Тайна маяка Хеллисёй

6 октября, среда       Остров Федье       18:35       — Да уж, это вам не Индийский океан! — буркнул Мейс, выходя из моря и энергично потряхивая густой огненно-рыжей шевелюрой. — Брр! Холодно!       Троттл ожидал его на берегу, стоя в своей излюбленной позе — чуть расставив ноги и скрестив руки на груди.       — В следующий раз проверка за тобой! — заявил Мейс с явным раздражением, стягивая водолазный костюм.       — Ты же знаешь, что я не могу, — ответил Троттл. — Скажи лучше, как там?.. — он кивнул в сторону моря, откуда только что появился Мейс.       — Все в порядке. Стопроцентная герметичность. Я проверил приборы. Системы двигателей в норме, топливо активно, несмотря на глубину. Давление внутри стабильно, обшивка держит. Думаю, проблем быть не должно, — ответил тот деловым тоном, затем добавил: — Надеюсь, что мы не застрянем тут надолго. Честно говоря, у меня полно других дел, и я рассчитываю к ним вернуться как можно скорее, — не дожидаясь ответа, Мейс скрылся в домике.       Поправив очки, Троттл сделал несколько шагов по мокрому вязкому песку и, присев на корточки, опустил пальцы в обжигающе студеную воду.       «Эх, Модо, друг… Как мне не хватает тебя сейчас!» — подумал он.       За столько лет дружбы и совместной работы они понимали друг друга с полуслова, никогда не конфликтовали, ну, разве что чуть-чуть… И надо же его пожилой матушке заболеть именно сейчас, когда они так близки к цели! Пришлось Модо остаться с ней, а Троттлу в напарники назначили этого вспыльчивого и вечно всем недовольного Мейса. И за что только Стокер так его ценил? Явно не за характер.       Мысленно пожелав матери Модо скорейшего выздоровления, Троттл переключился на проблемы насущные. А, может, и правда искупаться?       Рядом с хижиной, где они жили, имелась старая дровяная сауна. После долгой рабочей смены не всегда находились время и силы на то, чтобы растопить, дождаться, пока она нагреется, и помыться. Но приходилось это делать, ибо купание в море в октябре чревато простудой. Раньше они с Модо постоянно плавали в теплых водах южных морей. Сейчас этого очень не хватало, и не только для того, чтобы смыть стойкую рыбную вонь, которая, казалось, за эти недели буквально въелась в кожу и стала частью их собственного запаха. Это являлось своеобразным ритуалом очищения, после которого тело становилось бодрее, а мысли — яснее.       В нескольких метрах от Троттла на берегу появилось четверо подростков, и он инстинктивно натянул на лицо черную повязку, чтобы не смущать их своим внешним видом. Но ребята, казалось, не заметили его, подбежали к воде, о чем-то громко разговаривая или даже споря, и принялись швырять в волны мелкие камешки.       Среди них был один мальчишка — высокий, худощавый с огненно-рыжей шевелюрой. Он что-то сказал своему светловолосому приятелю, на что тот в ответ похлопал его по плечу и рассмеялся.       «Как мы с Винни когда-то…» — подумал Троттл, вздохнув.              ***       Город Вару       9 лет назад              Они с Модо и Винни жили в небольшом городке: Модо — в скромном маленьком домике, вдвоем с матерью, а Винсент — в роскошном трехэтажном особняке, на улице, где все друг друга знали, каждое утро здоровались и делились последними новостями.       Родители Винни основали целый комплекс научно-технических лабораторий, занимавшихся разработками в области приборо- и машиностроения. Его отец — гениальный инженер-изобретатель, автор нескольких видов оружия, широко использовавшихся в оборонной сфере, а мать — генетик-селекционер, выводила новые сорта употребляемых в пищу корнеплодов. И, конечно, они мечтали передать свою империю единственному сыну, но со временем стали понимать, что Винни вряд ли окажется способен принять такое наследство…       Многодетная семья Троттла ничем не выделялась. Он был старшим ребенком и, возможно, поэтому у него с детства начали проявляться лидерские качества.       Они дружили с ранних лет, вместе играли на улице, затем, став взрослее и научившись водить мотоцикл, начали гонять по окрестностям, вызывая ужас у пожилых женщин и восторг — у молодых.       Надо ли говорить, что сначала мотоцикл появился у Винни? Новенький, блестящий, красный спортивный байк подарили ему на шестнадцатилетие. На нем Винсент ван Хамм гордо выехал из ворот своего дома и, в считанные секунды набрав скорость, промчался вдоль главной улицы. Модо и Троттл лишь пожали плечами, каждый в душе завидуя другу.       — Дашь прокатиться? — первым попросил Модо, едва Винни затормозил возле них, ожидавших его на краю тротуара. — Я аккуратно…       — Аккуратно? — усмехнулся Винни, слезая с мотоцикла и передавая руль приятелю. — Главное, чтобы крошка-Харли, которая во все свои прекрасные глаза взирала на меня из окна, пока я проезжал… Нет, пролетал!.. мимо ее дома, не перепутала тебя со мной.       — Не переживай! — заверил его Модо, поглаживая руль. — Вот это круто! Ну, я до дома и обратно…       — Хочет перед мамой покрасоваться, — хмыкнул Винни, едва друг тронулся с места и помчался прочь. — А девчонка есть у него? Он не говорит, но, может, ты в курсе? — он покосился на Троттла.       — Не знаю, — он неопределенно пожал плечами, думая о том, что тоже сейчас попросит у Винни мотоцикл.       Ему очень хотелось поехать к Карабин и предложить ей немного прокатиться по городу. Вот она удивится, увидев его верхом на таком крутом байке! Мысль о том, что эта красотка будет сидеть позади, обхватив руками его грудь и прижавшись стройными крепкими бедрами к его ногам, весьма будоражила его, шестнадцатилетнего парня, и заставляла сердце биться чаще, а кровь приливать ко всем органам. Еще бы! Ведь Карабин — самая красивая девушка из всех, кого он знал. И она выбрала его! Окрыленный этими новыми для него чувствами, Троттл с нетерпением ждал возвращения Модо, чтобы поскорее отправиться к ней.       Винни же нравилась Харли, симпатичная хохотушка, которая впоследствии сыграла главную роль в его дальнейшей судьбе.              ***       6 октября, среда       Остров Федье       18:45       — Надо бы перекусить чего-нибудь, — на пороге домика вновь возник Мейс.       Его фразу стоило расценивать как приглашение пообедать. Сегодня очередь Троттла готовить. Мейс не Модо. Он особо не церемонился. И спорить с ним Троттл не любил, хотя и приходилось иногда.       Эх, Модо…       Поднявшись на ноги, Троттл побрел к дому. После раннего подъема и изнурительной работы он чувствовал себя разбитым и уставшим. Побаливали руки и плечи, с самого утра тягавшие тяжелые сети с треской. Ноккен бы побрал эту рыбалку! Столько лет бессмысленных, безрезультатных мотаний по планете в итоге привели его на край света, чтобы и здесь ради нескольких крон, потраченных в итоге на хлеб и сосиски, гнуть спину и наживать мозоли. Вместо того, чтобы выполнить то, ради чего они сюда прибыли. Но нет! Условия существования в этом мире диктуют свои правила: хочешь жить — умей вертеться. Эх, сколько высоких идеалов утонуло в серой пучине, сколько несбывшихся иллюзий запуталось в неводе с вонючей рыбой. Да, свою воинскую службу он представлял совсем иначе…       Старая рыбацкая хижина на берегу, приспособленная когда-то под сарай для хранения снастей, принадлежала пожилому норвежцу по имени Гутфрит Хансен. Он, как и большинство островитян, круглый год промышлял рыбной ловлей. Когда они с Мейсом приблизились к нему, едва тот сошел на причал со своего судна, и попросили взять их на работу, желательно, с предоставлением жилья, Гутфрит, сощурив подслеповатые глаза на сухом, красном от морского ветра и солнца лице, спросил:       — Кто вы такие? И что у вас с рожами?       — Украина. Чернобыль, — проговорил Троттл, стесняясь своего акцента.       — А-а… — протянул старик и сочувственно вздохнул. — Здесь-то какими судьбами?       — Захотелось вернуться на родину предков.       Гутфрит снова недоверчиво покосился на странных типов, однако от дальнейших расспросов воздержался. Показав им хижину на берегу, он сказал:       — Выбросьте оттуда весь хлам и можете располагаться. Если что нужно, спросите. Я дам. А вообще здесь помощь всегда нужна. Молодые и крепкие уезжают работать на материк. На Федье остались только я, Дэгни да еще пара рыбаков. Так что, парни, сегодня устраивайтесь. А завтра жду вас там, — он указал рукой в сторону причала, где покачивались на воде рыбацкие лодки. — Не проспите! Мы начинаем рано, с пяти утра.       Посчитав столь скорое трудоустройство огромной удачей, они поблагодарили старика и пообещали не опаздывать. Деньги были нужны. Другого способа обзавестись ими, кроме как заработать, они не знали, поэтому пришлось снова соглашаться на любую работу, даже самую грязную и тяжелую.              ***              — Мы здесь почти тринадцать суток, а не сдвинулись в нашем деле, — посетовал Мейс, накладывая себе в тарелку вареный картофель с мясными фрикадельками из местного супермаркета. — Давай. Здесь не ресторан. Самообслуживание, — он кивком головы указал Троттлу на стоящую на плитке сковороду.       Собственными усилиями им удалось привести рыбацкий сарай в некое подобие жилища, коим он когда-то являлся. Здесь осталось немного мебели, оказавшейся еще вполне годной: пара кроватей, круглый обеденный стол с табуретками, который смотрелся довольно вычурно в столь аскетичной обстановке, шкаф и несколько полок. Днем свет проникал внутрь через небольшое окно, а вечером они включали лампочку под потолком, благо, электричество было подведено, и они могли заряжать компьютер и телефоны. Не отель, но перекантоваться несколько недель — вполне!       — Почти полмесяца, — поправил его Троттл.       — Ну да. Просто у нас же так не говорят, — развел руками Мейс. — Никак не могу привыкнуть к их речи и языку.       — А я не могу избавиться от акцента, — Троттл вздохнул, он не любил признаваться в том, что у него что-то не получается.       Взглянув на фрикадельки, он улыбнулся:       — А что? Рыба закончилась?       В ответ Мейс красноречиво поморщился, давая понять, что от рыбы его уже воротит. Отправив в рот сразу два мясных шарика, он одобрительно закивал:       — Надо бы сходить в магазин, купить еще. Продавщица там довольно симпатичная.       — Ты решил тут насовсем остаться? Обживаешься, смотрю, потихоньку, — проговорил Троттл с иронией.       Но Мейс не придал этому значения. Или сделал вид. Ссориться в очередной раз никто из них не хотел.       — Хочу попросить у Гутфрита лодку в субботу, — сказал Троттл. — Нам нужно обойти архипелаг. Помнишь поселение на острове рядом с маяком? Посмотрим, насколько они изолировались от мира и защитили себя от нежелательного вторжения, а потом, исходя из этого, составим план. Пока мы ничего не можем сделать без лодки.       — Если только вплавь, — хмыкнул Мейс.       — Рискованно, — Троттл покачал головой. — А рисковать мы не можем. Если мы утонем, нас сожрет морское чудище или пристрелит какой-нибудь бдительный сторож, мы завалим миссию.       — Слушай, а почему мы просто не можем туда ворваться, забрать твоего друга и вернуться домой? Полмесяца мы тут торчим и что-то высчитываем! Надоело!       — Полмесяца? Пять лет, Мейс! Почти пять лет… Сколько таких поселений было у нас с Модо, а сколько еще у вас со Стокером до нас? Несколько десятков точно. Очень вероятно, что он у них. Но врываться мы не будем, — Троттл отрицательно покачал головой. — Нужно все сделать тихо и быстро. Чем меньше шума — тем лучше для нас.       «Модо бы просто согласился и все, а этому постоянно нужно что-то доказывать, убеждать, или он будет гнуть свое!» — с раздражением подумал он.       — А ты уверен, что Винни вообще еще жив? — Мейс устало вздохнул.       Троттл кивнул. Он чувствовал, что жив. А еще он знал то, что дополняло его уверенность, но и одновременно заставляло беспокоиться — они могут опоздать, если и эта община окажется не той, что они ищут.       — Утром поговорим со стариком. Кажется, он проникся к нам доверием. А сейчас спать. Завтра трудный день, — сказал он и принялся снимать с себя пропахшую рыбой, водорослями и соленой морской водой одежду.       Растянувшись на жестких кроватях по разные стороны комнаты, они лежали, думая каждый о своем.       Наверное, в миллионный раз за эти почти девять лет, потраченных на поиски друга, Троттл мысленно вернулся в тот день, когда он видел Винни в последний раз…              ***       Город Вару       9 лет назад              — Эй, Винс, ты чего такой хмурый? — весело спросил Модо, похлопывая друга по плечу.       Тот ничего не ответил, лишь пожал плечами.       Крутой песчаный откос, начинавшийся сразу за городской чертой, стал излюбленным местом для встреч троих друзей. Сегодня Винни оказался там раньше. Он сидел, положив руки на согнутые колени, и смотрел куда-то вдаль. Его красный спортивный байк стоял поблизости и казался таким же грустным и неприкаянным, как его хозяин.       — С ним давно что-то не так, — заметил Троттл, подходя ближе.       — Мне кажется, дело в Теро. Или в Харли. Или в обоих! Я прав? — продолжал докапываться Модо.       — Отстань, — рыкнул на него Винни. — Пришел, чтобы донимать меня?       Модо замолчал и лишь развел руками в недоумении.       — Если у тебя проблемы, может быть, мы сможем помочь? — осторожно спросил Троттл, усаживаясь рядом с другом на горячий красный песок.       Винни по-прежнему молчал, однако его пальцы принялись нервно теребить рукав красной мотоциклетной куртки. И это не укрылось от внимания наблюдательного Троттла.       — Слушай, — продолжал он, — если Модо прав, и дело действительно в этом отморозке Теро, то не обращай внимания. Он просто завидует!       — Точно! — согласился Модо и покосился на красный байк.       — Теро и его шайка… — наконец, подал голос Винни. — Они ходят и вопят на весь колледж, что ван Хамм — тупой неудачник. Он что, следит за мной и записывает все мои проколы?       — Какие еще проколы? — Троттл догадывался, что Винни имеет в виду, но хотел, чтобы тот сам рассказал.       — Сначала меня не взяли в разведывательный отряд юниоров. Сказали, что я слишком несдержан и… Не помню, что еще! Этот Матс, руководитель, долго болтал и не то оправдывался, не то отчитывал меня. Хорошо, рядом никого не было, и я терпел этот позор без свидетелей. Но Теро мог и подслушать. А потом всем разболтать, что Винс ван Хамм даже не может быть принят в отряд!       Троттл чувствовал, как нелегко дались Винни эти откровения, поэтому слушал и не перебивал. Лишь когда тот закончил и вновь опустил голову на руки, осторожно произнес:       — Мне кажется, это вообще не повод так убиваться.       — Забей ты на этот отряд! Подумаешь… После колледжа пойдешь в армию. Там тебе и отряд, и все прочее, — поддержал Модо.       — Все равно погано… — буркнул Винни. — А Харли? — он вскинул голову и посмотрел на друзей. — Она же сначала хотела… Да, я уверен, что нравился ей! А сегодня утром сказала, чтобы я больше не приходил и вообще оставил ее в покое.       — Ну-у… — протянул Троттл. — Харли — не последняя девушка в твоей жизни.       — Да дело не в этом, чтоб вас!.. — воскликнул Винни, сжимая кулаки. — А в том, что я неудачник. У меня ничего не получается. И я никому не нужен! — он отвернулся.       — Эй, парень, ты чего! Не гони волну! — Модо тронул его за плечо. — Ты нужен нам. А все это — полная фигня. Расскажи лучше, что за типы подходили к тебе после занятий вчера. И позавчера тоже?       — Какие еще типы? — удивился Троттл, который ничего об этом не знал.       Но Винни не захотел отвечать. Метнувшись к своему байку, он вскочил на него и так круто рванул с места, что Модо и Троттл едва не задохнулись в поднятом им песчаном облаке.       — Пусть погоняет. Успокоится, — Модо вздохнул. — Потом попробуем снова с ним поговорить. Он парится из-за ерунды, как обычно.       — В этот раз как-то уж слишком жестко, — согласился Троттл. — Надеюсь, к вечеру его отпустит.       Но больше они его не видели.              ***       7 октября, четверг       Остров Федье       5:45              — Кем мы со Стокером только не работали за годы миссии, — Мэйс недобро усмехнулся. — От мойщиков посуды до асфальтоукладчиков. В шестнадцать лет я мечтал стать военным…       Они брели в направлении рыбацких лодок, где через несколько минут начнется их долгая и тяжелая рабочая смена, к счастью, последняя на этой неделе. Впереди их ждало целых три выходных — в связи с каким-то местным праздником. Каждое новое утро все темнее и холоднее, светало все позже, а день был совсем коротким.       Мейс злился, что им приходится по десять часов таскать рыбу вместо того, чтобы искать Винни. Троттл тоже переживал, но они оба понимали, что для жизни на острове нужны деньги, поэтому без работы они не смогут. К тому же походы на рыболовецких судах среди островов давали неплохую возможность присмотреться к их обитателям, к расположению на них построек, а также добраться до них по воде. Но до чего ж противная работа! И ведь никуда не денешься от отвратительного рыбного запаха. Приходилось терпеть.       — Ты и стал военным, — заметил Троттл. — Благодаря этому мы здесь и можем продолжить поиски Винни. Кстати, радуйся, что рабы и галеры на Земле остались в далеком прошлом.       — Что? Галеры? — в недоумении переспросил Мейс.       — Да. Там работенка была похлеще той, что у нас сейчас, — Троттл хмыкнул.       Гутфрит находился в хорошем расположении духа, видимо, пребывал в предвкушении предстоящего праздника. Просьба Троттла позволить им на выходных воспользоваться маленькой вёсельной лодкой вызвала в нем удивление с долей сомнения, однако он согласился. Но предупредил, если с лодкой что-то случится, он вычтет из их жалованья.       При выходе из гавани они сразу почувствовали нрав штормового моря. Корабль, как щепку, перебрасывало с гребня на гребень темных беспокойных волн, но Гутфрит лишь посмеивался, называя такую качку «сёрфингом». Спустя пару часов они вышли в открытое море, вдали от островов, чтобы проверить поставленные накануне лески. Каждый раз старый рыбак рассказывал своим помощникам об особенностях ловли рыбы, учил их чему-то новому, а они — скорее из вежливости, чем из интереса, — слушали.       — Этому способу, которым мы ловим треску, уже как минимум пятьсот лет, — сообщил Гутфрит. — Называют его ярусным. Слыхали о таком раньше?       — Нет, — Мейс и Троттл покачали головами.       — Растягиваем длинную леску с крючками с приманкой, а потом собираем улов, затягивая леску на борт с помощью этих барабанов, — он указал на приспособления на корабле, которые они ранее не использовали, когда ходили за зубаткой и сайдой. — Эй! Что это у тебя? — Гутфрит заметил, как Троттл извлек из кармана мобильный. — Нельзя брать на корабль. Плохая примета.       В чем заключался смысл приметы, старик не пояснил, но когда они дошли до красного флажка, выловили буй и принялись выбирать канат, леска оказалась оторванной. То ли шторм растрепал ненадежный узел, то ли сбылась примета. Но на другом конце ярусной линии леска была целой. Гутфрит насадил конец на большой барабан с приводом от двигателя и начал вытягивать ее, поставив корабль на тихий ход. Около двух часов они дрейфовали и вылавливали треску прежде, чем перейти к следующей линии.       — Мы называем арктическую треску «путешественница», — сообщил довольный Гутфрит, стоя у края раскачивающегося на волнах корабля и ловким движением багра подтягивая рыбу на борт.       — Почему вы используете такой способ, а не ловите тралом, не в сети? — решил поинтересоваться Троттл, помогая старику снимать рыбу с крючков.       — Это традиционный и очень древний метод. К тому же он удобен, — ответил Гутфрит и посмотрел куда-то вдаль, на море. — А вообще все способы хороши, главное, знать — когда и какой лучше применить, — он вновь повернулся к Троттлу: — Смотрю, у тебя неплохие познания в рыболовном деле.       — Да, читал кое-что, — пространно ответил тот.       К концу смены Мейс и Троттл чувствовали себя абсолютно вымотанными, чего не скажешь о Гутфрите. На его лице — ни малейшего следа усталости.       Они возвращались. Троттл собирал на палубе использованные снасти, ощущая, как холодный ветер с моря задувает под одежду, а Мейс рассказывал стоящему у штурвала Гутфриту, как они пережили шторм прошедшей ночью в рыбацкой хижине, но того такие рассказы не удивляли: шторма здесь часты. Судно направлялось к берегу, привычно лавируя между бесконечными скалами и островками, на одном из которых возвышалась красно-белая башня маяка Хеллисёй.       — Давно он не горит? — спросил у капитана Троттл, не сводя глаз с сооружения.       — Давно, — ответил тот. — Как-то грустно стало, когда он погас. Сиротливо… Говорят, что эти, — он кивнул в сторону небольшого острова, на котором располагалась деревушка, — его купили у местных властей. Дали на лапу, чтобы те позволили им распоряжаться маяком. Мы ходили, спрашивали, кто-то даже пытался его включить, но ничем хорошим это не кончилось.       — А кто там живет? — спросил Мейс.       — Мы о них не говорим, — старик покачал головой. — Они нас не трогают, а мы их.       Троттлу показалось, что в голосе Гутфрита прозвучало волнение. Что это было? Страх? Но чем они могли так напугать местных жителей, что они не хотят даже упоминания…       — Здесь мальчишка пропал несколько лет назад. Приехал с родителями в группе туристов с материка. Говорят, они его забрали…       Троттл и Мейс переглянулись, но решили не перебивать и дослушать рассказ старого моряка.       — Ему лет семь-восемь было. Отстал от группы — только его и видели! Весь остров прочесали с собаками. Полиция даже с вертолета искала, но так и не нашли. Поговаривают, что он у них… — он снова кивнул в сторону того острова.       — А там разве не искали? — удивился Мейс.       — Искали, но все без толку. Хотя… — Гутфрит вздохнул. — Может, и не хотели найти.       — А вдруг он утонул? — предположил Троттл, но старик лишь пожал плечами в ответ.       Да, определенно рыбак подкинул пищу для размышлений. Остров, маяк, исчезновение ребенка… А возможно ли похищение? О загадочных жителях острова говорить не принято, но кто и почему наделил их такой властью, что они способны купить маяк и безнаказанно совершать столь серьезные преступления, как похищение ребенка? Который, возможно, был необходим им для определенных целей. Как и Винни.       Они с Мейсом знали, кто населяет этот остров, но делиться своими знаниями не собирались. Как только удастся выяснить, не прячется ли на этом острове их друг, они навсегда покинут эти края.       С ним или без него.              ***       7 октября, четверг       Остров Федье       17:45              А мясные фрикадельки действительно ничего! Поэтому после работы Троттл по просьбе Мейса, который завалился спать, сославшись на дичайшую усталость, отправился в магазин купить еще пару упаковок к ужину, а также другой провиант, который имел удивительное свойство стремительно заканчиваться. У них не было холодильника, поэтому скоропортящиеся продукты приобретались непосредственно перед тем, как их съесть.       На Федье имелось несколько небольших частных магазинчиков, торговавших примерно одним и тем же — продуктами, предметами первой необходимости, а также другими вещами, которые могли бы пригодиться для островной жизни. Например, теплая одежда, дождевики, резиновые сапоги — погода здесь часто менялась, и нужно быть к этому готовым.       Корзина быстро заполнилась привычным набором продуктов: помимо полюбившихся фрикаделек — хлеб, овощи, пара бутылок колы и упаковка хотдогов. Троттл направился к кассе, прихватив по пути со стеллажа с печатными изданиями несколько туристических буклетов с информацией о Федье.       Там уже стояла молодая женщина и разговаривала с Эвой, хозяйкой магазина. Троттл бегло окинул ее взглядом и пришел к выводу, что раньше он ее здесь не видел. Но мало ли кто приезжает на остров? Возможно, чья-то гостья или просто туристка…       — …Еще мне нужен фонарик, — тем временем говорила она продавщице. — Налобный и карманный. Затем охотничьи спички, дождевик и вот эта бутылка для воды… Спасибо, — у нее был приятный высокий голос, звонкий и мелодичный.       Пока она рассчитывалась, Троттл успел ее украдкой рассмотреть: среднего роста, одетая в теплую куртку оливкового цвета и черную вязаную шапочку, из-под которой выбивались длинные светлые пряди — такого же оттенка, как у многих женщин на острове. Девушка внезапно показалась ему такой хрупкой в этой объемной одежде… Тем временем, взяв в руки бумажный пакет, она оглянулась. Троттл быстро отвернулся, чтобы она не увидела его закрытое повязкой лицо, однако перед этим успел заметить удивление в ее огромных голубых глазах.       Она спокойно прошла мимо кассы, толкнула дверь и покинула магазин.       — Привет! Двести пятьдесят крон с тебя, — сказала Эва.       — Привет, сейчас…       — Что-то твоего приятеля давненько не видать. Обычно он приходит за покупками… — она улыбнулась, но заметив, что он смотрит вслед только что ушедшей девушке, добавила: — Журналистка из Осло, пишет какую-то статью…       Видимо, здесь на Федье было принято сразу делиться друг с другом новостями и сплетнями. Не зная, как отреагировать на это, Троттл лишь вежливо кивнул, дождался, пока его рассчитают, и вышел вслед за девушкой.       Он увидел ее. Она не спеша шла по улице в направлении частных домов на восточном побережье. Выждав, пока девушка скроется за поворотом, он двинулся на запад, в сторону их с Мейсом хижины. Признаться, ему стало любопытно. Журналистка, статья… О чем, интересно? И для чего ей фонарики и спички? В поход собралась? На этом крошечном острове?       Впрочем, мысли о ней быстро сменились другими, более волнующими и важными: как найти Винни?              ***       8 октября, пятница       Остров Федье       8:35       Утром море было тихое и спокойное. Укрытые легким туманом волны лениво лизали берег, шуршали песком и выглядели вполне безобидно. С одной стороны, туман — это хорошо: сквозь него их будет сложно увидеть с берега. Но с другой, — это может быть опасно и неудобно для путешествующих в лодке. Не заметишь препятствие - застрянешь на мели. Да мало ли какие еще ловушки таит в себе море?       Мейс, физически более сильный, сидел на веслах, аккуратно поднимая и опуская их в воду так, чтобы не создавать лишнего плеска и шума, а Троттл смотрел вперед, жестами направляя гребца в нужном направлении.       Первым из тумана вынырнул маяк, который вблизи выглядел еще более внушительным, но при этом одиноким, заброшенным и спящим.       Он возвышался на голой гранитной скале, окруженный со всех сторон морем. Во время бурь волны, наверное, яростно бились о камни, но округлые толстые стены башни уверенно противостояли натиску шторма. Пять бойниц, как на средневековых крепостных стенах, о которых Троттл читал, открытых всем ветрам, узкий балкон с перилами, покрытыми ржавчиной, опоясывающий стеклянный купол со шпилем — сейчас все выглядело мрачным, унылым, запущенным и никому не нужным. Когда-то от луча этого маяка зависели судьбы многих людей и их судов, а теперь стоит он здесь слепой и отчужденный.       Проснется ли он когда-нибудь?..       Троттл посмотрел направо и увидел сквозь туман темные очертания другого острова. Махнув Мейсу, что нужно подгрести ближе, он принялся вглядываться, силясь различить там хоть что-нибудь или кого-нибудь.       Лодка подошла к берегу на безопасное расстояние и остановилась. Мейс вопросительно взглянул на напарника.       — Обойдем остров вокруг, — шепотом произнес Троттл. — Нужно найти место, куда причаливают лодки. И куда еще они могут причалить так, чтобы быть незамеченными…       Мейс, как обычно, хотел что-то возразить, но, видимо, передумав, лишь коротко кивнул и снова взялся за весла.       Темные прибрежные скалы приобретали все более четкие очертания по мере приближения к ним. Они напоминали стены неприступной крепости, оборонявшей своих обитателей и их движимое и недвижимое имущество от врагов и незваных гостей. Суденышко плавно двигалось вдоль них, и пока они не видели ничего, хотя бы приблизительно напоминающее пристань. Уже совсем рассвело, и от тумана не осталось и следа, поэтому одиноко скользящая вдоль берега лодка очень скоро была замечена.       Сначала они услышали яростный лай собаки. Вероятно, сторожевой пес учуял их присутствие и оповестил своих хозяев. Затем откуда-то сверху, со скалы раздался хрипловатый мужской голос, скорее всего, принадлежавший охраннику:       — Эй! Что вы тут делаете? Проваливайте! Здесь нельзя плавать!       — Мы рыбаки, — крикнул в ответ Мейс. — Немного заблудились.       — Здесь негде блудиться. Плывите обратно к острову! — прокричал сторож и повторил: — Это частная территория!       — Хорошо, мы поняли, — заверил его Троттл. — Разворачиваемся…       Отплыв на некоторое расстояние, Мейс выдохнул, затем с возмущением спросил:       — Что за черт! Хочешь сказать, я зря сюда грёб столько времени? Чтобы какой-то тип просто взял и развернул нас? Интересно, он вооружен?       — Уверен, что да, — Троттл выглядел расстроенным.       Их слишком скоро заметили. Они не успели толком ничего рассмотреть — ни сам остров, ни расположение на нем построек. Причал они тоже не нашли. Мейс прав: совершенно пустая, бесполезная поездка. Когда теперь снова удастся взять лодку у Гутфрида? Впрочем, не так просто попасть на этот остров и, возможно, лодка тут не поможет. Но сделать это было необходимо. Они подумают, как и когда можно снова попробовать это осуществить.       — И что? Придется возвращаться? — продолжал негодовать Мейс.       — Да. Греби к дому, — Троттл вздохнул и оглянулся в сторону острова.       — В следующий раз слушай меня, или погребешь сам, — язвительно заметил его напарник.       — Зато теперь мы знаем, что остров хорошо охраняется, и просто так туда не попасть. Нам нужен более хитрый, тщательно продуманный план.       — Ну-ну, — буркнул Мейс. — И как долго ты собрался планировать? Еще полгода?       — Если ты такой шустрый, предложи свой вариант! — парировал Троттл.       Мейс не ответил.       Шестое чувство подсказало Троттлу, едва они оказались в непосредственной близости от общины, что Винни там, и теперь эта мысль не давала ему покоя.              ***       8 октября, пятница       Остров Федье       16:15              Он снова увидел ее — ту девушку из магазина, когда решил вечером в одиночестве побродить по берегу и подумать над планом, как добраться до острова. Да, это, несомненно, она. Та же длинная оливковая куртка, в этот раз дополненная объемным вязаным шарфом, черная шапка и светлые непослушные пряди волос. Своим внезапным появлением она вырвала его из тяжелых мыслей и заставила невольно переключиться совершенно на другое.        Он совсем не ожидал увидеть ее здесь, среди скал, идущих вдоль восточного берега. Гулять тут небезопасно. Поверхность камня невероятно коварна, особенно сейчас, когда морские брызги, долетая до самого верха скалы, застывают на холодном воздухе, образуя тонкую и скользкую наледь. Неверный шаг — и можно запросто слететь вниз, на выступающие из воды камни и, разумеется, погибнуть.       А она так уверенно ступала по этому льду в высоких ботинках на толстой подошве, легко доверяя самое ценное — свою жизнь — обувному производителю.       Троттл стоял в нескольких метрах от нее и наблюдал, как девушка, миновав одну скалу, начала взбираться на другую, но вдруг остановилась, стянула зубами с руки перчатку, вытащила мобильник и что-то прочитала в нем. На ее лице отразилось недоумение, вскоре сменившееся мечтательной улыбкой. Подумав немного, вероятно, о том, стоит ли написать ответ, она все же убрала телефон в карман и оглянулась по сторонам.       «Что она здесь делает? Просто гуляет или ищет что-то? Что может быть интересного в этих серых, покрытых редким мхом, холодных скалах?» — думал он, продолжая смотреть на нее.       В этот момент, когда их взгляды встретились, Троттлу захотелось стать невидимым или провалиться сквозь землю, лишь бы не быть здесь сейчас. Она смотрела на него, и в ее глазах читался явный испуг. Он же просто не хотел излишнего интереса к себе: если сейчас она решит окликнуть его, спросить что-то или подойти, что тогда делать? Он не был к этому готов. Молодой воин, борец за свободу, стратег и теоретик, прошедший не одно сражение, Троттл ван Драйв сейчас жался к скале, мечтая слиться с ней, спасаясь от любопытных голубых глаз.       Она не видела его лица за маской, но определенно поняла, что с ним что-то не так и, похоже, испугалась. Впрочем, ее можно понять: встреча с незнакомцем в черной повязке до самых глаз, в глухой местности не сулила ничего хорошего.       Девушка торопливо начала взбираться на скалу, словно пытаясь как можно быстрее покинуть это место и избавиться от возможного преследования.       — Я видел, как ты шла по скалам. Будь осторожна, они очень скользкие, — не удержавшись, крикнул ей вслед Троттл, но она не обернулась.       Услышала ли?       Его уединение нарушено. Резко развернувшись, он зашагал в обратном направлении, с раздражением пиная опавшую листву.              ***       Община во имя Тюра       8 октября, пятница       8:00              — Ныне я объявляю мир на время жертвоприношения, и во имя Тюра мы будем хранить его, оставив все разногласия за пределами круга. Слава Тюру! — восклицает верховный жрец Норвальд и заносит над ним молот Тора.       И как всегда, в этот момент он просыпается.       Нет, ему не страшно. Этот сон снится ему почти каждую ночь.       Он видит его, потому что у него есть предназначение.              Сквозь маленькое оконце в комнату лился тусклый утренний свет, когда он окончательно проснулся и смог разлепить тяжелые веки. Первое, что увидели его глаза, был длинный белый плащ с капюшоном, висевший призрачным полотном на вешалке возле двери. Так он понимал, что он все еще один из них и останется здесь еще на какое-то время, пока не…       В печке трещали дрова. Вероятно, Тео, как обычно, поднялся с рассветом, развел огонь, чтобы согреть эту маленькую комнату в деревянном доме, которая к утру промерзала насквозь.       Дверь отворилась, и на пороге возник высокий худой паренек с глиняным кувшином в одной руке и с целлофановым пакетом с хлебом в другой.       — Доброе утро, Винни! — поприветствовал его Тео и, затворив дверь, подошел к столу. — Твой завтрак здесь, а я принес еще это, — он поставил кувшин и положил хлеб возле тарелки с кашей.       — Спасибо. Какие новости там? — Винни кивнул в сторону окна.       Каждый раз вылезать из-под теплого одеяла и одеваться под взглядом серых глаз Тео, — теплым, полным восхищения и обожания, — было чертовски приятно. Он чувствовал, как парень с завистью любуется его крепкими мышцами, сильными руками, как завороженно смотрит на то, что делало их такими непохожими друг на друга.       — Не слышал ничего, — юноша пожал плечами, затем опустил глаза и, смущаясь, спросил: — Винни, а у тебя были женщины?       Явно не ожидавший такого вопроса, Винни поперхнулся кашей. Прокашлявшись, он с хитрой улыбкой взглянул на Тео, который уже снова смотрел на него во все глаза.       — Были. А что? — откинувшись на спинку стула, он наблюдал за реакцией парня.       — Верховный жрец Норвальд сказал, что перед этим к нам приведут женщин.       — Он так сказал? — Винни хмыкнул. — Ну прекрасно. Впрочем, среди девчонок, которые здесь живут, всегда полно желающих вкусить запретный плод. Уверен, что ни одна из них не осталась разочарованной, — он довольно хохотнул.       — Но ведь нельзя же… — осторожно проговорил Тео, с опаской оглядываясь по сторонам.       — Запреты для того и существуют, чтобы их нарушать, — Винни вновь принялся за еду.       С улицы раздался протяжный звук, который был ничем иным, как возношением хвалы Тору. Верховный жрец Норвальд возвещал всех членов общины о новом прекрасном дне, даруемом богом солнца, дуя в длинный рог.       — Верховный жрец ждет тебя у себя сразу после завтрака, — сообщил юноша. — Не забудь надеть плащ. Без него нельзя выходить из дома, — на всякий случай напомнил он.       — Ты останешься здесь? Или пойдешь со мной? — спросил Винни.       — Я буду ждать тебя возле дома жреца. После он хотел поговорить и со мной.       Возникла пауза.       Каждый прекрасно понимал, для чего их хочет видеть жрец, но вслух они это никогда не обсуждали.       — Осталось чуть меньше месяца до того дня, когда год обернется против света, — произнес Винни.       — Семнадцать дней, — шепотом проговорил Тео и опустил глаза.