Это не может быть правдой

Этот день, как всегда, начался для Му Цина с недовольной продавщицы продуктового магазина — куда он всегда любил забегать перед работой, если было лень самому готовить завтрак. А также шумной толпы из кучи вечно сонных и таких же угрюмых, как и он сам, тел в переполненном автобусе. И, если вы подумали, что все эти люди одновременно кричали в маленьком пространстве дребезжащей консервной банки на колесах, то нет, кричали не они, а голоса в голове Му Цина. От каждого случайного или же специального толчка в спину, когда водитель слишком резко поворачивал руль, совершенно не думая об удобстве своих несчастных пассажиров. И это сводило с ума. Читать чужие мысли — никогда не было даром, которым так щедро наградил его бог, — или какой ещё идиот управляет всем их хлипким мирозданием, — а самым настоящим проклятием и бесконечным наказанием ещё с самого детства. Обычно люди либо ныли о своей никчемной жизни, попутно жалуясь на то, как же они заебались делать то, что они должны, или же поливали дерьмом всех окружающих. Порой заслуженно, конечно, но это совершенно не значит, что Му Цин хотел всё это постоянно выслушивать. Нет, Му Цин абсолютно точно никогда не желал всего этого знать. Его никчемный дар совсем не приносил ему пользы, только засоряя голову чужими совершенно ненужными, отвратительными мыслями. Поэтому любые прикосновения для него были сродни пытке. И он правда старался всячески оградить себя от любых, даже мимолетных касаний. Но, к сожалению, общественный транспорт и рабочий лифт были ему никак неподвластны. А эта маленькая металлическая коробка и вовсе вводила Му Цина в абсолютный ужас. И совершенно не помогало ситуации то, что к началу рабочего дня у всего лишь двух лифтов всегда было целое столпотворение. Но этот день всё ещё мог быть совершенно обычным — Му Цин забился бы в один из углов крохотного пространства и, якобы невзначай, отгородив себя от всех остальных своим рюкзаком, отсчитывал бы секунды до спасительного звука раздвигающихся дверей. Если бы его не толкнул в спину какой-то вечно спешащий, неуклюжий идиот. И Му Цин уже зажмурившись, чувствуя неминуемое падение, не ощутил на своей талии руки человека, прикосновения которого к себе он ожидал в последнюю очередь. Это был Фэн Синь. Му Цин сразу узнал его ладони, почувствовал его запах и, наконец обернувшись, посмотрел прямо в эти умопомрачительные глаза. В те самые, о которых мечтали все девушки их действительно довольно большого офиса. Фэн Синь был тем самым идеальным, слишком красивым парнем, которого обожали все. И который конечно же не обращал никакого внимания на такого незаметного, вечно мрачного неудачника — как Му Цин. Не то чтобы Му Цина это волновало и он мечтал о чужом внимании, но тем не менее увидеть искренние переживания в чужих глазах, а потом и заботу в бархатной голосе было действительно неожиданно. — Ты в порядке? — спросили губы Фэн Синя. Но Му Цин наконец-то смог совладать с грохотом своего бешено колотящегося сердца и мысли Фэн Синя повергли его в абсолютный шок. «Как же он близко». «Он такой красивый». «Я знаю, что должен его отпустить, но я так не хочу разрывать эти объятия». «Как же очаровательно он хмурится, если бы я только мог провести кончиками пальцев…». И Му Цин сам прекращает эту пытку. Услышав долгожданное пиликанье и, резко оттолкнув своего спасителя, выбегает из лифта. В этот момент ему было совершенно без разницы, как его резкий поступок выглядел со стороны. Ведь слова столь внезапного признания всё ещё поглощали все его сознание. Раз за разом крича и воя сиренами. Мир Му Цина накреняется и он вновь ощущает себя только крепко вцепившимся пальцами в раковину служебного туалета. Ледяная вода совсем не остужает пылающие щеки и Му Цин в изнеможении прислоняется к наверняка грязному стеклу зеркала, — но сейчас ему до этого нет совершенно никакого дела, — в попытке успокоить и заземлить себя. Что только что произошло? Он действительно нравится Фэн Синю?! Тому самому красавчику, который может встречаться абсолютно с кем угодно, таким же идеальным, как и он сам. И он выбрал Му Цина? Серьезно? Кажется, его способность всё же начала разрушать его разум и Му Цин просто сходит с ума. Никак иначе, ведь это абсолютно точно не может быть правдой.

***

— Му Цин, подожди, — Фэн Синь нагоняет его после работы, а ведь Му Цин действительно очень старался ускользнуть незамеченным. Хотя на самом деле он даже не думал, что Фэн Синь будет его искать. Да чужие слова всё ещё гремели в его голове, но в них было настолько тяжело поверить, что вся эта ситуация казалась просто каким-то сюрреалистичным сном. Но тем не менее меры предосторожности никто не отменял. Поэтому, как истинный параноик, Му Цин конечно же проверил не следят ли за ним и быстрым шагом помчался прочь из здания. Но похоже именно сегодня Фэн Синь решил обратить на него всё своё внимание, догнав ровно тогда, когда Му Цин уже успел облегченно выдохнуть, добравшись до автобусной остановки. И это не могло не удивлять. У Му Цина всё ещё никак не укладывалось в голове — он знал, что чужие мысли не могут лгать, но как можно вроде как испытывать такие сильные чувства, но при этом совершенно игнорировать его существование. Всё это настолько сбивало с толку, а мысли и эмоции были столь хаотичны, что нет Му Цин совсем не обрадовался Фэн Синю в этот момент. Лучше бы его слишком красивый коллега так навсегда и остался для него тем самым идеальным парнем, которого он всегда обходил стороной. Понимая, что ему не светит даже банальной дружбы. — Вы что-то хотели? — но тем не менее им всё ещё работать вместе, поэтому Му Цин никак не может нагрубить и просто послать его к черту. Фэн Синь явно запыхался, что так сильно не вяжется с его всегда сдержанным и дружелюбным образом. И Му Цин заставляет себя терпеливо подождать, хотя в подобное время автобусы начинают ездить всё реже и реже. — Сегодня в лифте что-то случилось? — Фэн Синь наконец-то снова может говорить и Му Цин тут же недовольно сужает глаза. «Какой, черт возьми, внимательный». «Какая ему вообще разница, чтобы бежать за мной аж до автобусной остановки». «Или вдруг он каким-то образом обо всем догадался…». А вот эта мимолетная мысль заставляет Му Цина по-настоящему напрячься. Он не просто старался не афишировать свою дурацкую способность, а на самом деле о ней знал только один его самый близкий друг и всё. Му Цину не нужны были проблемы и лишнее внимание, если бы кто-то прознал о том, что он за одно прикосновение может узнать о человеке абсолютно всё, вплоть до его самых сокровенных тайн. — Нет, — Му Цин усилием воли заставляет свой голос не дрожать, а лицо оставаться максимально нейтральным. — Мне было просто нужно в туалет. Да, возможно, это не самый лучший ответ, но это первое, что приходит Му Цину в голову, чтобы как-то объяснить своё бегство. К тому же частично это даже правда. И неважно, что в этом самом туалете у него едва ли не случилась паническая атака. И он так долго просидел на холодном кафеле пола, что потом едва ли смог встать, чтобы пойти на своё рабочее место и притвориться, что его мир в одну секунду не перевернулся с ног на голову. Фэн Синь, кажется, поверил и тут же смутился, услышав столь прямолинейный ответ — и Му Цин совершенно точно не собирается обращать внимание на то, как очаровательно совсем слегка порозовели его щёки. Но он прокашливается, довольно быстро придя в себя, и почему-то всё ещё не уходит. Му Цин искренне не понимает подобного поведения. Ведь они всё ещё совершенно чужие люди, которые едва ли за все эти годы сказали друг другу пару слов, и то только исключительно по работе. Чтобы вот так бежать, торопиться, что-то спрашивать и волноваться за него. И, черт возьми, врываться к нему прямо в голову со своими дурацкими признаниями. Такими искренними, чистыми, светлыми. Такими отвратительно притягательными. Лучше бы того лифта и случайного прикосновения никогда не было. — Могу ли я тогда… — Фэн Синь почему-то всё ещё пытается поддерживать этот бессмысленный разговор. Наверняка чувствуя, что Му Цин ему не рад, но почему-то всё ещё не сдаваясь. И это так раздражает. Му Цин хмурится, с облегчением видя, что наконец-то опять подъезжает нужный ему автобус, и категорично отрезает: — Нет, — тем не менее не забывая быть всё ещё максимально вежливым. — Увидимся на работе, Фэн Синь. Хорошего вам вечера. Му Цин не смотрит на оставшегося совсем одного на остановке Фэн Синя. И совсем не думает о его чувствах, которые никоем образом его не касаются, когда садится на одно из свободных сидений и погружается в любимую музыку, надевая наушники.