Улетай из клетки, птичка

− Так вот значит, какие задания… Как много учебы, − отпивает глоток чая Наби. Услышав о том, что сестре начинает нравиться ее муж, она было явно удивлена. − Слухи оправдались? Девушки сидят в кафе, равноудаленном от их домов. − Та-ак стыдно до сих пор за сегодняшнее утро. Не знаю, о чем я думала, когда пришла к нему в комнату. − Вау, − прикрывает рот ладонью брюнетка, когда прожевывает кусок кекса. − Что с Чонгуком делать? Как ты вообще ощущаешь себя? Думаешь о нем или уже нет? Она неуверенно пожимает плечами. − Я не знаю… Думала… Что станет понятно, если окажется, что слухи правда. Но теперь все так сложно стало… Вот. Поэтому я и хотела с тобой встретиться. Мне кажется, что Чонгук он… Не серьёзный. А с Джином у нас вроде семья… Как мне быть? − Знаешь… Чоны странные. Они думают, что им все должны, и я начинаю во всем сомневаться. Во всех словах, действиях. Поэтому, если следовать моей интуиции, которая подсказывает, что все будет дальше только хуже − ты должна быть с Сокджином, не с Чоном младшим. − Ты всегда была умной… Завязывать надо с этими походами на сторону. Тем более, что… Мне кажется ему только одно надо В пятницу вечером Ким Сокджин уже переступает порог дома. Он проходит на кухню и встречается там с женой, а также с Наби. Девушке особо извилинами крутить не нужно, поэтому она предпочитает уйти, сказав о том, что нужно пойти на встречу. Когда брюнетка пересекает порог дома, то мужчина махает зазывающе девушке рукой и проходит к лестнице. − Разделась и за мной. У нее семь потов сходит на нервяке с такого тона. Они с того самого утра и не виделись. Сэджон поднимается за Кимом наверх, идёт сзади. − А может, не надо? Я больше так не буду! Если не понравилось, просто скажи. Наругай там, накричи, ударь по рукам снова или что там… Он затаскивает ее в комнату. Закрывает двери и стягивает с нее молча одежду. Но грубо, резко, и дышит тяжело. Он провожает ее к кровати и кидает на нее. Спешно достает коробочку с тумбы. Кидает ее ей и встаёт напротив, держа руки в карманах. − Доставай. Поймёшь, что делать. Девушка смотрит на мужа несколько непонятливым взглядом. Она осторожно берет черную коробку и открывает ее, заглядывая внутрь. Нервно сглатывает. Самый настоящий фаллоимитатор. − Сокджин… − Да, Сэджон? − слегка приподнимает он брови. − Помочь? Смазка в тумбе. − Это… − она смакует на губах вопрос, но тот не звучит в режиме онлайн. И не трудно догадаться, что тот от неё хочет. Приподнявшись с места, Ким подходит к тумбе и берет оттуда флакончик. Она забирается на постель и достаёт предмет из коробки. Смочив головку, сев поудобнее, она проводит ей между ножек по складочкам. Сокджин наблюдает за ней с любопытством. Интересно, что он будет чувствовать сейчас. − Давай, солнце. Порадуй меня. Девушка отводит смущенный взгляд в сторону и вводит игрушечный член не глубоко в себя. С губ срывается тихий стон. Это не то же самое, что ублажать себя в одиночестве, или секс с партнером, он смотрит на нее. − Сокджин это… Как-то неправильно. − Кто это сказал? Порно смотреть по вечерам − правильно, а это нет? − он тыкает медленно пальцем на нее, а после приближается, притянув стул ногой, и усаживается на него. − Удовлетворяй себя и умоляй, чтобы я взял тебя. Она вздрагивает. Таким он это тоном говорит, что до мурашек. Но это ведь уже что-то, верно? До этого он на нее даже внимания не обращал. Девушка водит игрушкой туда-сюда, растирая смазку, сладко стонет. Сидеть в таком положении неудобно, потому та ложится на спину, прогибается в спинке, наслаждаясь собственными ласками. Представляет, что это Сокджин. Как он касается ее, ведёт свободной рукой к груди. Уже близка, но все равно не то. − Сокджин! Пожалуйста… Это нечестно! Придумай другое наказание, я хочу по-другому! − Раз ты так желаешь… Раз он так желает, поправочка. Мужчина снимает с себя рубашку, знает же, что ей нравится его тело. Не смотрела бы она на него так. Следом идут очки, что падают на тумбу, а там он становится одним коленом на постель и стягивает ремень, держа в одной руке. Он поворачивает ее к изголовью спиной и привязывает тонкие запястья к деревяшке. Спустив брюки, Сокджин немного отлезает от нее и достаёт орган. Резкий толчок, и Ким заходит в нее до самого конца. − Еще раз. Проси меня, − наклоняется он к ее лицу. Месть это блюдо, которое подают холодным. А он злопамятный! − Ах, мой дорогой муж, пожалуйста… Сделай приятное своей глупой маленькой женушке. Он сжимает зубы и пальцами ее бедро. − Не так, − толкается он в нее как-то угрожающе. − Скажи, чтобы я тебя трахнул. Чтобы ты плакала и умоляла меня остановиться. Еще раз, − снова толкается в нее, затягивая руки посильнее. − Пожалуйста, тра… Трахни меня так, чтобы я плакала и умоляла тебя остановиться! − повторяет девушка, чуть запнувшись от неловкости. Ким не медлит и сразу начинает вбивать ее в кровать. У него в планах сломать ножки, чтобы девушка упала вниз. Чтобы плакала, кричала и царапала ему спину. Брюнет трахает ее не жалея, сам стонет и рычит, сжимая ее бедро. Он и так на ее шее оставляет много пятен, очередь для нежной кожи ее тела. Ким останавливается и отпускает ее руки. Пускай трогает его, касается, тянет волосы на его затылке. Ей можно. Она приручает этого зверя одним своим видом. Девушка вскрикивает, обхватывает его ножками, цепляясь коготками. Не зря поправила на днях маникюр. Чёрные когти прекрасно смотрелись у основания красных следов от них. − Ах! Да! Я была очень не послушной… Я такое заслужила! − раззадоривает она его, приподнимается навстречу в такт, заставляя входить глубже, закрывает глаза, в уголках которых уже собирались слезинки. Она не встанет! Все будет болеть. − Хочу все до капли! Сокджин, пожалуйста! Ким впивается в ее губы, прикусывает их, трахая ее с огромной скоростью и грубостью, которая точно оставит на ее теле след. Он реально зверь, он ненормальный. И как она еще не просит его остановиться и не угрожает подать на него в полицию за такие действия. Может быть, и она тоже немного не в себе? Он имеет ее на протяжении тридцати минут, меняя позы: наездница, на животе, раком, что ему очень понравилось, ведь теперь на ягодицах красно-синие следы. Теперь он ставит ее на ноги у кровати и трахает стоя, вбиваясь грубо и резко, и изливается с протяжным и хриплым стоном, кусая ее шею, а после целует в губы, падая с ней на кровать. Девушка еле дышит. Тела не чувствует, все болит, она сдаётся. − Всё… Джин… Я больше не могу… Он замедляется, держа ее на боку, а после выходит и сжимает ее шею, поворачивая к себе. Интересно, вся Кимовская порода, на самом деле, порода? − Дрожишь от страха или от наслаждения? − приподнимается он, чтобы усесться и усадить ее между своих ног. Она не отвечает ему, обнимает за шею и нежно целует в губы. Устала, выжал из нее все соки, но она определенно решила рискнуть. − Хочу, чтобы мы стали настоящей семьёй, − произносит тихо, охрипшим голосом. − Разве страху тут есть место? − Кто вас знает? Ты же жила с тираном, хоть тебе и не доставалось. Ты же знаешь, что бывает за непослушание, так ведь? Но не бойся, с тобой я не буду ничего делать, как твой отец с Наби. Все по согласию, да? Но можешь не отвечать. Я и так все вижу. Он целует ее вновь, пока губы не покраснеют и не онемеют. − Больше не наноси макияж… Максимум тушь и блеск. Ты и без него хороша. − Разве ты не сказал, что у меня смазливая мордашка? − она смеётся, смотря ему в глаза. Продолжает его обнимать, прижимаясь грудью к его груди. − Я ведь только что тебе вроде все обозначил. Мне не нравится, когда на тебе тонна бетона и разных цветов. И нет, я не заставляю тебя не носить макияж, хоть так и кажется. Просто сама присмотрись к себе. Походи без макияжа еще с неделю и поймешь, о чем я говорю. − Даже спорить не хочется… Я тебе доверяю. Как насчет… Сходить куда-нибудь вместе? Я пойму, если скажешь, что очень много работы, и я просто капризничаю. Но. мы как-то… Неправильно начали с самого начала. Не узнали друг друга поближе и вообще… Что-то меня понесло. Лучше пойду в душ и к себе… − Мы и так завтра идем в ресторан. Если хочешь, то прямо сейчас сниму нам столик. В ночи никого нет. И… Ты не пойдешь к себе. Ты останешься здесь. Мужчина сразу обозначает ей, что она остается здесь. Это также ее комната. Все в этом доме ее. Захочет − будет спать на коврике, когда придет пьяной, может быть, изъявит желание провести день на улице, качаясь на гамаке и ни с кем не иметь контакта. − Так что, − берет он в руки телефон. − Едем в ресторан или как? − Тогда в душ и в кроватку! Жутко устала, один тиран меня так трахнул, что тело поднять сложно. Не знаешь, не пробегал мимо? Сокджин устало смеётся, а после встаёт с кровати и закидывает маленькое тело себе на плечо, а после заходит в ванную, что в черно-серых тонах. Вместо ванной обычный слив и стеклянная стена. Больше места, ничего не мешает. Он включает душ и начинает омывать девушку водой.