Self-destruction

      — Солнышко, подойди ко мне, — приторно сладким голосом шепчет парень, смотря на Авантюрина через большое настенное зеркало, — Хватит пялиться в это зеркало, радость моя, ты, безусловно, очень красивый, но ведь сам понимаешь, что не идеальный.       Авантюрин закрывает руками всё, что возможно было закрыть на своём теле от его глаз и виновато опускает голову вниз, понимая, что снова не угодил ему, снова недостаточно старается, чтобы он любил его. Рин и сам понимал, что стоило начать следить за своим питанием и без его напоминаний, ведь когда он напоминал становилось только хуже.       У него дома хоть и создавалось ощущение полной небезопасности, но из-за постоянного полумрака в комнатах Рин хотя бы не так сильно обращал внимание на своё тело. Большая лампа с непрозрачным абажуром, стоявшая на письменном столе была единственным источником света, она горела достаточно ясно, но освещала лишь поверхность самого стола и небольшую часть потолка, образуя круглое тёплое пятно света. Даже он при таком освещении не так сильно злился, что личные идеалы, касаемо Авантюрина, всё ещё не достигнуты.       — Я всё понял, — виновато проговаривает Авантюрин, уже чувствуя чужие пальцы на его руках. Он мучается от своей «виновности» в чём-то и перед кем-то, мучается угрызениями совести за свою не такую, какую хотелось бы, силу воли, мучается часто, даже безо всякого на то весомого основания. Всё сводилось к его словам, грубым фразам, которые он прикрывал искренней заботой и любовными чувствами, но даже так Авантюрин не мог не слушать его, самому лгать о чувствах не приходилось.       — Мне кажется тебе бы подошли тонкие ручки, — он медленно проводит рукой по гладкой нежной коже от плеч до грудной клетки, — Ммм, ещё я бы хотел, чтобы твои рёбрышки хорошо прощупывались. Не заставляй меня снова следить за твоим питанием, ты ведь уже большой мальчик, ведь так?       — Да, прости меня.       Авантюрин вздрагивает всем телом и просыпается. На щеках снова уже высохшие дорожки от слез, рядом мокрая подушка и непроглядная тьма. Время на экране телефона показывает три тридцать ночи и он снова молился, чтобы это был последний кошмарный сон на сегодняшнюю ночь.

***

      — Топаз, я никуда не пойду, не начинай, — чуть ли не крича говорит Авантюрин, сдерживаясь, чтобы не послать её куда подальше, — Тебе больше всех надо? Какой, в пизду, субботник?       — Мы щас из-за тебя всю репутацию перед выпуском испортим и в рекомендации на наши прекрасные имена классуха напишет, что мы лентяи конченные и гнать нас в шею нужно.       — Господи, — он громко вздыхает, закрывая лицо руками, — Мёртвого достанешь.       Топаз победно улыбается, набрасывается на друга со всей благодарностью за своеобразное согласие, хоть и пару минут назад хотела принимать крайние меры и бить по милому личику, чтобы тот наверняка согласился на очередную авантюру.       Не то чтобы Авантюрин совсем не хотел никуда идти, но субботник — сама по себе идея не из лучших, особенно, когда они, выпускники этого гиблого места, каждый день готовились к экзаменам, потому желания казёнными граблями убирать листья, нападавшие аж с осени, вовсе не было. Сам концепт данного мероприятия изначально был не очень, если рассматривать его с разных сторон. Во-первых, проёбанный совершенно зря день десяти сотен учеников, во-вторых, весь мусор вместе с загнившими листьями, которые они сегодня все уберут, через пару дней заменят другим: пустыми пачками от различных чипсов и пластиковыми бутылками от газировок, купленных в близлежащем магазинчике.       — Я всегда знала, что где-то в глубине души ты очень хороший человек, Рин, — она хлопает друга по плечу и встаёт с кровати, бегая глазами по всей комнате, — Сумку мою не видел? Пора уже хватать вещички и бежать на встречу с любимыми одноклассниками.       Встреча с любимыми одноклассниками тоже особо не впечатляла, скорее наоборот отталкивала, видеть их рожи в свой незаконный, но очень перспективный выходной — ещё одна хуёвая затея, уже вторая за сегодняшний день, но он уже согласился, сдавать назад было поздно - Топаз уже бегала радостная по комнате в поисках своей сумки. Складывалось ощущение, будто сходить на этот субботник было её огромной недостижимой мечтой. С другой стороны, это ещё одна из возможностей сблизиться с Веритасом, хоть, на первый взгляд, и вовсе провальная.       — К слову про любимых одноклассников, — Авантюрин перемещается из удобного положения лёжа в сидячее, доставая при этом телефон, — Чё там по спискам людей, которые сегодня точно будут?       — Он будет, не переживай, — сразу догадавшись для чего списки другу, отвечает Топаз, выхватывая телефон из его рук, — Собираться надо, красотуля, а не в телефоне сидеть.       Время уже поджимало, выйти, чтобы успеть вовремя нужно было ещё семь минут назад, но торопилась из двух присутствующих в комнате только Топаз, и то с натяжкой. Авантюрин продолжал сидеть на кровати, в мыслях жалея, что вообще согласился. На словах, когда он дал подруге положительный ответ, касаемо субботника, всё звучало как-то в разы лучше и как будто интереснее, пока дело не дошло до банальных сборов куда-то. Но, если так посмотреть, то суетилась только Топаз, а парню из всех «сборов» нужно было только встать, взять свой рюкзак и закинуть туда пачку сигарет с зажигалкой. Но даже чтобы сделать это нужно было как минимум подниматься с кровати, а потом пилить до школы на своих двух.       — Ави, мы пиздец как опаздываем, ещё чуть-чуть и наше присутствие там больше не будет иметь никакого значения и пользы, — она стаскивает друга за руку с его удобного местечка, — Будем работать не за хорошую рекомендацию, а за большое спасибо.       Несомненно, она больше драматизировала, потому что все эти рекомендации про учеников пишут в большинстве случаев по единому скрипту и только хорошее, но переубеждать её как-то смысла не было, если она стояла на своем.       — За большое спасибо работать тоже нужно уметь, знаешь ли, — подруга одаривает его серьёзным, в какой-то мере даже суровым взглядом, и в следующую же секунду небольшая красно-чёрная сумка летит в Авантюрина, — Да всё-всё, выходим.       Они молча шли вплоть до выхода из подъезда, лишь в лифте бросая друг на друга недоброжелательные взгляды через зеркало.       День для субботника школьная администрация выбрала отлично: солнце не сжигало людей заживо и от холода никто не умирал, хоть что-то могло немного радовать сегодня. Вдалеке виднелся школьный двор, где все классы кучками стояли, выжидая, пока каждому выдадут амуницию для дальнейших действий.       К большому для Топаз удивлению, они почти не опоздали, прошло три минуты с момента как все ученики уже должны были собраться, а они лишь взглядом искали своих одноклассников и классную руководительницу. Глаза разбегались от такого количества людей, которые даже одеты были, казалось, одинаково.       — Вот они, — Авантюрин указывает пальцем на одну из кучек людей и они немедленно двигаются в ту сторону, сбивая по пути каких-то детей из начальных классов.       — Кого я вижу, — удивленно говорит женщина, — Вы чё припёрлись-то? С шестого класса я вас на субботниках не видела, хотите погоду испортить?       — Совесть заиграла в нас только в этом году, — отшучивается Авантюрин, — Долг родной школе нужно же отдавать.       — Много ли ты, Авантюрин, у неё занимал, — она вздыхает и помечает их галочками в списке присутствующих, — Что у тебя, кстати, с алгеброй и геометрией? Как экзамены сдавать будешь?       — Госпожа Химеко, ну в самом деле, мы же листья убирать пришли, а не математику обсуждать, — она пару секунд смотрит на него, закатывая глаза.       — Всё, иди с глаз моих, — парень напротив лишь улыбается, хватает Топаз под руку и они сразу же удаляются за персональными граблями.       Авантюрин зависает на пару секунд, видя вдали Веритаса, который старательно всю пакость с территории школы убирает, рядом с ним какой-то мальчик на вид лет одиннадцати-двенадцати, он кружил вокруг одноклассника что-то показывая на экране своего телефона, когда Веритас был не настолько увлечён.       — Дружище, а кто это? — всё ещё наблюдая за Рацио спрашивает Авантюрин.       — Видимо, лучший друг твоего бойфренда.       — Не думаю, что Веритас дружит с шестиклассником, — он всё ещё пристально наблюдает за ними, подходя ближе в попытках прислушаться к их разговору, — Не думаю, что Веритас в целом с кем-то дружит, ну или кто-то с ним.       Увидев лицо мальчика чуть ближе, кажется, он начинает понимать кто это. По школе давно слушок ходил, что какой-то вундеркинд у них учился, который близко общался со студентами местного престижного и навороченного вуза. Компания была не особо большая и, опять же, по слухам, которые ему Топаз на ушко шепчет, они с разных факультетов все, но работали над общим, не относящимся к учёбе, проектом. В число участников как раз и входил этот слишком умный не по годам мальчишка из их школы. Как только Веритас рядом с ними оказался непонятно.       — Я же тебе рассказывала про него, — в очередной раз попрекая друга за забывчивость, говорит Топаз, — Стивен Ллойд, тусуется со студентами, у него ещё отец владеет этим… как его, — она замолкает на пару секунд, вспоминая где же всё-таки работает папаша этого Стивена, — Фруктовая лавка у него короче.       — Всё, понял.       Как Рацио смог влиться в эту компанию до сих пор в голове не укладывалось. Да, он был достаточно умён, но, насколько Авантюрину было известно, работать над чем-то ему было комфортнее в одиночестве, нежели с кем-то. Он даже какие-то школьные задания, которые нужно делать в паре или в группе, делает в гордом одиночестве, напрочь отказываясь от любого предложения для совместной работы.       — А Веритас работает с ними, не знаешь? — продолжает тему Авантюрин.       — А я-то откуда знаю?       — Вот когда что-то надо ты ничего не знаешь, — возмущается парень, — Как рассказывать мне, что Ахерон с Лебедь спит так ты первая, — он спускает рюкзак с плеча, доставая пачку сигарет, оглядываясь по сторонам в поисках Химеко или любого другого преподавателя, — Пошли поговорим.       — Опасно тут разговаривать, — она передаёт ему грабли, — Пошли долг родной школе отдавать.       За каждым классом был закреплён определённый участок. В силу возраста одиннадцатым классам были выделены территории гораздо больше, чем остальным, потому надеяться на скорое освобождение смысла особо не было, оставалось смириться со своей судьбой и дружно собирать мусор по пакетам. Администрация была убеждена, что данное мероприятие помогало не только улучшить экологию города, но и сплотить коллектив, во что верилось с трудом. Восьмиклассники крыли друг друга матом с ног до головы, отдельные личности жаловались учителям, что кто-то из класса наслаждается теплой погодой и легким ветерком, при этом ничего не делая, а кто-то просто мирно в сторонке подгребал территорию, стараясь не обращать внимание на остальной класс.       В их классе дела обстояли примерно наравне с восьмым, только пока госпожа Химеко отходила мило болтать с другим преподавателем, на их территории матов было раз в двадцать больше и половину из них Авантюрин слышал впервые.       — Хуле ты ничё не делаешь? — возмущенно кричала одноклассница, которая прямо сейчас, наверное, готова была перебить всех своими граблями. Перед субботником стоило проверять детей на адекватность, чтобы холодное оружие не в те руки точно не попало, — Ты какой-то особенный может? Или из всего класса только пять человек для работы выделили, а ты в этот список чудесным образом не попал?       Топаз удивлённо смотрела за всем этим цирком, иногда поглядывая на друга, когда происходило что-то, что их обоих смешило.       На глаза Авантюрина снова попадается Веритас, только уже один - кажется, Стивена уже успела поймать его классная руководительница и отвлечь от очень умных разговоров с Рацио.       — Привет, — он всё же решается подойти, в конце концов они не совсем чужие друг другу люди - он был у него в гостях, а это уже какой-никакой показатель, — Как успехи?       — Здравствуй, — Веритас опирается рукой на сельскохозяйственный инструмент, переводя взгляд на Авантюрина, — Всё идёт отлично, почему ты спрашиваешь?       — Интересно как идут дела у моего одноклассника в вопросах, касаемо облагораживания школьной территории, — он оборачивается на увлечённую Топаз и пропускает лёгкий смешок, видя подругу в подобном положении, — У нас с Топаз тоже отлично, если вдруг тебе интересно.       — Очень за вас рад, — отвечает Рацио, снова приступая к работе.       — Какой-то ты неразговорчивый, Веритас, — он всё ещё внимательно смотрел на него, слегка улыбаясь.       — Не всем же быть идеальными, — равнодушно бросает Веритас, даже не отвлекаясь от работы.       Улыбка немедленно сползает с лица Авантюрина. Он чувствует как тонет, с головой погружаясь в панику и полную растерянность, больше не контролируя происходящее. В голове громко пищит тишина, несмотря на шумное окружение и сотни детей рядом. Тысячи иголок впиваются в каждую часть тела, не делая больно, но доставляя ощутимый дискомфорт, который всё больше погружал в глубину липкого и на ощупь мерзкого ужаса.       Пугающе громкая тишина внезапно прерывается звонким женским голосом сзади, заставляя Авантюрина обернуться на звук и перестать пялиться на Веритаса испуганными глазами.       — Пошли, — он чувствует мягкие руки Топаз на своей, которые легонько тянут его в сторону выхода с территории школы.       Она впервые видит подобное состояние у друга в общественном месте, потому и на неё саму накатывает непонятный страх, заставляя вести его под дрожащие руки подальше от школы.       Авантюрину впервые стыдно перед ней, стыдно перед Рацио, перед одноклассниками, которым, не дай бог, пришлось видеть эту сцену. Топаз всю дорогу шепчет ему что-то наподобие «всё хорошо» и «успокаивайся», но это только больше заставляло чувствовать себя в данную секунду главным позорищем планеты.       — Что он тебе сказал? — тихо спрашивает девушка, опускаясь на корточки перед другом, слегка приобнимая его, — Хочешь покурим? — она достает пачку сигарет из кармана его же кофты слегка дрожащими руками, лопая за друга две капсулы и протягивая ему сигарету.       — Мне уже лучше, — он чиркает зажигалкой, делая глубокую затяжку, — Повело меня слегонца, с кем не бывает.       — Не верю, — следуя примеру, Топаз тоже затягивается, выпуская в воздух целые облака дыма, — Я же вижу, что что-то не так, даже несмотря на эту ситуацию.       Он мог довериться ей, на сто процентов мог, но даже при таком раскладе ему казалось, что это не самое правильное решение в его жизни. Хотя бы сейчас хотелось избежать ошибок, которые в будущем такой же болью и паникой отдавать будут.       — Ты преувеличиваешь.       — Я не хочу, чтобы ты снова словил что-то подобное, — она тушит сигарету о землю, сразу доставая вторую, зубами лопая кнопки и быстро поджигая, — Но твои проблемы с едой я давно заметила.       Почему она перешла сейчас на эту тему, было непонятно, но сбежать от вопроса в этот раз точно не получится, как бы сильно не хотелось. В голове пролетают тысячи оправданий и отмазок, но если хоть одну эту глупость назовёт - провалится ещё больше и у подруги вопросы по поводу него умножатся.       — Что ты хочешь сейчас от меня услышать?       — Когда и как это началось, для начала, — взгляд у неё был действительно обеспокоенный, возможно эту тему она пытается поднять не первый раз, просто такой удобный случай подвернулся только сейчас, и Авантюрин сам себе это обеспечил. Молодец.       — Года полтора назад, — он отвечает сухо, искренне надеясь на какое-то понимание или снисходительность со стороны Топаз сейчас, — Не особо хорошо помню как и почему, но…       — Снова врёшь, — Топаз перебивает его, — Ты всё прекрасно помнишь, даже я начинаю догадываться из-за кого это всё.       — Зачем тогда спрашиваешь?       Авантюрин предполагал, что она всё давно просекла и просто мимо ушей пропускает его отказы от походов в кафешки и в целом от еды, но в светлой головушке до сих пор не укладывалось зачем тогда нужно было сейчас заводить эту тему, особенно после последних событий.       — Ты стоял как вкопанный, грабли эти ебучие уронил, даже не шелохнулся, — она делает глубокую затяжку, — Веритас смотрел на тебя так испуганно, что ли. Я же переживаю, Рин…       Меньше всего Авантюрину хотелось, чтобы за него кто-то переживал, особенно близкие люди. Ему не хотелось доставлять им какие-то неудобства из-за того, что он - свинья безвольная и не умеет контролировать своё состояние на людях, но он уже оступился. Топаз всё видела, а сейчас сидит перед ним, нервно курит вторую подряд сигарету и глаза поднять на него не может, потому что действительно переживает и, вероятно, глаза уже на мокром месте.       — Прости, — шёпотом говорит Авантюрин, забирая её сигарету, с надеждой, что затяжка поможет хотя бы немного расслабить нервишки. Веритас Рацио: Я честно не понимаю, что я сказал, но тебе стало плохо, извини, если чем-то обидел. 15:33