Мрачная, чёрная пелена, застлавшая взгляд юноши, медленно растворилась. Обладатель бездонных янтарных глаз и каштановых волос лежал в каком-то спальном мешке на... стене..? Что за бред?
Юги оглянулся и увидел вокруг себя свои вещи, которые раньше были у него дома.
– "Что происходит....?" – Юги протёр свои глаза не один раз и убедился в том, что всё это не плод его воображений.
– О! Проснулся наконец! – послышался из-за двери довольно знакомый голос. Это был его брат-близнец?! Но как...? Цукаса же умер от неизлечимой болезни ещё в раннем детстве..!
– Привет, Цукаса.. А где мы? – спросил Аманэ, расстёгивая молнию мешка.
В миг дверь своеобразной каюты открылась, и внутрь, в буквальном смысле, влетел младший Юги! Он летал в воздухе, как будто в невесомости находился, и смотрел на Аманэ непонимающим взглядом. Признаться честно, Цукаса не выглядел на шестнадцать лет. Скорее, на двадцать семь или, может быть, ещё больше...
– Аманэ, тебе Бетельгейзе как-то через стену в голову ударила, или ты на солнце перегреться успел...? Вроде, мы находимся от него на достаточно большом расстоянии..
Старший Юги непонимающе вскинул бровь.
– Ох, ну, ты и балда, Аманэ! Мы в космосе! На Международной космической станции бороздим просторы вселенной! Или ты реально уже за ночь всё забыть успел..?
Вот теперь шатен вообще ничего не понял... Он вылез из спального мешка и не смог опуститься на пол. Невесомость. Космос... Ах, как же долго он об этом мечтал!!! Аманэ мигом вылетел из каюты и спросил у брата с яркой улыбкой на лице:
– Есть зеркало?
– Эммм... Да.. А что?
– Да так. Причёску хочу поправить^^"" – Аманэ почесал затылок, пока Цукаса доставал зеркало.
– На, держи^^
Старший мигом посмотрел на своё отражение. От молодого себя он не увидел ничего! Ему тоже, как и Цукасе, на вид казалось лет двадцать семь, не меньше. Юги насмотрелся на себя, якобы «поправил причёску» и отдал зеркало обратно хозяину.
Шатен попрощался с братом и полетел по космической станции. Хотелось её всю исследовать и узнать самые потаённые секреты строения!
Пролетая мимо одной из кают, Юги услышал разговор двух людей:
–...Je me demande où nous allons Explorer cette fois?
– Je l'ignore. L'espace est tellement excitant!
Юги хоть и не особо знал французский, но примерно понимал, о чём шла речь. Если что, для информационной справки, так сказать, на станции количество национальностей равно десяти (все перечислять не буду). Среди них есть и французы, и японцы, и американцы, и русские, и много кого ещё.
– "Как же здесь прекрасно!!" – думал мужчина (не хочется называть юношей уже взрослого молодого человека), летая по пространству корабля.
Вдруг шатен наткнулся на иллюминатор и взглянул на вид, который открывал все просторы космоса с большинства существующих сторон! Относительно недалеко по меркам вселенной находилась Земля. Её облака, что висели над поверхностью очень обворожили Аманэ. Однако ещё больше его удивило не это.... За пределами корабля, в открытом космосе летала какая-то очень красивая светловолосая девушка... Но она была без скафандра! Что за чертовщина?!
Юги только хотел сказать об увиденном капитану, как вдруг человеческая фигура пропала. Аманэ протёр глаза — не галлюцинации ли? Наверное, да. Юги отлетел от окна и продолжил своё путешествие по просторам станции.
Настал тот день, когда экипаж должен был отправиться на изучение Марса и добычу полезных веществ, чтобы доказать теорию о существовании жизни на этой планете. Аманэ и Цукаса надели свои скафандры и переглянулись со своими коллегами разных национальностей. Среди них был даже один француз, которого на прошлой неделе слышал Аманэ, когда изучал корабль.
Весь экипаж вышел в открытый космос.
В принципе, неделя до этого масштабного путешествия прошла более-менее спокойно, однако Аманэ не переставали мучать странные кошмары... Где он, будучи в подростковом возрасте, сейчас лежит в больнице со множеством переломов и сотрясением мозга, будто находится в коме, а рядом носятся врачи в голубых халатах и белых масках на лицах, принося то шприцы, то капельницы... Ему даже казалось, что он слышал собственное сердцебиение по звукам кардиомонитора. Однако каждое утро мужчина просыпался в своей знакомой каюте на знакомой космической станции, слыша знакомый голос младшего брата, идущего будить его.
Но вот сейчас наши храбрые космонавты бороздят просторы космоса! Многие из путешественников уже начинали приземляться на поверхность планеты, пока сам Аманэ ещё долго не решался спуститься.
– Аманэ, ты чего? – слышался голос Цукасы.
Юги обернулся и никого не увидел: ни коллег своих по работе, ни самого Цукасу. В его глазах тут же потемнело, а голова закружилась. Не может быть..! Не хватает кислорода? Что случилось со шлангом, который снабжает космонавта этим необходимым газом?! Не успел Юги всё проверить, как сквозь запотевшее стекло он увидел тот самый стлуэт, который заметил в иллюминаторе ещё неделю назад: девушка с длинными светлыми волосами, кончики которых были окрашены в бирюзовый цвет, и малиновыми глазами, что смотрели на Аманэ с особым трепетом и некой печалью. Эта прелестная незнакомка была одета в странное и необычное платье, длиной чуть ниже колена, которое было окрашено в бирюзовый цвет, медленно переходящий градиентом в розовый. У девушки на голове красовались самые настоящие рожки, а на щеке было что-то похожее на чешую. И что ещё заметил юноша, так это ноги девушки, что были похожи на редьки, но к образу этой, так сказать, сущности, они очень хорошо подходили!
– Аманэ-кун... Прошу очнись...!
Голос звучал звонко, однако связки заметно дрожали, из-за чего казалось, что незнакомка плачет. Так и есть! Рубиновые большие и выразительные глаза наполнились кристальными слезинками.
– Ч-чего...? – Аманэ был в недоумении, не замечая летающий возле себя оборванный конец кислородного шланга и переставшее потеть стекло от горячего дыхания.
Девушка подлетела к юноше ближе и взяла обеими руками одну его ладонь, опустив голову вниз и начав говорить свой трогательный монолог:
– Прости... Прости меня за всё..! Я такая дура! Если бы не я, с тобой бы было бы все хорошо...!!! Я могла бы увидеть снова твою улыбку, слышать твои шутки и слышать, как ты меня называешь... «Яширо»... Только ты так ко мне обращался!.. Почему именно тебе суждено страдать из-за меня? Почему?!! Ты не достоин этого!!!!
Девушка наконец-то посмотрела прямо в глаза шатену. Её взгляд был полон отчаяния, раскаяния и ненависти к себе..
– Если бы я могла бы попасть в прошлое... Я бы обязательно на твоё признание ответила взаимностью, но не могу... Я не понимала, насколько сильно ты для меня был дорог... Я не понимала, что на самом деле люблю тебя.. ПРОСТО НЕ ПОНИМАЛА!!! Я на самом деле такая глупая!!!... Прости меня.. Пожалуйста, прости! Я сделаю всё, что ты захочешь! Только прошу, не покидай меня!!!
Мужчина совсем не понял смысла слов девушки, которая сквозь рыдания старалась произнести эти трогательные слова признания, пока в его голове не раздался оглушающий писк кардиомонитора. Этот долгий и противный звук продолжался минуты две, пока отдалённо Аманэ слышал чьи-то не знакомые ему голоса...
–...Скорее! Мы его теряем!!...
–...Срочно несите дефибрилляторы!!!!...
–...Слишком поздно....
***
Но вот противный писк утих, и потемнело в глазах. Казалось, что Юги поместили в какую-то тёмную комнату, где нет ничего. Только мрак, холод и
смерть...
Небольшой клочок земли, огорождённый железным забором, стоял в глубине кладбища, окружённый многими могилами. Однако в отличие от других, на холодной земле красовался свежий букет камелий...
В день похорон любимого человека Яширо – Аманэ Юги — на лице девушки не было никаких эмоций, кроме горечи, отчаяния...
– Аманэ-кун, прости меня.... – уже который раз говорила светловолосая. – Прости, прости, прости...!!
С каждой новой секундой по лицу Яширо текли горячие слезы, которые невозможно было не увидеть. Но Нене их не чувствовала... Девушку старались успокоить их с Аманэ общие друзья: Аой, Коу, Мицуба и даже Аканэ..
***
Мужчина, на глазах которого успели появиться первые слёзы, скинул с себя шлем и выкинул его в открытый космос, заключая Яширо в ласковые объятия.
– Глупая моя... Конечно, я тебя уже давно простил...)
Не вини себя.. Это я не посмотрел на дорогу, хах^^"
Юги старался перевести всё в шутку, но слёзы градом полились с его глаз. Он боялся разрыдаться окончательно, чтобы не дать повод для истерики и Яширо, волосы которой слабо развивал лёгкий ветер, что откуда-то взялся в открытом космосе....
Заблудилось, должно быть, письмо в поездах,
Заблудилось во времени или в пространстве,
Заблудилась любовь на незримых путях,
Спотыкнувшись на глупом своем постоянстве.
Заблудилось твое — чуть небрежно — "прости",
Заблудилось мое — "ну конечно, прощаю!"
Словно ныне не к сердцу ведут все пути,
Словно с рельсов сошли поезда и трамваи.
Что ли выйти мне в поле и крикнуть "Ау!"
Или руки сложить и сидеть в полумраке...
Впрочем, я не настолько смертельно зову,
Чтобы всё побросать. Лишь пишу на бумаге.
Да и что суетиться, ведь мы не родня,
Может быть, погрешу, если — "нету роднее!"
Я воскликну. И ты не осудишь меня,
Ты трезва как стекло, а быть может, трезвее...
Мы в свидетели Бога теперь пригласим,
Будем каяться и на иконы креститься,
И, конечно, простим, сколько можем — простим,
А за это и нам — сколько можно — простится...
Марина Петрова
