Больница встретила Диму уже привычным, но таким же неприятным запахом спирта и сонным персоналом на входе. Масленников отметился у медсестры, продемонстрировав содержимое рюкзака. Та сначала удивилась такому огромному количеству вещей, так как посетители редко приносят с собой что-то помимо еды и в некоторых случаях цветов, но блогер лишь довольно усмехнулся, кратко пояснил к чему здесь книги и кроссворды, надел бахилы и отправился на третий этаж. В руках были зажаты купленные десять минут назад журналы, среди которых выделялись Men’s Health с Иваном Ургантом на обложке и Playboy. Мужчина долго сомневался в разумности покупки этих журналов, но бабушка, продававшая их в ларьке на территории больницы, сумела его быстро убедить. «Лучшее средство от скуки!» — именно так сказала продавщица, когда Дима прикладывал карту к терминалу.
По пути к палате Масленников встретил Виктора Семёновича, который был очень рад снова видеть мужчину. Доктор сообщил о том, что Иманов на данный момент на процедурах, и Дима может подождать его в коридоре или в самой палате, а также отметил хорошее
моральное состояние своего пациента.
— Обычно люди после комы пытаются связаться с родственниками и друзьями, а когда теряют память, то стараются выяснить у врачей всю известную им информацию. Эмиль же ведёт себя крайне спокойно в этом плане. Он согласился дождаться Вас, чтобы Вы сами ввели его в курс дела, а я вмешиваться в это не буду. — радушно проговорил Виктор Семёнович, пожимая руку Масленникову.
— Кажется, наш разговор с Эмилем будет очень долгим. — с улыбкой в голосе сказал Дима. — Так или иначе, спасибо Вам за всё.
Врач угукнул и отвёл глаза, о чем-то задумываясь. Он постукивал пальцами по излюбленной папке, отбивая какую-то уж больно знакомую мелодию, которую Дима никак не мог вспомнить и как бы он не вслушивался, на ум ничего не шло. Блогер, воспользовавшись моментом, мельком осмотрел доктора, отметив про себя только золотое кольцо на безымянном пальце и едва заметную гравировку на дужке очков.
— Знаете, — сказал Виктор Семёнович после некоторого времени молчания, — Вы хороший друг, Дмитрий. — врач хлопнул ему по плечу и отправился дальше по коридору, оставляя мужчину в раздумьях.
Дима посмотрел вслед доктору и пошёл в уже известном направлении, предпочитая подождать парня в его палате. Пускай и сонный, но все также вежливый персонал приветствовал мужчину, а те, кто помоложе узнавали в нём известного блогера и смотрели с неким восхищением. Диму, как ни странно, смущало такое внимание со стороны хоть и молодых, но врачей, он совсем не знал, как реагировать и лишь нервно улыбался.
К счастью, палата была не так далеко, и мужчина буквально влетел в неё, прячась от чужих взглядов. Оказавшись внутри, Масленников притворил дверь и первым делом снял пальто, в котором стало жарко, аккуратно выложил вещи из рюкзака и решил их разложить по местам, чтобы потом Эмилю было проще ориентироваться. На дне рюкзака нашёлся разбитый мобильник, и Масленников вдруг вспомнил, что забыл поменять стекло на телефоне. Он влепил себе мысленный подзатыльник, тяжело вздохнув. Так или иначе, разбито было только стекло и виднелись пару мелких, почти незаметных, царапин на корпусе, а потому телефон должен был работать. Дима подключил провод и воткнул тот в розетку, обнаруженную возле кровати, и спустя пару секунд на экране появился значок зарядки, что мужчину обрадовало: в ремонт отдавать не нужно. Книги, журналы и кроссворды отправились в полки тумбочки, потому что другого места для них попросту не было. Вкусняшки же по праву остались лежать на самой тумбе, чтобы Эмиль сначала заметил их.
После всех махинаций, Дима довольно оглядел свою работу и уселся на стул, принявшись ожидать парнишку с процедур. Разглядывание стен время, к сожалению, скоротать не способно. Мужчина взял в руки телефон и просмотрел пару новых сообщений из Лиги, прочитал смски от Сударя, решив оставить те без ответа, и полез в Инстаграм, дабы узнать, что же в звёздном пространстве нового. Посты всплыли одни за другим, стоило Масленникову загрузить приложение. Он лайкнул новые фотографии Полины Савекины, посмотрел рилс Киркорова, глянул пару-тройку сторис своих друзей, оставляя огонёчки или даже короткие комментарии, не забывая добавить несколько скобочек в конце. Бессмысленный скроллинг ленты вскоре привёл его к публикациям людей, которых он даже не помнил. Инстаграм тоже был закрыт, а телефон снова убран в карман, предварительно поставленный на беззвучный режим.
Время шло, а Эмиль до сих пор не вернулся. Дима уже успел пожалеть, что не взял у Виктора Семёновича его номер, чтобы в случае чего можно было связаться. Часы показывали почти два. Блогер зевнул и тут же решительно поднялся на ноги, прогоняя опять возникающую усталость. Он принялся делать простейшие упражнения руками, разгоняя кровь, даже немного попрыгал на месте. Простецкая зарядка вскоре дала свои плоды: мужчина уже не чувствовал себя таким сонным.
Дима присел обратно на стул, несколько приспустился на сидении и вслушался в звуки вокруг себя. За больничным окном раздавался едва слышимый шелест сухих листьев, что проходили по окну, словно царапая стекло и оставляя после себя лишь тихий шорох. Детские и взрослые голоса приглушенно звучали где-то далеко-далеко внизу, создавая ненавязчивый фон для природы. Редкие посвистывания птиц приятной колыбелью проходились по ушам, вызывая теплую улыбку у мужчины и убаюкивая. Звуки, доносящиеся до него будто со всех сторон, сразу давали ощущение умиротворения и гармонии при этом медленно, но верно морили его в сон. И Масленников бы непременно заснул, если бы справа не стукнула дверь.
— Дмитрий Андреевич, здравствуйте!
Дима дёрнулся и резко открыл глаза, а подняв голову, увидел, как двое санитаров поддерживали Эмиля, еле переставлявшего ноги. Его вели к койке, шепча что-то ободряющее, в то время как парень выглядел очень несчастно и
беспомощно. Иманов свесил голову, упрямо избегая всякого зрительного контакта с Масленниковым, пока сам блогер строил ужасающие теории, что же могло случиться.
— Возникли те проблемы, о которых Виктор Семёнович, так понимаю, Вас не предупредил, судя по Вашему взгляду. — санитары усадили парня на кровать, когда один из них подошёл к мужчине. — У него начали отказывать ноги.
Диму эти слова повергли в шок. Он ошарашенно посмотрел на Эмиля, что пустым взором глядел куда-то в угол, и на душе вдруг стало очень неспокойно. Санитары, молоденькие парни, сочувственно рассматривали Иманова, понимая, что это очень сильный удар, особенно после того, что тот мог спокойно на ноги вставать и успешно передвигаться.
— После одной из процедур Эмиль пожаловался, что почти не чувствует ног, хотя до этого, как мы все знаем, он успел даже пробежаться по больнице. — второй, более юный санитар тихо продолжил речь своего коллеги. — Возможно в состоянии аффекта. Объяснить это довольно тяжело, однако данный феномен был вполне ожидаем, странно, что Вас обоих не предупредили.
Масленников слушал вполуха, ведь почти всё его внимание ушло на принятие только что полученной информации. Голова гудела, каруселью проносились негативные мысли и рисовались неприятные картины надуманного будущего, где Эмиль остаётся инвалидом. Непрошенные фантазии Дима пытается стереть из своей памяти, дабы не портить и так подорванный оптимистичный настрой. Мужчина тщетно старался успокоить себя, но где-то внутри маленький человечек бегал и кричал «SOS, ПОМОГИТЕ», сея в думах хаос и панику.
— Виктор Семёнович подойдёт через десять минут и всё подробно расскажет.
Санитары потрепали парня по плечу, пожелали скорейшей поправки и в спешке покинули помещение, ссылаясь на дневную занятость. Эмиль же свернулся калачиком на койке, отвернувшись от блогера, и не издал ни звука, было только видно, как тяжело он дышит. Дима протянул руку к парню, погладив того по спине, но он отмахнулся, еще сильнее закрываясь от мужчины.
— Эмиль. — ласково позвал Масленников, впрочем, не особо рассчитывая на ответ.
— Я сломал ту пластину, которая помогала мне ходить. — вопреки ожиданиям прошептал парень. — А в самой ноге суставы не так сошлись… Не знаю, как это работает, но я поломал её. — в его голосе было столько отчаяния, что хотелось рыдать.
— Всё будет хорошо, — только и смог выдавить из себя Дима, понимая, что это сейчас не поможет ни ему, ни Эмилю тем более. — Я уверен, Виктор Семёнович найдет решение.
Эмиль хмыкнул и повёл плечами. Его фигура казалась такой хрупкой, что Масленников боялся дышать, лишь бы не разрушить эту прозрачную пленку доверия, возникшую между ними. Дима выжидательно уставился на Эмиль, когда тот глубоко вздохнул, а после повернулся к мужчине и посмотрел так, словно впервые его увидел.
— А ты привёз, что я просил? — он хитро сощурился и с силой натянул улыбку.
— Да, конечно, — Дима аж просветлел и быстро встал со стула, демонстрируя то, что сделал ранее. — Вот. Здесь я оставил журналы и книги, которые ты просил, — он выдвинул одну из полок, а Иманов привстал на руках, дабы получше видеть происходящее. Дима вытащил всё, кладя прямо перед парнем. Кроссворды также легли рядом, и в целом, койка Эмиля была теперь вся «украшена» бумажной волокитой.
— А откуда ты книги достал? — Эмиль взял в руки литературу, оценивающе рассматривая красивые обложки. — Неужели купил?
— Нет, — замялся Дима. — Я взял их из твоей домашней библиотеки.
— Моей домашней библиотеки? — непонимающе уставился на него Иманов. — Ты у меня дома что-ли был?
— Да, у меня даже дубликат ключей от квартиры твоей есть, — рассмеялся Дима, увидев, как округлились глаза парня, — которые ты сам, между прочим, сделал для меня.
— Вот как… — задумчиво произнёс тот. — Наверное, я тебе очень сильно доверял.
Улыбка медленно сползла с лица Димы, когда невольно вспомнились моменты, проведённые вместе. Эмиль действительно любил много разговаривать и пока многих это раздражало, Масленников самозабвенно слушал его и запоминал всё до мельчайших подробностей, чем нередко поражал парня. Иманов признавался, что, пожалуй, был искренен только с Димой, ведь только мужчина знал о его загонах по поводу внешности, внутренних конфликтах с собственным Я и тревожных мыслях. Блогер всегда откладывал дела, выбирая послушать, помочь и поддержать, а в ответ Эмиль отдавал всего себя, став настоящим другом для Димы и его полярной звездой. Всплыли также воспоминания об их совместных с Лигой путешествиях, когда Иманов с блеском в глазах и с ребячьим интересом изучал новые места, узнавая что-то новое. В то время он казался совсем зелёным мальчишкой, что впервые выбрался за пределы своего городка и теперь познает огромный мир. Диму это честно очень веселило и умиляло, он гордился тем, что дарит парню такие эмоции.
Мужчина сдержался, чтобы не начать рассказывать всё подряд, пообещав себе, что сделает это дома в более благоприятной обстановке. А пока Эмиль листал журналы, рассматривая фотографии селебрити и читая короткие статьи. После открыл кроссворды и, не особо вникая в смысл, пролистал страницы, делая кое-где закладки на интересных темах. Книги были бережно уложены подле подушки. Это наталкивало, на мысль, что парень собирается читать после ухода Димы. Масленников ещё бы долго смотрел на ленивые движения Иманова, но вспомнил о телефоне, оставленном на зарядке.
— Кстати, тут мобильник твой зарядился, смотри, — Дима подал девайс. — Правда, я совсем забыл поменять стекло, прости.
— Да ладно, это не критично. Всё равно спасибо. Пусть заряжается, пока не хочу в нём сидеть. — Эмиль благодарно посмотрел на блогера, возвращая телефон.
— А ещё, я привёз вкусняшки, — спохватился мужчина, — здесь всё то, что ты очень любил кушать. Вдруг поможет вспомнить. — Масленников усмехнулся со своей же фразы, настолько глупо это прозвучало.
Эмиль подтянулся к тумбочке и с интересом глянул на продукты.
— Не думаю, что сливочные вафли помогут мне вспомнить хоть что-то, — рассмеялся он. — А вот овсяные печеньки уже более серьёзные претенденты на победу… — наигранным официальным тоном сказал Эмиль и снова засмеялся.
Дима с непередаваемой радостью смотрел на веселящегося парня, что ненадолго перестал тревожиться о проблемах и сейчас открывает пачку купленных вкусняшек. В прошлом Иманов славился своей способностью поднимать настроение кому угодно. Он умел подобрать правильные слова поддержки, чтобы максимально помочь своему близкому человеку, его чувство юмора нередко заряжало позитивом весь коллектив, разгоняя серые тучи. Это было солнце имени Эмиля, яркое светило в их команде, что всегда делилось теплом и не давало потеряться во тьме.
— Я рад, что ты, ммм… Не впадаешь в отчаяние, скажем так. — подобрал слова Дима, с полуулыбкой смотря на поедающего печеньки Эмиля. — Приятного аппетита, кстати.
— Спасибо. — фыркнул Иманов. — А чего, собственно, грустить? Всё поправимо, да и навряд ли я бы тоской своей чем-нибудь помог, только настроение бы тебе испортил. Хотя… Может и незаметно, но я очень волнуюсь. Меня вдруг посетила такая мысль: а что, если я уже никогда не встану? Страшно, конечно, но я стараюсь отгонять от себя негатив.
— Встанешь, конечно, куда ты денешься, — Дима подавил смешок, уж больно тот получился бы истеричным. — Честно говоря, сейчас я в тебе узнаю Эмиля. Даже с учётом того, что ты потерял память, ты всё равно остаёшься собой. Это прекрасно и радует меня.
Эмиль кивнул головой и снова захрустел вкусняшками, на время выпадая из разговора. Рядом лежала раскрытая пачка молочного шоколада Milka, половину из который Иманов уже вмял в себя. Такие сочетания, конечно, были далеко не самыми полезными, но и навредить особо не должны. Дима читал в интернете, что можно и нельзя делать после выхода из комы и, вроде, не увидел каких-либо препятствий для покупки сладкого. К тому же, Эмиль раньше очень любил поедать шоколад, запивая горячим чёрным чаем, а с условием некого чувства голода, часть вкусностей уже исчезла. Масленников даже удивленно смотрел на парня, но, честно, радовался.
— Слушай… — парень положил в рот оставшийся кусок печенья и, быстро прожевав, продолжил. — А расскажи мне что-нибудь из прошлого? — он столкнулся с озадаченным взглядом. — Ну… А, ты же мне показывал фотки с людьми, ещё про какую-то Лигу говорил. Может об этом расскажешь?
— Лига? — задумчиво повторил Дима. — Это рассказ далеко не на один час.
— Тогда расскажи мне о людях с фоток тех. — капризно говорил Эмиль. — Не молча же нам сидеть, а мне интересно вообще-то.
Масленников без лишних вопросов достал телефон, отыскивая в бездонной галерее ту самую фотосессию с Лигой. Двенадцать с половиной тысяч фотографий было, конечно, мощно, но те четыре потерялись в бесконечном потоке, и Дима уже успел проматериться прежде, чем нашёл нужные картинки. Мужчина без всяких промедлений развернул девайс к Эмилю.
— Это кто? — опередил его Иманов, ткнув пальцем на улыбающуюся девушку, стоящую в центре компании.
— Яна. Хорошая девчонка, психолог наш местный, — усмехнулся Дима, — кстати она его девушка. — он указал на парня со светлыми взъерошенными волосами и веснушками, одетого в зелёный бомбер и стоящего с самого левого края фотографии. — Егором зовут. Они уже много лет вместе, прекрасная пара.
— Понятно… — протянул Эмиль, рассматривая пару. — А это?
— Даник, — Дима улыбнулся, вспоминая лучшего друга. — Отличный пацан. В Лиге славится тем, что является заводилой, да и я не встречал людей, смешнее, чем он. Тебе он точно понравится, вы в своё время очень плотно так дружили. Уж поверь мне.
— Верю, верю. Знаешь, у него необычная внешность. — отметил Эмиль.
— А как же! Всё же чистокровный казах.
Дима на секунду задумался, что-то вспоминая, а потом выдал следующее:
— Әлемдегі ең жақсы адам! — запинаясь, но гордо произнёс он. — Это он так о себе говорит.
— Чего-о? — удивлённо захлопал глазами Эмиль. — Я казахского не знаю, будь добр переведи.
— «Самый лучший человек в мире», только он ещё «я» добавлял, — саркастически засмеялся Масленников.
Прикол с этой фразой появился в команде еще год назад, когда во время очередного спора с Димой, Даник не придумал ничего лучше, кроме как разбавить напряженную атмосферу шуткой. Масленникову, который и так любил юмор своего друга, определенно фраза понравилась и он ещё не раз просил повторить её, чтобы получше запомнить и в будущем использовать в подходящей ситуации.
— Да уж, с самооценкой у него явно нет проблем. — Иманова это развеселило, он с большим энтузиазмом принялся расспрашивать про ребят на фотографии. — О, я вижу тебя и меня. Ты, кстати, в том же пальто, что и здесь, да?
— Да, — удовлетворительно кивнул Дима. — Специально нашёл.
— Во прикол. А рядом с нами кто? Хотя нет, давай так. — Эмиль поудобнее устроился на койке, наклонился к Диме и зашептал по-заговорщицки. — На фотке осталось два человека, которых я не знаю. Скажи мне имена, не показывая на них, а я попробую угадать. — парень отодвинулся обратно, довольно глядя на мужчину.
— Давай, но к чему шёпот? — в полный голос сказал мужчина.
— Да просто, — ответил Эмиль, показавшийся несколько обиженным, но через несколько секунд вновь принявший спокойное выражение лица. — И всё же?
— Их имена Стас и Лёша. Гадай теперь, кто из них кто.
Парень вплотную придвинулся к экрану, внимательно изучая. Он показательно пыхтел, изображая мозговой штурм, чем позабавил Диму, чесал затылок и всем своим видом показывал активную деятельность. Прошло ещё полминуты прежде, чем он вынес вердикт.
— Тот, что попухлее Лёша, а другой по-любому Стас. Или погоди… Нет-нет, давай наоборот. — Эмиль замахал руками. — Я запутался, короче! Он, — Иманов ткнул на полного мужчину в центре фотографии, — будет Стасом. А рядом с тобой Лёша. Всё, это окончательно.
— И ты прав! — Дима театрально захлопал в ладоши. — Мои поздравления!
— Спасибо, спасибо. — выпячил грудь Эмиль и засмеялся. — Ну… Я вроде всех запомнил. Даник, конечно, самый яркий персонаж.
В палате раздался оглушительный смех. Дима заразился звонким хохотом своего
друга, наблюдая как тот улыбается во все зубы, и понимал, что чувствует
счастье. Комфорт, что он испытывал рядом с Эмиль не шёл в сравнение ни с каким-либо другим чувством. Это было что-то куда большее, чем просто ощущение уюта и гармонии, это было наравне с лёгкостью и эйфорией, но всё равно не поддавалось описанию. Масленников смотрел на друга, невольно рассматривая, когда наткнулся на шрамы, оставшиеся на его коже. Мужчина заметил глубокие поджившие порезы, окрашенные в грязно-алый, его передернуло от неприятных воспоминаний.
— Всё хорошо? — спросил Эмиль, увидев затихшего Диму.
— Меня убивают эти шрамы. Они ужасно выглядят.
Иманов помрачнел, улыбка тут же сошла на нет, а Дима мысленно поклялся, что убьёт себя за дрянной свой язык.
— Я тоже был не в восторге, — с некой прохладой ответил парень, немного отодвигаясь. — Страшно представить, что там была за авария.
— Прости. — прошептал Дима.
***
— Я её на металлолом сдам, сука! — орал Дима, пока остальные, вжавшись в диван, молча наблюдали за истерикой Масленникова.
— Успокойся, Дим. Её и так жизнь помяла. — Сударь попытался подбодрить друга шуткой, но столкнувшись с яростным взглядом напротив, моментально умолк.
— Она едва Эмиля жизни не лишила! Скоты на заводе даже не смогли нормально собрать гребаную тачку!
— Но всё же обошлось…
— Но какой ценой! — воскликнул Дима и вышел из зала, громко хлопнув дверью.
***
— За что? — удивленно посмотрел на него парень.
— За то, что настроение испортил. — виновато посмотрел на него Дима.
— Вовсе нет, всё хорошо. Я просто хочу всё узнать, а ты не рассказываешь мне. — Эмиль вдруг зевнул, заваливаясь на кровать.
— Всё дома расскажу, обещаю.
— Помню, знаю. — Иманов потянулся на койке.
— Знаешь, мне очень непривычно всё это тебе рассказывать. О Лиге, о том, что нас связывало, кто эти люди… Непривычно видеть тебя
вот так. — Дима глубоко вздохнул.
Эмиль хмыкнул, оставив это без ответа, потому что сам не знал, что сказать. Он не помнил его, этих ребят, он не помнил ничего и сейчас ему это казалось чем-то новым и неизведанным, и чем больше он узнавал, тем больше путанницы возникало в его мыслях. Нет, не шло никакой речи даже о мелькающих воспоминаниях и шанса на очень быстрое восстановление памяти. Он искренне напрягался, стараясь вспомнить хоть кого-то, но даже Дима не вызывал внутри ничего, кроме интереса. Этого человека он увидел первым после врача, ему хотелось верить, несмотря на то, что Эмиль всё ещё был несколько напуган. Дима выглядел как тот, кому можно доверять.
— Слушай, а что за Сударь? — неожиданно сказал он. — Ты говорил о нем, но на фотографии его нет.
— Это наш друг, он не в Лиге. — Дима посмотрел на собеседника, заметив, как тот старательно пытается держать глаза открытыми. — Ты спать что-ли хочешь?
Эмиль кивнул, сдавленно пробурчал извинения и накинул сверху одеяло. Масленников встал со стула, разминая шею, и сверился с часами на стене.
— Представляешь, время половина четвертого! Я даже не заметил, как прошло почти полтора часа.
«На самом деле для меня прошло будто бы десять минут. Мне очень комфортно с тобой Эмиль, я скучал. Пускай ты многое позабыл, но я здесь, чтобы быть рядом и помогать тебе.»
— Согласен. — отозвался из-под одеяла Эмиль. — Спасибо, что приехал и за вкусняшки тоже!
Масленников забрал пустые упаковки и смял воедино, засовывая в пустой рюкзак, и напомнил парню про книги. Он снял со спинки стула пальто, достал из кармана телефон, обнаружив несколько пропущенных от ребят и пару десятков сообщений от Даника и Сударя. Дима пробежался по ним глазами, особо не вчитываясь в их содержание, и перевёл взгляд на Иманова, который рассматривал мужчину сквозь полузакрытые веки.
— Меня потеряли немного, — поспешил с ответом Дима, заметив молчаливый вопрошающий взор. — Кстати, Виктор Семёнович так и не пришёл.
Эмиль махнул рукой, выражая своё относительное безразличие в отношении этого. Он подтянул руками ноги поближе к себе, дабы поскорее согреться. Несмотря на духоту, царящую в комнате, парень всё равно мёрз.
— Я тогда пойду. — Дима медлил.
— Ты же придёшь ещё? — с толикой надежды посмотрел на него парень.
— Разумеется. Сегодня, конечно, уже нет, — он усмехнулся, — так как меня просто не пустят, а вот завтра и до твоей выписки с удовольствием. Может даже ребят с собой возьму, если ты не против.
— Не знаю… Попозже это обсудим, окей? — Эмиль зевнул, сильнее кутаясь в больничное одеяло. — Пока, Дим.
— Добрых снов.
Масленников ещё раз посмотрел на почти спящего парня, а после спохватился и, проследовав к окну, задвинул шторы, дабы солнечные лучи меньше проникали в палату и не мешали отдыху, на что Эмиль промямлил слова благодарности, находясь в полудрёме. Дима на это только довольно фыркнул и на цыпочках выбрался из помещения, претворяя дверь.
***
Дима, выйдя в коридор, первым делом полез в телефон, намереваясь прочитать сообщения и перезвонить друзьям. Стоило ему отключить беззвучный режим, как телефон тут же завибрировал, а на экране стали появляться многочисленные входящие смски от Даника, который считал, что нет иного способа достучаться до Масленникова, кроме как спамом.
ДАНИК
Димон, тебя ко скольки ждать?
13:48
Короче, мы с ребятами на офисе будем
13:51
Тебя ждём
13:55
Сударь интересуется где ты, он
дозвониться не может, я тоже, кстати
14:07
Димаааа
14:23
Пропущенный вызов от «ДАНИК»
14:33
Пропущенный вызов от «ДАНИК»
14:34
Перезвони, пжлст
14:34
Але
15:01
Пропущенный вызов от «ДАНИК»
14:28
Нормально вообще всё?
15:31
Дима вздохнул, увидев ещё кучу бессмысленных сообщений ниже и, пометив те прочитанными, убрал телефон, рассчитывая на благоразумность лучшего друга. Даник иногда позволял себе так дурачиться, но за таким, казалось бы, надоедающим жестом, стояла самая настоящая тревога и волнение за товарища, и Масленников это понимал. Так или иначе, но на данный момент он совершенно не горел желанием с кем-либо разговаривать, хотя осознавал, что Лига сейчас переживает за Эмиля и за него не меньше.
Мужчина снова взял мобильник в руки и, пересиливая себя, набрал знакомый номер. Послышались гудки, и ответ не заставил себя долго ждать.
— Ну неужели! — раздался голос Сударя на том конце провода. — Ты куда пропал?
— Просто с Эмилем сидел, мы болтали о разном, — сдержанно ответил Дима. Он шёл по коридору, двигаясь в сторону лестницы, желая как можно скорее уйти отсюда. — Ну и заговорились так, что я не заметил, как время прошло.
— Ясненько всё с вами, — облегченно засмеялся Никита. — Скоро вернёшься?
— Через полчаса, думаю, буду на офисе. Приготовьте чего-нибудь поесть, ради бога! Я насмотрелся на Эмиля, поедавшего печеньки, теперь сам жрать хочу.
— Пельмени со сметаной сойдут? — ответил друг через пару секунд тишины, и Дима услышал звук воды и грохот кастрюлей, а сам Сударь крикнул кому-то достать из морозилки вышеуказанный продукт.
— Ты лучший, — вымученно улыбнулся Масленников, сжав покрепче девайс в руках. — Давайте, скоро буду.
— До скорого, Димон. — Сударь сбросил вызов.
Дима засунул телефон в карман и засеменил по ступенькам, как вдруг столкнулся нос к носу с лекарем, что листал бумаги в папке.
— Прошу прощения. — произнёс Виктор Семёнович и проследовал дальше, не отрывая взгляда от документов, но всё же, обернувшись, поднял глаза, сверкнув очками. — А, Дмитрий Андреевич, ещё раз приветствую! Что-то Вы поздновато. Часы посещения внутри больницы закончились ещё сорок минут назад.
— С Эмилем заговорились. — повторил Дима с улыбкой.
— Прекрасно понимаю. — доктор посмотрел на мужчину, заметил выжидательный взор и, понимая, что тот хочет услышать, добавил. — Совещание срочное было, не успел я к вам.
— Почему Вы не предупредили меня о проблеме с ногами?
— Запамятовал, Дмитрий Андреевич, да и спешил так, что совершенно вылетело из головы. — примирительно произнёс лекарь и снял очки.
— Есть вообще надежда? — тихо вымолвил Дима.
— Не сомневайтесь, есть. — моментально успокоил Виктор Семёнович и подошёл к Масленникову, положив руку на плечо. — Как бы клишированно не звучало, но всё будет хорошо. Там не такие большие проблемы. Думаю, две недельки, и парень снова на ногах будет. Эмиль сломал ту пластину и суставы немного подвели его, из-за чего и создалось фантомное ощущение того, что он не чувствует ног. На самом деле это ощущение вернётся к нему через пару дней.
— Вот и хорошо, — выдохнул Дима, — спасибо Вам.
— Вы главное навещайте его почаще. — подмигнул Виктор Семёнович.
— А можно с ребятами приехать? — озадаченный взгляд напротив. — У нас команда есть, в которой Эмиль состоял, они бы тоже хотели его навестить.
— Только не всей толпой сразу и в специально отведенные для того часы. — строго сказал лекарь. — Мне уже молодые коллеги сообщали, что узнали в Вас известного блогера. Не хотелось бы тут всех фанатов собрать, если Вы понимаете, о чем я.
— Понимаю, конечно. Я предупрежу своих.
— Отлично. — доктор закрыл наконец папку и вернул на переносицу очки. — Полагаю, Эмиль уснул? Хотя, можете и не отвечать: мои помощники говорили, что паренёк ещё на процедурах начал засыпать.
— Да, он спит сейчас. Я зашторил окна. — зачем-то уточнил Дима.
— Ну и славно. Тогда до встречи, Дмитрий Андреевич.
Масленников попрощался, пожав руку врачу. Он быстро спустился на первый этаж, подметив, что дежурная медсестра сменилась и была куда более активная и живая, нежели предыдущая. Дима кинул быстрое «до свидания» и вышел из здания, попадая на свежий воздух. Он несказанно обрадовался, что запах спирта ушел и теперь можно было вздохнуть полной грудью, а не задыхаться от противного больничного «аромата». Настроение немного улучшилось.
В кармане вновь завибрировал телефон. Дима открыл переписку с Сударем и рассмеялся: Никита отправил фото, где он, Даник и Артём стоят и улыбаются на фоне кастрюли с варящимися там пельменями, с подписью «Ждём». Мужчина ответил несколькими эмодзи и поспешил к Гелендвагену, припаркованному в ста метрах.
Солнышко приятно грело редкими лучами, погода заметно улучшилась по сравнению с утром. Исчезали редкие лужи, трава почти высохла, а люди уже выбрались из душных палат, предпочитая прогулку на улице. Они уже не выглядели такими грустными, они наоборот радовались, проводя время с навестившими их близкими.
Дима достал ключи от машины, уже представляя, как будет поедать тарелку пельменей. Он вспомнил о том, что несмотря на всё, пока ситуация довольно плачевна: Эмиль никого не помнит, ноги у него не работают. Блогер похлопал себя по щекам, отгоняя негативные думы, и дал себе мысленный пинок под зад: они справятся, Эмиль справится.
Всё будет хорошо.
