Тайна маяка Хеллисёй

      17 октября, воскресенье       Община во имя Тюра       01:25              Он ни за что не рискнул бы грести в такую темную безлунную ночь. Хотел бы, но не мог доверять своему зрению. А вот Мейс видел в темноте, как кошка, шел по неспокойным волнам вполне уверенно, поднимая и опуская весла практически бесшумно. Впрочем, легкий плеск, издаваемый ими при соприкосновении с водой, скрадывало тревожное море, да шквалистый мокрый ветер, безжалостно трепавший теплые рыбацкие бушлаты двух ночных странников.       Накануне они решили, что откладывать поездку на остров больше не имеет смысла и нужно отправиться туда как можно скорее, — сегодня ночью. Тем более, что Гутфрит позволил воспользоваться лодкой.       — Карабкаться по скалам придется тебе, чтобы проникнуть на остров. Я не такой ловкий, как ты, — сказал Мейс, — но я лучше вижу и не устаю. Поэтому я буду грести, а ты — беречь силы. Они тебе понадобятся. Неизвестно, что тебя там ждет.       — Хорошо, жди меня у скал, — согласился Троттл, запихивая в походный рюкзак комплект сменной одежды и термос с горячим чаем и мёдом.       На всякий случай.       Болеть категорически нельзя.              Несмотря на плохую видимость и неспокойные морские воды, они преодолели расстояние до острова довольно быстро. Стараясь двигаться максимально осторожно, чтобы вновь не быть замеченными охраной, Мейс повел лодку вдоль прибрежных скал, а Троттл внимательно осматривал их, ища удобное место для высадки. Наконец, он заметил выпирающий вперед плоский валун и, дав Мейсу знак замедлить ход, приготовился к маневру. Тяжелый бушлат заметно сковывал движения, поэтому он решил скинуть его и бросить в лодке, оставшись в более легкой и удобной куртке, ибо сейчас важно быть как можно более мобильным и быстро реагировать на любые возможные изменения обстановки.       Дотянувшись руками до камня, он крепко уцепился, затем уперся ногой в отвесную скалу и аккуратно подтянулся. Обернувшись, он знаком указал другу ждать его здесь, на что тот согласно кивнул.       Ему показалось, что время остановилось, пока он медленно карабкался по скалам, думая лишь о том, чтобы не упасть. Скользкие обледенелые камни при малейшем неосторожном движении могли стать прямым проводником на тот свет, — Троттл это видел и чувствовал. К тому же мелкий щебень, время от времени попадавший под ноги, создавал, помимо опасности свалиться, еще и ненужный шорох, который, к счастью, поглощали шумящие бурые волны.       В который раз он пожалел, что сейчас с ним не было Модо. В любой сложной ситуации он всегда чувствовал на ментальном уровне поддержку друга.       Эта связь между ними и Винни возникла еще тогда, в далеком детстве, когда они негласно скрепили свою дружбу, объединив три сознания в одно, и это единство служило им опорой до тех самых пор, пока Винни не исчез. Они словно подпитывали друг друга, заполняли своей энергетикой те пустоты и бреши в биополе, которые могли появляться в результате каких-либо действий или событий. Как жаль, что этого оказалось не достаточно, чтобы помочь Винни справиться с депрессией. Возможно, он бы остался с ними…       Когда Винни исчез, система пошатнулась, но не рухнула. Его живой энергии стало не хватать, но Троттл и Модо пообещали друг другу по-прежнему держаться вместе, насколько это возможно. Правда, обстоятельства оказались сильнее их…       Поэтому сейчас, в этой непростой и опасной ситуации Троттл хотел бы чувствовать, что друг с ним, он подпитывает его, потому что это всегда невероятно бодрило и придавало сил. Но сейчас с ним работал Мейс, и, конечно, такой связи между ними не было.       Наконец, добравшись до самого верха, Троттл упал на живот и позволил себе выдохнуть. Да, он мог бы забраться по менее высоким скалам, но там риск быть обнаруженным казался выше, а он не хотел рисковать. Где-то внизу располагалось поселение. Нужно добраться до него, изучить расположение построек и отыскать следы пребывания Винни. Или же убедиться в его отсутствии.       Убедиться в этом на сто процентов.       И если его нет на этом острове, тогда срочно переезжать на другую локацию и продолжать поиски. Оставаясь здесь, они напрасно теряют драгоценное время. Если Винни еще жив, то дни его сочтены — Троттл это знал из книги, которой ранее удалось завладеть в одной из общин.       Чуть отдышавшись, он приподнялся, присел на корточки, а затем оглянулся вокруг. Темно, черт возьми! Ни о каком фонарике и речи быть не могло, хотя в кармане он всегда носил его для спокойствия. Вот бы хоть половину способности Мейса видеть в темноте… Когда-то она была и у него, но зрение оказалось безвозвратно утрачено в одном из боев за свободу. И теперь лишь благодаря специальным очкам он мог хотя бы просто видеть.       Осторожно ступая, он на ощупь, практически вслепую начал пробираться в сторону, где предположительно располагалась община. Сделав несколько шагов, он замер, прислушался, — сейчас своему слуху и обонянию он доверял куда больше, чем глазам, поэтому важно правильно считать всю информацию с этих органов чувств, дабы не упустить ничего важного.       Нос уловил слабый запах дыма, и Троттл решил двигаться туда. Перед ним в ночной мгле появились неясные очертания построек. Вероятно, в одном из домов топили печь или… На улице жгли костер. Но кто? Ночной сторож?       Но, помимо дыма, Троттл почувствовал что-то еще. Сначала это ощущение было настолько слабым, что он не придал ему значение, но когда по мере приближения к поселению, оно стало усиливаться, он уже не мог его игнорировать. Нужно просто поймать волну, настроить нужную частоту и услышать…       Это казалось чем-то до боли знакомым, но давно не испытываемым. Словно вкус любимого в детстве десерта или звучание приятной мелодии. Оно будило внутри целый шквал эмоций, раздражало все рецепторы, отдавалось пульсацией в антеннах, бежало мурашками по шкуре, оно ошеломляло и заставляло идти вперед все быстрее.        Стояла полная тишина, нарушаемая лишь шумом штормового моря. Троттл, почувствовав себя увереннее, пробрался еще ближе.       Впереди показались очертания построек — темные, размытые, но вполне различимые в ночной мгле. Троттл осторожно приблизился к невысокой деревянной ограде, судя по всему, отделявшей поселение от остальной части острова, и легко перемахнул через нее. Выйдя на узкую, посыпанную щебенкой тропинку он зашагал в направлении домов. Вблизи это оказались довольно старые деревянные домишки с покатой крышей, кое-где покрытой мхом. Улица освещалась парой неярких фонарей, что было на руку — не совсем мрак, но и не настолько светло, чтобы легко стать замеченным. Стараясь держаться в тени, Троттл двигался вперед, скользя вдоль стен и осторожно заглядывая в темные окна. От его внимания не укрылось, что на дверях белой краской изображены некие символы, похожие на руны. Вероятно, они имели определенный смысл. Стоит поискать ответ на этот вопрос в книге.       Миновав несколько похожих на жилые и пару хозяйственных построек, он оказался на открытой площади, где заметил ряд приспособлений, служащих, вероятно, для проведения языческих ритуалов, а также идола. Разглядывать все это не хватит времени, сейчас нужно как можно скорее продолжить осмотр. Однако странный звук, похожий на стон, идущий откуда-то из центра, заставил его слегка замешкаться. Убедившись, что вокруг никого, он метнулся к источнику звука и с удивлением обнаружил сидящего на земле человека. Из одежды на нем была лишь широкая полотняная рубаха и такие же штаны. Подобрав под себя босые ноги, он тихонько выл — вероятно, от холода и боли в затекших руках, которые привязали над головой к деревянному столбу. Троттла он не заметил, ибо пребывал словно в неком трансе. Разбираться, за что этот несчастный сюда угодил, не имело смысла, да и помочь ему Троттл не мог, ибо тем самым навредил бы парню еще сильнее. Однако он догадывался, что тот, скорее всего, совершил проступок, караемый в этих общинах довольно жестко — плохо работал, нарушил правила или распорядок. Да кто ж его знает?       Сочувственно вздохнув, Троттл вернулся к постройкам, ощущая, как импульсы, принимаемые антеннами, становятся все мощнее, все ярче.       Он уже почти бежал мимо темных хижин, туда, где лишь в одной, стоящей на самой окраине поселения, в окне горел тусклый свет, похожий на ночник или свечу.       Он услышал, как открылась, а затем с шумным скрипом захлопнулась дверь. И снова все стихло.       Троттл замер.       Шаги.       По звуку он не мог точно определить, насколько далеко от него находится идущий. Или их было двое? Кажется, так и есть!       Голоса. Один женский, а второй мужской. Они о чем-то негромко переговаривались, голоса постепенно удалялись и становились глуше. Похоже, они направились в сторону моря.       Как странно… Улавливаемые антеннами энергетические вибрации, казалось, достигли своей максимальной мощности. Троттл прижался лбом к холодной деревянной стене дома и… Едва не задохнулся от накрывшей его волны. Это был тот самый недостающий кусочек пазла, та самая энергия его друга, которая утратилась с его исчезновением. Он не мог бы спутать ее ни с какой другой. Это значило только одно: Винни здесь! И этот дом — он словно магнитом притягивал к себе.       Переведя дыхание, Троттл выпрямился и подошел к двери. И тут его шибануло током такой силы, что от неожиданности он схватился за ручку, дабы не потерять равновесие. Да что же это такое?! Вламываться среди ночи в чужое жилище не входило в его планы, но и уйти просто так он не мог, когда сами стены манили его, вынуждая заглянуть внутрь.       Дверь оказалась не заперта, и Троттл осторожно вошел. Он не был уверен, что там больше никого нет, но очень на это надеялся. Ведомый столь сильными ощущениями, он уже практически не сомневался, чей это дом. Но все же хотел убедиться. Хотел увидеть его, наконец!       Под тяжелым ботинком жалобно застонала деревянная половица. Троттл замер в напряжении, ожидая, что сейчас на него набросятся испуганные разбуженные жильцы. Но, к счастью, этого не произошло. Кажется, в доме никого нет, и можно попробовать осмотреться.       Миновав прихожую, Троттл вошел в освещенную комнату, и тут его вновь буквально придавило обрушившимся на него очередным потоком мощной энергии Винни.       Тяжело дыша и пытаясь сфокусироваться на обстановке, Троттл огляделся. Комната, обставленная довольно скромно, напоминала монашескую келью. Ничего лишнего: небольшой деревянный комод в углу, пара стульев и незаправленная кровать. Источником света оказалась пара свечей в канделябре, стоящем посреди небольшого, грубо сколоченного деревянного стола. Троттл медленно приблизился к кровати и коснулся одеяла, которое все еще хранило тепло того, кто под ним спал. Мощный импульс в ответ на это касание прокатился по его телу от кончиков пальцев до самых антенн, отдавшись в них болезненной пульсацией. Он отдернул руку. Взгляд постепенно начал выхватывать из полумрака предметы, которые он сразу не заметил — брошенный на спинку стула свитер, белую керамическую кружку на краю стола… Это были его вещи. Троттл чувствовал это.       А это что? Возле канделябра лежал альбом для рисования.       Троттл стоял и смотрел на него, ощущая при этом, как внутри у него снова разливается то самое чувство — теплое и приятное.       Подойдя ближе, он еще на несколько мгновений задержал взгляд на простой белой обложке альбома, прежде чем решился открыть и посмотреть, что внутри.       Увидев первый рисунок, он замер, не поверив своим глазам. Он им в принципе не очень-то доверял, но это оказалось настолько неожиданно, что он, взяв альбом в руки, поднес его ближе к свету, чтобы лучше рассмотреть. И убедиться, что это именно то, что он думает…       Вне всякого сомнения, рисунок изображал ту самую улицу. Вот это его дом, — он осторожно коснулся его, — а это окно его комнаты с опущенными жалюзи, а вот дом Модо и его мама, выглядывающая из кухни, а вот этот красивый особняк принадлежал семье Винни. Как же давно это было!.. В этот момент он словно снова оказался там, где прошло его детство — счастливое и беззаботное, на улице, наполненной запахами вкусной еды, приятно щекочущими нос и вызывающими зверский аппетит, голосами соседей, шумом проезжающих машин… Сейчас она немного изменилась.       Винни запомнил ее такой, какой она была до войны.       И до его исчезновения.       Словно очнувшись от нахлынувших воспоминаний, Троттл, памятуя о времени, перевернул страницу и увидел очаровательно улыбающуюся Харли. Как красиво и реалистично художник ее изобразил… Словно с натуры! Интересно, где она сейчас, эта веселая и добрая девчонка? Что с ней стало за годы войны?       Третий рисунок не был закончен, но на эскизе четко определялся контур спортивного байка — того самого, что родители подарили Винни на шестнадцатилетие.       Он все помнит! Он не забыл и не хочет забывать.       Троттл медленно положил альбом на место и тихо вздохнул, пытаясь осмыслить то, что только что узнал. После стольких лет поисков у них почти не осталось надежды найти Винни, и вдруг эта энергия, этот дом, эти вещи, этот альбом!       Так неожиданно.       Когда он в последний раз так радовался чему-либо? Когда позволял своей суровой душе воина так ликовать?       Винни здесь. Но где же он сам?       Троттл снова обвел взглядом комнату, надеясь увидеть еще что-нибудь принадлежавшее его другу, но на глаза ему попался лишь белый длинный балахон, висевший на крючке возле двери.       Внезапно до его слуха донесся собачий лай и голос сторожа, обращенный, судя по всему, к псу:       — Эй, ты чего так разошелся, Рими? Неужто чужого учуял? Где? Веди! Показывай!       «Надо уходить!» — мысль была очень правильная в сложившейся ситуации, только вот голоса охранника и его собаки звучали все ближе, а он помнил, как жутко скрипела входная дверь. Оставаться в доме опасно, а выбежать на улицу незамеченным — маловероятно и рискованно.       Троттл подошел к окну и осторожно выглянул на улицу.       И, конечно же, ничего не увидел.       Чертыхнувшись и проклиная войну и шальной осколок снаряда, раскроивший ему череп и лишивший зрения, Троттл распахнул створки оконной рамы и спрыгнул. Выбравшись на улицу, он снова прикрыл окно и быстро зашагал в направлении моря.       — Эй, стой! Кто здесь? — прокричал сторож где-то совсем рядом. — Винни, это ты? Почему не спишь? Ты же знаешь, что здесь запрещено шастать ночью. Если Норвальду станет известно, догадываешься, что тебя ждет?..       «Винни? Меня приняли за него?» — Троттл опешил.       Впрочем, это же его дом. В словах сторожа звучало предупреждение. Винни может влететь за ночные прогулки. О порядках, существовавших в этих сектах, Троттлу было известно. Что делать?       — Да, это я, — рискнул ответить Троттл. — Уже иду спать.       — Что у тебя с голосом? Простыл? Говорил я тебе: не сиди на ветру голый после купания.       Удаляющиеся шаги.       Что? Вот так просто?       Но собака продолжала заливисто лаять. Если сторожа удалось провести, то вряд ли пёс поверил, что он — это Винни. На то он и сторожевой, чтобы отличать чужие запахи от своих.       Троттл перевел дыхание. Вокруг по-прежнему было темно и тихо. Сторож ушел и увел своего бдительного пса. Может, все же попробовать найти Винни?       Он осторожно двинулся вдоль домов, стараясь держаться в тени их стен.       Винни находился где-то совсем рядом. Он не видел его, но чувствовал его присутствие очень близко. И с каждым шагом это ощущение становилось все острее, все явственнее. Оно обжигало изнутри, от него сбивалось дыхание… Чувствует ли Винни его? Знает ли, что он пришел за ним? В антеннах вновь появилась пульсация, свидетельствующая о том, что здесь еще пара антенн и с ними можно установить ментальную связь.       «Винни, ты здесь? — мысленно обратился к нему Троттл. — Я пришел, чтобы увидеть тебя…»       — Рррр… — злобное рычание раздалось прямо перед ним.       Троттл замер. Позволив себе задуматься и отдаться на несколько мгновений ощущениям, он не заметил, как сторожевая собака оказалась возле него. Но откуда? Она же ушла вместе со своим хозяином! Нет, только не сейчас! Когда он уже почти достиг цели! Винни, скорее всего, уже услышал его. Но ответить не успел…       — Рими! В чем дело? — голос сторожа прозвучал буквально в паре метров.       Почему он ничего не видел и не замечал, черт возьми?       Не дожидаясь, пока его полностью обнаружат, Троттл, не разбирая дороги, рванул к скалам. Он бежал вдоль улицы к ограде и слышал, как разозленный пес гонится за ним по пятам, слышал тяжелые шаги следовавшего за ними охранника. Он был уверен, что бегает быстрее собаки, но… Это означало, что ему придется скрыться, так и не повидавшись с Винни. Но главное, что он теперь точно знает, — его друг здесь!       Перепрыгнув через ограду, он бросился к обрыву и, разбежавшись, сиганул вниз, надеясь, что его падение не придется на острые камни, торчавшие возле самого берега. Несколько мгновений, — и его поглотили черные ледяные воды.       Еще миг, — и он вновь на поверхности, чтобы сделать вдох.       Сориентировавшись, переполняемый энергией, он поплыл в направлении, где его ждал Мейс.       Тот уже догадался, что что-то пошло не так, заметив направляющегося к нему Троттла, и был наготове. Он помог другу забраться в лодку и немедленно двинулся в сторону Федье.       Лишь когда они отошли на несколько сотен метров от острова, Троттл заговорил. Он уже успел переодеться в припасенную сухую одежду и залпом выпить пару кружек чая.       — Он там.       Мейс не ответил. Словно не расслышал.       — Он там, — повторил Троттл.       — Я знаю, — отозвался Мейс.       Спрашивать «откуда?» Троттл не стал. Знал, значит, знал! Слышал, чувствовал, видел… Он же тоже находился достаточно близко от острова и вполне мог ощутить присутствие соотечественника.       — Я не встретил его самого, но я нашел его рисунки, — сказал Троттл.       — Он у вас еще и художник? — в голосе Мейса слышались нотки сомнения.       Наверное, он просто не до конца верил в то, что они, наконец-то, нашли Винни.       — Нужно сообщить Стокеру, — предложил Мейс, едва они, пришвартовав лодку, вернулись домой.       — Погоди, — Троттл покачал головой. — Стокер, как обычно, спросит, есть ли у нас стратегия. А у нас ее нет! Давай сперва продумаем план, а потом уже будем связываться с руководством.       — Ну, хорошо, — нехотя согласился Мейс. — И каков у нас план?       — Думаешь, я тебе вот так сходу выдам? — Троттл задумался, потом снова заговорил: — Похоже, там все не так просто. Винни никто не удерживает силой в цепях, как написано в книге. Он может свободно перемещаться по острову. И если бы он хотел его покинуть, он бы давно это сделал. Значит, не хочет.       — Но тогда пожелает ли он уехать с нами? — Мейс, сделав несколько шагов по комнате, остановился напротив Троттла. — Или придется забрать против его желания?       — Для начала нужно с ним поговорить, а для этого снова проникнуть на остров. Я знаю, где он живет. Им нельзя покидать жилище ночью, поэтому высока вероятность застать его на месте. Но вот сторож и его вездесущая собака… Что ты делаешь утром, пока мы с Гутфритом едем на материк? — поинтересовался Троттл.       — Нужно завершить работу на складе. А потом свободен. Воскресенье же! — ответил Мейс. — Возможно, дойду до Эвы. Может, она сообщит что-нибудь новое.       — Хорошо, — Троттл одобрительно кивнул. — Наша цель — нейтрализовать пса, потому что с охранником я справлюсь сам. Сходи завтра в магазин и узнай кое-что про набор продуктов для секты. Есть одна идейка.       — Окей, я попробую, — согласился Мейс. — А теперь спать давай. Надо хотя бы пару часов подремать.       ***       17 октября, воскресенье       Остров Федье       09:10       «Насладитесь шумом ветра и криком чаек на одном из самых живописных островов Норвегии…» — гласила надпись на рекламном буклете, одном из тех, что Троттл недавно прихватил в магазине и сейчас обнаружил в кармане.       «Да уж, ветра здесь — сущее наслаждение!» — подумал он, туже затягивая капюшон своей рыбацкой куртки. Впрочем, на побережье, даже в ней можно окоченеть.       Он вновь посмотрел на буклет, на фотографию бескрайнего синего моря, сияющего в лучах полуденного солнца, украшавшую его первую страницу, затем оглянулся по сторонам и, не найдя, куда можно выбросить это бесполезное издание, сунул его обратно в карман.       Пальцы нащупали там что-то еще — маленькое, твердое и круглое.       Леденец.       Журналистка дала ему эти леденцы, чтобы помочь больному горлу. Часть из них он уже съел, а этот остался…       — Ну что там у тебя? — раздался в наушнике голос Мейса.       — Я на пристани. Пока ничего, — ответил он негромко, обращаясь к вороту куртки. — А ты где?       — Жду открытия магазина Эвы. Что-то она запаздывает, — отозвался тот.       — Хорошо. Жди. Кажется, я что-то вижу, — быстро проговорил Троттл и прервал связь.              Едва они с Гутфритом вернулись на остров, после того, как доставили на материк очередную партию рыбы и франтика в пальтишке — в это утро задумчивого и молчаливого, — и закончили все дела на судне, Троттл задержался на пристани, желая понаблюдать за прибывающими лодками. Кто знает, возможно, именно сегодня из общины явится курьер. Его точный график был неизвестен, поэтому оставалось надеяться лишь на волю случая.       Пришвартовав катер, Гутфрит попросил Троттла немного прибраться на палубе, а сам сошел на пристань. Троттл видел, как к рыбаку подошла журналистка и о чем-то долго с ним беседовала, а затем, когда он тоже спустился на причал, направилась к нему.       — Привет, — сказала она. — Могу я поговорить с тобой, если ты освободился? Это очень важно.       Троттл замешкался, не зная, что ответить. С одной стороны, ее очередное появление не сулило ничего хорошего, но с другой — ему любопытно, что она желает ему сказать. Тем более, он заметил, как она была напряжена и встревожена, и потому вряд ли целью ее разговора являлось праздное любопытство.       — Слушай, я… — начал он, собираясь в очередной раз ей отказать, но в этот момент его позвал Гутфрит:       — Эй, парень, мы еще не закончили тут! А с девушкой я уже все обсудил.       Троттл снова взглянул на Кайру в тот момент, когда она огорченно вздохнула.       — Давай поговорим вечером. Я сейчас занят, — сказал он. — Приходи к складу часов в пять.       Согласно кивнув, девушка ушла.       — Она хочет, чтобы ты с ней съездил кое-куда, — сообщил рыбак Троттлу, едва она покинула пристань. — Поэтому завтра с утра берешь лодку и едешь с ней, куда скажет, а на меня пока поработает Мейс.       «Вот это новости! Опять ей куда-то приспичило. Наверняка, об этом и хотела поговорить!» — это сообщение немало удивило Троттла. В любом случае, он пообещал ей встретиться вечером. А раз пообещал — придется идти.       Сейчас же он занял наблюдательную позицию на пристани, чуть в стороне, так, чтобы ему открывался хороший обзор, но чтобы он сам при этом был не очень заметен.       Во время разговора с Мейсом он увидел, как к берегу направляется весельная лодка, очень похожая на ту, которая приходила из общины. Троттл напряг зрение и обнаружил, что в лодке находится тот же самый курьер, но не один. В этот раз его сопровождал человек, которого они раньше не встречали. Оба они оделись в почти одинаковые длинные куртки с капюшонами и по виду отличались лишь благодаря разнице в росте и комплекции. Курьер — ниже и коренастее, а его спутник — выше и худощавее.       Причалив к берегу, они вышли на пристань и сразу же разделились. Приземистый курьер направился прямиком к магазину, а вот второй неспешно двинулся вдоль улицы вглубь поселка.       — Мейс, курьер идет к магазину, а я веду второго, — сообщил Троттл другу, сам при этом незаметно следуя за высоким.       Вдруг тот сбавил темп, и Троттлу пришлось практически остановиться и спрятаться за угол дома, чтобы не быть замеченным. Вскоре ему стало понятно, почему долговязый замедлил шаг: его внимание привлекла появившаяся на улице Кайра, на которую он пристально смотрел.       Девушка как раз выходила из кафе, держа в руке картонный стаканчик с кофе. Не глядя по сторонам, она спокойно направилась к своему дому.       А тип с острова двинулся за ней.       Покинув укрытие и держась на безопасном расстоянии, Троттл следовал за ними. Пройдя пару сотен метров, высокий тип окликнул ее. Она замерла, оглянулась и, судя по выражению ее лица, обращение незнакомца стало для нее весьма неожиданным. Что ему от нее нужно? Какие у него могут быть к ней вопросы? Троттл ощутил одновременно и любопытство, и тревогу. Все, что касалось общины и людей оттуда, ему совершенно не нравилось. Впрочем, не стоит паниковать раньше времени! Он мог просто спросить у нее дорогу. Но зачем тогда было следить за ней? Мог бы спросить сразу. Что-то тут явно не так!       Впрочем, их диалог затянулся. Троттл не слышал ни слова, но внимательно наблюдал за девушкой, которая сперва выглядела растерянно, а затем, вероятно, расслабилась и даже улыбнулась. В конце разговора высокий мужчина протянул Кайре какой-то предмет. Она взяла его и положила в карман, после чего продолжила свой путь, а тип с острова еще долго смотрел ей вслед, затем развернулся и зашагал в противоположном направлении.       Троттл решил следовать за ним. В конце концов, они вновь оказались на пристани, где его поджидал толстый с несколькими пластиковыми пакетами. Они молча погрузились в лодку и отчалили.       — Мейс, какие новости? Удалось поговорить с Эвой? — негромко проговорил Троттл в угол воротника куртки.        — Курьер купил пару больших упаковок собачьего корма и кое-какие продукты, — раздался в ухе голос Мейс. — Ты где?       «Собачий корм? Так я и думал» — Троттл обрадовался, что его догадка подтвердилась и, значит, его план вполне может сработать, если только все получится.       — Иду домой, — ответил он и посмотрел на часы: до встречи с Кайрой еще оставалось несколько часов, а значит, у него есть время обсудить увиденное с другом, а заодно отдохнуть и перекусить.       Когда он ел в последний раз? Кажется, это было еще вчера.              ***       17 октября, воскресенье       Остров Федье       17:00              — Спасибо, что согласился встретиться! — сказала Кайра, подходя к Троттлу, который вот уже несколько минут ждал ее в условленном месте, возле рыбного склада.       Она не улыбалась. Такой серьезной, если не сказать, напуганной, он ее еще не видел. Что же ее так встревожило? Чего от нее хотел тот долговязый тип из общины?       — Вижу, ты чем-то озабочена. Что стряслось? — спросил он, наблюдая за ней.       Девушка, стянув перчатку и сунув ее в карман, вытащила смартфон, ткнула пару раз в экран и протянула Троттлу.       — Вот, посмотри. Что ты об этом думаешь?       Взяв телефон, Троттл взглянул на экран.       — Хм… — невольно вырвалось у него, едва он понял, что их кто-то снимал.       Кто-то, кого они не видели.       Да и ракурс, с которого их с Кайрой запечатлели на снимке, довольно странный. Если не сказать подозрительный!       — Откуда это у тебя? — он вернул ей мобильник.       — Получила в MMS-сообщении с неизвестного номера, — ответила она, сжав телефон в руке. — Ты видел там кого-нибудь, когда мы были на острове? Или, может быть, заметил дрон?       — Нет, никого, но, судя по всему, это снято с маяка. Возможно, этот снимок сделала скрытая камера слежения или дрон. Но я очень сомневаюсь, что они там были. Да и кому это нужно?       Кайра слушала его рассуждения, оставаясь при этом в полном смятении. Его и самого эта фотография заставила напрячься и почувствовать себя крайне тревожно. Когда за тобой следят, да еще и фотографируют тайком, это не может не настораживать.       — Все это очень странно и неприятно, — произнесла она, зябко ежась и кутаясь в теплый светло-коричневый шарф.       — Ты хочешь снова поехать туда завтра? — спросил он. — Отвезти тебя к маяку?       — Нет, мне нужно на другой остров, — ответила девушка и, вздохнув, снова включила смартфон. — Я пока не нашла объяснения тому, кто присылает мне эти загадочные сообщения, но в одном из них было указание на место, которое, я думаю, мне стоит посетить. Вот, взгляни, — она снова протянула ему телефон.       — Это карта, — прокомментировал он увиденное. — Впрочем, мне без особой разницы, куда ехать. Я же просто лодочник, — он улыбнулся.       Однако Кайра, подойдя ближе, так, чтобы ей было удобно касаться экрана, смахнула одну картинку и открыла другую.       Пока она возилась с телефоном, Троттл заметил на ее запястье интересное украшение — металлический браслет, выполненный в форме нескольких переплетенных змей.       — Полагаю, что там другие наскальные рисунки, которые мне нужно увидеть.       Браслет скользнул к кисти, а затем обратно — к рукаву куртки.       Она еще что-то говорила про этот остров и показывала какие-то фотографии, а Троттл продолжал смотреть на украшение. Где-то он его видел… Совершенно точно! Но вот где? У кого?       Нет, вряд ли он сейчас вспомнит, но эта мысль не даст ему покоя, пока ответ не будет найден.       — Хорошо, тогда выезжаем на рассвете. Подходи к лодке к восьми. Будет уже достаточно светло. Плыть не очень далеко, думаю, за полдня управимся, — произнес он, давая понять, что пора расходиться.       — Спасибо. Буду вовремя! Пока, — сказала она и, развернувшись, зашагала прочь.       Проводив ее взглядом, Троттл подумал о том, что, возможно, стоило бы ее проводить, но сейчас предлагать это было уже поздно. Да и про странного типа он спросить забыл. Впрочем, завтра у них будет достаточно времени, чтобы пообщаться.       Всю дорогу до дома он думал про браслет и про то, почему он кажется ему таким знакомым. Он всячески ломал голову, прокручивая различные варианты, но ничего не мог вспомнить.       И лишь оказавшись дома и увидев на полке ту самую книгу об устройстве религиозной секты имени Тюра, он все понял. И эта догадка заставила его похолодеть. Он сопоставил последние события: человек из общины следит за Кайрой, дает ей что-то, а потом на ее руке появляется браслет…       — Вот черт! — схватив книгу, он принялся листать страницы под недоуменным взглядом Мейса.       — Что случилось? — решил поинтересоваться тот.       Перед Троттлом лежала книга, открытая на гравюре, изображающей тот самый важный ритуал. Вот бог, вот мужчина, а вот женщина, и на руке ее — такой же браслет со змеями.       — Кажется, сегодня они выбрали себе тисию, — негромко проговорил он, с шумом захлопывая книгу.              ***       18 октября, воскресенье       Община во имя Тюра       01:25              Как всегда, после секса с Моной ему хотелось выйти на воздух — освежиться, расслабиться, восстановить силы, подпитаться энергией природы, послушать шум волн и ветра. И, несмотря на комендантский час, он покидал дом и шел к морю, на свое любимое место, где дышалось особенно легко.       Поднявшись с постели, он принялся одеваться.       — Можно с тобой? — осторожно спросила Мона, наблюдая за ним.       Винни взглянул на нее — полулежащую на белой простыне, такой же молочно-белой, как ее кожа, — и улыбнулся.       Раньше она не стала бы спрашивать об этом, прекрасно зная, что он не нуждается в ее компании. А если бы и спросила, то он отказал бы.       Но то было раньше! Сейчас многое изменилось. И Винни с каждым днем, с каждой новой встречей с этой девушкой замечал перемены.       Как он мог быть так слеп и невнимателен? Он только вчера заметил, как ее волосы отливают медью при свете свечи, а сегодня — как озаряется ее лицо, едва она переступает порог его дома, и как трепетно отзывается ее тело в ответ на его ласки.       Подойдя к ней, он наклонился и, взяв ее лицо в свои ладони, — чего раньше никогда не делал, — долго всматривался в ее серые глаза своими, рубиновыми, после чего тепло улыбнулся и согласно кивнул.       Что это с ним? Он, привыкший к одиночеству, привыкший к близости с девушкой лишь ради самой близости, сейчас осознанно желал, чтобы она не уходила. Ему вдруг неожиданно стало хотеться время от времени сжимать ее теплую ладонь и видеть, как она улыбается в ответ на его прикосновения, трогать ее волосы, щеки и плечи. Ей приятно — и это здорово! Поэтому… Пусть остается и разделит с ним те вечерние минуты на скалистом утесе — минуты, еще более интимные, чем секс.       Протянув ей руку, он помог Моне встать с кровати и дождался, пока она оденется.       — Брр… Как же холодно! — воскликнула девушка, едва вышла за порог дома.       — Тсс! — Винни приложил указательный палец к губам, обнял ее за плечи и так повел к морю.       Она была совсем рядом, такая теплая, расслабленная и довольная. Она тесно прижималась к нему, а он чувствовал себя при этом таким значимым.       Значимым для нее.       Неожиданно приятные ощущения, вызванные близостью Моны, дополнились другими. Винни даже остановился, когда обнаружил, что исходят они от антенн — органа чувств, который оказался для него совершенно бесполезен с тех пор, как он покинул дом и очутился на острове. В этот момент его словно поглотило энергетическое облако, — и природа этой энергии была ему знакома.       Кто-то, кто мог контактировать с ним через антенны, здесь. Но как?..       — В чем дело? — обеспокоенно спросила Мона, заметив растерянность своего спутника.       Винни оглянулся по сторонам. Потянул носом воздух. Прислушался. Сделал несколько шагов вперед, затем вернулся обратно.       — Что происходит, Винни? Почему ты мечешься, как зверь в клетке? — девушка взирала на него в полном недоумении.       — Не знаю… Не знаю… — он стиснул ладонями виски, затем снова резко оглянулся.       — Слушай… Твои… Эти твои рожки… — Мона указала пальцем на его лоб. — С ними что-то происходит. Они словно ожили и напряглись!       — Это не рожки. Это антенны. А это, — он ткнул пальцем себе в лоб, — приемник. Кто-то пытается установить со мной контакт. Но это же невозможно! Откуда здесь могут быть мар… — он осекся.       «Винни, ты здесь? Я пришел, чтобы увидеть тебя…» — услышал он в своей голове голос.       Голос, который, — он знал точно, — уже не услышит никогда. Но сомнений быть не могло: это его голос. И это он отправлял ему энергетические импульсы.       Но какого черта он здесь делает?!       «Я не просил меня искать! Уходи!» — мысленно направил в ответ Винни.       Но в этот момент где-то неподалеку раздался собачий лай, затем голос сторожа, который пытался усмирить взволнованного пса.       Винни не был уверен, что он его услышал.       — Нам лучше вернуться в дом, — обратился Винни к Моне. — Сходим к морю в другой раз. Что-то меня знобит.       Она растерянно кивнула и посмотрела на его антенны — они вновь приняли свой обычный вид.