Не та Моана

— Не так давно, когда только океан и несколько островов были во власти песка и камня, боги решили оживить этот бесжизненный мир. Зелень обвила острова, и вода стала домом для множества рыб. Но был один особый человек, который, по мнению богов, стоял выше всех остальных. Ему, Тосинори Яги, вручили особый амулет, в форме рыболовного крюка, чтобы он мог облегчить жизнь остальным. Однако его гордыня в итоге стала его гибелью. Он посмел украсть сердце у молодого бога плодородия и жизни, Шото. Но его дерзость вызвала противостояние другого охотника за сердцем, демона по имени Тойя. В битве сердце и амулет Всемогущего были утеряны на дне океана. Теперь злые духи, демоны и все прочие злодеи ищут эти предметы, пытаясь обрести неограниченную мощь. Однако вскоре появится герой, который пересечет океан, найдет сердце и вернет его обратно Шото, богу жизни, спася нас всех от неизбежной гибели. — закончил свою историю Аизава. Внезапно в шатре наступило полное молчание, такое, что можно было услышать даже шорох шагов рыбаков, возвращающихся с берега. Однако это тишина продолжалась всего несколько секунд. В следующее мгновение разразились детские плачи, но самый маленький из них, Изуку, только радостно улыбнулся и замахал своими маленькими ручками в разные стороны. В этот же момент прибежала его мать, глава острова, и начала отчитывать Аизаву: — Зачем ты рассказываешь эти небылицы маленьким детям? — прошипела она с таким злобным тоном, что шатер затрещал от удара ее по деревянному каркасу, и полотна со множеством рисунков морских чудовищ стали расползаться по сторонам. Все, кроме Изуку, моментально подбежали к Инко, крича и рыдая, прося ее успокоить их. Между тем Мидория направился в сторону океана. От самого раннего детства вода притягивала его, но его мать всегда была против этого. Он не мог понять, почему, может быть, он был еще слишком мал, чтобы осознать ее опасения, или… пока не обнаружил второе, еще нераскрытое основание, но он обязательно будет стремиться его найти. Зеленые вьющиеся волосы колыхались в темпе его неспешного, но настойчивого бега. Веснушчатое лицо Мидории отражало только безудержную радость и подлинное восхищение океаном. Добежав до песчаного пляжа, он заметил несколько чаек, круживших над небольшим кустом. Подойдя ближе, он заметил маленького черепашонка. Он был один, видимо, его сородичи успели доползти до океана, а про него забыли. И тут, словно на зло, прилетели эти несчастные птицы. Наш герой, не раздумывая, поспешил помочь маленькому созданию. Изуку оторвал большой лист папоротника, который только смог найти, и накрыл им черепашонка, чтобы чайки не смогли достать его. Получилось это более-менее хорошо, и они смогли спокойно дойти до воды. Мальчик удовлетворенно вздохнул всей грудью. Внезапно ощутилось необычное шевеление в океане, который резко расчистил небольшой участок, где раньше была вода. Мидория увидел красивую раковину, переливающуюся на солнце. Он приблизился к ней и взял её в руки, чтобы рассмотреть лучше. Вдруг заметил ещё одну раковину, но она оказалась в воде. Изуку попытался дотянуться до неё, и океан мгновенно отступил, продолжая очищать путь перед мальчиком. Когда Мидория оглянулся, он увидел того самого черепашонка, которому помог, только на этот раз он был не один, а, по всей видимости, с мамой. Внезапно вода начала принимать форму большой волны, но она окаменела в воздухе. Мидория наклонил голову на бок, и волна последовала его примеру. Она тихонько дотронулась до мальчика и создала ему простую прическу, похожую на сосульку или каплю. Малыш заметил в воде небольшой зеленый камешек с несложной спиралью. Он взял его в руки, но тут раздался голос его матери: — Изуку, Изуку! — Очевидно, она волновалась, когда обнаружила, что ее единственный сын исчез. Океан быстро отряхнул волосы Мидории и опрометью вернул его на берег. В спешке мальчик уронил камешек и попытался найти его, но Инко быстро подняла его на руки и сказала: — Сколько раз тебе повторять, что ходить к океану опасно? — Мама, но я хочу туда, — хотел было сказать Мидория, но его быстро перебили. -Ты должен понять, что нет ничего важнее дома, — ласково сказала его мать.