Выгодное предложение

Кенши сделал выводы: какая бы новая вселенная не образовалась, что в ней будет неизменно — это болтливый рот Кейджа. Будь тот злодеем или героем, умником или последним шутом, болтовня всегда будет с ним, как отсутствие зрения у Такахаши (если верить словам этого Джонни). — Да-а-а, вот уж потрепала тебя это вселенная, — снова начал Кейдж, усмехаясь, — Тот, кого я считал образцовым эталоном настоящего мужчины, оказался любителем тугих анусов. Такахаши съёжился, чувствуя, как его мышцы сократились в маленькую точку. Относительно нормально он бы ещё перенёс такое высказывание от возлюбленного, но точно не от его взрослой — достаточно взрослой — версии. Кенши не будет спорить, что мозги в голове этого Кейджа вправились, и, наверное, с чьей-то помощью. Но стержень беззаботного шутника не исчез. — Сколько ещё раз ты это будешь упоминать? — с долей раздражения спросил японец. — Может, ещё парочку. — Столько терпеть я уже не готов, — Такахаши подошёл вплотную к Кейджу, недовольно продолжая, — У меня есть два варианта чтобы ты заткнулся: мирный и с кровопролитием. Выбирай? — Что входит в «мирный»? — Ты замолкаешь и мы больше не возвращаемся к этой теме. Кейдж закатил глаза, уходя подальше от японца и усаживаясь на кресло. — Что меня больше в тебе бесило, так это твоя сдержанность. Будь я на твоём месте, то давно бы трахнул себя. Так сказать, объединив приятное с полезным. — Я не изменяю. — Изменять? С кем? Такахаши, ты узнал меня по голосу, будучи слепым, хотя он наверняка отличается от твоего Кейджа. Кенши промолчал, понимая, к чему клонит этот Джонни. И ведь старик был отчасти прав. Он — чужой и одновременно близкий ему человек. Тот, с кем он делит общую постель и проводит выходные, отдыхая то дома, то катаясь по тихим улицам, подальше от города. — Значит, у тебя есть третий вариант?

***

Такахаши испытывал неловкость глядя на взрослую версию своего возлюбленного, который прямо сейчас разложился под ним на столе, оставив висеть на левой ноге штаны с бельём. Японец стоял между его ног, но не решался дотронуться до чужого тела. — Ты что, уже выдохся? — удивлённо подняв одну бровь спросил Джонни, — Очень надеюсь что нет, иначе я разочаруюсь в этой вселенной. — Молчи. — Ладно-ладно, но советую тебе поторопиться. Японец ощущал неправильность в происходящем. Несмотря на то, что он уже видел другие версии и Кейджа, и себя, в данном положении диссонанс тела и разума сильно влияли на его поведение, отчего он просто стоял. Как будто под ним другой человек, но при этом голос, тембр и глупые словечки выдавали его возлюбленного, просто более взрослого, чем тот, с которым он в отношениях. — Долго думаешь, приятель. Кенши повёл головой, будто бы его отвлекли. Забитая голубым демоном ладонь легла на голый живот Кейджа, ведя вниз, к паху, члену. Мужчина под ним вздохнул. Мышцы сократились. — А ты более нежный. Нравятся прелюдии? — А ты любишь погрубее? — Отчасти. Но не совсем. Просто сравниваю на ходу. Думаю, мой Кенши вряд ли бы уделял этому большое внимание. — Почему ты постоянно говоришь о нём в прошедшем времени? Джонни сдержанно охнул, когда рука японца провела по плоти, распределяя выступившую смазку. Актёр искренне удивлялся, как его тело всё ещё ярко отзывается на прикосновения. Столько было перепробовано техник и практик, и сейчас, как в молодые годы, он уже был готов. — Потому что его сейчас здесь нет. И в его временной линии мира тоже уже нет. Кейдж решил, что правда, о которой не спрашивают напрямую, на данный момент будет не к месту. Болтовня пошла на пользу Такахаши. Дала ему расслабиться и понять, что под ним любимый, что когда-то снёс ему голову в храме Ву Ши. Просто немного иной, с другой жизнью, но он знала о Кенши столько, чтобы можно было довериться. Хотя тяжело было назвать секс проявлением полного доверия. Движения стали более уверенными и дерзкими. Он обхватил двумя руками тело взрослого мужчины и потянул на себя. Комментарии насчёт испорченной смазкой майки он пропускал мимо, принявшись раздвигать ягодицы в разные стороны, обнажая чужой анус. Кейдж довольно заулыбался. Не давая парню прервать процесс в поисках лубриканта, он сказал: — Посмотри в левом кармане, — после чего пнул ногой с висящей на ней одеждой. Кенши прервал ласки чужого члена, присев на одно колено в поисках необходимого сейчас для них предмета. Память взрослого Кейджа не подводила: действительно, небольшой тюбик со смазкой находился в кармане. — На всякий случай? — усмехнулся Такахаши. — Именно. Как видишь, пригодилось. Только попробуй усмехнуться: я не дал бы тебе свою задницу на растерзания. Не настолько сильно я хочу твой член. И Кенши всё равно усмехается. Невольно, само так вышло. В отношениях с Кейджем без этой реакции ему бы не выжить, учитывая, какие идеи и действия придумывает американец. Как и думал он изначально, все его версии одинаковы. Разве что возраст старше или младше, а характер всё такой же — дурашливый умник. Он открыл лубрикант и выдавил на фаланги, равномерно распределяя большим пальцем, позволяя частично пачкать жидкостью пол. Став уверенным в том, что достаточно нанёс крема, японец коснулся пальцем напряженных мышц сфинктера, аккуратно толкаясь вперёд, на что получил весьма ожидаемую реакцию. Стиснув зубы и обнажая их партнёру, Джонни процедил сдержанное «уф» и сжал руки в кулаки. Это не первый раз, когда его задница подвергается подобным ласками, однако их никогда не было от Кенши. Ещё бы они были: оба имели семьи, были по уши заняты защитой своего мира и вообще поздно встретились. Узнав, как сложилась судьба у Джонни из вселенной этого Кенши, мужчина стал немного завидовать. Но дальше этого состояния никаких мыслей не было — какой толк в инфантильных мечтах из разряда «а что если бы.?» — Говори, если будет больно, — сухо сказал Такахаши, громко сглатывая. — Дружище, прошу, замолкни на время пока ласкаешь мой зад, иначе мы с тобой здесь ненадолго задержимся, — Кейдж недовольно заворчал, откидывая голову назад, чувствуя, как к одному пальцу присоединяется ещё один. Судорожно выходнув, он добавил, — У меня такое не каждый день, и сейчас моё тело и член просто в ахере. Такахаши немного смутился и сердито хмыкнул, желая что-то возразить, однако мужчина его опередил. — Начинай давай. Я тебе полностью доверяю. И вновь эти эмоциональные качели, которые теперь самого Кенши заставляют сдерживаться и не финишировать раньше положенного. Сначала бездумная болтовня, куда Джонни ещё успевал внести шутки, от которых хотелось грубо трахнуть, а потом из этих же уст срываются приятные речи, отчего возникало желание продлить их совместное уединение до тех пор пока фантомные ощущения горячих губ не останутся у них двоих. Больше всего японец боялся нащупать внутри ануса Джонни выступающий бугорок простаты. И стоило об этом подумать, как подушечки пальцев проехались по органическому выступу, вызывая соответствующую реакцию в виде прокатившейся волны мурашек и несдержанного внезапного стона. Чувство неправильности и ощущение измены витало в его голове, но забывалось в моментах ответной реакции американца на его действия. Будь кто-кто другой, Кенши даже не решился бы. Но раз они так далеко зашли, значит, взрослый Кейдж не солгал и не запудрил ему мозги, раз Такахаши, глядя на него, думал о своём возлюбленном. “ — Да, он бы так же отреагировал. Точь-в-точь.» Свободной рукой, Кенши расправился с ремнём, расстёгивая пуговицу и ширинку на брюках. Услышав шорохи ткани, Кейдж приподнялся на локти. Мужчина, присвистнул, увидев возбуждённый член японца. — Повезло тебе. Как и мне. Такахаши глухо зарычал и зажмурился. Джонни, увидев реакцию на свои слова, уронил голову набок — Ты чего? Вспомнил что-то приятное? В другой вселенной ты так же реагировал. Хотя со стороны и казалось, что Джонни и Кенши выглядели лишь как хорошими друзьями-коллегами, вне поля чужого зрения их отношения были куда глубже. Окончательно разочаровавшись в Соне как в роли матери — о хорошей и речи не было — актёр взял на себя сразу две роли родителя, стараясь, насколько он мог и умел, компенсировать отсутствие материнской любви в воспитании дочери, не посвящая времени на себя, начиная забывать, что такое отдых. У Такахаши была совсем иная ситуация. Джонни мог бы осудить, однако японцу повезло, что они встретились в тот момент жизни, когда мужчина выдохся кого-то вразумлять. Последний раз это закончилось разводом. Но эмоции актёра затмевались натянутыми шутками и прели, пока рядом не оказался Кенши. Джонни разглядел в нём что-то общее с собой, отчего порой давал слабину и выпускал на волю свои чувства. Японец, не перебивая, и лишь после окончания монолога, добавлял пару слов, от которых становилось легче. Его наконец-то выслушали, а главное — поняли. Их отношения становились ближе, доходя до более интимных, но это были лишь более крепкие объятия, слова и пожелания, что не скажешь прилюдно, мимолётные поцелуи в губы. До большего у них не дошло. Видимо, не в этой вселенной, видя молодого Такахаши, что уже несколько месяцев с ним в отношениях. Оказывается, всё могло бы быть иначе. Упирающаяся в растянутое кольцо мыщц и влажная от предэякулята головка Кенши заставила вернуться в более приятную реальность, хоть и другую. Лёгкий оскал появился на лице Кейджа то ли от нетерпения, то ли от шока, что это всё происходит по-настоящему. Не то, чтобы актёр страсть как желал близости с другом-любовником, но ему казалось, что в постели он более ясно смог бы донести своё отношение и чувства. Кенши не стал говорить, что собирается входить. Это было очевидно и по его действиям. А ещё он сомневался, что за фразой с заботливым посылом не последует колкость от Кейджа. Порой после некоторых слов от его настоящего возлюбленного член не желает продолжать стоять. От взрослого вообще мог упасть. Несмотря на подготовку пальцами, внутри было всё ещё тесно. Стенки сфинктера охватывали его ствол, отчего Кенши шумно вздохнул, сомкнув зубы. Было очевидно, что это не из-за нервов или волнения, а от долгого отсутствия анального секса. Японец медленно двигался вперёд, наблюдая за реакцией партнёра. Чужие руки сильнее впивались в его бока, заставляя мужчину одной ладонью накрыть другую, приносящую дискомфорт. Вся выдержка с Джонни испарялась, когда дело доходило до интима. Будь Кейдж писателем клишированных эротических рассказов, то описал бы своё состояние так, что будто бы его пронзили стержнем любви. Сдержанное мычание поменялось на тихое оханье, а следом за ним и ругательства, вызванные не от боли. — Твою мать, Кен-ши! — сменив своё положение рука, одной он упёрся на стол, а вторая потянулась к шее Такахаши, успешно схватившись за неё, — Как же я себе завидую. Горячее дыхание, врезающееся прямо в лицо искушало почувствовать его язык внутри себя. И противиться Кенши долго не стал. Двинувшись навстречу, он коснулся чужих губ, которые сразу же стали отвечать. Гибкий язык Кейджа ласкал рот Такахаши, толкаясь глубже, словно желая проникнуть до самой трахеи. Что касаемо поцелуев, то Джонни всегда будет доминировать, не давая партнёру взять инициативу. Такахаши был полностью во власти взрослого Джонни. Завороженный, он тянулся к нему, не желая разрывать контакт ни телом, ни ощутимыми сейчас чувствами. Эмоции, что пару минут назад противоречили друг другу, накрылись цунами удовольствия и лёгкой эйфорией, которая с каждым толчком в Кейджа, с каждой новой лаской от его языка становилась сильнее. Если бы руки не ослабевали от разливающегося по телу блаженства, Джонни вцепился бы в молодое тело Такахаши, не желая отпускать как и не желая мириться с гибелью мечника. Глупые мысли лезли вместе с грязными словечками, которые не озвучит — знает, что сейчас его пикап-фразы никак не оценят. Он и сам не хотел ими портить жаркий секс. Кенши разорвал поцелуй. Вцепившись пальцами в чужие волосы он потянул их назад и облизал солоноватый от пота участок шеи. Сильнее толкаясь внутри, подходя к пику, он прикусил область с выступающим кадыком, будто бы желая поглотить частицу взрослого Кейджа, и, судя по стонам, смешивающиеся с шумными вздохами, последний был не против. Ощущать наслаждение от того, как несколько секунд подряд чужой член стимулирует простату, не давая возможности отойти от новой вспышки удовольствия, как за ней следует другая, было тяжело физически и эмоционально. И это сыграла на выдержке. Джонни старался отсрочить оргазм насколько это было возможно. Смерть Кенши из его вселенной вызвала сильную скорбь и не давала полностью отключиться головой, пока его так страстно трахает Кенши из этого мира. Но мысли о том, что руки, блуждающие по его телу, и губы, желающие расцеловать взмокшую кожу, могли бы принадлежать его Такахаши, заставили потеряться в реальности происходящего. Осознав, что больше сдерживаться не может, Джонни зажмурился и уже по собственному желанию откинул голову назад, чувствуя как широкая ладонь расположилась на его затылке. Темнота сыграла с ним злую шутку, разбудив воображение. Оно вырисовывало ладонь погибшего мечника, отчего казалось, что стоит распахнуть глаза, и он увидит прямые черты лица, отросшую бороду, а из губ будет выходить хриплый стон. — Кенши.! — на выдохе удовлетворенно произносит Джонни, распластавшись на столе. Японец шумно дышал, не произнеся ни слова. Он остановился, изредка толкаясь словно по какому-то рефлексу, изливаясь внутри тела. Не хотелось думать о последствиях или «предпочтениях» Джонни. Табу надо было озвучивать в начале, а сейчас эгоизм Такахаши не позволит под кого-то подстраиваться. Головой он понимал, что это имя принадлежит не ему. Обычно во время секса с Кейджем Кенши не отказывал себе в словах, порой бросая грязные словечки, от которых возлюбленного выносило, разрывая связь между сознанием и ощущениями. Отчасти, они просто друг друга использовали в своих целях, получив желаемый результат. Спустя некоторое время, после прокатившейся волны оргазма, Кейдж открыл глаза, видя потолок. Как только взгляд сфокусировался, он приподнял голову и посмотрел на мечника, чьи волосы были растрепаны. Он усмехнулся, а затем на лице возникла приятная улыбка. — Именно таким я тебя представлял, Такахаши.