущением, но гневом, и потому ещё сильнее притягивал взгляд. Му Цин, который уже успел прийти в себя, холодно заметил: — Ваше Высочество её не знает? — Не знаю, — ответил Се Лянь. Фэн Синь, однако, нахмурился: — Она кажется мне немного знакомой. — Это одна из первопричин, — поведал Му Цин. — Каких первопричин? — поинтересовался принц. — Первопричин непримиримой вражды. Ранее, когда людей Юнъань в императорской столице становилось всё больше, многие не желали жить мирно, повсюду зачинали скандалы и после скрывались. Тогда при дворе уже начались обсуждения указа об изгнании, и слухи об этом утекли в народ. Один из беженцев хотел остаться здесь, не желал уходить, поэтому однажды ночью проник в дом богача и похитил его дочь.» — Какие всё-таки ужасные люди! - гневно хлопнула веером Повелительница Луны — Как так можно было поступить?! Ни стыда ни совести! — Когда тебе нечего терять и не на такое пойдёшь. - произнёс Ши Уду.  «Конечно, ты то лучше всех об этом знаешь, подонок!»- мысленно проклинал Хэ Сюань - «Только подожди. И до тебя дойдёт.» —«Услышав такое, Се Лянь даже не сразу понял, о чём речь: — Если он не желал уходить, почему же похитил дочь богача? Му Цин посмотрел на него. — Хотел жениться на ней. Но, если не применить силу, никто из жителей столицы не согласился бы выдать свою дочь за человека из Юнъани. Он не сказал прямо, но Се Лянь всё понял и так. Он никогда даже не думал, что такое вообще возможно, что на свете могут существовать такие люди, что может случиться нечто подобное. Принц вдруг испытал приступ тошноты. Фэн Синь же на месте выругался: — Омерзительно! Как вдруг набежали тётки и бабки, которые, согнув спины, хотели увести девушку из толпы. Судя по всему, она воспользовалась тем, что домашние не уследили, и выбежала из дому. Но девушка воспротивилась: — Чего вы боитесь?! Чего мне стыдиться? Это ведь не моя вина! Фэн Синь с удивлением заметил: — А характер у девчонки довольно буйный. Му Цин согласился: — Да. Вопреки ожиданиям, её семья оказалась не какой-то обычной, отец — важный чиновник при дворе, мать — из семьи богатых купцов столицы. Проглотить такую обиду она не пожелала, и тем более, ни за что не согласилась бы на замужество ради того, чтобы сохранить лицо. Вначале она убила того мужчину из Юнъани, а вскоре богатые торговцы и именитые жители со всей столицы подали коллективную грамоту, где перечислили все преступления людей из Юнъани с тех самых пор, как те пришли в столицу. Они убедительно требовали от Его Величества заточить всех этих людей в темницу и строго наказать. На чью сторону встали чины высшего ранга, и говорить не стоит. — Сделав паузу, он мимоходом добавил: — Я слышал, отец той девушки когда-то отправлял её во дворец, добиться места жены наследного принца. Ваше Высочество, должно быть, очень давно виделся с ней, и не раз, но всё-таки не узнал.» — Се Лянь никогда не запоминал тех, кого сватали ему родители. - закатил глаза Му Цин.  — Берёг себя для Князя Демонов. - хохотнул Пэй Мин, уворачиваясь от кулака Наньяна.  — Се Лянь не такой! - взревел Фэн Синь.  — Откуда тебе знать? Восемьсот лет прошло. За такой срок могло многое измениться. - произнёс Мингуан.  — Но он не стал бы обрезанным рукавом! - не унимался Фэн Синь.  — Давайте вы потом обсудите сексуальные пристрастия Принца, а сейчас продолжим читать. - выступил Повелитель Земли.  —«Спустя некоторое время Му Цин произнёс: — Ваше Высочество, лучше тебе извиниться перед Владыкой и вернуться на Небеса. Дело приняло такой оборот, что нет ни благоприятных условий, посланных Небом, ни выгод, предоставляемых местностью, ни человеческого согласия — всё это утрачено, не вернёшь. Точно как Цзюнь У сказал Се Ляню во дворце Шэньу: судьба мира предопределена. Эта фраза для принца означала ни что иное как: дни твоего государства Сяньлэ сочтены, пусть всё идёт своим чередом. Даже государыня, его матушка, которая денно и нощно желала лишь одного — увидеться с сыном, когда эта встреча по-настоящему осуществилась, со слезами на глазах попросила его вернуться, не вмешиваться. Се Лянь прекрасно понимал, что они лишь не хотят, чтобы он сталкивался с этим тяжким рубежом, что они предпочли бы, чтобы он остался в стороне и подумал лишь о своём благе. Но… разве это возможно? Помолчав, Се Лянь с тяжестью в голосе заявил: — Не бывать тому! А после широким шагом направился вперёд.» — Се Лянь поступил как истинный просветитель и бог. - произнёс Повелитель Огня — Я понимаю, что мы все предвзято относились к Наследному Принцу Сяньлэ. Надеюсь, он не будет держать на нас обиду.  — Принц не тот человек, что обижается на тех, кто оскорбляет его. Он даже Тайхуа простил. - высказался Пэй Су — Надеюсь, Цяньцю расскажет нам как прошло его общение с Се Лянем.  — Сяньлэ то добрый, а вот Хуа Чэн нет. И как бы нам потом не досталось за то, что мы плохо относились к Принцу. - вздохнул Повелитель Огня — Вон Сюаньчженю и Наньяну до сих пор прилетает иногда привет от Собирателя Цветов.  — Но тогда Хуа Чэн ещё не нашёл Се Ляня. Думаю сейчас Князь Демонов будет намного спокойнее. - улыбнулся Пэй Мин.