Моя вина

Никто из них и не думал что слова «я не собираюсь раздеваться» могут привести к такому — Идите ко мне, Кусанаги-сан, — шёпотом зовет Амахико, — Я исполню ваше желание. Рикай, конечно, тогда даже раздумывать не стал. Не в его характере таким заниматься. Бросается на Амахико, усаживается сверху, тут же требуя внимания к своей персоне. Смешной он. Получит ещё свое желанное внимание, наверняка даже больше чем ему хочется. И Амахико уверен что после сегодняшнего вечера Рикай вряд ли в скором времени сможет задуматься о том чтобы ещё хоть раз попробовать нагло запустить свои руки под чужое кимоно. Тендо прекрасно понимает почему Кусанаги избрал его своей жертвой: неприкосновенность, заложенная в основу личности этой самой странной харизмой, делала старшего самой интересной целью в этом доме. Как скоро сломается? Как быстро даст согласие? Амахико не любит прежнего себя. Он сделал все, чтобы спрятаться от этого мира: когда-то бывшие короткими, его волосы цвета хорошего дорогого вина спадают на плечи длинными локонами, удобная одежда в относительно повседневной стиле превратилась в юкату, в которой, признаться честно, тяжело порой двигаться. В голубых глазах, что раньше горели огнём воодушевленности, теперь пусто, да и они теперь уже не такие голубые, скорее серые, как небо перед дождём. Но из зеркала на него по прежнему смотрит младший сын семьи Тендо. Тот, кто недостоин больше видеть света, тот, кто обязан страдать. Странно, что в остальных он больше не видит их прежних. Иори больше не раб, он принц, пусть и по прежнему самопровозглашенный. Оосе — сгусток чистого зла, к которому лучше не прикасаться. Сару совсем перестал выражать хотя бы минимальный протест, теперь это слово с ним соотнести едва ли получается. Но лишь Амахико один никак не может измениться окончательно. Иногда Рикай выбирает действительно самое подходящее время для того чтобы оказаться рядом и отвлечь Тендо очередной своей глупостью. За это Амахико его действительно ценит. И вот Рикай сидит у него на коленях, нетерпеливо трется, желая чтобы все поскорее случилось. Тендо не понять зачем ему все это, но он обещал. Нельзя отказываться от своих слов, иначе что ты за человек после этого. Рикай никогда не поймёт его, он никогда не поймёт Рикая. Все это лишь на один раз. Ведь правда? *** — Ты у меня такой молодец. Заслужил награду. Рикай чувствует прикосновение к своему члену, подаётся вперед, чтобы потереться ещё немного о чужую руку, но безуспешно. — Я сейчас передумаю, — предупреждает Амахико, тут же меняясь в лице и Рикай успокаивается. Пусть он и харизма хаоса, он все ещё человек, который жаждет удовольствия. Он поворачивается к Амахико, смотрит на него, давая понять что хочет этого, действительно хочет. Обещает одним лишь взглядом что будет послушным, просто нужно скорее сделать это. — Потерпи ещё немного, милый, — выдыхает Тендо, не в силах выдержать этого, — Потерпи, я все сделаю. Пусть Рикай отвернется. Пусть просто довериться. Пусть не смотрит на того, кто даст ему это порочное удовольствие испытать. — Закрой глаза, — наконец требует Тендо, — Мне так спокойнее Едва ли сдерживается от того чтобы не добавить в конце «мой хороший». Нет, это Его удел так говорить с Рикаем, нынешний Тендо так не может. Кусанаги, на удивление, снова слушается, немножко дрожит, сидя на коленях у Амахико. Разводит ноги в стороны, открывая доступ к своему телу. Пусть это и не тот Рикай, нежную любовь к которому Амахико хранит в глубине своего сердца и по сей день, с ним хочется быть очень аккуратным, не дай бог, не причинить ему боли. Будто по старой привычке руки мягко очерчивают головку чужого члена, осторожно ласкают там внизу, стараясь по максимуму расслабить Рикая и подготовить его к основной части. Амахико думает что это странно, ведь они с Рикаем никогда ещё не доходили до такой близости. Может если им и суждено было быть вместе, то только когда оба свихнутся и станут совсем другими. Не сильно следя за своими действиями, он проводит ладонью по всей длине члена своего партнёра, постепенно наращивая темп и наблюдая за тем как Рикай меняется в лице, все ещё сидя с закрытыми глазами. — «Ещё немного, дорогой» — проносится в голове у Тендо, и он с большим трудом сдерживает себя, лишь бы не сказать этого вслух. — Тен-чан, — тихо стонет Рикай, прежде чем брызги прозрачно-белой жидкости оказываются на его животе и он тихо приглушенно стонет, стараясь не раздражать Амахико лишний раз. — Я здесь, — отвечает тот, — Сейчас будет немного больно, хорошо? Рикай кивает. Сейчас он куда больше похож на Рикая, которого Амахико хотел бы здесь видеть. Притворяется ли? Пальцы проникают в чужое тело, на удивление легче чем ожидалось. Рикай был готов к тому что все это случится сегодня. Амахико толкается глубже, стараясь убедиться что Рикай точно готов. Кусанаги на его коленях извивается от лёгкой боли и странного удовольствия. Тендо с трудом понимает как от этого можно действительно получать кайф. Точнее, может и понимает, но предпочёл обо всем этом забыть. — Всё хорошо. Ещё немного, — говорит он, а затем через ещё какое-то время вынимает пальцы. Рикай тянется за поцелуем. Амахико никак не реагирует на то что чужие губы касаются его собственных. Он просто даёт Рикаю делать что вздумается. — Подожди меня немного, я хочу найти подходящий размер, — шёпотом просит Тендо. Он давно пришёл к выводу что Рикаю вполне должно хватить какой-нибудь игрушки. — М? — Кусанаги приоткрыл глаза, — А ты? — Что я? — Амахико наклонил голову чуть набок. Он помнит, каким был уговор. — Я хочу тебя, Тен-чан, — заявляет Рикай, делая акцент на слове «тебя», чуть ослабляя пояс его юкаты, — Ты обещал что тоже разде- — Нет… Нет! — Амахико чувствует как по его телу словно проходит обжигающий электрический импульс, заставляя его резко дёрнуться и оттолкнуть Рикая прочь, лишь бы только тот перестал. Он поспешно натягивает юкату обратно, лишь бы только снова закрыть свое тело, ставшее таким ненавистным за последние два года. Он долго возится с этим, настолько долго, что почти забывает о Кусанаги. А когда наконец поворачивается к нему, то на него накатывает страшное осознание того что он только что сделал. Рикай стоит перед ним с кое-как натянутыми брюками, смотрит на него так растерянно и почти что испуганно. Амахико должно быть впервые видит его таким. Ему стыдно, боже, как же ему стыдно. Он хочет податься вперёд, дать Рикаю понять, что все в порядке, что он не причинит ему вреда, но застывает на месте, лишь бессильно протягивая вперёд руку. Рикай делает шаг назад. Мир начинает трескаться уподобляясь хрупкому стеклу. Перед глазами все плывёт, и вот он снова возвращается мысленно в тот день, когда из дома приходит роковое письмо. Это твоя вина Это ты довёл отца своими выходками Ты убийца, Амахико Пожалуйста, больше никогда не возвращайся домой. Тендо находит себя стоящим на коленях посреди комнаты и обнимающим самого себя. Он поднимается, чувствуя как дрожат руки и как тяжело устоять на ногах, кое-как доходит до старого бело-синего полосатого матраса, лежащего здесь уже неизвестное количество времени, и бессильно падает на него вниз лицом, погружаясь постепенно в тревожный сон. Ему снова так больно и так страшно. И он снова совсем один, прямо как тогда, несколько лет назад. Отец всегда был прав. Если бы только Амахико не стал тогда таким, все бы обошлось… Рикай вряд ли поймёт почему при следующей встрече обычно спокойный Тен-чан бросится к нему, заключит в объятия и начнёт извиняться. Но почему-то хорошее настроение медленно исчезнет, все новые рассказы о «поверхности» покажутся неинтересной ерундой, а в тёмных глазах проскользнет след печальной задумчивости.