Жарко.
Мозолистые ладони крепко сжимают угловатый подбородок, удерживая на месте, не давая и шанса сбежать из под их власти. Тонкие, узловатые пальцы наглейшим образом лезут в рот, проводя кончиками пальцев по зубам, особое внимание уделяя клыкам, к которым на пробу прижимают подушку мягких тканей.
— Хм, и вправду острые.
Ген задыхается и давится слюной, чувствуя себя до невозможности жалким и крошечным в сильных руках. Уши непроизвольно прижимаются к голове в волнении, а хвосты, сходя с ума, бешено дергаются за спиной, ударяясь об крону дерева. Сердце же отчаянно стучит в грудной клетке, когда большой палец мягко трется об один из острых клыков особенно интенсивно, посылая электрический разряд до самого ядра.
— Фенкву..
— Успокойся, Ген. - Сухая рука чуть нежнее сжимает подбородок, в, казалось бы, жесте доброты и успокоения, а бедром сильнее прижимают к дереву, но лис только давит в себя скулящий звук, злобно-презлобно смотря грозовыми глазами, в алые, горящие весельем. Вот урод.
Он никогда еще не чувствовал себя таким униженным…
——
Лежать на траве не очень удобно: мелкие травинки всё время впиваются в спину, какие-то жучки то и дело пытаются пробежать по лиловым одеяниям, а некоторые и вовсе пробираются под них, щекоча кожу, но Ген упорно продолжает звездочкой валяться на месте, отказываясь двигаться хоть на миллиметр с нагретого местечка под солнцем, наслаждаясь своим одиночеством. Всяко лучше чем на скрипучих, холодных и поломанных полах храма. — Чем занят, лисёнок? Знакомый, мелодичный голос раздается где-то над головой, вынуждая лиса раскрыть глаза, посмотрев в бездонную дыру чужих. Боль эфирным током отдается в каждую клеточку тела, поражая ядом и без того казалось разлагающее тело. В голове без ведома всплывает образы этих бездн, когда они еще сияли самым драгоценным, ярким цаворитом, что удавалось только найти. Когда они ещё были живы… — О, Укё-чан! Да вот, просто лежу. Он старается улыбаться, но выходит криво, надломлено, сломано, хоть и в разы лучше, чем первые лет сто. Руки сами собой тянуться к лицу друга, что нависал над ним, заправляя спадающую прядь белоснежных волос за ухо. Нежно так, осторожно, словно касается самого важного в жизни. Хотелось бы и правда считать его самым важным, но, казалось, после всего, через что прошел этот прекраснейший человек из-за него, он просто не имел на это права. Касаться тоже, но руку уже было не остановить. Она тянулась сама, как отдельная часть тела, как чужая, вот только боль раскаленным железом от пальцев руки перетекает дальше, под диафрагму, уже как в собственное тело. Ген чувствовал как ребра трещат, разрывают его грудную клетку на части. Вот, смотрите! Смотрите на его гнилую душонку вперемешку с кровью и сочащийся из сердца скверной - если у него конечно еще осталось сердце - наслаждайтесь!! Не нравится? А что же так? Ген мрачно ухмыляется сам себе. Кому вообще будет приятно смотреть на гниющий кусок старой плоти… — Да? Тогда что это? - Укё, своими ловкими пальцами вытаскивает из рукава хаори пару бумажек, исписанные мелким, неровным почерком, с какими-то формулами и уравнениями. Асагири же на это неловко смеется. - Нашёл в кустах. Видимо тот человек, что приходил недавно, обронил. — Мгм. И это совершенно не ты намеренно умыкнул их, да, Лис? Мертвенно холодные и бледные руки мягко, понимающе так, касаются пушистых ушей, дразняще дергая за них, и Ген недовольно бурчит, покрываясь легким румянцем. Укё был слишком мягок к нему. Особенно когда вместо дальнейшего подразнивания сложил листы и вернул назад в потайной карман хаори. Серьезно, как он мог оставаться таким же замечательным спустя практически восемьсот лет? Чувствуя острую необходимость сменить тему их разговора, иначе снова придется рыскать по лесу в поисках мяты, лис улыбается, вставая со своего тепленького местечка, отряхивая от травы и веток хвосты, и озорно так смотрит на призрака. - Почему бы нам немного не поохотиться..? В черноте чужих глаз виднеется взаимный азарт и Ген довольно хмыкает, расправляя плечи. День обещал быть хорошим. Ну, насколько это возможно, для Гена.——
— У меня есть то, что взорвет твой старческий мозг, Ксено! - Сходу начал Сенку, стоило только первым гудкам пройти, а на экране показаться злобное, уставшее и явно сонное лицо старшего ученого. Черные глаза с того конца экрана горели праведным гневом и желанием пустить кровь даже через пиксели, но как же Ишигами было плевать. Со стороны могло показаться, что Сенку спятил. Алые радужки буквально заволокло собой черным зрачком - казалось, будто он под наркотой - превращая их в больше бордовые, похожие на кровь, что горели безумным огнём открытий. Напоминали даже чем-то взгляд маньяка, наслаждающегося муками своей самой любимой жертвы. Волосы были небрежно собраны в низкий хвост, из которого всё равно выбивались пару прядей, а лабораторный халат и вовсе был одет не той стороной, но, казалось, никого это не смущало. Ну, кроме Уингфилда. Потому что - какого хуя? — Червяк, сейчас два, чертовых, часа ночи, как думаешь своим крошечным мозгом, что нормальные люди в это время делают? Если это не что-то очень важное я- Договорить ему Сенку так и не дал, - Да, да, расскажешь это когда сам станешь нормальным. Лучше смотри сюда. - вместо это он, как заведенный, в несколько прыжков оказался возле флипчарта, что повернул лицом к экрану, демонстрируя то, ради чего готов был и умереть, позвонив Хьюстону, когда у того была ночь. На белоснежной когда-то доске красовались цепи уравнений, формул и чертежей устройства, явно недоступного для понимания обычного обывателя, но… Но Ксено не был обычным обывателем. Его глаза широко раскрылись, вчитываясь в каждую строчку, и по мере того, как он читал, его ухмылка становилась все отчетливее. — Телепортация. Да ещё и квантовая. Решил проиграть в мечтателя, слизняк? — Нет, это вполне реально, - Сенку хочется добавить, что он сам, лично, видел как один такой конкретный кицунэ - да, Сенку после их встречи загуглил как его “правильно” называть и прорыскал всю информации, которая только имеет на просторах интернета, залезая в самые странные сайты в его жизни - телепортировался у него на глазах, но решает пока не говорить. Этот странный парень из леса был его собственным, закрытым от посторонних глаз исследованием. - Только представь, если у нас получится телепортировать хотя бы информацию об одном атоме на расстоянии города! Да это же будет прорыв для всего человечества, Ксено! Хьюстон согласно кивает, но свою линию гнуть не перестает. И Ишигами его прекрасно вообще-то понимает. Сам бы не поверил, если бы не прошлое воскресенье и еще три бессонные ночи после него, проведенные за расчетами и теорией. — Это всё конечно хорошо, но менее антинаучным бредом пахнуть не перестает. - Тот постукивает своими длинными, наманикюренными пальцами по подбородку, задумчиво глядя своими черными глазами на доску. - Ты же понимаешь, что я лучше буду курировать колонизацию Марса, чем это, Ишигами. — Конечно. Для полноценной телепортации, с нашим то уровнем развития сейчас, не хватит никакой энергии, но попытаться мы можем. - Сенку, со своей извечной ухмылочкой, опирается руками в стол, совершенно нагло, по мнению Уингфилда, закрывая свои бренным тельцем флипчарт, мешая вчитываться в функции и в такие же горящие глаза смотрит. Баклажан на стебле дыни не вырастет, да? Ксено весь приосанивается, ухмыляется как умеет только он, по злодейски безумно, ноготочками своими по столу стучит, отстукивая привычный ритм. - Жду все документы у себя на почте к девяти. И только попробуй ещё раз позвонить мне крысеныш ночью, на корм пущу. - Звонок завершается. Ишигами довольно хмыкает и переводит наконец свой взгляд на двери в лабораторию. — Выдыхай, Хром. Парень, стоявший как статуя в дверях их лаборатории, не шевелясь, с явно слишком красным лицом для человека, который дышал бы как обычно, делает громкий и глубокий выдох, а после кидается к Сенку, с горящими от волнения глазами. — Он согласился? Согласился же?? - Стаканчики с кофе в его руках немного опасно качаются, ученый даже опасается что он все расплескает, но, слава благоразумности, Хром быстро ставит их на стол и хватает друга за плечи. А, нет. Сенку было рано радовать его благоразумию, но парень честно старался и хоть за это получил плюсик к своей Карме, чисто от него. Ишигами слегка хмурится, сталкивая цепкие пальцы с плеч, но вместо плевания ядом и нотаций, кивает, улыбаясь уголком губ и забрав свой фраппе, что, глюкоза полезна для мозга, садится обратно за свой стол. - Ага. Молодой парень издает что-то наподобие победного клича, подпрыгивая взмахивая руками, а после берёт пример с ученого, быстро подхватывает свой напиток, так же садясь за работу. Он ещё какое-то время восторженно лепечет себе под нос что-то про удивительные умы, новые открытия и грядущие изменения в мире, (с которыми Сенку не может не согласиться) и замолкает. Остается только стук клавиш и тихие сюрпы напитков. Вообще, все началось в понедельник, когда Сенку притащил в лабораторию найденный палладий. Хрому, тогда радостному и подпрыгивающему от нетерпения, он отдал металл на изучение, а сам сел за своим безумные ночные заметки. Ближе к полудню, видимо справившийся со своими делами Хром заглянул ему в монитор, читая, чем же таким так усердно занимался их главный ученый, что даже не захотел сам провести некоторые опыты, вместо этого усердно грызя бедный карандаш, не отрывая взгляда от экрана. — ….квантовые биты в запутанном состоянии, как в эйнштейновском примере с запутанными частицами, которые также использовались для создания криптографического ключа, могут помочь использовать эти самые квантовые биты для использования дополнительных вычислений, которые позволят переместить частицы из одного места в другое… Сенку это… - Шоколадные глаза широко раскрылись, будто не верили в то, что видели. — Ага, квантовая запутанность. - Шальная улыбочка играет в алых глазах стоит только их взглядам столкнуться и Хром сглатывает ком восторга. - Подумай только, как с помощью неё мы сможем создать телепорт. И парень настолько задумывается, что сам навязывается Ишигами в помощники, вместе с ним изучая все возможные способы три дня и две ночи к ряду, пропадая в лаборатории безвылазно и, казалось, даже они пустили там корни, начиная вырабатывать фотосинтез. Все только для одно - получить одобрения чертового Ксено Хьюстона Уингфилда, чьи связи в НАСА и средь других научников мира были как раз достаточно велики, чтобы им дали нужное финансирование и поверили. Сенку собирался брать и использовать всё для достижения свой цели и ничто не могло его остановить. —— — Сенку нет. Нет! Блять, Ишигами! Кохаку чувствовала себя единственной взрослой среди этой толпы детей, с учетом того, что она была, на минуточку, сука, младше их всех. — Хром и ты туда же!! Шатенистая макушка, что буквально только что была рядом, уже прыгает вокруг больших механизмов, которые девушка не понимает, да и если честно совсем не хочет, пока Сенку самозабвенно что-то тыкает в пульт рядом. Большая махина, чего-то, начинает пыхтеть, организаторы бросают на них такие косые взгляды, что даже непробиваемость Кохаку дает трещины, заставляя её немного, вот совсем чуть чуть, краснеть. Но, конечно же, этот не работает на этих двух ученых-психов, ну, и Рюсуя, конечно. Неудивительно, ведь именно он и организовал весь этот детский сад, ясельная группа “Звездочки”. — Ой, да не парься так, Кохаку! Пусть развлекаются, надо же им хоть иногда отрывать свои тощие задницы от лабораторных стульев и видеть мир обычных смертных. - Смеётся басисто Рюсуй, хлопая подругу по плечу перед тем как присоединиться к их главным светочам науки, что явно, методично так, ломали по-любому супер дорогое оборудование. Хотя для Нанами в этом плане никогда не было проблем. Просто скинет им пару десятков миллионов иен и всё. И Кохаку в принципе согласна с ним. На процентов шестьдесят. Ну, потому, что с одной стороны эти идиоты настолько погрузились в свои непонятные исследования, что пропустили традиционный ужин в четверг, а это было кощунство, особенно со стороны Хрома, что никогда не пропускал их четверги из-за возможности поговорить с Рури, в отличии от Сенку, что мог раз через раз и не прийти. Но даже он должен был быть там, ведь его ждала Суйка. А малышка Суйка была, пожалуй, единственная на кого младший Ишигами обращал свое драгоценное внимание всегда. Ну, а с другой стороны, Кохаку просто не понимала, а нахуя она здесь, в этом кладезе науки, собственно нужна. Притащили её на какую-то научную выставку и ходят довольные… Поэтому забив на всё, она просто уткнулась в телефон предпочитая смотреть глупые тик токи и переписываться с Цукасей, чем играть с этими великовозрастными детьми. Но где-то через час бессмысленных хождений туда-сюда под радостные улюлюканье друзей, бегающих от одного механизма к другому, она всё же поняла зачем была тут. — Эй, львица, иди сюда. Нужна твоя помощь. - Ухмылка Сенку привлекла к себе Кохаку, указывая на сложный аппарат, лежащий на одном из ближайших лабораторных столов. Состоя из наборов трубок и проводов, обвитых вокруг центрального устройства, которое тихо гудело от энергии, оно вызывало неподдельный интерес даже в ней, но непонятным оставаться не перестал. Цель его замысловатого дизайна оставалась загадочной для большинства. — Хм? Что случилось, гений? - Кохаку с любопытством приблизилась, убирая телефон, ее теплые голубые глаза, что так были похожи на спокойное море, осматривали сложный ряд трубок и проводов. - Не хватает силёнок? — Можно сказать и так. - Присоединяется к ним пышущий уверенностью и энергией Хром, пока Сенку еще что-то настраивает на небольшом экранчике, довольно ухмыляясь, а Рюсуй ведет светскую беседу с каким-то ученым рядом (возможно это был ученый создавший эту саму махину, Кохаку не было интересно.). — То, что ты видишь перед собой - экспериментальная машина, преобразовывающая грубую силу в ток, который после входит в прямую реакцию с питательным раствором, создавая более благородный грунт, что помогает улучшить землю. - Быстро вводит он её в курс дела, после чего дружески хлопает по хрупкому только на вид плечу, подмигивая, прекрасно зная, что подруга не поняла большую часть из сказанного. - Короче, просто вдарь вот сюда, посмотрим сколько энергии выработается от тебя, горилла. Кохаку, конечно для профилактики, без внимания не оставила и Хрома слегка так ткнув локтем ему под ребра, а после, без лишних слов, прицельным ударом попала по небольшой мишени. И, сначала всё было хорошо, механизм вроде как начал свою работу, приводимый в движении, но через секунду послышался тихий звон разбитого стекла, треск тока и… В помещении погас свет. Рюсуй с ученым, удивленно уставились на них, освещенные одним лишь окном, что было недалеко, и придавала их лицам еще большей комичности, последний, стоило осознать ситуацию, из спокойного доброго старичка, буквально превратился в испуганного мальчонку, что быстрым шагом поспешил к своему механизму. Видимо настолько испугавшись, что начал быстро тараторить что-то на португальском. Ишигами как самый доблестный (читать как - ищущий выгоду) из них, спохватился сразу, включая фонарик на телефоне, посвятив другому ученому, подавая нужные инструменты, тихо переговариваясь с ним, уже на английском. Вскоре к этому дуэту присоединился и Рюсуй, обещая покрыть все расходы на починку, параллельно играя роль молоденькой медсестры, подавая нужные инструменты Сенку. Девушка только вздохнула, думая, что этим все и закончится, но не прошло и десяти минут, как к ним галопом подбежали менеджер с заведующим и охранной. Кохаку еле удалось сдержать нервный смешок, уже предчувствуя, сколько всего ей придется объяснять. ** Было шумно. Автомобильные гудки и шум двигателей, проезжающий по скоростной линии Токайдо-синкансэн поезд, что нес людей по своим делам, ветер и гул улиц, а это ещё не учитывая громко смеющихся Хрома с Кохаку. Но, все же, у этого всего была какая-то своя атмосфера уюта. Это на десять миллиардов процентов ни капли не было похоже на любимую суету лаборатории и тишину кабинета, где он бывало мог по несколько дней прятаться от всего человечества, погрузившись в исследования космоса и создания чего-то стоящего. Да и сейчас было бы куда продуктивнее влить в себя парочку энергетиков, чтобы с новыми силами уйти с головой в исследования квантовой запутанности, вот только, черт бы побрал, этого Рюсуя с Кохаку под руку, который буквально вытащили его за шкирку на улицу - проветриться. — Вы видели эти лица!? Да мне кажется я ещё никогда в жизни не видел кого-то столь удивленного! - В какой раз за сегодняшний вечер вскрикнул Хром, размахивая руками. Как дитё, ей Богу. - Эти ребята явно не ожидали, что в такой хрупкой на вид девушке будет так много сил, да, Кохаку!? Сенку усмехается, покачивая головой, и отходит в сторону, как раз в тот момент, когда тяжелая рука друга пролетает мимо его лица. Эх, а не сделай он это, возможно сейчас бы валялся на земле. Было удивительно то, как Хром, будучи таким же ученым, как сам Сенку, был довольно сильным, особенно в руках. Возможно, дело было в то, что в отличии от Ишигами, он хоть раз в неделю, но уделял время спорту. — Будешь так размахивать руками, точно кого-нибудь убьешь. - Но, не восприняв его слова всерьёз, ну, или просто прослушав их, Хром продолжил. И попал прямо по переносице Нанами. - Рисую вот например. Парень тут же поспешил извиниться, на что получил лишь добродушную улыбку и смех блондина, что просто отмахнулся от этого, начиная с ним свою излюбленную тему про корабли и плавания, придавая атмосфере вокруг вновь привычный, немного странный, уют. — Сенку, - небольшая девечья ладонь, плавно опустилась на плечо ученого, отвлекая его от созерцания прекрасной картины Хрома, пытающегося сбежать от настойчивого предложения их богатея отправиться в плавание. - Рури попросила прийти вечером, посидеть с Суйкой. — Она снова работает в ночную? — Ага... Ученый уже даже не подавляет вздох, в открытую, насколько позволяет его эмоциональный диапазон, показывая подруге, насколько недоволен данной новостью. Рури совсем не умела себя жалеть. Сколько бы времени не прошло, сколько бы трудностей они не повстречали на своем пути, она всегда ставила других превыше себя. Сенку её, конечно, безмерно уважал и воспринимал в каком-то роде даже как старшую сестру, к которой можно было прийти всегда за советом, но... Какие абсолютно нелогичные в его понимании вещи она иногда творила. Работать в ночную с её то плохим здоровьем? Которое ещё и подкосило после рождения Суйки!? — Я вижу, как ты недоволен, Ишигами, но давай не так открыто. Ты же знаешь Рури, она- — Дура, не принимающая нашу помощь. - Не давая даже договорить ей, резко обрывает парень, хмурясь. Это была правда. Болезненая, но правда. Поэтому не нужно так осуждающе на него смотреть, Кохаку! Черт... Под ложечкой неприятно заняло так ненавистым чувством вины, что могла вызвать в его механической душонке только Рури. — Извини, вспылил. Кохаку только отрицательно покачала головой, немного выручено улыбнувшись. — Ничего. Я тоже переживаю за неё, но она сильная и упрямая. Раз сказала, что справиться сама, значит сделает это. — Хах, это баранье упрямство у вас явно в крови! — Ишигами!! Плечо обжигает болью - всё-таки эта девушка была слишком сильной и иногда забывала контролировать свою силу - ученого немного ведет в сторону под силой удара, но он смеётся, показывая ей фак, видя на лице девушки облегчение и такую привычную улыбку. — Ой, иди нахуй...——
Стоит только двери в небольшую квартиру открыться, как слышится глухой топот маленьких ножек по паркету и в коридоре через секунды появляется уставшая, взлохмаченная, но такая счастливая Суйка, что, казалось, вибрировала, стоило только ей увидеть ученого. — Сенку! Она со всей своей детской радостью смотрит на него широко раскрытыми шоколадными глазами, перекатывается с ноги на ногу, желая броситься чтобы обнять, но из уважения к старшему сдерживается, и улыбается так ярко, что глаза слепит. — Привет, маленький ученый.- Сенку улыбается ей в ответ, потрепав по златовласой макушке, прежде чем присесть перед ребенком на корточки, краем глазам замечая как Кохаку уходит на кухню, оставляя их наедине. — Прости, что не пришел вчера… Та на это только тихо хихикает, подставляясь под ласку и качает головой, - Все в порядке!! Кохаку объяснила, что вы с Хромом открыли что-то очень интересное, поэтому были заняты, - в руках перебирает подол ночной футболки, большим пальчиком потирая принт звездочки и взгляд отводит ненадолго. - но, Сенку, мы сможем сегодня провести один эксперимент перед сном? Суйка по телевизору увидела, как дядя делает светящиеся мыльные пузыри, а Рури сказала что у тебя есть самые нужные компоненты и… - Она обрывает сама себя, маленьким вихрем быстро убегая обратно к себе в комнату за чем-то, чего ученый пока не понимает, и так же быстро возвращается назад с небольшим листом исписанный аккуратным почерком Рури. - Вот. Теперь уже очередь Сенку посмеиваться, стоит только понять, что именно там написано. — Окей, без проблем. Он даёт ей пару инструкций и зовет Кохаку присоединиться к их занимательной науке для дошкольников. И вот, сейчас они сидят в гостинной, Кохаку, смеясь тепло, снимала, как Ишигами с Суйкой на коленях осторожно добавляет сухой лед в теплый мыльный раствор, после чего ломает флуоресцентные палочки замешивая с остальным, получая светящиеся пузыри в кинематографическом тумане и восторженные вздохи девочки. — Благодаря сухому льду можно газировать жидкости и замедлять химические реакции. Именно его используют для создания спецэффектов — густого тумана. При нажатии на сухой лёд ложкой можно услышать попискивание. Это результат ускоренной сублимации - Спокойной объясняет Сенку, кидая, со смешком, в подругу палочкой, чтобы та перестала уже насмехаться над ним за проявление нежности к Суйке, что, казалось, вообще перестала обращать внимание на дурных взрослых, довольно надувая новые пузыри и играя с ними трубочкой.——
Прошла неделя с того момента, когда тот странный человек покинул их тихий лес, оставив Гена в относительном покое. Тишина и безмятежность, окутывающие небольшой лесной массив, утешали сердце кицунэ, даруя ему надежду на возвращение так нагло украденного, и без того относительного, спокойствия жизни. Но когда он дремал под дубом, залитым солнечными лучами, пригретый добрым теплом природы, его грезы были внезапно порушены до боли знакомым звуком. Блять. Ну, нет. Скрежет металлических шестерен атаковал его острый слух, скрип резины об гравий, эхом раздавался сквозь пятнистые тени деревьев. Как бы Ген не злился на Сенку за то, что тот нарушил его покой в прошлый раз, часть его также не могла игнорировать это странное тепло рядом с ним, Ген мог сколько угодно врать кому только может, да даже себе, но тот факт, что он какой-то потаенной частью себя хотел вновь увидеть человека, была, увы, правдой. Уши невольно навострились, определяя точное местонахождение “вредителя”, чтобы уже через мгновение Асагири стоял оперевшись на могучую крону дерева, у основного входа в лес, враждебно скрестив руки на груди, готовясь к нежелательному событию - встрече, которая поставила под угрозу мирное молчание, которого он так жаждал. Низкий рык пронзил его грудину, вибрируя где-то внутри тревожно, когда мысли об этом человеке снова захлестнули его бедную головушку, стоило только увидать его издалека. Он же отдал этому Сенку, имя так и норовило соскользнуть с языка как проклятье, его сумку, значит вернуться он не должен был. Да и какой сумасшедший вернется в такое мес- А. Точно. Этот идиот же именно это и сделал. Буквально приперся на следующий день после того, как его чуть не убили. Ещё и что-то требовал, приставал к Гену, трогая своими ужасными (и нет, совсем не привлекательными) пальцами, его нежные хвостики. Ужас! А теперь, спустя прекрасную неделю его отсутствия, вернулся вновь, ухмыляясь так нагло, самодовольно, что руки чесались расцарапать. — Вау, да меня уже встречают на входе. — Проваливай. - Ну не собирался он терпеть эту морду в своем лесу, а учитывая насколько тот любил совать нос не в свое дело, то и наткнуться на дорогого Хьегу ему и труда не составит. Ген морщится, расправляя плечи, чтобы казаться больше и злее в глазах ученого. Ох, а учитывая чем закончилась их прошлая встреча, да и как потом сам этот стервятник угрожающе темной тенью ходил за ним по пятам, злясь за сорванный обед, в этот раз Сенку живым не выберется. Даже если кицунэ и соизволит ему помочь. Но кажется, что-то идет не так… — Никаких манер, лис. - Сенку же казалось, наслаждался хаосом и беспорядками, что творил с лисом своими выходками. И его эти дружелюбные улыбочки, когда тот приближался к Гену, пытаясь изобразить беззаботность, никак не помогали! Он знал, что тот ненавидел таких посторонних личностей, как он, вмешивающихся в его мир, и до сих пор кицунэ был непреклонен против того, чтобы делиться какими-либо секретами с людьми. Но в Гене было что-то уникальное – что-то, что привлекло Сенку ближе, отчаянно нуждающегося в ответах за гранью понимания. Чего-то, что наукой ранее лишь отторгалось. — Кто бы говорил, человек. - Закатывая глаза, плюется открыто ядом Асагири, желая лишь заставить этого дурака уйти. Но тот, как будто чувствуя все его намерения, только двинулся ближе, вынуждая Гена не только немного отойти, споткнувшись о корень дуба, но и оттолкнуть Ишигами назад, не давая пройти дальше негласно расположенной линии. Сенку на то лишь посмеивается, отходя в сторону от лиса, чтобы ещё раз попытаться пройти дальше, но путь ему снова перегородила высокая фигура с восемью ужасно раздражающими и невероятно отвлекающими хвостами за спиной. Из-за этой хвостатой морды он и явился сюда, потратил минимум три часа своего драгоценного времени, что можно было провести за исследованиями, а он его даже в лес не пускает. — Не наглей, лис, - Ишигами хмурит брови и хитро так щуря слегка свои рубиновые глаза, смотрит на Гена, а кончик рта приподнимается в коварной ухмылке. — Наглеть это больше по твоей части — Ку-ку-ку, и это мне говорит вор. - Сенку довольно скалится, помахивая в пальцах листами бумаг, которые были исписаны настолько очевидными формулами, что сомнений в их авторе просто не оставалось. — Откуда же это могло у тебя взяться лис? Тот же на это рот беспомощно то открывает, то закрывает, глупо хлопая серебристыми глазами. — Просто нашёл пока по лесу ходил. — Ой ли? Я прекрасно помню, что положил их в закрытый карман и просто не один закон физики не способен был бы вытрясти их оттуда. - Ученый начал приближаться, морально давя на мелкого преступника, впиваясь свои острым взглядом так, что Ген невольно задрожал. И как только этот человек умудрялся быть таким пугающим, при своем то росте (и да Гену совсем не важно, что тот был всего на пару сантиметров ниже его самого). Из уст кицунэ невольно вырвался недовольный бубнеж и, закатив глаза, он все же вымолвил: - Хорошо. Ладно, их взял я, ты доволен? — Ага. — И вообще, какого хрена ты вернулся, сумка же у тебя? — Да, сумку ты вернул, но это то, нет, - он снова махнул листами, перед тем как грубо закинуть их в рюкзак. - да и ты одним своим существованием ломаешь столько привычных законов, что пройти мимо невозможно. Ген успевает только моргнуть, когда Сенку вновь оказывает рядом, удерживая контакт глаз. - С этого дня, ты мое личное исследование… — Ген — … Ген, - на пухлых губах ухмылка, а казалось, стала только ярче. - поэтому я от тебя просто так не отстану. Лис, как завороженный, слушает его, но стоит только ученому отойти, как казалось бы и этот странный транс уходит сразу, вынуждая Гена тихо проскулить сквозь зубы. Зачем он только что сказал ему свое имя!? Это так глупо, так безответственно!! — Это абсолютно нечестно Сенку! Какой-то неравноценный обмен получается - Открыто возмущается Ген, отходя на пару шагов назад, чтобы не дай бог ещё раз вляпаться в это снова, стараясь держать дистанцию. В рубинах чужих глаз загорается легкий огонь веселья, и губы того растягиваются в примирительной ухмылке. Он даже поднимает пустые ладони, когда, как будто кошка, начинает подходить ближе, как бы говоря: “Вот, смотри, я понимаю тебя и безоружен, не стоит убегать.” Только Ген ему не верит. Отходит насколько может, пока не упирается спиной в могучее дерево, нервно хватая воздух ртом, когда крупная ладонь впечатывается в крону рядом с его головой. — Хорошо, думаю ты прав… Что хочешь, за разрешение исследовать тебя, лис? В мгновение ока становится как то слишком жарко. На щеках лишь благодаря силе многолетней выдержки получается сдержать румянец, и лицо остается таким же непробиваемым, хотя внутри себя Асагири уже вовсю кричит от такой неоднозначной ситуации, наравне с внутренним конфликтом. У него руки чесались от желания узнать у этого мальчишки все секреты новейшего мира, как сильно всё поменялось, и ведь одного взгляда на него хватало чтобы понять: он как раз таки может рассказать. Расскажет даже больше всех тех учителей и школьных программ, услышанных, им в прошлом. Ген, терзаемый противоречиями хмурится, сглатывает, но всё же говорит. — Я хочу чтобы ты показал мне новый мир. Как сейчас устроено общество, чем увлекаются люди, до чего дошел прогресс Я хочу знать всё. Ишигами удивленно ресницами хлопает с секунды, а после хрипло так, тихо и искренне посмеивается, впервые на памяти Гена за их небольшое знакомство. В его ртутные глаза заглядывает, наклоняясь ближе настолько, что они начинают делить один воздух на двоих и довольно что-то мычит. — Потрясающе, мне нравятся такие условия. Значит начнём с клыков, Ген! Что!? Лис вскидывает брови, не совсем понимая что это означает да и что именно хочет от него ученый, но после… Мозолистые ладони крепко сжимают угловатый подбородок, удерживая на месте, не давая и шанса сбежать из под их власти. Тонкие, узловатые пальцы наглейшим образом лезут в рот, проводя кончиками сначала грубовато по нижней губе, в требовании открыть рот, а после и по зубам, особое внимание уделяя клыкам, к которым на пробу прижимают подушку мягких тканей. — Хм, и вправду острые. Ген задыхается и давится слюной, чувствую себя до невозможности жалким и крошечным в сильных руках. Уши непроизвольно прижимаются к голове в волнении, а хвосты сходя с ума, бешено дергаются за спиной, ударяясь об крону дерева. Сердце же отчаянно стучит в грудной клетке, когда большой палец мягко трется об один из острых клыков особенно интенсивно, посылая электрический разряд до самого ядра. — Фенкву.. — Успокойся, Ген. - Сухая рука чуть нежнее сжимает подбородок в, казалось бы, жесте доброты и успокоения, а бедром его лишь сильнее прижимают к дереву, на что лис давит в себя скулящий звук, злобно-презлобно смотря грозовыми глазами в алые, горящие весельем. Вот урод. Внутри поднималась такая буря чувств, противоречий, что самого Гена от этого немного штормит. Хотелось сжать челюсть, прокусить пальцы Сенку, почувствовать как по рту разливается терпкая, густая кровь, а в таких похожих на самую сладкую клубнику глазах разливается боль. Но в то же время, маленькая часть его души, что так давно не чувствовала ничего хоть чем-то напоминающего нежность - тепло живого человека, хотела пищать, вилять хвостом и подставляться даже под самые грязные прикосновения. Лишь бы касались. Но все заканчивается так же быстро как и началось. Вот Сенку отодвигается, довольный, словно сытый кот, вытирает мокрые от слюны пальцы, о свои же штаны, совершенно не брезгуя, безразлично, как будто его совершенно не волнует то, что он может их запачкать и отпускает Гена, вновь записывая что-то в своем блокноте (и когда только успел достать?), оставляя кицунэ одного разбираться с покосившимися ногами, тяжелым дыханием и бордово красным лицом. Которому лишь благодаря силе воли удается устоять на ногах чуть больше, чем пару секунд, за которые лис успевает усесться на поваленное дерево, переводя незаметно дыхание. «Этот… Этот мальчишка!! Да как он только посмел...» Ген губы дрожащие поджимает, прикрывая рот рукой, прячась за легким кашлем и стоит только волне первого возмущения пройти, как становится неловко. И тихо. О чем вообще говорить после такого? То, что Сенку помогать ему в решении этого вопроса не будет, стало понятно сразу. Его казалось вообще ничего кроме науки да исследований никогда и не трогало, таким невозмутимым камнем он был в глазах лиса, что, смотря на узловатые пальцы, почувствовал волну первородной тоски. Да блять. Только не хватало ещё и этого, в его и без того веселой жизни. Противостояние со своей же физиологией настолько увлекло внимание Гена, что он даже не заметил как ученый присел рядом, мельком разглядывая. — Теперь моя очередь выполнить свою часть сделки, да? Лис кивает безмолвно, смотря, как удивительно захватывающе было глядеть на волосы Сенку развиваемые ветром, пока отблески заката мягко терялись в двухцветных прядях. Вечернее небо приобретает теплый золотистый оттенок, когда солнце начинает опускаться за горизонт, красиво освещая часть купола, что, как будто стесняясь, прятался за фасадом полуразрушенных стен, лишь мельком радуя их своим сиянием, что отражало солнце. Легкий ветерок шелестит листьями близлежащих деревьев, посылая шепот и танцующие тени по лесной подстилке. Мягкое сияние начинающихся сумерек окрашивает все неземным светом, который, кажется, заглушает любой звук вокруг, придавая умиротворение этому безмятежному моменту. Сидя на грубо обтесанном бревне, что как будто чертил тонкую грань между опушкой леса и небольшой пустошью прилегающей к школьной территории, Ген невольно ловил себя на мысли, что вот так, просто сидеть с Сенку рядом, слегка касаясь его разгоряченной кожи своей, крадя тепло и слушая мерный звук дыхания - было приятно. Даже до одури комфортно, несмотря на недавний довольно неловкий момент. Как будто они вместе погружены в созерцание чего-то прекрасного, чего-то - что даже несмотря на их явные отличия во всем, сближает их, в то время как природа тихо гудит рядом, разделяя свое спокойное умиротворение с ними, еще некоторое время, прежде чем ночь полностью возьмет верх, оставив только звезды и луну. Ген переводит лениво взгляд на ученого, что откинувшись чуть назад на руки, поднял голову к небу, внимательно смотря на только только зарождающейся звезды. Открытый кусочек его шеи так меняще поблескивал в остатках лучей, что лису потребовалось немало усилий, чтобы прямо сейчас не нагнуться и не махнуть своими зубами по привлекательному кадыку. Красивый… — Несколько десятилетий назад были созданы изобретения, которые кардинально изменили мир, - Сенку начинает тихо, лениво так потягивая гласные и прикрывая свои адски-манящие глаза, завала кивая своим хрипловатым голосом всё внимание кицунэ. - такие как интернет и смартфоны, которые позволили человеку в любой точке планеты быть на связи и получать информацию об окружающем мире. Они способствовали быстрому обмену информацией и доступу к ней, что привело к огромному прогрессу в сферах науки, исследований и развития человечества. Сейчас же научные разработки совершаются в разы быстрее, с учетом того, что исследователи смогли использовать те наработки, которые уже есть, а так же делиться знаниями через интернет. Это привело к росту таких научных направлений как биология, медицина, физика и многие другие. Плюсом к этому, что из-за удобства и доступности интернета, многие люди могут учиться в любом месте, что способствовало их образовании и развило их познавательный потенциал… - Пока Сенку продолжал вещать, уделяя особое внимание развитию технологии и науки, с такими энтузиазмом, который Ген за свои пару сотен лет не видел ни у кого, сам он нагло пользовался возможность получше рассмотреть юношу. Удивительно как в таком молодом, хрупком сознании сочетались такие знания и сила, способные если не изменить, то явно подтолкнуть мир к чему-то захватывающе новому. Ген вздохнул, позволяя себе короткую и нежною улыбку, зная, что она будет надежно припрятана его дорогой подругой - ночью, в её верных один из тьмы. Все же хорошо, что он тогда спас его.