Оверлорд

      На протяжении следующих двух недель Хаску пришлось терпеть присутствие его недавнего знакомого, который приходил, когда ему взбредёт в голову. Энджел, конечно, хотел каждый вечер появляться в казино хоть на час, но не ожидал, что на него упадёт огромное количество дел, которые Валентино, наверняка, не выполнял и скидывал ответственность на других. Даст появляется где-то три раза в неделю на пороге заведения с красной вывеской.       По большей части говорил Энджел, говоря о всяком бреде и ерунде, в попытках нащупать тему, интересующую бармена, который, казалось, даже не слушал. Первую неделю Даст не обращал внимание на то, что Хаск занят работой, это вполне нормально.       В следующий его приход кота не оказалось за баром, где Энджел присел около полу часа, но так и не дождался Оверлорда в странном пиджаке, хотя не шестирукому пауку осуждать имидж котика.       В крайнюю их встречу у Даста выдался хуёвый день, особенно тяжёлый, без возможности на передышку. Энджел, по привычке делает вид, что в ахуенном настроении, но выдают глаза и непомерное количество выпитого алкоголя. Хаск, словно нарочно, практически не обращал внимание на паука, наливая напитки, отдавая подчинённым указы и попивая вискарь. После очередного бакала алкоголя Энджел умолк. – Чо замолчал? – неожиданно произносит Хаск, повернув голову в сторону многорукого Оверлорда и изогнув бровь.       Владелец порноиндустрии почувствовал необъяснимое тепло в груди и заулыбался, до конца вечера треща без остановки. Он понял, что Хаск пусть и делает вид, что не слушает, но на самом деле ловит каждое слово и пусть с небольшим запозданием, но реагирует.       Сегодня Энджел вновь направляется к знакомое казино. Раньше обычного. Всего семь вечера. Ему приходится выйти из машины, ведь кто-то решил устроить кровавые бои без правил прямо на проезжей части. Это бесило. Даст не любит ходить по улице, но его порадовало, что район, в котором находится заветное заведение, вполне сносный. Хотя бы тебе не предлагают дурь на каждом углу.       Стоп, когда Энджи в последний раз вдыхал неровную дорожку кокаина? – Энджел! Душка! Какая встреча, – Даст не сразу понял откуда идёт женский голос, но, повернув голову, всё осознал. Рози с широкой и клыкастой улыбкой подходит к пауку и хватает его запястье. Энджел даже испугался, что ему сейчас откусят руку, а после и вовсе порубят на рогу, но нет. – Ты к Хаску в Казино?       Паук хлопает глазами, а в голове затрещали шестерёнки. Энджел на протяжении двух недель посещает заведение крылатого котика, но ни разу не видел там Рози, хотя по казино снуют толпы каннибалов-персонала. Это напрягало. Хаск рассказывает о встречах с пауком или Рози докладывают ей подобные?       Он затянул с ответом. – К Хаску? С чего ты взяла? – Даст фыркает, ухмыляется, машет свободной рукой и отворачивает голову. У него получается уходить от поставленного вопроса. – Мы должны поторопиться! У нас очень мало времени! – каннибал-девушка странно улыбается. Паук ничего не успевает понять, а Рози уже тащит его по улице, в сторону желанного заведения. Энджел не уверен стоит ли ему заходить к коту сегодня. Хотя, раз Рози знает, что Даст посещает казино, то не стоит бояться.       Они несколько огибают здание, заходят в небольшое помещение, в котором находятся охранники, кажется, даже крупнее, чем в казино. Хаск сдаёт второй этаж в аренду? – Мы можем опоздать, – Рози тащит его к лестнице и, наконец-то, отпускает тонкую руку в латексной перчатке. Она женственно приподнимает подол платья и поднимается по лестнице.       Энджел хлопает глазами. Очевидно, в этом здании есть второй и даже третий этаж, но почему он раньше не видел этого прохода. До коликов в пустом желудке интересно, что там происходит.       Просторное помещение, немного меньше, чем казино, находящийся этажём ниже. Огромное множество столиков, накрытых бурой баршатной тканью. Интерьер этого места был практически идентичен, разве, что вместо ковра на полу было лакированное дерево.       Ресторан.       Энджел осматривает помещение, замечает такой же бар, как на первом этаже и сцену, на которой сидят музыканты, готовясь к выступлению. – Что здесь происходит? – Даст оглядывает зал, видя, что он забит под завязку. Некоторые стоят, словно, в ожидании чего-то феерического. – Сегодня последнее воскресенье месяца, – радостно пропела Рози и протискивается сквозь гостей к первым рядом, словно сказанное ею должно хоть что-то значит для Энджела, который инстинктивно следует за Оверлордом каннибалов. – Бетти, спасибо, что заняла место.       Девушка-каннибал поднимается на ноги, берёт поднос со стола и уходит к бару, на который Даст невольно бросает взгляд, ожидая увидеть знакомый силуэт, но нет. Там стоял инкуб, потирая бокалы. – Что значит последнее воскресенье месяца? – Энджел до сих пор не понимает и пытается выяснить, присаживаясь на стул и вытягивая ноги для удобства. – Сам всё увидишь, – Рози прикладывает указательный палец к губам и как-то странно улыбается. В глазах играют искорки восторга и предвкушения чего-то грандиозного. Паук не понимает, поднимает взгляд на сцену. Они сидят от музыкантов в двух метрах.       Медленно меркнет свет, оставляя гостей в кромешной темноте. Все затоили дыхание, даже Энджел.       Взмах крыльев заставляет паука немного напрячься. Он надеется, что его не притащили в место, где вот-вот начнётся оргия. Хотя, смотря на хозяина казино, то он бы не позволил устроить траходном над своим заведением. Толпа практически не дышит.       До ушей доносится тихая игра на виолончели. Одна и так же нота разбавляется парочкой других. Свет возвращается к согрешившим, а музыка усиливается. Струны дрожат. Эхо отскакивает от стен. Тихое постукивание барабанных тарелок плавно синхронизируется стуком сердец сидящих в зале.       Энджел распахивает глаза и раскрывает рот, когда видит Хаска, нет, не рядом с ним за столиком, на сцене. Кот держит в руках музыкальный инструмент, который паук, почему-то не сразу опознал.       Саксофон.       Оверлорд стоит на сцене, словно декорация, но все взоры прикованы к коту, который выжидает. Ждёт своей партии или просто издевается? Даже без игры на инструменте это выглядит сексуально и до осточерчения горячо. Энджел оттягивает бабочку, когда их взгляды встречаются.       По помещению разливается приятный, ни с чем не сравнивай звук духового музыкального инструмента. Даст может дать голову на отсечение, что видел в воздухе золотой шлейф нот. Мелодия отскакивала от стен, создавая неповторимую атмосферу.       Хаск покачивается, играя до жестокого тихо, словно издеваясь. Янтарные глаза прикрывают веки. Какое-то время Энджел наблюдал за пальцами, мастерски перепрыгивающими с одной клавиши на другую, а затем пригвоздил свой взгляд к лицу музыканта. Паук невольно замечает, что все молчат. Это зрелище действительно вырывает язык с гортани и лишает дара речи.       Кроваво-красные крылья слегка раскрываются, Хаск сходит с места, продолжая играть на чарующем инструменте. Он ступает по ступенькам, меняя настроение мелодии, на более игривое. Энджел с удовольствием наложил бы слова на эту музыку, но понимает, что ничто не подойдёт. Оверлорд спускается, слегка покачивается и резко вспархнул в воздух. Перо упало прямо Дасту на волосы.       Это знак судьбы.       Хаск без малейшей совести прогуливается по столам, пархая над ними и едва касаясь лапами багровой ткани. У Энджела перехватывает дыхание, когда музыкант проносится мимо их стола.       Барабанщик отбивает последний аккорд на тарелках. Виолончель до сих пор изредка подает признаки своего существования, дополняя игру на саксофоне. Хаск возвращается на сцену и делает последний вздох.       Мелодичный звук струны затихает. Музыканты издают последние ноты, подводя свою эпопею к концу. Казалось, что прошло гребённая секунда чарующей музыки. Всё слишком быстро закончилось.       Наконец-то зал оживает, но сдержанно хлопает в ладоши. Энджел оглядывается, понимая, что в зале собрались сливки адского общества. Мать его, Зестиал сидит в трёх метрах от паука и сдержанно аплодирует. Хаск, вместе с музыкантами, почтиво кивает и все, неожиданно, расходятся, словно приходили сюда только для того, чтобы услышать песню. – Почему всё уходят? Разве не должен быть второго акта? – Энджел оглядывается и тоже поднимается на ноги. Он бросает взгляд на уползающую крылатую фигуру. – Хаск даёт концерт раз в месяц за три минуты до закрытия. Ровно в семь вечера представление заканчивается. Ни минутой позже, – Рози привычно улыбается, а в глазах сияют звезды радости, изумления и восхищения. Даст не сразу понял, но в его глазах тоже самое.       Энджел даже не обратил внимание, как Рози утащила его за дверь с надписью: «Только для персонала». Ни один из них не являлся персоналом в этом ресторане или казино. Они поднимаются по лестнице ещё куда-то выше, на третий этаж.       Паук чувствует в груди какой-то трепет, словно он маленький ребёнок, которому старшая сестра показывает невиданные ранее чудеса. Наверняка, Даст и выглядит, как ребёнок.       Они выходят в коридор, который кажется бесконечным. Они идут вдоль стен, на удивление, с размашистым алым узорок экзотических цветов на фоне золотого полотна. Хочется прикоснуться, но Рози резко открывает дверь в одну из комнат. Хаск. Без саксофона, но довольный своим выступлением. – Рози, как знал, что заявишься ко мне. Нельзя быть настолько предсказуемой и нетактичной, – Оверлорд покачивает головой и развязывает галстук-бабочку на своей шее. Пиджак, пропитанный богатством лежит на спинке мягкого кресла. Кажется, это был кабинет. – Ну как я могу пропустить твоё представление, которое происходит только раз в месяц. Между прочим, я приучала новое поколение Оверлордов к настоящей музыке, – Рози делает акцент на слове «настоящей», проходит вглубь помещения и присаживается на то же кресло, где был пиджак из тёмной ткани.       Даст стоит на пороге, чувствует трепет в душе, но делает шаг и не обращает внимание, что его назвали новым поколением Оверлордов. Вечер обещает быть хорошим.