Бан Чан не может отвести взгляда от парня, сидящего через два столика от него.
Сегодня выдался не самый удачный день для перелётов. Многие рейсы задерживаются, а на свой Чан приехал слишком рано, добираясь из другого города. Расположившись в аэропортном фуд-корте, он уже четверть часа развлекается тем, что наблюдает, как длинные изящные пальцы незнакомца складывают из бумажной салфетки журавлика. В конце концов, он решается подойти. Не то чтобы он был уверен, что с ним захотят разговаривать. Как бы там ни было, скоро они разлетятся по разным уголкам земли и больше никогда не увидятся. Неожиданно на Бана находит вдохновение и он наскоро записывает пару строк в заметках телефона, чтобы вернуться к ним чуть позже. Кажется у него была подходящая мелодия. На ум приходит пару исполнителей, которым понравится песня с темой первой встречи и расставания. Он быстро убирает смартфон, понимая, что слишком глубоко ушёл в размышления.
— Можно присесть? — Чан улыбается, но не торопится занять место, пока незнакомец не кивает в знак разрешения.
— Ян Чонин, — парень протягивает руку и словно заворожённый смотрит, как на добродушном лице появляется широкая улыбка.
— Чан, — он немного запинается, — Бан Чан.
Их ладони соприкасаются всего на миг, но от того, как новый знакомый напоследок сжимает пальцы Чонина, у парня перехватывает дыхание.
— Так… куда-то летишь? — Ян заполняет образовавшуюся паузу.
Он заметил Бан Чана почти сразу. Сложно не обратить внимание, когда на тебя так открыто пялятся. Но было в этом парне что-то интригующее. Он смотрит не так, как остальные. Во взгляде нет похоти, только искреннее восхищение. Чонин надеялся, что у того хватит смелости подойти.
— В Японию, — Бан прокручивает на указательном пальце кольцо, — по работе.
— А я в Париж, — Ян смахивает бордовую чёлку со лба, — и тоже по работе.
— Кем ты…
— Здравствуйте, — женский голос прерывает его на середине вопроса, — в честь открытия нашего кафе, первая чашка кофе бесплатно, — на лице девушки приветливая улыбка, в глазах задорный огонёк, а рыжая коса перекинута через плечо. Она ставит перед парнями картонные стаканчики, от которых исходит бодрящий сладковатый аромат.
Чонин следит за тем, как девушка подходит к барной стойке, которая сплошь увешана шарами, что даже названия не видно. Парню удаётся рассмотреть лишь одну нарисованную звезду.
— Мило, — Ян поворачивается к своему собеседнику. — Обычно в аэропорту пытаются содрать втридорога, — он делает первый глоток и невольно закрывает глаза.
— Часто летаешь?
— Приходится, — парень отводит глаза.
Чан решает, что вопрос, который он хотел задать будет неуместным, а потому идёт на следующий отважный шаг.
— Может номерами обменяемся?
Чонин вскидывает брови от удивления. Если бы на голову Бан Чана не была натянута шапка, то парень заметил бы, как покраснели мочки его ушей. Что уж говорить об алеющих щеках. Он отпивает кофе, чтобы смочить пересохшее горло. Сердце Яна начинает биться быстрее и с языка уже почти срываются необходимые цифры.
— Объявляется посадка на рейс 832, — вещает диспетчер.
— Мой, — говорит Чонин с грустной улыбкой. Ему понравился Чан и меньше всего он хочет, чтобы парень думал, что Ян сбегает. Но обоснованный страх заставляет молчать. До посадки считанные минуты и приходится подняться с места. Чонин неловко переминается с ноги на ногу. Бан, словно ведомый необъяснимым чувством, преграждает парню путь.
— Может ещё увидимся, — говорит он, заглядывая в чужие глаза.
Ян обнимает его так быстро и парень не успевает понять, что произошло. В следующий миг щёку обжигает невесомым поцелуем и след Чонина исчезает.
Бан Чан садится обратно за столик, стягивает шапку и ерошит вьющиеся волосы. Допивает остывший кофе, который всё ещё не потерял вкуса. Аккуратно сложенный журавлик, будто бы смотрит с сочувствием и пониманием.
— Мистер Бан, самолёт приземлился, — стройная стюардесса тормошит его за плечо.
— А? Простите, вы кажется… — парень трёт заспанные глаза и прокашливается. Голос после сна звучит странно.
— Вам пора выходить, — девушка вежливо улыбается, хоть и глаза её выражают усталость. Она отходит к выходу, а Чонин растирает лицо.
Стоп. Что-то явно не так.
Он ощупывает себя пальцами, но себя ли? Черты будто чужие. Парень осматривается по сторонам, ища хоть какую-то подсказку странным ощущениям. Он точно помнит, что летел первым классом. Переводит взгляд на своё тело и его тут же подбрасывает на жёстком сиденье. Чёрные джинсы, толстовка, кожаная куртка. Знакомая шапка лежит на подлокотнике.
— Приснится же, — усмехается Ян, успокоив разбушевавшиеся нервы.
Чонин жалеет, что всё-таки не дал Чану свой номер. Похоже Бан зацепил его куда сильнее, чем может показаться на первый взгляд.
— Мистер Бан, покиньте, пожалуйста, самолёт, — требовательно просит стюардесса.
Ян пожимает плечами и протискивается между узкими рядами кресел. Минует коридор, где у входа его приветливо встречает сотрудник аэропорта.
— Irasshaimase
Чонин озадаченно округлят глаза. Путем нехитрых умозаключений он догадывается, что находится в Японии. Забавно, но по законам сна он должен понимать чужие языки, ведь сновидения стирают все границы. Парень нелепо крутится по сторонам. Хлопает себя по куртке, нащупывая телефон во внутреннем кармане. Любопытство берёт верх и Ян вынимает гаджет, переводит его из режима полёта. Успевает пройти лишь пара секунд, как он вибрирует в руке.
— Наконец-то! — в трубке собственный обеспокоенный голос. — Чонин это Чан, — тараторят по ту сторону, — мы в Сиэтле познакомились. Я в твоём теле, — голос дрожит и звучит испуганно. — Что это за чертовщина?
— Прикольный сон, — усмехается Ян, — хоть книгу пиши.
— Какой нахрен сон? Чонин! И вообще, кем ты работаешь? Я чуть не ослеп от вспышек, когда из самолёта вышел. Они там все на французском кричали, я ни слова не понял. Привезли в отель какой-то. Что нам делать?
— У меня уже голова пухнет. Когда я проснусь? — выстанывает Ян, возводя голову к потолку с яркими лампами и сбрасывает вызов.
Следующий час он бессмысленно ходит кругами, пока ноги не начинают ныть от усталости. Бывало такое, что во сне Чонин не мог управлять своим телом. Но сейчас всё так реально, что становится не по себе. Он останавливается в зоне фуд-корта, но ничего не заказывает. Есть хочется, но из-за тяжести в голове аппетита нет. Всё это время телефон непрерывно звонил.
— Да, что?!
— Всё ещё думаешь, что спишь?
— Я же не идиот, чтобы верить, что это всё происходит в реальности, — как самую очевидную истину говорит парень.
— Ты сейчас где? — в тоне беспокойство.
— В аэропорту. Засел тут, словно в фильме «Терминал».
— Сейчас скину адрес отеля, езжай туда. Как доберёшься, позвони. И не забудь мой багаж.
— Конечно, — отнимает смартфон от уха. — Бегу и спотыкаюсь, — добавляет он и кладёт голову на стол. Вдруг если заснуть во сне, то можно проснуться в реальности?
Нельзя — выясняется примерно через полчаса. Приходится открыть сообщение и взять такси до нужного адреса. С английским у местных туго, а учить японский Чонину не приходилось. Он с трудом добирается до номера.
— Вот дерьмо, — срывается с губ, когда он бросает сумку на пол и приваливается к двери, будто за ним бежали бешеные псы. Пальцы не слушаются, когда он набирает собственный номер.
— Почему так долго? В этом Париже уже ночь. Грёбанные часовые пояса, — возмущается Чан. — Нет, перемена тел… кошмар это даже звучит нереально, короче перемена тел хуже, — запинаясь проговаривает Чан, — но разница во времени нам сейчас очень мешает.
— Пожалуйста, помолчи, — умоляет Ян. Он растирает пульсирующий висок. — Как такое возможно? — голос совсем тихий и обессиленный.
— Я не знаю.
Чонин сползает на пол.
— У меня показ через два дня. Я, — он шумно вздыхает, — я работаю моделью.
— Так ты знаменитость? — удивление в тоне, заставляет Яна улыбнуться. Как будто вспышки фотокамер и арендованный автомобиль ни о чём не говорят.
— Думаешь, почему я свой номер не дал? Пойми меня правильно, но ты не первый, кто пытался так со мной познакомиться.
— Я не знал, — голос звучит пристыженно. Бану и правда неловко от этого.
— Это куда приятней, чем когда тебя узнают, — искренне и нежно отвечает парень.
— А я музыку пишу, — Чан решает сменить тему. — У меня в Токио встреча с одной певицей. Если ей понравится моя песня и мы сойдёмся на условиях контракта, то есть шанс стать продюсером её следующего альбома.
— Уверен, что у тебя получится.
— У тебя.
— Что?
— В Токио часов шесть утра? Встреча сегодня в два.
— Я же ничего в этом не понимаю! — выпаливает Ян неожиданно громко.
— Тебе нужно будет только отдать флешку с треком, а что говорить я объясню. И не переживай, там все говорят на английском.
— Какой кошмар, — он обхватывает голову руками, притянув колени к груди.
— Кошмар это я на подиуме, — смирение в голосе Чана одновременно успокаивает и пугает ещё больше.
Чонину так и не удалось поспать, но он смог убедить сделать это Бан Чана. Всё-таки тот находится в его собственном теле. И менеджеру очень не понравится, что у его модели опухшее лицо. Да и сам парень не желает иметь подобные снимки в портфолио. Было бы куда лучше, будь Чан с ним на телефоне всё это время. Каким-то образом за такое короткое время, они смогли проникнуться друг другом. У Яна складывается впечатление, что он никогда уже не сможет забыть эти дни. И дело не в перемене тел, и не в том, как странно слышать собственный голос со стороны. Всё от того, с кем именно он говорит и как слова этого человека действуют на парня.
— Прости, что разбудил, — говорит, как только понимает, что на звонок ответили.
— Что-то случилось? — сонно отвечает Бан.
— Ну, как сказать… — парень усмехается, трёт шею и разглядывает стеклянные двери входа в компанию.
— Помимо того, во что мы вляпались, — Чан потягивается, садится на мягкой и большой кровати.
— У меня сейчас от нервов все кишки в узел свернулись. Страшно-то как. Ты не куришь?
— Нет.
— Жаль. Я вообще-то тоже, но сейчас бы не отказался, — сумка с ноутбуком давит на плечо, а ладони потеют от волнения.
— Меня там никто не знает, так что если сделаешь что-то не так, то не страшно, — Чан в очередной раз принимает на себя нелегкую ношу вселить в Чонина уверенность. — Главное не забудь, что надо говорить.
— А ты как? — Яну становится стыдно, что в свою очередь он ни разу не подбадривал Бана.
— Ой, — тон парня становится нарочито беспечным, — чем вы там модели занимаетесь? Иди себе красиво и всё. Ты красивый, а ходить и я умею.
— Я красивый? — повторяет бездумно, будто никогда этого не слышал.
В телефоне повисает тишина. Чан прокашливается.
— Тебе наверное пора идти. Удачи, — он бросает трубку.
Ян не понимает, с чего вдруг тот так странно отреагировал. Но у него нет времени зацикливаться на этом, если он хочет, чтобы Чан получил контракт.
В зале для совещаний свежо и пахнет кофе. Чонин уже выпил третью чашку, рассказал всё, что велел Бан Чан. Они с исполнительницей послушали трек и осталось договориться об условиях. Об этом Чонин не особенно переживает, всё же и его работа связана со всевозможными договорами.
— Мисс…
— Я же просила, зови меня Иоши, — на колено Яна опускается женская миниатюрная ладонь. Нога парня начинает трястись. Чужие пальцы скользят вверх и сжимают ткань джинсов. — Думаю, для этого лучше выделить другой день, — девушка игриво улыбается, не смотря на серьёзную встречу.
— Да, да, разумеется, — Чонин вскакивает с места и быстро задвигает стул, чтобы его силой не усадили обратно. — Пусть ваш менеджер скинет мне время и место. — Спасибо, извините, до свидания, — парень сгребает ноутбук, неаккуратно захлопнув и прижав к груди, выбегает из здания.
— Чан, катастрофа, — запыхавшись говорит он. — Я кажется всё испортил.
— Они отказались от песни? — сердце Бана пропускает пару ударов. Он пулей выходит из шумной гримёрки. Не обращает внимание на крики стилистов из-за того, что он испортит костюм. В этом улии, куда его привезли, невозможно найти тихое место, но парню удаётся забиться в дальний угол коридора. Перьевая накидка щекочет шею и лезет в рот, он отплёвывается и старается не поддаваться эмоциям.
— Нет, с этим всё нормально. Но…
— Но, что, Чонин? — голос звучит грубее, чем обычно.
— Она приставала к тебе! — вспыхивает парень. — Я сбежал, а зачем руки распускать? Это деловая встреча или свидание? Ещё бы минута и она к тебе в трусы бы залезла.
На лице Чана невольно появляется улыбка. Он представляет насупившегося Чонина, со скрещенными руками на груди, как его нижняя губа слегка выпячивается вперёд.
— Технически она приставала к тебе.
— Это твоё тело. Какое она право имеет его трогать?!
— Ревнуешь?
— Да! То есть… — Ян выдыхает. По щекам расползается румянец. — Извини. Это глупо.
— Если я скажу, что мне приятно, ты перестанешь загоняться? — в тоне уже знакомая нежность.
— Мне придётся идти на ещё одну встречу.
— Ну да. А потом ещё на одну. Мы так и договаривались. Я разве не сказал?
— Так это не из-за того, что эта Иоши на тебя глаз положила?
— Нет, — Бан тихо смеётся.
— Ян Чонин! — немного истеричный голос разносится по коридору.
— Кажется меня потеряли. Надеюсь, я не испорчу тебе карьеру, — он нервно сглатывает и вновь убирает мешающиеся перья, что липнут к блестящим губам.
— Справишься — поцелую, — теперь очередь Чонина бросать трубку, не прощаясь.
Всего одно обещание, а у Чана словно вырастают крылья за спиной. И лучше бы это действительно были они, чем идиотская ядовито-зелёная накидка.
К счастью Бан Чана, Чонин красивый и это полностью компенсирует полное отсутствие у Чана таланта и профессионализма в подобной сфере. К сожалению, у него полное отсутствие таланта и профессионализма. Он устал настолько, что чувствует себя не то, чтобы выжатым лимоном, а ещё и пережёванным. Лицо стягивает от слоя косметики, хоть ту и смыли и даже нанесли какие-то крема. Он падает на кровать в отеле уже поздним вечером. Рука с трудом тянется за телефоном.
— Твоя работа — ад.
— Ты преувеличиваешь, — голос Яна бодрый, не смотря на глубокую ночь в Токио.
Бану думается, что парень ждал его звонка. От этой мысли появляются силы улыбнуться.
— Ты страшный человек, — шутит Чан, намекая на то, что парень так легко отзывается о своей профессии.
— А говорил, что красивый, — звучит наигранно обиженный тон. И если бы Бан Чан был рядом, то не удержался бы от того, чтобы притянуть парня к себе для объятий. — Я прочитал твой контракт, — тихо отзывается Ян, словно сделал что-то запрещённое. — Там есть пара пунктов, которые звучат странно.
— Например?
— Сейчас пришлю на свою почту. Я естественно не юрист, но мне кажется, что эти пункты нужно подправить в твою пользу.
— О, да в тебе полно талантов, — Бан ставит телефон на громкую и открывает документ. — И ты сможешь договориться?
— Я могу попытаться.
— А что мы будем делать с нами?
За сутки они так ни разу и не поговорили о том, что произошло и как это решить.
— Иногда мне кажется, что я всё ещё сплю. Сейчас открою глаза в самолёте и всё закончится.
— Не хочу, чтобы это просто закончилось.
Минутное молчание говорит больше, чем слова.
— Неделя моды завершится через несколько дней и ты можешь вернуться в Сиэтл раньше.
— Подождёшь меня там? — просит Чан, словно у них есть другой выбор. Но по правде, ему просто хочется увидеть Чонина. Пусть в своём теле, пусть он и сам может посмотреть в зеркало. Всё не то.
***
Чонин мается в Сиэтле уже сутки. Он не может попасть в свою квартиру, а Чан не местный, поэтому приходится торчать в отеле и ждать. Бан сел в самолёт четыре часа назад и прилетит за полночь. Чонин тратит время, чтобы привести чужое тело в порядок, словно это покажет его самого с лучшей стороны. Он много думал, что делать с переменой тел. Всё, к чему они с Чаном пришли, так это вернуться в то место, где возможно всё началось. Но в аэропорту не было ничего странного. Да и у кого спрашивать? Не подойдёшь же к первому встречному с расспросами: «Извините, вы нас телами не меняли?» Это прямой путь в психушку.
Стук в дверь заставляет парня подпрыгнуть в постели.
Смотреть на себя со стороны страннее, чем слышать. Но Бан кажется не так ошарашен. Он обнимает опешевшего Чонина, едва переступив порог.
— Не так бы я хотел снова увидеться, — говорит он слегка отстраняясь и заглядывая в собственные глаза.
— Надо было мне тебя в аэропорту встретить, — Чонин кладёт руки тому на плечи и подмечает небольшую разницу в росте.
— Я так устал, да и ночью мы ничего не сделаем. Если в нашей ситуации хоть что-то можно сделать.
Ян отходит в сторону, пропуская Чана в номер. Он откатывает чемодан к стене, скидывает пальто и падает на кровать.
— Выпьем? — бездумно предлагает Чонин.
Сейчас напиться кажется единственным верным решением. Всё так сложно и непонятно, что становится невыносимо переживать на трезвую голову.
— Чем больше, тем лучше, — отзывается Бан, с невероятным усилием воли, отрывая себя от постели, чтобы принять душ.
За это время Ян успевает заказать в номер ужин и пару бутылок вина. Они располагаются прям в кровати, расставив тарелки вокруг. Алкоголь приятно расслабляет, но и без этого парни не испытывали неловкости в общении. Чонин не удержался от того, чтобы снова возмутиться тем, как Иоши посягала на тело Чана. Тот несдержанно смеялся, но и ему было что возразить. Во время их телефонных разговоров он не рассказывал, как устал отбиваться от поклонников Чонина, справедливо полагая, что у него нет на это права. Теперь же, когда парень так яростно отстаивает его собственную честь, появляется повод вставить и своё замечание. Спустя полчаса ревностных споров, они неожиданно замолкают. Смотрят в глаза друг другу, где так явно плещется ответ на интересующий обоих вопрос. Чан неуклюже подаётся вперёд, оставляя поцелуй на собственных губах. Он так хотел поцеловать Чонина, что становится плевать на все условности. Ян придвигается ближе и тут же отстраняется обратно. Зажатый в руке бокал опрокидывается, разливая красную жидкость на штаны и белое постельное бельё. Секундное замешательство сменяется хохотом. Бана ведёт от выпитого, он чуть ли не падает, задевая тарелку с закуской, которая летит на пол. Первый поцелуй совсем не кажется испорченным.
Чан просыпается от сухости во рту. Тело ощущает тяжесть, а левая рука онемела. Он пытается пошевелиться, но безуспешно. Вторая попытка запускает шевеление под боком.
— Воды, — голос Чонина сиплый. Вопреки своей просьбе, он прижимается ближе, перекидывая через Бана ногу.
— Тогда можно мне встать?
Ян всё-таки убирает свои конечности. Он со стоном перекатывается на кровати. Бан принимает сидячее положение, ерошит волосы, которые Чонин так старательно укладывал накануне и только после этого открывает глаза. Графин с водой выглядит словно спасительная соломинка. Бан Чан, мучаемый жаждой, делает несколько больших глотков, затем слегка трясущиеся рукой наливает воду в стакан для Чонина.
Повернувшись к кровати, замечает широко распахнутые глаза парня. Его глаза. Он сидит, не сводя взгляда с Чана. Стакан чуть не вылетает из рук.
— Это ты? — на выдохе произносит Ян. — А я, значит снова я? — он хлопает себя ладошками по щекам.
Бан ставит посуду обратно, проводит руками по обнажённым плечам и груди.
— Как это произошло? — парень забирается обратно на постель к Чонину. Касается пальцами острых скул.
— Не знаю, но сейчас я больше всего боюсь проснуться в самолёте и окажется, что ничего этого не было, — шепчет совсем тихо, словно кто-то услышит и воплотит в жизнь его страх. — Вчера мы… — он останавливает взгляд на чужих слегка приоткрытых губах.
— Ага… — подтверждает не озвученные слова, — но кажется мы уснули раньше, чем всё зашло дальше.
— Это значит, что нас теперь ничего не связывает? — парень отводит глаза, но голос выдаёт печаль, которую невозможно скрыть.
— Это значит, что нам теперь ничего не мешает, — кончиками пальцев Чан приподнимает чужой подбородок. На его лице та же открытая и искренняя улыбка, которая зацепила Чонина при первой встрече.
Парень сцеловывает её, забираясь на бёдра и прижимаясь всем телом. Он чувствует, как бьётся чужое сердце и это лучший ответ на все вопросы. От того с каким желанием ему дарят поцелуи голова идёт кругом. Бан ловко укладывает Чонина на подушки, нависая сверху.
Тяжело дыша, Ян устраивается под чужим боком и перекидывает ногу через крепкий торс Чана. Прикасается губами к пульсирующей жилке на шее. В теле ощущается приятная усталость и лёгкость от полученного наслаждения. Бан поплывшим взглядом уставился в потолок. Тёплое дыхание щекочет и вызывает лёгкий смешок. Он поворачивает голову, встречается с сияющими глазами парня.
— Пойдёшь со мной на свидание?
К его удивлению, Чонин заливисто смеётся, хлопает Бана по плечу и обнимает.
— Ты просто прелесть, — успокоившись произносит Ян. Садится сверху, целуя в кончик носа. — Пойдём в душ вместе.
***
— Солнышко, если мы сейчас не поторопимся, то придётся ехать сразу в аэропорт.
— Я говорил, надо было кофе в номер заказать, — Чонин вылетает из ванной, усердно вытирая волосы полотенцем.
— Здесь готовят не очень. Меня в прошлый раз тошнило, — Чан запихивает в сумку последнюю футболку.
— Тебя тошнило от ещё одной бутылки вина, — с улыбкой напоминает парень и чмокает Бана в щёку.
— Ты всё? — он фырчит и натягивает на голову шапку.
Чонин выглядит рядом с ним, как модель мирового масштаба. Хотя он уже почти. Бан гордо улыбается, глядя на теперь своего парня и завидует сам себе.
Ян накидывает кожаную куртку поверх футболки Чана. И когда только успел? Бордовые волосы ещё немного влажные, что придаёт образу лёгкой бунтарской нотки. Бан Чан трясёт головой, закидывает сумку на левое плечо, а в правую берёт чемодан парня.
— Как насчёт сходить туда? — Чонин обхватывает предплечье Бана, указывает пальцем на кафе по другую сторону дороги.
На меловой доске рядом со входом аккуратным почерком написано об акции, но рисунок немного смазан и на чёрной поверхности остались чьи-то отпечатки пальцев.
— Два капучино с сиропом, — Чан садится за барную стойку.
Ян озирается по сторонам. Он хоть и местный, но часто проводит в разъездах. У него просто нет времени изучать город.
На мягких диванах в дальнем углу расположилась пара студентов. Чонина привлекают их яркие волосы. Парни очевидно переговариваются о чём-то серьёзном, глядя в один планшет.
— Ликс, ты же из вредности со мной споришь, — Чанбин откладывает гаджет и притягивает парня к себе.
— Я так не умею. Не в моём стиле, — Феликс берёт стакан с молочным коктейлем и громко тянет через трубочку.
— Ну, да, конечно, — смеётся Со.
И Чонин глядя, как парни начинают улыбаться, бессознательно следует их примеру. Ненарочно его руку, которой он опирался на стойку, задевают.
— Извините, — парень не удосуживает его даже взглядом, немного нетерпеливо постукивая пальцами по деревянной поверхности, в ожидании бариста.
— А вот и я, мой ангелочек! — радостно распевает другой, обнимая со спины.
— Хан Джисон! — испуганно вскрикивает тот. — Перестань так делать.
— Мы оба знаем, что тебе нравится, — подмигивает Джисон, — Минхо, свет моих очей, — добавляет со всей серьёзностью на которую только способен.
Минхо закатывает глаза и отворачивается, чтобы не выдать улыбку.
— Ваш кофе, — бариста, с бейджем на котором выведено имя «Ким Чонсу», — ставит перед парнями два картонных стаканчика.
Чан расплачивается, остужает напиток дыханием и делает маленький глоток, который всё же обжигает кончик языка.
— Джинни, давай лучше дома останемся.
Раздающийся рядом голос отвлекает от собственной беды.
— Это наш отпуск, Минни. Хочу на море, — парень за столиком скрещивает руки на груди.
— Угораздило же, — смиренно выдыхает Сынмин.
— И я тебя люблю.
— Чан? Ты чего завис? — Чонин берёт из подставки крышечку для своего капучино.
Кофе чуть-чуть остыл, что позволяет пить его без страха обжечься. — Такой вкус знакомый.
— И правда, — причмокивает Бан, насыщаясь сладким привкусом. — Ладно, в аэропорт опоздаем, ещё такси поймать надо, — он вновь берёт обе сумки, что не мешает ему пить свой напиток.
— Чонсу? — Йеджи пялится на бутылочку в которой не хватает жидкости. — Ты брал мой сироп?
— Ну, да? — парень сводит брови, не понимая странной реакции. — Только не говори что…
Они синхронно переводят взгляды на две фигуры, что ещё видны сквозь только что закрытую стеклянную дверь.
— Я подлил им твоё колдовское зелье? — Чонсу хочется плакать от безысходности.
— Снова.
— Что, прости?
Йеджи пожимает плечами, выдавливает улыбку, но хитрые глаза нисколько не выдают вину.
— Упс.
