For your love

      Минхо всегда просто отлично готовил, и умудрялся выглядеть при этом невероятно-красиво. Вот и сейчас — он стоит на кухне, нарезая морковь, пока выступающие вены корнями обвивают его руки, и в это мгновение кажется самым настоящим божеством. Всё в нём, — от сосредоточенной складки между бровей до слегка напряжённых плеч, — завораживает и будоражит.       Следишь за каждым его движением, слегка наклонив голову в бок, не мешаешь, но и помогать не стремишься, — лишь наблюдаешь. И прекрасно знаешь, что Минхо это видит, точно также поглядывая на тебя боковым зрением. От того, как его губы иногда изгибаются в хитрой улыбке, по коже бегут мурашки.       Потому что просто невероятно хочется подскочить на ноги и прижаться со спины. Обхватить мужской торс руками, утыкаясь носом куда-то в лопатки, услышать, как он сорвётся на тихий смешок, а потом, не отрываясь от помешивания чего-то в сковородке, погладит твоё запястье кончиками пальцев свободной руки.       Хочется усыпать поцелуями широкие плечи, хочется, наконец, отвлечь его от ужина, обратив внимание на себя. Пусть вы останетесь без ужина. Пусть это даже будет фатально.       Пусть.       Главное, — раствориться в любимом мужчине, отвечая на его лёгкие поддразнивания. Главное, — позволить обоим потонуть в захлёстывающих с головой чувствах.       Потому что Минхо именно такой. Опаляющий. Жаркий. Согревающий.       Минхо именно такой, — в каждом нежном мимолётном касании протягивает все свои чувства на раскрытой ладони, в каждом боготворящем взгляде раскрывает свою душу. И от такой любви отказаться просто невозможно. — Чего ты так пристально на меня смотришь?       Он гнёт губы в привычной колкой ухмылке, вот только в глазах — целая галактика. И ты точно не позволишь ему обмануть себя этим наигранно-равнодушным тоном. — Может, хочешь сама заниматься ужином?       Единственное, что у тебя выходит, — сорваться на тихий смех. Минхо щурится и дует губы, но прекрасно понимает, что ты читаешь его как открытую книгу.       Осторожно соскочить на пол и — к нему, в пару шагов преодолев расстояние. Аккуратно развернуть к себе, положив ладони на щёки и позволяя ему привычным движением разместить руки на талии. Его пальцы холодные — но всё равно оставляют на коже крошечные ожоги.       И взгляд у него такой хитрый, довольный, пусть за этим блеском и прячется вся разрушительная буря чувств, разрывающая его грудь.       Долго этот взгляд выдерживать всё-таки не удаётся — оставляешь быстрый, мимолётный поцелуй на его губах, тут же отскакивая в сторону, как только Минхо теряет бдительность. Он несколько раз потерянно хлопает глазами, не сразу понимая, что именно произошло, а потом недобро щурится.       Ты снова усмехаешься, усаживаясь на столешницу и принимаясь болтать ногами.       Потому что Минхо именно такой — ласковый и нежный, пусть лишь с определёнными людьми.       Но осознание того, что ты в этот определённый круг входишь, ощущается самой ценной наградой.