Где мечты, что нам сияли?

Следующее утро радует поступивших ярким и тёплым солнцем. Первокурсников на плацу сто двадцать человек, а это ещё не считая их родственников, военных и более старших товарищей. Каждый из них облачён в непривычную им парадную форму, состоящую из брюк с красными лампасами, светлой рубашки, чёрного кителя и военной фуражки. Все стоят с прямыми, натянутыми, словно канат, спинами, ведь знают, что сейчас на них смотрят родители и наверняка гордятся ими. Юля глядит прямо перед собой, на отца, ожидая, пока её назовут в список того или иного взвода. Она даже не знает, будет хорошо или плохое, если её зачислят под попечительство Пал Палыча. Василюк знает — папа точно постарается над тем, чтобы быть рядом, вне зависимости от подразделения, где окажется дочь. Чаще всего такая гиперопека раздражала девушку, но среди нового коллектива могла стать как плюсом, так и минусом. — Третий взвод, — объявляет генерал-майор, а Юлька тихо радуется, что не попадает к Ротмистрову. Очень уж ей не нравится эта семейка, ведь с его сыном она прекрасно знакома. — Василюк Юлия, — её называют первой, и она строевым шагом занимает место рядом с одним из прапорщиков. Иван Адамович Катемиров, а дома просто дядя Ваня. Он был старым товарищем её отца, поэтому девушка всегда относится к нему с большим уважением. — Илья Синицын, Сухомлин, — огромное построение сначала не понимает о чём речь, но в строй встают тёзки и того всё становится ясно. Сухого она приметила ещё вчера, а Синица по его словам происходил из семьи военного. — Трофимов Александр, Макаров Максим, — названные парни чем-то похожи друг на друга, но их поведение кардинально отличается. Саша твёрдой и ровной походкой отправляется к своим будущим друзьям, напоследок улыбнувшись родителям. А вот сын мэра сдаётся лишь после толчка одного из охранников, после чего, еле перебирая ногами, волочится к остальным. — Перепечко Степан, — вновь проскакивает знакомое имя, и к ним подходит пухлощёкий мальчишка, родители которого всеми силами поддерживают сына. Пока часть парней посмеевается над ним, Юля расплывается в умилённой улыбке, ведь находит это милым. Всегда приятно знать, что твоя семья будет за тебя. Спустя пару минут, длящихся к слову бесконечно долго, девушка чувствует лёгкий, почти неощутимый толчок в бок. Можно было подумать и списать это на случайность, но, обернувшись, она видит позади себя одного из поступивших ребят. Того самого, которого Юля мысленно сравнила с Макаровым. — Тебя каким ветром сюда занесло? — Любопытствует Трофим, а школьница еле сдерживается, чтобы не закатить глаза. За последние пару дней она этот вопрос слышит чаще, чем дышит. — Капитанскую дочку читал? — Вопросом на вопрос отвечает Василюк, а Саша кивает ей, но явно остаётся в недоумении. — Я как она, но круче, — усмехается Юлия, откидывает две пышные косы назад и возвращается к прослушиванию речи начальника училища. Трофимов не понимает ничего, но пожимает плечами. Всё равно в одном взводе учиться будут, узнает рано или поздно. Девушка его заинтересовала, как и большую половину их товарищей. Где это видано, чтобы прекрасный пол нежданно-негаданно оказывался в военном деле, кроме весточек на кпп? Всей оравой из тридцати человек они шагают к своей казарме, перешёптываются между собой и дёргаются каждый раз, когда офицеры-воспитатели шикают на них. — Юля, — доносится до девчонки голос из-за спины, а обернувшись, она видит "вчерашнего" Левакова. — Чего тебе? — Интересуется Василюк, словно ожидает, что у нее попросят списать. — Сколько время? — Покосившись на наручные часы Юлии, неожиданно для себя спрашивает Андрей. На самом деле он не знает, о чём хотел бы поговорить с ней. Просто задаёт первый вопрос, пришедший к нему в голову. — Одиннадцать тридцать, — через плечо бросает она, чувствуя, как щёки начинают розоветь. Этот парень с их первой встречи вызывает у неё странные эмоции, а Юля и не знает, как на это реагировать. Кадет тихо хмыкает, мол, спасибо. Он глядит в затылок девушки и мельком роняет улыбку от её смущения. Майорская дочка кажется ему даже милой в своей маске неприступной крепости. У них в детдоме, как и в Суворовском, был чисто мужской коллектив. Ему интересно, как с ней будут взаимодействовать остальные, поэтому он мысленно зарёкся, что в случае чего готов защитить её. Хотя уверен, что Юлька себя в обиду не даст. Если что отцу нажалуется. Леваков наблюдателен и по переглядкам на плацу понимает, что Сырников, подставивший его на экзамене, и Василюк знакомы. Он пока не знает, пригодится ли ему эта информация, но на всякий случай запоминает. Юля едва сдерживается от того, чтобы не заснуть, в момент суровой речи их офицеров-воспитателей. Подобное она слышала и от предыдущих курсов, поэтому заинтересовать её этим сложно. Девушка, без сомнения, уважает старших, особенно по званию, но понимает, что такую маленькую оплошность ей простят. — В дальнейшем со всеми вопросами подходите либо ко мне, либо к Иван Адамычу. На ближайшие три года мы для вас и отец, и мать, и бог, и царь, — объясняет поступившим Пал Палыч, меряя шагами шеренгу перед ним. — Кто отец, кто мать из вас? — Додумывается пошутить Макаров, а Юлька едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. — Кто будет хвалить, тот мать. А кто ругать, тот отец. Понятно? — Тут же отвечает Философ, хотя сам бы давно отвесил подзатыльник сынку мэра. — Третий взвод, в казарму шагом марш! — Отдаёт приказ он, а вчерашние ученики отправляются в светлое будущее офицеров. Такие громкие заявления про изменчивость судьбы и рока Юля не любит. Они всегда кажутся ей черезчур преувеличенными, но сейчас — правдивы, как никогда. Василюк словно чувствует, как её жизнь делится на "до" и "после". Несмотря на то, что всё детство она проводила в армейских казармах, поступление в училище стало тем моментом, который преломляет её восприятие мира. Юлька с невероятной скоростью занимает четвёртую кровать из всех восьми в ряду. Она уже множество раз слышала от нынешних старшекурсников о том, что это место самое выгодное — находясь ровно посередине, девушка имеет возможность не попадать в поле зрения воспитателей, но при опасности или срочном подъёме ей удастся сделать это одной из первых. В общем и целом, дочка майора умудряется извлечь пользу из того, что её сокурсники особо ничего не знают из жизни Суворовского. — Юль, а как ты переодеваться будешь? — Раздаётся вопрос из-за спины, пока Василюк неторопливо раскладывает вещи в тумбочке, которую ни с кем не делит. Она оборачивается и недоумённо глядит на Стёпу, который и задал этот вопрос. — В смысле? — Непонимающе выгибает бровь Юлия. — В прямом, мы же шеи свернём, если отворачиваться каждый раз будем! — Выдаёт белокурый Трофимов, с которым ей уже удалось поболтать на плацу. Парни тут же хохочут от прямоты и откровенности слов будущего товарища, а школьница недовольно цокает. Они с отцом уже обсуждали тему того, как к ней могут отнестись остальные кадеты, поэтому Василюк готова к подобному. Кто же виноват, что у молодёжи гормоны бушуют, а воспитание отсутствует? Поскольку её обучение в училище является исключением и, так сказать, экспериментом, отдельной комнаты Юле не видать. Всё-таки у них равноправная страна. Вдруг после её учёбы все поймут, что прекрасный пол тоже способен защитить Родину, тогда и казармы девичьи появятся. А пока для одной только Юлии нет смысла отстраивать новый корпус. — Вы чего к ней прицепились, а? — Вступается Леваков и, выходя вперёд, прикрывает собой девушку. — Всё в порядке, Андрей. Нет ничего страшного в том, что у некоторых уровень развития, как у одноклеточных, — благодарит парня она, но всё-таки не удерживается от того, чтобы не съязвить. "Защитник" находит эту шутку забавной и усмехается, от чего Юля не без удовольствия отвечает ему улыбкой. — Почему это мы одноклеточные? — Недоумённо возмущается Саша, но его начинающуюся тираду прерывают вошедшие молодые люди. — Сосы, дуйте в бытовку, подшиваться будете, — сообщает Труханов, а после переводит взгляд на Юлю. — А ты, Юленька, к отцу зайди, — с улыбкой кивает ей парень, а Василюк тихо хихикает, мол, подлизывается опять. — Да-да, он тебя уже дважды спрашивал, — покачав указательным пальцем, подтверждает Михеев, на что школьница вновь соглашается. День только начинается, а её уже вызывают в кабинет офицера-воспитателя.