***
Люцифер оказывается безумно заботливым партнёром. Чувственным и нежным. Он дарит подарки, заботится, нежничает. Для него я словно ценная хрустальная статуэтка — неаккуратное движение и рассыплюсь, оставив осколки. И отчего-то мне безумно нравится, как он ухаживает за мной, как целует и накрывает плечи пледом, как относит в кровать, когда засыпаю за документами. Безумно нравится, когда он приводит меня в комнату выпить, и мы долго разговариваем, а после засыпаем в обнимку. Безумно нравится, когда он снимает с руки кольцо и убирает в шкатулку, а сам надевает на мой палец новое, золотистое, прекрасное кольцо. А я надеваю на его палец в ответ похожее, и до сих пор не верю, что мне сделали предложение. Нежная, омежья сторона ликует, разумная — в смешанных чувствах, но всё же я нежно улыбаюсь Люциферу и сам тянусь за поцелуем. Когда я рассказываю про это Хаску, он долго молчит, задумчиво попивая алкоголь, а после качает головой. — Это твой выбор, и всё такое, только.. Постарайся не ошибиться. Я волнуюсь за тебя. — и это звучит как обращение отца к любимому сыну, на что я улыбаюсь, убеждая его, что этот выбор сделан и вправду правильно.***
Месяцы тянутся быстро и не замечаешь, как настаёт новая осень. В это время в аду прохладно, но явно теплее, чем в зимний период. Только вот в этом месяце я чувствую себя слишком странно, непонятно. Температура скачет, как сумасшедшая, а ещё эта потребность к собиранию вещей, пропитанных запахом Люцифера. И, честно сказать, это немного пугает. Приходится идти к Хаску, в небольшой панике глазами блуждая по залу. — Хаск? Можем на пару слов? — благо, что он кивает, соглашается и идёт в свою комнату, ведя. Отчего-то коленки дрожат, а нос улавливает запах дорогих военных сигар и крови. От этого неприятно зудит в носу и хочется чихнуть. Эта реакция странная и непривычная. Непонятная. Пугающая. — Ну так?.. — садясь на кровать и предлагая сесть рядом, интересуется бывший оверлорд. — Как называется период, когда температура скачет и хочется собирать вещи своего альфы? — предательски краснея, смотрел я на него. Хаск поперхнулся воздухом. — ПТС. Предтечное состояние. — осмотрев меня, ответил он наконец — Одиночки в это время глотают таблетки и запираются в комнате. Парочки, ну.. Думаю, ты понимаешь. О, кажется, у меня дёрнулся глаз. — Ха-ха.. Блять.. Меня ведь не будут заставлять, да? Не будут ведь? — отчего-то становилось страшно. Хотелось свернуться клубочком и чтобы никто не трогал. Почему я? Не хочу.. — Тише, Ал, тише. Я уверен, Люцифер не станет брать тебя насильно. Ну же, посмотри на меня. — Хаск был словно за пеленой слёз. Хотя почему "словно"? А ещё его руки, стирающие слезинки.. Мягкий. — Ты будешь в порядке, Ал. Если что, я поговорю с ним. Всё будет хорошо. Я и сам не заметил, как голова покоилась на тёплом меху, а чужая рука поглаживала волосы. И это успокаивало. Усыпляло. Сквозь сон лишь услышал: — Спокойных снов, оленёнок.***
— Люцифер? Ты тут? — Да, Ал. Что тако..е?.. О божечки, ты так пахнешь.. — он аккуратно приблизился ко мне и обнял, устраивая нос в "оленьем пушке", после переходя ближе к шее. Но не кусал, не метил.. И это удивляло. Хаск рассказывал о случаях, которые могут произойти. Но он ошибся. Люцифер совсем не такой как другие. — Хаск сказал, что.. Чтобы я передал от него просьбу мне не вредить во время.. Ну.. — Течки? — щёки обдало огнём — Не волнуйся, свет мой. Я не сделаю тебе больно. От тех слов в груди становилось тепло — он говорит это не в шутку. А значит и вправду не сделает больно. Вправду будет нежен, если (когда) дойдёт до такого. Это оставляло уверенность в этой первой течке. Относительную.***
Разум в тумане. Не успеваю понять, когда начинается, а после еле доползаю до кровати и окунаюсь в родной запах. Как же хорошо.. Расслабляет, помогает успокоиться и забыться. Кажется, я не могу уследить за руками, что блуждают по телу. Но их недостаточно, как и простого запаха. Хочется ощутить чужое тепло, губы, руки... Кажется, я схожу с ума. Дрожащими пальцами ищу его номер и звоню, ожидая. — Да, Ал? — Люцифер... — с придыханием, почти шёпотом, но я уверен — Люци услышал. И скоро придёт, ведь звонок завершили. И через несколько секунд он и вправду стоит в комнате, радуя глаз. Слишком красив и возбуждающ со своим ароматом. — Люци... — дразнаще провожу рукой. Ум же становится трезвей — Поможешь? Он подходит ближе и любуется. Аккуратно заползает на кровать, и нежно целует, окутывая меня своим запахом и крыльями. Это смущает, заставляет краснеть и глупо улыбаться. И мне это нравится. А ещё его руки. Они везде, и это на удивление приятно. Люцифер нежный, трепетный, мягкий. Он успокаивает. Гладит и шепчет комплименты. Незаметно растягивает и входит лишь с моего кивка. И я готов хвалить Бога за такого его прекрасного сына. Люцифер двигается нежно, редко и ускоряется лишь когда видит кивок. А потом хочется больше. Быстрее. Глубже. Люци слушается и я вскрикиваю от неожиданности и приятных чувств. С губ срывается лишь одно: — Ещё. Меня трахают как сучку, но прекращать не хочется. Нужно больше, и я прижимаюсь к нему, обнимая, насаживаюсь сам, до упора. Люцифер улыбается и нежно целует мои губы, щёки, шею, переходит на плечи. И это всё до безумия приятно. Я в удовольствии выстанываю его имя и кажусь себе таким открытым, доступным, но и... Желанным, любимым. И взгляд Люци лишь подтверждает мысли. Он тихо просит сосредоточиться на ощущениях и, войдя в очередной раз, поглаживает мой живот, чуть надавливая. Внутри чувствуется член, и это невыносимо сладко отдаёт в мозг. Я наконец чувствую, насколько глубоко во мне его член, и выстанываю его имя, захлёбываясь в новом чувстве, сжимаясь. Люцифер стонет в унисон, после целуя в губы мягко, нежно. Внутри набухает что-то большое и глаза вдруг наполняются слезами... — Люци.. — Тише, всё хорошо. Я надел презерватив, дети нам ведь пока не нужны, верно? — и шепчет успокаивающе, обнимая и расцеловывая. — Да.. Я люблю тебя, Люцифер.. — И я тебя, оленёнок.* ♡ *
И всё у этих двоих будет хорошо, ведь в любящей семье не может быть по-другому.