Цветы Звездопада

Эээ, нет, сестрица, ты меня не обманешь! Я же вижу, как ты ко мне с этой своей весёлой улыбочкой идёшь! Сходить ради «великой добычи» ты туда хочешь, как же! В прошлый раз закончили в каком-то подвале, где нас премерзкая древняя страхолюдина с дурацким жезлом нежитью сделать хотела! Или убить! В разных смыслах, тьфу, запутаться немудрено, с некромантами этими.

Что значит, меня там не было?!

Я был! Присутствовал, так сказать, с вами морально! И нет… Погоди-погоди, куда ты меня тащишь?! Что значит «на пару минут»? Ты не вздумай! Я тифлинг серьёзный, кусаться буду и бодаться, видела какие у меня рога?! Меня нельзя просто так…

Сокровищница древнего дракона?..

Я же забираю себе половину, правда? Какую ещё четверть?! Треть, и ещё одну маленькую безделушку сверху! И выбирать буду первым! На меньшее не соглашусь!

Из личных разговоров Командора Крестового Похода

Источник официально незадокументирован

Дрезен, Торговый Квартал

Первый День Солнца, Ламашан, 4716 AR

Вольжиф Джефто

***

      У Инари был план.       Хороший, надёжный план, который позволял полностью объяснить Бёрку, что в его убежище делает восьмилетний — полуэльфийка не ошиблась с возрастом Илии, доверчиво прошагавшей с ней всю дорогу по мрачным улицам до пустыря и дальше, по лестнице вниз, в сырое полутёмное убежище, — ребёнок. Эта стратагема была столь гениальна, что даже прямое указание фавна-гиппопотама не приводить к ним больше никого не стало серьёзной проблемой для её реализации. В целом, ей часто удавались такие хитрые, придуманные быстро идеи, которые часто выручали полуэльфийку и её спутников ещё в бытность Командором, и если большая часть её серьёзных и вдумчивых друзей и соратников предпочитали тщательный план, то коньком Инари всегда была импровизация.       О чём она?..       А, верно.       План. — Инари. — Обманчиво спокойный голос Саймона рокотал так, словно внутри его исполинского, по сравнению с ней, тела перекатывались огромные валуны. Фавн нависал над полуэльфийкой подобно скале, и сейчас мрачно глядел на неё сверху-вниз. — Что тут делает эта девочка? — Какая девочка? — непонимающе захлопала глазами Инари, склонив голову набок. Она сидела на своём лежбище, вытянув вперёд босые ноги (обувь сохла на первом этаже — учитывая её детский размер ноги она не опасалась кражи, да и не было принято у обитателей группы Бёрка воровать у своих) и откинувшись на холодную стену.       Крылья носа огромного мужчины угрожающе затрепетали, когда он стиснул огромные кулаки — полуэльфийка отстраненно подметила, что так они были толще её узкой талии, — и вперил свой пылающий и сулящий всевозможные кары взгляд на беззаботно сидящую перед ним девочку, что держала на коленях голову только что прикорнувшей новенькой. — Ребёнок. На. Твоих. Коленях. — А, это! — энергично кивнула Инари, подумав про себя, что в следующий раз, возможно, план «играть тупицу» стоит дополнить альтернативными шагами. Или придумать запасной. — Мистер Бёрк, вы не поверите, что произошло… — Я догадаюсь, — негромко выдохнул фавн, всё ещё очень спокойно вдыхая и выдыхая. Его кулаки разжались — лишь затем, чтобы начать меланхолично сминать в шарик небольшую стальную пластинку (которую тот умел очень ловко метать, как знала полуэльфийка. С этого, собственно, и началось их знакомство…). — Ты увидела ребёнка на улице, и теперь у тебя есть очередная охеренно, блядь, слезливая история о несправедливости, а значит мы, накануне грёбаного сезона дождей, должны кормить ещё одно рыло! — Она совсем… — Этим утром! — оглушительно рявкнул Бёрк так, что лежащая на коленях у полуэльфийки девочка-фавн, только-только заснувшая всего жалких полчаса назад, начала нервно ворочаться и ёрзать. — Я сказал тебе этим утром о том, что не потерплю больше никаких бесполезных тел в своей группе! И при этом… — Мы можем поговорить на улице, пожалуйста? — взмолилась бывшая героиня, нервно поглаживая маленькую Амитолу по голове, перебирая её мягкие каштановые пряди. — Мы разбудим её, а она только недавно заснула… — И хорошо! — рявкнул Саймон. — Буди её и вышвыривай нахер! — Пожалуйста, мистер Бёрк. — тихо прошептала Инари, подняв взгляд на грозно нависающего над ней мужчину. — Я могу всё объяснить. Клянусь, это не… — Под его пристальным взглядом полуэльфийка закусила губу и отвела взгляд. Она поступила правильно! Но… Прекрасно понимала логику фавна перед ней. — Нет, вы правы, это именно то, о чём вы подумали. Но я правда всё просчитала! Пожалуйста, я всё объясню, но только не тут. Давайте выйдем на улицу, прошу?.. — последнее она добавила с отчётливой просьбой в голосе, молитвенно сложив руки перед собой.       С шумом втянув воздух в грудь, Саймон Бёрк, старший группы бездомных фавнов, собравший и защищавший их вот уже много лет, коротко кивнул на лестницу и резко развернувшись затопал к выходу из подвала. Облегчённо выдохнув, Инари аккуратно вывернулась из-под задремавшей на ней девочки и, укрыв ту отвратительно пахнущим, но всё ещё достаточно тёплым одеялом с койки Фиры, поспешила на выход. Первый штурм она успешно завершила и закрепилась на воротах неприступного бастиона имени Саймона Бёрка. Теперь предстояла длительная осада…       Взбежав по каменным ступеням и миновав небольшую пристройку на первом этаже, они оказались на улице — обдуваемые холодными ветрами конца осени. Было стыло — но не настолько ужасно, как в прошлом году. Тогда проливные дожди начались ещё с середины сентября, и их подвал наполовину ушел под воду, вынуждая фавнов спать кто где умудрялся — в основном на территории самого склада отходов. Это было отвратительным опытом, но после посещения покоев Прекрасной Королевы (которую Вольжиф окрестил дерьмодемоном, что как никогда соответствовало истине) засыпать рядом с подгнившими кочанами капусты на корпусе какого-то разобранного дивана было, на удивление, не так уж и плохо. Главной проблемой в тот год были крысы, и если девочку укусы мерзких грызунов волновали слабо, благодаря её великолепному иммунитету от любых немагических болезней, то вот все остальные бездомные заражались разной дрянью…       Не всем везло.       Или, если взглянуть под другим углом — кому-то повезло достаточно, чтобы это прекратилось. Счастливчики отправлялись на Суд Фаразмы — или сразу на Круг Перерождения, если Госпожа Гробниц окажется слишком далеко, чтобы вершить своё правосудие. Да, быть может их следующая жизнь будет хуже… Но, с высочайшей вероятностью, у них будет ещё один шанс начать всё заново.       Эти успокаивающие мысли не мешали ей рыдать над телом старика с красивыми, но лишёнными рассудка глазами, которого она привела в подвал за руку, найдя того на улице, растерянно смотрящего по сторонам и словно не осознающего, как оказался посреди не самой оживлённой улочки в глубинах трущоб Неморы. С тех пор прошёл год — он не был первым, или, если уж на то, последним человеком или фавном, что погибли в их маленькой, но постоянно меняющей состав, группе, но… Что-то в именно его смерти заставило её плакать почти час, пока её насильно не утащил в тепло хрипло матерящийся Бёрк, предварительно дав такую затрещину, что ещё несколько дней голова чуть кружилась, а в глазах двоилось. Теперь о брошенном мужчине, у которого когда-то была жизнь, семья, близкие, дети, напоминал лишь размытый водой чуть поросший бурьяном холмик, сооружённый ещё год назад глупой девчонкой, не способной спасти никого. Ни себя, ни друзей, ни даже простых незнакомцев… — Она умрёт, — вторя её мыслям пророкотал фавн, мрачно глядя в медленно сгущающийся мрак переулков Неморы. Солнце, скрытое тяжёлыми клубящимися тучами, уныло катилось к линии горизонта. В те редкие ясные дни, когда город не был накрыт пушистым свинцовым одеялом, зрелище огромного пылающего круга, словно бы утопающего в далёком море, могло захватить дух даже самого циничного пройдохи. Но это было редкостью, ведь солнечных дней в этой обители грязи и порока навряд ли могло набраться больше двух-трёх десятков на весь год. — Наверное, — тихо прошептала Инари, спиной опёршись на выступающую из земли ледяную жестяную табличку, возвещавшую о «недопустимости нахождения на государственной территории». Какой-то умелец пару лет назад перечеркнул первые две буквы, поменяв смысл на прямо противоположный — и эта немудрёная шутка была одним из редких постоянных источников для улыбок беспризорников, живущих неподалёку. — Ребёнок не переживёт зиму, — буркнул Бёрк. — Это не моя прихоть, девочка. Ты сама это знаешь. — Иерархия, — тихо вздохнула Инари так, словно это слово могло объяснить всё. Что было, на самом деле, недалеко от правды. Система подчинения в их группе была выстроена жёстко, лишь полуэльфийка занимала в ней не совсем понятное с первого взгляда место. В остальном те, кто приносил больше всего денег и меньше всего проблем, были на вершине, сразу за Саймоном, который ими и управлял. В этот короткий список входила Фира, что несмотря на постоянное алкогольное опьянение была ловкой карманницей (сказывалось наследие рыси), и Шетт — мужчина-койот, промышляющий грабежами в другой части города. Тот уходил рано утром и возвращался поздно вечером, почти всегда с пустыми карманами. Но стабильно раз или два в неделю возвращался с парой сумок, набитых одеждой, льенами и прочими полезными для выживания безделушками. Когда-то давно полуэльфийка бы лично отправила убийцу и грабителя в тюрьму Дрезена, а затем отправила бы к нему Уголёк, дабы та поговорила с ним по душам… — Необходима для выживания всей группы, — мрачно выдохнул старший фавн, скрестив руки на груди. — Слабые спят у стен и питаются последними, сильные и полезные — спят в центре и едят первыми, чтобы могли продлевать жизнь нашей общине. Девчонка слаба. Сколько ей? Шесть? Семь? Даже продай ты её одежду кому-нибудь, надолго не хватит. Ей придётся научиться самой зарабатывать себе на пропитание, а здоровья у таких задохликов, чтобы попрошайничать на морозе и сырости… — Я понимаю, — тихо прошептала юная девушка, закрыв глаза и позволяя ветру лениво трепать её спутанные грязные белые волосы, которая она не мыла вот уже месяца три как. Они ужасно чесались, но Инари не рисковала расчёсывать кожу головы — не хватало только сорвать нежную кожу и занести внутрь заразу. — Прекрасно понимаю. Но… — Конечно, очередная жалостливая история, которая должна убедить меня, что очередной твой ходячий труп должен жрать нашу еду, — Саймон злобно отвернулся, стиснув огромные серые кулачищи. — Давай. Удиви меня. — Отец отобрал её у матери, — почти неслышно прошелестела Инари, подняв голову к небу и позволяя ледяным капелькам дождя стекать по её бледному лицу, не тронутому солнцем. — Не думал, что та окажется фавном. Судя по рассказам Илии, тот был этим взбешён, да так, что они с женой ругались несколько месяцев. Но женщина смогла отстоять своё право воспитывать дочь. Потом… — Потом этот гандон взял девчонку и вышвырнул мелкую на центральной площади, сказав подождать его здесь, а ты её встретила и привела сюда. — Закончил Бёрк безразлично. Инари резко повернула к нему голову и встретила его усталый взгляд. — Это не первая история такого содержания, что я слышу в жизни. Да даже за этот месяц. И можешь мне поверить — она далеко не последняя. Немора — лучшее место, чтобы избавиться от таких нежеланных детей. В Вейле и Атласе, говорят, в каждом крупном городе стоит по ретранслятору Системы Межконтинентальной Связи. А у нас на всё Королевство их две — одна в Мистрале, другая где-то чёрт его знает где ещё. Новости из этого сраного городишки до большого мира добираются так медленно, что, можно сказать, мы в изоляции. Здесь никто не будет заниматься опознанием ещё одного трупа. Так что если у тебя не хватает яиц убить ребёнка самому — просто приведи его на Площадь. Долго он всё равно не протянет… — Я встретила её рядом с Аметистовой Мечтой. — Тц, — лицо Бёрка исказилось в уродливой яростной и ненавидящей гримасе. — Поганое место, но это нихрена не меняет. — Я знаю, — нашла в себе силы улыбнуться полуэльфийка, прикрыв глаза. Было почти смешно осознавать, что Десять Тысяч Желаний, бордель в самом сердце Алушинирры, о котором ходили самые мрачные слухи даже в Голарионе, располагающейся в той части Бездны, где можно было купить что угодно, будь то даже ночь с телом, не отличимым от твоего заклятого врага… Даже этот покинутый добрыми богами притон был сосредоточием меньшего зла, нежели простой непримечательный дом удовольствий в тёмном переулке Неморы.       Ведь Десять Тысяч Желаний были, при всех своих недостатках, лишь отражением спроса тех отбросов, что приходили туда за утолением своих страстей. В основном демонов — уродливых телами и душами, и демонопоклонниками, ничем не отличающимися от своих поганых хозяев.       Аметистовая Мечта же считалась, по меркам Неморы, вполне респектабельным заведением — за финансирование Полицейского Департамента Неморы постоянными, вполне открытыми и честными пожертвованиями в размере десятков тысяч льен, им позволяли существовать и не беспокоили излишним вниманием. Полицейский департамент Неморы был вполне удовлетворён демонстрируемым фасадом безобидного борделя и закрывал глаза на иные, куда более заслуживающие внимания практики, которыми на самом деле была известна «Аметистовая Мечта». Личная вотчина Пауков — самой опасной и влиятельной банды в этой части Ремнанта.       И именно это заставляло полуэльфийку с ненавистью выдыхать сквозь стиснутые зубы. Уничтожение ею доброй половины Алушинирры даже демонами воспринималось как борьба за власть — пусть тогда для неё это было лишь ответной реакцией на смерть товарища. И пусть та была жестокой, хладнокровной и немногословной эгоисткой, дважды предавшей своих друзей… В итоге монгрел успела стать частью её ближайшего круга компаньонов и друзей, перед самой смертью сделав последний, правильный выбор. И потому, когда полтора десятка разумных во главе с Командором стирали в порошок целые кварталы Бездны, даже её заклятые враги считали, что действует Героиня Кенабреса по праву. Да, по праву сильного, не уделяя внимания концепции справедливого возмездия, но даже Бездна могла осознать уничтожение абсолютного рассадника зла своей противоположностью. Здесь, в Ремнанте, всё было куда сложнее. Даже будь у неё достаточно сил, чтобы уничтожить всех головорезов в Аметистовых Мечтах и перебить всех Пауков Мистраля — за ней затем придёт полиция — а, не получись у них, то и Охотники. Те самые, что поддерживали мир и порядок в этом слепом, безумном мире.       И то, что в Ремнанте Закон стоял превыше Добра, заставляло Азату, презирающую глупую упорядоченность и слепую законопослушность, скрежетать зубами и стискивать кулаки. — Возвращаясь к девчонке. — Вырвал её из глубин мыслей Саймон. — Что будешь делать? Я не врал, когда говорил, что кормить её не собираюсь. Да и место для сна, если хочешь оставить её, ищи сама. Частью нашей группы она не станет. — Думаешь, не получится отыскать её родителей? — словно и не слыша слов собеседника, едва различимо пробормотала бывшая героиня. — Как? Почтой отправишь непонятно кому? Нашла вашу дочь, заберите пожалуйста? И куда отправлять собираешься? — Вейл, — тихо пробормотала Инари, качая головой и сама прекрасно понимая, сколь малы шансы найти не то что иголку в стоге сена, но нужный камень на дне океана. — Она из Вейла. — Тем более, — скривился Бёрк. — Даже если мать отследит путь дочки до Неморы, тут живёт почти полмиллиона душ. Мы в третьем по размеру городе Мистраля. — А если отправить её обратно в Вейл? — внезапно загорелась идеей та. — Узнать, на каком корабле та отплыла, посадить её обратно на рейс в тот же порт, и уже там пойти в полицию! Неужели они не справятся с поиском матери Илии Амитолы? Мы знаем имя и фамилию, так что… — Деньги откуда возьмёшь? — Оборвал на корню её поток красноречия Саймон. — Прямой билет до Вейла через Архипелаг Озимандиса будет стоить десятки тысяч льен. Это чудовищно дорого. Да и не посадит никто ребёнка без документов на такое судно — там за полгода билеты разбирают… — Ну, можно же, м-м, обогнуть его как-нибудь? Если ты говоришь, что это такой дорогой маршрут, может есть что-нибудь подешевле? — неуверенно (отсутствие формального обучения в школе заставляло Инари путаться в местной географии) пробормотала полуэльфийка. — В теории это возможно… — на секунду задумался Саймон, что-то прикидывая в голове. — Да, через пролив между Архипелагом и Менаджери. Оттуда на юг, затем вновь на север… Маршрут занимает месяцы, и плыть по нему рискуют немногие, слишком уж много морских гриммов на тех путях. Большие торговые караваны ходят раз в три месяца, и последний отплыл с неделю назад, да и то — совсем не из наших мелких портов. Стоит дешевле, но если учесть запас еды, нужный ей на несколько месяцев… Да и ты думаешь, что эта малолетка с запасом денег переживёт путь с матросами, которые добровольно пойдут через Дикие Воды? — По воздуху? — уже совсем безнадёжно пробормотала она. — Пятьдесят тысяч льен. За человека. Тем более, Королевство Вейла огромно. Да и насрать на путь, это не проблема. — Фавн постучал ногой по мокрой земле. — В одной только их столице живёт больше двух миллионов фавнов и людей, не считая пригородов и деревень. Где ты планируешь искать эту горе-мамашу?       Инари только пожала плечами, умолкнув и наблюдая за тем, как по далёкому небосводу подобно гигантским однотонным черепахам ползут огромные массы серых облаков. Это успокаивало, пусть и навевало ностальгию по тем далёким временам, когда точно такие же тучи нависали над совсем другими городами и разумными… Саймон тоже замолк, безразлично достав из внутреннего подола продранной куртки сигарету и, вытянув из кармана пылевую зажигалку, вдавил стилизованный огненный символ на центральной панели. С тихим щелчком из металлического коробка вырвался крохотный язычок пламени, облизавший кончик дымной палочки, мгновенно зачадившей в воздух мерзкими клубами смрада.       Так они и стояли втроём — гигантский фавн с громадными руками, на фоне серости которых почти терялся пылающий тлеющий огонёк, крохотная девочка с грязными белыми спутанными локонами и длинными ушами, чуть торчащими из копны волос, да старый проржавевший от дождей знак с облупившейся краской и частично закрашенной надписью, чуть поскрипывающий от особо сильных порывов ветра. — Я не могла оставить её, — едва слышно призналась Инари, глядя в никуда. — Не могла оставить… Там. — Здесь ей будет не лучше. Так что это просто вопрос того, где она помрёт. — Но я же выжила! — Ты — странная, — Спокойно парировал фавн, делая ещё одну затяжку. — Мультианимализм случается… — увидев чуть остекленевшие от незнакомого термина глаза собеседницы, мужчина пояснил. — Двойное наследие животных среди фавнов. Пусть редко, но появляющийся феномен. Когда ребёнок рождается и с хвостом, и с ушами лисы, например. Но у тебя словно половина наследия. Или даже четверть. Никогда о таком не слышал, да и не это главное, ты же сама знаешь. Ты не жаловалась и быстро научилась следовать правилам, которые я установил. Ну… Большинству из них. — Закончил с насмешливым смешком фавн.       Инари молча пожала плечами, прекрасно понимающая, о чём говорит её старший товарищ. Из «животного» (не говорите эльфам о том, что она такое сказала!) наследия ей достались действительно пусть вполне обычные на первый взгляд, но длинные и заострённые, уши. Её даже нельзя было назвать фавном, так… Мутант. Не совсем человек. Ироничная правда заключалась в том, что полуэльфы действительно считались в куда большей степени людьми, нежели эльфами — но попытки рассказать правду в мире, где народов её родины не было даже в сказках…       Тлеющий уголёк расчертил линию от руки Бёрка до слякоти под их ногами. Юная полуэльфийка проследила взглядом упавшую огненную звёздочку и перевела взгляд на Саймона, поплотнее запахнувшегося в плащ. — Что мне надо сделать, чтобы она выжила? — Наконец безвольно задала вопрос Инари, повернув голову к старшему их группы. Если Саймон позволил ей вести этот разговор, не настоял на том, чтобы вышвырнуть очередную приживалу сразу, значит, у него было что-то на уме. И бывшая Командор, которая и сама много раз использовала подобный приём в переговорах, догадывалась, что именно. — Ты просишь совета? — вскинул он бровь, почти с насмешкой глядя в её сторону. — Теперь, когда уже приняла решение, что будешь опекать и заботиться об очередном бесполезном… — Она остаётся, — непреклонно заявила полуэльфийка, насупившись и оборвав Бёрка на полуслове. — Если надо, я уйду и освобожу ей место. Но Илия останется здесь, хотя бы до конца зимы. Потом, когда она попривыкнет… — Почему ты думаешь, что девчонка вообще привыкнет? — устало уточнил Бёрк, раскуривая вторую сигарету. — Не все дети могут адаптироваться к жизни на улице. Даже просить милостыню не так просто, как кажется, не говоря уже про то, что годами жить в подвале и жрать всякую дрянь смогут не все взрослые. Чего уж говорить о детях. — Я верю в неё, — впервые за весь разговор слабо улыбнулась Инари, легонько пожав плечами. — Как ты поверил в меня, подобрав три с половиной года назад. Также и я поверю в то, что она справится. Хотя это и будет тяжело… — Я подобрал тебя, потому что в худшем случае мне пришлось бы вышвырнуть на улицу твой труп, — безжалостно возразил Бёрк. — А вот у тебя… Я думал, что это просто какая-то детская дурь, но ты просто помешалась на всяких обездоленных. Тащишь к нам всех, кого ни попадя, а сейчас заявляешь, что готова уйти, только бы дать место девчонке. — Ага, — уныло пробормотала бывшая Азата, подняв руки к голове и осмотрев слабые, испачканные и вымазанные в грязи детские ладони. — Так уж получилось. Я просто… Не могу иначе, понимаешь? Просто… Не могу.       Мрачный и недовольный взгляд из-под кустистых бровей Саймона заставил Инари чуть отвести взгляд — но не изменить себе. Да, тут она не была героиней, способной преобразить мир одной нотой чарующей музыки, которую она когда-то услыхала в разрушенном храме, посреди охваченного пламенем Кенабреса. Гимн Элизиума, Песнь Сфер — чарующие ноты… Которые она разучилась напевать два года назад, похоронив первого из тех, кого привела в это убежище — мелодия была утеряна, вместе с бывшим телом, магией, близкими…       Но Азата — есть нечто большее, чем могущество и верные друзья. Это путь вперёд, вызывающе наивный образ мыслей, твердящий лишь об одном. Если твоё сердце верит, что это правильно — делай, не обращая внимания на последствия. Последствия от спасения кого-то можно преодолеть, но шанс на такое спасение зачастую лишь один. Тем более, что у Инари до сих пор был один, последний аргумент, который та отчаянно не желала использовать. Но который, к её огромному сожалению, был необходим. Если она хотела выжить и спасти Илию — ей пришлось бы пойти на сделку с совестью. Не первую и не последнюю, впрочем… — И я пойду с вами этим вечером, — негромко добавила полуэльфийка, глядя на небо. — Это… будет достаточной ценой для того, чтобы оставить Амитолу с нами? Ты будешь кормить её и относиться к ней как к одной из нас… Под мою полную ответственность. Я же буду обеспечивать взносы за неё. И… До тех пор, пока она с нами, буду частью вашей «вечерней группы».       Лидер ничего не ответил, лениво смоля уже третью сигарету к ряду. И лишь затем, после почти минуты тишины, задал один единственный вопрос с едва уловимым оттенком любопытства в хриплом басе. — Нахрена она тебе? Я согласен… Предварительно. Но скажи-ка мне вот что. Ты не соглашалась отправиться с нами на дело ни разу, хотя у тебя был шанс вырваться из этого дерьма, как это сделал Бэйн, которого я выбрал вместо тебя. Но ты отказалась от того шанса и просидела в подвале, хотя могла сейчас жить в нормальном приюте, или вообще в Менаджери. А теперь, ради какой-то девчонки с улицы… — У этой «девчонки с улицы» есть будущее, — уверенно заявила полуэльфийка. — У неё есть начальное образование уровня младшей школы в её возрасте! Я проверила, пока мы сидели там и ждали тебя. Я конечно не говорю, что у нас получится отправить её в Вейл! Но может какая-нибудь государственная школа-пансионат Мистраля её примет, такое ведь возможно, правда? Сдаст экзамены, а там… — А ты? — прервал её поток вдохновения Бёрк. — Почему ты сама этого не делаешь? Тратишь силы на каких-то бесполезных бродяжек, хотя могла бы сама поступить в эту твою «школу-пансионат».       Инари открыла рот, чтобы ответить, привести одну из миллиона резонных аргументов. Что она была фавном двенадцати лет, которого без начальной школы не взяли бы ни в одно хоть сколько-нибудь приличное учебное заведение, что её знаний было недостаточно даже для первого или второго класса начальной школы (читать, пусть и с трудом, она могла, как и писать, хоть и криво, но вот естественные науки, алгебра и прочие предметы она знала только на уровне книжек с картинками, которые с любопытством разглядывала ещё когда у неё был собственный дом в Ремнанте), не то что для средней… Да хоть то, что даже просто заносить себя и свою фотографию в базу данных было бы для неё опасно…       Но это всё было сугубо вторично, ведь так? Причина, настоящая и главная, заключалась совсем в другом. — У неё есть будущее, — тихо пробормотала полуэльфийка, печально улыбнувшись и на короткий миг воскресив в памяти своих друзей. Их последний пир в Дрезене, длившийся почти неделю, накануне финального марша на Из. Даже тогда они понимали, что могут не вернуться, и потому до последнего наслаждались миром и друг другом. — А у меня есть прекрасное прошлое.       Её друзья вернулись домой.       Она — нет.       Но счастье, подлинное и непритворное, всё же было. Пусть короткое, мимолётное, но столь яркое, что даже законы самого мироздания были стёрты в прах на пути к нему. Им двоим был отведён лишь год — ровно столько прошло с момента возвращения из Бездны до штурма Иза… И теперь Инари знала, что уже никогда не почувствует себя… как тогда. Столь же гармоничной, целостной, любящей и любимой в ответ. И пусть Азата знала, что это были неправильные мысли и что, конечно, всегда можно было построить новую радость и жизнь на обломках старой — забыть и оставить прошлое в прошлом было много выше её жалких сил. У любого разумного есть свой предел, за которым он или она ломаются. И у неё тот наступил, когда Командор Пятого Крестового Похода открыла глаза в новом мире. Столь далёком от Голариона, что даже Боги не слышали её молитв. Не говоря уже о её друзьях.       Но у этой наивной девочки…       Илия Амитола была воплощением того света, который всегда ценила в людях полуэльфийка. Ребёнок, не тронутый жестокостью мира. Наивный, добрый, честный и непосредственный — сейчас она балансировала на краю пропасти, готовая сорваться вниз, в Бездну ожесточённости и озлобленности, грязи и порока, которыми был пропитан каждый сирота этого города. И если был пусть мимолётный и крохотный, но шанс уберечь её от этого… Инари была готова бросить вызов всему миру — как тогда, когда впервые услышала тихий, отчаянный голос, предупреждающий крестоносцев о грозящей беде. Голос, который свёл её с ума и лишил сна с первой ноты…       Бёрк, молча сверливший её взглядом, лишь молча кивнул, прочитав лишь что-то лишь ему ведомое в глазах стоящей перед ним подростка. Инари слабо улыбнулась и тот улыбнулся в ответ столь же притворно, сколь и она.       Солнце заходило и тускло освещённые заляпанными фонарями улочки оставленного богами города медленно погружались во тьму. День, время честных людей, заканчивался, уступая свои владения кому-то, кого было куда больше в этом мрачном мире. К городу медленно близилась ночь — время бандитов, фавнов и примкнувшей к ним одинокой полуэльфийке, скрывшей лицо обвязанным ниже носа куском ткани.       Когда она оказалась в Алушинирре, то случайно наткнулась на непримечательную ничем, кроме названия, дорогу — «благих намерений». Это была простая каменная тропа — ведущая по дороге из Нижнего Города прямо к Рынку Плоти, который совсем скоро Командор и её спутники обратят в прах, вместе со всеми его торговцами. Как подозревала полуэльфийка, Ноктикуле, ответственной за названия улиц своей личной вотчины, показалось забавным отпустить едкую шпильку в адрес всех глупцов, решивших, что смогут бороться со злом его же методами.       И вот сейчас, когда эта аллея была разрушена до основания, как и почти треть Алушинирры, а Ноктикула, могущественный Лорд Демонов, Императрица Суккубов и Инкубов, именуемая ранее Госпожой-в-Тенях, превратилась в Королеву Одумавшихся, виновница всех этих преображений, некогда благочестивая Азата, находящаяся в сотнях тысяч планов от Бездны и Голариона, сделала по этой дороге робкий шаг.

***

— Ты сказала, что мы будем искать папу! — громко взвизгнула Илия, поднявшись на ноги и уперев руки в бока. Маленькая фавн проснулась всего полчаса назад и сейчас пребывала в весьма расстроенных чувствах (чему немало поспособствовал холодный пол и неприятные запахи сырого кирпича и чуть подгнившей ткани, витающие в воздухе). Это возмущение, впрочем, не произвело никакого впечатления на Инари, которая лишь спокойно кивнула, присев на колени перед девочкой и положив руки ей на плечи. — Конечно, — улыбнулась, чувствуя себя последней лгуньей, полуэльфийка. — Сейчас я и тот большой громила… — на этот моменте Бёрк громко кашлянул, бросив короткий злобный взгляд в их сторону. — Пойдём в порт, поспрашиваем, не видел ли кто-нибудь твоего папу. Можешь описать мне, как он выглядит? — Могу, — буркнула Амитола. — Но я бы лучше пошла с вами! Почему мне нельзя с вами?! Я громко крикну, и папа сразу меня найдёт. Потому что если он этого не сделает, то я расскажу маме, и она очень на него разозлится!       Кто-то в толпе возвращающихся после долгого дня, полного собирания милостыни, бездомных громко хмыкнул, но быстро смолк, когда Саймон недовольно покосился на него. Стоявшая рядом с ними Фира выглядела так, словно съела целый пакет лимонов без сахара, то и дело прикладывая руку к вискам — несмотря на то, что женщина не принесла сегодня ни единой льены, она умудрилась где-то раздобыть алкоголь и сейчас, после подзатыльника от главного фавна, всё ещё не пришла в себя. — Не стоит ходить ночью по городу, — строго произнесла Инари, наставительно подняв вверх указательный палец. — Особенно маленьким девочкам вроде тебя. Бабушка Санайя расскажет тебе, почему, хорошо?       Сидящая в углу старуха, сестра той, что утром стоявшей на раздаче еды, кивнула и, поморщившись, захромала к их с Илией лежаку. Инари выменяла на то, чтобы сегодня Амитола не осталась одной на ночь весь свой остаток льен (десять процентов от собранных на улицах денег можно было брать себе). Почти три десятка ушли из рук в руки — и вот, помимо компании для ребёнка на остаток дня, Инари получила у женщины пару яблок и сухие галеты, которые тоже отдала Амитоле. Маленькая фавн (на миг полуэльфийка задумалась о том, чертами какого именно животного она обладает), попробовав куснуть их, презрительно сморщила носик и убрала в сторону — явно привычная к куда более вкусной еде. Но Командор, у которой в подчинении были Маленькие Крестоносцы, не расстроилась, прекрасно зная, что всего через пару часов голод возьмёт своё и даже мерзкую кашу из чуть подгнившего зерна ребёнок съест. Но Инари всё равно хотела как можно больше облегчить процесс интеграции маленькой подопечной в сообщество лишённых крова фавнов, так что выторговала ей наилучшие из возможных условия.       Больше у Инари не было свободных льен, так что если ночная операция, в которой она согласилась поучаствовать, пройдёт неудачно — уже завтра она столкнётся с огромной проблемой. Но… — Мы скоро вернёмся, — ободряюще потрепала Илию по непослушным, но всё ещё чистым и шелковистым каштановым волосам, бывшая героиня. — Сегодня я соберу побольше информации о том, какие корабли приплывали в Немору, а уже завтра с утра вместе пойдём искать твоего папу. Ты главное хорошенько выспись, ладно? А то завтра будешь зевать и не сможешь рассказывать всем, как выглядит папа. — Хорошо, — насупилась та, взглянув на свою старшую спутницу исподлобья. — И я не буду зевать! Я буду очень бодрой, даже если совсем не буду спать! — Конечно будешь, — губы полуэльфийки растянулись в искренней улыбке и, приблизив своё лицо к лицу серьёзно смотрящей на него Амитолы, добавила. — Завтра же с самого утра отправимся за ним. — Ну ладно… — негромко буркнула девочка, отвернувшись и посмотрев на севшую рядом старушку, недобро смерившую окружающих взглядом, опустилась на лежанку. — Возвращайся побыстрее. Я тебя обязательно дождусь! — Договорились! Я же говорю — глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь, — нарочито браво улыбнулась полуэльфийка и, выпрямившись, уже чуть более серьёзно добавила, оглядев собравшихся. Взгляды почти всех двух десятков обитателей подвала сейчас скрестились на стоявшей около лестницы тройке — рослом фавне-гиппопотаме, что уже напялил на плечи огромный походный рюкзак, латанный-перелатанный в десятке мест, высокой, держащейся за голову и сварливо бурчащей что-то под нос женщине с наследием рыси, поправляющей лямки рюкзака поменьше… И серьёзной полуэльфийке, что коротко кивнула наблюдателям, снаряженную совсем уж небольшой на фоне своих товарищей наплечной сумкой. — До встречи. Помолитесь своим богам за наш успех.       В ответ раздался нестройный гул голосов, и подгоняемая нетерпеливым бормотанием Бёрка троица быстро отправилась вверх. В ночь, на совершение того, за что в прошлой жизни Азата имела привычку сажать в казематы. Нескладная группа вырвалась из подвала на прохладный воздух позднего вечера и поспешила убраться прочь с освещённого тусклым фонарём пустыря — сходу нырнув в лишённые даже малейшей толики света переулки. Путь, судя по услышанному Инари плану, предстоял не слишком далёкий, но в окружающей тьме тот занял бы не меньше часа. Чуть меньше трёх километров по беднейшим трущобам, следуя в вечной тени высокой стены, опоясывающей Немору по периметру и защищающей город от бродячих гримм, что изредка пытались откусить от столь лакомого моря негативных эмоций пару десятков душ.       Если бы правительство Неморы не тратило миллионы льен на услуги охотников со всего континента (и даже за его пределами), то полномасштабное вторжение не заставило бы себя ждать — но сотни храбрых мужчин и женщин еженедельно патрулировали леса и с завидным постоянством уничтожали стекающихся к городу с севера порождений мрака.       На короткую минуту Инари позволила себе погрузиться в дебри прошлого, вспоминая все те бесчисленные ночные вылазки, когда Командору и её верным товарищам приходилось, наплевав на сон, который был важен и для демонов тоже, преодолевать километр за километром под холодной луной Саркориса, готовые в любую секунду вступить в битву. В одну такую ночь, когда весь мир словно бы занесло снегом, в один из самых мрачных дней Пятого Крестового Похода, за который они потеряли сотни храбрых мужчин и женщин, павших от лап горгулий и когтей гулей, в миг, когда последние осколки надежды медленно тонули в мраке снежной ночи…       Инари впервые увидела её. — Шевелитесь, — пробормотал на ходу Саймон, озираясь по сторонам. В отличии от старающейся расслабиться и предающейся горько-сладким воспоминаниям полуэльфийки, прекрасно осознающей, как глупо было изматывать себя ещё до начала операции, их лидер был напряжён. Его шаги словно пытались утрамбовать землю перед собой, руки нервно подрагивали, а взгляд метался по сторонам, пытаясь отыскать злоумышленников, способных помешать им, в тёмных закоулках вокруг. Последнее не было паранойей — зоркий взгляд полуэльфийки (что видела в темноте, всё же, несколько хуже фавнов, для которых не имело значения — ночь или день на дворе) вырывал из полумрака узких проходов фигуры, что провожали путников короткими оценивающими взглядами. Никто, впрочем, на большее не решался — слишком уж уверенно двигалась троица, что было, пожалуй, лучшим решением Бёрка из возможных. Сам фавн двигался в центре, своим могучим телом рассекая тьму вокруг. Немного портило картину то, что он постоянно крутил головой, но… — Так долго ещё идти, босс? — Фира зевнула, поморщившись и неприязненно посмотрев в спину их лидера, недовольная тем, что её оторвали от «заслуженного» отдыха. — Столько, сколько надо, — осадил её фавн-гиппопотам. — Не ной. Закончим дело за час, ничего сложного. И пойдёшь обратно к своей бутылке. — Всего час?.. — не могла не присоединиться к разговору Инари, за пару шагов догнав рослую фигуру и принявшись идти с ней бок о бок. — У меня нет опыта участия в подобных… авантюрах. Так что я была бы рада, если бы услышала чуть более подробный план, нежели… — Да завалитесь вы обе, — тихо рыкнул Саймон, нервно дёрнув головой, но не увидев никого, кто мог бы подслушивать. Это ничего не значило — некоторые фавны (а в этих тёмных и неблагополучных районах жили в основном совсем не люди) могли слышать столь остро, что даже глухая кирпичная стена не была бы для них достаточной преградой. — Задрали трындеть. Когда дойдём, тогда расскажу. Всё, шевелите ногами.       Это было грубо… Но полуэльфийка действительно замолчала, прикрывая глаза и делая глубокий вдох. С удивлением даже для себя она поняла, что нервничает не меньше остальных участников своей небольшой преступной группки. Всё же, невозможно было потратить несколько лет своей жизни в тишине мирной жизни чтобы не отвыкнуть от этого в равной степени мерзкого и прекрасного чувства напряжения. Нервное давление, копящееся чуть ниже солнечного сплетения, учащённое дыхание, тяжесть в животе… И мысли, острые, стремительные, сменяющие одна другую со скоростью света.       Бывший Командор с изумлением почувствовала едва ощутимую улыбку, исказившую её губы — и на секунду отпустила самоконтроль, позволяя себе широко, хищно оскалиться.       Демоны в Голарионе были достойными противниками, против которых было необходимо соблюдать максимальную осторожность, дабы иметь хоть какие-то шансы выйти живыми из ожесточённого противостояния. Выжидать правильного мгновения, действовать смертоносно и молниеносно, в любую секунду будучи готовым к контратаке, что перевернёт всё с ног на голову. Но стоило Инари попасть в Алушинирру, как страшные демоны оказались… Абсолютно к этому не готовы. Тогда маленький отряд, не насчитывающий и двух десятков разумных, умудрился дать бой одному из самых крупных город Бездны — несколько раз подряд — да ещё и выиграть в них, перебив несколько десятков ключевых фигур, которые отравляли собой мироздание многими сотнями лет к ряду.       Но происходящее сейчас было даже проще.       Ей противостояли не порождения Бездны, худшие отродья Голариона, нет… Против Инари выступали обычные обитатели социального дна одного из самых неблагополучных районов ничем не примечательного города. У них не было магических артефактов и заклинаний, обученных бойцов и тренированных убийц… Не только она выступала в худшей форме из возможных, лишённая своей привычной эвокации, но и масштаб значительно уменьшился — ведь ей противостояли обычные отбросы.       И всё же Инари улыбалась, скрывая это за дрянной полумаской, скрывающей всё ниже носа и отвратительно пахнущей чёрной краской, в которую эту тряпку покрасили всего пару часов назад. По понятным причинам, ни у кого в их подвале не было качественной чёрной одежды для ночной вылазки, а потому облачения для них собирали с каждого по немногу, покрыв всё, по итогу, краской из полупустого и выкинутого каким-то художником баллончика. Так что в этих мешковатых и пачкающих кожу краской одеяниях полуэльфийка выглядела ну просто донельзя глупо.       Всё ещё не худшее её боевое облачение. В одну, не самую приятную ночь, ей пришлось отражать атаку каменных монстров с небес в одном пеньюаре…       Хотя, как потом тайком шепнула ей Аневия Тирабейд, супруга и заместительницы главы Орлиного Дозора, задорно подмигнув, этим своим выступлением Командор значительно подняла мораль Крестового Похода… И взвинтила цены на в высшей степени сомнительного содержания картины, тиражировавшиеся в какой-то подпольной типографии и, по слухам, запечатлевшим ярость полуэльфийки в ту злополучную ночь. В итоге выяснилось, что за печатью картин стояла парочка плутифлингов, друзей мистера-Джефто-ударить-бы-его-по-лбу, которых Инари конечно простила… Оттаскав их за рога (что прекрасно действовало на наглых тифлингов, проверено на Вольжифе!) и забрав половину прибыли. Делиться надо.       Хотя потом она, помнится, ужасно жалела о том, что на месте не заморозила весь тираж (вместе с типографией и этими рогатыми придурками), когда узнала, что другой её спутник, граф-мать-его-так-Арендей, отправил копию этой картины (превратив её в гравюру!) в Мендев, в Королевский Музей Истории Крестовых Походов, где, по её слухам, до сих пор есть копия этой отвратительной, лживой, дурацкой картинки!       В ту ночь она не пользовалась жезлами, но художник почему-то решил нарисовать её с магическим посохом, вокруг которого она как-то очень странно изгибалась… Инари долго не могла понять, почему всем это так нравится, пока ей не объяснили. Плутифлингов спасло то, что узнала она подоплёку нарисованного уже в Алушинирре (где эта картина тоже стала популярна, и у неё даже спрашивали, не готова ли она повторить это… за «скромную» сумму золотых, сравнимую с бюджетом всего Крестового Похода), и добраться до этих двух прохвостов у неё не получилось бы при всём желании. А желание было… — Дошли, наконец-то, — вырвал её из приятных воспоминаний голос Фиры, устало застонавшей и упершей руки в колени и сгорбившейся, старающейся отдышаться от долгого перехода. Шли они действительно не меньше часа, как с удивлением обнаружила Инари, тоже чуть запыхавшаяся. Её тело очень отвыкло от любых подобных нагрузок — и даже в прошлом хрупкая и субтильная полуэльфийка никогда не стремилась держать себя в форме. На что негодовали почти все её спутники, но когда она прислушивалась к ним в таких вещах, как манера ведения боя? — Так, собрались. Отдышитесь, пока скажу, что к чему, — мрачно буркнул Саймон, ещё раз оглядевшись и дёрнув обеих спутниц, отчего те рухнули вниз, скрывшись в тени небольшого проржавевшего до остова автомобиля, стоявшего на обочине дороги, казалось, уже целую вечность. — И не высовывайтесь. Нехрен палиться. — Да успокойся ты… Параноик грёбаный… — отчаянно стараясь отдышаться, прохрипела фавн-рысь, негодующе дёрнув единственным ухом и стараясь сделать хоть один глоток воздуха, оглядываясь по сторонам. Тройка фавнов стояла на выходе из какого-то очередного, тысячного по счёту закоулка, выходящего на огромный пустырь, за которым располагалась стена города. — Куда ты нас завёл… — Та-мо-жен-ный… — По слогам пробормотала Инари, отчаянно щурясь и прилагая все усилия, чтобы прочитать знакомые по отдельности, но не желающие складываться в единое целое слова, нанесённые белой краской на указателе, отмечающем направление к единственному крупному объекту вокруг. — Те… — Терминал, — негромко закончил Саймон, глянув по сторонам. — Что-то вроде склада, куда попадают грузы до тех пор, пока они не пройдут проверку. — Ты с ум-м-м-м-м! — почти завизжала фавн-рысь, когда Бёрк резко зажал ей рот ладонью. Ту это не успокоило, и она началась яростно шипеть и вырываться, стараясь расцарапать толстенную кожу фавна-гиппопотама ногтями. Безуспешно, но попыток та не оставляла, бешено молотя руками и ногами во все стороны. — Это очень рискованно, — Пробормотала полуэльфийка, оглядывая открывшееся ей зрелище. За ней были тёмные кварталы города, но впереди были сотни метров пустого пространства, чем-то схожие с тем, посреди которых стоял склад отходов. На этом, впрочем, любые сходства заканчивались, ведь здание перед ней было огромным, раза в четыре больше их небольшой свалки, с тяжёлыми металлическими воротами по центру и огромными цифрами, делящими здание на десять равных секций. Вздымающийся к небесам, почти трёхметровый сетчатый металлический забор с колючей проволокой поверх него опоясывал всё здание целиком вместе с площадкой перед ним, на которой стояло несколько фур и десятки огромных разноцветных контейнеров. Монструозные ослепительные фонари на каждом углу забора — три видные с этой точки, и ещё один — закрытый зданием самого терминала. И как вишенка на торте — отчётливо видимая с этого ракурса сторожка охранников, в которой горел свет, также была отчётливо различима во мраке ночи. — Что мы тут забыли, мистер Бёрк? — Это — наша цель, — хрипло рыкнул он, вызвав очередной приступ у вертящейся у него в руках Фиры. — Да хватит шипеть, дура, я всё объясню. — Давай послушаем его, хорошо? — мягко предложила полуэльфийка, аккуратно положив руку на напряжённое плечо фавна-рыси. Та дёрнулась, но затем с явным усилием заставила себя расслабиться, с горящими злобой глазами взирая на Саймона. Он, как и обычно, не предупредил их о следующей цели — но никогда это не было чем-то столь… амбициозным. Инари знала про некоторые из их прошлых вылазок — воровство из крохотных магазинчиков и дрянных ночных пабов, грабёж проезжающих по этой части города машин… Но представить, что их троица могла обнести что-то столь огромное и хорошо охраняемое… Полуэльфийка, впрочем, предпочла подождать, пока Бёрк расскажет всё как есть. Потому что знала, что огромный фавн был кем угодно, но только не тупым самоубийцей. — Я тут работал, — минут через пять, когда Фира отдышалась и, судя по бросаемым на переулки позади взглядам, хоть на некоторое время бросила идею бежать от них прямо сейчас, заговорил мужчина. — Двадцать три года, сначала мальчиком на побегушках, потом грузчиком, потом логистом. Всё шло хорошо, пока ёбаные Шни не выкупили все склады в городе и не стали заведовать грузами сами. Пришли эти Атласские говнюки и посадили на моё место какого-то придурка из своих академий. Он и вскрыл, что мы тут с парнями пару раз, ну… Товарами обсчитывались.       Инари позволила себе коротко улыбнуться под маской. Несмотря на то, что она, как и большинство тех, кто считался фавнами, относилась мягко говоря настороженно к самой богатой семье Ремнанта, Саймон имел нехорошую привычку винить Шни в абсолютно любых бедах, даже тех, которые создал себе сам. Вслух она бы, конечно, никогда это не сказала — и даже не потому, что зависела от Бёрка, но и потому, что по своему уважала этого рослого здоровяка с сердцем, достаточно большим, чтобы взять под своё крыло немаленькую группу бездомных, и вот уже несколько лет к ряду охранять её от посягательств. Пусть и руководил он своими, достаточно авторитарными методами. — Так значит, ты хорошо знаешь этот склад? — попыталась направить мысль их командира в нужное русло та, кто дольше шести лет имела право зваться Командором. — Хорошо? — презрительно хмыкнул фавн. — Я этот склад знаю, блядь, идеально. Это Четвёртый таможенный терминал, самый крупный и, по совместительству, самый же далёкий от полицейских участков. Пыль разгружают на Первом, ювелирка, техника, оружие, электроника — на Втором, они в центральной части города. За Первым, говорят, просят даже Охотников последить, которые с патрулирования возвращаются. Там ловить нечего, если ты не с Пауками. А у нас, на окраинах, остальные три стоят. На Третьем всякие стройматы, провода, доски, нахрен нам это не надо. Есть, конечно, дорогие штуки, но мало и сложно найти без декларашки. На Четвёртом и Пятом — всякая всячина. Игрушки, канцелярия, книги, одежда, еда, тут всё вперемешку. Есть чем поживиться. — Это принадлежит Шни! — каким-то образом шёпотом заорала Фира, почти проигнорировав сказанное. — Нас тут на их ссаную снежинку порвут, если сунемся! И насрать, что ты тут работал! — Это выкупили Шни, — осклабился Бёрк. — У этих поганцев свои Склады Хранения, они в центре и их две штуки. Но там всё чётко, невермор клюва не подточит. А вот тут… Считается, что грузы будут здесь не дольше пары дней, но так как в центре земля дорогая, а товаров сюда едет со всего Ремнанта — охуеешь сколько, грузы, бывает, и месяцами стоят. — И как это меняет тот факт, что принадлежит это всё Шни? — аккуратно уточнила Инари. — А вот так, — хмыкнул фавн. — Эти богатенькие придурки поставили сюда своих управляльщиков и проверяльщиков, но обычные парни, ну, кого не спалили, остались старые. Что охранники, что грузчики. — Ты договорился с ними! — Осенило Азату. Ну конечно! Она всегда знала, что лучший способ получить что-то — договориться с нужным че… — Конечно нет, — отмахнулся Бёрк, игнорируя выражение почти предательства на лице своей невольной подельницы. — Но непросто отучиться от своих привычек. Эти увальни в сторожке совершают обходы раз в три часа — в двенадцать ночи, в три, и в шесть утра — и потом уходят на пересменку. Грузчики работают с восьми до восьми. Внутри темно, но для нас это не будет проблемой. — Что насчёт камер? — уже чуть спокойнее задала вопрос Фира, бросив тщетные попытки ускользнуть из поля зрения Саймона, бросающего короткие недовольные взгляды на подумывающую дезертировать спутницу. — Только на входах, выходах и зонах досмотра, — кивнул фавн. — Но я знаю, как мы можем забраться внутрь, минуя их. Ещё когда я был логистом, то говорил, что там надо поставить пару туда, а лучше и вовсе решётку херануть, но эти придурки решили сэкономить. Нам же лучше. — Так в чём план? — наконец задала вопрос полуэльфийка, всматриваясь в мрачно возвышающееся здание, давящее своей нарочитой громоздкостью. — Мы заходим внутрь по твоему маршруту, набиваем рюкзак чем попало и уходим? — Мысли масштабнее, — качнул головой Бёрк. В его глазах горел крохотный лихорадочный огонёк одержимого своей идеей фавна, что, наконец, подошёл вплотную к её реализации. — Мы можем ходить сюда хоть каждую ночь. Эти идиоты будут напрасно искать вора среди грузчиков, им и в голову не придёт, что кто-то по ночам минует их систему безопасности, раз за разом оставаясь вне видимости камер. Охранники, чтобы не подставлять себя, тоже ничего не выдадут, чай не дураки. Даже если поймут что-то, останавливать нас не будут — мы же можем быть вооружены. По регламенту, если они полагают, что есть угроза ограбления, то должны вызвать подкрепление, а не лезть на нас со своими шокерами.       Бывший логист (кто-то вроде начальника склада, как предположила Инари) замолчал, явно давая сотоварищам переварить услышанное. — Что за подкрепление? — деловито уточнила полуэльфийка, задумчиво переступив с ноги на ногу и принявшись накручивать на указательный палец локон грязно-белых волос. Услышанное нравилось ей куда больше, чем ограбление каких-то несчастных душ в тёмных переулках. Воровать у крупного монополиста с оборотом в миллиарды льен в год было куда менее аморально, чем отнимать последние гроши у таких же несчастных, как и они сами, бедняков. Это всё ещё было воровство, но Командор была названной сестрой Вольжифа, лучшего (по его собственным, абсолютно объективным, оценкам) вора если не всего Голариона, то Авистана — точно, и успела смириться с определёнными… Неэтичными поступками своих компаньонов.       Теперь настал и её через приобщиться к «таинству передачи несправедливо нажитых денежных масс у богатеев, которые беднее точно не станут, сестрёнка!». — Оперативная группа, выезжает из полицейского участка. Ехать им минут двадцать, так что даже в худшем случае мы можем просто убежать оттуда пешком. — Всё слишком подозрительно гладко, — пробормотала Фира, поглядывая по сторонам. Единственное ухо было нервно прижато у голове, как у кошки, почуявшей опасность. — У меня херовое предчувствие, Бёрк. Очень херовое. — Хватит ссать, — недовольно ответил фавн, поправив лямки рюкзака. — Если повезёт, это поможет нам не только пережить зиму, но и выбраться из этого сраного подвала. Вынесем отсюда тысяч на двадцать за месяц и сможем купить нормальную подсобку в здании неподалёку. Я уже всё обговорил с парнем, там ровный тип живёт, не сдаст нас, у самого дядя фавн. Теперь нам нужны только льены! Да и вы две… Не поверю, что вам не нужны бабки. По пятнадцать процентов пойдут каждой — больше, чем вы когда-либо можете заработать, прося у этих зажравшихся тварей лишнюю льену! Остальное — в копилку, делим на всех. Несколько тысяч за пару минут ненапряжного собирания товаров… — У охраны есть оружие, — продолжала упорствовать Фира, покосившись на Инари, явно желая убедить и её тоже в бесперспективности плана. — Если они не побоятся сходить проверить, что там происходит, то нас пристрелят на месте. Или что, у тебя как у Охотников, аура открыта? — Не неси хуйни. Они боятся нас, «страшных грабителей», больше, чем мы их. — Не лишено смысла, — задумчиво пробормотала Командор не торопясь принимать ничью сторону, но сама собой вспоминая бесчисленные ночи, проведённые в страхе возможной атаки из ниоткуда. Это было до захвата Дрезена, когда их Поход разбивал лагерь на бескрайних просторах Мировой Язвы, выставляя дозоры и патрули, которые всё равно не помогали против быстрых налётов невидимого противника. В итоге выяснилось, что сражалась против них совсем крохотная диверсионная группа, насчитывающая едва ли сотню горгулий, но даже так, десятитысячная группировка войск крестоносцев была почти остановлена на несколько недель, пока благодаря Рыцарям Преисподней не получилось уничтожить их логово. Так и здесь — Инари было сложно представить столь доблестного охранника, что рискнул бы своей жизнью ради каких-то там товаров, которые принадлежали непонятно кому в тысячах километров от него. И вот ради этого отправляться в темноту Терминала, попытавшись дать бой возможно ничуть не хуже вооруженной банде? — Рискованно, да, но всё же… — Давайте уже, — поторопил их Бёрк. — У нас есть пара часов до следующего обхода, полночь прошла полчаса назад. Всё будет проще простого! — Мне это не нравится, — заявила Фира, покачав головой. — Почему Шетт не с нами? Не согласился участвовать в этом… — Шетта взяли Пауки, — коротко бросил Саймон, заставив ту замолкнуть на полуслове. Инари прикрыла глаза, вознося короткую молитву Дезне. Это правда, ей никогда не нравился наглый и жесткий фавн-койот, промышляющий убийствами мирных жителей… Но никто не заслуживал того, что делали со своими пленниками самая опасная банда Мистраля. — В-вот блядство, — охрипшим голосом просипела фавн-рысь. — И чё теперь делать? — Ничего, — коротко ответил их лидер. — Они уже закончили с ним. Больше мы на север соваться не будем. Площадь пока не под их контролем, так что будем спокойно собирать милостыню… Но больше шансов на ошибку у нас нет. — Поэтому нам так важен этот склад, — негромко пробормотала Инари, понимающе кивнув. Теперь, когда их лучший добытчик был недоступен, чтобы выжить им было необходимо найти новый хоть сколько-нибудь крупный и стабильный источник доходов. Полуэльфийка всегда подозревала, что попрошайничества хватало разве что на покупку еды на всех, но пыль для их нагревателя… На неё нужны были деньги. Много денег. И теперь, без Шетта… — Мы сдохнем зимой, — коротко прорычал Бёрк. — Без льен, которые мы выручим за продажу херни с этого склада мы просто околеем. Я уже поболтал со скупщиками, в целом они будут готовы свести меня с другими общинами, которым мы сможем впарить что бы мы тут не нашли. В противном случае нам хватит только на жрачку и воду. А без обогревателя… — Вот почему ты даже отказался от принципов и согласился взять в группу Илию, — продолжила Инари, продолжая цепочку рассуждений. — Хотя до этого никогда бы не пошёл на такой шаг. — Мне нужны были люди, которые не кинут меня, пока я внутри, и если запахнет жареным, — кивнул Саймон. — Вы — лучшее из того, что у меня есть. Если твоё участие стоит этой пигалицы, ладно уж, как-нибудь потеснимся. На тебе спать будет, если что. — Как приятно… — всё ещё недовольно, но уже смирившись с поражением, пробормотала Фира. — Но если мы справимся, завтра я буду пить столько, сколько смогу. И хер ты мне помешаешь! — Это не был комплимент нам, — вздохнула полуэльфийка и, судя по мерзкой ухмылке на небритом лице фавна-гиппопотама, она была полностью права. — Так ты идёшь? — взглянул он в её тускло-зелёные, цвета выгоревшего на солнце и покрытого трещинами изумруда, глаза. — До тех пор, пока Илия будет частью группы, я обещала следовать за тобой, — мягко ответила, ни на секунду не задумавшись, полуэльфийка и обречённо улыбнулась, понимая, что попала в ловушку, из которой в ближайшее время нет и не может появиться выхода. — Пока ты клянешься заботиться о ней, единственное, что я отвечу на твой приказ, будет «да, сэр».       Судя по тому, как довольно улыбнулся Бёрк, это был именно тот ответ, который фавн и ждал от неё.       Инари прикрыла глаза и вновь хмыкнула самой себе.       Она отдавала свою душу и за меньшее…