***
Тем временем Эвтида, которая так и не решилась сегодня покинуть дом, на протяжении дня старалась думать лишь о будущем и, о мести, которая настигнет тех, кто посмел убить Исмана. Эва знала, что после судьбоносной встречи с Саамоном её пути с Эпистатом навсегда разойдутся, и жизнь кардинально изменится, однако каким будет будущее, девушка не знала. Устав от всего, Эвтида потушила одинокую свечу, после чего улеглась, надеясь уснуть, правда бессонница настигла и девушку. Пролежав некоторое время с закрытыми глазами, Эва поняла, что гнетущие мысли, пожирающие её весь день, не позволяют расслабиться, оттого недовольно проворчав, девушка хотела было встать и испить немного вина, дабы хоть как-то «утешить» себя, однако услышав скрип двери, замерла. Неужто Амен пришёл? Или Сет? — начала думать она, прекрасно понимая, что мужчины в случае прихода вели себя иначе. Стараясь не издавать лишнего шума, Эва прикинулась спящей и продолжила исподтишка наблюдать. Незваным гостем оказался охотник, что должен был её сторожить. Зачем зашёл? Не ожидая подвоха от человека Амена, Эва только хотела встать и спросить, что он здесь делает, как заметила в руке мужчины острый кинжал, что был поднят до уровня лица и направлен на неё. Не успела девушка ахнуть, как охотник перешёл в наступление, сделав выпад он попытался пронзить холодным оружием нежное тело, да только не смог, Эвтида оказалась проворнее, быстро отреагировав, она отскочила в сторону. Сердце барабанило в ушах, кровь застыла в жилах, тело же онемев от ужаса, лишь «глядело» как перед глазами проносилась вся жизнь. Эва знала, что нужно бежать, понимала, что в противном случае гибели ей не избежать, однако ничего с собой поделать не могла, чем и воспользовался охотник. За считанные секунды сократив расстояние между ними, он впечатал несчастную в стену, наслаждаясь нескрываемым страхом, что отряжался в её глазах. Одной рукой сжав горло Эвы, он другой приставил кинжал к её животу, нарочно растягивая момент, дабы насытиться её ужасом. Охотник, что давно следил за Аменом знал, что после трёх обходов, Эпистат шёл спать, безоговорочно доверяя охотникам, потому и не торопился. За что и поплатился… Неожиданно почувствовав приток сил, которому способствовал адреналин, Эва наплевав на то, что кожей ощущала холодный металл, резким движением, ударила охотника коленом, на время обезвредив. Не ожидая подобного, он вскрикнул и тут же отпустил несчастную, чем Эва и воспользовалась. Оттолкнув еле стоящего из-за боли мужчину, она побежала в сторону двери, взывая к Сету, однако тот не спешил являться. Может не слышал, или возможно просто пришло её время? Задыхаясь от волнения, Эва бежала, мысленно представляя спасение, как вдруг резко вскрикнула и остановилась, когда охотник догнав её, больно схватил её за волосы. Не желая больше церемониться, мужчина поднял руку дабы нанести смертельный удар… Сет! Сет! Сет! — тараторила она, покрываясь испариной. Увидев же, что мужчина поднял руку, она поняла, что это конец, потому прикрыла глаза, не зная что, в следующую секунду в миллиметре от неё пролетит острый нож, который попадёт точно в цель! Пугающий крик, а затем и грохот от падающего тела, заставили Эву открыть глаза и с ужасом посмотреть на охотника, что лежал на полу, пока из его груди торчало оружие. Все позади… — Эва! — голос Эпистата отрезвил. Переведя взгляд с мертвого охотника, на Эпистата, Эвтида, что более не чувствовала адреналина, начала осознавать в полной мере, что произошло. Паника пронзила тело, грудную клетку же начало рвать на части, пока пугающий звон в ушах доводил до истомы. Закрыв ладонями рот, Эвтида начала кричать, выплёскивая весь свой страх и ужас. — Эва, — очередная попытка привести девушку в чувство не дала никаких результатов. Приглушая крики руками, Эвтида горько плакала, содрогаясь всем телом. Глядя на хрупкую девушку, которая чуть не лишилась жизни, Эпистат наплевав на все, решил обнять её, да только не успел прижать к себе несчастную, как она тут же с силой оттолкнула его. — Нет! Не трогай! Не обнимай! — очередная волна обжигающих слёз коснулась лица, оставив глубокий порез в сердце Амена. Приобняв себя за плечи, девушка игнорируя Эпистата, медленно сползла вниз, не в силах больше стоять на ногах… Отчаянный крик и требование Эвтиды не касаться её окончательно расставили все точки над «и», Эпистат, что полагал и надеялся, что сможет вернуть к себе расположение девушки, сейчас осознал, что уже поздно… На весь страшный грохот и шум, собрались люди, которые едва просунув головы через дверь и увидев пугающую картину, ахали, понимая, что это не к добру, и лишь Ливий, едва сообразив, что произошло, протиснулся через толпу и через мгновение был уже в доме… — Эва! — услышала она знакомы голос, который был сейчас так ей необходим. — Ливий, — сквозь слёзы прошептала она, после чего резко вскочив, бросилась в объятия друга, ища защиты, прямо на глазах Эпистата…***
Ближе к рассвету. В доме Эпистата, который был мрачнее тучи, находилось четверо. Трое мужчин, и одна хрупкая девушка, из-за которой был созван этот «совет». — Я сказал: Нет! — повысив голос, проговорил Сет, который едва услышав предложение Амена впал в ярость. — Каков же твой план? — скрестив руки на груди, спросил Эпистат, которому эти игры знатно поднадоели, — Сидеть, ждать очередного нападения? Или же надеятся на вашу с Эвой «связь», которая сегодня так некстати оборвалась? Злобно зашипев, Сет, продолжал глазами прожигать дыру в теле Эпистата, прекрасно понимая, что он прав. Увы… Покровитель черномагов, что разгуливал по пустыне и пребывал в своих мыслях, едва почувствовав зов Эвтиды, не мешкая отправился к ней, да только застал плачущую шезму, в объятиях Ливия и Амена, что стоял над мертвым телом. Лишь тогда Аш понял, что зов, который всегда связывал их с Эвой, ослаб и он толком не чувствовал девушку. С чем это был связано Бог не знал, однако понимал, чем это чревато… Если бы только Амен не успел! — Охотники, что служат при поселении не мои люди, — вновь заговорил Амен, — Их выделил мне фараон, однако в своих людях я уверен, оттого и предлагаю самый верный и безопасный вариант для Эвтиды — переезд со мной в столицу! Стиснув зубы, Сет, который прекрасно знал, что за желанием Эпистата «защитить» Эву от очередного нападения, стоит нечто большее, вновь хотел, как хозяин её души отказать, однако понял, что из-за его амбиций, девушка, которая по сути была его рабой, однако имела такое колоссальное влияние на него, могла погибнуть, оттого хотел было уже согласиться, как услышал недовольный возглас Эвтиды, которая кажется лишь сейчас смогла прийти в себя. — Вы видимо забыли, что и я здесь, — все ещё держа за руку молча стоящего Ливия, произнесла Эва. — Есть другие варианты у тебя? — даже не оборачиваясь, спросил Эпистат, сердце которого до сих пор болезненно сжималось. — Могу остаться у Ливия, — короткий ответ девушки, был прерван едким смешком. — Полагаешь найдёшь у него защиту? — наконец взглянул Эпистат на свою непокорную, и тут же сжал кулаки увидев, как Эва все ещё держится рукой за Ливия, — Помнится, лекарь до сих пор жив, лишь благодаря мне! — на этих словах, Амен, душа которого отравляла ревность, нагло взглянув на Ливия и Эву, добавил, — Кто же вас спасёт от людей Саамона, если вы сами о себе позаботиться не в силах? Взгляд, стойка и оскал Эпистата безмерно злили Эвтиду, как же ей хотелось со всей силы ударить мужчину, да только понимала смысла нет, это его не изменит! — Эпистат прав, — раздался спокойный голос Аша, что был на стороне разума. Понимал, что с Ливием безопасно Эве не будет. С ним среди развалин и пустыни тоже, единственный верный вариант (к сожалению) Амен… Как бы Эва не возражала, не твердила, что даже под страхом гибели не поедет с Эпистатом, сделать увы ничего не смогла, Аш и Амен, которые явно недолюбливали друг друга объединившись, внушали, что это верный путь, когда же к ним присоединился и Ливий, который заявил, что её жизнь превыше всего, Эвтида сдалась. Потому, сейчас несмотря на всё нежелание, она отправлялась вместе Эпистатом в столицу… До чего абсурдно, — мысленно усмехалась она, пытаясь за иронией спрятать боль. Когда — то она грезила и хотела всем сердцем поехать с Аменом в столицу и жить с ним там, сейчас же это казалось пыткой.***
Столица. Дом Эпистата. Несмотря на то, что дорога была долгая и утомительная, Эвтида перенесла её хорошо, ведь частенько ночью, в ее карете, где она (благо) ездила одна, появлялся Сет, что развлекал её интересными историями, рассказывал о мире, других городах и странах, обещая, что после поимки и убийства Саамона, они непременно отправятся путешествовать. — Не всю же жизнь, тебе исполнять мои приказы, шезмочка, — глядя в миндалевидные глаза Эвтиды, говорил Сет, который и сам толком не понимал, почему его так сильно тянуло к этой смертной? Ведь она была не первой и не последней душой, которая была продана ему Пообещав, что будет рядом, Сет испарился прежде чем карета заправленная благородными скакунами остановилась, после чего дверь ей открыли и подали руки незнакомые люди. — Добро пожаловать, — опустив голову в знак уважения, проговорил парень, что по всей видимости был слугой, — Позвольте показать Ваши покои. Подобное обращение, пресмыкание, сказать по правде не прельщали Эвтиде, ей не нравилось, что люди в душе возможно ненавидя, наигранно улыбались и вели себя как того требовал неписаный свод правил для слуг и рабов.***
Находясь глубоко в своих мыслях, Эвтида, не глядя даже на дом Эпистата и не задаваясь вопросом где же он сам, безмолвно последовала за юношей, желая побыстрее остаться одной. Ей было все равно на просторные комнаты, величественные колонны, мраморные лестницы, и огромные дверные проемы с золотыми ручками, ведь знала, все это было сделано на деньги, которые получил Амен за убийство черномагов! Теперь же в доме, что был «построен» на крови шезму, он прячет одну из них… — Прошу, — отворив дверь, проговорил парень, пропуская Эвтиду вперёд. Вслед за Эвой, в просторные покои, где помимо огромной кровати с балдахином, располагался туалетный столик, шкаф, а также личная купальня, вошли и три миловидные девушки, которые заявили, что Эпистат приказал исполнять любое желание Эвы. — Ясно, — отстранено ответила она, после чего попросила всех удалиться. Наконец спустя столько времени, оставшись одной, Эвтида, которая была безмерно уставшей, даже не переодевшись и не разувшись, легла и тут же провалилась сон…***
Проснувшись от сильной головной боли, Эвтида нехотя разомкнула веки и с изумлением отметила, что на дворе была уже ночь. Она проспала весь день… Прекрасно понимая, что если продолжит лежать, ей сделается лишь хуже, Эва преодолев себя, все же встала и поплелась в сторону туалетного столика, где располагались кувшин с водой и небольшая чаша. Взяв одной рукой кувшин, Эва пролила немного воды на другую руку и с радостью провела мокрой рукой по лицу, чувствуя как возрождается. Поняв, что простое умывание не приведёт её в чувство, девушка вспомнив про купальню, решила освежиться там, тем более, что на протяжении всей дороги мыться нормально она не могла. Приняв решение, девушка поставила кувшин на место, затем начала развязывать ленточки на спине. Когда с верхом было покончено, Эва только хотела убрать топ, что еле прикрывал грудь, как вдруг услышала стук в дверь, за которым послышался и скрип. Исфет! Едва увидев отражение Эпистата в зеркале, Эвтида спина которой была открыта для взора мужчины, немедля откинула длинные волосы назад, не желая, чтобы Амен увидел… Эпистат, что был весь день занят и не мог толком узнать о состоянии Эвтиды, завершив со всеми делами, отправился в покои, которые специально выделил для девушки. Постучавшись, и не удосужившись получить ответ, Амен, что был глубоко в своих мыслях, обомлел, как только в глаза бросился безобразный шрам на всю спину от заросшей раны. Не говоря ни слова, Эпистат, стал медленно надвигаться на девушку, что будто приросла к полу и неотрывно через зеркало наблюдала за Аменом. — Вы что — то хотели, Господин? — глупая попытка взять ситуацию в свои руки. Никак не отреагировав на вопрос Эвтиды, Амен, что уже стоял позади девушки, осторожно, будто боясь ранить, убрал волосы непокорной и перебросил их через плечо, вновь оголив спину. — Я думал, Сет излечил тебя, — разбилась пугающая тишина, безжизненным голосом Эпистата. — Он помог ране быстрее зажить, — ответила Эва, продолжая через отражение глядеть на Амена, — Однако, шрам я просила не трогать, — дальше говорить не стала, чувствовала, что сдастся и расплачется… — Зачем? — приглушенный шепот возле уха. — Чтобы помнить, — короткий ответ, который смог затронуть все струны души мужчины. Она никогда меня не простит — Мне жаль, — напускное безразличие пропало, уступив место сожалению и раскаянию, — Если бы только могла познать глубину моего сожаления, Неферут. Смотря в глаза Амена полные искренности, Эвтида, в душе которой более не оставалось никаких чувств, кроме ненависти, приложив все усилия, которые у неё были, ответила: — Я бы хотела остаться одна, с Вашего позволения, Эпистат. Не прошло и секунды, как маска безразличия вновь появилась на лице мужчины. Сдержано кивнув, он только хотел направиться к выходу, как дальнейшие слова Эвтиды заставили его замереть. — Чуть не забыла, — подавляла она дрожь, как могла, — Ваш подарок, что был передан мне с запиской, я велела слугам отнести в Ваши покои. Не приняла… — Отобранные накидка и маска, по всей видимости уже мертвого черномага мне не нужны! Потому оставьте этот трофей у себя, Эпистат!