We will teach each other to love

Тонкие перста осторожно управлялись щипцами и паяльником с нихромовой спиралью, по мастерски сооружая нечто потрясающее. Процесс работы завораживал. Казалось, вот-вот и в руках мастера окажется нечто поразительное! То, что затмит собой всё, откроет новое окно в мире науки инженерии! Так и есть. Осталось закрепить ранее установленный альтернативный нана-генератор огня, и произведение техно-индустрии будет завершено. Инструменты вылетают из рук, небрежно падая на стол. Тонкая, бледная рука резко подымается вверх, демонстрируя то, над чем так трепетно горбился король. Маленькая резиновая уточка в забавной шляпе, испускающая огонь из клюва. Разве не прелесть? Отнюдь! Очередная безделушка летит прямиком в свалку себе подобных. М-да... После переезда в отель дочери образ жизни не поменялся. Изредка Люцифер помогает ей; принимает участие в небольших мероприятиях и занимается с ней подготовкой к ним, но когда обстоятельства того не требуют – предпочитает проводить время в гнусном одиночестве, мастеря резиновых уток, которых Люцифер уже подсознательно ненавидит. Или же неподвижно лежать в кровати, неморгая смотря в потолок, переосмысливая деяния прошлого, докапываться до мелочей и карать себя за малейшую провинность. Самокопание, замечательно! Недавно владыка избавился от своей нелюбимой привычки – писать письма Лилит. Прошло семь лет с того самого дня, как она покинула их. Где она? Что с ней? Какие обстоятельства сподвигли её на то, чтобы бросить его и Чарли? На эти вопросы Люцифер ответа не знал. Каждое утро и вечер он, ловко заправляя перьевую ручку кобальтовыми чернилами, садился за написание писем любимой. Он никогда их не отправлял. Поначалу аккуратно складывал стопочкой на краю стола. Но прошло время, их стало слишком много, потому они и были разбросаны повсюду, как те самые уточки на данный период времени. Когда он осознал, во что превратил свои покои – сжёг коварные эпи́столы, оставив лишь пару клочков на память. Всё же не просто с ними расставаться, ибо напоминают они о любимой. Да что уж греха таить, сейчас любая вещь не даёт забыть её! Где же ты, Лилит? В очередной раз король не видел снов, лишь слышал чарующий голос возлюбленной. Во всю слышны радиовещания управляющего отеля, а это значит, что новый день настал! Опять. Если бы не громкий и выразительный голос радиоведущего, Люцифер бы даже не обратил внимание на время суток. Он уже давно потерял счёт времени и лишь по приходу сюда стал как-никак ориентироваться. Не сказать, что он был рад. Скорее ему было всё равно, как и до этого он не придавал большого значения окружающему. С просони мужчина даже не удосужился подняться с кровати, за место этого ложась на спину и устремляя пустой, не выражающий ничего взгляд в потолок. Миллионы мыслей вертелись в голове, и все они были посвящены Лилит. Пора бы забыть, да никак не выходит. Так бы он и лежал неподвижно весь день, пока не придет в голову смастерить очередное утиное чудовище, однако его покои потревожила Чарли. Девушка робко постучала в дверь, сопровождая свое действие невнятным шопотом. Ей, вероятно, было неловко тревожить отца. Всё же они ещё не так близки, как хотелось бы обоим. Люцифер моментально подскочил с места, по пути приводя себя в какой-никакой порядок, дабы выглядеть подобающе перед дочерью. Не прошло и секунды, как мужчина оказался рядом с девушкой, зябко теребящей края торчащей из под блейзера рубашки. Повисла неловкая тишина. В который раз. Счатье Люцифера, что Чарли заговорила первой, неперенося нависшей между ними неловкости. – Пап, ты сейчас не сильно занят? – Поинтересовалась она, прежде чем обратиться к отцу за тем, зачем пришла. Владыка мельком заглянул внутрь своей комнаты, усыпанной резиновыми уточками и обломками печального прошлого. Думать, что говорить, не пришлось. Для мужчины всё с самого начала было понятно. – Сейчас нет. Что-то случилось? – Не совсем, просто хотела попросить тебя о помощи. – В таком случае дай мне пару минут! – С этими словами Люцифер закрыл дверь прям перед лицом девушки. Он не сразу понял суть сотворённого только что, однако осознание пришло секундой позже, потому он, при помощи ангельской магии приведя себя в блаженный вид, тут же поспешил оправдаться, вновь раскрывая двери у носа ещё не осознавший неловкость ситуации Чарли. – Извини, что так внезапно!.. Я готов. О, Всевышний! Какой стыд! Всё было даже меннее масштабно, чем предполагал Люцифер. Он переносил мягкие подушки, размещая их по форме полукруга в центре гостиной. Казалось, что и помощь от него вовсе не требовалась, ибо с такой мелочью Чарли и Вегги под силу справиться самостоятельно, но подсознательно владыка всё же осознавал, что Чарли делает это для того, что бы сблизиться с ним, потому и не смел противиться, держа тисненый свёрток своих мыслей при себе. Прошло не особо много времени с начала подготовки, а поселенцы и персонал уже потихоньку спускались, интересуясь новой затеей Чарли. И вот, всё готово. Осторожно расставленные в центре небольшого сформированного полукруга безалкогольные напитки, и сам полукруг, сооружённый из думочек и крупных подушек. – И что это? – Высокий парень с копной белых волос и выпирающим из под пиджака пушком стал внимательно всё рассматривать, но не найдя средь напитков даже ликёрные вина, поспешил вернуться к основной группе, не скрывая толики разочарования на своём лице. – Сегодня мы с вами сыграем в правду! – Воодушевлённо вскрикнула девушка, подзывая присутствующих сесть на места. Грешники потихоньку усаживались на мягкую поверхность. Исключением была, разве что, Ниффти – маленькая девочка-горничная, резво бегающая рядом, стремясь словить несчастного таракана, борющегося за свою жизнь бегами от заточенного клинка юной уборщицы. От Люцифера больше ничего не требовалось, потому он собирался возвращаться к себе, но его остановила Чарли. – Останешься с нами? – Девушка взяла отца за руку. – Можешь не принимать участие в этом всём, просто побудь немного рядом. Ладно? Для Чарли было очень важно одобрение отца. Всё, что она делала и делает не должно остаться без его внимания, уж очень ей хочется произвести на него впечатление. А Люцифер и не против. Ничего не ответив он молча проследовал на место вместе с дочерью, садясь так же рядом с ней. – Большой босс с нами? – Поинтересовался Энджел. – Не совсем. Он просто побудет немного здесь. – Поспешила дать ответ Чарли, прежде чем приступить к объяснением, поясняющим то, зачем все собрались: – Итак. Я помню, что обещала Хаску провести занятие на тему личных границ, но планы немного поменялись. Всё обязательно будет, но в следующий раз! Сегодня мне хотелось бы почтить память нашего героя, гордо отдавшего свою жизнь за то, чтобы наш отель продолжал процветать, – В какой-то момент на глазах девушки выступили слёзы, но она почти сразу же их смахнула, – так что сегодня мы ещё разок проработаем доверие и попробуем открыться друг другу! Вэгги? – Обратилась Чарли к своей девушке, намекая на то, чтобы та продолжила её речь. – Да. Сегодня мы сыграем в правду; Один из нас начинает игру, задавая какой-либо вопрос одному из игроков. Если он отвечает – задает вопрос следующему игроку, если нет – получает наказание и уже после может задать вопрос другому. Всё понятно? Вряд ли правила поняли все, но тем не менее положительно покачали головой, боясь отхватить леща от бывшего истребителя. В любом случае будет не сложно разобраться по ходу игры, а это значит, что пора начинать. Всё шло гладко. Ребята веселились, узнавая интересные факты друг о друге. Некоторые вопросы, за частую принадлежавшие Энджелу, оставались без ответов, ибо были уж слишком личными, так что пару троек наказаний всё же пришлось провести; Не моргать минуту, выпить яичный желток... В общем, ничего серьёзного. Чарли бы не позволила. Для Люцифера всё было замечательно, до того момента, как к компании присоединился радио-демон. Поначалу он тихо надзирал из потёмков отеля, не смея нарушать сотворившуюся идиллию, однако Чарли, пусть и не сразу, заприметила его. – Аластор, не хочешь к нам? – Почему бы и нет? – Отвечая вопросом на вопрос Аластор тенью очутился между Чарли и Люцифером, при этом держа небольшую дистанцию по отношению к королю. И как это понимать? В край оборзевший олень, к удивлению всех присутствующих, действительно присоединился к игре. Благодоря своим невообразимым навыкам уклоняться от раздражающих его вопросов он с лёгкостью отделывался от наказаний и даже успел отомстить пауку за его деяния, задавая вопросы со странным подтекстом исключительно ему и заставляя горемыку тонуть по горло в, недавно радующих его, наказаниях. В какой-то момент Аластор окончательно достал Люцифера, то и дело незаметно его задевая вопросами: "Как ты относишься к резиновым уткам?" или "Что бы ты сделал, если бы твой отец бросил тебя на семь лет?". Неужели никто, кроме самого короля ада, ничего не замечает!? Ох, не слишком ли многое этот упырь себе позволяет? В мыслях Люцифер прорабатывал план, как присоединиться к игре, чтобы незаметно унизить поднадоевшего его парнокопытного, но на помощь вовремя подоспела любимая дочурка. – Пап, может быть ты всё-таки присоединишься? Смотри, даже Аластор с нами! – Удар ниже пояса. Чарли, за что? Мужчина стал изображать задумчивость, мол: "Ну даже не знаю", но меньше чем через минуту дал, разумеется, положительный ответ: – Если настаиваешь. Вы посмотрите какой важный. Веселье продолжилось, а вместе с ним началась ожесточённая битва великих умов: "Какой ваш любимый канал по телевизору?", "Как часто вы опаздываете в ответственный момент?"... В определённый момент игра полностью сместилась на оппонентов, что не осталось без внимания принцессы, организовавшей здесь всё не только для них двоих. Она легонько толкнула Аластора, давай тому понять, что пора прекращать, пока двое гениев сидящих напротив не достали попкорн. Радио-демон сразу понял намек и, сдерживая необузданное желание кинуть очередную скрытую колкость в сторону "Большого босса", вновь перешёл на Энджела. Бедный парень. Настала очередь Чарли задавать вопрос и обратиться с ним она пожелала к отцу: – Пап, можешь рассказать интересный факт о себе? – Ей было очень неловко, очень. Всю игру они словно игнорировали друг друга, боясь подступить ближе, и стену между ними вновь пришлось рушить девушке. Когда-нибудь Люцифер сделает первый шаг, но пока он не готов, слишком много мнимых проблем сейчас взвалилось на его худые плечи. Владыка, сам по себе, никогда не откроется, но если этого просит Чарли – ни за что не откажет. – Конечно! – Мужчина задумался, словно сейчас будет говорить не о себе, а о ком-то другом. Неужели не можешь вспомнить ничего? Славно, что её ты помнишь лучше, чем себя. Задумчивость короля не осталась без внимания радио-демона, когда-нибудь он воспользуется шансом задеть его на эту тему. Наконец, Люцифер пришёл в себя: – Мне нравится "Реквием". – Как же это странно звучит, Господи! Мужчина тут же стал пояснять что к чему, давая развёрнутый ответ. – Это одно из произведений Моцарта, заупокойная месса. Когда-то я хорошо играл её на скрипке. Никогда ещё король ада не чувствовал себя так неловко. Тем не менее игра, к счастью владыки, продолжилась как ни в чём не бывало. Однако всему приходит конец. Развлечение длилось ещё около получаса, а потом все разошлись по своим делам, включая Люцифера. Меньше всего на свете он желал возвращаться в пучину одиночества. Его рвало противоречивое чувство: Он вновь и вновь стремился к изоляции, вместе с этим не желая оставаться один на один с собственными мыслями. Сопровождаемый бездушными взглядами сотни резиновых уточек Люцифер вновь вернулся к тому, с чего начал свой день – к самокопанию: «Где же ты, Лилит? Почему всё должно быть так сложно? Я люблю тебя, прости меня за всё. Мне не хватает тебя. Я ненавижу себя за то, что отпустил тебя. Прошу, вернись. Чарли, милая, как же ты похожа на свою мать. Безумно люблю вас и хочу быть рядом. Простите меня за всё. Я готов сделать что угодно, лишь бы мы вновь все были вместе. Чарли, я не хочу, чтобы ты страдала. Зачем тебе это всё? И зачем тебе рогатый скот в столь очаровательном месте? Хочешь, я буду управляющим твоего милого отеля? Я во многом лучше обычного самонадеянного грешника, ставящего свою персону выше остальных. Урод.» Люцифер и сам не понял, в какой момент его мысли сместились на ненавистного ему радио-демона. Надоело копаться в себе? Копайся в ком-нибудь другом! Однако отвратительное чувство того, что ты и сам сейчас ставишь себя выше кого-то, заставляет вновь циклиться на своих недостатках. И вновь по кругу. Ты хочешь быть значимым, но вместе с этим исчезнуть. Никогда не появляться. Быть иллюзией. Хочется уснуть и проснуться совершенно другим человеком, словно происходящее здесь лишь кошмарный сон. Однако дрема не наступает, желание спать глушат навязчивые мысли и счастливые ошмётки прошлого, напоминающие о топ, к чему в итоге ты пришёл. Всё, о чем ты желаешь – оказаться нигде. Нет тебя – нет твоих проблем. Моментами пугаешься своих желаний, борешься с ними как можешь, но потом приходит она. Её тёмный чарующий силуэт с еле видными очертаниями лица. «Лилит, прошу, не оставляй меня.» Мужчина не заметил, как уснул, а его мысли превратились в кошмары. Всё кажется настолько реальным, особенно если в последнее время тебе ничего не снилось. Страх мешается с желанием получить большего. Вот она, стоит рядом. Хочется дотронуться до неё, но подсознательно осознаёшь, что лишь одно прикосновение способно лишить любимой снова, потому предпочитаешь неподвижно стоять рядом. Задерживаешь дыхание, дабы не спугнуть, и продолжаешь наблюдать, не произнося ни слова. И вновь вы вместе, неважно как. Если потребуется ты готов стоять неподвижно и не дышать хоть вечность, ведь главное, что она рядом. Однако сон обрушается, покидает тебя, а вместе с ним уходит и та, ради кого ты совсем недавно был готов задохнуться. Сколько Люцифер спал? Уже утро? Голос радиоведущего сегодня особенно гнусный, однако после его изречений звучит заупокойная месса Моцарта.