Трюфель

      Когда готовил Ренат, Костя предпочитал заниматься своими делами неподалеку. Быть рядом, готовым подставить своё крепкое плечо, но ни в коем случае не вмешиваться. Костя считал, что два шефа на кухне — это настоящий хаос.       Именно поэтому рыжий, едва завидев Агзамова в излюбленном кителе цвета капучино, театрально выставил руки вперёд и схватил с журнального столика ноутбук с серебряным корпусом. Удобно приземлившись на барный стул, он включил компьютер и, кинув быстрый взгляд на кухонную столешницу, хитро ухмыльнулся.       Какао, значит.       Ивлев привычным движением пальца по тачпаду открыл почту и нахмурил брови. Пока он проверял десятки сообщений с предложением о сотрудничестве, Ренат уже извлёк из холодильника заранее заготовленный ганаш и вовсю лепил из него шарики. Готовка успокаивала темноволосого мужчину, он полностью погружался в процесс. Сейчас у Агзамова был перерыв между съёмками его сольных проектов, а потому он знатно соскучился по запаху шоколада и десертам в целом. Костя не мог похвастаться тем же, — дома он появлялся лишь глубоко ночью — и сегодня впервые за долгое время он смог удивить Рената своим ранним визитом: стрелка на часах едва касалась девяти, когда он вернулся домой.       Сладко потянувшись, Костя, не обнаружив ничего важного в интернете, отложил ноутбук и направился в спальню. Единственное помещение во всей квартире, где было прохладно из-за открытого балкона. Переодевшись в домашнюю одежду, Ивлев заметил на огромной двуспальной кровати свернувшийся белый комочек шерсти. Ничего удивительного, Сметана всегда любила спать на хозяйском ложе, пока вышеупомянутые отсутствовали. Костя относился к этому скорее равнодушно, лишь бы проворная кошка не лезла на кухонный стол. А вот Ренат души в ней не чаял и был готов позволить почти всё что угодно. Но всё же в рамках разумного.       Костя присел на край кровати и осторожно погладил шелковистую шерстку красавицы — результат старания Агзамова. Для своей любимицы кондитер выбирал только самые качественные средства по уходу. Сметана недовольно мурлыкнула, гадая, кто же мог потревожить её сон. — Всё-всё, — усмехнулся Костя, убирая ладонь. — Дрыхни, не буду мешать. — Котя, ты не хочешь мне помочь? — в дверном проёме показался Ренат, вытирающий руки кухонным полотенцем.       Приблизившись, Агзамов с улыбкой взглянул на спящую Сметану. Костя притянул кондитера за свободную руку к себе, в процессе практически утянув его за собой на свободную половину кровати. Ренат шутливо возмущался, но из крепкой хватки не вырывался: они долго не виделись. Казалось, они могли бы часами так лежать и наслаждаться тем, что никто ничего от них не требовал, но, к сожалению, нужно было заканчивать приготовление конфет. — Так с чем тебе помочь надо, сладкий? — Обвалять конфеты в какао. Я так быстрее закончу, и мы сможем нормально поужинать.       Костя задумчиво нахмурился. — Какао, значит… — Оно самое. Боишься испачкаться? — в своей манере подтрунил Ренат, оперевшись головой на руку, согнутую в локте. — Или «не царское это дело»? — белоснежная улыбка становилась все шире с каждым словом. — Вообще не попал. Мы с тобой и не готовили никогда вместе. — Кость, ну какая тут готовка? Я все сделал уже, осталось только придать товарный вид. — Так ты их продавать собрался? — усмехнулся Ивлев, щёлкнув Рената по носу, на что последний лишь закатил глаза. — Угощать гостей. Всё, пошли.       Костя хитро ухмыльнулся и демонстративно распластался на кровати, подложив руки под голову. — Не-а. — Что значит «не-а», Костя? — Ренат резко поднялся и обиженно скрестил руки на груди. — Вот так на тебя положиться можно? А если я тебя в старости попрошу стакан воды мне принести, ты тоже скажешь «не-а»? — В старости тебе Сметана не только воду принесёт. — Кость, ты сейчас серьёзно? Ты ревнуешь к кошке? — Ла-а-адно. Целуй меня.       Все также демонстративно Ивлев подставил щеку для поцелуя, но Ренат еще пребывал в легком оцепенении от такого поведения. Единственный, единственный раз попросил помочь — и тут такое.       Покачав головой, Агзамов решил проучить Костю и отправился на кухню в гордом одиночестве. Правда, своими действиями мужчины разбудили Сметану, и она, как самая настоящая кошка, мигом вскочила и засеменила следом за Ренатом, глубоко в душе питая надежду, что сейчас ей перепадет что-нибудь вкусненькое. Сообразив, что остался в меньшинстве, Ивлев шумно вздохнул и, погасив свет в спальне, потопал к домочадцам.       Ренат демонстративно закрыл собою доступ к шоколадным заготовкам, но Костя никогда в жизни так быстро не сдавался. Он помыл руки и стал ждать удобного момента. Когда Агзамов отвлёкся на мяукающую Сметану, он схватил несколько шариков и опустил их в растопленный шоколад. Обмазав заготовки, мужчина начал обваливать их в какао, сразу же кладя конфеты на широкую тарелку. Конечно же, Ренат заметил, что его партнёр включился в рабочий процесс, но ему все ещё надо было играть обиженного, а потому он избрал ненавистную Ивлевым тактику молчания.       Закончив с последней заготовкой, Агзамов помыл руки и полез в нижний шкаф кухонного гарнитрура, чтобы достать Сметане вкусный ужин. Им и самим не мешало бы утолить голод, но, как рассудил кондитер, — «мы в ответе за тех, кого приручили». Сметана была важнее. Ренат усмехнулся. Это надо было так кошку назвать…       Кондитер привез ее еще несколько месяцев назад, когда Костя уезжал на съемки проекта «На ножах». Мужчине стало так одиноко, что Ольга Вашурина, очень хорошая знакомая и его соведущая, предложила завести домашнее животное. Так совпало, что в самом центре Москвы проходила выставка животных, где каждый желающий мог взять себе понравившегося питомца. Разумеется, отдавали животных только в добрые руки. Едва увидев прекрасные голубые глаза белоснежного тогда ещё котёнка, Агзамов влюбился второй раз в своей жизни. По приезде Костя, конечно, удивился новому сожителю, но начал настаивать на том, чтобы назвать кошку Сметаной. — …Оригинально, как раз нам подходит!.. — Очень оригинально, Костя. Скажи, если бы это всё-таки оказался кот, ты бы топил за имя «Мазик»?..       Снова усмехнувшись, Ренат вскрыл баночку со свежайшим куриным паштетом и выложил его в миску. Сметана сразу же начала крутиться, не давала спокойно вернуть её на место. — На-на, моя красавица. Bon Appétit. — А что насчёт нас? — подал голос Костя, закончив с конфетами. Агзамов подошёл ближе и оценил результат старания. — Неплохо для первого раза, коллега. — Спасибо, шеф. — Костя-я-я, — закатил глаза кондитер. — Сколько раз я просил не говорить эту фразу? — А сколько раз я просил не «калекать» мне тут? — Один-один. — Не-а, Рафинатыч, — закачал головой Ивлев, хитро посмотрев на Рената. — Нифига не один-один. Ты мне поцелуй торчишь. — Вздор, — начавший было удаляться Агзамов был задержан прямо на месте.       Костя не придумал ничего лучше, чем взять Рената в плотное кольцо рук. Напрочь отрезав все пути к отступлению, мужчина довольно прильнул к желанным губам партнёра. Как бы абсурдно ни звучало, большую часть времени у кондитера действительно были сладкие губы. Долгожданный поцелуй одновременно и расслаблял, и парадоксально заводил: спустя какие-то секунды руки Ивлева начали блуждать по телу Агзамова, сжимая особенно аппетитные места. Ренат довольно стонал в поцелуй, ближе прижимаясь к партнеру. Именно в такие моменты для них переставал существовать весь окружающий мир, и это чувствовалось просто восхитительно. Поочередно посасывая то нижнюю, то верхнюю губу Рената, Костя продолжал наглаживать желанные бока, спускаясь все ниже и сжимая все крепче.       Первым разорвав поцелуй, Ренат соприкоснулся с Костей лбами и прикрыл глаза. Как же было хорошо. — Полезно тебе кондитеркой заниматься, Котя. Столько страсти.       Наигранно закатив глаза, Ивлев отстранился. Азгамов, в последний раз убедившись, что с трюфелями всё в порядке, убрал конфеты в холодильник. Взгляд Кости непроизвольно упал на зад Рената. — У тебя новые джинсы, что ли? — Спасибо, что заметил. — Обновил. — Что, прости? — Ничего-ничего.       …И только спустя пару часов из спальни донесется возмущенный возглас Рената, который наконец поймёт, что Костя не помыл испачканные в какао ладони перед тем, как его лапать.