🍸 Терпко-сладкое эльфийское вино 🍸

— Привет, Невилл, Луна! — воскликнул радостно Гарри Джеймс Поттер — Главный Аврор и Победитель самого Тёмного волшебника в мире, впрочем, после Галлерта Гриндельвальда — Тома Марволо Риддла. — Мерлин! Как же я рад вас видеть ребята! Вы из Хогвартса? — На один день, Гарри, — улыбнулась Лавгуд, а вернее уже — Лонгботтом. Она вот уже три года, как преподавала Прорицание в школе Чародейства и Волшебства, а также была новым деканом факультета Когтевран. — Студентов не бросишь. Мои когтевранцы весьма шустрые ребята. — Да, Гарри, мы приехали, и очень рады увидеть тебя и всех наших! — добавил декан Гриффиндора и профессор Травологии. — Тебе привет от Ремуса Люпина и его Нимфадоры! Они все в делах, ждут второго малыша, Эдварду почти уже шесть. Ты же знаешь, что Люпин с Тонкс преподают ЗоТИ: Нимфадора — с первого по третий курс, а Ремус — в старших. — Спасибо! Я очень рад за Ремуса с Тонкс, — ответил Аврор. — Ну, а вы? — О, наш сын явно будет ловцом в квиддич, рвется в бой и пинается, — кивнула блондинка, поглаживая свой большой живот под нежным, преданным и любящим взглядом супруга. — Ну, а как там Джинни? — спросил Поттер. — У неё романы в каждом сезоне «Холехедских гарпий». Ли Джоржан — корреспондент «Время квиддича» — спортивного журнала; Дин Томас был — вратарь «Звезда Валопаса» и многие другие, — вздохнула Луна и виновато посмотрела на Поттера. — Ты её не захотел, вот она и подалась во все тяжкие. Но Джинни приносит золото Британии на Чемпионатах Мира и прочих соревнованиях. Ей очень нравится то, чем она занимается. А секс — без него никак. И Джинни секс очень нравится. — Мне жаль… — вздохнул Глава Аврората. — Рон не простил меня за Джинни, даже из авроров ушёл в магазин к Джорджу. Не хочет ни меня видеть, ни — Гермиону. — Кстати, как она? — нахмурился Лонгботтом. — Помолвлена с Блейзом Забини, её пригласили на работу в Министерство Магии Италии, — ответил Аврор. — Летом жениться собираются. — Грейнджер в положении, а Забини только и рад, что он отбил её у Уизли, который Грейнджер ну совершенно не подходил, по мнению Блейза. После войны Рон изменился не в лучшую сторону. Я старался помочь, но он и слушать меня не хочет. — Ну, а ты? — вздохнула Лавгуд. — Когда уже признаешься Драко, да сделаешь его своим? — Любимая, это Гарри и Малфою решать, а не нам, — возразил Невилл. — Пятая весна Великой Победы над Волдемортом, и вот все мы разлетаемся, кто куда, — ответил Гарри. — Рон в обиде на меня, как и все Уизли, что я не стал мужем Джинни, не сделал её миссис Поттер, а они так рассчитывали на мою славу и счёт в банке «Гринготтс». Увы, узнал я эту прописную истину от самого Рона, когда он по пьяни врезал мне и всё высказал. Наше Золотое Трио. Гарри развернулся и увидел вдруг в дверях Атриума ЕГО… * ДРАКО МАЛФОЙ * Я только вчера выгнал из своей жизни приставучую Пэнси Паркинсон. Хотелось до боли забыть Поттера и всё, что между нами было ещё год назад. О, Солнце моей измученной души! Я до сих пор болен Гарри, и в моей болезни нет шанса на исцеление. Всепоглощающая любовь, бросившая нас после войны друг к другу, отняла у меня Поттера спустя три года отношений. Маркус Флинт — новый и многообещающий репортёр «Ведьмополитена», прислал мне фото, где Гарри с Джинни в «Норе». Они целуются. Я взбесился и помчался на Гриммо, 12., где нашёл Аврора пьяным с тошнотворно-сладким ароматом духов на своём теле и одежде. — Я предупреждал тебя, Гарри, — закричал я, — что если ты хоть раз изменишь мне, я разорву с тобой все отношения? Поттер?! — Ну… говорил, Малфой, — пьяно ответил он, — и что с того? Мерлин! И не кричи так громко, Драко, у меня голова трещит. Прости, отмечали… обмывали погоны лейтенанта Симуса Финнигана. Так о чём ты, о какой измене? — Я всё знаю, с*ка! Всё знаю о тебе и Уизли! — зарычал я. — Хорошо, тебе больше нет нужды претворяться, Поттер. Я освобождаю тебя от обязательства верности мне. Вперёд! — Малфой, ты совсем что ли… Ты о чём сейчас вообще? — и он послал меня далеко. — Ну, освободил — и ладно. Проехали! Пьяный Поттер… Салазар! Да от него ничего в этом состоянии не добьешься. Никаких толковых объяснений. Я вышел с Гриммо и прямиком отправился в Малфой-мэнор, а оттуда… Да черт его знает! Очнулся я от дум тяжких где-то в горах Хорватии, в какой-то деревне. Добрые люди приютили меня, и я пробыл там три дня. Дальше судьба понесла меня а Китай, где я и повстречался с Пэнси Паркинсон, которая там, на вершинах гор, ловила среди буддистов какой-то дзен. Увидев меня, она, естественно, сразу прекратила свои медитации и ловлю просветления. Слизеринка увязалась за мной. Однако она оказалась не такой уж простой девчонкой. Кто же знал, что о моих перемещениях по миру знала не только она, Паркинсон, но и мои родители, а также сестры Гринграсс. Одиннадцать месяцев путешествия, и вдруг в одно утро я получил телеграмму от отца, в которой говорилось, что Нарцисса больна. Конечно, я немедленно поехал домой, продав последнюю бриллиантовую пуговицу на своём жакеты. Надо сказать о том, что я отрезал по штуке каждый месяц пуговицу, и продавал, на это мы с Паркинсон и жили, снимая номера в отелях. То, что мама была больна, оказалось неправдой, но зато я увидел Нарциссу, которая попросила меня не резать без ножа её бедное материнское сердце, а остепениться уже. Отец заявил, что я обязан жениться на одной из сестер Гринграсс, ну или на Пэнси, которая любит меня — сколько себя помнит. От такой перспективы будущего меня едва не стошнило, а тут ещё новость — Поттер стал Главой Аврората, а через три года Кингсли Шеклболт пророчит ему свое кресло Министра Магии. И такой он в «Пророке», зараза, счастливый. Я, значит, все эти месяцы болел, скорбел и тосковал, а он радовался и жил себе — не тужил? За предательство меня родителям, я выгнал Пэнси, велев ей не показываться в ближайшее время мне на глаза. А вот Астории предложил сходить со мной на весенний бал в Министерство Магии. Девушка, естественно, согласилась. Красивая она, конечно, эта Астория, но я не смог даже поцеловать её. Всё в ней: от парфюма до голоса было не то — ничего близкого с Гарри. Да и не могло бы быть, ведь Асти — девушка, а Поттер — молодой мужчина. Но тем не менее… Я пошёл на бал с одной целью — посмотреть в глаза Главному Аврору, спросить, как ему спится по ночам? Накануне бала ко мне постучалась Нарцисса. Я был не в духе, но всё-таки не смог не впустить в свою комнату мать. — Чем обязан, мама? — поинтересовался я. — Я пришла поговорить о тебе и мистере Поттере, Драко, — ответила женщина. — Мама, не надо! — хмуро ответил я и выставил руку ладонью вперёд, в жесте, чтобы Нарцисса ничего не говорила. — У Гарри Поттера никого и никогда не было, кроме тебя. Вот, — кивнула женщина и передала мне два толстенных конверта, — здесь все фото и отчёты по Главному Аврору. Где бывал и что делал, с кем встречался. Внутри найдёшь ручку-диктофон. Я наняла специального агента, который втихаря следил за Главным Аврором. Детектив записал некоторые разговоры Гарри с друзьями. Спасибо Пэнси за то, что она рассказала о мне, почему ты тогда так сорвался и уехал. Отец был в гневе, но я остановила Люциуса, чтобы он оставил тебя в покое, дал тебе свободу выбора и время. Мы с ним едва не расстались. Наконец, отец смирился, что ты родился не таким, как другие мальчики, ведь твоё сердце ещё с первого курса привязалось к особенному мальчику. Ничего и никто не смог отвратить тебя от Гарри. Это судьба и только Малфои способны так любить — однажды и навсегда. Успокойся и изучи все материалы. Поттер все месяцы искал тебя и мы с ним стали друзьями, потому что во мне он находил поддержку, чтобы не спятить от боли и одиночества. — Но Маркус Флинт, мама? — возразил я. — Маркус влюблён давно в тебя. Это его рук дело — твоя размолвка с Поттером. Всё, что ты тогда увидел — ложь. Как говорят магглы — фотошоп чистой воды. Но возможно, что и человек под Оборотным зельем поработал. Драко, тот, кого ты увидел тогда — был точно не Поттер. Он не мог быть в двух местах одновременно. — Я убью Флинта! — прорычал я. — Гарри уже отделал его и давно выгнал из «Ведьмополитена», обесславив того на всю Британию. Флинт уехал в Германию, чтобы не пересекаться с Героем Войны, потому что в Азкабан никому не хочется. Подумай, Драко, посмотри на фото и послушай записи на диктофоне. Ты всё сам поймёшь. Нарцисса обняла меня и вышла, а я остался один. Обида и злость на шрамоголового гриффиндорца всё ещё тревожили моё сердце, но я поверил матери — она никогда мне не лгала. Я всю ночь смотрел на фотографии и переслушивал записи на ручке-диктофоне, понимая, что это я был круглым дураком, что вот так и сразу поверил Флинту. На записи Флинт явно признавался Поттеру, что подставил всё, чтобы развести нас с Гарри. А ещё я понял — тайный шпион матери работал с Поттером, ну или имел доступ в окружение Победителя Волдеморта. Ладно, уже завтра всё решиться между нами, потому я-то приду на бал с Асторией. Посмотрим на реакцию Гарри… * От Автора * Весна в этом году выдалась по-особенному тёплая и сухая, что являлось большой редкостью в Лондоне. Даже дожди — и те не были холодными, а словно июльскими. За три дня до весеннего бала Гарри, как-то после работы, отправился в Косой переулок, чтобы купить для своего пушистого кота Марса, или Марсика, как его любил называть сам Поттер, корм и разных мясных желе в консервах, которые тот просто обожал. Кот породы Жмыр, но не как у Грейнджер, а персиково-белого окраса. Подарок Гермионы в прошлом году, когда Марсик был с ладошку. За свое место на Гриммо, 12 кот дрался с детства со старым эльфом Кричером, и победил. Купив консервы в магической клинике для животных (там была устроена специальная лавка для продажи корма, переносок, клеток для птиц и прочего, что необходимо животным), Гарри собирался уже аппарировать на Гриммо, как вдруг увидел Драко в компании сестер Гринграсс. Они смеялись и были счастливы. Вошли в ресторан «Лунная соната». Дома Поттер позвонил леди Малфой и та подтвердила, что Драко вернулся домой. — Сегодня, Нарцисса, — проговорил Поттер, — я видел его с сестрами Гпинграсс. Я впервые подумал, мэм, возможно, мне стоит отпустить Драко. Может, наша связь была ошибкой, а Малфою нужна жена и мать будущего наследника рода? — Гарри, — серьёзно ответила блондинка, — я знаю одно — без вас Драко не будет счастлив. Он может беситься и всё такое, но полюбить кого-то не сможет. Гринграссы — всего лишь школьные подруги, но никак не те, кого бы мой сын захотел. Скоро бал весны, мы сделаем с Люциусом всё, чтобы Драко на него пошёл в Министерство Магии. Там вы сможете поговорить. На днях я сама поговорю с Драко, чтобы он понял всё и выбрал вас, мистер Поттер. Я помогу вам быть счастливыми. Через три дня Гарри увидел приехавших на бал Люциуса и Нарциссу. Женщина была бесподобно одета. — А ОН как — не приехал? — тихо спросил Глава Аврората. — Он приедет, дорогой! — обняв Гарри, ответила аристоаратка. — Совсем скоро. Поттер поговорил с молодоженами-Лонгботтомами, сестрами Патил и их мужьями, с гостями бала. К нему подошёл Кингсли Шеклболт, он сказал, что сейчас выступит он сам, а после Министра на трибуну поднимается Гарри. Сердце у Поттера забилось сильнее, а потом, и вовсе, упало куда-то вниз, когда среди людей, у входа в Атриум, увидел Драко. Но пришла очередь ему выступить с речью перед людьми — перед всеми, кто ему доверял. Но Гарри медлил, потому что был не в силах отвести взгляда от бывшего слизеринца, а тот тоже смотрел на Поттера, не моргая. Аврор так скучал, так тосковал, что сейчас автоматически пытался рассмотреть Малфоя, запомнить выражение глаз, губ и такого любимого лица. Народ начал перешёптываться, переводя взгляды то на одного парня, то на другого, пока Драко не достиг пары метров до трибуны. К Гарри поднялся Министр и тихо тому сказал, чтобы он начал уже речь перед благотворительным балом. И Главный Аврор начал говорить, но машинально и на автомате заученный текст, который сам и написал. Пока он говорил, увидел, как вилась возле Драко Астория, как льнула к нему и ластилась будто кошка. Блондин смотрел на Гарри, и последний увидел в серебристо-серых глазах любовь. О, да! Его мальчик любил по-прежнему Поттера. В глазах полыхал пожар желания и боль тоски за эти месяцы разлуки. Драко, не моргая, тоже смотрел на Аврора, казалось, не видя и не слыша свою спутницу. Когда Гарри прекратил говорить, гости начали хлопать ему, а он поспешно покинул трибуну. Внизу его встретили Невилл с Луной. Миссис Лонгботтом держала в руках бокал вина. — Он здесь, Гарри, — проговорила блондинка, — Драко приехал. Иди же и найди его. — Но он не один! — возразил Поттер. — Он — один, Гарри! — возразила Лавгуд. — Та слизеринка — просто сопровождающий элемент. Иди, найди Драко и не упусти его в этот раз. И Глава Аврората действительно пошёл. Он озирался по сторонам, ища любимого. Кто-то приостановил его. Брюнет оглянулся — леди Малфой. — Драко сейчас на выходе из Атриума, а я послала Асторию принести мне минеральной воды, сославшись на головную боль, — сказала она. — Идите, мистер Поттер, — добавил и Люциус, — и Мерлин вам в помощь! Я не одобряю вашу связь, но ради счастья сына смотрю уже на всё сквозь пальцы. Идите и берегите Драко, Поттер! — Да, сэр, я клянусь! — ответил Гарри и увидел любимого действительно на выходе из Атриума. Народ припустил фокстрот, отчего пробираться между танцующими стало затруднительно. Веселье было в самом разгаре. Драко обернулся и увидел Аврора, а того облепили весёлые девчонки из бухгалтерии. — Привет, Гарри! — смеялись они. — Потанцуйте с нами? — Вы такой потрясающий! — вторили другие. — Давайте, с нами по танцу? Малфой во все глаза смотрел на наглых девиц, а главное — на Поттера. — О, девочки! — ответил им Гарри, глядя на блондина. — Прошу прощения, но я занят и моё сердце давно не свободно. Я до безумия влюблён, девочки! Брюнет увидел, каким ярким светом радости вспыхнули глаза Малфоя. «Он — мой! — билась мысль в голове Гарри Джеймса. — И он любит меня!» Аврор протиснулся вперёд и подошёл к Малфою. Немедленно появилась Рита Скикер и другие репортёры. А Гарри понял, что ему давно плевать на мнение людей относительно его ориентации. Плевать на утренние газеты, где снова о нем напишут, как о Герое Войны, Избранном, который — увы! — желает не девушек, а парней, да и кого — грязного Пожирателя Смерти. Теперь, хоть и бывшего, но всё же Пожирателя! Малфой наконец-то нашёлся, а на всё прочее просто плевать. Гарри наколдовал Патронус, что-то прошептал и серебристый Олень немедленно исчез, чтобы появиться перед музыкантами и передать им приказ Главы Аврората. Уже через тридцать секунд заиграла их с Драко музыка — Аргентинское танго. Да, они многое прошли вместе: любили, пережили разлуку, но остались верны друг другу и своей любви. Не смотря ни на что, они всё ещё любят друг друга. У Малфоя от неожиданности и нахлынувших чувств навернулись на глаза слёзы. Конечно, он узнал их музыку, а также побег из Британии на три месяца после войны. Только они вдвоём. Буэнос-Айрес, горячие ночи и бешеные танцы на берегу моря. У блондина дрогнули губы, когда он увидел такие же влажные от слез глаза Аврора. Поттер медленно подошёл к Драко и сказал: — Потанцуешь со мной? Брюнет протянул руку и Драко подал свою, чтобы вмиг оказаться в крепких и горячих руках Аврора. И они стали танцевать. Люди расступились, а парни танцевали, так выписывая па, словно это был последний танец в их жизни. Гарри жадно обнимал Драко, а тот, как и положено, льнул в ответ, обнимая и чувствуя Поттера каждой клеткой тела и души. А Рита Скикер снимала весь танец, все выпады и па, все обнимашки и взгляды, которые так присущи этому танцу. Они начали у выхода из Атриума, протанцевали по всему залу, закончили танго снова в конце Атриума. Гарри обнял любимого под удивленные взгляды людей и репортёров, повернул своё кольцо порт-ключ и перенес их на виллу — на юг Италии. Он подготовился за три дня до бала, ну и подсуетился немного, смог организовать им виллу, побывал в ней накануне и зарегистрировал их, чтобы сегодня просто свободно оказаться в спальне, пока эльфы готовят им ужин внизу. Аврор прижал Малфоя к двери спальни и жадно поцеловал. Драко горячо выдохнул и услышал выстраданный стон Гарри: — Ма-л-фой… И Драко застонал в ответ, понимая, что больше не может сопротивляться любви. Из расследования своей матери он точно узнал о Поттера всё — тот был чист телом и душой перед блондином, а также о подставе Маркуса Флинта, которому действительно удалось их разлучить почти на год. Поэтому сейчас Малфой раскрыл свой рот навстречу Аврору и позволил любимому всё, сплетаясь с ним в диком и голодном поцелуе. Руки Гарри до хруста сминали его тело, ласкали, обнимали, а губы шептали: — Люблю тебя! Драко, жизнь моя, я люблю тебя! И Малфой улыбался, плача от радости, что они снова с гриффиндорцем вместе. Блондин отзывался на ласки, все громче стонал и целовал в ответ. А потом запрыгнул на любимого, обхватил будто обезьянка Гарри ногами и руками. А Поттер целовал, метя своё засосами и укусами. Воздуха им катастрофически было мало, как мало вообще им друг друга. Они не могли оторваться друг от друга. Наконец, Гарри всё же оторвался, но услышал разочарованный всхлип своего слизеринца. — Драко, люблю тебя! Я так сильно хочу тебя! Гарри подхватил удобнее парня на руках, что Малфой подпрыгнул. Они направились к кровати. Поттер мял руками ягодицы блондина и целовал, целовал Драко, пока тот не ответил: — Чего же ты ждёшь, любимый? Вот, наконец, и кровать. Аврор уложил блондина и устроился между его ног, снова обрушившись поцелуями. Сейчас он срывал с Драко одежду и целовал, ласкал, метил красивое тело, а Малфой стонал и подставлялся под ласки. Несколько Очищающих заклятий в анус, и вот Драко окатило словно дождём изнутри. Неприятно немного, зато всё чисто, хотя он перед балом и подготовился. Затем обильная ромашковая смазка и пальцы Гарри, растягивающие узкий вход. Наконец, три пальца Аврора внутри. Драко застонал в голос открыто, сам неистово насаживаясь на горячие, но очень ласковые и терпеливые пальцы. — Гарри… — произнёс будто в бреду блондин. — Ты чертовски узкий, Драко, нельзя! — ответил горячо Аврор, целуя своего мальчика, пока пальцы ласкали изнутри. — Пожалуйста, любимый, нет сил ждать. Хочу тебя сейчас… — прошептал со слезами Малфой, и Гарри зарычал. Он обильно смазал себя и плавно медленно вошёл. Драко вскрикнул от саднящей боли, которая с каждой минутой отступала. А потом Аврор начал двигаться. — Да! — уже кричал Малфой, обнимая брюнета всё сильнее, вжимвя в себя сильное и тренированное тело Главы Аврората. А тот поднял его ногу, целуя колени, пока трахал Драко. После Гарри поднял ногу на свое плечо. Это же он проделал и со второй ногой а потом стал сильно входить. Драко лежал в полной власти Поттера — открытый полностью и беззащитный, только принимая в себя неистовые толчки Аврора. Его тело сотрясали некоторолируемые волны судорог, и он интуитивно сжимал Гарри в себе, от чего тот рычал и сильнее трахал любимого Малфоя. — Гарри, дай передохнуть, произнёс блондин, — иначе меня разорвёт от желания. Минуту… Гарри сменил темп на ласковый, но глубокий. Стало немного легче, но вот Аврор сменил угол входа и Драко закричал, потому что Поттер нашёл средоточие страсти, и начал входить именно в то местечко, лаская простату. И Малфой попросил быстрее. А ещё Аврор смотрел на Драко так, что низ живота экс-слизеринца скрутило неистовым желанием и любовью. Малфой заплакал от любви и счастья, потому что Гарри смотрел на него взглядом безграничной любви. — Я хочу тебя, Поттер! — закричал блондин. — Быстрее, жестче хочу. — Детка, я в тебе, и без того трахаю сильно и жёстко, Драко, сильнее нельзя, потому что могу навредить тебе, — ответил обрюнет, сцеловывая слезы с раскрасневшихся щек. — Вся ночь наша. Вся жизнь впереди и я никуда больше не отпущу тебя. — Я хочу быстрее! — прорычал Драко и Гарри ускорился. Через пару минут Малфой добавил: — Да, вот так! Чуть жестче, Поттер! И Аврор исполнил, неистово двигая бедрами, входя крепко и жёстко так, что Малфоя выгнуло на постели, глаза в экстазе закатились, а пальцы блондина впились в бедра Гарри — синяки точно будут. «Плевать! — подумал Гарри. — Плевать, лишь бы мой мальчик был доволен». Он обнял Драко всего и стал подводить к его первому за год оргазму. Тот уже тяжело дышал и хрипло кричал: — Я бо… не мгу! Гарри и сам был на пределе, он ещё ускорился и они вместе кончили. Оргазм вышел подобно Большому взрыву в их общей вселенной. На атомы и частички. Драко упал на постель, все ещё загнанно дыша, а Поттер рычал, извергаясь внутрь Малфоя горячим и обильным семенем. Он содрогался и кончал, целуя Малфоя. Горячая страсть и неистовая любовь. Поттер лежал всё ещё на Драко, но уже нежно скользил, целуя своего слизеринца, пока тот медленно падал вниз, поддерживаемый объятиями Гарри. Судороги оргазма уже почти стихли, проясняя мысли Малфоя. — Первый секс за год, Поттер, — наконец, смог произвести блондин. — Ты же не думаешь… — Не думаю, что мы на этом остановимся. Вся ночь будет наша и вся жизнь, Драко, — ответил Аврор. — Мы передохнем, а после снова займемся любовью. Ты это хотел сказать? — Какой ты умный! — усмехнулся Драко и подколол: — Немного ума набрался за год? Чувствуя, что Аврор хочет покинуть его тело, возразил: — Побудь ещё немного. Я так скучал по тебе и твоему члену. Я так люблю тебя, Поттер… Я чувствую к тебе намного больше, чем любовь… Гораздо больше. Ты для меня слаще терпко-сладкого эльфийского вина. И я не могу тобой напиться. — И у меня такое же чувство. То, что я испытываю к тебе — сильнее любви. Это НЕЧТО, чему не дашь названия. Но я точно знаю, — ответил Гарри, — что никогда не перестану любить тебя и чувствовать это НЕЧТО. Оно действительно, как эльфийское столетнее и выдержанное вино. Внезапно Поттер снова стал твердеть внутри Малфоя, на что Драко только рассмеялся. Спустя несколько часов, когда сил на секс не осталось. Парни всё же смогли помыться в ванне с горячей водой. А чуть позже Драко вдруг спросил на руках у Аврора, когда тот спускался со своей ношей по лестнице, чтобы поужинать в четыре часа утра и подкрепить силы. — Что будет дальше с нами, Поттер? — поинтересовался Малфой.