Амор

      Яркие лучи солнца проникают в окно, лениво скользя по лицу спящего омеги. Тэхён морщится, не желая просыпаться, но всё же открывает глаза. В квартире тишина. Повернув голову, он не видит Чонгука рядом. Хотя вчера вроде бы ложились вместе, если, конечно, ему не изменяет память. Неужели сбежал не попрощавшись?       Решив не делать поспешных выводов, Тэхён поднимается на ноги, направляется для начала в ванную, приводит себя в порядок, а потом идёт на кухню. К своему удивлению и облегчению, он видит там Чонгука, который суетится у плиты в одних джинсах с голым крепким торсом и готовит завтрак.       — Вот так сюрприз, — смеётся Тэхён и, подойдя ближе, обнимает его за талию со спины, крепко сжав в кольце своих рук. Как же это приятно: вот так встречать утро рядом с любимым человеком.       — Решил немного поухаживать за тобой с утра, — улыбнувшись, Чонгук мягко поглаживает его по предплечью, не отвлекаясь от готовки.       — Не знал, что ты умеешь готовить, — хмыкает Тэхён, выглянув из-за его плеча и посмотрев на омлет в сковороде.       — Я же жил один семь лет, пришлось научиться, — поясняет Чонгук, перекладывая уже готовый завтрак на тарелки.       — Это хорошо, потому что я готовить не умею. Разве что парочку салатов.       — Зато кого-то уложить на лопатки запросто сможешь, в отличие от меня, — усмехается Чон с гордостью в голосе.       — Что есть, то есть, — самодовольно хмыкает Ким и игриво поддевает ногтем обнажённый сосок Чонгука, на что тот смеётся и, развернувшись, обнимает омегу за талию, прижимая к себе. Заглядывает в глаза и улыбается.       — Нам нужно скорее завтракать, потому что у нас с тобой есть дела, — загадочно произносит Чон. Тэхён хмурится.       — Что ещё за дела? — интересуется Тэхён, склонив голову вбок и прищурившись.       — Скоро узнаешь, — подмигивает Чон и, чмокнув омегу в губы, отстраняется.       Он ставит тарелки на стол, а затем они садятся завтракать. Беседуют о чём-то незначительном, после, одевшись, выезжают из дома. Заезжают к Чонгуку, которому тоже нужно было сменить одежду, и уже спустя час они наконец направляются к месту назначения. Как сказал Чонгук, то, куда он везёт его, ему определённо должно понравиться. Поэтому, сидя сейчас на мотоцикле позади Чонгука и крепко обнимая его за талию, Тэхён сгорает от нетерпения.       Счастью Тэхёна нет предела, когда он видит перед собой парк аттракционов. Он по-детски подпрыгивает на месте, чуть ли не хлопая в ладоши, и тут же заключает Чонгука в объятия, обхватив за плечи.       — Спасибо, — шепчет ему на ухо и, чмокнув в щёку, отстраняется.       — Ты же хотел здесь побывать. Наслаждайся, — улыбается Чонгук, жадно глядя на улыбающегося во все тридцать два зуба омегу. Такой он счастливый сейчас. Настоящий, открытый и по-детски наивный. Так и не скажешь, что он — будущий глава мафии. Это кажется абсурдным.       — Идём скорее, — поторапливает Тэхён и, схватив застывшего альфу за руку, тащит его в сторону входа.       Вокруг толпа народа: семьи с детьми и просто одиноко прогуливающиеся люди. Жизнь кипит, и Тэхён с удовольствием врывается в этот всеобщий праздник выходных. Улыбка не сходит с его лица всё то время, что он бегает от одного аттракциона к другому.       Первым делом они, конечно же, пошли на колесо обозрения, где Тэхён, чуть ли не раскрыв рот от восхищения, смотрел на город с высоты и делал фотографии на память, а Чонгук же в свою очередь фотографировал его, чтобы сохранить эти воспоминания. После Тэхён пошёл к тиру, так как ему дико захотелось пострелять. Давно он не упражнялся. Чонгук эту идею поддержал и, отойдя в сторону, наблюдает за ним. Омега трепетно берёт винтовку в руки, заряжает, а после, без единого промаха, стреляет в десять мишеней подряд. Чонгук хмыкает, понимая, что этому человеку лучше не переходить дорогу, если не хочешь превратиться в решето, а хозяин тира смотрит на Кима с удивлением. Тэхён отказывается от приза, так как мягкие игрушки ему не нужны, и, поблагодарив, идёт дальше.       Гуляют они ещё около часа и, когда Тэхён уже выдыхается из сил, решают пойти к берегу реки и немного посидеть. Покупают по дороге туда два лимонада и, устроившись на траве рядом друг с другом, смотрят на зеркальную гладь воды, в которой отражаются яркие лучи и неприятно слепят. Тэхён прикрывает веки и укладывает голову на плечо Чонгука. Улыбка на губах расслабленная, в душе покой и радость, которые подарил ему Чонгук. Эти воспоминания надолго останутся в голове омеги, и он будет трепетно их хранить.       — Я никогда вот так не веселился, — вздыхает Тэхён.       — Надеюсь, тебе понравилось? — Чон укладывает голову на макушку Тэхёна и с удовольствием вдыхает запах аниса.       — Ты ещё спрашиваешь?! — восторженно выдыхает Ким. — Да я счастлив как никогда.       — Я рад.       Место, которое они выбрали, чтобы отдохнуть, тихое: людей практически нет, что позволяет им посидеть спокойно и подумать. Тэхён не переставая мысленно благодарит судьбу за то, что послала в его жизнь Чонгука, благодаря которому Тэхён наконец может ощутить полный спектр эмоций от обычных повседневных дел. Прекрасно и одновременно удивительно, что человек, о существовании которого он даже не подозревал ещё несколько лет назад, становится для него всем: незаменимым и частью жизни, без которой этой самой жизни вовсе, кажется, и не будет. И как же не хочется это всё потерять…       Но как бы то ни было, то, что заставил его почувствовать Чонгук, он никогда не забудет. Все эти эмоции, безумства и счастье будет помнить. А самое главное — будет благодарен ему за это до конца жизни.       Следующий день Тэхён проводит дома в одиночестве за чтением книг. Сидит у окна на мягкой подушке и наслаждается яркими лучами солнца, что согревают изнутри. Здесь лето оказалось не таким знойным, как на Сицилии. После тридцатиградусной жары здешние двадцать для Тэхёна — ничто. Ему комфортно.       Тэхён хоть и пытается читать, но всё равно периодически возвращается мыслями к Чонгуку. Ещё утром Чон написал ему сообщение с пожеланием доброго утра и сообщил, что заедет за ним после обеда. Куда и зачем они поедут, не сказал, а Тэхён и не стал настаивать. Разве это важно? Главное, что с Чонгуком, а куда — не имеет значения.       Рядом лежащий телефон вибрирует. Звонит папа. Просияв, Тэхён тут же принимает звонок.       — Привет, папочка, — щебечет омега. Соскучился дико.       — Привет, сынок, — однако голос папы не такой воодушевлённый, как обычно, и улыбка исчезает так же быстро, как появилась.       — Что случилось? — вмиг напрягается омега, отложив книгу.       — Ты арендовал машину на своё имя? — расстроенно спрашивает Лиран.       У Тэхёна сердце в пятки опускается, а страх тут же заполняет всё нутро. Как можно было так сглупить и забыть о наставлениях папы?       — Я совсем забыл, — сокрушённо шепчет Тэхён, стукнув себя ладонью по лбу, понимая, что эта оплошность так просто может не сойти ему с рук.       — Малыш, отец ещё об этом не знает. Но если узнал мой человек, то и люди отца обязательно доберутся до этой информации. На данный момент я контролирую ситуацию, но как долго я смогу держать это в секрете — неизвестно. Поэтому будь готов, что отец может в любой момент послать за тобой людей, — слышится тяжёлый вздох. Кажется, папа сильно переживает по этому поводу.       А у Тэхёна в мыслях только Чонгук, которого бросать на данный момент ну совсем не хочется.       — Я не могу пока вернуться домой. Помоги мне, пожалуйста, остаться здесь ещё хотя бы на месяц, — с мольбой просит Тэхён.       — Я постараюсь сделать всё возможное, малыш, но и ты постарайся больше не делать таких ошибок.       — Хорошо. Обещаю, — выдыхает омега с облегчением. Он знает, что папа и правда сделает всё возможное для счастья своего сына.       — Будь осторожен и береги себя. Люблю, — прощается Лиран и кладёт трубку.       Оглушающая реальность придавливает Тэхёна к полу, словно тяжёлый многотонный груз. Он так старался не думать о возвращении эти дни, зациклив всё своё внимание на Чонгуке, но реальность всё же преследует его и вот-вот загребёт в свои когтистые лапы. Отец узнает, и случится это в скором времени, и как же больно уже сейчас думать о расставании. Этого и боялся ведь всё это время Тэхён. И как теперь быть — не имеет никакого представления. Бежать от отца всю жизнь он не сможет, да даже на пару месяцев не скроется. Только если опять сменить страну, но и там, кажется, длинные руки Энцо его достанут.       Поднявшись на ноги, Тэхён выходит на балкон, достаёт сигарету, поджигает и делает крепкую затяжку в надежде успокоиться. Не помогает. Тревога и грусть медленно, но верно проникают в душу. Самое тяжёлое, кажется, будет скрывать эту правду от Чонгука. Улыбаться ему и проводить время вместе как ни в чём не бывало, на деле зная, что в скором времени он будет вынужден покинуть Сеул. Мозг судорожно соображает, как решить эту проблему. Единственный вариант, который кажется правильным на данный момент, — это разговор с отцом. Если нужно будет, Тэхён на колени встанет и будет молить о позволении ему остаться с Чонгуком. Ведь как после него ему других любить? Такого больше не будет, и эта непоколебимая уверенность угнетает. Тэхён понимает, что такого человека, как Чонгук, ему больше не встретить, а значит, если не с ним, то навсегда одному.       Скурив три сигареты подряд, Тэхён всё же берёт себя в руки. Через час приедет Чонгук, и нужно вести себя как обычно, не выдавая тоски и волнения. Альфа сейчас не должен знать об этом. По крайней мере, до тех пор, пока Тэхён не будет вынужден покинуть этот город. Тогда уже расскажет, попрощается как следует и пообещает вернуться — эгоистично и подло, но так будет лучше для них обоих.       Смс от Чонгука приходит спустя минут двадцать: он пишет о том, что уже подъехал и ждёт. Тэхён отвечает короткое «бегу» и идёт одеваться. Натягивает на себя белую хлопковую рубашку, светлые джинсы, кроссовки и, прихватив телефон, чуть ли не вприпрыжку покидает квартиру.       Спустя полчаса Чонгук паркуется около небольшого белого домика без вывески или чего-то подобного. Кажется обычным жилым помещением, но собачий лай, доносящийся со стороны заднего двора, смущает. И если бы это был лай только одной собаки, то вопросов бы не было, а так их там, кажется, около десяти, если не больше. Тэхён хмурится и поворачивается к Чонгуку, который ставит мотоцикл на подножку, а потом подходит к нему.       — Что мы здесь будем делать?       — Сейчас увидишь, — загадочно улыбается Чон и, обняв омегу за плечи, ведёт внутрь.       Калитка оказывается не заперта, и они попадают во вполне себе уютный дворик с зелёным постриженным газоном и множеством клумб с различными цветами, а по периметру растут небольшие деревья. Здесь так уютно и красиво — Тэхён бы не отказался в будущем иметь такой же дом. Одно блаженство, сидя по вечерам на крыльце, наслаждаться собственным небольшим садом. Дома в Италии у него совсем неуютно, а из-за палящего солнца только пальмы да кусты выживают.       Однако надолго они здесь не задерживаются: Чонгук ведёт его дальше на задний двор, откуда и был слышен лай. Открывшаяся перед ним картина вызывает у Тэхёна лёгкий шок и тонну умиления. Собаки разных пород бегают по огромному вольеру: кто-то из них играет друг с другом, другие лают, а кто-то просто лежит и греется на солнышке. Неподалеку стоит пожилой омега с едва уловимым запахом лаванды, лет так, наверное, семидесяти, с яркой сединой на волосах и, судя по всему, готовит собакам еду. Чонгук идёт прямо к нему, продолжая обнимать омегу.       — Здравствуйте, господин Со, — вежливо кланяется Чон.       — Здравствуйте, — повторяет за ним Тэхён.       Старик отвлекается от своих важных дел и, повернувшись, обращает всё своё внимание на новоприбывших. Улыбка тут же озаряет его морщинистое лицо, а в глазах — тепло, что буквально согревает даже на расстоянии. Сразу видно, что душа этого человека не сломана жестокостью мира и полна доброты.       — Чонгук, мальчик мой, как давно тебя не было, — мило щебечет господин Со и, подавшись вперёд, хватает Чона за щёки, тут же их расцеловывая. Чонгук притворно недовольно хмурится, а Тэхён улыбается, глядя на эту милую картину.       — Простите, дел было много. Никак не мог выбраться.       Старик выпускает Чона из своего крепкого захвата и, качая головой, отходит.       — Ты, как обычно, ненадолго? — с лёгкой грустью спрашивает господин Со.       — Да, — подтверждает Чон и, кивнув в сторону Кима, добавляет: — И я сегодня привёз с собой одного замечательного человека — это Тэхён.       Старик теперь уже смотрит на омегу внимательно, с лёгким прищуром, с ног до головы, словно оценивая, а после расплывается в довольной улыбке.       — Рад знакомству, Тэхён.       — Взаимно, — кивает омега, немного смутившись от такого пристального внимания.       Снова подойдя к Чонгуку вплотную, господин Со шепчет ему на ухо заговорщицки:       — Береги его. Я чувствую, что он именно тот, кто создан для тебя самой судьбой.       — Обязательно, — отвечает Чон, уверенный в своих словах. Он сам это уже понял.       Старик напоследок сжимает его плечо, а после уходит с пожеланием хорошо провести время.       Чонгук берёт омегу за руку и ведёт внутрь вольера. Собаки тут же собираются вокруг них, прыгают и машут хвостами. Чонгук каждому дарит свою ласку, чешет за ушком или просто гладит, широко и искренне улыбаясь, а Тэхён улыбается и зависает, глядя на него. Он никогда бы не подумал, что Чонгук посещает приют, да ещё и так трепетно и с нежностью обходится с животными. Что ни день, то новый удивительный факт про этого альфу, но каждый из них Тэхёну определённо по душе.       Омега же не остаётся в стороне: тоже одаривает собак лаской. У него никогда не было домашних животных, так как отец категорически против них, но это не отменяет того факта, что Тэхён их обожает. Собаки, кажется, единственные существа на земле, способные любить искренне и безвозмездно. И людям определённо нужно у них поучиться.       Спустя минут тридцать они сидят уже в тени навеса на мягких белых матрасах, а у их ног развалились два огромных хаски. Собаки лениво прикрыли глаза и уложили головы им на колени. Тэхён поглаживает мягкую шерсть, периодически зарываясь в неё длинными пальцами, и наслаждается этой атмосферой настоящего домашнего уюта. Наблюдает за Чонгуком, что о чём-то тихо разговаривает с псом, лежащим у него на коленях, и не перестаёт улыбаться. Удивительный человек.       — Как давно ты сюда приходишь? — интересуется Тэхён.       Чон вскидывает голову и задумчиво мычит, нахмурившись, а затем отвечает:       — Около четырёх лет, — улыбнувшись, пожимает плечом.       — Вот это да, — искренне удивляется омега.       — Сам бы никогда не подумал, что мне будет в радость заботиться о них и проводить с ними время, — хмыкает Чон, почёсывая пса за ухом. — Но знаешь, после смерти Джихуна я страдал год. Потом понял, что мне нужно сделать хоть что-то хорошее, и вот с тех пор я прихожу сюда и помогаю приюту деньгами. Вот только приходил нечасто, так как рядом с животными чувствовал себя слишком спокойно, в то время как считал, что я этого недостоин. Но сейчас, когда в моей жизни появился ты, думаю, мне можно немного расслабиться.       Чонгук улыбается тепло и искренне, а после отводит взгляд, возвращая внимание на пса, и мягко поглаживает того по голове, отчего хаски в удовольствии прикрывает ярко-голубые глаза.       Тэхён смотрит на него с лёгкой приятной тоской. Сложно поверить в то, что вот это тот человек, что буквально пару недель назад посылал его куда подальше и не желал сближаться, а сейчас в открытую признает, что Тэхён — тот, кто смог его изменить. Такое прекрасное чувство — осознавать, что ты можешь подарить кому-то радость и отвлечь от грустных мыслей. И это у них абсолютно взаимно, ведь рядом с Чонгуком Тэхён напрочь позабыл о своих проблемах и ответственности, что всё ещё никуда не делась с его хрупких плеч.       После приюта они приезжают в клуб, решив уже не скрывать от друзей свои отношения, держатся за руки, переплетя пальцы, и поднимаются на второй этаж. Юнги и Чимин сидят уже там, а Джина снова не видно. Кажется, он не появляется здесь уже около двух недель, но Тэхёна это мало заботит. Друзья смотрят на них чуть ли не с открытыми от удивления ртами, когда Чон и Тэхён садятся на диван, а омега вполне себе удобно устраивается рядом с альфой, прижавшись к его боку.       — Вот так сюрприз, — нервно смеётся Юнги, глядя то на одного, то на другого. — Вы что, встречаетесь?       Тэхён смущённо улыбается и кивает, а Чонгук мягко целует его в висок, глядя на Юнги и дерзко поиграв бровями.       — Как видишь, — отвечает Чон.       — И как давно? Почему я об этом не знаю? — приподняв брови, Чимин упирается в Кима внимательным взглядом.       — Пару дней, — пожимает плечами омега, при этом чувствуя себя немного виновато, ведь Чимин всё же друг и с ним стоило поделиться сразу. Но лучше ведь поздно, чем никогда.       — Поздравляю, наконец-то среди нас будет ещё кто-то нежничающий, — смеётся Юнги и салютует им стаканом с виски.       — Поздравляю, — улыбается Чимин, только Тэхён не видит, насколько вымученной была эта улыбка.       Чимин весь оставшийся вечер сверлит Тэхёна напряжённым взглядом и, всё же не выдержав, склоняется к уху друга.       — Пойдём выйдем, нужно поговорить.       Тэхён смотрит на него удивлённо, не понимая, что за срочность, но, заметив напряжение, всё же кивает.       — Я сейчас, — оповещает Чонгука Ким, и, как только тот улыбается, кивнув, поднимается с места и идёт к лестнице.       Чимин быстро его нагоняет и, схватив за руку, тащит в сторону туалета. Тэхёна немного напрягает такое поведение, и уже оказавшись в душном тесном помещении, он вырывает свою руку из крепкой хватки. Чимин щёлкает замком и поворачивается к нему, а в глазах его — недовольство.       — Что случилось? — ничего не понимая, хмурится Ким.       — Ты ещё спрашиваешь? — сокрушённо шепчет Чимин, качая головой, а после, вперив в лицо омеги серьёзный взгляд, добавляет: — Ты вообще понимаешь, с кем связался?       Омега начинает закипать в ответ, также раздражаясь и не понимая, чем вызвал такую реакцию. Неужели это из-за их отношений с Чонгуком? Чимин ведь улыбался ещё полчаса назад и радовался за него. Хотя радовался ли? Кажется, только делал вид.       — Что ты имеешь в виду? — прищуривается омега. Не нравится ему этот тон и то, что, судя по всему, сейчас Чимин скажет.       — То, что Чонгук тебе не пара. Он ведь наркоман, Тэхён, его в этой жизни кроме кайфа и своего удовольствия больше ничего не интересует. Он сделает тебе больно, поверь мне, — в голосе его нотки отчаяния и убеждения, а слова звучат настолько уверенно, словно он знает об этом не понаслышке.       — Тебе-то откуда знать, какой он? Ты с ним лично общался вне клуба, чтобы судить? — взбешённый не на шутку, рычит Ким и, сунув руки в карманы, сжимает кулаки. Не нравится ему, когда о Чонгуке кто-то плохо отзывается, и даже другу не может позволить себе говорить о нём эту гнусную ложь.       — Я его достаточно хорошо знаю. И знаешь, скольким омегам он уже сделал больно? Сколько омег бегало за ним, обливаясь слезами из-за того, что он разбил им сердце? — повышает голос Чимин.       — Они были в отношениях или просто трахались? Это разные вещи, Чимин, — твёрдо произносит Тэхён, прекрасно зная со слов Чонгука, что у того отношений уже больше шести лет не было. Внутри же гнев клокочет, но он держит себя в руках.       — Да какая разница! Чем ты отличаешься от них? Он так же наиграется с тобой и бросит, — сузив глаза, ядовито шепчет Чимин. Тэхёна словно бьют под дых.       — Вот, значит, какого ты мнения обо мне? Считаешь меня безмозглой шлюхой, которая не умеет мыслить и не понимает, когда ей пользуются? Он относится ко мне куда лучше, чем все люди вокруг меня, — хмыкает Ким, глядя на друга слегка высокомерно. Унижать себя он не позволит.       — Да он просто пудрит тебе мозги! Одумайся! Я не желаю тебе зла, и будь рядом с тобой нормальный альфа, я бы порадовался. Но не могу в этом случае: Чонгук не достоин тебя! — голос друга громкий и почему-то сейчас крайне раздражающий.       — Это почему же? — шипит Тэхён, сильнее сжав кулаки и сделав шаг ближе к другу. — Потому что он наркоман?       — Да, чёрт побери, Тэхён. Он наркоман! — выкрикивает Чимин. Он тоже злится, это видно, но и беспокоится. Тэхён бы, возможно, понял его, но нет, Чимин мыслит поверхностно. Он не знает Чонгука так, как Тэхён.       — А ты чем лучше? Разве сам не принимал наркотики? Тогда как ты можешь судить его, если сам такой же? — Тэхён уже не сдерживает себя: яд льётся из его рта и, кажется, его уже не остановить. Чимин затронул что-то глубоко в душе, и стало очень обидно.       Пак же на это ничего не может ответить: он сокрушён этим подлым ударом под дых и лишь открывает и закрывает рот. Ответить, кажется, ему и нечего. С Тэхёном всё понятно — Чонгук уже промыл ему мозги, и, пока Ким сам в этом не убедится, переубедить его будет невозможно.       Чимин смотрит ещё пару секунд на друга с болью и сожалением во взгляде, а после, развернувшись, щёлкает замком и покидает туалет, так и не сказав ни слова.       Тэхён провожает его мрачным взглядом, тяжело дыша, и пытается прийти в себя. Всё сказанное Чимином было как ножом по сердцу и ранило в самую глубину души. Срочно нужно покурить, а лучше обнять Чонгука. Достав из кармана телефон, Тэхён пишет сообщение Чонгуку с просьбой выйти на улицу, а затем, сунув его обратно, идёт туда же. Свежий воздух сейчас не помешает.       Небо заполонили тучи, свежий ветер приятно охлаждает кожу, а Тэхён курит, нервно расхаживая по парковке. Чимин вывел его из себя не на шутку. Мало ему отцовских нравоучений, так ещё и друг присоединился — отлично, что тут скажешь. Откуда ему вообще знать, какой Чонгук, они даже не общаются. А альфа не такой, как все думают: он никогда не стал бы с любовью готовить завтрак тому, кого просто использует ради секса, и в парк аттракционов точно не повёз бы. Чимин не прав, и всё тут.       Услышав шаги, Тэхён оборачивается и облегчённо выдыхает, увидев Чонгука. Окурок летит в сторону, а уже спустя мгновение Тэхён обвивает талию обеспокоенного альфы, крепко сжав в своих руках.       — Что случилось, Амор? Ты зол? — тихо спрашивает Чон, обнимая в ответ и мягко поглаживая по волосам.       — Всё хорошо, просто немного повздорил с Чимином, — спешит успокоить Тэхён и наконец расслабляется, почувствовав полюбившееся тепло.       — Из-за чего? — хмурится Чонгук, пытаясь отстраниться, однако Тэхён ещё крепче прижимается к нему, не желая сейчас отпускать.       — Неважно. Ничего серьёзного, не переживай, — отмахивается Ким.       — Ну хорошо, — расслабившись, Чон оставляет на его макушке едва ощутимый поцелуй. — Отвезти тебя домой?       — Останешься у меня? — с надеждой спрашивает Тэхён, ещё крепче сжав его в своих руках.       — Конечно, — улыбается Чон.       Прикрыв веки, Тэхён понимает, что постоянно просит Чонгука остаться у себя. И эти мысли, к сожалению, частично подтверждают слова Чимина. Тэхён боится, что Чонгук снова начнёт употреблять, как раньше. Сейчас он и вправду снизил дозу — как и говорил, одна таблетка раз в два дня, — но что мешает ему сорваться, если он останется один? Пожалуй, этого Тэхён боится больше всего. Он понимает, что двадцать четыре на семь не сможет быть рядом с Чоном, но хотя бы ночью тот должен быть рядом, чтобы омега смог спать спокойно, не переживая и не накручивая себя.