Яд

Кэнан Джаррус умел отлизывать так, что мог довести Эзру до анального оргазма. В движениях его языка, обрабатывающего его сфинктер, было нечто, что заставляло юношу буквально извиваться на постели. И он лизал, все лизал его и лизал, пока покрытый тонким слоем пота Бриджер не начинал дрожать, отчаянно сокращаться и тужиться ему прямо в рот, кончая себе на живот. Впрочем, не будем торопить события. Они и без того развиваются чересчур бурно. Без душа, с едва стянутыми к середине бедер штанами. Стоило им только оказаться в чьей-то каюте, как Эзра уже лежит согнутый пополам на кровати, а Кэнан напористо и молча роется лицом в его жопе. Он поначалу всегда сосет его анус, пока тот не порозовеет и не припухнет, и ощущения от этого просто фантастические, Бриджер, наверное, за них свою жизнь отдал бы. Затем тычется языком в его очочко, пока Эзра не расслабится и не почувствует, как он задевает плоть внутреннего сфинктера. Вот тут все совсем как в тумане. Он только корчится, как выдернутый из земли дождевой червяк, и ему так блядски хорошо, что не хочется ни в чем разбираться. Бриджер раскрывается полностью, позволяя Кэнану ласкать языком его анал. — Мммммх… ааааахххх… И ничего другого не надо, только чтобы он ускорялся там, чавкая и выедая его кишки вместе с содержимым. Джаррус настолько грязный, что уже даже не сплевывает, и каким-то загадочным образом его язык проникает еще глубже, заставляя Эзру съеживаться и подбрасывать бедра. И как гром среди ясного неба снова понимает, что готов кончить лишь от этой стимуляции небольшой области его тела крупным, мускулистым языком Кэнана. Слегка шероховатым со всеми своими сосочками, нежно проезжающимися по слизистой, и одновременно гладким, теплым. Эзра все-таки начинает сжиматься, ритмично и бесконечно выдавливая свое уязвимое мясо ему в рот. В такие моменты ему хочется вытащить все кишки из себя и намотать Кэнану на язык, чтобы лизал их по всей длине. Начинает трясти. Еще немного, тот самый замочек к удовольствию, ну где же он. Язык-ключик нащупывает его, и Бриджер так чертовски благодарен, ноги разъезжаются в стороны окончательно, он становится просто отлизываемой дрожащей горкой внутренностей. Кэнан, до этого яростно чавкавший, теперь просто кружит языком по его мясу, и Эзра перестает дышать ровно на одиннадцать секунд… Один… Его бедра приподнимаются и бьются устало о постель. Два. Его пальцы сжимаются и разжимаются, расцарапывая простыни. Три. Кэнан гортанно стонет, и этот звук пропадает в его чреве, глушится его содрогающейся плотью. Четыре. Его глаза закатываются. Пять. Его рот голосит. Шесть. Он тужится Кэнану в рот и не может это остановить. Джаррус высасывает из него все и, блять, глотает. Семь. Таз в одну сторону, голова в другую. И наоборот, танцуя, как змея. Восемь. Еще немного движений этого дьявольского языка, и Эзру пробивает на крик. Девять. Всхлипы и хрипы, глотка как будто рвется, как мокрая бумага. Десять. Его глаза. Его бешеные, отравленные глаза, проникающие в душу. Одиннадцать. Его тело все еще выгнуто дугой, и мышцы начинает сводить. Сквозь боль Эзра опускает таз. И снова начинает дышать. Кэнан слизывает что-то, прилипшее к его губам, и от этого волосы на затылке Эзры встают дыбом. Он следит за тем, как Джаррус достает свой большой член из штанов, смазывает и прямо так, обнаженный, пихает в него. Эзру снова скрючивает от удовольствия, и счет едва не начинается заново. — Нравится смотреть, как я вхожу в тебя? — бархатно мурлычет он, и все на свете просто падает и рушится, как упавшие декорации. Только его глаза. Только его эти губы, которые он недавно облизал. Хочется попробовать. Эзре хочется их попробовать. Он наверное, сходит с ума. — Всем когда-нибудь хочется, не стесняйся, — скабрезно улыбается он и целует, одновременно входя в него по самые яйца. Горько… Кисло… горячо. В животе Эзры так горячо сейчас, будто член Кэнана сочится лавой. Его собственный нихуя не опадает, и качается от порывистых движений, как елочка на ветру. Оторвавшись от его губ, Кэнан задирает его куртку и жадно облизывает его соски, и долбит его так, что с потолка на Эзру сыплются звезды. Он специально делает это так, чтобы его задница громко хлюпала. Так, чтобы у Эзры от неудобной позы болела шея и затылок ударялся о стену. Чтобы было грязно, чтобы все из него вытекало. — Внутри тебя так хорошо, Эзра, — почти чистым голосом говорит Кэнан, будто и не занимался ничем таким, а, скажем, испытывал новое кресло-качалку, — Я готов долбить тебя часами, пока у меня хуй не отвалится. И снова делится горечью, которую слизал с самого Эзры несколько минут назад. Бриджера разбивает мурашками, они лезут под кожу, как разбушевавшиеся лот-кошаки. — У тебя лицо такое удивленное, — усмехается Кэнан, двигаясь помедленнее. — Да просто… — Эзра не знает, чего «просто». Он разваливается на куски, когда чувствует, какой мокрый у Кэнана рот. От того, как отлизывал его. От того, как пехает и целует его сейчас. От того, как он дьявольски, и чертовски, и ситхски, блять, и какое там еще мифическое говно есть на свете — его хочет, и как мало им удается времени провести наедине. Кэнан сунул в него так, что это, наверное, его член сейчас уперся Эзре в загривок. Изнутри. И молчаливо, с закрытыми глазами кончал, словно просто впал в медитативный транс. Затем Эзру окинул взглядом и, не вытаскивая из него ни сантиметра, начал дрочить ему так, что, не будь его рука в смазке, то оторвал бы хуек Бриджера нахрен. — Как же ты сжимаешься-то кайфово, — брови Джарруса поползли наверх, — Как бы и не обкончаться снова от такого… а ты и не против, Эзра? А, Эзра? Эзра Бриджер как раз пролетал где-то над крышей Лотальского Храма, и Кэнан довольно качнул бедрами, вышибая из него воздух. Тепло лавиной обрушилось на мальчика, вытряхивая из него душу, будто лягушку из стакана. — Эзра, Эзра, живи, ты мне еще нужен, — шептал Кэнан, отжимая его член, как тюбик с зубной пастой, — Ммм, вот так, начинай дышать… сладкий мой… Чья-то чужая постель была настолько разгромлена, что смотреть было страшно. Но времени на то, чтобы привести ее в порядок не было — любовники экстренно надевали штаны, дабы не опоздать на очередное гребанное задание. Кэнан тянул Эзру за руку по Дому Фениксов коридор за коридором, ибо раздрипанный в хлам мальчишка совершенно не разбирал дороги. Залетев сквозь стыковочный люк в Призрак, они рухнули на диван в кают-компании, заставив задремавшего Зеба подскочить. — Парни, вы будто только что из мясорубки, — усмехнулась высунувшаяся из кокпита Гера. — Мы тренировались, — тараторил Эзра, — Мы так тренировались, что пизде… Кэнан не очень вовремя заткнул парнишке рот ладонью, и тот продолжил возмущенно мычать. — Ага. Тренировались они. Давай чеши в кокпит, Кэнан, ты нужен мне в кресле второго пилота. А ты, Эзра, садись за передние орудия. И только попробуй промазать, — ее брови так грозно сошлись на переносице, что Эзра снова вспотел, хотя и так был на грани обезвоживания. — Есть, мэм! — хором ответили Спектр 1 и Спектр 6, бросившись выполнять ее указания.