Too late

Лёжа в огромной кровати, в ворохе мягких одеял и множества разномастных подушек, Макс не мог не думать как же ему повезло. Здесь, сейчас и в этот день он достиг той максимальной точки комфорта, о которой многие могли лишь мечтать. В его руках, уютно уместившись в небольшой кокон из одеял, лежала любовь всей его жизни. Вымученная, выстраданная и пронесённая через года - самая большая любовь, на которую он когда-либо был способен. Шарль Марк Эрвэ́ Персива́ль Леклер. Глядя на него сейчас, такого беззащитного, невинного и чертовски красивого, Макс не мог не вспомнить через что ему пришлось пройти чтобы заполучить эту любовь. Он полюбил его ещё будучи подростком, тогда даже не ведая о том, что это может быть за чувство. Тогда оно казалось горящей ненавистью, спрятанной глубоко в обиженной душе. Она горела синим пламенем, вызывая глупый оскал и самые нелестные слова, исходящие из его рта. Тогда, столкнув в лужу с трассы нелепого голландского парнишку, Шарль задел самое больное - его достоинство. Перед его собственным отцом. Ферстаппены такого не прощают. Когда же буря миновала пришло и осознание: за всё время, что он занимался картингом было много моментов и похуже чем дождь и насквозь мокрая одежда. Его унижали, материли и даже угрожали избиением после заездов. Так почему же Шарль тогда задел больнее всех? Всё просто, именно то самое чувство - именуемое влюблённостью - ослепило его. Это была та юношеская любовь, когда ты горишь предметом обожания, восхваляет каждый его шаг и считаешь буквально эталоном мира сего. Оказалось что это не так. Именно это и привело тогда к злости и разочарованию. Однако, чем дольше он смотрел на Шарля, на то как тот понемногу меняется из смазливого мальчика в красивого юношу, тем больше угасала его надуманная ненависть и сердце в груди трепетало при любом, даже случайном взляде. Если бы тогда ни его отец... сколько разбитых сердец можно было уберечь. Их с Шарлем пути разошлишь уже тогда когда его в 17 лет забрали в Формулу 1, небывалое достижение для парня его возраста, многие гонщики Формулы 2 и после 20-и могут только мечтать, о том, чтобы подняться на эту ступень. Но он смог. Не без связей отца, конечно, но тогда на это было плевать. Он оказался в одной сетке с поистине выдающимися гонщиками. Счастью не было предела, дышать стало гораздо легче и, что важно, он смог на время отпустить Шарля. У него появилась замечательная девушка, затем ещё одна, карьера поползла вверх и, казалось, что его сердцу больше не грозит разбиться на осколки только при одном виде былой любви. До 2018-го года. Когда Шарль Леклер вернулся и вновь произвёл фурор на всех и вся, как умел делать это раньше. Это был уже не тот паренёк, о котором он грезил ночами, а самый настоящий мужчина, при одном взгляде зелёных глаз которого, все с готовностью падали в обморок. Сердце готовилось вылететь из груди в очередной раз. Они подружились. По крайней мере стали общаться получше чем раньше. Гораздо лучше. Подписались друг на друга в Инстаграм, где Макс мог в свободное время часами и строго секретно разглядывать фото монегаска во всех ракурсах. Было больно видеть его каждые выходные, слышать его голос, но не иметь возможности быть рядом, так как ему тогда хотелось. Этим он причинял боль себе, и, сам того не ведая, своим бывшим девушкам. Так могло бы продолжаться ещё очень долго, если бы не гонка в Австрии годом спустя. Он сделал ошибку, запорол Шарлю всю гонку и буквально вывел из себя его обычно донельзя сдержанную натуру. Прошло немало времени, а Макс всё равно винит себя за тогдашний спад в их отношениях. По пути домой на самолёте они разругались ещё больше. Слово за слово и начался конфликт, они бросали колкие фразочки друг в друга через через весь салон, пока разъярённый Себастьян Феттель, наконец, не закрыл им рты. Тогда Макс чувствовал себя на вершине мира, ведь ему удалось выстоять в схватке против своего предмета воздыхания и даже не сдаться, пока не приехал домой и не увидел что Шарль отменил свою подписку в Инстаграм. Думая об этом сейчас, можно задать себе справедливый вопрос - стояло ли оно того? Но тогда это казалось правильным, тогда Макс посчитал делом чести отписаться в ответ. Они нормально не разговаривали до 2021-го года. Тогда же в его жизнь и пришли Келли с Пенелопой. У них была некая "связь" и раньше, затем же, когда Макс Ферстаппен стал не просто именем в списке гонщиков, эта взрослая и до одури красивая женщина обратила не него дожное внимание. За что он до сих пор ей благодарен. Она и Пи внедрили в него выдержку, спокойствие и умение любить и быть любимым. На ряду с тем Шарль, казалось, тоже повзрослел. Он был в комфортных отношениях с Шарлоттой, карьера стремилась вверх, его имя было у всех на устах - отличное время чтобы наладить отношения с былыми друзьями и отпустить обиды. Макс одним из первых попал под раздачу. Живя с Келли, любя её и практически имея счастливую маленькую семью, монегаск всё ещё не отпускал его. Его вьющиеся волосы, волшебные зелёные глаза, линия плеч, тело и даже нелепые французские усики - всё это не могло не волновать. Сердце Макса Ферстаппена было буквально изранено и разорвано в клочья этой красотой и совершенством. Часто он ловил себя на мысли, что помани его Шарль пальцем, то бросил бы всё и вся, и побежал бы как глупый щенок, игнорируя всех вокруг, буквально ползая у его ног. Однако тот не звал, ему было некогда. И Макс перестал надеяться. Он жил с любимыми людьми, давал им свою любовь и получал изрядную дозу любви в ответ. Его сердце смогло уместить в себе ещё двоих людей, даря ему то самое ощущение стабильности и радости. Шарль же заметался туда-сюда в поисках лучшего. С Шарлоттой у них не срослось. Макс корил себя за появление слепой надежды в ответ на их разрыв. Отнюдь, долго она не просуществовала. Могегаск быстро нашёл другую даму сердца. Тем не менее ситуация между былыми "врагами" заметно налаживалась. Их странные эмоции и блестящие глаза в компании друг друга замечали все, даже ведущие спортивных каналов и журналисты. Что-то большое и крепкое соединяло их вместе всё сильнее и сильнее. До одури похожее на покрытую сомнением и страхом, скрытную любовь. Однажды плотину всё же прорвало окончательно. Первая серьёзная близость произошла где-то в конце 2023 года, в Вегасе. Это был очень приличный по космическим меркам города клуб, с ярким освещением и басистой музыкой. Ничего не предвещало беды. Они просто пришли в одно и то же заведение, даже в разных компаниях, но через время алкоголь уже свёл их вместе. Они сидели на баре, болтали о самых разных и безсмысленных вещах, выпивали, выпивали, выпивали... А затем Макс проснулся в два часа ночи в чужой кровати, полностью обнажённый и с приятной, томной болью абсолютно в каждой части тела. Рядом с ним было слышно тихое сопение, самый милый звук, который Макс, когда-либо слышал. По сей день он постоянно засыпает под это самое сопение под боком за считанные минуты. Повернув голову, всё ещё затуманенным взглядом он оглядел бледную ногу, торчащую из-под одеяла, явно мужскую, затем проследил взглядом за практически изящной рукой с тонким запястьем и длинными пальцами. Она лежала поверх его ладони, как будто до этого её крепко сжимала. Затем Макс всё же взглянул на лицо и буквально поперхнулся воздухом. Прямо там, в нескольких сантиметрах от него тихо спал Шарль Леклер. Его ресницы подрагивали во сне, рот полуоткрыт, из него вырывались практически бездумные выдохи. Вот он, перед ним. Самая сильная его любовь, бушующая буря в груди и самый красивый человек, которого он когда-либо видел. Его Шарль. Затем осознание захлестнуло его с головой: он обнажённый, в постели с Шарлем, по всей видимости в его же квартире. Близость, которой он так жаждал случилась когда её меньше всего ждали, когда они оба не смогли её запомнить. Но сейчас было уже всё равно. Иметь своего любимого так близко, в пределах досягаемости, вдыхать запах его пряных духов с тёплой, имбирной ноткой. Иметь возможность поцеловать в шею, провести рукой по спутанным волосам. Шарль всегда был его самой главной слабостью, никто не осознаёт насколько его сердце пылает рядом с ним. Даже, пожалуй, и сам Макс. Он тогда обнял Шарля одной рукой, поперёк талии, придвинувшись ближе. Невозможно близко, даже их лбы соприкасались, а они сами дышали одним воздухом на двоих. Так можно было провести вечность - в тепле и комфорте. Но Максу так не вовремя вспомнилась Келли.