Жгучий персик

Утренний колокол прозвенел ровно в час кролика. Для многих он был словно удар по голове, заставивший проснуться не привыкших к такому распорядку дня адептов. На удивление проснулся и главный ученик ордена Цзян. Обманчиво бодрый, но с взглядом полного предвкушения. Спустя палочку благовоний он, вместе с братом и новым другом, почти бегом шёл на первое занятие, которое должен проводить Лань Цижень. Вот только спешил Усянь не столько из-за предстоящего занятия, сколько из-за человека, с которым он на этом занятии встретится. – Доброе утро. Послышался знакомый лаконичный голос второго нефрита, заставив Вэй Ина тут же затормозить. – Лань Чжань! И тебе утречко! Защебетал Усянь, подскочив к другу. На удивление сторонних наблюдателей, Лань Ванцзи не отшатнулся, и даже не возмутился на столь бурную реакцию. Наследники Цзян и Не, в отличие от друга, лишь приветливо поклонились. – Как спалось? Успел соскучиться? Пойдем, пойдем, а то твой дядя нас закопает в правилах. Хотя нет.. Он ведь и так собирается это сделать, но лучше не действовать ему на нервы в первый же день. Не дожидаясь ответа, Усянь потянул Лань Чжаня в класс, схватив под руку. На подобный жест со стороны первого ученика Цзян к совершенному второму нефриту, некоторые свидетели подобной наглости в изумлении открыли рты, не веря своим глазам. Хуайсан лишь снова скрылся за веером и хихикнул, а Ваньинь решил игнорировать необычное поведение своего брата, вспоминая разговор накануне вечером. Вэй Ин же не обращал ни на кого внимание, видя перед собой только Ванцзи. Идя в класс, А-Сянь сгорал от любопытства. Ему хотелось узнать,что это были за три тысячи правил, которыми прославился орден Лань, и если он правильно помнил, то именно этим они заниматься сегодня и будут. Лань Чжань знал о маленьком желании друга изучать все новое, в том числе и правила его ордена. Однако внутри он уже тихо посмеивался, так как знал, что слушать перечень правил под нудный голос Лань Циженя больше часа он не сможет. Как и ожидалось, Усянь сел подле друга, продолжая без остановки говорить о том о сем. Ваньинь вместе с Хуайсаном сели позади: первый, дабы следить за неугомонным братцем, второй, чтобы наблюдать за парочкой, которая успела полюбиться любителю роскошных вееров. Стоило учителю зайти в класс, как воцарилась гробовая тишина. Даже Вэй Ин, который мгновение назад что-то бодро рассказывал Ванцзи, замолчал, обернувшись на Циженя. Высокий и подтянутый мужчина с идеальной осанкой двинулся к учительскому столу. Черная бородка, которую все за глаза называли “козлиной”, не портила вид, хотя и прибавляла учителю пару лет. Несмотря на приятную наружность, от него так и веяло чрезмерной педантичностью и холодной жестокостью. И к сожалению, возрасту это также прибавляло пару десятков. “Вот уж кто-кто, а Цижень точно соответствует всем традициям Гусу Лань.” Промелькнула мысль в голове главного ученика Цзян и взгляд упал на свиток в руке мужчины. Было любопытно, кто мог теперь подействовать на нервы этого “старика”, если сам Вэй Ин отречется от этой роли. Испытывать людей было хобби, но вот в случае учителя Ланя, что-то подсказывало, что стоит придержать коней. Ему действительно было любопытно, как пройдет обучение в прославленном ордене из новеллы. Часть свитка с глухим стуком ударилась о пол, раскатав бумагу до самого входа. Лицо Усяня чуть вытянулось, глаза уставились в весьма длинный свиток, полный различных правил. Заметив перемену на лице друга, Ванцзи еле заметно хмыкнул, стараясь сдержать полуулыбку. Вэй Ин тут же подобрался, сев поудобнее и приготовившись слушать, но чем больше проходило времени, тем больше он убеждался, что это будет первый его урок, на котором он уснет глубоким сном. Монотонный голос Лань Циженя звучал словно колыбель, которая усыпляла лучше любой музыки и спустя палочку благовоний главный ученик Цзян клевал носом. Что-то легонько ударило в спину, заставив Усяня выпрямиться. Проморгавшись, он внезапно столкнулся с грозным взглядом учителя. – Молодой человек. Раз вы позволяете себе спать на моем уроке, то наверняка сможете рассказать классу раздел добродетели с 13 пункта. Прозвучал голос Лань Циженя. Вэй Усянь, еще не оклемавшись полностью, внезапно выдал: – “Высокомерие запрещено”, “Распущенность запрещена”, “Не поддавайтесь ярости”, “Не хвали себя и не клевещи на других”, “Не обижай слабых”, “Не занимайся развратом…” Вновь воцарилась тишина, когда Усянь наконец полностью проснулся. Оглядевшись, парень отметил, что каждая пара глаз уставилась на него с крайней степенью удивления. Даже сам учитель с некой растерянностью с мяо смотрел на адепта, прежде чем прокашлялся. – Чтож. Раз вы хорошо ознакомлены с правилами этого ордена, то это не значит, что вы можете ими пренебрегать. Это касается и остальных. С этого момента никто не посмеет нарушать их и прикрываться незнанием. Но все равно среди вас найдутся те, кто меня не слушал. – Учитель едко улыбнулся. – Чтож, Вэй Усянь. – Я. Немного растерянно отозвался парень, бросая на Ванцзи взгляд полный молчаливых вопросов. Похоже, это тот самый момент, которого он не сможет избежать. – Ответь мне на один вопрос. Навки, демоны, призраки и монстры – это одни и те же твари? Усянь улыбнулся, мотнув головой, и звонко ответил: – Нет. Навки получаются из живых, нечеловекоподобных созданий; демоны – из живых людей; призраки – из мертвых людей; монстры – из мертвых, нечеловекоподобных созданий. – И, не дожидаясь следующего вопроса, тут же продолжил: – Навок и монстров часто путают, но их легко отличить. Вот к примеру это дерево. – Указав на окно, адепт продолжил. Ситуация отчего-то казалась ему до ужаса комичной. – Предположим, за все годы, что это дерево стоит здесь, оно впитало в себя энергию здешних книг и стало сознательным существом, которое способно причинять вред людям – это будет навка. Но если я возьму топор и срублю его, так что от него останется только пенек, и дерево превратится в сознательное существо уже после этого, – то это будет монстр. “Словно прямо из новеллы зачитал.” Мысленно хмыкнул Усянь, отвечая на следующие вопросы Лань Циженя. Это длилось до того самого момента, пока не прозвучал тот вопрос, из-за которого в оригинале будущего темного заклинателя выгнали из класса. Но и в этот раз Вэй Ин ответил спокойно, не отвлекаясь на темы, которые могут вызвать у учителя гнев. Лань Цижень удовлетворенно кивнул. Остаток урока прошел без происшествий. – Ты ведь говорил, что не знаешь правил ордена. Удивленно произнес Цзян Чэн, поймав брата на выходе из класса. Лань Ванцзи впрочем, задавался тем же вопросом. Усянь задумчиво закусил губу, глянув на стену с вырезанными на ней иероглифами, и неуверенно протянул: – Ну.. Если честно, оно само как-то. Словно я уже где-то их слышал. Возможно успел вычитать на той же стене, вот и вспомнил. Пожав плечами, хмыкнул Вэй Ин и, взяв брата и друга под руки, потащил их по тропе. – Ладненько! До отбоя еще далеко, а заняться нечем! Лань Чжань, у вас разрешено приезжим ученикам пользоваться музыкальным классом? – Мгм. Это не противоречит правилам. Коротко ответил второй нефрит и повел парней в сторону музыкального класса. – Вэй-Сюн! Вэй-Сюн! Вы собираетесь заниматься музыкой? Не знал, что ты играешь на инструментах. Вэй Ин на это лишь широко улыбнулся. – Не он один.. – Буркнул Цзян Ваньинь. – Он и меня подсадил на это. – Ну чего сразу подсадил? Мне не с кем было петь! А душа просится! Лань Чжань, Лань Чжань, ты ведь будешь играть? – Ну чего ты к нему пристал? – Если ты того хочешь. Кивнул второй нефрит, заставив друга расплыться в широкой улыбке. Не Хуайсан прикрылся веером, бросая хитрые взгляды на парочку, в то время как наследник Цзян закатил глаза. Музыкальный класс оказался весьма просторным, даже больше того, в котором Андрей и Дима занимались в прошлом вместе с группой. О пристани лотоса можно и вовсе не говорить: в Юньмэн Цзян не практикуют музыкальные техники, поэтому братьям пришлось искать себе место для занятий. – На чем ты играешь сейчас? Достав Ванцзи, спросил второй нефрит, пока адепты рассматривали различные инструменты. – Моя флейта осталась в ордене, к сожалению. Но ещё я начал играть на пипе. Лань Чжань тихо хмыкнул, доставая инструмент, и в ожидании обернулся на Ваньиня. – Что? А, инструмент? Ну.. Эрху. Этот балбес на ней тоже играет, но чаще мучает флейту. – Да вы точно братья музыканты! – Воскликнул Не Хуайсан, сложив веер. – Мне даже любопытно, чем вы ещё способны удивить! Цзян Чэн бросил косой взгляд на брата. – Да. Пожалуй мне тоже. – Ой, да бросьте! Но да, мы в Юньмэне известны, как братья музыканты. В узком кругу конечно.. Но мы частенько играем для жителей. – Он такие странные песни иногда сочиняет, ты бы слышал. Фыркнул наследник Цзян и взял в руки предложенный инструмент. – Главное не пропустить обед. – Задумчиво пробормотал Вэй Ин, усаживаясь поудобнее. Он мягко огладил струны пальцами и издал тонкий звук на пробу. – Иначе старик Лань с нас три шкуры сдерет. Не Хуайсан бросил осторожный взгляд в сторону второго нефрита, но тот и бровью не повёл на грубость в сторону дяди. Зато ему самому за подобное обращение очень даже доставалось от Лань Ванцзи. Зазвучало несколько знакомых аккордов на гуцине, следом мелодию подхватила пипа. Последней вступила эрху, придавая мелодии особый окрас. Наследник Не с раскрытым ртом вслушивался в на удивление складное трио. Песнь звучала неспешно, легко, даже играючи, несмотря на странный набор инструментов. Сам Хуайсан не умел играть, да и голосом не обладал, но вслушиваясь в знакомые мотивы, так и хотелось хоть как-то влиться в композицию. Зазвучал голос. Певучий, сладко тягучий, пробирающий до мурашек. Не Хуайсан удивлённо взглянул на Вэй Ина, что сидел с закрытыми глазами, напевая под аккомпанемент старую песню о любви Луны и Солнца. Пальцы перебирали струны, почти не касаясь: заклинатель будто вошёл в некий транс, полностью отдаваясь музыке. Ваньинь краем глаза поглядывал на брата и не мог скрыть улыбки. Ради чего он и был готов научиться играть, так это именно ради таких моментов. Стоило бы позвать Лань Сичэня, действительно не хватало флейты. Чьей улыбки точно не ожидали, так это Ванцзи, чей взгляд также был прикован к певцу. И Хуайсан готов дать руку на отсечение, что ТАК на друзей не смотрят. Не с таким трепетом и теплом. А песнь всë лилась, не прекращаясь, перетекая в иную музыку. В конце концов эрху смолкла, не зная как играть дальше, а известный лишь двоим мотив заиграл с новой силой: – Голодны те волны, что не спокойны. Заберут все умы и людские жизни. Но я молился, чтоб вернуть Хоть кусочек литаний твоей души. Сколько бы не кричали о жизни голоса, Море глухо к молитвам, в нём шепчет эхо. Там, в океане, спустя годы Духи леса те песни продолжат излучать. Музыка стихла. Последние аккорды остановила ладонь. Вэй Усянь открыл глаза, с широкой улыбкой смотря на друзей. Недолго помолчав, воскликнул: – А неплохо вышло! Как думаете? – В следующий раз бери флейту. Её не хватало. Пожав плечами, хмыкнул Ваньинь. – Неужели тебе так не нравится, как я пою? – Засмеялся Усянь, откладывая пипу в сторону. – Ладно, ладно! Не смотрите на меня так! Но эксперименты никто не отменял. – Скоро обед. Подал голос Лань Ванцзи. Спустя палочку благовоний музыкальный класс опустел, оставив тишину, в которую адепты вошли в первый раз. Во время трапезы Усянь снова не отходил от Лань Чжаня, а вместе с ним и Ваньинь с Хуайсаном. Небольшая компания села за столики и принялась за еду. Первый ученик Цзян, только взглянув на пресные блюда, скривился и посетовал на свою забывчивость: – Дурацкая безвкусная еда.. Как я мог забыть прихватить специй? – Вэй Ин с жалостливым выражением лица начал ковырять еду, пытаясь съесть хоть что-то. Думая о том, что стоило бы прикупить специй в Цаи, Вэй Усянь вспомнил о том, что очень хотел попробовать, но возможности все не выпадало. – Хей, Лань Чжань. Улыбка императора? – А-Сянь улыбнулся и, вперив взгляд в глаза друга, ждал ответа на свой намек выпить. – В облачных глубинах запрещен алкоголь. – Отозвался Ванцзы, отвечая на взгляд Вэй Ина. Он медленно прикрыл глаза, словно в одобрении и Усянь начал есть с большим воодушевлением. Пока в Гусу был его дядя, это могло вызвать проблемы, но Цаи - другое дело. Цзян Чэн переглянулся с Не Хуайсаном и, вздохнув, покачал головой. Упоминать алкоголь, с намеком на пьянку, в присутствии человека, ответственного за наказания, было безрассудно и очень в духе Усяня. – А если не облачные глубины? – Снова спросил Вэй Ин, с еще большей улыбкой. – Разговоры запрещены за едой. Напомнил Ванцзи, бросив понимающий взгляд другу. Раз они договорились, то можно и перетерпеть пресную еду. Было любопытно, как Лань Чжань, будучи благородным вторым нефритом, так просто сбегал под покровом ночи из ордена и оставался незамеченным. Это даже вызывало лёгкую ностальгию, когда сам Вэй Ин, будучи Андреем, сбегал то из детдома, то из дома, в котором его поселили. Время близилось к вечеру. Вэй Усянь, бросив брату о том, чтобы тот его не ждал и ложился первым, выбежал из комнаты в сторону Цзинши. Там уже ожидал Лань Чжань с горячим чаем. От чего-то, после приезда в облачные глубины всë кажется каким-то сном. Приятным, сладким сном от которого не хотелось просыпаться. Стиснув в пальцах ханьфу, А-Ин, недолго думая, уткнулся другу в плечо, сжимая того в объятьях. – Белоснежка, а белоснежка, скажи.. Ты ведь точно мне не снишься? Лань Чжань на это лишь улыбнулся, заключая друга в кольцо рук. – Если и сон, то мы явно снимся друг другу. – Вздохнул Ванцзи, укладывая голову на чужое плечо. – Либо просто вновь сходим с ума. – Оо, я помню как ты крышей ехал, когда я уехал на неделю. – Хохотнул парень, глубоко вдыхая полюбившийся запах. – У тебя тогда такой взгляд был, словно меня на твоих глазах убили. – Заикнешься об этом вновь, укушу. – Тоже мне! Ты ведь не собака, чтобы кусаться! Мне хватило! – Видимо не хватило, раз ты продолжаешь об этом говорить. Вэй Ин притворно закатил глаза. – Какой ужас.. Сам Ханьгуань-цзюнь угрожает этому ничтожному укусами! – Этот титул ещё не принадлежит мне. – Будет, будет. Не сомневайся, персик. Тебя нельзя не назвать праведным невинным цветком, если не знать тебя настоящего. – И какой же я по-твоему “настоящий”? Изогнув бровь, глухо усмехнулся Ванцзи, глядя на парня. Усянь на мгновение задумался поджав губы, а вскоре выдал: – Крайне зацикленный на любимых вещах собственник, готовый отгрызть руку тому, кто тронет его чай. А ещё, ты намного болтливее, если нет посторонних. Хм.. А ещё, ты иногда зануда, но это поправимо. Зато верный. А ещё, ты вредина. О том что ты добрый и отзывчивый можно и не говорить. И так очевидно. – Вот уж придумал ты мне описание.. – Хмыкнул Лань Чжань, отпуская парня. – У нас ещё три палочки благовония до того, как мы сможем выйти. – Почему так долго? – Это не долго. Не в твоём случае. Хватит на чай. – Н-да.. Чай ты можешь часами распивать.. Кстати. А как ты вообще до Арлекина дошёл? И откуда костюмчик? Второй нефрит неторопливо прошёл по комнате к одному из треножников. Присев, он подцепил одну доску пальцами, открывая небольшой тайник. – Ничего особенного. В один момент не выдержал. Хотелось немного подышать свежим воздухом. – Вот так свежий воздух. – Хохотнул Усянь, наблюдая как из под пола появляется тёмный свёрток с одеждой. – Неужели чистый воздух облачных глубин оказался не достаточно свеж для тебя? Хотя, о том, что твоё терпение не безгранично я узнал на практике. Лань Ванцзи наградил заклинателя скептичным взглядом. – Молчу, молчу. Давай пить чай. – Вэй Ин тихо хихикнул и стал наблюдать за другом. Кивнув, Лань Чжань закрыл свой небольшой тайник и оставил черную одежду на кровати. Усянь же еще в своей комнате переоделся в менее броские одежды. Приятная древесная горечь разлилась теплом по горлу. Вэй Ин еще давно пристрастился к пуэру, а всему виной тот, кто переодевался за ширмой. Это даже заставило тихо смеяться. Словно живя в одной комнате раньше, он не видел друга без одежды. А ведь за время разлуки они действительно немного изменились. Интерес взял своё и Усянь, опустошив залпом всю пиалу, заглянул за ширму. Почти белоснежная кожа тут же бросилась в глаза. Будто Ванцзи никогда не выходил на солнце. Подтянутое крепкое тело захватило чужое внимание. Он и раньше был неплохо сложен, но годы тренировок в ордене давали свои плоды. А ведь Лань Ванцзи всё ещё юноша. Усянь завис, наблюдая за тем, как перекатываются мышцы рук от каждого действия парня. Рот от чего-то наполнился слюной и Вэй Ин шумно сглотнул. Вроде бы не ел сладкого.. – Что ты делаешь? Ванцзи вскинул бровь, смотря на друга. Лицо словно начало гореть. Вэй Усянь широко улыбнулся, хоть и ощущал себя так, будто его поймали за чем-то непристойным и беззаботно бросил: – Было интересно, как сильно ты изменился за время моего отсутствия. Лань Чжань еле заметно улыбнулся, монотонно надевая тёмные слои одежды, пока не оказался облачён полностью. Лобная лента оказалась снята и аккуратно сложена на тумбочке возле кланового ханьфу. – И что? Нравится то, что ты видишь? Словно невзначай бросил Ванцзи, поглядывая на друга. – Очень даже. Ты словно из книжки вышел! Хотя, о чем это я.. – Хмыкнул А-Ин и зацепился взглядом за чёрный шёлк волос. Губы тут же сложились в довольной улыбке. – Хей, персик. Помнишь как ты меня заплетал, когда у меня были длинные волосы? – Второй нефрит вышел из-за ширмы и коротко кивнул, ожидая продолжения. – Может, теперь моя очередь? Я тренировался на А-Цзе! Лань Ванцзы вновь улыбнулся одними уголками губ и в одобрении прикрыл глаза. Достав из тумбочки гребень, он сел на кровати и протянул вещицу другу: – Тогда, вверяю себя в твои руки. Усянь аж заискрился взяв гребень и пропустил сквозь пальцы несколько чёрных локонов. – Ага.. Как и всегда. Чёрные, точно обсидиан волосы струились по чужим плечам и податливо вились в руках парня. Это было сродни медитации. Прядь к пряди, чёрный шёлк превращался в простую, но красивую косу. – Нюй-куй из дома яшмового цветка меня разным тонкостям научили. – Еле слышно пробормотал Вэй Ин закрепляя чёрный шёлк лентой. – Ты знал, что оказывается куртизанки в древнем Китае были очень даже талантливыми девушками искусства? Ванцзи обернулся на друга с благодарностью кивнув и потянулся за красной лентой в чужом хвосте. – Ты действительно сбегал в публичные дома? – Да, было дело. – Пожав плечами отозвался Усянь и тут же развернулся спиной, отдавая свои волосы на усмотрение второго нефрита. – В пристани лотоса очень красиво и уютно, но… Мне было непривычно. И даже моментами некомфортно, словно то, что мне дают вот вот рухнет. Меня немного пугал дядя Цзян, я в то время очень остро реагировал на чужие прикосновения. И мне было трудно говорить об этом, как бы я не пытался объяснить своё состояние. Алая лента мягко распустила непослушные волосы. От таких давно позабытых прикосновений бежали мурашки, а тело словно плавилась под чужими пальцами. Вэй Ин прикрыл глаза, пытаясь полностью раствориться в приятных ощущениях. – Тебе было тяжело… – Сейчас уже лучше. – Улыбнулся Усянь. – Те девушки оказались очень понимающими и не стали прогонять ребёнка. Хотя, откровенно говоря, я не сразу понял, куда именно я попал. Но меня поняли без слов. – Он тяжело вздохнул, вновь начав кусать губы. – Когда за мной пришла матушка.. То есть, мадам Юй, мне казалось, что меня изобьют цзыдянем на том же месте. Было неимоверно страшно и стыдно. А ведь я не хотел создавать проблем. Но на моё удивление, она просто молча забрала меня обратно домой, где состоялся весьма.. Откровенный разговор… Ванцзи легко прошелся костяшками пальцев по шее Усяня, как бы говоря, что он здесь и слушает. Вэй Ин улыбнулся уголками губ и продолжил..

***

Мадам Юй шла молча. Она не ругалась, найдя Вэй Ина в борделе, не хмурилась, не кричала. Она вообще ничего, кроме "за мной", не произнесла. И это немного напрягало. Усянь не знал куда его ведут и оттого становилось еще нервознее. Но когда они оказались уже на территории ордена Цзян, он понял, что идут они в кабинет главы. Однако причины, зачем он там понадобился, в голову так и не шли. Он ведь не успел ничего натворить? Интуиция молчала, а значит бить его, вроде как не собирались. И все же страшно было. Не столько из-за предстоящего неизвестного разговора, сколько из-за присутствия мужика-улыбки, то есть Главы Цзян, в комнате с самим Усянем. Он так и не смог привыкнуть. Не мог пересилить себя и не дрожать в присутствии Главы, несмотря на всё, что ему давали. От чего-то Пурпурная Паучиха, которая славилась скверным и крайне вспыльчивым характером располагала мальчика к себе больше, чем мягкий и добрый Цзян Фэнмянь. Время никого не ждало и женщина с бледным мальчишкой остановились у дверей в кабинет Главы Цзян. Цзыюань повернулась к Усяню и начала всматриваться в его лицо. Увидев, или наоборот, не увидев там что-то, она нахмурилась и, снова отвернувшись, открыла двери. Вместе с дверями скрипнуло и сердце Усяня. Страх накатил еще больше, ему ужасно не хотелось снова находится рядом с мужчиной и чувствовать, как начинают дрожать ноги, а к горлу подступает тошнота. Он не мог контролировать свою реакцию, и от этого становилось еще страшнее. Вэй Ину не нравилось, когда он теряет контроль над самим собой. В такие моменты казалось, что даже он сам себе больше не принадлежит, а для сироты, у которого из его собственностей был только он сам, подобные минуты слабости приносили ужасные страдания.. Цзян Фэнмянь, заметив вошедших, тут же подобрался. В глазах читалось облегчение, но вместе с тем напряжённое беспокойство. – О Небожители.. А-Ин, наконец то ты нашёлся. Почему ты убежал? Мы все за тебя очень волновались. Выйдя из-за своего стола, заговорил Глава. Стоило ему сделать шаг навстречу к мальчику и жене, как Вэй Ин тут же непроизвольно попятился. Цзян Фэнмянь растерянно замер, смотря на реакцию ребёнка, и поднял взгляд на Юй Цзыюань. Госпожа Пристани Лотоса еще больше нахмурилась. Она взглядом намекнула мужу, чтобы тот вернулся на свое место, а сама подошла к перепуганному мальчику и взяла его на руки. Вэй Ин опешил от ее действий. Разве она не ненавидит его? Почему тогда Цзыюань так нужно подняла его и столь же аккуратно подошла к стулу недалеко от стола главы и, сев на него, посадила ребенка себе на колени? Фэнмянь был в таком же шоке, как и Усянь. Никто из них и подумать не мог, что Мадам Юй может выдать подобное. Цзыюань и сама от себя такого не ожидала, но, смотря в эти светлые глаза ребёнка, наполненные страхом, который дети не должны никогда испытывать, она не могла противиться материнскому желанию защитить. Вэй Ин сглотнул, вжимаясь в тёплые объятья, и вновь предпринял попытку успокоиться. – Я.. Я… П-простите.. Я не хотел создавать проблем.. Я просто.. Язык заплетался, голос предательски дрожал. Руки затрясло. Мысли путались, не выдавая нужных слов, и мальчик вновь замолк, уставившись дерганым взглядом в пол. – Вэй Ин. – Прозвучал строгий голос женщины, но отчего-то, в нём ощущалось что-то, похожее на нежность. – Не нужно смотреть на нас так, словно тебя вот вот изобьют. Если тебе трудно говорить сейчас, мы подождём. Но откладывать больше этот разговор нельзя. – Рука мягко провела по волосам мальчика и тот вздрогнул, но не отстранился, во всё глаза смотря на пурпурную паучиху. – Мы должны знать, что с тобой происходит, чтобы понять, как тебе помочь. Вэй Ин поджал губы, вновь опустив голову в пол. Немного погодя, он кивнул. Ребёнок поднял виноватый, но всё также напуганный взгляд на Цзян Фэнмяня и сипло прошептал: – П-простите.. Я.. Не могу это контролировать… Оно.. С-само… Мальчик запнулся, резко отведя взгляд, и вжался в объятья женщины, что стала в эти мгновения крепкой защитой и спасательным кругом для ребёнка. – Иньчжу. Принеси воды. Послышались торопливые шаги и спустя некоторое время, подле мадам Юй оказалась молодая служанка. Стоило стакану с живительной водой оказаться в руках Вэй Ина, как тот тут же опустошил его с неимоверной жадностью. Глава Цзян вновь переглянулся с женой и медленно сел. Стыд медленно царапал внутренности подбираясь к горлу. Он опоздал. Не успел. Не уберёг то, что осталось от лучшего друга и бывшей возлюбленной. Пренебрег доверием и прямо сейчас расплачивается за это. Кулаки сами собой сжались на коленях. Он это заслужил. А между тем, ребёнок, из-за пропажи которого поднялся шум на весь орден, начал тихий рассказ. Рассказ о жизни после смерти родителей. О холоде, голоде, страхе и жестокости людей. Но стоило дойти до того, как его приютили спустя месяц скитаний, как ребёнок в руках женщины задрожал. Глаза обожгли слезы, дыхание сбилось. Лёгкие начали гореть, словно он тонул и не мог вдохнуть. Тело забилось в конвульсиях, а в голове проносились яркие воспоминания, которые хотелось стереть. Перепуганный такой реакцией Цзян Фенмянь тут же вскочил из-за стола, но это лишь ухудшило состояние ребенка. И внезапно пришло осознание. Горло сдавил ком, ужас затопил мысли Главы. Стоило взглянуть на жену, стало ещё больше паршиво. “Если бы ты пришёл раньше!“ Так и читалось в её взгляде, пока пальцы нажимали на нужные точки на теле ребёнка. Вэй Ин тут же обмяк в руках женщины и рвано вдохнул. – Думаю, стоит поговорить с вами позже, Глава Цзян. С нажимом произнесла Юй Цзыюань и поднялась со своего места. – Да, моя Госпожа.. Запоздало произнёс Цзян Фенмянь, когда кабинет уже опустел. Он рухнул обратно, спрятав лицо в ладонях. Как он может удержать родной орден, если пренебрег единственной и последней просьбой тех, кто ему был дорог? Пурпурная Паучиха вошла в свои покои и усадила вялого ребёнка напротив себя. Его золотое ядро было лишь на стадии формирования, но что-то всё равно заставило её проверить духовные каналы. И то, что она почувствовала, стало для неё неожиданностью. Но из раздумий вывела лишь тихое, на грани слышимости: – я хотел домой..

***

– Лисеныш? Мысли прервал обеспокоенный голос Лань Ванцзы, который уже закончил с причёской друга и сидел в ожидании. Вэй Усянь моргнул. Он рассеянно обернулся, встречаясь с полным нежности и беспокойства взглядом, а губы сами расплылись в улыбке. – Прости, ты что-то говорил? Я немного ушёл в себя. Ванцзы отрицательно мотнул головой и потянулся рукой к лицу парня. Пальцы с нежным трепетом коснулись щеки, стирая побежавшую по ней слезу. Ох.. Он и не заметил. – Ты в порядке? Усянь упёрся носом в чужую лодонь и произнёс тихое “Мгм”. Было тепло. Уютно. Словно они вновь в своей маленькой квартирке, которую им выделили после долгих уговоров опекунов. Словно им не нужно никуда торопиться. – Я словно вновь дома.. Второй нефрит мягко улыбнулся. – Помнишь, что я сказал, когда ты вернулся за мной? – Там где ты, там и дом… – Задумчиво пробормотал А-Ин и удовлетворённо кивнул. – Пожалуй так и есть. А ведь нам тогда было по тринадцать. Тихо усмехнулся Усянь и рукой провёл с осторожностью по причёске. Несколько небольших кос собирали верхнюю часть волос в хвост, обвязанный алой лентой. Остальные волосы остались распущены, но также имели по одной тонкой косичке с каждой стороны. Вэй Ин заулыбался и с благодарностью кивнул. Время наконец-то пришло. Оба адепта под покровом ночи вышли из Цзинши и направились по скрытым тропам к одной из стен. Патрульных было немного, а в месте, куда направлялись парни их в принципе не было видно. Убедившись, что те остались незамеченными, Ванцзи и Усянь перемахнули через преграду, а следом и пересекли барьер. Адреналин бил в крови, когда они летели на мечах в город. Главный ученик Цзян, раскинув руки попутному ветру, звонко захохотал. Второй нефрит заулыбался, глядя на счастливого друга. В груди разливалось приятное тепло. Это вызывало ностагльгию. То, как они бежали в ночи сломя голову совершать что-то запретное. В голове тут же появился образ. Напряжённый Андрей, бегущий за Димой, с нервно растянутыми в улыбке губами. Лес. Паника. Мелко дрожащие руки и успокаивающий голос лисеныша: “Ничего, мы сможем что-нибудь придумать! Только не нервничай, хорошо?” Он говорил это из раза в раз, несмотря на то, что сам был на взводе. Лань Ванцзи мотнул головой. Нет. Это совсем не то, по сравнению с тем, что было в тот раз. Сейчас в крови бурлит радость от долгожданной встречи с родным человеком, без которого каждый день казался серым, даже несмотря на поддержку брата и дяди. Сейчас им вновь пятнадцать и они летят на поиски приключений. Радостных и интригующих. – Лань Чжань! Гляди какая красота! Воскликнул Вэй Ин, глядя на город сверкающий от огней, взглядом полного восторга. Всë хорошо. Он рядом. Ванцзи вновь улыбнулся, отгоняя неприятные воспоминания, и коротко кивнул. Это не был шумный Юньмен, но в этом городе была своя яркая изюминка. Схватив друга за ладонь, Усянь рванул вниз, к тропе ведущей на живые улицы, что жили своей особенной ночной жизнью. Людей было мало, в разы тише по сравнению с тем, к чему привык главный ученик ордена Цзян. Но это не было чем-то плохим. Это было что-то новое. И всë становилось ещё ярче, когда рядом идёт тот, с кем ты прожил почти всю прошлую жизнь бок о бок. Когда тёплая ладонь сжимает твою в ответ, словно говоря “Я рядом. Я здесь. Я слышу тебя.” И сердце заходится в радостном ритме, делая кульбит. Многие ларьки были уже закрыты, но оставались и такие, которые ожидали своих посетителей даже в столь поздний час. Ни одна специя не укрылась от внимательного взгляда и тонкого нюха любителя острого. И почти каждая лавка оказалась изучена этим любопытным лисом, что теперь довольно вышагивал по дороге со специями в мешочке цянь кунь. Даже про брата не забыл, припрятав отдельно несколько кувшинов улыбки императора, под пристальным взглядом второго нефрита Гусу Лань. – Это для Ди-ди. Если я не принесу сувенир, он мне ноги переломает! А мы с тобой можем выпить и сейчас. – Смотри, чтобы твой младший братец не попался мне на глаза за распитием алкоголя. Я не стану пренебрегать правилами в отношении него. Вэй Ин довольно заулыбался, весело ударив себя по боку. – Аав! Персик, что я слышу! Значит, ради меня ты правилами все-таки пренебречь способен? Ответом ему был многоговорящий взгляд золотых глаз. Усянь хохотнул и тут же резко остановился, глядя куда-то вперёд. Ванцзи моргнул, наблюдая за другом и взглянут в направлении, куда немигающее смотрел Вэй Ин. Усянь внезапно схватился за предплечье парня начав того трясти и с тихим писком, точно фанат увидевший своего кумира воскликнул: – Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань! Димон, черт возьми! Смотри! Вэй Усянь указал в сторону человека в красных одеждах клана Вэнь. Юноше на вид было не больше, чем самим парням. Волосы закреплены в высокий хвост, круглое лицо с тонкими чертами придавали некой наивности, не свойственной обычному адепту ордена Цишань Вэнь. Он так и излучал мягкость и доброту. – О небожители, что эта булочка здесь делает?? Ну солнышко, скажи же! Кстати, он мне кого-то напоминает… Не суть! Но черт возьми, Вэнь Нин просто булочка! Названный вздрогнул и резко обернулся, во все глаза уставившись на говорящего. Он был не настолько далеко, чтобы не услышать собственное имя. Лицо Вэнь Цюнлиня удивленно вытянулось, глаза цвета черной смолы растерянно хлопнули. Казалось, он что-то тихо произнес, но парни не смогли этого расслышать за голосами других людей. – Хочешь с ним познакомиться раньше? Вскинув бровь, усмехнулся Лань Ванцзи, взяв друга под локоть и притягивая к себе ближе. Что-то неприятное кольнуло изнутри, разливаясь кислой горечью. Но тот старался не обращать на это внимания. Лисеныш еще в прошлом при прочтении новеллы реагировал на этого персонажа именно так. – Спрашиваешь!? – Заулыбался Вэй Ин шире и потянул второго нефрита за собой. – Конечно хочу! Я просто не могу с ним не подружиться! Вэнь Нин между тем нервно дёрнулся назад, но остался на месте, все также растерянно наблюдая за тем, как к нему приближаются две фигуры в черном. Губы изогнулись в неловкой улыбке, стоило столкнуться с пышущим энергией Вэй Ином, который рассматривал юношу с таким восторгом, от которого даже стало немного не по себе. Его спутник же просто стоял подле друга, не особо заинтересованно глядя на Цюнлиня. – Приветик! Ты ведь адепт Цишань Вэнь, верно? Не помню, чтобы вы часто посещали эти края. Я Вэй Ин, вежливое имя Усянь! Это мой друг Лань Чжань. – Ванцзи. Тут же подал голос названный. – А.. Ох.. Я.. Р-рад знакомству.. – На грани слышимости произнес юноша. – Я Вэнь Нин.. Вежливое Цюнлинь. Т-только.. Я из побочной ветви Дафань Вэнь.. – О, вот оно что? Так ты брат той самой целительницы по прозвищу “Золотые руки”? Вэнь Нин улыбнулся шире и, отведя взгляд, неловко произнес: – Моя сестра действительно хороший целитель.. Мне приятно, что вы знаете о ней. Но цзе-цзе не носит такого титула.. Усянь замер, растерянно смотря на юношу, и переглянулся с таким же растерянным Ванцзи. – Что? Правда? Ох, мне просто казалось, что я слышал что-то такое. Цюнлинь лишь коротко кивнул, начав мять руки. – Ее так называют в м-моей родной деревне. Но мы не выд-делялись особо среди адептов, п-поэтому… Что-то не так. Этого не было в каноне. – Аа, так вот оно что! Тогда понятно, почему мне так показалось! Слушай, мы с Лань Чжанем хотели немного выпить за нашу встречу, не хочешь присоединиться? Вэнь Нин задумчиво опустил голову, вновь начав мять пальцы рук. – Если.. Я н-не помешаю вам… Стоило словам сорваться с губ, как Цюнлинь в тот же миг оказался подхвачен под локоть Вэй Ином. – Вот и отлично! Тогда в трактир за улыбкой императора! Взгляд золотых глаз внимательно проследил за действиями друга. – “Разве ты не боишься мужских касаний?” Вэй Ин удивленно обернулся, впервые за пятнадцать лет услышав русскую речь. Вэнь Нин удивленно вытянулся. – “Не ощущаю особого дискомфорта. Похоже, это не распространяется на некоторых людей.” Пожав плечами, ответил Усянь также на русском, ловя на себе растерянный взгляд словно у олененка, Цюнлиня. – А, ой, прости. Мы иногда так делаем. Вэнь Нин запоздало кивнул, все также растерянно глядя на новоиспеченного друга. В трактире оказалось на удивление оживленно и светло. В воздухе витали ароматы еды, из-за чего у привыкшего к пряным яствам Усянь, тут же проголодался. Краем уха можно было услышать, что кто-то вновь обсуждает Арлекина, где-то звучали разговоры о взбунтовавшемся водоеме. Бездонный омут уже здесь? Похоже, уже скоро нужно будет разобраться с этим. Сев за дальний стол, адепты заказали ужин и выпивку. – Так что, Вэнь Цюнлин, как тебе Цаи? Какими ты судьбами здесь? А-Нин смущенно опустил взгляд в стол. – Можно п-просто Вэнь Нин.. Здесь продают определенные травы, которые мы с сестрой используем. Тихо произнес юноша и поднял неловкий взгляд на второго нефрита. – В-вы ведь из главной семьи клана Лань..? Неожиданно в-видеть вас в такой час и без.. Взгляд упал на голый лоб. – Разведка. Нельзя раскрываться. Пожав плечами, спокойно ответил Ванцзи. Усянь на это тихо хихикнул и облокотился на друга всем весом. – Ага! Поэтому никому не говори о том, что видел нас здесь, хорошо? Можешь тоже звать меня молочным именем. Вэнь Нин нервно кивнул и мелко вздрогнул, когда на стол поставили блюда. – Расслабься! Мы не кусаемся! Ну, я по крайней мере. Хихикнул Усянь, тут же принимаясь за еду. Ванцзы наградил его внимательным взглядом, что так и говорил “Нарываешься”, а Вэнь Нин тихо хихикнул, взяв палочки в руку. На лице засияла мягкая улыбка, словно тот вспомнил что-то приятное. Он бросал на адептов краткие взгляды, наблюдая за тем, как Вэй Ин пытается накормить второго нефрита острым, а сам Ванцзи внимательно слушал друга, который затыкался лишь тогда, когда пережевывал мясо. Действительно, ностальгия. Приятная, горько сладкая. В конце концов, А-Нин настолько привык к компании, что даже почти перестал заикаться, став более раскрепощеннее. Это было приятно и уютно. Но время шло неумолимо. Чарки наполнились горячительным напитком, фарфор приятно звякнул, смешивая алкоголь, и с возгласом Усяня “За встречу!” Тут же опустошились. Лишь после Вэй Ин поймал краем сознания мысль о том, что в Китае так не положено. Особенно в древнем. Но развить её не успел, ибо на его плече засопел Лань Ванцзи. – Уже? – Выпалил главный ученик ордена Цзян, растерянно хлопая глазами. А Вэнь Нин словно и не удивился вовсе, вновь наполняя чаши. – Персик, ну ты чего? Нормально же дома выпивали! Чего раскис сейчас? Но ответа не последовало. Голос подал Цюнлинь, тихо пробормотав: – Позволю себе предположить.. Что орден Лань так на нём сказался. Насколько я помню, у них ведь запрещён алкоголь? Усянь досадливо причмокнул языком, укладывая друга на плече поудобнее. – Мда.. Не учёл я этого. И белоснежка, засранец не предупредил, что пить разучился! Ну ничего, я его быстро в строй верну! Цюнлинь лишь тихо хихикнул, поглаживая пальцем чашу. – Смотри не переусердствуй… А то будет как.. Не успел он закончить мысль, как Ванцзи открыл глаза и взял наполненную чарку в руки. Её тут же выхватил Усянь, ткнув друга пальцем в нос и точно наседка запричитал: – Э не, господин Лань! Нам ещё в орден возвращаться! Я не такой сильный, как ты, и не смогу тебя на руках носить точно принцессу! В конце концов, нам уже давно не двенадцать! Брови второго нефрита сошлись у переносицы, в то время как у Вэнь Нина взлетели вверх. – Т-ты носил его на руках? – Ага! Он лет до четырнадцати был ниже меня, поэтому я не мог себе отказать в удовольствии носить эту Белоснежку на руках. – Ооо.. – Многозначительно протянул Цюнлинь и тут же вздрогнул под острым взглядом Ванцзи. Лань Чжань вновь перевёл затуманенный взор на Усяня, который между тем влил в себя ещё несколько чарок и тянулся к кувшину, намереваясь пить из горла. Руки крепко обхватили парня за талию, и тот промахнулся мимо кувшина от неожиданности ойкнув. В то же мгновение Вэй Ин оказался на руках второго нефрита. – Л-лань Чжань! Ты чего? Растерянно пробормотал Усянь и вновь тихо ойкнул, схватившись за шею друга, когда тот одним движением поднялся на ноги. Вэнь Нин лишь растерянно захлопал глазами, наблюдая за разворачивающейся сценой и спустя мгновение, поднялся следом. – Пора. Только и сказал Лань Ванцзи и уже было двинулся к выходу, но его остановил протестующий Вэй Ин. – Да погоди же ты! Мы ведь даже не заплатили! И с А-Нином не попрощались! Не торопись ты так! Второй нефрит замер и бросил на Цюнлиня оценивающий взгляд, кивнул, и, бросив на стол серебряный слиток, удалился прочь. – Б-был рад познакомиться! Послышалось вслед уходящим парням. – Взаимно! – Смеялся Усянь, мотая в воздухе ногами. – Хей, персик, а персик? Ты чего это? Неужели тебе так сильно захотелось потаскать меня на руках, что не нашлось другого повода? Руки нашарили длинную косу, которую Усянь тут же начал теребить. – Моя очередь. – Что? – Моя очередь носить тебя на руках. Вэй Ин удивлённо вытянулся. Лицо от чего то запылало. Парень глупо заулыбался с мяо не произнося ни слова, а после залился звонким смехом запрокидывая голову. – О небожители! Да ты действительно пьян! Неужели этот Лань как и в оригинале ответит на любой мой вопрос и будет играть со мной в догонялки? – Если Вэй Ин того хочет. Было ему ответом, а объятия стали крепче. Усянь вновь захихикал, укладывая голову на чужое плечо. – А знаешь, я в принципе не против, если ты будешь так делать. Я имею в виду, носить меня на руках. Есть в этом нечто успокаивающее. – Мгм. Вновь короткий ответ. В голове заиграли чёртики. Резко захотелось пошалить, но как именно, это уже другой вопрос. – Хей, Дим. – Позвал его Усянь и, дождавшись реакции, продолжил. – Ты пил без меня ранее? Или ты не был в курсе такой реакции своего тела? Не долго думая Ванцзи ответил: – Знал. Натворил глупостей. – Оо, это каких к примеру? Ты ведь зарекся пить без меня, так как же так вышло? Второй нефрит ненадолго замолк, словно подбирая слова. Мерные шаги двигались в такт покачиванию косы за спиной. Прохладный воздух внезапно подул с гор, но несмотря на мурашки, которые он вызвал, Усянь не поежился. Ему было тепло. – Было… Больно. Я хотел вернуться. Но я ощущал, что ты где-то здесь. Улыбка на губах дрогнула. – Мне приснился сон о прошлом. – Продолжил Ванцзи, не сбавляя шаг. – Мы лежали в комнате, ты пел. А после, предложил выпить. – О.. Это было на наше день рождения… – С полуулыбкой ностальгически хмыкнул Усянь. – Я тогда разорился на тортик и бутылочку вина, помнишь? Ты ещё долго на меня смотрел таким осуждающим взглядом! Уголки губ второго нефрита подернулись в нежной улыбке. Заметив это, Усянь заулыбался ещё шире, любуясь, как сильно меняется лицо парня, когда тот так расслаблен. “Кто научил тебя улыбаться?” Удивлённо спросил он однажды у ещё мальчика. Тот с серьезным видом поднял на него светлые карие глаза и так же серьёзно ответил: “Ты.” Вэй Ин даже не заметил, как потянулся рукой к чужой щеке и аккуратно провёл пальцами по бледной коже. Ванцзи перевёл на него взгляд, продолжая еле заметно улыбаться. – Делай так почаще. – Как? Тут же задал вопрос Лань Ванцзи, чуть наклонив голову в бок. – Улыбайся мне. Я люблю это. Улыбка стала чуть шире, а объятья крепче. Казалось, Ванцзи вовсе не пьян, но алые уши и мутный взгляд плавленного золота говорил об обратном. И от этого взгляда всё внутри горело. Вэй Ин сглотнул. Лицо тут же окрасилось багром. Похоже, он тоже опьянел. Вот только от чего именно, он сам не мог точно понять. До ордена они добрались весьма быстро, к сожалению Усяня. Но даже ступив на территорию Гусу, Лань Ванцзи не отпустил друга. Лишь крепче прижал того к груди, словно боялся потерять вновь и быстро шагал по скрытой тропе в сторону домов главной семьи. Вэй Ин на удивление молчал, наслаждаясь происходящим. Он то и дело бросал взгляды то на второго нефрита, то на тихую, пустую улицу, которую освещал свет луны. Красиво. Тепло. Тепло несмотря на ночную прохладу. Её отгонял тот, кто для одних является куском льда, от которого веет колким холодом, а для него был точно тёплым комочком нежности и уюта. Когда они оказались на пороге цзинши, Усянь с досадой подумал, что ему вновь придется вернуться в общежитие, но Лань Чжань не отпускал. И явно не собирался делать это в ближайшее.. Никогда. Он так и зашёл в свои покои, держа в руках друга и повалился на кровать. Руки поудобнее перехватили Усяня, располагая в крепких объятьях, а следом, послышалось мерное сопение. А Вэй Ин так и завис, наблюдая за умиротворенной картиной. Дом… Он действительно наконец ощутил себя именно дома. Рука вновь потянулась к щеке, мягко огладив скулы. Парень поджал губы, на мгновение прикрыв глаза и, поддавшись порыву, прижался к щеке спящего, оставляя невесомый поцелуй. – Спасибо, что ты здесь… А в ответ лишь мирное сопение. Но его было достаточно. В конце концов, сон сморил и его самого.