Я все еще раздражаю тебя, Грейнджер?

Это все не для Гермионы. Эта громкая музыка, этот запах алкоголя, запах чужого возбуждения, азартные игры и все, что находится в этом баре, даже он сам. Ради приличия девушка заказала одну порцию текилы, и выпила её по маленькими порциями. Алкоголь обжигал горло и все, где он разливался и тек внутри. Рон обещал прийти через пять минут, но прошло, как минимум, уже 10 минут. Гермиона специально надела платье, с неглубоким, но и не закрытым декольте. Узкое бордовое платье, которое сковывает все движения и заканчивается до середины бедер. Рукава заканчиваются на середине плеча, украшено кружевом. Под платьем скрывается нечто горячее — красное кружевное нижнее белье. Громкая музыка бьет по ушам, а виски пульсирует, Гермиона не знает от алкоголя или нет. Рон пришел через полчаса. Не было видно, что он готовился к этому вечеру так долго. Привычная одежда, которую он носит каждый день. У Гермионы упало настроение еще полчаса назад, но сейчас оно упало ниже плинтуса. — Прости, опоздал, нужно было помочь Гарри, а тебя предупредить не успел. Рон нервничал, он то и дело поправлял воротник, закрывая шею и кутаясь в теплую куртку, которую он до сих пор не снял. Гермиона тяжело выдохнула, прося в бармена еще два алкогольных напитка. Им было некомфортно молчать. Рон, будто что-то не договорила выпил весь свой напиток одним глотком, кривясь и зажимая рот тыльной стороной руки. — Красиво выглядишь. Мне нравится. — Гермиона хотела бы ответить: ” Для тебя наряжалась.», но промолчала, потому что настроение не было продолжать этот вечер. Гермиона только кивнула, выдавливая из себя милую и смущенную улыбку. — Что Гарри хотел от тебя? Он же знал, что мы идем вечером в клуб? Он вроде и с нами хотел пойти. — Гермиона заказала коктейль, он оказался лучшим из всех, что пробовала за всю свою жизнь алкогольные напитки. Точнее за весь этот вечер. — Драко заставил его не идти в клуб, якобы у него не получается домашку сделать. Ты же знаешь его, Гарри всегда слушается Драко. Точнее, когда Драко нормально просит, а не начинает орать. Девушка слушает, попутно сжимая губами и зубами розовую пластмассовую трубочку, деформируя кончик. Рон смотрит на наручные часы и неожиданно поворачивается ко входу лицом. Гермиона видит девушку из факультета Пуффендуя. Грейнджер отворачивается к бармену, вытирая пальцами скатывающуюся слёзы. Гермиона даже не знает почему плачет, почему она сразу подумала о измене. — Привет, Грейнджер. — сердце Гермионы остановилось. Она узнает этот голос из тысячи. Девушка вдыхает и точно знает кто подсел к ней. Гермиона поворачивает голову к Пэнси Паркинсон. — Пэнси, — Рон внезапно появляется рядом. Он же ушел, нет? Оставил бедную Гермиону одну со стервой Паркинсон. — Ты здесь надолго? Мне нужно с Гермионой поговорить. — Пф, Уизли, не лезь не в свое дело. Я уже забрала внимание Гермионы. Поэтому тебе придется подождать. Гермиона смотрит то на Рона, то на Пэнси. Жаль только то, что Грейнджер не может помешать им, не может выбрать одного. Потому что эти оба человека для неё дороги. — Паркинсон, вали отсюда. — девушка хмыкает и повинуется Рону, отходя от них, она садится на диван, который находится прямо напротив барной стойки. — Рон, — Гермиона выдыхает. Мысли путаются. Что сказать ему? Спросить напрямую? Или просто уйти домой? — Гермиона, а мы пара? Ну знаешь, в последнее время мы стали больше друзьями, чем парой. — Рон, ты изменяешь мне? — парень вздрогнул и застыл. Кажется, Гермиона попала в самую точку. В самую сердцевину проблемы. — Гермиона, прости, я хотел сказать раньше. — девушка глубоко вздохнула, почти всхлипывая. Как она не заметила это сразу. — Мы можем остаться друзьями? Я люблю тебя. Но не как девушку. — Ладно, — неожиданно для самой себя Гермионе становится немного легче. — Иди к ней. Я хочу, чтобы ты была счастлив. — Я тоже хочу, чтобы ты счастлива. Рон убегает к той самой девушке, махает на прощание, уходя из клуба. Гермиона заказывает напиток покрепче, выпивает, обжигая горло, но теперь ей уже плевать. Гермиона заплатила за напитки и собиралась уходить домой, немного пошатываясь, но кто-то схватил её за локоть. Её повели обратно к барной стойке, усадили и Гермиона увидела Пэнси. Её черное каре немного растрепалось. — Грейнджер, ты серьезно пойдешь домой, вероятнее всего плакать из-за идиота Рона, дочитаешь какую-нибудь книгу, скорее всего роман, где все счастливы, а ты нет. — Пэнси взглянула на девушку, приподнимая бровь, а потом просит бармена повторить свою порцию. Парень быстро приносит стакан, скорее всего с виски и Пэнси одним глотком все выпивает. Гермиона видит, как меняется взгляд Пэнси, девушка приближается к ней и опаливает горячим дыхание и так покрасневшие лицо Гермионы. — Или ты пойдешь со мной в укромное место без всяких вопросов? Гермиона улыбнулась. Все же алкоголь начал свою игру в организме девушки. Грейнджер позволила повести её в сторону туалета. Гермиона закопала свое лицо в шею Пэнси, чувствуя тонкие вибрации там, когда Герми жадно вдыхала её аромат. Пэнси пахла корицей, сигаретами, терпким алкоголем и мятными жвачками, но был также намек на что-то мускусное и сладкое, запах, которым наслаждалась Грейнджер. Но этого было недостаточно, ей нужно было больше. Пэнси обхватила тонкую талию Герми и провела языком по шее девушки. Она на вкус так же, как Пэнси представляла в своих мыслях и раздумий, горько-сладкий, что-то напоминающее кофе или чай. Гермиона содрогнулась, издавая тихие вдохи и проклятие себе под нос. Позволив своим рукам запутаться в волосах Пэнси, она мягко подергивала их, когда Паркинсон кусала чувствительную плоть. — Больше, — вдохнула Гермиона, наклонив голову, чтобы дать Пэнси лучший доступ. Слизеринка застонала, исследуя кожу губами, нажимая поцелуи с открытым ртом по ее пульсу, пробуя больше. Пэнси была осторожна, чтобы не оставить следы, потому что, как бы она ни хотела, она знала, что не должна этого делать. Она прикоснулся губами к основанию горла Грейнджер, мягко облизывая, кусая и целуя бледную и сладкую кожу. Опьяняющее сочетание аромата и вкуса, с различными звуками, издаваемыми Гермионой, мягко мурлыкая и хныкая, как будто пытаясь сдержать свои звуки, заставило Пэнси сходить с ума от желания. Она сама не чувствовала себя лучше, практически дрожала от одного касания Пэнси. — Чего ты хочешь? — Пэнси суетливо спросила, вызывая тихое нытье у Гриффиндорки, когда она отстранила губы от шеи. Сухожилия горла Пэнси сжались от сильного глотка, прежде чем она подняла голову вверх, чтобы посмотреть на Гермиону, сияющие карие глаза, которые фокусировались на ее губах, посылая захватывающую дрожь по ее позвоночнику. Холодные, мягкие пальцы обнимали лицо Гермионы, когда Пэнси горячо прижалась к ее рту, ее глаза бросились, чтобы встретиться с взглядом Грейнджер, чтобы спросить разрешения. Губы Пэнси были, словно Гермиона прибывает в своем сне, такие же удивительно мягкие, любопытные и, возможно, немного покусанные. Гермиона чувствовала, как сильно сердце Пэнси стучит о руку, которую она все еще прижимала к груди. Ей было интересно, думала ли Пэнси об этом раньше, о них вместе вот так — она также проводила бессонные ночи, дергаясь в постели, задаваясь вопросом, чем может быть заниматься сейчас Пэнси? Она также видела взгляд, направленный на неё в каждом углу, в каждом сне? Она также жаждала ее запрещенными, нечестивыми способами, когда они находились не рядом? Она тоже устала бороться с этой тягой, наконец-то готова поддаться своему желанию? Гермиона быстро нашла затылок Пэнси, запутываясь в волосах, чтобы держать ее еще ближе, не давая отстранится. Гермиона проглотила все свои вопросы и сосредоточилась на единственном, что имело значение прямо сейчас — невероятно мягкие губы Пэнси против ее собственных. Паркинсон слегка провела языком по нижней губе Гермионы, и дыхание Грейнджер пошатнулось. Герми мягко приоткрыла губы, позволив Пэнси проникнуть языком в её рот. Искусственно кисло-сладкий вкус шампанского и, кажется, какого-то еще алкоголя. Кажется, виски. Гермиона не должна глотать это, она знала, она же приличная девушка, которая даже не пробует какой на вкус алкоголь, но, боже, она не могла остановить себя. Не с тихим, непроизвольным стоном, который Пэнси издала, когда их языки встретились. Нуждающиеся стоны и нытье пролились из Гермионы, когда Пэнси немного отстранилась, и Грейнджер чувствовала, как тепло скручивается внутри, сжимая ее ребра. И как только она нашла ритм, который ей понравился, обводя талию Пэнси обеими руками, чтобы подтянуть ее невероятно близко, черноволосая отодвинулась назад. С растрепанными короткими волосами, с размазанной помадой, губами и сильно вздымающиеся грудью. Пэнси наклонилась, чтобы прошептать Гермионе в ухо. — Я хочу тебя. — шепот её слов был чувственным и горячим, как лава, заставляя Гермиону покрыться мурашками. Сердце забилось чаще. Сейчас Гермиона готова на все что угодно, она готова дать Пэнси все что угодно. Даже себя. — Пожалуйста. Я хочу увидеть тебя. — девушка чуть не задохнулась. Сама Пэнси Паркинсон просила? Так еще и сказала:”Пожалуйста.”? Грейнджер медлит, но поворачивается спиной к девушке, чтобы та помогла расстегнуть молнию на платье. Гермиона чувствовала невесомые касания холодных пальцев по коже, когда девушка потянула молнию вниз, открывая вид на красный кружевной бюстгальтер. Это все было положено для Рона. Для него она так оделась. Но сейчас планы кардинально поменялись. — Готовилась? Хотела продолжение вечера с Роном, да? — Пэнси смеётся. Но когда Гермиона смотрит на девушку, то понимает, что Слизаринка не может вынести этого взгляд и смотрит куда угодно, кроме самой Герми. — Ты раздражаешь меня. — Гермиона тихо стонет, она пытается злиться на то, что Пэнси медлит, не дает то, что нужно Гермионе прямо сейчас. Но в этот момент Пэнси останавливает все свои движения на чужом теле. — Раздражаю значит? Тогда какого черта ты тут стонешь под моими касаниями? — Может Пэнси снова дразнит, но обида оседает внутри. Если бы Гермиона только знала, почему девушка её дразнит. Если бы только… — Я не возражаю. — Что? — Я не возражаю, что ты дразнишь меня. Иногда это раздражает, но в тоже время приятно. Я знаю, что тебе не все равно на меня. Пэнси опускает взгляд на свои ботинки. — Посмотри на меня, — Грейнджер не знала свой голос. Он стал более хриплым. Она коснулось пальцами щеки Паркинсон. — пожалуйста? Пэнси подчинился. Она сначала посмотрела в глаза Гермионы, прежде чем позволить взгляду двигаться ниже, ее дыхание замедлялось до чего-то более нормального, когда она подняла руку и положила ее на голое плечо Герми. Грейнджер тоже нашла время, чтобы полюбоваться ею, ее собственное дыхание сбилось. — Прикоснись ко мне, — пробормотала Гермиона, и румянец на её щеках стал более заметнее. Она не знает, как за несколько минут она стала такой развратной. Как она захотела, чтобы Пэнси прикоснулась к ней. Гермиона собиралась что-то сказать, когда палец Пэнси на губах заставляет Гермиону снова замолчать. Вместо того, чтобы позволить ей говорить, рукой ведет по бедрам, задирая платье вверх, пока она не касается к капающему ядру Грейнджер. — Я все еще раздражаю тебя, Грейнджер? — девушка мотает головой, задыхаясь. — Я прошу тебя, Пэнси. Ты всегда раздражала меня и дразнила, но мне это безумно нравилось. Потому что я понимала, что я не безразлична тебе. — То, как глаза Паркинсон темнеют, позволяет понять, что она довольна ответом. Без особого предупреждения Гермиона чувствует, как два прохладных пальца проскальзывают внутрь нее, Гриффиндорка настолько мокрая, что они скользят прямо внутрь без особых проблем. Громкий стон вот-вот вырвется, когда внезапно Гермиона сжимает чужую шею, давление вокруг горла увеличивается, прежде чем Пэнси издаст тихий стон. — Ты не такая уж и скромная, Грейнджер. — девушка сжимает чуть сильнее шею Пэнси, на что получает тихий горловой судорожный стон. — глаза Гермионы прикрываются, она отпускает руки на плечи Пэнси, сжимает с каждым правильным толчком пальцев, с каждым попаданием в точку G. Эти замечательные пальцы, которые доводят Гермионы до края, эти замечательные губы, которые Пэнси держит приоткрытыми, чтобы не задохнуться. С каждым сбившиеся поцелуем, которые приближают к краю, ее ладонь трется о ее клитор и заставляет видеть звезды. Гермионе требуется неловко короткое время, чтобы добраться до края. Пэнси, похоже, не возражает и продолжает идти в безжалостном темпе, играя с ее телом, одна рука доставляет Гермионе самое интенсивное удовольствие, а другая заставляет сжиматься от поцелуев в горло, в плечи, грудь и от грязных слов. — К нам же могут зайти в любое время, Грейнджер. Подумай, чтобы было тогда. Поэтому сдерживай свои стоны. — Пэнси прижимает Гермиону к стене, немного приподнимая одну её ногу, что заставляет Гермиону вскрикнуть, потому что под таким углом и наклоном пальцы проникают глубже. Паркинсон тяжело дышит в ухо девушки. — Хоть мне очень хочется слышать твои милые стоны. — Слова трудно сформировать, но в конечном итоге Пэнси справляется. На что Гермиона наклоняется вперед, чтобы запечатлеть их губы в жгучем поцелуе. — Заткнись. — последнее произнесенный стон, чтобы Гермиона пробила сладкая дрожь. У Гермионы дрожат колени, она опирается на Пэнси. Паркинсон ведет её в каком-то незнакомом направлении. Они выходят из клуба, идут по улице, а потом Гермиона понимает, что они зашли в квартиру Пэнси. — Зачем мы сюда пришли? — Пэнси пошло улыбается, снимает с себя ботинки, а с Гермионы каблуки. — Чтобы довести тебя до настоящего экстаза. — Пэнси ведет её в спальню. Снимает с нее платье, а у Гермионы срывает крышу. Ее стоны и вкус — самый сладкий нектар для Пэнси. Глаза Гермионы закрыты по собственной воле, когда Пэнси полностью сосредоточена на том, чтобы девушка чувствовала себя как можно лучше. Пэнси не удосужилась даже снять с себя брюки, но она раздвигает ноги Гермионы коленом, ткань темных джинс вжимается в ткань трусов Гермионы, таких же красных и кружевных, как недавно слетевший с её тела бюстгальтера. Руки находят грудь Гермионы, сжимают, гладят пальцами, попутно целуя её челюсть. Гермиона тихо хнычет от давление колена, прямо там, где она нуждается. Девушка обнимает Пэнси за шею, притягивая к себе ближе, голова немного повернута в сторону, давая больше пространства для поцелуев в шею. Паркинсон хочет отметить её, но не может. И Гермиона это замечает. — Почему ты не оставляешь на мне следы? — глупый и смущающий вопрос, но Гермиона хочет узнать ответ. Но на самом деле она хочет быть отмеченной Пэнси Паркинсон. Её черные кончики волосы щекочут кожу Гермионы. — Ты не простишь меня на утро, когда увидишь их. У тебя есть Рон. Не думаю, что тебе будет приятно рассказывать ему откуда у тебя засосы. — Пэнси тяжело дышит горячим воздухом в шею Гермионы, когда целует её там. Но Грейнджер останавливает её, твердо упирается руками в плечи. — Во-первых, ты слишком много думаешь. Во-вторых, ты так и не поняла, что я рассталась с Роном? Если бы я состояла с ним в отношениях, то не лежала сейчас здесь, под тобой и не позволила меня трахнуть в грязном туалете клуба. — Рука потянулась к затылку Пэнси, притягивая её к себе, чтобы прошептать на ухо: — А теперь закончи то, что начала. Руки двигаются сверху вниз до ее талии, даже не осознавая этого, до тех пор, пока она снова не издает тихое рычание, когда Гермиона царапает плечи Пэнси и не сжимает её колено. — Я же оставлю на тебе свои следы. Так теперь твоя очередь. Пэнси ухмыльнулась. — Тогда утром не говори, что все твое тело болит. — Пэнси начала оставлять укусы и засосы на шее, потом перешла на плечи и грудь. Лицо Пэнси остановилась напротив живота Гермионы, темноволосая посмотрела вверх, чтобы узнать её реакцию и ответ. Гермиона кивнула. — Оставайся на месте, дорогая. Ты же не хочешь задушить меня? Гермиона быстро качает головой и снова фокусируется на ощущениях языка на её сердцевине, ее язык скользит, очерчивая половые губы, находя свой путь к ее клитору, Пэнси знает, что нашла его, когда слышит резкий вздох, исходящий сверху. Паркинсон снова поднимает взгляд на прекрасный вид Гермионы. Она выглядит как богиня, возвышается над Пэнси, ее лицо покраснело и слегка блестит от капелек пота, ее рот открыт, когда мягкий стон ускользает из ее губ. Пэнси хочет большего, поэтому она сразу же погружаетесь обратно и всасывает ее клитор, покачивая языком о него для дополнительного трения. Пэнси знает, что у нее хорошо получается, когда Гермиона хватает её волосы и подтягивает ближе, ее стоны медленно, но верно поднимаются как в количестве, так и в высоте. Хотя Пэнси, возможно, думала о том, чтобы подразнить её, но Пэнси слишком возбуждена, чтобы сделать это сейчас. Вместо этого она фокусирует всю свою силу на том, чтобы заставить Гермиону чувствовать себя как можно лучше, как можно быстрее. Чем ближе Грейнджер подходит к кульминации, тем сильнее она тянет за волосы Пэнси до громкого крика. — Пэнси! — она кончает на лицо Паркинсон. Удовлетворенная улыбка сверкает от влаги Гермионы, когда Пэнси продолжает медленно лизать, позволяя ей продлить дрожь во всем теле. Пэнси целует её живот, грудь и плечи и доходит до губ. Пэнси хочет отстраниться, лечь рядом, но Гермиона крепко обнимает её шею и целует настойчивее, пробуя себя на вкус. — Глубоко в душе я люблю тебя, Пэнси. — Паркинсон застывает, ложится рядом и смотрит на потолок. — Тогда почему не призналась мне? — Я не думала, что все эти твои грубые и раздражающие шутки и подшучивание — это выражение твоей любви. — На самом деле, я хотела, чтобы ты всегда думала обо мне, поэтому и подшучивала и не давала покоя. — Ты и так заставляла думать о себе.