Мелодия из кратких вздохов

      В одну молчаливую, мирную ночь, в регионе Мондшадта витал волшебный, ласковый, теплый ветер. Нежными касаниями обдувая всякий элемент живописной природы, то ли это пышная листва, или одинокий цветок, спрятанный между плотно сомкнутых камней. Всё зеленело, и дышало, танцуя от мягкого дуновения...       Венти игриво улыбаясь, наслаждался неизменным пейзажем родного города. Людей на улочках всё меньше, а фонари горели всё ярче, создавая извивающиеся линии света и тьмы. Они смешивались, даруя атмосферу, спокойную, желанную, совсем иную, чем днём. Косички юноши подхватывал слабый ветерок, щекоча его светлые, чуть розоватые от холода щеки. Сложив руки на подоконник, его слуха коснулся родной, приятный голос:       — Добрый вечер. Наслаждаешься видом? – звук закрывающейся двери отрезал их обоих от всего мира. Архонту нравилось оставаться наедине с Альбедо, когда не слышно ничего, кроме шуршания одежд, стука сердца, взволнованного дыхания. Когда не видишь ничего, но лишь его глаза, влюблённые, изредка игривые, ведь на смелые действия подстрекал всегда, и только Венти.       — Скоро Луди Гарпастум. Я удивлён что многие не спешат с подготовкой в этом году. – бирюзовые глаза блеснули, лукавая искра проскользнула незаметно, мгновенно скрывшись где-то в ночной глуши. Проведя пальчиком по белоснежному, приятному на ощупь подоконнику, Архонт весело улыбнулся. — Люди меняются с поколениями...       Медленно ступая по деревянному полу, Альбедо вслушивался в скрип досок. Здесь тише, а тут уже чуть громче, еле слышно, а от этого звука Венти не сдержавшись, хихикнул. Приземлившись на излишне мягкую, прямо как облачко кровать, белокурый с наслаждением обратил взор на возлюбленного.       — Но они всё так же счастливы празднуя его. Это самое главное. – молвил он, стараясь доказать, что сейчас не увлечён Венти, и его привлекательным, почти хрупким телом. Самая сложная пытка, не смотреть, не изучать, не гадать, что же скрыто за слоями ткани? Идеал – считал Альбедо, его идеал...       — Да! Особенно когда раздают бесплатную выпивку!       — Неужели вновь?       Хмыкнув, Анемо Архонт плавно приблизился к Альбедо, дощечки под его лёгким, невесомым шагом податливо молчали, воссоздав блаженную тишину. Он будто парил, хоть и видно, что стопа, и превосходная, чёрная туфелька касается пола, точно лаская. Словно ветер...       Протянув руку навстречу, белокурые пряди юноши вновь покачнулись. Неужели от Венти действительно исходит плавное, невидимое течение, лелеющее, словно рука близкого и родного. Тронув изящные пальцы, Альбедо притянул его к себе, без усилий, без сложностей... А следом коснулся улыбчивых губ, улыбка на которых смотрелась чудесно, не упоминая ещё и хитрую, игривую ухмылочку.       — Ты чего? — улыбаясь так невинно, будто он сам этого не хотел, и не мечтал весь день о недоступных, но таких ласковых губах любимого.       — Нет, ничего. Сыграешь для меня что ни будь на своей волшебной лире?       — Ха-ха! Конечно, я сыграю тебе ещё одну песню, но на этот раз с тебя яблоко!       — Ты уже сам как яблоко. — ухмыляясь уголком губ. Архонт прикусил губу и выгнул изящную тонкую бровку, эмоции Альбедо редкое, но... Превосходное зрелище. Особенно когда он смотрит так на Венти, и внимание лишь на нем, а в мыслях запутался его образ, голос, пение лиры, и глаза... Какие дурманящие, бирюзовые словно бесконечный травяной луг зеркала...       — Как это? — недоуменно, но мило. Таким всегда было его лицо, какая бы эмоция не сменилась на этих розоватых губах и мягких щечках. Закрутив косичку на палец, его тихое хихиканье пробрало Принца мела до дрожи наслаждения.       — Хм... Такой же сладкий и яркий. Но на самой высокой ветви, недоступен, от чего свободен от рук чужаков.       — Ты точно художник, а не писатель?       — Я пишу картины... — тихо молвит, рассматривая фигуру барда перед собой. Обычный? Но не для Альбедо. Венти словно муза, скрытая за густыми деревьями, вьющимися кустами. Он восседает на камне, и его светлая кожа блестит на солнце, пока пальцы скользят по тонким струнам чарующей лиры. Однако музыкальный инструмент влечёт не так, как сам его владелец...       — Ну-ну... "Писатель картин". Похоже тебе удалось достать самое высокорастущее яблочко...       Обаятельный шёпот плавно разнёсся по комнате, возобновляясь в мыслях Альбедо, как легкие мазки краски на белоснежном, бесконечном холсте. Растворяясь под прикосновениями Архонта, он без сомнений позволил ему оказаться сверху, прижав к мягкой, пленяющей постели. Срывая вдох, на шее ощущает поцелуй, точно щекочущее перышко, небрежный... Следом вздрагивает от негаданного укуса, размышляя: "Неужели это тот невинный и игривый Венти, что сейчас оставил след на его коже, как метку, как то, что теперь принадлежит лишь ему?.."       — Нежнее...       — Прости. Я аккуратно...       Задрав голову до отрезвляющей боли, белокурый юноша терзал собственные губы от ласк на ключице, шее, и подбородке. Вновь поцелуй, а тут едва ощутимый укус... Бард не жалел нежностей, восхищаясь отзывчивостью и чувствительностью чужой кожи. Стянув черно-белый плащ с умиротворённым звоном серебряной цепи, пальцы Венти бесцеремонно пробрались под жилетку Альбедо, тщательно и бережно ощупывая торс.       Пальчики Венти тёплые, а подушечки мягкие, надавливают на невидимые точки с особой аккуратностью, ища ту самую, эрогенную. Несмотря на то, что от одного глубокого взгляда бирюзовых глаз, и одной еле заметной коварной ухмылки, Альбедо терял всю серьёзность, и даже приличие, превращаясь в одну чувствительную эрогенную зону.       — Альбедо... – словно раскусив сахарный плод, шепчет Архонт, лаская взглядом тело любимого. Отводит глаза, мягкие щеки слегка наливаются незаметным румянцем... Обдумав что-то и довольно улыбнувшись, Венти вернулся к светло-голубым очам, продолжая изливать мелодию слов. — Поведай мне самые сокровенные желания...       Опустив веки, и умилившись его смущенному выражению лица, белокурый поменял их местами, прижав барда к постели. Кажется его причёска чуть растрепалась, но от этого Анемо Архонт смотрелся ещё привлекательней, и раскрепощённей... Развязав и отложив корсетный пояс в сторону, длинные пальцы Альбедо ловко отделяли белесые пуговицы от тонкой ткани, открывая, а также затаив дыхание рассматривая уязвимый торс напротив.       Вздрогнув с трепетным ахом, Венти ощутил, как один его сосок попал в плен разгоряченного, влажного языка, а светлые пряди щекочут чуткую кожу вокруг... Он не убежден в том, что чувствителен тут, однако такие ласки заставляли пах приятно, болезненно тянуть. Трение между возвышалось, сохранять рассудок ещё возможно, но какой ценой...       Медленно огладив талию и прильнув осторожным поцелуем к губам барда, белокурый чуть слышно простонал в поцелуй. Ответив тем же, Венти прикоснулся ладонями к его холодным щекам, проникая языком глубже, и стараясь не оставаться в не интересующей его пассивной роли. Нежась в чувственном поцелуе и утопая в тихих, интимных звуках, они не отвлекались, ощущая тёплую атмосферу, проникшую незаметно, будто тень в их комнату.       Берет с незаметным стуком спадает на деревянный, скрипучий пол. Цветок сесилии мягко раскрывает нежные лепестки, одаривая сладким ароматом весны. Гладя мягкие волосы Архонта, Альбедо сжал между пальцев ленту его банта, развязывая, и находя новый, нетронутый участок. Дразняще прикусив светлую кожу, в ушах застревает глубокий ох барда, а игривое хихиканье пробирает о мурашек.       — Не честно... – то ли шепчет, то ли тихо молвит.       — Чшш... Капризничать нехорошо. – прозвучал ласкающий голос снизу. Прикусив чуть розоватую от поцелуев губу, Венти удовлетворённо заметил, как опьяняет его Альбедо. Тридцать семь бокалов слегка сладкого, обжигающего, летнего вина из одуванчиков никогда не смогут сравнится с Принцем мела, и его не отрезвляющими действиями сейчас и всегда...       Продолжая покусывать и кончиком языка зализывать красноватую кожу, белокурый постепенно снимал с барда каждый оставшийся элемент одежды. Симпатичные бирюзовые шорты, белоснежные колготки с орнаментом, что скрывали изящные ножки Архонта. С ними спали и чёрные туфельки, открыв аккуратные стопы. Улыбка действительно украшала личико Венти, особенно сейчас, когда она лукавая, а его собственные руки проводят по телу, демонстрируя прелесть невинного тела.       Проведя утонченными пальцами по хрупким запястьям, Альбедо заглядывает в закоулки свободной души любимого. Его глаза — проводник, позволяющий рассмотреть каждую частичку, спрятанную достаточно хорошо, чтобы не отыскать...       Но Анемо Архонт не хочет скрывать, не только от окружающих его людей, а от того, кто сейчас рядом. Так близко, и осторожно касается, боясь причинить всё, кроме боли, страданий, и мучений.              Ещё поцелуй. Короткий, а этот уже глубже... Венти не терпится оценить своим игривым взором всё что скрывает Альбедо под одеждой. За ласками они не замечают, как последние составляющие опадают так тихо, словно опавшие из-за ветра хрупкие листья. Между ними был особенный ветерок, наполненный страстью, жаром, честностью, и таким редким, приятным ощущением как любовь...              — Хехе... Точно как человеческий. – не стыдясь своих действий, бард обхватывает чужую головку члена, не спеша оттягивая кожицу. Щеки Принца мгновенно окрашиваются в красный, однако он признал, что это грубо завело его. — Он правда в эстетических целях создан?       — Н-не знаю... – чуть слышно выдыхает, желая множество подобных ласк. А Архонт бесстыдно продолжает, прижавшись теснее, и ведя ладонью по всей впечатляющей длине, утешая обладателя, потираясь носом о его щеку. Рвано ахнув — не позволяя расслабляться, белокурый до болезненных чувств кусает губы. — Я уверен, что...он...принесет тебе удовольствие.              Бровь Венти с любопытством выгнулась, следом за тем он тихо хихикнул, наслаждаясь наружным спокойствием Альбедо, когда внутри у него словно смешали воду с обильным количеством натрия, отчего играло пламя и плавилась каждая задетая клеточка. И с каждой лаской, движением и прикосновением, сдержанность юноши лопалась подобно стеклянным окнам, разжигая огонь всё выше, несмотря на каменные потолки.              Рука, что любит водить по холсту, превращая мазки в искусство, теперь тянется к самому сокровенному у барда. Слегка надавив на сжатый вход подушечками пальцев, белокурого одарили неожиданным, жаль только неслышным стоном. Немного огладив и оттянув кончиком, он не смог удержаться, поддавшись искушению Архонта. Опустился ниже... оказавшись между двух грациозных ножек...              — А-ах... Да... – запутавшись в чужих волосах, и перебирая их, словно это те самые, тонкие, звучные струны арфы, Венти блаженно выгнулся. Трогательно сведя бровки на переносице, он то кусал слегка красные губки, сжимал и разжимал ладони, и не редко улыбался, сменяя ухмылку мелодичными звуками.              Никогда не умея совершать что-то подобное, язык Принца скользил по невинному кольцу, чередуя поцелуи, посасывания и влажные нежности. Пряди будоражили плоский животик барда, возбуждая пуще, чем сладостное мучение снизу, а то, как он сам направлял, массажируя пальцами... Альбедо активнее действовал, начиная вызывающе проникать языком...              Пришлось лечь на спину полностью, и с наслаждением расслабится благодаря приятностям возлюбленного. Одна из косичек оказалась на носу Анемо Архонта, так как он неумолимо мотал головой, не находя себе места. За всё долгие годы его тихой и мирной жизни, как и Барбатоса, так и "обычного" барда, у него не было ни одной подобной любви, заботы и внимания. Флиртовал он умело, под бокалом любимого вина из одуванчиков ещё круче, но никогда не задумывался о чем-то более глубоком...              Такой спокойный, часто молчаливый и загадочный Альбедо... Венти уверен, что подобные ему скрывают свои сокровенные желания, однако, какие именно? Он уже и сам не помнит, лишь только трезвые мысли вели к его образу, белокурым, мягким волосам, словно ясное небо глазам, и белой, чистой коже... Невозможно... Подобное может воссоздать лишь природа, ведь так?              Чмок в бедро окунает в реальность, а в светло-голубых глазах просьба: "Прошу, смотри на меня...". Это не важно. Стук сердца отбивает свою собственную балладу о невинной любви, розовые щеки позволяют увидеть настоящие чувства. И души тянутся, словно тонкие нити, переплетаются, слабо... От мыслей, и от слов, что хотят слететь с расцелованных губ...              — Я люблю тебя...Ха...– шепчет точно слёзную молитву, тяжко выдыхая, ощутив, как что-то огненно-горячее прижимается снизу, и неспеша поглаживает. Бард сам наливается румянцем, а ладони перемещаются к розоватому лицу...       — Я тоже... люблю тебя. Скажи если будет неприятно. – прижавшись ко лбу Венти, пытаясь скрыть смущение. Игривый смешок развязал скованность белокурого, хоть и не стёр краску с щёк... Это... прелестный бонус.              Не спеша войдя в расслабленного Архонта, тем самым растянув наслаждение, любимого, и его сладкий ох, Альбедо чуть сжал пальцами его бёдра, возжелав о том, чтобы быть ближе. Бард от проникновения нервно постанывает, но после ухмыляется, зная, что они не смогут вернутся в самое начало, по причине того, что нужно уладить одно интимное, незаконченное дело...              Решая не медлить, Венти толкается навстречу, крутя кисточку одной из своих косичек. Он дразнит, как же белокурый не заметил этого раньше?.. Его действия возбуждают, и сам он старается выглядеть сексуальнее, хотя не в курсе о том, что, лёжа бревном, Принц всё равно будет считать его привлекательным, во всех смыслах.              Однако, самого Альбедо смущало всё их действие. От неожиданного толчка он даже вздрогнул, но непременно осознал, что Архонту это нравится... И поэтому медленно, сдерживая порывы возлюбленного, двинул бёдрами, плавно и осторожно, при этом ощущая барда везде; под прикосновениями рук, прижавшись впритык, в воздухе, его запах и атмосферу которой он отдавал незаметно для себя. В крепкие, изящные узелки связались частички их душ, этим ознаменуется их бесконечная любовь и неразрывная преданность.              Двигаясь в неспешном темпе уже вместе, они обменивались короткими поцелуями, словно это были осветляющие разум паузы между гложущей их страстью. Слегка отдышавшись, влюблённые продолжали, не желая останавливаться. Точно комната отделилась от всего Мондштадта, даже Тейвата, оставив их в блаженном единстве, шепча, что никто не прервет их в эту ночь. И они послушно поддались, ощутив райское наслаждение рядом с друг другом.              Обняв ногами талию белокурого, Венти не хотел, чтобы это заканчивалось, даже если приближающаяся эйфория напомнит о себе, он всеми силами сдержит её, но не отстранится от удовольствия. Выгнув стопы в носочки от напряжения, бард принудил Принца ускорить темп, давя ногами на его спину. Это... Всё же не похоже на принуждение, ведь Альбедо сразу поддался влиянию возлюбленного, краснея от едва слышных, нарастающих шлепков.              От смелости любимого, Архонт растаял, такие же ощущения ему часто приходят после написания новой песни, её нот и слов... Он закатил глаза и блаженно улыбнулся, окутывая комнату собственными стонами, и возбуждался активнее, когда на слух попадали разнообразные звуки. Ему не хватало терпения плавно перейти на следующий этап, Венти нагло желал быстрее, глубже даже грубее... Поощряя своего смущенного белокурого возгласами "Да!", "Ещё!", и "Не жалей меня!".              Щеки Принца оставили мягко розовый оттенок, смотревшийся на нём очаровательно. Сколько бы не было в его жизни экстремальных ситуаций, там решение он принимал хладнокровно и быстро. Однако, Анемо Архонт притуплял всём чем только можно, его каждую разумную мысль, заставляя буквально забыть обо всём. Видеть перед собой лишь Венти, хотеть, любить до края, но нежно и ласково... Хотя на сей раз Альбедо позволил себе шалость, войдя до упора, и с наслаждением отметив, как бард изгибается мостиком, распахнув глаза с ошеломленным стоном.              Очередная, последняя капля наслаждения стекла из своего сосуда, позволив заменить себя сладостной эйфорией. Как-то юноши даже не заметили, что резко расслабились, увлечённые глубоким, жарким поцелуем. Нехотя, медленно прервав поцелуй, белокурый осторожно подался бёдрами назад. Бард, конечно, пытался придержать его — не получилось. Однако ещё одно прикосновение губ, словно приятная замена, понравилась ему не меньше. С лёгким чмоком, Альбедо слегка отстраняется, гладя пальцем светлую щечку, и заглядывая в бирюзовые зеркала.              — Я люблю тебя...       — Я знаю. Ты ведь говорил уже, да?       — Да... Просто... Не забывай об этом.              Выгнув бровку и хитро ухмыльнувшись, Венти довольно хихикнул. Альбедо не мог не улыбнутся, всё что он ощущал рядом с ним... Стало таким родным, тёплым, приятным... Ничто так не наполняло его "искусственное" сердце, заставляло его ожить, стучать, слушать, ощущать... Но смотря на то, как его Архонт счастлив, белокурый с блаженством сомневался, что его сердце не настоящее.              Почувствовав чмок в уголок губ, Альбедо взглянул на довольного Венти, и прижался к нему, нежно окутав в объятия собственных рук. Опустив голову на хрупкое плечо возлюбленного, бард тихо выдохнул, наслаждаясь тишиной, и ночным, освежающим ветерком. Сосчитать нельзя сколько они находились рядом, желалось, чтобы это ни за что не заканчивалось...