Без сожалений

      — Ну и город, — просвистел своими сухими губами Хан Джисон.       Парень среднего роста, с мелкими коричневыми кудряшками, которые уверенно прикрывали его глаза, но гармонично обрамляли пухлые щёки, имел приятно сложенную фигуру в виде перевёрнутого треугольника. Он осматривал Сеул, столицу страны и, как правило, город возможностей. Пока ещё 18-летний юноша приехал покорять мегаполис, чтобы поступить в университет, которого нет в его родном некрупном городе. Сейчас он стоял недалеко от главного корпуса, задрав голову наверх и рассматривая многочисленные этажи с панорамными окнами и яркими вывесками.       — Сделай хотя бы вид, что знаешь, что такое небоскреб, — подтрунивал над ним его друг Хван Хёнджин, который приехал поступать вместе с ним, но на иную специальность.       — Конечно, знаю, я ж давно с тобой дружу, — Хан намекал на высокий рост своего друга, ведь их разница была чуть ли не в целую голову. Хоть и Джисон всегда делал акцент, что это их разница составляла всего лишь сантиметров 10-13, что для роста много, а члена мало.       — Тц, — цокнул Хван, поправляя свои вишневые волосы, которые касались кончиков ушей. — Мы должны сегодня подцепить-, — он не закончил свою мысль.       — Я цеплять ничего не буду, это по твоей части, хоть весь букет болячек собирай, — Джисон напустил на себя строгий вид, пока его мелкие кудри от челки падали на заинтересованные глаза.       — Я про Чана и Бина, дурень! — Хёнджин дал лёгкий подзатыльник другу, отчего тот прыснул со смеха.       — А-а, тогда я в деле. Но, — Джисон пристально посмотрел на друга, который в панике открыл рот, — неужели они тоже в Сеуле? В последний раз мы виделись год назад, а потом они улетали в Америку, — он достал свой телефон и быстро набрал номер Чана.       — Алло, ты в Сеуле и не сказал мне? А то всё Нью-Йорк и Нью-Йорк! — махал рукой кудрявый и хмурился на своего собеседника на другом конце трубки.       — Это был сюрприз на ваше поступление! — обиженно протянул Чан. — Это Джинни сдал нас, да? — вздохнул парень, потирая переносицу. Словно он не знал, что так будет.       Хёнджин прекрасно всё слышал, он прислонил своё ухо к крышке телефона и проорал в ответ:       — Я не хоте-е-ел, прости-и!       Чан громко рассмеялся. Он так соскучился по своим друзьям, с которыми только виделся по видеозвонку, но из-за экзаменов и расписанного графика обоих сторон, даже это удовольствие стало чем-то редким.       — Раз сюрприз провален, то может за счёт Джинни пойдём в бар? — смеялся Чан который смотрел на Чанбина, тот пытался закинуть шарик от пинг-понга в стакан, но у него не получалось. Он громко орал на свои неумелые руки и шарик.       — Плохая связь, — Хван сбросил звонок и с облегчением выдохнул.       — Идея-то хорошая, пока в общежитие заселят, то столько времени пройдет, — задумался Хан, смотря на время, которое стремительно приближалось к вечеру.       — Любой вопрос за твои деньги, друг, — Хёнджин похлопал Джисона по плечу. — Кстати, что с твоей комнатой-то?       — У меня не поставили кровати и их обещали только к завтрашнему обеду. Суки, — процедил сквозь зубы парень, а потом сразу просиял в хитрой улыбке. — Слушай, ведь твоих соседей тоже пока нет, а значит после бара я завалюсь к тебе и завтра к обеду как раз проснусь.       Хван скривился и попытался прогнать большими ладошками милое лицо друга, который сложил губы трубочкой и закрыл глаза, вытягиваясь к Хенджину на носочках.       — Ладно, пишу Бину, — закатил глаза Хёнджин.       Хёнджин и Джисон познакомились в старшей школе их родного города, когда Хван, неожиданно для него самого, перевелся из своей школы в ту, которая находилась рядом с его домом. Сначала парни не могли найти общий язык, в основном, это касалось Хана, который любил завоёвывать внимание к своей личности. Он много шутил и помогал окружающим, поэтому каждый одноклассник его ценил и любил, но когда пришёл высокий брюнет с сочными губами, то многие захотели вонзить свои зубы в эту мякоть, в то время как Джисон хотел это сделать в шею и избавиться от нового объекта любования девушек и парней.       Все девочки постоянно восхищались красотой новенького, а Хан раздраженно фыркал и не мог найти ничего, что бы его привлекло в нем.       — Он же ничего не знает, — жаловался Джисон подруге, — только в телефоне сидит и улыбается.       — Зато он добрый и милый, — не пыталась поддержать девушка, которая тоже посматривала на Хвана.       Практически целый учебный год взаимоотношения состояли из следующего набора: постоянные перебранки и ссоры, взаимные оскорбления и унижения. Простые ингредиенты для взаимной ненависти. Один раз Хван случайно оставил свою мятную жвачку на стуле. На самом деле, он просто громко смеялся с какой-то шутки, жвачка сама вылетела из его рта, и именно в это время ни о чем не подозревающий Джисон сел на мину. Следующие минут 15 двое парней стояли в медпункте: кудрявый стоял без штанов, прикрывая свой зад рубашкой, а Хван с виноватым лицом пытался заморозить жвачку льдом, чтобы потом отковырять её. Но Джисон восполнил потерю брюк чуть позже.       На уроках физкультуры Джисон всегда отсиживался, потому что спорт его не любил, а он его, особенно тот, что требовал работу ног. А физрук уважал футбол и, как оказалось, Хван тоже. Он не просто любил, а умел играть в него.       — У тебя ножки такие короткие, неуклюжий ребёнок, — смеялся Хван, поправляя свои намокшие волосы, чем снова привлёк внимание девушек. Таким образом, он отнимал славу Джисона и его привлекательность менялась на фоне Хёнджина. Хоть их внешность разная и оба по-своему красивы.       — Смотри, чтобы я случайно мячом в твою рожу не попал! — нахмурился Джисон.       Он сразу встал со скамейки и присоединился к команде — сопернице Хвана. Джисон не пытался физически задеть парня, но слова сказанные ранее оказались правдой и вскоре кровь из носа была размазана по полу спортивного зала.       — Кривоногий, блять, — ругался Хёнджин на своего одноклассника, сидя в том же самом медпункте. Он держал лёд на переносице, пока вата впитывала его тёплую кровь.       — Я добавил изюминку к твоей внешности, — ехидничал Джисон, который не жалел о своей неуклюжести.       — Переломом? — недовольно вскрикнул Хван, уставясь на самодовольную ухмылку напротив.       — К сожалению, нет, — повёл плечом Джисон, надувая губы от того, что это не сбылось.       Так и началась их дружба. Джисон особо не парился о наличии друзей, но парочку верных и ценных он имел. Постепенно они стали узнавать друг о друге больше, чем сами ожидали, всё-таки совместные отработки плохого поведения сближали, и они сами убедились в этом. В классе можно было слышать только два голоса, конечно, Хана и Хвана, даже их дальнее друг от друга расположение никак не мешало им смеяться в голос и стучать руками по парте, загибаясь от боли в животе. Они стали настоящими лучшими подружками, которые могли ещё претендовать на роль школьных оторв, ведь частенько родители Хвана задерживалась на работе, и тогда дом заполнялся толпой старшеклассников, шумом стеклянных бутылок и громкими, но севшими голосами.       А как Джисон и Хёнджин любили читать реп и петь — отдельная часть в их жизни, ведь благодаря этому они и нашли старших друзей — Бан Чана и Чанбина, встретив их в каком-то местном кафе, где эти двое исполняли свои треки. Тогда же Джисон решил, что ему это надо и притянул Джинни за собой, тому все равно было нечего делать. Так, друзья освоили гитару и свои голоса. Вместе они прокололи обе мочки, потом Хан — крыло носа, а Хёнджин — бровь. У них даже украшения иногда одинаковые были, менялись своими приобретениями и дарили без повода. Кажется, они познали прелесть дружбы.       Сейчас же двое парней ехали в метро в бар, в который их позвали друзья, чтобы отметить скорое наступления учебных будней.       — Это получается, что девушек я не смогу водить к себе? — задал риторический вопрос Хёнджин, вглядываясь в темноту вагона.       — Мальчиков води, вдруг твой сосед будет красивым, — поддерживал Джисон.       — Ах, да если бы, — вздохнул Хван.       — Тебе всё равно парень или девушка? — притворно ужаснулся кудрявый, кладя ладонь на сердце.       — Тебе будто нет, — усмехнулся парень, зная предпочтения друга. — Интересно, кто у нас будет, надеюсь, что кто-то адекватный.       — И умный, чтобы можно было списать, — добавил Хан, смотря меню бара на сайте.       — Верно, хотя ты-то тот ещё ботан, только ленишься, — Хёнджин ущипнул друга за щёку. Он очень любил пухлость друга, которая сосредоточилась только на щеках, но по словам Джисона, ещё и в штанах. Хван всегда смеялся с этого, но поверять не решался. Всё-таки дружба должна была оставаться дружбой, по крайней мере, между ними точно.       — Если будет стимул, то буду учиться, — сморщился кудрявый от легкого щипка.              Хан ведь прекрасно знал, что не сможет не учиться, ему такое положено и наказано от родителей для его же блага и светлого будущего.       Когда они приехали на нужную станцию, которую они чуть ли не пропустили, то сразу же наперегонки побежали к своим старым друзьям, с визгом прыгая в их объятия. Чан и Бин раскинули руки в стороны, принимая возбужденных друзей после долгой разлуки. Казалось бы, всего лишь год прошёл, как они не видели друг друга, пока Чан и Бин были в Америке, но сердце всё-таки приятно защемило от тоски при встречи.       — Кто платит? — спросил уже в баре Бин. — Это важный вопрос!       Темноволосый, невысокий и крепкий парень успел нарастить себе мышцы во всех частях тела, из-за чего Джисон решил, что студия звукозаписи имела конкурента в виде качалки.       — Чур не я, — кудрявый резко коснулся указательным пальцем кончика носа.       — Чур не я, — повторили Чан и Бин.       Они втроем указали пальцем на Хёнджина, который всегда тормозил в таких ситуациях и этот раз не был исключением. Парень уронил голову в ладони и тихо прошипел «блять, опять».       — Ничего, золотой мальчик, друзьям не жалко и весь мир скупить, — строил глазки Джисон.       — Кто бы говорил-то, — Хван отодвинулся от друга и показал ему средний палец, рассчитывая в голове нужную сумму, которую он сегодня потратит.       — Хёнджин, ты ведь никого себе не нашел, пока меня не было?! — напустил на себя серьезность Бин.       Он скрестил руки на груди, из-за чего мышцы выглядели объемными и очерченными, чуть ли не бросались в глаза.       — Не волнуйся, Бин, я только твой, — сквозь звонкий смех ответил Хёнджин и сразу же подмигнул.       Они всегда так общались. Если Хёнджин правильно помнил, то началось это дружеское кокетство после того, как Хван расстался со своей первой девушкой, которая ему искренне нравилась. Но страдания закончились так быстро, что спустя пару недель он снова наслаждался беззаботной одинокой жизнью, которую заполнили друзья и стабильное учебное расписание.       — То-то же, Джинни, — мило улыбнулся Бин, вызывая смех и умиления от друзей, один лишь Чан скривился от этого неестественно милого голоса друга.       — Как вам название бара? — широко улыбнулся Чан, переводя глаза с Бина на парней.       Он сидел в кепке, которая прикрывала его блондинистые окрашенные волосы. Они жили на его голове отдельной жизнью. Джисон заметил, что и Чан увеличился в размерах, в очень приятном смысле.       — Сосок и родинка? — усмехнулся Хёнджин, выбирая, что подешевле из представленных позиций.       — Это прям мы, — почему-то ответил Джисон.       — Чего? — смутился Хван, поднимая глаза на смеющегося друга.       — Ну, у тебя родинка под глазом, а у меня на груди около соска, — громко рассмеялся Джисон.       Когда парни обсудили основные новости, выпили достаточно коктейлей, то пришло время танцев, которые либо отрезвляли, либо наоборот закручивали… Особенно Хана, у которого был слабый желудок, поэтому ему много не требовалось, чтобы опьянеть.       — О, боже, это моя песня! — воскликнул Хан, вскакивая со своего места.       Он уверенной, шаткой, походкой, по его скромному и пьяному мнению, направился на возвышенную платформу для танцев. А когда ты молод и пьян и слышишь ритмичную мелодию, то тело инстинктивно начинает двигаться в такт мелодии и барабанящим битам. В какой-то момент мозг перестал контролировать происходящее, и тело придалось гибким и плавным движениям. Накаченный и крепкий кор раскачивался вперёд и назад, останавливаясь волной на узком тазу. Джисон устремил свой взгляд куда-то вперёд в толпу, пока свет от диско шара слепил и пытался сбить его с ног. Но он нашел выход — уцепиться взглядом в неизвестного ему человека в толпе. Это сразу стабилизировало его тело и избавило от лишних колебаний.       Он ритмично двигал бёдрами из стороны в сторону, слегка приподнимая свою футболку, оголяя влажный торс, по которому стекали капли пота. Хан орал слова песни, смотря только на одного парня, чьё лицо считал красивым, а взгляд дерзким, будто тот бросал вызов Джисону и его способности танцевать. Из-за чего кудрявый старался ещё больше, принимая этот вызов.       — Suck my cockiness, lick my persuasion, — Хана не смущал откровенный текст, раз он так развязно танцевал, то стесняться бессмысленно. — I love it, I love it when you eat it!       Глаза незнакомца вызывающе смотрели исподлобья на Джисона, блестящие от ламп губы приподнимались в ухмылке и смеялись над кудрявым парнем, однако ярая заинтересованность в нём все же виднелась, как казалось пьяному танцору.       Песня закончилась и Джисон с трудом спрыгнул обратно вниз, его вежливо поддержал за локоть какой-то блондин, улыбаясь его веселью.       — Спасибо, — рвано ответил Хан, сразу хмурясь на внезапную боль в животе. Наверное смешивать разный алкоголь было ошибкой.       А где вообще его друзья?..       На утро Хан проснулся от будильника, который трезвонил на всю громкость и на всю комнату. Он недовольно промычал, когда приподнялся на локти и осознал, что он будет сегодня прикован к кровати, ибо в глазах темнело просто ужасно. Тело такое тяжёлое и неподвижное, хуже было только голове, которая разбилась на множество осколков. На соседней кровати лежал Хван и самодовольно улыбался, без капли смущения и сочувствия смотрел на мучения друга.       — Джинни, мы в твоей комнате? — сорванным голосом спросил Джисон.       — Да, Хани, а хотел быть где-то в другом месте или с другим человеком? — рассмеялся парень, играя бровями.       —Тш-ш, пожалуйста, не шуми, — вопил кудрявый, пряча глаза в согнутом локте.       Хван налил другу воду, заварил лапшу быстрого приготовления, открыл окно, иначе они бы задохнулись от этого противного перегара.       — Всё вчера было нормально? — с надеждой в голосе спросил Джисон, наконец открыв неподъёмные глаза, но также продолжая лежать на кровати.       — Ну, в целом, да, только ты орал, мол давай подцепим девчонку, — изобразил Хван своего друга, кривляясь и прыгая на одном месте. — Но я встретил вчера одного парня, пока ты танцевал и тряс жопой, — Хван демонстративно усмехнулся.       — Пропустим эту часть, — тише ответил Джисон, — продолжай, кого ты там встретил?       — Парня, говорю. Какой-то блондин, но я не успел узнать его имя, даже подойти не смог, он быстро ушел со своим другом или парнем, — с грустью добавил Джинни, представляя своего красавца в голове.       — Не унывай, может найдешь, я тоже вчера кого-то взглядом зацепил, но уже не помню кого и как, — вздохнул Джисон, но ему немного не до этого.       В дверь несмело постучали, и Хван сразу понял, что это его соседи. В комнате вишневолосого юноши было три кровати, в отличие от комнаты Хана, где уже стояло только две, так как комната была меньше по размеру.       — Привет, я твой сосед по комнате — Ли Феликс, — невысокий, веснушчатый и улыбчивый блондин сразу же протянул свою небольшую ладонь навстречу ошеломленному Хёнджину.       Хван стоял в домашних штанах, которые были покрыты катышками, в длинной футболке и растрепанными волосами, в тот время как Феликс одарил комнату приятным запахом парфюма. Да и одет он опрятно — джинсовая синяя куртка, джинсы и чёрные конверсы. Джинни вмиг стало неловко за свой образ оборванца.       Джисон слегка приподнял голову и увидел какую-то странную растерянность своего друга, который молча сжимал ладонь Феликса и неприлично долго тряс ею.       — Это Хван Хенджин и он не немой, но слегка дурачок, — посмеивался Джисон, — а я Хан Джисон, приятно познакомиться, — он кивнул и помахал рукой, продолжая лежать.       — Ой, прости, просто еще не проснулся, — очнулся Хван. — Сейчас вот этот уйдет в свою комнату, — произнёс громко парень, злобно косясь на друга и выгоняя его глазами.       — Точно, простите! — дошло наконец до кудрявого, что он занимал чужое место.       — Все в порядке, можешь лежать сколько угодно, я вижу как тебе плохо после вчерашнего, — усмехнулся Феликс новым знакомым.       — В смысле? — смутился Джисон такому заявлению. — Мы уже виделись?       Феликс рассмеялся своим низким и приятным голосом, из-за чего Хван снова стал открыто пялиться на него, рассматривая как вещь какую-то.       — Вчера ты в баре хорошенько танцевал. Классно двигаешься, кстати, — блондин показал большой палец и одобрительно кивнул.       — Спасибо, — скромно ответил Хан, а сам испытывал лёгкое стеснение за своё пьяное поведение.       — Моими стараниями, — самодовольно ухмыльнулся Хёнджин.       — Мой брат тоже оценил, — спокойной добавил Ли и принялся разбирать свои вещи.       — Какой? — с испугом спросил Джисон, который толком ничего не помнил.       — Уже успел опозориться? — язвил Хван, тыча в друга пальцем.       — После выпускного, когда меня стошнило на историка, мне больше ничего не страшно, — громко хихикнул Хан. Действительно, чего ему было смущаться, он был довольно уверенным и смелым на слова и поступки, поэтому танцы в пьяном угаре — ерунда и лишь хорошее воспоминание.       Парни сами не заметили, как стали обсуждать поступление, школу и сдачу экзаменов — говорили о наболевшем. Но внезапно Джисон опомнился, ведь в его комнату должны были уже привезти кровати и он мог спокойно заселяться. Поэтому он попрощался с ребятами и быстро удалился к себе.