Незначительная жертва Гидры

      В таком формате у нас прошла целая неделя. Мы старались избегать друг друга, неловкость давала о себе знать. Когда Брок приходил домой — я старалась оставить ужин к его приходу и постараться заснуть. Ну или притворится спящей. Я просто не хотела ему мешать собой еще больше, чем сейчас. Брок не отставал от меня в нежелании находиться рядом со мной долго — он уходил рано утром, пропадая на работе, а возвращался довольно поздней ночью.       Фрэнк тяжелее всего переносил отсутствие своего хозяина рядом. Он загрустил, поскуливал каждый раз, лежа прямо около входной двери.       — Эй, малыш, ну ты чего? — я подошла к псу и села рядом с ним, поглаживая короткую шерсть на носу.       Вместо ответа я услышала только жалобное скуление. Я понимала, что ему не хватает Брока — собака скучала. Я приоткрыла ему дверь, думая, мало ли — захочет прогуляться около дома, но Фрэнк лежал, поскуливая. Он положил голову на лапы, прикрыв глаза и издавая жалобные звуки.       — Боже, — хрипнула я. — Брок придет вечером, ну, малыш? Ты чего?       Но собака продолжала поскуливать так, что я подумала, что Фрэнку действительно плохо. Я погладила его за ушком, он облизал мою ладонь, но тут же отвернулся, недовольно фыркнув. Я запаниковала — вдруг собаке плохо физически?       Я взяла телефон для экстренной связи с Броком на столе и, поколебавшись, набирала его номер. У меня обрывалось сердце, пока я слушала гудки. Мне было страшно звонить ему почему-то. Ведь я понимала, что если звонок услышит кто-то еще — будут проблемы. И у него, и у меня.       — Да! — послышался рык Брока на другом конце телефона, от которого я вздрогнула.       — У тебя все хорошо? — хриплю я неуверенно.       — Давай короче, — также раздраженно буркнул он.       — Собака… Она странно себя ведет, лежит и громко скулит, почти не двигается, — говорю я тихо.       — Черт… — голос Брока смягчился. — Он скучает, это просто забастовка. Такое уже было.       — Когда ты сможешь приехать? Как мне помочь Фрэнку?       — Просто побудь с ним, постараюсь приехать до ночи…       И тут его речь оборвала автоматная очередь, отчего я сама дернулась.       — Господи, что…       — До вечера! — и он скинул звонок.       Я уставилась на телефон и, задрожав от страха, отложила его в сторону. Мне ничего не оставалось делать, кроме как вернуться к псу и сесть рядом с ним на полу. Я смотрела в стенку спереди, поглаживая мягкую шерсть на спине Фрэнка, успокаивая его тихим шепотом. Позже я легла рядом с ним, не переставая гладить. В этот момент — мне тоже было страшно за Брока. Слишком уж страшно.       И я хриплю тихо:       — Ты знаешь, что ты похож на Брока сейчас? — собака аж приподняла ушки заинтересованно. — У вас похожи глаза. А еще вы одиночки оба, но заботитесь обо мне почему-то. Хотя… Ты больше идешь на контакт, да?       Собака лизнула мою щеку и легла на мою руку.       Я не заметила, как мы с Фрэнком так и уснули под входной дверью. Я проснулась от звука машины, подъезжающей к дому — это был Брок. За это время я научилась узнавать звук его внедорожника. Фрэнк же буквально заистерил, прыгая на дверь и пытаясь ее открыть. Мне пришлось встать и открыть дверь, выпуская Фрэнка к его хозяину. И собака просто по воздуху понеслась, залетев в руки Брока.       Я выдохнула от осознания, что Брок все же остался в живых, и ушла на кухню, доставая кастрюлю с ужином, который успела сделать еще с утра. Молча грею, чтобы Брок мог спокойно поужинать горячим.       Брок и Фрэнк тискались на улице — я видела их в окно, но теперь Брок зашел в дом.       — Привет, — тихо хрипит он.       Я только кивнула, едва взглянув на него. Мне почему-то было страшно сейчас поднимать взгляд на него. Хотя от страха руки до сих пор дрожали.       — Как ты? — по-прежнему тихо и хрипло спрашивает он.       — Все хорошо.       Он опустил пса на пол и снял верхнюю одежду. А я закончила накрывать ужин и поспешила уйти и спрятаться в комнате, но он ловко поймал мою руку прежде, чем я сбежала.       — Посиди со мной… Пожалуйста…       Я замерла и уставилась на него, не ожидая такой просьбы. Мне хватило сил только кивнуть ему в знак согласия, ведь я чувствовала вину за свои истеричные выходки перед ним. Я вернулась на кухню и села за стол, ровно напротив него.       Он же был мрачнее, чем обычно. Молча помыл руки в кухонной мойке и сел за стул, где я ему накрыла. Брок попробовал ложкой суп, что я сварила для него, и его лицо словно просветлело. Даже морщинка на лбу разгладилась.       — Что это за суп? — спрашивает он.       — Рассольник, — тихо отвечаю я.       Мне почему-то льстило, что ему нравится моя готовка. Я наблюдаю, как он ест, постукивая ложкой.       — Я оставлю тебе рецепт.       Он вдруг перестал есть и поднял взгляд на меня.       — Хочешь поскорее уйти?       — Ты говорил, что поможешь с документами и сбежать. Разве это не означает, что я должна буду уйти? — я склонила голову на бок, уточняя у него. — Я же вижу, как мешаю тебе здесь, — я пожала плечами, смущенная его вопросом.       — Почему ты так думаешь?       — Ты стал раньше уходить, позднее возвращаться… Я знаю, что твоя работа не подразумевает стабильного графика. Но я просто чувствую, что мешаю тебе своим присутствием.       — Не так, — хрипит он, качая головой.       Я непонимающе уставилась на него, оставаясь в замешательстве.       — Лиза, я не гоню тебя. В США тяжело адаптироваться, ты должна остаться у меня, пока не поймешь, что можешь заботиться о себе.       И он так с теплотой смотрит, что у меня кольнуло сердце и я буквально сжалась. А его горячая рука вдруг накрыла мою, которая лежала на столе. Я вздрогнула от его прикосновения и подняла взгляд, заглядывая в его глаза.       — Я не гоню тебя, а работаю больше, чтобы не смущать.       — От того, что тебя нет дома — никому не лучше. Ни Фрэнку, ни мне, — тихо шепчу я.       Он только кивнул на мои слова, поглаживая пальцем ребро моей руки, от чего мое сердцебиение только ускоряется.       — Кстати, Марта звонила. Сказала, что венерических нет, как и ребенка, — он сказал это и приобнял мое плечо, подбадривая.       Я аж выдохнула и прижалась щекой к его руке на плече, от чего вздрогнула сама.       — Прости, — хрипнула я и встала из-за стола, поспешив к кастрюльке на печи. — Я лучше подогрею тебе еще.       А он сидит и улыбается, в нем словно что-то изменилось. Он действительно был сегодня каким-то другим. Я стою около плиты, дрожа и не понимая, кажется ли мне его реакция. Что вообще с ним происходит? А Брок вдруг встал, подошел ко мне и просто прижался ко мне сзади, уткнувшись носом в мои волосы.       В этот момент я словно умерла. Дрожь от его близости. Непонимание, что сейчас произошло? Я буквально спиной ощущала жар, исходящий от него. Его запах — одеколон, запах дезодоранта и немного оружия. Его руки опираются по бокам от меня, лежат на столешницах. Я дрожу, сжимая половник, попросту замерла.       — Прости, Лиз, — хрипит он тихо. — Я просто так привык, что ты дома. Соскучился за эти дни.       Я вздрогнула, услышав эти слова, и обернулась в его руках в шоке. Заглядывая в его глаза, не шутит ли он? Не очередной ли он это сон? Я смотрела в его глаза, ища ответы на свои вопросы. Он поднял свою руку и убрал мои волосы с лица, заправив их за ухо. Я тяжело дышу, во мне борется чувство — пора бежать. Бежать хотя бы в спальню! Но я не могла. Я просто как кролик стою, глядя в глаза опасного хищника.       — Лиза, — шепчет он нежно.       Я хлопаю глазами, а он воспользовался моим замешательством. Брок наклонился и коснулся своими покусанными губами моих собственных. Я опешила и чуть подалась назад, обжигаясь спиной об горячую кастрюлю.       — Черт! Прости, Боже…       Он отодвинул меня правее от конфорки. А я словно замерла, уставившись на него, сжав его руку. А в его глазах столько всего, столько эмоций. А Брок снова приблизился, дыша на мои губы. Его большой палец гладит мою щеку, губы. Его вторая рука сжимает мою талию. А я… Словно загипнотизированная его взглядом, придвинулась ближе к его губам, но… По-прежнему не решалась коснуться его губ. Но Брок снова накрыл мои губы своими, едва ли целуя. Я буквально чувствовала, что он тоже дрожит. Мы словно оба боялись прервать этот момент, испортить, спугнуть.       Брок прижал ладонь к моему затылку, удерживая, лаская мой рот языком. А я даже не думала отстраниться, я подчинялась ему. Изучая такие новые чувства, словно никогда такого не испытывала. Снова приятно, тепло, горячо. Он рычит, прикусывая мои губы. А я просто дрожу, живот словно исчез. Я придвинулась ближе, сжав его, наконец. И чертовы мысли исчезли.       Я резко отстранилась, словно мгновенно протрезвев, заглядывая в его глаза. А Брок посадил меня на столешницу, гладит личико, наблюдая за мной. Я также смотрю на него, изучая его. Я сжимала его руку, не хотела его отпускать. Я боялась, что это мой сон. Или что он резко осознает, что совершил ошибку, поцеловав меня. Что после всего… я противна ему.       — Ты так красива, — шепчет он.       Я не знала, что сказать. И просто прижалась к его груди и обняла. Сжала так крепко, как вообще могу. А его лапы сгребли меня, охраняя. Гладил меня так долго, уткнувшись лицом в мою шею.       — Брок? — шепчу я.       — М-м?       — Ты нужен мне, — тихо сознаюсь я.       Он заскулил и сжал меня в объятиях. А я… почувствовала влагу на плече. Он ронял слезы на моем плече. Он был разбит чем-то, и я поняла это. Словно могла чувствовать его.       — Что произошло? — тихо спрашиваю я.       — У меня сегодня пол команды…       Я сжалась, а он отстранился. Брок достал бутылку виски из шкафа и налил в кружку до краев, выхлебав, оседая на пол.       — Мне жаль, — хриплю я.       Фрэнк тоже подошел к Броку, укладываясь в его ногах. А я заползла на его колени и просто стиснула его в объятиях. Брок уткнулся в меня, сжимая. Я целовала его голову, щеки, плечи. Он дрожит, потерян, разбит.       — Тшш… — шепчу я.       — Не уходи, прошу, — хрипит он.       Я киваю ему, вместо ответа. Мы сидели так почти до утра, сжимая друг друга.       Перед рассветом он отнес меня в кровать, укутал. Я поймала его руку прежде, чем он ушел.       — М-м? — он внимательно смотрит на меня.       — Останься…       Я просто отодвинулась от края, уступая ему место. Он лег рядом со мной, прижав меня к себе. Он баюкал меня, а я, наконец, смогла уснуть без кошмаров.