О маленьких неприятностях и большом сердце

Е Гохуа ни с того ни с сего оказывается занят, поэтому Сяо Чуньшэн идёт заниматься на турники один. Хотя, если уж на чистоту, Чуньшэну очевидно, что Гохуа просто отлынивает. "И о чем он только думает, - ворчит про себя парень, пиная попавшийся под ногу камушек и поглубже засовывая руки в карманы. - Вот-вот выпадет шанс попасть в армию, показать себя, а он до сих пор и отжимается еле-еле, и подтягивается, как сопляк!" Чуньшэн хочет для друга только лучшего и поэтому горит желанием помочь, но довольно сложно помогать человеку, который этого не хочет и всячески усложняет тебе задачу. Не приходит заниматься, например! Хотя вы договорились обо всем заранее, а шайка Хэйцзы если не сегодня, так завтра забьет вам новую стрелку. В последней стычке Гохуа почти все время провалялся на обочине: выхватил в самом начале, и вместо того, чтобы, оклемавшись, подняться и биться дальше, как настоящий мужик, притворился бревном и эгоистично берег форму своего носа. Даже Хунцзюнь продержался дольше. Но на самом деле, Сяо Чуньшэн, конечно, на друзей не злится: он понимает, правда, все понимает. Он просто расстроен, что никто кроме него, кажется, не осознает, как важно не останавливаться и ежедневно упорно работать над собой. Насколько сильно один небольшой успех, одна маленькая победа "здесь и сейчас" может повлиять на их дальнейшую жизнь. Сяо Чуньшэн заслужил к себе уважение кровью и пóтом, буквально. Заставил с собой считаться матёрых бандитов. Пробил кулаками и зубами выгрыз свое положение в уличной иерархии, и расставаться с ним из-за сиюминутной лени не собирается. Сяо Чуньшэн так занят своим агитированным внутренним монологом, что только подойдя к дворовой спортплощадке вплотную вдруг замечает, что его любимый турник занят. Впрочем, сиюминутный порыв возмущённо напомнить, чья это территория, и прогнать "захватчика" авторитетом умирает на корню. Это длинное, тяжело пыхтящее, неловкое чудо в огромных очках совершенно точно не является членом враждебной уличной банды. Это, уж скорее, их идеальная жертва - образцовый ботаник. Особенно если учесть, что на нем супер-модная безразмерная джинсовка (пусть и изрядно потёртая), которые только недавно начали появляться и стоили... дофига. Даже у Сяо Чуньшэна ещё не было джинсовки! Это что вообще такое творится то?! Ботаник, тем временем, наконец умудряется закинуть на перекладину турника тяжёлый ковер - только чтобы спустя секунду тот снова соскользнул и, падая, сбил с незадачливой "хозяюшки" очки. Прямо Чуньшэну под ноги. - Ой, - звучит растерянно, и парень быстро-быстро дизориентированно моргает, садится на корточки и шарит руками по земле вокруг себя, а затем беспомощно щурится в сторону Чуньшэна, выглядя точь-в-точь как разбуженная среди бела дня взъерошенная сова. - Я не хотел... "Очевидно", - мельком думает Сяо Чуньшэн и только руками разводит, а затем спохватывается и быстро поднимает чужие очки. На толстые линзы налипло немного пыли - пара мелких комочков промерзшей земли, жухлая травинка. Чуньшэн сначала дует на них, а потом протирает подолом своего свитера. - Вот, - говорит он, подавая очки владельцу. Но вместо того чтобы просто протянуть руку и взять их, ботаник опасливо зыркает на него из-под челки, и весь как-то обреченно поникает. - И что ты за них хочешь? - В смысле? - теряется Сяо Чуньшэн. - Ну, что мне сделать чтобы получить очки назад? Спеть? Сплясать в одних трусах? Опять съесть землю? Такие, как ты, всегда хотят каких-то унижений взамен. Пару секунд Чуньшэн просто непонимающе часто моргает, потом беззвучно чертыхается, когда на него снисходит озарение, и шагает ближе. Ботаник испуганно дергается, едва не заваливаясь назад, но Чуньшэн вовремя наклоняется и ловит его за локоть, а затем настойчиво тянет вверх, помогая подняться. - Такие как я, - выразительно говорит он, раскрывая дужки и собственноручно надевая очки на парнишку, - подобной хренью не занимаются. Ты меня с кем-то путаешь. В ответ на него смотрят комично увеличенные толстыми стеклами шокированные глаза. Выразительные. Красивые. - ...давай помогу с ковром, - добавляет Чуньшэн, не дождавшись более экспрессивной реакции, и на это ответа тоже не ждет - просто хватает тяжелого шерстяного гиганта и, тихонько крякнув, перекидывает через турник. Затем невольно чихает от попавшей в нос пыли и трясет головой. - Ха, эту штуку давно не выбивали, да?.. Выбивалку он тоже берет без разрешения, и с мимолетным "пфф, пластик? Никуда не годится!" замахивается, опуская инструмент на ковер с избыточной силой и чувством мрачного удовлетворения. Тоже неплохая тренировка. К тому же, перед внутренним взором стоит не разноцветный узор пыльного ковра, а круглое и щербатое, как луна, лицо недруга. Желание разукрасить это лицо становится только больше. - Кто обидел-то? - пыхтит Чуньшэн спустя пяток-другой ударов, - Хэйцзы? Ошарашенный ботаник наконец приходит в себя и неуверенно пожимает плечами, обхватывая себя руками и глядя на Чуньшэна настороженно, как на безумца. - Я...не знаю?.. "Ну да, бандиты своим жертвам редко представляются". - Толстый? Во главе компашки распоследних идиотов? Вслед за кивком у парнишки вырывается отрывистый смешок - невольно, судя по тому, как он испуганно захлопывает себе рот и продолжает косится на Сяо Чуньшэна, но Сяо Чуньшэн просто добродушно улыбается в ответ. - Эй, расслабься. Я этим придуркам накостыляю, как увижу. Совсем уже распустились!.. Как тебя зовут? Ты откуда? Я тебя раньше тут не видел... Ли Мо представляется, в двух словах рассказывает откуда он взялся, хотя и смотрит до сих пор немного недоверчиво. Но Сяо Чуньшэн представляется тоже, продолжает болтать и шутить, и затем последняя крупица недоверия пропадает из испытующего, внимательного взгляда, и глаза Ли Мо становятся яркими, заинтересованными и лучистыми. Он пытается отобрать у Чуньшэна выбивалку, потому что это ему, вообще-то, мать поручила выбить ковер, но потерпев поражение быстро смиряется и улыбается, растерянно, неловко и приязненно, благодарит. Когда он улыбается, его щечки приподнимаются так, что вместе с ними приподнимаются и очки. Чуньшэн находит это чертовски очаровательным. ...вообще-то, вся его маленькая, милая ботанская мордашка очаровательна. Но пока что Сяо Чуньшэн этого ни за что не скажет. (скажет позже. Однажды, и неизбежно) Ковер выбит. Вместе они сворачивают его в тугой рулон, и Сяо Чуньшэн, не слушая возражений, закидывает груз себе на плечо. Само собой, это влечет за собой тот факт, что он провожает Ли Мо обратно до дома. - Где джинсовку надыбал? - все-таки не выдерживает, и спрашивает он по дороге немного завистливо - ни за что не признается, но любит выглядеть хорошо. - Дядя позавчера отдал, - снова пожимает плечами Ли Мо, - отчиму, но тому оказалась мала. Поэтому, досталась мне. - Тебе велика, - хмыкает Чуньшэн, и спешит отмахнуться, когда новый знакомый робко предлагает куртку ему. - Брось. Твое - значит твое. Не надо никому отдавать. Я безмозмездно помог. - Но... почему? Очевидно, самый важный и главный вопрос. Ли Мо даже останавливается у двери подъезда, пытливо заглядывает в глаза, сдувая в сторону надоедливую длинную челку. Милый. - Просто, - легко отвечает Сяо Чуньшэн, одаривая его белозубой улыбкой. - Я такой. Люблю помогать. - ...а.... - И ты не заслуживаешь того, чтобы кто-то, особенно те гавнюки, плохо с тобой обращались. Ты хороший. - Откуда ты знаешь? Взгляд у парнишки-ботаника по-детски открытый и любопытный. Невинный. - У меня чуйка, - хмыкает Чуньшэн, - безошибочная. ...Жизнь ни раз докажет ему обратное. Но не в случае Ли Мо. И не изменит его широкой души, альтруистичной натуры. И это будет потом. Сильно, сильно потом. Спустя годы. Десятилетия. А сейчас Сяо Чуньшэн рад новому другу (поэту, на минуточку!) и уверен, что все у них будет хорошо. И что эта случайная встреча - начало чего-то нового, невообразимо прекрасного. И он прав насчет последнего. - Гэ... спасибо, правда, - говорит Ли Мо, когда они уже стоят у пошарпанной двери в квартиру, которую он делит с мамой и отчимом, и, кажется - всего лишь предположение Чуньшэна - не очень-то хочет туда возвращаться. - Ты... тоже очень хороший. Особенный. - Парнишка смущается и краснеет, что спелый томат, теребя прядь густых чернильных волос. - Мы... еще увидимся? - Увидимся, - категорично отвечает Чуньшэн, прислоняя ковровый рулон к исписанной непотребными надписями стене, расправляя плечи и неосознанно выпячивая грудь. - Я завтра за тобой вечером зайду. - Что?.. - темные глаза за толстыми стеклами очков удивленные и большие, как блюдца. Пухлые губы слегка приоткрыты. Так и хочется ущипнуть его за гладкий, острый подбородок. - Зайду за тобой, говорю, - снисходительно повторяет Сяо Чуньшэн, как маленькому, - пойдем гулять. И на каток. А если какие-нибудь придурки отныне посмеют до тебя докопаться - ты мне скажешь. - Но... - Скажешь, - с нажимом повторяет он, протягивая руку, и взъерошивая мягкую копну непослушных волос. - Я и мои друзья им наваляем так, что мало не покажется. Ты теперь дружишь с Сяо Чуньшэном. Никто не посмеет тебя тронуть. Ли Мо машинально снимает его наглую руку со своей головы, но вместо того, чтобы оттолкнуть, сжимает в своих ладонях. Его губы и глаза улыбаются. Сяо Чуньшэн широко улыбается тоже.

***

Не хочется жестов эффектных, Комфорта или престижа, А искренних отношений, Пусть уязвимей, но ближе