Веритас Рацио:
Ты придёшь сегодня на занятие? До экзаменов осталось всего ничего, мне кажется, нужно усилить нагрузку и поменять план наших занятий, чтобы за выделенные два с половиной часа мы успевали проработать от двух и более тем, так результаты будут в разы быстрее.
16:34
По поводу сдачи экзаменов Веритас не переживал, он был уверен на все девяносто девять и девять, что сдаст их на максимальный балл с первого раза, да и к тому же быстрее всех, но у его одноклассников и ребят из параллели кажется началось коллективное безумие и полный сдвиг по фазе. Кто-то экстренно усилял нагрузку у репетиторов, пытаясь изучить все науки мира за две недели, кто-то доканывал учителей в школе с просьбами помочь разобрать то или иное задание, а кто-то до последнего продолжал ничего не делать, но уже с повышенной тревожностью. Подводя итоги, страх экзаменов не щадит никого и затронул всех. Веритас, кстати, не исключение. Нет, он ни в коем случае не боялся за себя, больше переживаний было за его так называемого ученика, который слёзно умолял подтянуть его для экзаменов. А что будет, если он даже после усиленных подготовок ничего не сдаст? Веритас будет винить себя до конца жизни. Авантюрин не был глупым, да и к тому же он сдавал базовую математику, которая, по слухам, даже легче выпускного экзамена из девятого класса, но сомнения иногда всё же закрадывались, поэтому и хотелось направить на его подготовку полные силы, даже если ради этого ему придётся видеть Рина каждый божий день по два с половиной часа у себя дома. Авантюрин: приду 16:35 через минут 30 буду 16:35 уже скучаешь? 16:36Веритас Рацио:
Слезами умываюсь от тоски.
16:36
Авантюрин: эх Веритас…придется подушки от слез выжимать 16:37 а потом еще и сушить 16:37Веритас Рацио:
Избавь меня от этого.
16:37
В соседней комнате снова ругались родители, и Веритасу иногда казалось, что у них даже составлен чёткий график их ссор, в определённое время, в определённом месте и на определённую из нескольких тем. Ругань была незначительна, потому что причиной чаще всего была бытовуха. Сегодня, кажется, Хайтам не помыл за собой тарелку сразу после приёма пищи. Радовало лишь то, что длились все эти мероприятия минут десять от силы, после чего они успокаивались и Кавех стабильно заходил в комнату к сыну узнать всё ли у него хорошо и завести тему личной жизни в очередной из тысячи разов. По окнам громко стучал дождь большими каплями, смешанными с градом. Пару минут назад гром гремел, кажется, совсем далеко, его было почти не слышно, лишь через чернющие тучи было видно, как изредка вдалеке сверкает молния. Сейчас же улица опустела совсем, дождь с градом усилились в несколько раз, что, казалось, как только это всё закончится весь городок будет передвигаться на лодках, раскаты грома казались оглушающими, а молнии ослепляющими. Не лучшая погодка, чтобы Авантюрину переться в такую даль.Веритас Рацио:
На улице не очень благоприятная погода, как ты будешь добираться? Я надеюсь, ты не додумаешься прийти в мой дом насквозь мокрым.
16:41
Авантюрин: отец великодушно согласился довезти меня на машине, буду полностью сух 16:42 Оставалось минут пятнадцать до его приезда, но, по ощущениям, как будто каждая минута равнялась часу. Дождь за окном уже не лил так сильно и громко, он сменился на более спокойный, почти без грома и молний, и эти звуки успокаивали и расслабляли. В такую погоду было бы отлично что-нибудь почитать, что-то такое интересное, что затянуло бы на долгие часы, но в доме уже и не осталось литературы, которая не была бы прочитана Веритасом пару-тройку раз. Электронные носители он не любил, да и не доставляли они такого удовольствия, как бумажные издания, к тому же, когда ему приходилось читать электронные версии с телефона, глаза уставали, а постоянный дискомфорт в его планы сегодня не входил. Авантюрин, как бы странно это не звучало, заполнял его скучные будни: он иногда что-то шутил на занятиях, каждый раз рассматривал комнату Веритаса как в первый, интересовался всякими интересными вещами на его полках. В обычные дни, когда одноклассника не приходилось обучать базовой математике, дни проходили по единому сценарию, без особых ответвлений на более интересный сюжет. Веритас приходил со школы, кушал, что-то читал, делал уроки за минимальное количество времени и работал над каким-нибудь очередным интересным проектом, ложился спать, а дальше всё по кругу. Каждый божий, блять, день. До начала этих занятий ему это не доставляло какой-то дискомфорт, он просто жил как жил, не задумываясь, что всё, вроде как, может быть и по-другому. Оказывается, он мог быть полезен кому-то, его знания наконец пригодились и он подсел на это чувство как на наркотик. Так называемые «друзья» не воспринимали его знания и умения всерьёз, его это не расстраивало, в конце концов они были старше его и вполне имели право оценивать с высоты огромного багажа опыта. Но к хорошему быстро привыкаешь, вот и он всего за пару занятий привык к Авантюрину, который если правильно решил легчайший пример восторженно благодарит Веритаса, говоря что-то вроде «Я никогда в жизни не понимал эту чёртову математику, а ты смог меня научить решать такие задания, ты просто гений». Он слышит, как хлопает входная дверь на первом этаже, и кажется пятнадцать минут наконец прошли. — Приветик, — запыхавшись говорит Авантюрин, видимо, бежал от машины до дома, чтобы сильно не промокнуть, но это особо не помогло. Блондинистые волосы слегка намокли, а на серой кофте уже красовались мокрые редкие пятнышки от небольшого дождя. — Здравствуй, — Веритас встаёт с кровати, чтобы включить свет — тучи на улице были настолько чернющими, что в комнате было почти ничего не видно, лишь то, что освещала тускло горящая лампа на компьютерном столе, — Ты, вроде, говорил, что явишься сухим, — парень напротив лишь отмахивается, доставая из чёрного рюкзака ярко-жёлтую тетрадку с тремя маленькими котятами. — Я тут новую тетрадку прикупил, специально для подготовки, — Авантюрин поднимает её повыше, на уровень глаз Веритаса, демонстрируя покупку, — Милая, правда? Тут один такой окраски, прям как твой натуральный цвет волос, скажи, похож? — Откуда ты знаешь какой мой натуральный цвет волос? Я стабильно хожу к стилисту обновлять цвет. — В который раз убеждаюсь, что физматы умны только в физмате, — парень кладет тетрадь на кровать, присаживаясь рядом, — Твои детские фотки по всему дому развешаны, а тогда ты был слишком мал, чтобы стабильно посещать стилиста, — Веритас, ничего не отвечая, садится рядом, открывая уже не учебник, а сборник ЕГЭ с кучей заданий. В целом, Авантюрин и дома старался порешать что-то из этого сборника, но все задания пока что явно не тянет, хоть и старается выложиться по максимуму. — Назови любую цифру от одного до тридцати. — Восемь, — не задумываясь отвечает парень. — Значит восьмой вариант, — Веритас быстро пролистывает страницы сборника до нужного варианта. — А откуда у тебя сборник для базы? Ты же профиль сдаешь. — Купил вчера специально для занятий, — спокойно отвечает Рацио, поворачивая сборник в сторону одноклассника, — читай первое задание. — В магазине вся мебель продаётся в разобранном виде. Покупатель может заказать сборку мебели на дому, стоимость которой составляет десять процентов от стоимости купленной мебели. Шкаф стоит три тысячи триста рублей. Во сколько рублей обойдётся покупка этого шкафа вместе со сборкой? — Авантюрин быстро проговаривает условия задачи, вопросительно поднимая взгляд на Веритаса, — Ты что, меня совсем за дурака принимаешь? Это задания начальной школы, — Парень напротив лишь слегка улыбается впервые за все их занятия, то ли от условия задачи, то ли от реакции Авантюрина на нее. — Ну так реши, — Веритас открывает желтую тетрадку, двигая её ближе к однокласснику и протягивает ему ручку, получая при всём при этом самый укоризненный взгляд в его жизни. — Три тысячи шестьсот тридцать, — Авантюрин закрывает сборник, убирая его на другую часть кровати, — Слушай, может стоило вообще купить рабочую тетрадь по математике с наклейками для дошкольников? Мне кажется пользы было бы больше — наклейки бы сидели клеили, картинки с яблоками раскрашивали, — Веритас в ответ лишь слегка смеется, возвращая сборник на своё место. — Ну не я же составлял эти задачи, все вопросы к Ященко и ФИПИ. Веритас не понял с какого момента их разговоры больше стали похожи на общение двух хороших друзей, а не репетитора и его ученика, но что-то менять ему не особо хотелось. Спокойная непринужденная атмосфера явно была лучше их первого занятия, когда одноклассник всем видом показывал, что ему неловко и на поставленные вопросы, касаемо математики, отвечал еле-еле. Сейчас ситуация и вправду стала немного полегче, несмотря на то, что это всего лишь их третья встреча. Прошлая, к слову, тоже прошла не так гладко как обоим бы хотелось. Веритас чувствовал вину за субботник, Авантюрин — вину за вину одноклассника. Математике это почти не мешало, но напряжение чувствовалось огромным концентратом на метр квадратный. При всём при этом одноклассник всё равно все положенные часы сопровождал Рацио глупыми шутками. — Сегодня погода склоняет на душевные разговоры, тебе не кажется? — Авантюрин поудобнее устраивается на кровати. — Немного, — чуть задумавшись и поглядывая в окно, отвечает Веритас, — Может, тогда расскажешь, что тебя задело тогда… на субботнике? — парень напротив слегка напрягся, снова меняя положение из полулёжа на полностью сидячее, выпрямляя спину. — Меня ничего не задело, — спокойно отвечает Рин, — Там ситуация гораздо дольше и сложнее, чем ты думаешь, и дело далеко не в тебе. Веритас отмечает, что напряжения, при первом их нормальном разговоре на эту тему, особо не чувствуется. Они оба достаточно расслаблены, Авантюрин не убирает руки за спину, не перебирает кольца, не бледнеет за секунду, а просто сидит, иногда отводит взгляд куда-то вниз, но в большинстве смотрит на одноклассника своими неоново-яркими глазами. Такие красивые и яркие глаза Рацио вообще видел впервые. Он знал и читал, что это была одна из главных особенностей его народа, но до поступления в эту школу, ни разу не встречал таких вживую, только на картинках, которые, оказывается, даже близко эту красоту не передают. — «Погода сегодня склоняет к душевным разговорам», — повторяет ранее сказанную фразу, — К тому же у нас есть время, — поглядывая на настенные часы, добавляет Веритас. — А может, лучше ты расскажешь что-нибудь о себе? — отвечает Авантюрин, — Ты обо мне уже много чего понял, а вот я о тебе не знаю ничего, интересная у нас дружба. Нормально дружить с кем-то Веритас попросту не умел — в детском саду с ним никто не хотел общаться, что детям из группы, что ему, это было неинтересно. Мальчишки играли в машинки, девчонки играли в куклы и дочки-матери, Рацио читал книжки всякие разные. Другие дети ещё даже читать толком не умели, только имена свои в раздевалке на ярких кабинках с наклейками. В первой школе тоже как-то не сложилось, во второй тем более, любой из его одноклассников особого интереса не вызывал, в большинстве только раздражение. — Да мне и нечего особо рассказывать, — замялся Веритас, перебирая в голове всю биографию своей жизни, — Если тебе интересно что-то конкретное — спрашивай. — У тебя были отношения? — чуть задумавшись, всё-таки задает вопрос Авантюрин. — Нет. — Неужели за все твои… сколько там тебе? — Рин наигранно пытается вспомнить возраст одноклассника, поглядывая на него с полуулыбкой, — Неужели за все твои семнадцать лет тебе никто не нравился? — Никто, — спокойно отвечает Веритас, наблюдая шокированный и непонимающий взгляд, — А у тебя были? По комнате громко раздается звук телефонного звонка, Авантюрин слегка вздрагивает, смотря издалека на экран. — Были, — быстро отвечает на вопрос, хватая телефон и принимая вызов, — Алло. Да. Подожди, — парень резко встаёт с кровати, выходя за дверь комнаты, оставляя одноклассника на время телефонного разговора в гордом одиночестве. Городок у них небольшой и всякие слухи, а уж тем более информация про отношения расползались довольно быстро и никого не обходили стороной. Даже Веритаса. В школе всегда все всё знали, но чтобы кто-то хоть раз заикнулся по поводу отношений Авантюрина…такого не было. Иногда одноклассники между собой поговаривали про них с Топаз, но те опровергали всё, да Рацио и сам уверен был, что этих двоих только дружба связывает. А с кем-то другим Рин и не общался близко, если так подумать и повспоминать совместные годы обучения. — Отец звонил, — возвращаясь в комнату, говорит Авантюрин, — На чём мы остановились? Ах, точно! Отношения. — Обычно у нас в школе все знают кто с кем состоит в романтических отношениях, про тебя такого я никогда не слышал, — одноклассник в ответ тихо посмеивается, снова ёрзая по всей кровати в поисках удобного положения. — Счастье любит тишину, — Авантюрин придвигается ближе к Веритасу, замечая непонимание в алых глазах напротив, останавливается где-то в районе ушей, — Мы расстались семь месяцев назад, и я бы хотел подрезать ему крылышки, лишив любой свободы, чтобы он мучался всю жизнь, — шёпотом медленно проговаривает парень, не отстраняясь, — Несчастье тоже любит тишину и заставляет по неволе её придерживаться. Веритас застыл как гипсовая статуя, не двигаясь и не дыша, лишь ожидая, что ещё скажет Авантюрин. Но тот отстраняется, натягивая широкую улыбку. — Тебе, можно сказать, крупно повезло, мой горячо любимый друг, — уже громче говорит парень, вырывая Веритаса из ступора, — Мне уже пора, родители ждут. — Да, конечно, я провожу тебя. Уходит он также быстро, как и в прошлые встречи, провожая одноклассника улыбкой и благодарностью за полученные знания.