Safe with Me

Усталость охватила Аластора. Он только что завершил свежее убийство, оставив труп нарезанным дома в морозильной камере, и ему отчаянно хотелось выпить. Не настолько уставший, чтобы бесцеремонно тащиться через двери бара, который часто посещал, он выпрямляется, отряхивает пыль со своего жилета и входит со своей фирменной ухмылкой на лице. Последняя жертва выдала довольно хороший отпор, поэтому Аластор скрывал синяки под рукавами. Он всегда ненавидел ту часть, где они сопротивляются, но вид страха и мрачного осознания надвигающейся гибели их жизни намного перевешивал идею накачать их наркотиками. Тем не менее, возможно, было бы разумно чаще прибегать к наркотикам, потому что он не хотел попасть в драку с хулиганом. Аластор предпочитает избегать всего, что связано с кулаками. Нож всегда работает лучше всего в таких ситуациях. Пистолет был бы еще лучше, если бы Аластор не ненавидел лень, связанную с использованием огнестрельного оружия. Нет, это должно быть красиво и медленно. В конце концов, они не заслуживают пощады. Грязные мужчины, которые наложили руки на женщин, будь то их жены, дочери или бедняжка, которая неудачно встретила их на своем пути, заслуживали знать точно, что с ними происходит и почему. Аластор не мог мечтать об этом иначе. Он сидит на своем обычном месте в углу, одаривая бармена Хаска взглядом, который ему слишком хорошо знаком. Тяжело вздохнув, он начал готовить обычное для Аластора виски со льдом. Когда он поставил его перед брюнетом, Аластор на мгновение осмотрел остальную часть бара. — Разве ты не сделал достаточно на сегодняшний вечер? — спросил Хаск, хотя и не был уверен, что ему интересно услышать ответ. — Хмм, — Аластор мычит, барабаня кончиками пальцев по стеклу. — Не думаю, что у меня хватит сил на еще одну экспедицию сегодня вечером, старый друг. Мне просто нравится следить за вещами. Он бросает на Хаска взгляд, который говорит ему, что он предпочел бы, чтобы его не допрашивали дальше. Закатив глаза, Хаск возвращается на свое место в баре, болтая с другим завсегдатаем. Когда взгляд Аластора достигает другого конца бара, он замечает два новых лица. Ну, одно не совсем новое. На самом деле оно было до боли знакомо. Его настойчиво барабанящие пальцы внезапно остановились. Вокс. — О боже мой... — шепчет Аластор себе под нос, глядя на другого с повышенным интересом. Он определенно превратился в довольно привлекательного джентльмена. Но с кем он был? Это был кто-то, с кем Аластор был совершенно незнаком. Казалось, они разговаривали, и хотя Вокс пока не заметил Аластора, он не выглядел слишком довольным. — Вал, я же говорил тебе, что не могу просто перестать работать, когда ты захочешь поиграть. Я не игрушка и не твой питомец. — Вокс откинул назад свои черные волосы, но они просто упали назад. Он выглядел усталым. — Детка, ты же знаешь, что в конце концов тебе всегда это нравится, так к чему суета? — Вал наклонился ближе к уху Вокса, прошептав что-то, что явно обеспокоило Вокса настолько, что он поморщился и мягко оттолкнул его назад. — Прекрати, — говорит он, и когда этот «Вал», кажется, не воспринимает его всерьез, Вокс хмурится. — Я серьезно. Вал поднимает руки вверх, качает головой и что-то негромко бормочет себе под нос, так что Аластор не может разобрать. Несмотря на то, что Вокс выиграл это маленькое разногласие, он выглядел не слишком счастливым. Аластора это удивило. Вокс всегда имел привычку бить кулаками в воздух и праздновать каждый раз, когда побеждал Аластора. Он поспешил отметить, что это случалось не слишком часто. Вал встал, положил руку на макушку Вокса и немного грубо взъерошил ее. Вокс отбивает его руками, и Вал уходит. Когда он ушел, плечи Вокса опускаются, и он заметно расслабляется, заказывая себе еще выпить, без сомнения, что-то слишком сладкое. И когда он наконец оглядывается по сторонам, то застывает при виде Аластора. Улыбка Аластора становится еще шире, когда он видит, как Вокс смотрит на него с широко раскрытими глазами. Как будто олень в свете фар. Локти Аластора опираются на стол, а его игриво наклоненная голова покоится на переплетенных руках. Его взгляд неразрывен. Вокс, кажется, не знает, что делать, а Аластор этим наслаждался. И только когда Вокс встал и неловко подошел к нему, Аластор коротко усмехнулся. Однако он не стоял, а просто смотрел на него. — Аластор? Блин, прошло уже... 12 лет. — Да, это так, верно? — он осматривает свои ногти, прежде чем жестом указать на стул рядом с ним. — Твой акцент изменился, — замечает он, садясь. Аластор не может сказать, разочарован ли Вокс этим открытием или нет. — Полагаю, да! Я считаю, что этот акцент гораздо легче уловить по радио. Вокс выглядит явно озадаченным этим, и Аластор уточняет: — Я радиоведущий, — Аластор выглядел вполне довольным собой. — Люди до сих пор ими пользуются? — Вокс ухмыляется, когда видит, как Аластор бросает на него раздраженный взгляд со своей непоколебимой улыбкой. — Извини, извини. — А ты что делаешь в эти дни? — не то чтобы Аластора это особенно волновало, но спросить было просто вежливо. — Я генеральный директор своей компании, возможно, ты о ней слышал. Voxtech? — Вокс выглядел таким же довольным. Выражение его лица меняется, когда Аластор задумчиво мычит, а затем пожимает плечами. — Хм. Неа! Не слышал о такой компании. — Правда? Я создал Вокстаграм? Воксбук? Воксток? Все популярные социальные сети? — Вельветт, вероятно, раздавила бы его, если бы знала, что он ведет себя так, будто создал все это сам, но он молчит. То, чего она не знает, не повредит ей. Аластор чувствует, что его намеренное невежество о компании и успеха Вокса раздражает того, и это доставляет ему удовольствие. О, как он скучал по этому! Конечно, он скучал не по Воксу – да ни за что! – а по шуткам, которыми они обменивались. Было приятно осознавать, что некоторые вещи остались прежними после всех этих лет. — Не могу сказать, что слышал о каких-либо из этих увлекательных Воксобретений. Его ухмылка становится шире, когда доносится разочарованный стон Вокса. — Ты все тот же придурок, что и раньше, когда мы были детьми, да? Ни Аластор, ни Вокс никогда в этом не признались, но было приятно снова вернуть эту постоянность в свою жизнь. И ей-богу, это будет весело.