Перчатки сброшены

— А ну разойдитесь! — звук тренерского свистка эхом резонирует на ледовой арене. — Хан, Ли, чтоб вас! — тренер Бан подъезжает к парням, которые уже сбросили перчатки. Первый удар прилетает по челюсти Минхо раньше, чем он успевает среагировать. Опять этот чёртов Хан Джисон забыл, что они находятся на тренировке, а не на матче. Минхо не виноват, что этот недоумок не в состоянии справиться с ролью нападающего с достоинством. Только и может, что провоцировать — что противников, что своих. Наверное, ни в одной команде, которая когда-нибудь участвовала в АХЛ, нет таких отморозков, как долбаный Хан Джисон. Минхо его ненавидит — искренне и всем сердцем. У капитана команды много полномочий, кроме одного — Ли Минхо никак не может выпереть из «Анян Халла» проклятого Хан Джисона. Тренер говорит, что такого тафгая им не найти — это уж точно. Стоит «Анян Халла» выйти на лёд, соперники с опаской оглядывают игроков — в АХЛ своя «чёртова дюжина» — число четырнадцать. И Ли Минхо бы с большой радостью сорвал с формы Джисона эти блядские цифры, как Хан сейчас срывает с его губ предательский хрип. …хорошо, что не стон. …ублюдок. — Хан, ещё хоть раз ты нападёшь на своих, и я… — тренеру Бану не дают договорить: — Этот подонок думает, что раз капитан, то теперь мы его шавки, — рычит Джисон, всё ещё порываясь нанести Минхо пару ударов. — Заткнись, ублюдок, — шипит себе под нос Минхо, чувствуя во рту мерзотный металлический привкус. Такими темпами Джисон превратит Ли Минхо в вампира, потому что сплёвывать окровавленную слюну на лёд Минхо не собирается, в очередной раз проглатывая мерзкий сгусток. …однажды Джисон сам глотал, и вовсе не кровь. — Что ты там бормочешь? — продолжает Джисон, игнорируя Чонина и тренера Бана, которые уже прижимают его спиной к бортику. Глазные яблоки наливаются кровью, а изо рта вот-вот пойдёт пена. Хан Джисон на льду превращается в настоящего бешеного пса — жаль, что кусает своих же. — Говорю, что допрыгаешься, — Минхо злобно смотрит на него исподлобья, кривясь в гримасе отвращения — за ней можно отлично скрыть боль. Губа изнутри поцарапалась о клык — зубы на месте, и ладно. Слизистая быстро заживает — Минхо уже не впервой терпеть это. Хотя он не особо и терпит. Джисон не следит за своими действиями на льду, а Минхо не собирается держать язык за зубами. Зубы пока ещё все на месте, но, кажется, Хан Джисон поставил себе цель к началу сезона оставить Минхо без парочки резцов. — Вон с площадки, оба! — тренер Бан указывает рукой в сторону раздевалок. Джисона уже никто не держит, но Кристофер Бан — тренер клуба «Анян Халла» — знает, что если эти двое сцепились в первые полчаса тренировки, то остальная команда будет в раздрае до конца, если что-то сейчас не предпринять. Кристофер готов пожертвовать этими двумя, чтобы остальные парни могли продолжить тренировку. На носу первый матч АХЛ — они не могут облажаться. А Минхо с Джисоном и так отлично справляются со своими позициями. Просто не нужно выпускать их одновременно на лёд — Кристофер опять об этом забыл. — Дай пройти, — Джисон нарочно задевает Минхо плечом, направляясь в раздевалку. — Скотина, — ругается под нос Минхо, специально идя медленнее, чтобы этот хмырь быстрее переоделся и свалил. Минхо взяли в клуб за его лидерские качества, за способности, отличную стратегию и выносливость. Джисона же взяли за его твердолобость. Справедливо ли это? Да нифига. Минхо считает, что таких, как Хан Джисон, вообще не должно быть в спорте. Тут важна дисциплина, а Джисон хамоватый, грубый и бестолковый. Только и может, что быть провокатором на поле, в то время как остальная команда буквально пытается ловить шайбы зубами. И Минхо не уходит из клуба из принципа. Ему уже предлагали место в другой команде, но ведь «Анян Халла» — лучший клуб в Южной Корее, а за границу ехать Минхо пока не готов. И что-то ему подсказывает, что Джисона тоже не раз пытались переманить соперники. Так чего же он отказывается? Пытается тоже насолить Минхо? Или доволен условиями? Хочется верить, что всё же первый вариант. Чтобы всё было честно — их ненависть должна быть взаимной. В раздевалке уже никого нет. Ну и отлично. В душевых шумит вода, а значит можно сходить в сауну, пока этот урод не намоет свои яйца и не свалит. — Блять, — выругивается Минхо, открывая запотевшую дверь сауны. — Я и тут тебе мешаю? — неприятно скалится Джисон, вальяжно раскидывая руки по верхней скамейке. Мускулистые бёдра широко расставлены в стороны, а пах абсолютно ничем не прикрыт. …выкрутить бы ему яйца. — Тебя для меня не существует, — закатывает глаза Минхо, так же из принципа прикрывая за собой дверь. Выйти и сдаться? Да ни за что. Минхо будет сидеть здесь и продолжать мозолить этому ублюдку глаза. Развязывает полотенце на бёдрах, расстилая его на скамейке, и садится в зеркальную позу напротив Джисона — их поединок ещё не окончен. Можно вечно смотреть на то, как горит огонь, течёт вода и как Хан Джисон изо всех сил пытается не пялиться на гениталии Ли Минхо. — Я почти поверил, — криво усмехается Джисон, приподнимая один уголок рта, а Минхо чувствует, как предательски возбуждается его член. Как же сильно можно кого-то ненавидеть, что в конечном итоге приходится захотеть? Расквасить друг другу рожи им запрещают, но снимать напряжение как-то нужно. А между Минхо и Джисоном не то что статическое электричество — между ними уже шаровые молнии летают. Сухой воздух душит, а на коже выступает мелкая испарина. Минхо непроизвольно тянется к паху, чувствуя, как противная капелька пота щекочет лобок. Чёрт, а кровь прилила не только к вискам. На лице Джисона появляется неоднозначная ухмылка. Хочется подскочить со скамейки, сократить расстояние и вмазать ему хорошенько, потому что на арене Минхо этого сделать не позволили. Но вместо этого он с вызовом смотрит Джисону в глаза, боковым зрением подмечая, как Хан начинает медленно водить рукой по основанию своего члена. У Минхо тоже уже стоит, но он ещё сдерживается, чтобы не отзеркалить чужие действия. Просто безобидно массирует свои яйца — там тоже всё вспотело. — Меня всё ещё не существует? — усмехается Джисон, продолжая надрачивать. — Прости, но твой голос для меня как белый шум, — фыркает Минхо, не замечая, как уже и сам водит рукой по основанию чертовски возбуждённого члена. — Мне сказать погромче или подойти поближе? — Джисон увеличивает темп, и Минхо против своей воли мельком смотрит на его розовую головку. Чёрт, хочется сглотнуть, но во рту всё пересохло. — Не вздумай приближаться, — Минхо снова смотрит ему в глаза, чуть ёрзая на месте. Как же сильно он его ненавидит — настолько же сильно, насколько хочет. Но в этот раз Минхо не сорвётся — хватило прошлого. …или не хватило? — К тебе или к оргазму? — К нам обоим, — отрезает Минхо, понимая, что нагло врёт, причём в первую очередь сам себе. Температура в сауне, вроде, не такая уж высокая — Минхо никогда здесь не было так дурно. Но видеть перед собой Джисона, смотреть на него и понимать, что он сейчас дрочит именно на него — да здесь любой чокнется. Минхо и сам крышей едет, иначе зачем бы он повторял его действия? Если сейчас кто-то зайдёт, то Ли Минхо точно примет одно из предложений и перейдёт в другой хоккейный клуб. Потому что если кто-то узнает об их очередном соревновании вне арены — это будет выше его сил. В первый раз всё было по-другому. Тогда они, кажется, повздорили на льду, потому что Джисон нарочно налетел на Минхо. Тафгай именно этим и должен заниматься, но не на тренировке со своей же командой. Только Хан Джисон как будто ничего больше и не умеет, что провоцировать. Он и сейчас занимается бессовестной провокацией, растирая по всей длине предэякулят. Губы Джисона чуть приоткрываются, и Минхо проводит кончиком языка по уголку своих, представляя, что это делает с ним Хан. Целует его, щекоча дёсны и нёбо, берёт его член в руки, а потом и в рот — губящая его самообладание фантазия. …или воспоминания. Какой тогда минет Джисон ему сделал. У Минхо до сих пор не все звёзды перед глазами осыпались. И как тогда они вообще додумались сделать это прямо в раздевалке на скамейке? Хотя, чем они сейчас лучше? Сидят и дрочат друг на друга без зазрения совести. Но ведь тренировка началась совсем недавно. Ещё несколько часов никто точно тут не появится. — Ну так что? — вскидывает брови Джисон. — Мне ты не разрешаешь приближаться, так может сам подойдёшь? — Думаешь, я такой слабак? — едко усмехается Минхо, в душе понимая, что он та ещё слабовольная тряпка. …не на арене — в сауне. Не с соперниками — рядом с блядским Хан Джисоном. — Думаю, что скорее наоборот, капитан, — пожимает плечами Джисон, продолжая водить рукой по члену. — Ссыкло тут только я. — Рад, что ты это понимаешь. Тишина заполняется испариной на стеклянной двери сауны. Едва уловимое кряхтение, что то и дело издаёт Джисон, возбуждает до чёртиков. И Минхо готов оглохнуть, лишь бы услышать его сдавленный стон у себя над ухом. Ублюдок Хан Джисон действительно прав — если Минхо что-то не предпримет, то они так и кончат на свои животы. Как два школьника. — Но иногда мне кажется, что ты только и можешь, что трепать языком, — очередная провокация летит со скамейки Джисона, и Минхо ловко отбивает её, даже не держа в руках клюшку. …сейчас в его руке лишь колом стоящий член. — Ты даже этого не можешь, — Минхо тоже умеет доводить других до ручки. …и до истомы. Наверное, поэтому они сейчас оба получат истинное удовольствие. Ведь какими бы они ни были соперниками — им нечего делить на арене. Они могут лишь разделить общую ненависть или удовольствие. …ненависть они сегодня уже испробовали — у неё металлический привкус. Осталось распробовать немыслимо приятный оргазм. — Я могу кое-что другое, — Джисон снова лыбится, демонстрируя ровные зубы — редкость для хоккеиста. Минхо хотел бы выбить парочку, но не сегодня. Сегодня он готовится выбить из него лишь горячую сперму. — Не поверю, пока не увижу, — произносит Минхо, чуть сильнее нажимая большим пальцем на член. — Нужно не смотреть, а чувствовать, — исправляет Джисон, и Минхо понимает, что теперь он точно проиграл. Он встаёт со скамейки, случайно стягивая на пол белое махровое полотенце, и подходит вплотную к Джисону, всё так же не разрывая зрительный контакт. Больше не держит ничего в руках и опускается на колени Джисона, упираясь ладонями в сидушку верхней лавочки возле его головы. — Давай, удивляй, — он расправляет плечи, разминая шею вправо и влево, и когда чувствует, как грубая ладонь Джисона медленно опускается на его ягодицу, убирает одну руку с сиденья. Теперь Минхо массирует сразу два члена, держа их в одной руке и наблюдая, как Джисон медленно засовывает себе два пальца в рот, смачно облизывая. Минхо так же блаженно смотрел, когда Хан выпускал из своего рта его член. Но тогда они толком и не закончили. Может, именно поэтому оба чувствуют некое неудовлетворение? Может, поэтому Джисон спровоцировал его? …может, поэтому Ли Минхо так охотно сдался? Один палец надавливает на вход, и Минхо чуть отставляет задницу, елозя на коленях Джисона. Чувствовать своим членом чужую возбуждённую плоть — ради этого стоило получить по морде. Джисон аккуратно проталкивается внутрь на одну фалангу, а Минхо непроизвольно сильнее сжимает их члены. — Не думал, что тебя так просто удивить, — усмехается Джисон, проталкиваясь ещё немного глубже. — Меньше думай, больше делай, — огрызается Минхо, чувствуя жжение в заднем проходе, когда палец медленно оказывается полностью в нём. — Это ты у нас голова команды, а мы лишь твои послушные собачки, — продолжает Джисон, начиная двигаться внутри Минхо и чувствуя, как тугое кольцо немного расслабляется. — Не все послушные, — Минхо сильнее упирается ладонью в край лавочки за спиной Джисона, чувствуя, как он проникает и вторым пальцем. Хочется прикусить губу, но металлический привкус, который снова может появиться из-за не до конца зажившей царапины, всё испортит. Поэтому Минхо лишь до скрипа сжимает зубы, запрокидывая голову назад и продолжая надрачивать им обоим. — Ради исключения, я могу быть послушным, — неожиданно произносит Джисон, и Минхо вздрагивает, когда чужие губы касаются его ключицы, будто собирая солёную росу с хлопковой кожи. — Как тебе нравится? Вот так? — он аккуратно целует сантиметр за сантиметром выступающую косточку, подбираясь к плечу. Пальцы Джисона уже двигаются на манер ножниц, растягивая проход, а Минхо понимает, что удивлять этот ублюдок всё же умеет. — Без поцелуев, — сухо произносит Минхо, елозя на коленях Джисона, когда чувствует внутри себя третий палец. В прошлый раз так далеко они не заходили. — В губы или везде? Минхо мнётся. — В гузде, — слепляет в одно неразборчивое слово «губы» и «везде», морщась и чувствуя, как Джисон усмехается куда-то в его шею. — Значит, я буду целовать тебя везде, где захочу, — убирает руку с ягодицы, которую до этого жадно сминал, оставляя на ней красные полосы — заступ за них уже не будет считаться нарушением правил. …они уже оба давным давно «вне игры». Язык Джисона такой же влажный и горячий, каким Минхо помнит его на своих яйцах. Его пальцы такие же грубые, какими и ощущались на его ягодице, а внутри всё такое возбуждённое, что Минхо понимает, что может кончить ещё до того, как почувствует в себе чужую плоть. — Ты сейчас заработал себе дисквалификацию на две минуты, — кусает его губы Минхо, сильнее прогибаясь в пояснице. — Простите, капитан, но прямо сейчас мы не можем сделать замену, — бубнит Джисон, сильнее притягивая его к себе за подбородок. — Только после конца этого периода. — Кто-то уже готов кончить? — теперь Минхо цепляется не за скамейку, а за напряжённое плечо Джисона, чувствуя, как под пальцами играют его разгорячённые мышцы. — А ты разве нет? — хрипло произносит Джисон, и Минхо только и может, что простонать «блять», прежде чем почувствовать на своей ладони горячую сперму. Ещё несколько движений, и всё залито вязкой субстанцией удовлетворения. Минхо чувствует, как под ним дёргаются бёдра Джисона, а через секунду он уже наслаждается стоном, заполняющим всё пространство. …он ведь именно его и желал. — Кажется, матч окончен? — Минхо выпускает из ладоней их члены, но всё ещё чувствует заполненность внутри себя, хотя пальцы Хана больше и не двигаются. — Если ты думаешь, что я соглашусь на «один-один», то ты не смелый, а наивный, — усмехается Джисон, подбивая Минхо снизу бёдрами и вынуждая встать. — Вода в душе для кого льётся? — Ах ты… — до Минхо начинает доходить, что Джисон специально оставил воду в душевых включённой, чтобы заманить его в сауну. …вот же ублюдок. — Давай, у нас есть ещё время, пока остальные не пришли, — произносит Джисон, не оборачиваясь выходя из душной комнаты. Минхо так и стоит пару секунд, чувствуя, как по бёдрам медленно стекает коктейль их с Джисоном сумасбродства. Забирает с пола полотенце и всё же выходит из сауны, чувствуя, как разгорячённая кожа тут же покрывается мелкими мурашками от контраста температур. В душевых кабинках никого, и только в самой дальней включена вода. — Намылить тебе спинку? — с издёвкой спрашивает Джисон, наблюдая, как Минхо вешает на крючок своё полотенце. — Намыль лучше себе яйца, — в привычной токсичной манере отвечает Минхо, разворачиваясь к Джисону. В заднице всё зудит — хочется продолжить. Но Минхо слишком гордый, чтобы просить, и слишком слабый, чтобы уйти. Поэтому он просто выхватывает из руки Джисона вспененную мочалку, демонстративно намыливая себе плечи. …пытается смыть с себя его поцелуи — точно наивный. Лишь очередная усмешка появляется на лице Джисона, когда Минхо встаёт под струю воды, подставляя под неё своё раскрасневшееся после сауны лицо. Не удосужившись даже поинтересоваться у Джисона, нужна ли ему ещё вода или нет, он перекрывает кран, встряхивая прохладные капли с мочалки. — Передохнул? — раздаётся за спиной, и Минхо слышит, как щёлкает крышка геля для душа. — А что, тебе нужен был тайм-аут? — он чуть оборачивается на Джисона, понимая, что никакой это не гель для душа. — В ауте ты у меня сейчас окажешься, — Джисон деловито выливает себе в руку смазку, распределяя по члену, на который уже натянут презерватив. Чёрт, ублюдок и правда спланировал всё до мелочей. И никакой тайм-аут ему не нужен. Минхо в этом убеждается, как только твёрдая головка упирается ему в зад. Приходится чуть наклониться вперёд, чтобы Джисону было удобнее входить. Но он особо и не торопится. Водит членом между ягодиц, сминая упругую кожу на бёдрах Минхо. — Будешь издеваться? — Минхо сглатывает, оборачиваясь на него. — Как и ты надо мной, — обыденно отвечает Джисон, чуть проталкиваясь внутрь, что Минхо приходится упереться руками в стену, чтобы удержать равновесие. — Ты провоцируешь, — шипит он, ощущая, как внутри всё медленно растягивается, принимая Джисона. — Ты тоже, — Хан замирает, давая привыкнуть к размерам. — Так как ты любишь? Помягче или пожёстче? — участливо интересуется он, наклоняясь чуть ближе к Минхо, что теперь их губы практически соприкасаются. — Ты ведь всё равно сделаешь так, как нравится тебе, — цокает Минхо, уже без зазрения совести пялясь на чужие губы. — Мне нравится, когда ты стонешь, называя меня ублюдком, — коварно улыбается Джисон, начиная двигаться. — Вот же ублюдок, — рычит Минхо, стискивая зубы и чувствуя, как головка едва достаёт до простаты. Ему точно хватит длины, чтобы хорошенько так пройтись по чувствительной зоне — Джисон специально не входит полностью — издевается. — Глубже, — всё же не выдерживает Минхо, понимая, что терпеть эту игру больше не может. — Уверен? — Да, мать твою, я хочу глубже, — Минхо по-глупости самостоятельно пытается насадиться на член, а в этот момент Джисон поддаёт бёдрами, что головка смачно проходит по желанному месту. — Блять, — выдыхает Минхо, а ладони предательски скользят по плитке. — Ты же сам хотел глубже, — будто насмехается Джисон, ускоряя фрикции. — Могу остановиться, если не нравится. — Не вздумай! — произносит громче, чем собирался, и слышит сдавленный смешок сзади. Теперь приходится упереться согнутой рукой в стену и прислониться к предплечью лбом. Второй рукой Минхо обхватывает свой член, чувствуя, что тот уже снова стоит — сам Минхо вот долго стоять не выдержит. Ноги подкашиваются, и хочется стонать в унисон каждой фрикции. Но Минхо сдерживается, сдавленно рыча куда-то в направлении сливного отверстия, пока Джисон трахает его так, как он только мог мечтать. — Капитан, я скоро кончу, — произносит Джисон, хватая ртом воздух. — Второй период уже не будет таким долгим. — Ублюдок, — шипит Минхо, сильнее надрачивая себе — проиграть «два-один» он не может. — А вот это ты зря, — Джисон делает последние толчки, а Минхо чувствует, как его руку нагло убирают с члена. Теперь Джисон сам надрачивает ему, и от чужих прикосновений возбуждение достигает пика за считанные секунды. Минхо кончает в ладонь Джисона, и он делает последние два толчка, тоже кончая и постанывая что-то невнятное в шею Минхо. Пересохшие губы царапают велюр на его коже, и от этого Минхо почти готов кончить ещё и третий раз. Этой разрядки им обоим очень не хватало. Их снова будто окутала уже знакомая пелена, просочившаяся сквозь стеклянные двери сауны. И Минхо не совсем даёт себе отчёт, когда разворачивается, чтобы ещё раз поцеловать Хан Джисона, нагло проникая языком почти по самые гланды. — Лучше воду включи, — приподнимает брови Джисон, указывая на кран сзади. — Зря только помылись, — криво улыбается он и засовывает указательный палец себе в рот, слизывая с него чужую сперму. И вытаскивает его, явно получая удовольствие: — Я думал об этом вкусе каждую игру.

***

— Я же сказал — вон с арены! Оба! — тренер Бан свистит в свисток, останавливая игру. — Я не собираюсь тратить время на ваши распри. — Тренер, мы с капитаном всё уже выяснили, — цокает Джисон, выпрыгивая на лёд. Зажимает клюшку подмышкой и поправляет краги, словно час назад их с Минхо позорно не выперли с арены. — Если вы сегодня ещё хоть раз сбросите перчатки… — тренер пристально следит за Джисоном, будто тот прямо сейчас перехватит поудобнее свою клюшку и нарочно спутает шайбы и игроков своего же клуба. Но его опасения абсолютно бессмысленны. Если бы хоть кто-то зашёл в общую душевую пятнадцать минут назад, то вся команда уже бы знала, что капитан Ли и тафгай Хан смогли наконец-то зарыть топор войны. Не факт, что надолго, но тогда им придётся повторить парочку периодов, разыграв уже натренированные позиции. Хотя Минхо не против замены в их спарринге. Это на льду они должны знать своё место, а вне арены — кто им запретит? — Тренер, перчатки уже сброшены, — Минхо лениво опирается руками о бортик, привлекая внимание Кристофера. — Только прошу, не выводите этого ублюдка на лёд со мной в одном составе. А то исход матча может быть непредсказуемым.